Подлинно суетны по природе все люди, у которых не было ведения о Боге, которые из видимых совершенств не могли познать Сущего и, взирая на дела, не познали Виновника,

а почитали за богов, правящих миром, или огонь, или ветер, или движущийся воздух, или звездный круг, или бурную воду, или небесные светила.

Если, пленяясь их красотою, они почитали их за богов, то должны были бы познать, сколько лучше их Господь, ибо Он, Виновник красоты, создал их.

А если удивлялись силе и действию их, то должны были бы узнать из них, сколько могущественнее Тот, Кто сотворил их;

ибо от величия красоты созданий сравнительно познается Виновник бытия их.

Впрочем, они меньше заслуживают порицания, ибо заблуждаются, может быть, ища Бога и желая найти Его:

потому что, обращаясь к делам Его, они исследуют и убеждаются зрением, что все видимое прекрасно.

Но и они неизвинительны:

если они столько могли разуметь, что в состоянии были исследовать временный мир, то почему они тотчас не обрели Господа его?

Но более жалки те, и надежды их – на бездушных, которые называют богами дела рук человеческих, золото и серебро, изделия художества, изображения животных, или негодный камень, дело давней руки.

Или какой-либо древодел, вырубив годное дерево, искусно снял с него всю кору и, обделав красиво, устроил из него сосуд, полезный к употреблению в жизни,

а обрезки от работы употребил на приготовление пищи и насытился;

один же из обрезков, ни к чему не годный, дерево кривое и сучковатое, взяв, старательно округлил на досуге и, с опытностью знатока обделав его, уподобил его образу человека,

или сделал подобным какому-нибудь низкому животному, намазал суриком и покрыл краскою поверхность его, и закрасил в нем всякий недостаток,

и, устроив для него достойное его место, повесил его на стене, укрепив железом.

Итак, чтобы произведение его не упало, он наперед озаботился, зная, что оно само себе помочь не может, ибо это кумир и имеет нужду в помощи.

Молясь же пред ним о своих стяжаниях, о браке и о детях, он не стыдится говорить бездушному,

и о здоровье взывает к немощному, о жизни просит мертвое, о помощи умоляет совершенно неспособное, о путешествии – не могущее ступить,

о прибытке, о ремесле и об успехе рук – совсем не могущее делать руками, о силе просит самое бессильное.

Но Ты, Бог наш, благ и истинен, долготерпелив и управляешь всем милостиво.

Если мы и согрешаем, мы – Твои, признающие власть Твою; но мы не будем грешить, зная, что мы признаны Твоими.

Знать Тебя есть полная праведность, и признавать власть Твою – корень бессмертия.

Не обольщает нас лукавое человеческое изобретение, ни бесплодный труд художников – изображения, испещренные различными красками,

взгляд на которые возбуждает в безумных похотение и вожделение к бездушному виду мертвого образа.

И делающие, и похотствующие, и чествующие суть любители зла, достойные таких надежд.

Горшечник мнет мягкую землю, заботливо лепит всякий сосуд на службу нашу; из одной и той же глины выделывает сосуды, потребные и для чистых дел и для нечистых – все одинаково; но какое каждого из них употребление, судья – тот же горшечник.

И суетный труженик из той же глины лепит суетного бога, тогда как сам недавно родился из земли и вскоре пойдет туда же, откуда он взят, и взыщется с него долг души его.

Но у него забота не о том, что он должен много трудиться, и не о том, что жизнь его кратка; но он соревнует художникам золотых и серебряных изделий, и подражает медникам, и вменяет себе в славу, что делает мерзости.

Сердце его – пепел, и надежда его ничтожнее земли, и жизнь его презреннее грязи;

ибо он не познал Сотворившего его и вдунувшего в него деятельную душу и вдохнувшего в него дух жизни.

Они считают жизнь нашу забавою и житие прибыльною торговлею, ибо говорят, что должно же откуда-либо извлекать прибыль, хотя бы и из зла.

Впрочем такой более всех знает, что он грешит, делая из земляного вещества бренные сосуды и изваяния.

Самые же неразумные из всех и беднее умом самых младенцев – враги народа Твоего, угнетающие его,

потому что они почитают богами всех идолов языческих, у которых нет употребления ни глаз для зрения, ни ноздрей для привлечения воздуха, ни ушей для слышания, ни перстов рук для осязания и которых ноги негодны для хождения.

Хотя человек сделал их, и заимствовавший дух образовал их, но никакой человек не может образовать бога, как он сам.

Будучи смертным, он делает нечестивыми руками мертвое, поэтому он превосходнее божеств своих, ибо он жил, а те – никогда.

Притом они почитают животных самых отвратительных, которые по бессмыслию сравнительно хуже всех.

Они даже некрасивы по виду, как другие животные, чтобы могли привлекать к себе, но лишены и одобрения Божия и благословения Его.