Толкования на Деяния апостолов 27:33

Ст. 5-7 Ибо, когда пришли мы в Македонию, плоть наша не имела никакого покоя, но мы были стеснены отовсюду: отвне - нападения, внутри - страхи. Но Бог, утешающий смиренных, утешил нас прибытием Тита, и не только прибытием его, но и утешением, которым он утешался о вас, пересказывая нам о вашем усердии, о вашем плаче, о вашей ревности по мне, так что я еще более обрадовался

«Ибо, когда пришли мы в Македонию, плоть наша не имела никакого покоя» (ст. 5). Упомянув выше о печали, сказывает, какая то была печаль, и представляет ее в большем виде, желая показать, как велики доставленные ими утешение и радость, если они рассеяли и такую скорбь. «Мы были стеснены отовсюду». Как это во всем? «отвне – нападения» – от неверных, «внутри – страхи» – за немощных в вере, чтобы не увлеклись в заблуждения, что случалось не у одних коринфян, но и у других. «Но Бог, утешающий смиренных, утешил нас прибытием Тита» (ст. 6). Так как он много сказал в похвалу (коринфян), то чтобы не показаться льстецом, приводит в свидетели брата Тита, который пришел от них к Павлу после первого его послания, извещая об их исправлении. А ты заметь, как высоко ценит он везде прибытие Тита. Так и раньше говорит о нем: «Придя в Троаду для благовествования о Христе … я не имел покоя духу моему, потому что не нашел [там] брата моего Тита» (2:12, 13); и здесь опять говорит: «пришествием Титовым мы утешились». Этим он желает внушить им доверие и любовь к Титу. И смотри, как достигает того и другого. Словами «не имел покоя духу моему» он показывает высоту его добродетели; а сказав: «в скорби нашей пришествие его достаточно было к утешению, и не только прибытием его, но и утешением, которым он утешался о вас», – снискивает Титу благорасположение коринфян, потому что ничто так не возбуждает и не утверждает дружбы, как добрый и благоприятный о ком-нибудь отзыв. А о Тите свидетельствует (апостол), что, возвратившись, он привел нас в восхищение от удовольствия, когда рассказал о вас так много (приятного). Потому-то пришествие его и обрадовало нас. Не только пришествием его мы были обрадованы, но и «утешением», которые он получал от вас. Чем же он утешился? «Вашею добродетелью, вашим исправлением». Поэтому и присовокупляет: «пересказывая нам о вашем усердии, о вашем плаче, о вашей ревности по мне» (ст. 7). Вот что утешало и радовало (Тита)! Видишь, как и его представляет весьма расположенным (к коринфянам), так как он добрую их славу почитает для себя утешением и, пришедши, хвалится ею пред Павлом, как собственным благом. И смотри, с каким жаром выражает это (апостол): «ваше желание, ваше рыдание, вашу ревность». Действительно, им должно было и плакать и скорбеть о том, что блаженный Павел так прогневался на них, и так долго не был у них. Поэтому и сказал не просто – «слезы», но – «рыдание», и не просто – «желание», но – «сильное желание» (επιπόθησιν), и не – «гнев», но – «ревность», и ревность за апостола, как против блудника, так и против осуждавших (Павла). «Получивши мое послание, – говорит, – вы воспламенились и воспылали ревностью». Он избыточествует радостью, исполнился утешения, потому что сильно тронул их. Мне кажется, однако, что это сказано не только для утешения за прежнее, но и для большего возбуждения исполнивших требуемое. Хотя некоторые, как я думаю, и подлежали прежним обличениям и не заслуживали такой похвалы, однако он не отделяет их, напротив, и хвалит, и укоряет всех вместе, предоставляя совести слушателей избрать каждому свое. А таким образом и укоризны не делались невыносимыми, и похвалы возбуждали к большей ревности.

Перед наступлением дня Павел уговаривал всех принять пищу, говоря: сегодня четырнадцатый день, как вы, в ожидании, остаетесь без пищи, не вкушая ничего

Прекраснейшая аллегория открывается в этом отрывке, когда Павел убеждает принять пищу тех, кому обещано спасение от кораблекрушения. И посреди ночи они удерживались четырьмя якорями среди натиска волн, и с наступлением дня они достигают бухты, ибо никто не избегает опасностей этого века, кроме того, кто вкушает Хлеб жизни. И тот, кто в ночь нынешних мучений всеми силами опирается на мудрость, твердость, воздержанность и справедливость, вскоре при помощи Господа достигает пристани спасения, которую он искал, так что, освобожденный от забот века, ищет только лишь пламени любви, которое растопит его сердце.

