Толкования на 2-я книга Царств 1:26

Ст. 21-27 Горы Гелвуйские! да [не сойдет] ни роса, ни дождь на вас, и да не будет на вас полей с плодами, ибо там повержен щит сильных, щит Саула, как бы не был он помазан елеем. Без крови раненых, без тука сильных лук Ионафана не возвращался назад, и меч Саула не возвращался даром. Саул и Ионафан, любезные и согласные в жизни своей, не разлучились и в смерти своей; быстрее орлов, сильнее львов они были. Дочери Израильские! плачьте о Сауле, который одевал вас в багряницу с украшениями и доставлял на одежды ваши золотые уборы. Как пали сильные на брани! Сражен Ионафан на высотах твоих. Скорблю о тебе, брат мой Ионафан; ты был очень дорог для меня; любовь твоя была для меня превыше любви женской. Как пали сильные, погибло оружие бранное

Итак, природа, лишая своих даров места, которым суждено стать свидетелями убийства близких родственников, самим осуждением невинной почвы показывает, сколь суровым будет наказание виновных. Сами элементы [природы] осуждаются преступлениями людей. Так Давид проклял горы, в которых убиты были Ионафан и его отец, осудив их на вечное бесплодие: Горы Гелвуйские! да [не сойдет] ни роса, ни дождь на вас, и да не будет [на вас] полей с плодами (2Цар 1:21).

Ст. 25-26 Как пали сильные на брани! Сражен Ионафан на высотах твоих. Скорблю о тебе, брат мой Ионафан; ты был очень дорог для меня; любовь твоя была для меня превыше любви женской

Теперь я расскажу вам [историю] дивной дружбы из Писания. Ионафан, сын Саула, полюбил Давида; и прилепилась, сказано, к нему душа [Ионафана], так что Давид, оплакивая его, говорит: Напала на меня любовь твоя, как любовь женская. До смерти ты ранил меня. Что же? Завидовал ли он Давиду? Нет, хотя и имел причину завидовать. Какую? Он видел из событий, что царство перейдет к Давиду, и, однако, не чувствовал ничего подобного, не говорил: «Он лишит меня отцовского царства», но содействовал ему в получении власти и не щадил отца ради друга. Но никто да не считает его отцеубийцей, ибо он не оскорблял отца, но удерживал его от козней и несправедливостей. Он скорее щадил его, чем оскорблял, не допуская совершить неправедное убийство. Он неоднократно желал даже умереть за друга; не только не обвинял его, но и отца сдерживал, не только не завидовал, но и содействовал Давиду, не только давал ему деньги, но и спас его. Да что говорить о деньгах? Он и душу положил за него. Он не стыдился отца ради друга, потому что тот затевал неправедные дела, а он не сознавал за собой ничего подобного. Такова была его дружба с праведником, таков был Ионафан!

Посмотрим теперь и на Давида. У него не было времени вознаградить Ионафана, который был похищен смертью прежде, нежели Давид получил власть; благодетель погиб прежде, нежели получивший благодеяния вступил на царство. Что же? Посмотрим, как праведник проявлял к нему дружбу. Прекрасен ты для меня Ионафан, - говорит Давид, - до смерти ты ранил меня. Только ли это? Немаловажно и это, но, кроме того, помня любовь отца, он часто избавлял от опасностей его сына и внука и постоянно защищал и сохранял его потомков, словно сыновей. Такую любовь, я желаю, чтобы имели все и к живым, и к умершим.