Александр Моисеенков
Богословская оценка современных исследований околосмертного опыта

В последние десятилетия возрос интерес людей к тем феноменам, которые выводят нас за рамки материального мира. В этом контексте исследования, связанные с возможным научным доказательством существования бессмертной души, приобрели большую популярность. Появились публикации о пережитом посмертном опыте, которые вызвали широкий резонанс. Александр Моисеенко в данной статье приводит православную оценку этой области научного поиска, осуществленную некоторыми православными отцами, в том числе святителем Феофаном Затворником и иеромонахом Серафимом (Роузом).

Бессмертие души — неизменная вера Церкви, подтвержденная ее многовековым опытом и не нуждающаяся в сторонних доказательствах. Тем не менее, бурное развитие исследований, связанных с возможным научным доказательством существования бессмертной души1 2 3 4, их необыкновенная популярность не могли пройти незамеченными для Православной Церкви и остаться без внимания богословов. Обозначенные исследования начались и продолжаются прежде всего в США и в Западной Европе, где Православие распространено слабо. В России и странах с преимущественно православным населением аналогичные работы неизвестны. Зарубежные переводы выполняются весьма редко и с большим запозданием. Видимо, поэтому серьезных богословских оценок исследований феномена околосмертного опыта насчитывается совсем немного, и тон среди них задают, как и следовало ожидать, зарубежные православные богословы.

Иеромонах Серафим (Роуз)

Пионером отклика на деятельность ученых по исследованию предсмертных переживаний явился известный американский православный богослов, писатель и аскет иеромонах Серафим (Роуз). Тема смерти всегда была очень важна для него5. Ознакомившись с книгой доктора Моуди «Жизнь после жизни» вскоре после ее выхода в свет в 1975 году, а также с откликами на нее протестантских и некомпетентных православных богословов, отец Серафим был возмущен отсутствием адекватной православной оценки этой области научного поиска, а также отсутствием краткого изложения православного учения о жизни души после смерти. Он поставил себе задачу восполнить эти недостатки, и в кратчайшие сроки выполнил ее, написав книгу «Душа после смерти», которая была опубликована незадолго до кончины автора, в 1980 году. Книга эта была воспринята православными читателями с большим энтузиазмом, как за рубежом, так и в России, и по сей день является одновременно популярным и авторитетным трудом, основанным на творениях Святых Отцов и личном опыте современного подвижника.

Собственно анализу околосмертных исследований и их результатов иеромонах Серафим посвящает лишь небольшую часть книги. Основной же ее объем посвящен главной цели автора — раскрытию православного учения о том, что происходит с душой человека после смерти тела. Он подтверждает, что открытия, сделанные учеными, сняли табу с темы смерти, взбудоражили умы миллионов, но главной проблемой считает то, как все это преподносится, и к чему ведет6. Отец Серафим критикует работу Моуди за то, что в ней освещаются лишь фрагменты из предсмертных опытов разных людей, что ученый свел воедино опыты и клинической смерти, и просто опасных ситуаций, более же всего за то, что автор пытается объяснить феномен с личных позиций, а также привлекает разнообразную оккультную литературу. Далее иеромонах Серафим рассматривает отдельные элементы околосмертного опыта.

