Толкования на Деяния апостолов 11:3

Ст. 1-18 Услышали Апостолы и братия, бывшие в Иудее, что и язычники приняли слово Божие. И когда Петр пришел в Иерусалим, обрезанные упрекали его, говоря: ты ходил к людям необрезанным и ел с ними. Петр же начал пересказывать им по порядку, говоря: в городе Иоппии я молился, и в исступлении видел видение: сходил некоторый сосуд, как бы большое полотно, за четыре угла спускаемое с неба, и спустилось ко мне. Я посмотрел в него и, рассматривая, увидел четвероногих земных, зверей, пресмыкающихся и птиц небесных. И услышал я голос, говорящий мне: встань, Петр, заколи и ешь. Я же сказал: нет, Господи, ничего скверного или нечистого никогда не входило в уста мои. И отвечал мне голос вторично с неба: что Бог очистил, того ты не почитай нечистым. Это было трижды, и опять поднялось все на небо. И вот, в тот самый час три человека стали перед домом, в котором я был, посланные из Кесарии ко мне. Дух сказал мне, чтобы я шел с ними, нимало не сомневаясь. Пошли со мною и сии шесть братьев, и мы пришли в дом того человека. Он рассказал нам, как он видел в доме своем Ангела святого, который стал и сказал ему: пошли в Иоппию людей и призови Симона, называемого Петром; он скажет тебе слова, которыми спасешься ты и весь дом твой. Когда же начал я говорить, сошел на них Дух Святый, как и на нас вначале. Тогда вспомнил я слово Господа, как Он говорил: «Иоанн крестил водою, а вы будете крещены Духом Святым». Итак, если Бог дал им такой же дар, как и нам, уверовавшим в Господа Иисуса Христа, то кто же я, чтобы мог воспрепятствовать Богу? Выслушав это, они успокоились и прославили Бога, говоря: видно, и язычникам дал Бог покаяние в жизнь

«Услышали Апостолы и братия, бывшие в Иудее, что и язычники приняли слово Божие. И когда Петр пришел в Иерусалим, обрезанные упрекали его, говоря: ты ходил к людям необрезанным и ел с ними». После того «обрезанные упрекали», а не апостолы. Что значит «упрекали»? Не мало соблазнялись, говорит (пи­сатель). И смотри, что они возражают. Не говорят: для чего ты проповедовал им? – но: для чего ты вкушал пищу вместе с ними? Петр же не останавливается на этом холодном (за­мечании), – и поистине оно было холодное, – но (указывая) на то великое (дело), говорит: если и они получили Духа, то, как можно было не преподать им (крещения)? Почему же не было того с самарянами, но (было) противоположное? И не только не было до крещения, но и после крещения. И (верующие из иудеев) не негодовали на них, но, услышав, послали (Петра и Иоанна) для этого самого (Деян.8:14,15). Впрочем, и здесь они упрекают не за это, так как знали, что это было делом благодати Божией; но для чего, говорят, ты вкушал пищу вместе с ними? С другой стороны, великая и несравненная разница между самарянами и язычниками. Или он подвергся упреку по благоустроению (Божию), чтобы они научились, так как без нужды Петр и не сказал бы. Смотри, как он не горделив и не тщеславен. «Петр же начал», говорит (писатель), «пересказывать им по порядку, говоря: в городе Иоппии я молился». Не говорит, для чего или по какому случаю. «И в исступлении видел видение: сходил некоторый сосуд, как бы большое полотно, за четыре угла спускаемое с неба, и спустилось ко мне. Я посмотрел в него и, рассматривая, увидел четвероногих земных, зверей, пресмыкающихся и птиц небесных. И услышал я голос, говорящий мне: встань, Петр, заколи и ешь». Что он хочет сказать этим? Одно видение плащаницы, говорит, достаточно было для убеждения в этом; но к тому присоединен был и го­лос. «Я же сказал: нет, Господи, ничего скверного или нечистого никогда не входило в уста мои». Видишь ли? Я сделал, гово­рит, свое дело; сказал, что я никогда не ел. Это против того, что говорили те: «ходил и ел с ними». Корни­лию он не говорит этого, потому что не было нужды. «И отвечал мне голос вторично с неба: что Бог очистил, того ты не почитай нечистым. Это было трижды, и опять поднялось всё на небо. И вот, в тот самый час три человека стали перед домом, в котором я был, посланные из Кесарии ко мне». Говорит то, что было нужно, а о прочем умалчивает; или лучше, первым подтверждает и последнее. И смотри, как он оправдывается: он не хочет пользоваться достоинством учителя, знает, что чем смирен­нее будет говорить, тем скорее успокоит их. «Нечистого никогда», говорит, «не входило в уста мои». Так предусмо­трительно было все оправдание (его). «В тот самый час три человека стали перед домом, в котором я был, посланные из Кесарии ко мне. Дух сказал мне, чтобы я шел с ними, нимало не сомневаясь».

