Блаженный Никифор Мещёвский, Мамоновский

На Руси был тип святости, которого уподоблялись немногие избранные, решившие ради Христа отказаться от мира, общества, общепринятых норм и этикета. Они казались слабоумными, но их внешнее поведение скрывало мудрость, прозорливость, потрясающее терпение и кротость. Это – юродивые или блаженные Христа ради. Один из них Никифор Терентьевич Маланичев. Он родился около 1859 года в деревне Мамоново, в 40 километрах от Мещовска (сейчас – Барятинский район). В семье Никифор был старшим из четырех сыновей, и, поскольку мать часто болела, а дочерей не было, на него возлагались большие обязанности и надежды на будущее. А Никифорушка с детства имел духовное стремление, много молился и постился, любил ходить по святым местам, по монастырям. Избегая пустых разговоров, он с удовольствием беседовал с благочестивыми людьми, особенно со странниками, о Боге. Отец следил за ним, опасаясь, как бы он совсем не ушёл из дома. Однажды летней ночью Никифор лег спать под клетью во дворе и под утро решил прогуляться. Отец быстро спохватился, спросил мать: «Где малой?» — «Под клетью спит», – ответила она. Не найдя сына, Терентий взял лошадь, поскакал ему вслед, догнал и вернул домой. Позже, по настоянию отца Никифор женился, У него были дети, сын и дочь. Но при этом он не изменял своего образа жизни. Его душа не лежала хозяйству, он вел себя странно, говорил не совсем понятно, часто уходил на богомолье. Домой приносил подарки, что сглаживало недовольство родных.

Незадолго до революции Никифорушка познакомился в Мещовском Георгиевском монастыре с настоятелем иеромонахом Георгием (Лавровым). Отец Георгий нашел в Никифоре друга, понял его духовную мудрость и благодатность и называл его «единым от древних». Они часто беседовали, в том числе на непонятном для других приточном (иносказательном) языке, в затруднительных случаях настоятель советовался с Никифорушкой и порой приезжал к нему в Мамоново. Последний проявлял прозорливость, предсказав некоторые события в жизни иеромонаха. В частности, незадолго до первого ареста отца Георгия Никифорушка как-то рано утром расстелил в комнатах мещовского настоятеля дорогие ковры, разбросал облачение, надел на себя что-то из ризницы, препоясался орарем и в таком виде стал красоваться. Иеромонах Георгий удивленно спросил: «Никифорушка, что это ты наделал?» – но блаженный только рассмеялся в ответ. Вскоре, в 1918 году, отца Георгия арестовали, а монастырь был разгромлен большевиками, оставившими после себя полный хаос.

Когда с конца 1920-х гг. от окрестных сел и деревень крестьяне отказывались идти в колхоз, начальство долго искало причину, пока кто-то не указал на Никифорушку: «Вот дед тут есть, проповедует, Богу молится, от колхоза отговаривает». Его сразу арестовали. В заключении Никифорушка отказался есть скоромную пищу, пришлось выдавать ему постную. На допросе он сказал, что Богу молится, а про колхозы ничего не говорит: «Это не мое дело. Всякая власть от Бога, значит, Бог допустил». После этого его отпустили.

После ареста блаженный приехал в Москву, где его приняла семья Чичериных, которая снимала комнаты в квартире известного профессора судебной медицины П.А. Минакова на Смоленском бульваре.

Никифор любил молиться по ночам, клал много поклонов, а утром засыпал. В Москве он вновь встретил отца Георгия, который жил в Даниловом монастыре. Никифорушка изредка его навещал, иногда жил в его домике в Загорске (Сергиевом Посаде). Связь между ними поддерживалась и через духовных детей архимандрита: отец Георгий просил их заботиться о Никифорушке, называл его «другом по скорби». Однажды блаженный Никифор произнёс загадочные слова: «Не в убранстве, не в приборе, все разбросано кругом… поминай как звали. Там трава большая, сенокосу много… Скука-мука… Березки качаются…». Только потом духовные дети отца Георгия поняли, что это было предсказание нового ареста батюшки, обыска и ссылки. А березок много росло на кладбище, где похоронили старца. Никифорушка подолгу гостил у духовных детей своего друга, и они часто приезжали к нему, писали, а он отвечал, присылал кому книжку, кому картинку. Ему приносили много подарков: сапоги, рубашки. Сапоги он всегда кому-нибудь отдавал, говорил, что жмут. Однажды он одел подаренную ему красивую сатиновую ситцевую рубашку, но тогда же лег в ней спать, и наутро она имела самый жалкий вид.

За столом во время чая при гостях Никифорушка обычно заводил долгий и скучный рассказ о мещовских купчихах, но неожиданно мог сказать какое-нибудь слово, понятное только одному из присутствующих, отвечающее его мыслям. Этим блаженный не раз поражал своих знакомых. Иногда, глядя в окно на Москву, он начинал приплясывать и приговаривать. «Москва, Москва белокаменная, златоглавая, хлебосольная!». Дочери своей Александре он, бывало, говорил: «Ты не складывай добра в сундук». На вопрос, куда складывать, показывал пальцем на небо. Некоторые слова Никифорушки оставались непонятными, другие прояснялись со временем. Однажды его знакомая А. И. Розанова попросила блаженного благословить ее, на что он ответил: «А может быть, я не достоин благословлять тебя». После повторной просьбы Никифорушка старательно перекрестил девушку, сказал: «Бог да благословит тебя во все дни твоей жизни», – и, как священник, подал ей руку. С Розановой связана и другая история. Будучи студенткой, она с подругой сдавала зачет, и ассистент подруге зачет поставил, а ей нет. Девушка посчитала это несправедливым и, набравшись храбрости, попросила профессора переэкзаменовать ее. Никифор в это время гостил у нее дома. Обращаясь к матери Розановой, он произнес: «Туча-то какая!». Мать подошла к окну и никакой тучи не увидела, а блаженный объяснил: «Ничего ты не понимаешь, волк, волк напал на бедную овечку», — и стал молиться. В результате зачет девушке поставили.

Незадолго до смерти, приблизительно в 1932 году, блаженный решил вернуться в родную деревню. «Пойду умирать туда, где мой голубь был», – сказал он, имея в виду отца Георгия. Скончался Никифорушка 10 января (по новому стилю) 1934 года. Придя домой после литургии, сел за стол, наклонился и тихо умер. Его похоронили на городском кладбище Мещовска. После смерти подвижника его внучка видела сон. Она рассказывала: «Дед приходил звать бабку. Пришел и сел под иконами на лавку… и все разглядывает нашу хату. «Дед, что ты глядишь на нашу хату?» – спрашиваю. – «Да смотрю, какая нехорошая ваша хата». «А у тебя лучше?» – «У меня светлица», – отвечает дед.

Память блаженного Никифорушки совершается 27 декабря в день его рождения и 10 января в день кончины. На его могиле возле храма Преображения Господня на городском кладбище служится заупокойная лития.

Источник: Свято-Никольский вестник