Ве́тхий Заве́т:
Быт.
Исх.
Лев.
Чис.
Втор.
Нав.
Суд.
Руф.
1Цар.
2Цар.
3Цар.
4Цар.
1Пар.
2Пар.
1Езд.
Неем.
2Езд.
Тов.
Иудиф.
Есф.
Иов.
Пс.
Прит.
Еккл.
Песн.
Прем.
Сир.
Ис.
Иер.
Плч.
ПослИер.
Вар.
Иез.
Дан.
Ос.
Иоил.
Ам.
Авд.
Ион.
Мих.
Наум.
Авв.
Соф.
Аг.
Зах.
Мал.
1Мак.
2Мак.
3Мак.
3Езд.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Скрыть
14:1
14:2
14:3
14:4
14:5
14:6
14:7
14:8
14:9
14:10
14:11
14:12
14:13
14:14
14:15
14:16
14:17
14:18
14:19
14:20
14:21
14:22
14:23
14:24
14:25
14:26
14:27
14:28
14:29
14:30
14:31
14:32
14:34
14:35
14:36
14:37
14:38
14:39
14:40
14:41
14:42
14:43
14:44
14:45
14:46
По трiе́хъ же лѣ́тѣхъ увѣ́да Иу́да, я́ко дими́трiй селе́вковъ сы́нъ вплыве́ сквозѣ́ приста́нище, е́же при три́поли, со мно́жествомъ крѣ́пкимъ и корабля́ми,
и одержа́ страну́ и уби́ Антiо́ха и его́ намѣ́стника лисі́ю.
Алки́мъ же нѣ́кто бы́вый пре́жде архiере́й, во́лею же оскверни́выйся во времена́ смѣше́нiя, помы́сливъ, я́ко никі́имъ о́бразомъ нѣ́сть ему́ спасе́нiя, ниже́ прихожде́нiя ко свято́му олтарю́,
прiи́де ко царю́ дими́трiю сто́ пятьдеся́тъ пе́рваго лѣ́та, принося́ ему́ вѣне́цъ зла́тъ и фи́никъ, къ си́мъ же и цвѣты́, и́же мня́хуся церко́внiи бы́ти: и въ де́нь о́ный молча́ше.
Получи́въ же вре́мя безу́мiю своему́ содѣ́йствующее, при́званъ бы́сть дими́трiемъ на собо́ръ и вопроше́нъ, въ ко́емъ состоя́нiи и совѣ́тѣ стоя́тъ Иуде́е?
Къ си́мъ рече́: глаго́лемiи от иуде́й Асиде́е, и́хже во́ждь Иу́да маккаве́й, бра́ни стро́ятъ и ра́спри воздвиза́ютъ, не допуска́юще ца́рству благостоя́нiя получи́ти:
сего́ ра́ди отлуче́нъ прароди́тельскiя сла́вы, си́рѣчь священнонача́льства, сѣ́мо ны́нѣ прiидо́хъ,
пе́рвое у́бо о надлежа́щихъ царю́ вѣ́рность содержа́щь, второ́е же и о свои́хъ гра́жданѣхъ промышля́я: предрече́нныхъ бо безслове́сiемъ весьма́ ро́дъ на́шъ не ма́ло стра́ждетъ:
ка́яждо же си́хъ позна́въ, ты́, царю́, о странѣ́ и о обстоя́нiи ро́да на́шего проуразумѣ́й по человѣколю́бiю, е́же и́маши ко всѣ́мъ благопрекло́нное:
доне́лѣже бо Иу́да жи́въ е́сть, невозмо́жно ми́ра получи́ти веще́мъ.
Сицевы́мъ же рече́ннымъ бы́вшымъ от него́, а́бiе про́чiи дру́зи, вражду́ иму́щiи на Иу́ду, разжего́ша дими́трiа.
Призва́въ же ско́ро никано́ра старѣ́йшину надъ слона́ми и воево́дою поста́вивъ Иуде́ею, посла́,
да́въ за́повѣдь, самаго́ у́бо Иу́ду уби́ти, су́щихъ же съ ни́мъ расточи́ти, поста́вити же алки́ма архiере́емъ превели́каго хра́ма.
Тогда́ язы́цы убѣ́гшiи изъ Иуде́и от Иу́ды, стада́ми прихожда́ху къ никано́ру, иуде́йская злополу́чiя и бѣ́дства себѣ́ благополу́чiя мня́ще бы́ти.
Слы́шавше же [Иуде́е] никано́рово прише́ствiе и нападе́нiе язы́ковъ, посы́павшеся земле́ю, моля́ху поста́вившаго да́же до вѣ́ка лю́ди своя́ и при́сно съ явле́нiемъ защища́ющаго свою́ ча́сть.
