Почему любить только тех, кто этого достоин, это эгоизм?

Христиане отделяют грех от грешника и, ненавидя грех, любят человека как образ Божий.

Ведь тот же фашист - творение Господа, которое пало и стало грешным. Бог его не таким задумал. Повторюсь, любовь к грешнику не означает любви к его поступкам.

Отец Георгий Максимов пишет:

... внешний мир убеждает нас, что будто бы есть только два выбора. Либо ты ненавидишь грех и ненавидишь грешника – и это называется экстремизмом; либо же ты любишь грешника, но любишь тогда и его грех – и тогда это называется толерантностью. Но христианство никогда не признавало, что выбор стоит только между этими крайностями.

Христианство в лице святого Иоанна Кронштадтского и других святых подчеркивало, что нужно отделять грех от грешника. Мы ведь отделяем болезнь от больного, и чем больше любим больного, тем больше ненавидим болезнь, которая его губит и мучает. Так и наша любовь к человеку возбуждает нашу нетерпимость к греху, который губит человека. Это царский путь, позволяющий избежать как терпимости ко греху так и ненависти к грешнику.

А по поводу эгоизма: как же Вы собрались определять, кто достоин любви, а кто нет? Это может делать лишь Безгрешный Бог, Который уже сказал, кого надо любить. Поэтому, да, мысли о том, что Вы сами способны решить, кого любить, а кого - нет (вопреки воле Бога!) - гордыня.

Кирилл, «любить» не означает «восхищаться всем, что человек делает, и поддерживать его во всём». И в данном случае не означает и «быть готовым вступить с человеком в брак».

Господь заповедал нам любить образ Божий в людях, ведь мы потомки созданного по образу и подобию Божьему Адама. Ненавидеть следует грех, которым, как Вы сами и написали, запятнаны после грехопадения абсолютно все.

Святые отцы, когда видели великих грешников, плакали о них и молились о том, чтобы они встали на путь исправления. Ведь искра Божия есть, опять же, в душе у каждого, так что, пока человек жив, кто бы он ни был, он покаяться может — поэтому долготерпеливый Господь крайне редко поражает грешника смертью сразу же после совершения греха. Моисей Мурин, преподобный Давид, мученик Варвар до прихода к покаянию были жестокими разбойниками.

Господь как раз и любит нас всех и до последней секунды нашей жизни стучится в сердце каждого. Кстати, насчёт фашистов и им подобных — это очень хорошо показано в фильме «Список Шиндлера» (хотя его создатели — не христиане… что снова доказывает, что душа по природе христианка). Там буквально видишь, как у главного героя в душе разгорается Божья искра, а главный антагонист, хотя Господь его через разных людей призывает к покаянию, эту искру отталкивает — при том, что в обычное время их бы под лупой друг от друга не отличили, были бы вялые грешники, «как все», погрязшие в «мелких», «повседневных» грехах вроде блуда и чревоугодия.

А судить, кто достоин любви, а кто нет… Господь сказал: «Не судите, да не судимы будете». Образ Божий, повторюсь, есть в каждом человеке.

Всё буквально в том, что мы ненавидим грех, и любим Бога, человека и мир.

Нетерпимость ко греху - вот предмет брани для православных.

Для злодеев наша любовь в том, чтоб не давать им плодить грех, чтоб остановить их в этом.

Как это делать? Нужно убеждать, а если не получается, то применять силу. А для особых "специалистов" применять без жестокостей суд и смерть. В последнем ряду неизлечимые маньяки и человекоубийцы.

Научитесь жалеть людей, даже фашистов. Ведь если они не покаются, то за свои грехи попадут в ад, это очень страшно. И мы тоже сделаны из того же теста, и если не покаемся и не исправимся, будем осуждены Богом. Полюбите и себя по-христиански и перестаньте грешить.

Жалость - начало любви.

Церковь не зовет к уравниловке. Очевидно, что всех одинаково любить невозможно. Но надо постараться видеть в людях иконы Бога, хоть и запачканные грехом. И этот образ любить.