Ст. 18-33 Вельми же обуреваемым нам, на утрие изметание творяху. И в третий день своими руками ядрило корабленое извергохом. Ни солнцу же, ни звездам явльшымся на многи дни, и зиме не мале належащей, прочее отъимашеся надежда вся, еже спастися нам. Многу же неядению сущу, тогда став Павел посреде их, рече: подобаше убо, о мужие, послушавше мене не отвезтися от Крита, и избыти досаждения сего и тщеты. И се ныне молю вы благодушствовати: погибель бо ни единей души от вас будет, разве корабля. Предста бо ми в сию нощь ангел Бога, егоже аз есмь, емуже и служу. Глаголя: не бойся Павле, кесарю ти подобает предстати: и се дарова тебе Бог вся плавающыя с тобою. Темже дерзайте, мужие, верую бо Богови, яко тако будет, имже образом речено ми бысть. Во остров же некий подобает нам пристати. И егда четвертаянадесять нощь бысть, носимым нам во Адриатстей пучине в полунощи, непщеваху корабленицы, яко приближаются к некоей стране. И измеривше глубину, обретоша саженей двадесять: мало же прешедше, и паки измеривше, обретоша саженей пятьнадесять. Боящеся же, да не како в прудная места впадут, от носа корабля вергше котвы четыри, моляхомся да день будет. Кораблеником же ищущым бежати из корабля, и низвесившым ладию в море, изветом аки от носа хотящым котвы простерти, Рече Павел сотнику и воином: аще не сии пребудут в корабли, вы спастися не можете. Тогда воини отрезаша ужя ладии, и оставиша ю отпасти. Егда же хотяше день быти, моляше Павел всех, да приимут пищу, глаголя: четыренадесятый днесь день ждуще, не ядше пребываете, ничтоже вкусивше

И се ныне молю вы благодушствовати. После столь продолжительной бури не с укоризною обращается к ним, но желает, чтобы на будущее время они верили ему; и то, что случилось, представляет как свидетельство истинности того, что сказано было им. Потом предсказывает две вещи, именно: что корабль погибнет, а находившиеся на нем спасутся и что они будут выброшены на остров. Се дарова тебе Бог вся плавающыя с тобою. Вот, если бы не Павел, то все находившиеся в корабле должны были бы погибнуть. Итак ложно то, что сказано Гомером:

«Но судьбы, как я мню, не избег ни один земнородный, Муж ни отважный, ни робкий, как скоро на свет он родится» (Ил. 6, 488. Пер. Гнедич.).

Этим Гомер обозначает, что не возможно избежать смертного рока, вместе с рождением определяющего час смерти человеческой. Но вот: - если всем определено было погибнуть; то, судя по обыкновенному, и Павел должен был бы погибнуть, пробыв сорок дней на море без пищи! Да, ложный ум сказал: «судьбы не избег муж ни отважный (т. е. доблестный) ни робкий»… Совершенно противное сказало Писание, именно: «праведник спасся от очевидной опасности». - Итак души Бог даровал Павлу, а корабль со всем, находившимся на нем, погиб. Таким образом нечестивые спасаются в этот раз ради праведника. Бывает также, когда и преждевременно нечестивый гибнет от своего нечестия, как говорит Екклезиаст: не нечествуй много, и не буди жесток, да не умреши не во время свое (Еккл. 7:18). - Тогда воини отрезаша ужя ладии. Бог устроил, что Павлу сначала не верили, чтобы поверили ему, проверив его слова опытом; что и случилось. Посмотри; сотник верит Павлу так, что позволяет погубить лодку; корабельщики же еще не верили, но поверили после; так как люди эти - мало развиты.

Перед наступлением дня Павел уговаривал всех принять пищу, говоря: сегодня четырнадцатый день, как вы, в ожидании, остаетесь без пищи, не вкушая ничего

Давайте рассудим, как в божественных таинствах находить смысл. В то время, когда разлился свет первого месяца, в назначенный день по предписанию народ насытился от плоти агнца и, познав ее спасительную силу, стал достоин освобождения из египетского плена (Исх. 12:1-13). В подобных же обстоятельствах Павел тех, кого хочет исхитить из водоворота этого мира, призывает к совместной трапезе и вкушению освящающей снеди, внимательно шествуя по следам Моисея. Для того, кто пытается понять смысл совершенного ими, действий - два, они различны по своим признакам, но близки причинами, и спасительность обоих берет начало в едином источнике. Агнец - это Христос, и Христос также есть Хлеб с небес, как и Он Сам учит (Ин. 6:35). Тот, кто принял Иисуса, вкусив Его Плоти, освободился от врага, ни фараон, ниЕгипет не имеют уже над ним власти. Далее, все колесницы демонские потоплены теми водами, из которых тот, кто был в плену, выходит новым чадом. Горькое смятение бездны остается позади, и преодолеваются топи страшного дракона. Спасенному же стаду Христос дарует пастбища, в соответствии с именем каждого, став истинным Пастырем для вкушающего.

Перед наступлением дня Павел уговаривал всех принять пищу, говоря: сегодня четырнадцатый день, как вы, в ожидании, остаетесь без пищи, не вкушая ничего

Ср. ст. 27 и 21, прим.