Повелѣ́вшу же воево́ду, ско́ро отту́ду дви́гнушася и смѣси́шася съ ни́ми при гра́дцѣ деса́вли.
Си́монъ же бра́тъ Иу́динъ срази́вся съ никано́ромъ, ма́ло же устраши́вся внеза́пнаго ра́ди нахожде́нiя супоста́товъ.
Оба́че же слы́шавъ никано́ръ му́жество при Иу́дѣ су́щихъ и благоду́шiе, и́мже подвиза́ются за оте́чество, убоя́ся су́дъ кро́вiю сотвори́ти:
сего́ ра́ди посла́ посидо́нiа и Ѳеодо́та и маттаѳі́ю да́ти и взя́ти десни́цу.
Мно́гу же о се́мъ бы́вшу совѣ́ту и воево́дѣ лю́демъ возвѣсти́вшу и бы́вшу единогла́сному всѣ́хъ изволе́нiю, соизво́лиша на ми́рная
и нареко́ша де́нь, въ о́нъ же осо́бно сни́дутся ку́пно. И прiи́де. И поста́виша разли́чная сѣда́лища.
Повелѣ́ же Иу́да вооруже́ннымъ бы́ти гото́вымъ въ мѣ́стѣхъ прили́чныхъ, да не когда́ от супоста́тъ внеза́пу злодѣя́нiе бу́детъ, и подоба́ющую бесѣ́ду о́бще сотвори́ша.
Пребыва́ше же никано́ръ во Иерусали́мѣ и нико́егоже зла́ сотвори́, стада́ же наро́довъ со́бранныхъ отпусти́.
Имѣ́яше же Иу́ду всегда́ въ лицы́, душе́вно къ му́жу преклони́ся:
моли́ же его́ ожени́тися и ча́да сотвори́ти. Ожени́ся, бла́го поживе́, общежи́тельствоваше.
Алки́мъ же ви́дя между́ и́ми благопрiя́тство и бы́вшая совѣща́нiя позна́въ, и́де къ дими́трiю и глаго́лаше, я́ко никано́ръ о ве́щехъ чу́ждая му́дрствуетъ: Иу́ду бо, навѣ́тника ца́рству, прее́мника воспрiя́ себѣ́.
Ца́рь же возъяри́вся и прелука́выми оклевета́нiи его́ разсверѣ́пѣвъ, писа́ никано́ру глаго́ля: о совѣща́нiихъ си́хъ тя́жко [ми́ е́сть] носи́ти: повелѣва́ю ти́ маккаве́а свя́зана посла́ти ско́ро во Антiохі́ю.
Увѣ́давъ же о си́хъ никано́ръ, смяте́ся и тя́жко терпя́ше завѣща́нная отри́нути, ничи́мже его́ му́жу оби́дѣвшу.
Но поне́же царю́ сопроти́витися не бѣ́ возмо́жно, благовре́менства наблюда́ше хи́тростiю вое́нною сiе́ соверши́ти.
Маккаве́й же ви́дя надъ собо́ю гро́знѣе дѣ́юща никано́ра и обыкнове́нное срѣ́тенiе свирѣ́пѣе иму́ща, уразумѣ́въ не от бла́га бы́ти суровству́ сему́, собра́въ не ма́ло су́щихъ о́крестъ себе́, скры́ся от никано́ра.
Позна́въ же другі́й, я́ко до́бльственно от му́жа хи́тростiю предваре́нъ, прише́дъ къ вели́кому и свято́му хра́му, свяще́нникомъ подоба́ющыя же́ртвы принося́щымъ повелѣ́ преда́ти му́жа.
Си́мъ же съ кля́твою ре́кшымъ, я́ко не вѣ́дятъ, гдѣ́ е́сть иско́мый, просте́ръ десни́цу на це́рковь, си́ми кля́тся:
а́ще не предадите́ ми свя́зана Иу́ду, то́ Бо́жiй хра́мъ ра́венъ со земле́ю сотворю́, и олта́рь раскопа́ю, и ка́пище Дiони́су сла́вное возста́влю здѣ́.
И сiя́ ре́къ отъи́де. Жерцы́ же воздѣ́юще ру́цѣ на не́бо, призыва́ху су́щаго всегда́ спобо́рника язы́ку своему́, сiя́ реку́ще:
ты́, Го́споди всѣ́хъ, не тре́буяй ничто́же, благоволи́лъ еси́ хра́му обита́нiя твоего́ бы́ти въ на́съ:
и ны́нѣ, о, свя́те, вся́каго освяще́нiя Го́споди, сохрани́ во вѣ́къ нескве́рненъ се́й хра́мъ неда́вно очище́нный, загради́ же вся́ка уста́ непра́ведна.