О внетелесном опыте он говорит, что для христиан в нем нет ничего удивительного, ибо это то, что хорошо им известно с древности, и может удивлять лишь атеистов. В качестве иллюстрации автор приводит широко известный и, по его словам, признанный Церковью случай, произошедший в России в начале XX века с человеком по имени Константин Икскуль, который был мертв 36 часов, и в результате произошедшего стал монахом. Описанный задолго до начала исследований феномена околосмертного опыта, он включает в себя почти все его элементы (по Моуди)7. В раннехристианской литературе, пишет о. Серафим, подробностей внетелесного опыта не встречается, так как там делается упор не на том, что происходит в начальные минуты после смерти, а на том, что позже. Интерес к первому является знамением времени, времени такого распространения атеизма и материализма, когда человек настолько отождествляет себя со своим телом, что не может поверить, что смерть — это не конец. Иеромонах Серафим утверждает, что во внетелесном опыте нет ничего, что противоречило бы православному вероучению. Отдельно он рассматривает такой элемент первого, как явления умерших, ссылаясь и на работу докторов Осиса и Харальдсона8. И в этом удивительном для современных безверующих явлении священник не видит ничего необычного для православного миросозерцания. Он приводит несколько цитат святителя Григория Великого о том, что в предсмертный час человеку являются те, с кем ему предстоит делить небесные обители9, однако, призывает делать различие между благодатными явлениями святым и общим предсмертным опытом людей. Отец Серафим призывает с большой осторожностью относиться к подобным явлениям, приводит слова блаж. Августина о том, что лишь святые имеют свободу являться людям, а простые грешники не обладают ею, а потому, «родственников», являющихся умирающим в США, «индуистских богов» — умирающим в Индии, могут изображать как и ангелы, с добрыми целями, так и бесы, желающие создать ложное представление о загробной жизни10. Встречи с «другими», по мысли американского богослова, несомненно, не являются галлюцинациями, но естественным откровением умирающему о новом мире. Однако в особую категорию автор выделяет сообщения о явлении «светящегося существа». Для того чтобы понять их природу, он подробно рассматривает православное учение об ангелах, и, исходя из него, делает вывод, что нельзя утверждать, что это существо, принимаемое некоторыми за Ангела или даже за Христа, является ангельским. Оно не имеет определенного вида, не называет себя, не выполняет действий, к которым призваны ангелы — сопровождать и защищать душу. Подвижник напоминает нам апостольские слова: «Сам сатана принимает вид Ангела света»11, и приводит здесь ответ доктора Моуди на подобные предположения12. Он находит этот ответ некомпетентным с православной точки зрения, поскольку доктор наивно предполагает, что дьявол всегда внушает лишь отрицательные чувства, не допуская известный православным факт, что гораздо чаще он действует, прикрываясь добром. Также глубоко аргументированно иеромонах Серафим доказывает, что современные опыты пребывания «на небе», «в раю» — обманчивы, поскольку обыкновенные грешники не могут сразу, без мытарств и частного суда попасть в рай, и все их видения красивых городов, пейзажей и т. п. — это видения в пределах «царства князя воздушного», области падших духов. Он считает невозможным отождествлять возникающие в посмертном опыте картины прошлого, «обратные кадры», взывающие к совести, с мытарствами или частным судом, приводя святоотеческие свидетельства об этих этапах пути души после смерти. Мытарства, по мнению отца Серафима, — «пробный камень» современных предсмертных опытов. О них, в отличие от древних и некоторых современных православных (например, опыт К. Икскуля) свидетельств, не сообщает никто из переживших этот опыт американцев.

Таким образом, взгляд иеромонаха Серафима (Роуза) на околосмертный опыт крайне осторожный и скептический — в плане открывающихся потусторонних видений. Единственное, что первый, по его мнению, доказывает — это существование души, ее жизнь после смерти тела, существование нематериального мира (а точнее — мира падших духов). Никакой достоверной информации о том, что происходит после нескольких минут смерти, никакого представления об истинных рае и аде исследования современных медиков, по мнению отца Серафима, не дают13. Соответственно, он критикует оптимизм и эзотерическую настроенность Моуди, Кюблер-Росс и прочих исследователей, сравнивая их умонастроение с верованиями шаманов и медиумов. Автор призывает к крайней осторожности и духовной трезвости при оценке исследуемого феномена, дабы не оказаться жертвой бесовских козней. Повышенный интерес к этой теме он считает знамением времени, когда уставший от материализма человек тянется к духовному миру, но не через христианство, — таким образом, происходит всплеск интереса к околосмертному опыту, медиумизму, НЛО и т. п. Все это свидетельствует, по мнению автора, о приближающемся конце света. Отец Серафим приводит цитату из святителя Григория Двоеслова, который более тысячи трехсот лет назад в следующих словах выражал признаки «конца времен»: «По мере приближения конца этого мира, начинает вырисовываться мир вечности. Конец мира сливается с началом вечной жизни. Духовный мир приближается к нам, проявляя себя в видениях и откровениях. Конец существования этого мира начинается с пришествия Христа, и чувствительные души всегда видят, как другой мир „вламывается“ в этот мир раньше времени, указывая на свое существование»14.

