Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Толкования на Евангелие от Иоанна 11:10
а́ще же кто́ хо́дитъ въ нощи́, по́ткнется, я́ко нѣ́сть свѣ́та въ не́мъ.
Святые отцы
- Иоанн Златоуст, свт. (†407)
- Кирилл Александрийский, свт. (†444)
- Симеон Новый Богослов, прп. (†1022)
- Феофилакт Болгарский, блж. (†1107)
Прочие
- Евфимий Зигабен (†1118)
- Михаил (Лузин), еп. (†1887)
- Георгий Константинович Властов (†1899)
- Толковая Библия А.П. Лопухина (†1904)
- Иоанн (Смолин), прот. (†1927)
Иоанн Златоуст, свт. (†407)
Ст. 8-12 Глаголаша Ему ученицы: Равви, ныне искаху Тебе камением побити Иудее, и паки ли идеши тамо; Отвеща Иисус: не два ли надесяте часа еста во дни; аще кто ходит во дни, не поткнется, яко свет мира сего видит: аще же кто ходит в нощи, поткнется, яко несть света в нем. Сия рече и посем глагола им: Лазарь друг наш успе: но иду, да возбужу его. Реша убо ученицы Его: Господи, аще успе, спасен будет
Что же ученики? Ныне искаху Тебе камением побити Иудее, и паки ли идеши тамо? (ст. 8). Таким образом, они боялись и за Него, но еще более – за себя, потому что еще не были совершенны. Оттого-то Фома, потрясаемый страхом, и говорит: идем и мы, да умрем с ним (ст. 16), так как он был слабее и маловернее других. Но смотри, как Иисус ободряет их тем, что говорит далее: не дванадесять ли часов есть во дни (ст. 9). Этим Он сказал или то, что не сознающий за собой ничего худого не потерпит никакой беды, а потерпит тот, кто поступает худо, следовательно, нам не должно страшиться, потому что мы не сделали ничего достойного смерти; или то, что видящий свет мира сего (ст. 9) находится в безопасности и что если (безопасен) видящий свет мира сего, то гораздо более – тот, кто находится со Мною, если не отступит от Меня. Ободрив их такими словами, Он приводит и причину, почему им необходимо туда отправиться. И, показывая, что они пойдут не в Иерусалим, а в Вифанию, Он говорит: Лазарь, друг наш, успе, но иду, да возбужу его (ст. 11), то есть иду не для того, чтобы беседовать опять о тех же предметах и обращаться там между иудеями, но за тем, чтобы разбудить нашего друга. Реша убо ученицы Его: Господи, аще успе, спасен будет (ст. 12). Это не просто сказали они, но с тем, чтобы воспрепятствовать Ему идти туда. Ты говоришь, возражают они, что он спит? Значит, нет особенной нужды идти туда. Между тем Он для того и сказал: друг наш, чтобы показать необходимость идти.
Кирилл Александрийский, свт. (†444)
Ст. 9-10 Иисус отвечал: не двенадцать ли часов во дне? кто ходит днем, тот не спотыкается, потому что видит свет мира сего; а кто ходит ночью, спотыкается, потому что нет света с ним
«Отвеща Иисус: не два ли надесяте часа суть дне? Аще кто ходит во дни, не поткнется, яко свет мира сего видит. Аще же кто ходит в нощи, поткнется, яко света несть в нем». С непрерывно текущим движением дня, вероятно, сравнивает легкоподвижный и любознательный ум человеческий, не останавливающийся ни на одном каком-либо мнении, но перелетающий от одной мысли к другой, как и день переходит от одного часа к другому. Но можешь изречение «не двенадцать ли часов дня?» – разуметь и так: день, говорит, это – Я, и свет. Как свет дня невозможно остановить прежде, чем он не дойдет до назначенного срока, так и никакие препятствия не могут отнять от иудеев Мое освещение, пока Мое человеколюбие не дойдет до надлежащей меры. «Днем» же называет время Своего пришествия, а «ночью» – время прежде него, как и в словах: «Нам должно делать дела Пославшего нас, доколе день есть» (Ин. 9:4). Таким образом, здесь Он указывает на то, что теперь не настало еще время отторгнуть Меня от иудеев, и хотя они нечестивы, но все надо делать для исцеления их. Не подобает подвергать их наказанию теперь, причем благодать Божия удалилась бы от них наподобие солнца. Но как свет дня не перестает, пока не исполнится двенадцатичасие, так и Мое освещение не прекращается прежде срока, но Я остаюсь с иудеями до распятия, посылая им, как свет, разумение Богопознания. Так как иудеи, говорит, находясь во тьме неверия, споткнулись на Меня, как на камень, то должно (теперь) отойти к ним и просветить их, чтобы прекратили свое богоборное неистовство.