Видишь ли, что законоположение есть (дело) Духа? «Пошли со мною и сии шесть братьев». Что может быть смирен­нее, когда Петр ссылается при этом и на свидетельство бра­тий? «Пошли со мною и сии шесть братьев, и мы пришли в дом того человека. Он рассказал нам, как он видел в доме своем Ангела (святого), который стал и сказал ему: пошли в Иоппию людей и призови Симона, называемого Петром; он скажет тебе слова, которыми спасешься ты и весь дом твой». Не сказал того, что говорил ангел Кор­нилию: «молитвы твои и милостыни твои пришли на память пред Богом», чтобы не оскорбить их; но – то, что не заключало в себе ничего великого: «он скажет тебе слова, которыми спасешься ты и весь дом твой». Видишь ли, как он изъясняется поспешно по той причине, о которой я сказал выше? Не говорит ничего и о кротости того мужа. Итак, когда Дух посылал, Бог пове­левал, там призывая чрез ангела, здесь побуждая, и разре­шая сомнительность дела, тогда что должно было делать? Но он не говорит ничего этого, а указывает на последующее событие, которое и само по себе было несомненным свидетельством. Почему же, скажешь, не одно только оно было? От преизбытка (силы, бывшей) от Бога, чтобы явно было, что и начало (этого дела) не от апостола. Если бы он пошел сам собою, и ни­чего такого не было, то они весьма вознегодовали бы; поэтому он издалека располагает к себе мысли их и говорит им: «как и мы, получили Святаго Духа». И еще: «сошел на них Дух Святый, как и на нас вначале». Не довольствуется и этим, но напоминает и об изре­чении Господа: «тогда вспомнил я слово Господа, как Он говорил: Иоанн крестил водою, а вы будете крещены Духом Святым». Таким образом, здесь не случилось ничего нового, но то, о чем Он предсказал. Но, скажешь, не должно было крестить (их), потому что крещение уже совершилось, когда сошел на них Дух? Потому-то он и не говорит: я повелел им наперед креститься; но что? – «кто может запретить креститься водою», – показывая этим, что он не сде­лал ничего сам собою. Итак, они получили то, что имеем и мы. «Итак», говорит, «если Бог дал им такой же дар, как и нам, уверовавшим в Господа Иисуса Христа, то кто же я, чтобы мог воспрепятствовать Богу?» Чтобы сильнее заградить им уста, для того ска­зал: «дал им такой же дар». Видишь ли, как он утверждает, что внезапно уверовавшие получили не меньше их? «Бог дал им такой же дар, как и нам, уверовавшим в Господа Иисуса Христа»; следовательно, сам очи­стил их. И не говорит: вам, но: «нам», чтобы смягчить и та­ким образом речь свою. Почему же вы негодуете, когда мы считаем их соучастниками (того же дара)? «Выслушав это, они успокоились и прославили Бога, говоря: видно, и язычникам дал Бог покаяние в жизнь». Видишь ли, как все сделано речью Петра, обстоятельно рассказавшего о случившемся? Потому они и сла­вили Бога, что Он и тем даровал покаяние: так они смири­лись от этих слов! Тогда-то, наконец, открылась дверь (веры) язычникам. Но обратимся, если угодно, к вышесказанному. Не сказал (писатель), что изумился Петр, но: «обрезанные»; он знал, что совершается. И действительно, должно было удив­ляться тому, как и те уверовали. Они же не вознегодовали, когда услышали, что те уверовали; но когда (услышали, что) Бог даровал им Духа, когда Петр излагал свое видение и говорил: «Бог открыл, чтобы я не почитал ни одного человека скверным или нечистым». Так он еще прежде знал это. Поэтому он и приготовляет речь о язычниках, в которой показывает, что они уже не были язычниками, когда явилась (в них) вера. Та­ким образом, нисколько неудивительно, что они получили Духа прежде крещения; и с нами тоже случилось. Здесь Петр пока­зывает, что они крестились не так, как прочие, но гораздо лучше. Поэтому вполне достигнуто было то, что они не могли ничего более сказать, но должны были признать тех, по край­ней мере, в этом отношении себе равными. «Потом они просили его», го­ворит (писатель), «пробыть у них несколько дней». Видишь ли, как они недружелюбно приняли его? Видишь ли, какую они имели ревность о законе? Они не устыдились ни достоинства Петра, ни случившихся зна­мений, ни того великого события, что слово (евангельское) при­нято (язычниками); но о тех маловажных предметах «упрекали». Если бы ничего такого не было, то самого события (для них) было бы недостаточно. Впрочем, Петр оправдывается не так; он был благоразумен; или лучше, это были слова не его благоразумия, но Духа. Он в оправдании своем показы­вает, что отнюдь не он сам виновник всего, но Бог; и говорит им как бы так: Он сделал, что я пришел в ис­ступление, а я просто «молился»; сосуд Он показал, а я воз­разил; потом опять Он сказал, а я и тогда не послушался; Дух повелел идти, а я, несмотря на то, пошел не поспешно; я сказал (Корнилию), что Бог послал, но и после этого сам не крестил, а опять Бог сделал все. Следовательно, Бог крестил их, а не я. И не сказал: после всего бывшего, не следовало ли, наконец, употребить воду? – но, как бы уже ни­чего более не оставалось, говорит: «кто же я, чтобы мог воспрепятствовать Богу?» Вот, каково его оправдание! Ведь не сказал: узнав об этом, успокойтесь, – но что? Принимает их нападение и оправдывается против их обвинения: «кто же я, чтобы мог», говорит, «воспрепятствовать Богу?» Пристыжает и сильно поражает их своим оправданием: я не мог, говорит, воспротивиться. Поэтому они затем, устрашившись, «успокоились и прославили Бога».