Епископ Александр (Милеант)

Другим известным православным комментатором нашей темы явился также американский миссионер, а в последние годы жизни епископ Буэнос-Айресский и Южноамериканский (РПЦЗ) Александр (Милеант). В 1996 году вышла его брошюра «На пороге жизни и смерти», повествующая о современных исследованиях околосмертного опыта — не только Моуди, но и Сабома15, Ринга16, Морза17. В ней он обнаруживает гораздо менее скептический взгляд, чем у иеромонаха Серафима (Роуза). «Дьявол не имеет власти обольщать всякого, когда он хочет и как он хочет: его действия ограничены Богом…, — пишет владыка Александр. — Что им (реанимированным — А.М.) дано было увидеть, очевидно, было делом милости Божией, чтобы они стали серьезнее относиться к своей жизни. Трудно согласиться с мыслью, что Господь допускал сатане обольщать этих страдальцев, неискушенных в духовной жизни»18. Автор ссылается на исследования М. Морза, свидетельствующего что «яркий свет» (принимаемый за Ангела или Христа) видели и невинные дети, которые, по мнению первого, не могут быть обольщены. Также он настаивает на том, что только Божественный Свет внушает чувства радости и любви, а дьявольский, обманчивый — чувства беспокойства, превосходства и т. п. Как и иеромонах Серафим, епископ Александр считает, что современные умирающие еще не достигали стадии мытарств, а их видения рая и ада (в том числе предпринявшими попытку самоубийства) не являются подлинными, но могут быть рассмотрены как предвкушения оных, посылаемые Богом для вразумления. Картины жизни, показываемые «светом», — считает владыка, — не могут быть бесовским наваждением, поскольку приносят реальные плоды покаяния, и «не может… дерево худое приносить плоды добрые»19. «Эта фаза, — высказывает он смелое предположение, — имеет нечто общее с „частным судом“, или с приготовлением к нему»20. Однако автор предостерегает от бездумного доверия современным духовным опытам, а эксперименты в этой области признает идущими вразрез с Волей Божией, поскольку они непременно будут связаны со вторжением в область падших духов. Автор приводит в своей брошюре следующую цитату иеромонаха Серафима (Роуза): «Многие современные исследователи признают или по крайней мере с симпатией относятся к оккультному учению в области внетелесных состояний по той единственной причине, что оно основано на эксперименте, который также лежит в основе науки. Но экспериментирование в материальном мире существенно отличается от „экспериментирования“ в области внетелесных состояний. В материальном мире изучаемые предметы и законы природы являются морально нейтральными и потому могут быть объективно исследованы и проверены другими. Но в данном случае изучаемые объекты скрыты от людей, очень трудно уловимы и часто обнаруживают собственную волю с целью обмануть наблюдателя»21. Жертвами бесовского обмана, втянутыми в сети оккультизма, владыка Александр считает докторов Моуди и Кюблер-Росс.

«Далеко не все заключения врачей-реаниматоров следует принимать за чистую монету. Иногда они высказывают мнения, основанные на неполных, а иногда и на неправильных сведениях. Христианину надо все, относящееся к духовному миру, обязательно проверять учением Священного Писания, чтобы не запутаться в сетях философских построений и личных мнений авторов книг, которые пишут на эту тему, — заключает владыка Александр. — Главная ценность современных изысканий в вопросах жизни после смерти состоит в том, что они независимым и научным путем подтверждают истину бытия души и загробной жизни. Кроме того, они могут помочь верующему человеку лучше понять и подготовиться к тому, что он увидит непосредственно после своей смерти»22.

Митрополит Иерофей (Влахос)

