Рассудительность

См. также: Любовь к ближнему выше поста. № 403; Мудрость. №№ 540, 552, 557, 559; Подвиг. №№ 730–731; Слово Божие. № 1020.

942. Авва Агафон спокойно принял обвинение во многих пороках, но когда его назвали еретиком, он сразу же опроверг это, ибо еретик отлучен от Бога, а он не хотел быть отлученным от своего Бога

См. также: Еретик.

Говорили об авве Агафоне: “Пришли к нему некие, услышав, что он имеет великую рассудительность. Желая испытать его, не рассердится ли он, спрашивают его: “Ты – Агафон? Мы слышали о тебе, что ты блудник и гордец.” – “Да, это правда,” – отвечал он. Они опять спрашивают его: “Ты, Агафон, клеветник и пустослов?” – “Да, я,” – отвечал он. И еще говорят ему: “Ты, Агафон, еретик?” – “Нет, я не еретик,” – отвечал он. Затем спросили его: “Скажи нам, почему ты на все, что ни говорили тебе, соглашался, а последнего слова не перенес?” Он отвечал им: “Первые пороки я признаю за собой, ибо это признание полезно моей душе, а признание себя еретиком значит отлучение от Бога, а я не хочу быть отлученным от моего Бога.” Выслушав это, они подивились его рассудительности и отошли, получив назидание.” (Древний патерик. 1914. С. 27. № 4).

943. Авва Пимен воздержался от вкушения мяса, не желая вводить других в соблазн

См. также: Мясо; Соблазн.

Случилось неким отцам зайти в дом одного христолюбивого человека, в их числе был и авва Пимен. За столом предложили им мясо. Все стали есть, кроме аввы Пимена. Старцы, зная его рассудительность, дивились, почему он не ест. После обеда старец сказал им: “Простите мне, отцы! Вы ели, и никто не соблазнился. Но если бы стал есть я, то многие приходящие ко мне братия соблазнились бы и стали бы говорить: “Пимен ел мясо, почему же и нам не есть?” И старцы подивились его рассудительности. (Достопамятные сказания. С. 222. № 170).

944. Разумное отношение аввы Македония к пище во время болезни

См. также: Болезни; Пища.

Авва Македонии не употреблял в пищу ни хлеба, ни бобов, но только ячмень, истолченный и смоченный только водой. Эту пищу долгое время доставляла ему мать Блаженного Феодорита, епископa Киррского, которая с ним была знакома. Однажды, придя к ней во время ее болезни и узнав, что она не соглашается принять пищу, необходимую при этом заболевании (ибо и она проводила жизнь подвижническую), он убеждал ее послушаться врачей и думать, что она принимает эту пищу не по прихоти, а по необходимости. “Вот и я, – сказал он, – сорок лет, как ты знаешь, употребляю один ячмень, но, почувствовав вчера некую слабость, приказал своему сожителю принести мне малый хлеб. У меня было такое рассуждение: если я умру, то должен буду отдать Праведному Судии ответ за свою смерть, как человек, которому можно было малой пищей предупредить смерть и остаться в живых, чтобы трудиться и собирать от трудов богатство, но который предпочел голодную смерть любомудренной жизни. Устрашенный этим, желая успокоить укоризны совести, я и приказал принести хлеб и, когда его принесли, употребил. И тебя прошу, чтобы ты мне больше уже не приносила ячмень, но хлеб.” (Блаж. Феодорит. История боголюбцев. С. 131).