говоря: ты ходил к людям необрезанным и ел с ними

Ведь если бы − ибо он обвинялся верующими − он воспользовался авторитетом, который получил в святой Церкви, то смог бы ответить, что овцы, которые были ему даны, не смеют порицать своего пастыря. Но если бы в ответ на жалобу верующих он сказал что-нибудь как имеющий власть, то, конечно же, не был бы учителем смирения. Значит, он их умилостивил смиренным отношением и даже представил их как свидетелей в деле своего обвинения, говоря: Пошли со мною и сии шесть братьев (Деян. 11:12). Значит, если пастырь, глава апостольской Церкви, совершающий необыкновенным образом знамения и чудеса, не счел недостойным в деле своего обвинения смиренно давать объяснение, насколько больше мы, грешники, когда бываем порицаемы за что-то, должны смиренным отношением умилостивлять наших обвинителей?

Ст. 11-13 и видит отверстое небо и сходящий к нему некоторый сосуд, как бы большое полотно, привязанное за четыре угла и опускаемое на землю; в нем находились всякие четвероногие земные, звери, пресмыкающиеся и птицы небесные. И был глас к нему: встань, Петр, заколи и ешь

Что в Деяниях апостолов означает явленное Петру полотно и находящиеся в нем звери, пресмыкающиеся и четвероногие?

Поскольку видение пророка Иезекииля, согласно которому дело их было, будто колесо [находится] в колесе (Иез. 1:16: LXX), означает, что мир чувственный и мир умственный существуют один в другом − ведь умственный мир [существует] в чувственном в образах, а чувственный в умственном [существует] в логосе − то, значит. Апостолу было явлено все, что есть в чувственном мире: опускаемое покрывало, привязанное за четыре угла, означает мир, слагаемый из четырех стихий, который в умственном [мире] является чистым по причине находящегося в этих [началах] Логоса. [Петр] услышал: Встань…, заколи и ешь! − то есть восстань умом из того, что постигается чувством, и «заколи и ешь», [то есть], посредством рассечения [с помощью] логоса восприми его духовно и усвой. Или же [покрывало] являет Церковь, которая зиждется на четырех началах, иначе [говоря], четырех родовых добродетелях. Звери и пресмыкающиеся являют различные нравы людей из язычников, которые намереваются обратиться в Христову веру, а заколи и ешь означает [следующее]: Сперва словом учения убей в них порок, а потом съешь, восприняв их спасение, как Господь сделал его своей пищей.

говоря: ты ходил к людям необрезанным и ел с ними

Примечательно, что верующие из иудеев (обрезанных) упрекают Петра не за то, что он проповедал язычникам Евангелие и крестил их, а зато лишь, что ходил к людям необрезанным и ел с ними. По существу, они не могли ничего возразить против проповеди Христа между язычниками, так как не могли забыть повеления Самого Господа учить все народы, крестя их − (Мф. 28:18). Протест их касался лишь допущенного Петром общения с необрезанными. «Тако быша еще косни ученицы Того, Который Сам некогда столь сильно боролся против неразумно упрекавших Его «яко с мытари и грешники Сей яст и пиет…» В данном случае протест крайних ревнителей иудейского закона и обычаев, даже не заповеданных Моисеем, а лишь составлявших предания неведомых старцев, был тем опаснее, что был проявлением того лжеучения, которое после с такою резкостью распространяли иудействующие лжеучители, и которое готово было требовать обязательности всего иудейства с его обрезанием и обычаями для вступления в христианство. Это было уже крайностью, с которой борется Петр, впоследствии еще более Павел − даже после того, как апостольский собор раз навсегда покончил с этим вопросом в своих авторитетных постановлениях.