Иерофей (Влахос) — архиерей Элладской Православной Церкви, митрополит Навпакта и св. Власия. Известный миссионер, богослов и плодовитый писатель. Тема посмертной жизни, как особо актуальная в наше время, интересовала его еще с начала 90-х годов прошлого века. Именно тогда он начал писать свою книгу «Жизнь после смерти». Одна из ее глав посвящена церковному осмыслению современных околосмертных опытов. Автор уделяет этому вопросу совсем немного внимания, так как считает его неактуальным для христиан, у которых «есть Моисей и пророки», а прочие — «если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят»23. Он приводит несколько личных удивительных свидетельств, согласующихся со сказанным выше, но не склонен рассматривать все околосмертные опыты, как сугубо духовные, и не исключает возможности галлюцинаций (что усложняет трактовку видений). В своем анализе греческий богослов опирается на указанный выше труд о. Серафима (Роуза) и призывает, подобно ему, к «серединному пути» в толковании предсмертных опытов — не доверять, но и не отвергать. «Собранные Моуди и другими исследователями данные доказывают, что человек, приближающийся к смерти, ощущает иную действительность, духовный мир (выделено мной — А.М.) — подчеркивает автор, — и утверждают бытие чего-то иного кроме того мира, который мы воспринимаем чувствами»24. Владыка Иерофей считает необходимым оценивать каждый конкретный опыт по его плодам, и убежден, что во многих случаях эти опыты посылаются людям Господом для покаяния. Так, он повествует об удивительном посмертном опыте своего духовного отца, митрополита Эдесского Каллиника, который будучи в коме, видел все происходящее со стороны, сам по себе совершил, находясь в духовном мире, заупокойную литию. А когда пришел в себя, сказал, что если Бог сделает его здоровым и он снова сподобится литургисать, то уже не будет проповедовать, а будет восходить на кафедру и вместо проповеди возглашать: «Боже, милостив буди мне грешному» (Лк.18:13)25.

Святитель Феофан Затворник

Святитель Феофан, Затворник Вышенский, жил задолго до того, как наука занялась исследованием околосмертных переживаний, и даже до того, как были опубликованы отдельные сообщения о «жизни после смерти», а потому не мог дать им богословскую оценку. Однако из его частных писем, причем до сих пор не опубликованных в собрании сочинений святителя, известен ряд замечательных цитат, которые можно рассматривать как точное подтверждение феномена предсмертных опытов. Они были найдены и использованы о. Серафимом (Роузом) и П. Калиновским в своих трудах. Приведем их ниже.

«Внутри или в глубине мира нам видимого скрыт другой мир, столь же реальный, как этот, либо духовный, либо тонко материальный — Бог знает, но известно, что в нём живут святые и ангелы. Душа стремится вверх, но только до той степени, какую допускают её духовные силы. Вокруг души теперь всё новое. Она вне привычных пространства и времени. Она может мгновенно переноситься, куда захочет, может проходить сквозь стены, двери, сквозь всё материальное»26.

«Прощай, сестра! Господь да благословит исход твой и путь твой по твоём исходе. Ведь ты не умрёшь. Тело умрёт, а ты перейдёшь в иной мир, живая, себя помнящая и весь мир узнающая, Там встретят тебя батюшка и матушка, братья и сестры. Поклонись им, и наши им передай приветы, и попроси попещись о нас. даруй же тебе, Господи, мирный исход! День-другой, и мы с тобою. Потому не тужи об остающихся. Прощай, Господь с тобою»27.

«Ведь сестра-то сама не умрет; тело умирает, а лице умирающего остается. Переходит только в другие порядки жизни. В теле, лежащем под святыми и потом выносимом, ее нет, и в могилу ее не прячут. Она в другом месте. Так же жива, как теперь. В первые часы и дни она будет около вас. И только не проговорит, — да увидеть ее нельзя, а то тут… Поимейте сие в мысли. Мы, остающиеся, плачем об отшедших, а им сразу легче: то состояние отрадное. Те, кои обмирали и потом вводимы были в тело, находили его очень неудобным жильем. То же будет чувствовать и сестра. Ей там лучше, а мы убиваемся, будто с нею беда какая случилась. Она смотрит и, верно, дивится тому»28.

В заключение, хочется привести слова преподобноисповедника Сергия (Серебрянского), который, по свидетельству матушки Н. Н. Соколовой, в 1947-м году пророчествовал, что «наука достигнет такого момента, когда докажет людям существование иного — духовного — мира, и люди убедятся тогда в существовании Бога, поверят в бессмертие душ. Все народы, Тобою сотворенные, придут и поклонятся пред Тобою, Господи, и прославят имя Твое (Пс.85:9). Но ненадолго будет этот рай на земле. Испорченному тысячелетиями грешному человеку надоест и невтерпеж станет чувствовать над собой Владыку и покоряться Ему. Тогда люди взбунтуются на Бога, открыто объявят Ему войну… Тогда и придет конец. Не раньше погубит Бог.

журнал «Богослов»