Разі́й же нѣ́кто от старѣ́йшинъ Иерусали́мскихъ оклевета́нъ бы́сть никано́ру, му́жъ люби́тель гра́жданъ и зѣло́ до́брѣ слову́щь и по благопрiя́тству оте́цъ Иуде́омъ имену́емый:
бя́ше бо внесы́й въ пре́жнихъ временѣ́хъ несмѣше́нiя су́дъ во Иуде́йствѣ, и тѣ́ло и ду́шу за Иуде́йство предая́ше со вся́кимъ усе́рдiемъ.
Хотя́щь же никано́ръ я́вну сотвори́ти не́нависть, ю́же имѣ́ на иуде́и, посла́ во́иновъ бо́лѣе пяти́ со́тъ я́ти его́.
Мня́ше бо, я́ко о́наго поима́въ, си́мъ содѣ́лаетъ бѣду́.
Мно́жеству же наро́да хотя́щу сто́лпъ обдержа́ти и дворо́выя две́ри разруша́ющу, и повелѣ́вшу о́гнь принести́ и две́ри зажещи́, объя́тъ отвсю́ду бы́въ, мече́мъ порази́ся,
лу́чше до́бльственно хотя́щь умре́ти, не́жели беззако́нникомъ подру́чникъ бы́ти и свое́ благоро́дство недосто́йнѣ обезче́стити.
Ско́рости же ра́ди по́двига несме́ртна я́зва бы́сть, и наро́домъ вну́трь две́рiй врѣ́явшымся, восте́къ де́рзостно на стѣ́ну, све́рже са́мъ себе́ му́жественно на наро́ды.
О́нымъ же ско́ро разбѣ́гшымся и бы́вшу разстоя́нiю, паде́ среди́ною чре́ва посредѣ́ и́хъ:
еще́ же ды́шущь и разжже́нъ душе́ю, воста́въ, кро́ви его́ пото́комъ теку́щей и тяжча́йшымъ ра́намъ су́щымъ, бѣжа́щь сквозѣ́ наро́ды про́йде,
и ста́въ на нѣ́коемъ ка́мени стремни́ннѣмъ, весьма́ уже́ безъ кро́ви бы́въ, исто́ргнувъ вну́тренняя [своя́] и взе́мъ обѣ́ма рука́ма ве́рже на наро́ды: и призва́въ владѣ́ющаго живото́мъ и ду́хомъ, да сiя́ ему́ па́ки возда́стъ, и си́мъ о́бразомъ живо́тъ сконча́.
Синодальный
Языки
Спустя три года дошел слух до Иуды и бывших с ним, что Димитрий, сын Селевка, приплыл в пристань Трипольскую с сильным сухопутным и морским войском
и, овладев страною, умертвил Антиоха и опекуна его Лисия.
Алким же некто, бывший прежде первосвященником, но добровольно осквернившийся в смутные времена, размыслив, что никаким образом нет ему спасения и нет доступа до священного жертвенника,
в сто пятьдесят первом году пришел к царю Димитрию и принес ему золотой венец и пальму и сверх того масличные ветви, считавшиеся принадлежностями храма, – и в этот день Алким ничего не предпринял.
Улучив же время, благоприятное его безумному замыслу, когда он позван был Димитрием в собрание совета и спрошен, в каком расположении и настроении находятся Иудеи, он сказал на это:
так называемые из Иудеев Асидеи, вождем которых Иуда Маккавей, поддерживают войну и воздвигают мятежи, не давая царству достигнуть благосостояния.
Посему я, лишенный чести предков моих, то есть священноначалия, пришел теперь сюда,
во-первых, искренно радея о том, что принадлежит царю, во-вторых, имея в виду своих сограждан; ибо от безрассудства названных людей немало бедствует весь род наш.
Ты же, царь, узнав обо всем этом, попекись о стране и об угнетенном роде нашем, по доступному для всех человеколюбию твоему:
доколе остается Иуда, не может быть спокойствия.
Когда это было сказано им, прочие советники, имевшие неприязнь к Иуде, еще более возбудили Димитрия.
Он тотчас призвал Никанора, заведовавшего слонами, и, назначив его военачальником в Иудею, послал его,
дав приказание, чтобы Иуду умертвить, сообщников его рассеять, Алкима же поставить первосвященником великого храма.
Тогда язычники, бежавшие из Иудеи от Иуды, толпами сходились к Никанору в надежде, что несчастья и беды Иудеев сделаются их благоденствием.