Или (можно разуметь) так. Так как ученики возбраняли Христу сходиться с иудеями не ради себя самих, но, без сомнения, из жалости к Нему, то Он ободряет их посредством притчи, что никогда не подвергнется ничему против воли. Если ходящий днем не спотыкается, то может ли всем Ниспосылающий свет подвергнуться какой-либо беде против воли? Или: Открывающий всем сокровенные глубины лукавых людей разве может Сам впасть в них, по неведению? Или не о Себе говорит это, но об учениках, что не подвергнутся никакой опасности, находясь с Тем, Кто все освещает и не только Сам знает, но и другим открывает сокровенные намерения злых. Поэтому наперед открывая им в некоторых намеках будущее и просвещая их, не дозволяет им впадать в соблазны во время будущих событий.
Симеон Новый Богослов, прп. (†1022)
аще же кто ходит в нощи, поткнется, яко несть света в нем
Говоря: несть света в нем, указал на божественный и невещественный свет, потому что чувственного света никто не может стяжать и иметь в себе.
Феофилакт Болгарский, блж. (†1107)
Ст. 7-10 После этого сказал ученикам: пойдем опять в Иудею. Ученики сказали Ему: Равви! давно ли Иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты опять идешь туда? Иисус отвечал: не двенадцать ли часов во дне? кто ходит днем, тот не спотыкается, потому что видит свет мира сего; а кто ходит ночью, спотыкается, потому что нет света с ним
В иных случаях Господь никогда не высказывал вперед, куда Он намерен пойти, а только здесь вперед объявляет, кажется, потому, что ученики Его очень боялись идти в Иудею. Объявляет вперед, чтобы они не смутились неожиданностью, если бы Он внезапно повел их в страну, в которую идти они боялись. Так как они боялись и за Него, ибо не имели еще совершенного познания о Нем и боялись за самих себя, то говорят Ему: давно ли иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты опять идешь туда? Господь ободряет их и говорит: как тот, кто видит свет, не спотыкается, а спотыкается тот, кто ходит ночью так и тот, кто творит добро и ходит в делах света, не подвергнется никакой беде, а кто творит злое, тот потерпит беду; посему вам нет нужды бояться, ибо мы не сделали ничего достойного смерти. Или еще иначе: если тот не спотыкается, кто видит этот свет, тем более не споткнется тот, кто пребывает со Мною, если только сам не отстанет от Меня. Посему и вы, пребывая со Мною, Светом истинным, напрасно боитесь. Иные под «днем» разумеют время до страдания, а под «ночью» время страдания. Итак, говорит, доколе идет «день», то есть пока еще не настало время страдания, вы не споткнетесь, ибо не встретите гонения от иудеев, ни другой какой-нибудь неприятности. А когда придет «ночь», то есть страдания Мои, тогда вы смятенные соберетесь в одном домике из опасения иудеев. С того времени вы будете испытывать скорби и болезни, и много озлоблений и неприятностей. Когда Я - Свет - не буду уже с вами жить телесно, то обоймет вас ночь скорбей.
Евфимий Зигабен (†1118)
Отвеща Иисус: не два ли надесяте часа еста во дни; аще кто ходит во дни, не поткнется, яко свет мира сего видит: аще же кто ходит в нощи, поткнется, яко несть света в нем
Ст. 9-10: Для увещания своих учеников Иисус Христос приводит пример. Подобно тому, как аще кто ходит во дни, т.е. в какой-либо из двенадцати часов дня, не поткнется…, так и если кто-либо ходит во свете добродетели, не натыкается на опасность, потому что он видит свет добродетели и руководится им. Аще же кто ходит в нощи (εν τω σκοτει), т.е. во мраке зла, тот натыкается на опасность, яко несть света в нем. Поэтому и вы, ходя во свете, не споткнетесь. Правда, ученики спотыкались, т.е. подвергались опасности, и Сам Иисус Христос говорил иудеям, которые пришли с Иудою взять Его: аще убо Мене ищете, оставите сих ити (Ин. 18, 8), – но не в этот раз, а здесь речь идет только об этом времени. Понимают и иначе: аще кто ходит во дни, не поткнется…, т.е. если кто ходит во Мне, или со Мною, Который есть свет и день, не спотыкается, потому что Сила Моя ведет его.