Но любить грешника - это не значит потакать его греху. Ведь грех - это болезнь. И любя больного, мы ненавидим его болезнь и лечим ее всеми доступными средствами. Если можно вылечить болезнь лаской, покоем и лекарственными травками - очень хорошо. Но иногда, в особенно запущенных случаях, необходима и радикальная, некомфортная для больного хирургия.

С уважением,

 Я нашёл такие слова Александра Ельчанинова "любовь только к тем, кого «я» люблю, это не любовь, а эгоизм".

Не могу с этим согласиться. Это не эгоизм, а естественная любовь, для которой не нужно проявлять особого усилия. Однако Евангелие призывает нас быть подобными Богу, то есть любить абсолютно каждого человека так, как его любит Бог. У К. С. Льюиса есть рассуждение по этой теме:

В моменты просветления я не только не считаю себя приятным человеком, но, напротив, нахожу себя просто отвратительным. Я с ужасом думаю о некоторых вещах, которые я совершил. Значит, мне, по всей видимости, дозволяется ненавидеть и некоторые поступки моих врагов. И вот уже мне вспоминаются слова, давно произнесенные христианскими учителями: “Ты должен ненавидеть зло, а не того, кто совершает его”. Или иначе: “Ненавидеть грех, но не грешника”. Долгое время я считал это различие глупым и надуманным; как можно ненавидеть то, что делает человек, и при этом не ненавидеть его самого? Но позднее я понял, что годами именно так и относился к одному человеку, а именно к самому себе. Как бы я ни ненавидел свою трусость или лживость, или жадность, я тем не менее продолжал любить себя, и мне это было совсем не трудно. Фактически я ненавидел свои дурные качества потому, что любил себя. Именно поэтому так огорчало меня то, что я делал, каким я был. Следовательно, христианство не побуждает нас ни на гран смягчить ту ненависть, которую мы испытываем к жестокости или предательству. Мы должны их ненавидеть. Ни одного слова, которые мы сказали о них, не следует брать обратно. Но христианство хочет, чтобы мы ненавидели их так же, как ненавидим собственные пороки, то есть чтобы мы сожалели, что кто-то мог поступить так, и надеялись, что когда-нибудь, где-нибудь он сможет исправиться и снова стать человеком. Проверить себя можно следующим образом. Предположим, вы читаете в газете историю о гнусных и грязных жестокостях. На следующий день появляется сообщение, где говорится, что опубликованная вчера история, возможно, не совсем соответствует истине и все не так страшно. Почувствуете ли вы облегчение: “Слава Богу, они не такие негодяи, как я думал”. Или будете разочарованы и даже попытаетесь держаться первоначальной версии просто ради удовольствия думать, что те, о ком вы читали,- законченные мерзавцы? Если человек охвачен вторым чувством, тогда, боюсь, он вступил на путь, который – пройди он его до конца – заведет его в сети дьявола. В самом деле, ведь он хочет, чтобы черное было еще чернее.

Стоит дать волю этому чувству, и через какое-то время захочется, чтобы серое, а потом и белое тоже стало черным. В конце концов появится желание все, буквально все – Бога, и наших друзей, и себя самих – видеть в черном свете. Подавить его уже не удастся. Атмосфера безудержной ненависти поглотит такую душу навеки.

Попытаемся продвинуться еще на шаг вперед. Означает ли “Возлюби врага своего”, что мы не должны его наказывать? Нет: ведь и то, что я люблю самого себя, не значит, что я всячески должен спасать себя от заслуженного наказания, вплоть до смертной казни. Если вы совершили убийство, то по христианскому принципу надо сдаться в руки властям и испить чашу даже до смерти. Только такое поведение было бы правильным с христианской точки зрения. Поэтому я полагаю, что судья-христианин абсолютно прав, приговаривая преступника к смерти, прав и солдат-христианин, когда убивает врага на поле сражения.