Глава 6. Культовая инновация (появление культов): микроуровень

Под культовой инновацией понимается процесс целенаправленного создания или спонтанной самоорганизации религиозной группы (культа), противопоставляющей себя всему окружающему религиозному пространству и не имеющей предшествующей структурной зависимости от какой-либо иной религиозной организации. Культы, как и секты, существовали еще в глубокой древности. Однако если до XVIII в. можно было говорить об однозначном доминировании сект, то в последние столетия культы появляются значительно чаще, чем секты. При возникновении сект ключевую роль играет целый ряд внутригрупповых процессов, протекающих в религиозной организации. При образовании культов акцент смещается на личность основателя и его действия. В социологии, психологии и религиоведении разработаны модели, представляющие различные варианты протекания культовой инновации.

О том, что религиозные организации могут создаваться исключительно ради получения каких-либо благ и выгод, говорили многие исследователи. Однако введение коммерческой мотивации в научный оборот в виде одного из важных и вполне самостоятельных типов культовой инновации впервые осуществляется Старком и Бэинбриджем⁵⁴³.

В рамках данной модели культовая инновация представляется сознательным изобретением новой религиозно-символической системы с целью получения определенной выгоды; культы – предприятиями, самостоятельно разрабатывающими и продающими определенный продукт потребителям (защиту от порчи, набор знаний и умений, психологическое и физическое оздоровление, предсказание судьбы, улучшение кармы и т.д.), и получающими определенную плату взамен (деньги, уважение и почитание лидеров, власть и т.д.). Основным мотивом разработки и продажи религиозного продукта является получение прибыли.

Достаточно часто основатели новых культов имеют солидный опыт пребывания в различных НРД, благодаря которому они хорошо знакомы как со спросом и предложениями в этой области, так и с тем, что такой бизнес может быть очень прибыльным. Этот опыт приводит их к самой идее открытия своего дела. Разработка новой религиозно-символической системы в подавляющем большинстве случаев сводится к совмещению и синтезу различных вероучений и практик уже существующих религиозных организаций. Основатель может также привнести в свою организацию какой-то новый, отличающий его группу от всех остальных НРД, элемент, который будет служить залогом узнаваемости группы среди большого количества конкурирующих структур. Это является одним из факторов постоянного увеличения разнообразия псевдорелигиозных услуг, идей и концепций, пополняющих фонд нетрадиционной религиозной мысли.

Ученые отмечают, что для пополнения численности последователей лидеры должны организовать ее работу таким образом, чтобы рядовые адепты не замечали коммерческой составляющей всего предприятия. Для этого основатель должен максимально убедительно проповедовать свое учение и исполнять ритуалы для своих членов. При мастерском подходе со временем обязательно появятся люди, глубоко и искренне верующие в предлагаемые идеи. Однако самое интересное заключается в том, что сам основатель может с течением времени искренне уверовать в изначально искусственно придуманные им же идеи. При этом важнейшими факторами, благоприятствующими чистосердечному принятию основателем собственного учения, являются обращение в его веру множества людей и их искреннее убеждение в том, что они получили какие-то откровения либо исцеления в границах группы. Их рассказы будут вначале удивлять лидера культа, а затем способствовать его искреннему обращению.

Коммерческая мотивация создания многих НРД многократно артикулировалась в общественном дискурсе как минимум на протяжении последних двух столетий. Апофеозом всех высказываний на эту тему являются многократно цитируемые слова основателя саентологии Рона Хаббарда «Хочешь заработать миллион – создай свою религию». Существует достаточно оживленная полемика между саентологией и ее оппонентами вокруг того, говорил ли Хаббард на самом деле эти слова или нет, и если вообще говорил, то как это можно доказать или опровергнуть. Однако разрешение этого вопроса в ту или иную сторону не имеет на самом деле принципиального значения. Ярко выраженная коммерческая составляющая большого количества самых разных НРД становится очевидной при глубоком анализе их методов и форм работы, иных внутренних материалов и свидетельств.

Естественно предположить, что данный тип культовой инновации наиболее часто будет проигрываться среди средне и слабо структурированных типов нетрадиционной религиозности – клиентурных и аудиторных культов. Именно в них чаще всего устанавливаются коммерческие отношения с покупкой и продажей религиозного и псевдорелигиозного товара или аналогичных услуг. Ввиду того, что далеко не всегда возможно определить искренность намерений того или иного руководителя культа, приводить конкретные примеры было бы некорректно.