Михаил (Лузин), еп. (†1887)
– Ученики сказали и пр.: ученики действительно по этому поводу высказали страх за своего Учителя при этом предполагаемом путешествии и, напоминая, что ещё недавно хотели в Иерусалиме побить Его камнями (Ин.10:32,39), усиленно отговаривают Его от этого путешествия. Господь пользуется этим выражением их страшливости, чтобы указать им неизбежность того, что следовать должно по высшему определению. – Ответ Господа (Ин.11:9-10) имеет, очевидно, двоякий смысл. Образ, которым Он пользуется для выражения Своего ответа, заимствован от обстоятельств, в которых Он находился в это время. Это было, вероятно, ранним утром, когда только что восходило солнце; они имели, следовательно, 12 дневных часов для своего путешествия. В продолжение всего этого времени (так можно перефразировать речь Господа) мы можем идти – совершать своё путешествие без малейшей опасности; опасно могло бы быть для нас путешествие только тогда, если бы мы продлили оное долее 12 дневных часов, когда настанет ночь, когда не будет дневного светила на горизонте. Но этого не нужно будет, потому что – если они захотят – могут дойти до цели своего путешествия – Вифании – ещё до заката солнца (см. прим. к ст. Ин.11:6-7). В духовном смысле ответ Господа значит: время нашей земной жизни определено высшею божественною волею. Доколе это определённое время продолжается, мы можем без страха идти определённым нам путём, т. е. исполнять дела, к которым мы призваны. Мы безопасны, ибо божественная воля охраняет нас от всяких опасностей, как свет солнца ходящих днём. Опасностей бояться следовало бы нам только тогда, когда в нашем деле застала бы нас ночь, когда мы произвольно или самовольно, вопреки воле Божией, вздумали бы долее продолжать нашу деятельность; тогда мы споткнулись бы, как спотыкаются ночью, не видя света дневного. Приложение этого ответа к настоящим обстоятельствам ясно: иудеи не могут отнять у Меня ни одной минуты из времени, предопределённого Мне для исполнения Моего дела, следовательно, страшиться нечего; Я делаю ещё днём – во время Мне предопределённое. Вот было бы не время Мне действовать, если бы Я, как вы Мне советуете, не исполнил определённого Мне, не пошёл бы теперь в Иудею, избегая опасности, и не принял бы того, что должен принять по определению Божию. Итак, будем действовать, пока день наш, пойдём в Иудею. По внешней форме и содержанию всё это изречение походит на то, каким Господь предварил исцеление слепорождённого (Ин.9:4), с тем различием, что там – вечером – Он говорит, что не до́лжно терять времени для действования, а здесь – утром, что не до́лжно самовольно, вопреки Божией воле, усиливаться действовать не во время предопределённое (ср. у Феофил. – иные).
Георгий Константинович Властов (†1899)
Почему, спрашивает св. Иоанн Златоуст, Господь пробыл два дня на том месте, где Он получил послание от сестер Лазаря? «Для того пребысть, говорит Златоуст, чтобы Лазарь скончался и был погребен, чтобы потом никто не мог сказать; что Он воскресил его, тогда как тот еще не умер, потому Он и остался на столько времени, что произошло даже тление». Когда Господь объявил ученикам, что Он с ними идет в Иудею, то на них напал страх быть убитыми там, в виду всем известного заговора против жизни Господа Иисуса. Св. Иоанн Златоуст даже думает, что и слова Фомы в Ин.11:16: «идем, да и мы умрем с ним (Лазарем)» относятся не к болезни Лазаря, а к убеждению, что Господь Иисус со всеми учениками и с домом Лазаря будут избиты Иудеями. Всем ученикам было понятно, что когда Господь говорит «идем в Иудею», то Он говорит не о маленьком и относительно покойном и безопасном селении Вифании, а говорит, что идет опять в ту враждебную страну, где готовится Его убийство. Господь с одной стороны успокоивает их страх, а с другой – указывает на чувство долга (по-человечески говоря), стоящее превыше всего, но вместе с тем и открывает ученикам высшие Божеские тайны. «Мне (говорил Господь Ин.9:4-5) подобает делати дела пославшего Мя, Дóндеже день есть: приидет нощь егда никтоже может делати. Егда в мире есмь, свет есмь миру» [Мне должно делать дела Пославшего Меня, доколе есть день; приходит ночь, когда никто не может делать. Доколе Я в мире, Я свет миру]. Господь «свет миру» (Ин.8:12). Та же мысль повторяется и в 9–10 (Ин.11:9-10) стихах настоящей главы. Господь должен был пребыть на земле лишь определенное время и в этой Божием Промыслом определенной краткой эпохе, или «черте временной», должны были совершиться великие события, соделавшие спасение рода человеческого. Указывая на это краткое время, Господь указывает вместе с тем, что будущее счастие человечества заключается в этом делании в то время, когда светит свет.