Иудеи же, услышав о походе Никанора и присоединении к нему язычников, посыпали головы землею и молились Тому, Который до века установил народ Свой и всегда видимо защищал удел Свой.
По повелению вождя своего они поспешно поднялись оттуда и сошлись с ними при селении Дессау.
Симон, брат Иуды, вступил в бой с Никанором, но вскоре, при внезапном наступлении противников, потерпел небольшое поражение.
Впрочем, Никанор, слышав, какую храбрость имели находившиеся с Иудою и какую отважность в битвах за отечество, побоялся решить дело кровопролитием;
посему послал Посидония, Феодота и Маттафию – заключить с Иудеями мир.
После долгого рассуждения о сем и когда вождь сообщил о том народу, состоялось единодушное мнение, и они согласились на переговоры
и назначили день, в который бы сойтись им вместе наедине, и когда он наступил, поставили для каждого особые седалища.
Иуда же поставил в удобных местах вооруженных людей в готовности, дабы от врагов внезапно не последовало какого-нибудь злодейства, – и имели они мирное совещание.
Никанор пробыл в Иерусалиме несколько времени, и не сделал ничего неуместного, и отпустил собранный народ.
Он постоянно имел Иуду с собою и душевно расположился к этому мужу;
убедил его жениться, чтобы рождать детей. Иуда женился, успокоился и наслаждался жизнью.
Алким же, видя взаимное их друг ко другу расположение и состоявшийся между ними союз, собрался с духом, пришел к Димитрию и сказал, что Никанор имеет враждебные для царства намерения, ибо назначил Иуду, злоумышленника против царства, своим преемником.
Царь, разгневанный и раздраженный этими клеветами злодея, писал к Никанору, выражая, что ему тяжело переносить такой договор, и приказывал тотчас же прислать Маккавея в Антиохию в оковах.
Когда узнал об этом Никанор, то смутился и огорчен был тем, что должен был отвергнуть установленный союз с человеком, который не сделал ничего несправедливого.
Но как нельзя было противиться царю, то он выжидал благоприятного случая исполнить это хитростью.
Маккавей же, заметив, что Никанор начал обходиться с ним суровее и в обычных встречах стал грубее, и заключив, что не от доброго происходит эта суровость, и собрав немалое число из находившихся при нем, скрылся от Никанора.
Когда последний узнал, что Иуда искусно предварил его хитростью, то пришел в великий и святый храм, когда священники приносили установленные жертвы, и приказывал, чтобы они выдали того мужа.
Когда же они с клятвою говорили, что не знают, где находится тот, кого он ищет,
то он, простерши правую руку на храм, поклялся, сказав: если вы не выдадите мне Иуду связанным, то я этот храм Божий сравняю с землею, раскопаю жертвенник и воздвигну здесь славный храм Дионису.
Сказав это, он удалился. Священники же, простирая руки к небу, умоляли всегдашнего Защитника народа нашего и говорили:
Ты, Господи, не имея ни в чем нужды, благоволил храму сему быть местом Твоего обитания между нами.
И ныне, Святый Господь всякой святыни, сохрани навеки неоскверненным сей недавно очищенный дом и загради уста неправедные.
Никанору же указали на некоего Разиса из Иерусалимских старейшин как на друга граждан, имевшего весьма добрую славу и за свое доброжелательство прозванного отцом Иудеев.
Он в предшествовавшие смутные времена стоял на стороне Иудейства и со всем усердием отдавал за Иудейство и тело и душу.
Никанор, желая показать, какую он имеет ненависть против Иудеев, послал более пятисот воинов, чтобы схватить его,
ибо думал, что, взяв его, причинит им несчастье.
Когда же толпа хотела овладеть башнею и врывалась в ворота двора и уже приказано было принести огня, чтобы зажечь ворота, тогда он, в неизбежной опасности быть захваченным, пронзил себя мечом,
желая лучше доблестно умереть, нежели попасться в руки беззаконников и недостойно обесчестить свое благородство.
Но как удар оказался от поспешности неверен, а толпы уже вторгались в двери, то он, отважно вбежав на стену, мужественно бросился с нее на толпу народа.
Когда же стоявшие поспешно расступились и осталось пустое пространство, то он упал в средину на чрево.
Дыша еще и сгорая негодованием, несмотря на лившуюся ручьем кровь и тяжелые раны, встал и, пробежав сквозь толпу народа, остановился на одной крутой скале.
Совершенно уже истекая кровью, он вырвал у себя внутренности и, взяв их обеими руками, бросил в толпу и, моля Господа жизни и духа опять дать ему жизнь и дыхание, кончил таким образом жизнь.