Данная модель возникновения культов является, вероятно, самой распространенной интерпретацией процесса появления НРД. В рамках ее культовая инновация представляется как результат индивидуальной психопатологии, находящей успешное социальное выражение. Над разработкой психопатологической модели в разное время работали Джемс⁵⁴⁴, Старк и Бэинбридж⁵⁴⁵, Литлвуд⁵⁴⁶, Сильверман⁵⁴⁷, Кент⁵⁴⁸ и многие другие ученые.

Согласно этой модели, культы создаются людьми с психическими заболеваниями. Находясь под влиянием болезни, основатель культа галлюцинирует, получает определенную информацию или задание из «высших» сфер о необходимости спасения или преобразования мира. Решение всех проблем видится ему в исполнении своей новой миссии, и/или в убеждении окружающих в истинности своего послания. Он начинает активные действия в обществе по реализации полученных предписаний. Последние им сами, или, чаще всего, с помощью вторых лиц облекаются в приемлемую для распространения и принятия широкими массами форму.

Фанатичная, бескомпромиссная убежденность изобретателя новых идей в собственной истинности наиболее часто находит отклик в массах во времена общественных кризисов. Именно тогда новые послания и видения о переустройстве общества с обещаниями светлого будущего представляются наиболее привлекательными и заманчивыми для растерявшихся и разочаровавшихся в ситуации людей.

Вильям Джемс отмечал, что многие видные религиозные деятели и основатели религиозных организаций имели ярко выраженные черты психической ненормальности или симптомы патологического характера. При этом, однако, ученый не считал эту особенность возникновения религий превратной или плохой: «Мне представлялось чрезвычайно важным убедить вас в необходимости оценивать значение религиозных переживаний по их конечным результатам, и я надеюсь, что возможность патологического происхождения религии не будет больше оскорблять ничьего благочестия...» писал Джемс⁵⁴⁹. Еще более конкретно в защиту идей, порождаемых психически больными людьми, выступал Виктор Франкл: «Мы не имеем права заключать из психической болезни личности, создавшей определенное мировоззрение, что его философия непременно будет неадекватной. Мы должны еще ее опровергнуть. Только после этого мы можем заняться «психогенезисом» его «идеологии» и постараться понять ее в контексте его личной биографии... <…> Повторим еще раз: психическое здоровье или болезнь носителя мировоззрения не предрешает его правильность или неправильность. Дважды два равняется четырем, даже если это суждение высказывает параноик. Наша оценка идей не зависит от психического происхождения этих идей…»⁵⁵⁰. В числе наиболее часто встречающихся болезней основателей сект и культов ученые перечисляют истерию, маниакально-депрессивный синдром, паранойю, шизофрению, психозы и др.⁵⁵¹. В ряде случаев речь может идти просто о психопатии, гипомании, повышенной психомоторной активности⁵⁵².

Интересно замечание Старка и Бэинбриджа о том, что если культ достигает успеха в привлечении последователей, то его основатель может достигнуть частичного излечения от своей болезни. Со своей стороны Энтони Уоллис говорил о всестороннем позитивном влиянии на самого индивида таких откровений и видений⁵⁵³. Можно предположить, что примерами психопатологической модели являются культ Служителей Бога Живого ⁵⁵⁴, Международная организация «Щит»⁵⁵⁵, танцующая религия Японии⁵⁵⁶, богородичный центр и другие группы.

Психопатологическая модель была впоследствии радикально пересмотрена и изменена одним из ее авторов. В своей новой модели естественного откровения Родни Старк утверждает, что нормальные, психически здоровые люди могут искренне и глубоко верить в то, что они общаются с божественной реальностью и получают какие-то откровения из космоса⁵⁵⁷. При этом обыкновенные повседневные психические явления переживаются и интерпретируются ими как контакт со сверхъестественными силами. По мнению Старка, в традиционных религиях естественные откровения являются одним из ключевых механизмов их сохранения и контролируемого развития. Естественные откровения получают прежде всего люди глубоко верующие. Ученый полагает, что откровения в целом появляются значительно чаще во времена социального кризиса, а люди, их получающие, тем сильнее уверяются в их истинности, чем большее количество людей их признает и принимает. При этом позитивный отклик увеличивает вероятность рассказов человека о получении новых откровений. Проявляясь вне рамок какой-либо религии, они инициируют культовую инновацию.