Только это время пребывания на земле Господа, пролило на всю будущую жизнь человечества тот яркий свет правды и любви и веры, который светит нам посреди ночи мира сего. Весьма важно заметить выражение Господа о спотыкающемся: «нет света с ним» (ἐν αὐτῶ). Не сказал Господь, что он спотыкается, потому что нет света в мире: «свет во тьме светится и тма его не объят» (Ин.1:5); а спотыкается он потому, что нет света в душе неверующего. Ходили и ходят в нощи души своей неверующие, и спотыкались, и спотыкаются о тот камень преткновения и соблазна для них (Ис.8:14; Рим.9:33) , который однако соделался основанием церкви Божией на земле (Пс.117:22). Посему, говоря о дне и нощи, Господь разумеет с одной стороны вечный день и вечный свет, а с другой – мрак неверия.
Краткое пребывание Бога во образе человеческом на земле уподоблено дню. День сей вечный для верующих, ходящие при свете сего дня не спотыкаются, но чтобы возжечь день сей на веки, Господь в краткое относительно время Своей жизни творил человеку новую жизнь, и сие называет Он деланием, а хождение человека во дни пребыванием во свете дня, да не споткнется. Хождение же человека вне веры и путей Божиих Господь называет мраком и спотыканием и самый страшный момент этого мрака был допущенная временно Господом «власть князя тьмы, князя мира сего» (Лк.22:53; Ин.14:30). Не угас в это время свет мира, но закрыт был для народа временно властию тьмы, чтобы воссиять торжественно-славным немерцающим светом радостного воскресения Христова
Толковая Библия А.П. Лопухина (†1904)
Ст. 7-10 После этого сказал ученикам: пойдем опять в Иудею. Ученики сказали Ему: Равви! давно ли Иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты опять идешь туда? Иисус отвечал: не двенадцать ли часов во дне? кто ходит днем, тот не спотыкается, потому что видит свет мира сего; а кто ходит ночью, спотыкается, потому что нет света с ним
Господь зовет Своих апостолов не просто в Вифанию, куда, казалось бы, только и нужно было сходить, а «в Иудею» вообще. Этим Он хочет сказать апостолам, что им теперь нужно переменить сравнительно безопасное пребывание в Перее на жизнь в той области, где Христа ожидали враги. Ученики так и поняли Христа. Они указывают Ему на опасности, которые там, в Иудее, Ему угрожают, как бы давая понять, что лучше бы Ему остаться в Перее. Но по поводу высказанных апостолами опасений Христос говорит, что их опасения за Него неосновательны.
«Не двенадцать ли часов во дне?» Kак для дня Бог определил известную продолжительность (12 часов), так назначен определенный срок и для деятельности Христа.
«Kто ходит»… Kак для «мира сего», т. е. для обыкновенных смертных, свет или солнце дает возможность ходить не спотыкаясь или действовать в своей сфере, так, – хочет сказать Христос, – и для Него есть особое высшее Солнце, принадлежащее не сему, а высшему миру, во свете Kоторого Он и будет ходить, хотя бы земной мир был окутан тьмою или усеян всякими опасностями. Это Солнце – Бог (ср. Пс.83:12; Ис.60:20; Мих.7:8).
А «кто ходит ночью, спотыкается, потому что нет света с ним» (точнее, «в нем»). Здесь Христос говорит о человеке, который не видит в Боге свое Солнце, который не имеет в себе Бога («свет»). Kосвенно этими словами Господь упрекает Своих учеников в маловерии (ср. Мф.8:26).
Иоанн (Смолин), прот. (†1927)
О заблуждающихся.
Ин.12:36. Эта образная речь будет понятна, если прочтем Ин.11:9-10. Ходить во свете значит достигать спасения верою во Христа и следовать согласно Его учению: Ин.20:31; тьма – противоположное истине, ложь – омрачение духовное: Рим.1:21; 1Ин.2:11.
Краткий толкователь мест Священного Писания, пререкаемых иномыслящими