О возможности получения откровений психически здоровыми людьми задолго до Старка говорил советский психиатр Дмитрий Евгеньевич Мелехов: «...религиозные переживания в общей структуре личности могут занимать очень разное (прямо до противоположности) положение: они могут быть в случаях патологии непосредственным отражением симптомов болезни (галлюцинаций, бредовых идей, физически ощущаемого воздействия на мысли и физические проявления человека). Они могут быть и проявлением здоровой личности, и тогда, даже при наличии болезни, они помогают больному сопротивляться ей, приспособляться к ней и компенсировать дефекты, внесенные болезнью в личность больного..."⁵⁵⁸.

Принципиально важно отметить, что откровения и видения, приводящие к образованию сект (получаемые в рамках каких-либо религиозных организаций) и культов (получаемые людьми, не состоящими в религиозных организациях), практически не различаются по своей природе. Примеры психопатологий и естественных откровений встречаются в обоих случаях. Принципиальное отличие заключается как в восприятии субъектом откровений происходящего с ним, так и в конкретных способах и методах создания в первом случае сект (путем откола) и во втором культов (путем культовой инновации).

Автором данной работы собрано несколько десятков хорошо задокументированных примеров «получения откровений и видений» гражданами Беларуси, России, Украины и Германии. Данные архивные материалы позволяют отследить практически все ранние стадии создания культа в рамках данной модели культовой инновации и, что не менее важно, выявить тупиковые пути развития этого процесса.

Анализ материалов подтвердил предположение о том, что принципиально важным для успешного создания культа является предшествующий опыт человека в области нетрадиционной религиозности. На этот момент ученые указывали и ранее, но никто до конца не расписывал, почему это так, и никто особо не уделял внимания тем случаям основания культов, когда никаких предрасполагающих условий к созданию своего НРД у человека нет.

К моменту получения откровения каждый человек имеет за плечами какой-то жизненный опыт, определенный уровень образования, склад характера, круг общения, работу и т.д. Все его прошлое оказывает существенное влияние на процесс формирования культа. При этом можно выделить следующие две закономерности.

Во-первых, чем активнее человек ранее участвовал в деятельности иных сект и культов, чем серьезнее он изучал различные «духовные практики и традиции», чем больше сектантской литературы он прочитал к моменту получения откровения, тем проще ему впоследствии будет создавать новый культ. Погружение в мир нетрадиционной религиозности дает человеку представления об основных темах, проблемных полях, смысловых конструкциях и актуальной терминологии из этой области. Таким людям проще писать тексты, более или менее понятные для читателя вообще и, что более важно, для специализированной аудитории в рамках нетрадиционной религиозности в частности. Понять, насколько важно при создании НРД это вроде бы столь очевидное преимущество, можно, только ознакомившись с текстами откровений людей, которые впервые пытаются писать на религиозные темы и предшествующего опыта приобщения к нетрадиционной религиозности не имеют. Они сложны для восприятия не только для человека неподготовленного, но и для достаточно хорошо ориентирующегося в самых разных течениях нетрадиционной религиозности. Большая часть из них пишется от руки достаточно корявым почерком, что могло считаться само собой разумеющимся еще несколько десятилетий назад, но обращает на себя особое внимание в век массового распространения компьютеров. Некоторые сопровождаются особым художественным оформлением, которое само по себе призвано вывести текст из границ повседневности и придать ему некий особенно торжественный, а порой и сакральный смысл⁵⁵⁹. О потере всего этого оформления после первого набора текста в электронном варианте никто не задумывается. В этих текстах практически полностью отсутствует контекст, общий фон и подоплека того, что описывается. Они ориентируются на описание самых главных, по мнению их авторов, вопросов, не обращая внимания на детали, сохранение внутренней логики и непротиворечивости повествования. Неуклюжее, неуместное и некорректное использование самых простых богословских и религиозных терминов не оставляет никаких шансов на сколько-нибудь серьезное к ним отношение. При этом в них неизменно присутствует некий пронзительный призыв к немедленным, срочным действиям по спасению мира и, конечно же, признанию центрального места и роли их авторов в судьбах человечества.

Во-вторых, чем выше уровень образования и социальный статус человека, чем большее количество социальных связей у него имеется на момент получения откровения, тем проще будет протекать процесс создания культа. Образование, связи и статус человека сильно затормозят процесс его маргинализации в случае начала получения им откровений. Из простого уважения к его былым заслугам его будут слушать, для проформы вежливо молчать, как бы соглашаясь с его новой ролью, а также не без некоторого облегчения и радости провожать на проповедь среди иных былых знакомых, сослуживцев и коллег несчастного. У него могут даже найтись люди, которые помогут ему оформить и привести в надлежащий вид эти новые послания, а также сделать первые шаги по их изданию и по поиску последователей.

В отличие от людей, получающих откровения в структуре традиционных Церквей, человек не верующий в первый момент несколько теряется и не может сразу найти адекватную модель интерпретации тех состояний, в которые он впадает. Как правило, на этой изначальной стадии он либо замыкается в себе, так как не без оснований боится, что «еще чего доброго за сумасшедшего примут», либо наоборот решается рассказать о событии своим друзьям, родным и близким с мыслью, что «об этом же нельзя молчать, так как в этом есть что-то важное». Принципиальное значение в выборе того или иного пути имеет предварительное знакомство человека с общей идеей «откровений из потустороннего мира» вообще и примерами успешной социализации таких откровений в частности. Если он знал еще до получения своих видений о том, что «такое случается с разными людьми», и считал, что «в этом что-то есть», то есть являлся носителем культовой среды общества, то он, скорее всего, будет склонен опознать в происходящих с ним процессах новые важные откровения, или просто что-то, заслуживающее внимания окружающих. Примечательно, что большинство всех откровений изначально не побуждает человека к созданию организации и не воспринимается им самим как повод к каким-либо действиям в этом направлении. Он полагает себя в качестве носителя каких-то новых и важных знаний, но далеко не всегда считает необходимым для себя создавать какую-то новую структуру. В особо тяжелых формах психопатологии он также может начать считать самого себя Богом, Кришной, Иисусом Христом, «Госпожой Всецарицей Богородицей», либо просто посланником Бога.

Некоторые люди сразу после получения первого откровения стараются рассказать о нем непременно высокопоставленным государственным и церковным руководителям. Они считают свои откровения чем-то принципиально важным, требующим срочного внимания сильных мира сего. Что интересно, многие из обращений и писем самой ранней стадии отсылаются в виде «информации к сведению», но никакого ответа изначально не предполагают и не требуют⁵⁶⁰. Однако на определенном этапе их отправители начинают понимать, что если они будут просто в такой форме ставить в известность кого-то о самих себе, то никакой обратной реакции не будет. Действительно, вопросов они не задавали никаких (считая, что они сами все и так знают) и просьб никаких не высказывали (полагая, очевидно, что не пристало божеству просить что-то у простых смертных). Однако, сколько бы удовольствия и удовлетворения они не получали от осознания того факта, что они пишут письма о себе самым высокопоставленным и могущественным людям страны, этого им все еще недостаточно. В результате, спустя некоторое время, на более развитой стадии у носителей откровений появляется желание не только поделиться информацией о себе, но и дать при этом какие-то руководящие указания к действию. По содержанию эти тексты затрагивают, как правило, вопросы веры и политики. Нередко звучат пророчества, в том числе и о приближающемся конце света⁵⁶¹. Достаточно важен размер посланий. Если самые первые творения весьма кратки, то с течением времени их объем может увеличиваться и достигать 50–60 страниц рукописного текста.

На этой стадии они начинают постепенно уставать, так как переписывать одно и то же письмо по 60 страниц для 10–20 адресатов достаточно тяжело. Как ни странно, но для многих из получателей откровений даже в век развития информационных технологий эта маленькая трудность становится практически непреодолимым препятствием. Сказывается, вероятно, какой-то особый страх воспользоваться компьютером и некоторая особо личная неприязнь к самым разным поколениям ксерокопировальных аппаратов. Не получая никаких позитивных подкреплений и поддержки своим откровениям, творениям и претензиям, замыкаются и исчезают из поля зрения сторонних наблюдателей.

Однако определенное количество из них все же справляется и с этой трудностью и перестает воспринимать технику в качестве личного врага. Вначале они начинают просто ксерокопировать свои написанные от руки послания и рассылать их в таком варианте, в лучшем случае ставя на них оригинальную подпись⁵⁶². Наиболее продвинутые из них осваивают компьютер и начинают рассылать свои послания в больших количествах созданными уже в электронном варианте. Впрочем, эта очевидная эволюция их методов распространения информации о себе большего понимания и поддержки со стороны общества не встречает. Это со своей стороны способствует очередному отсеву, после которого остаются наиболее крепкие и убежденные в своей спасительной миссии люди. Некоторые из них садятся за написание больших и длинных текстов, претендующих на статус нового откровения или священного писания. При этом тексты людей, получивших «естественные откровения» намного более связны, понятны и доступны для внешнего читателя, чем тексты откровений людей, страдающих той или иной психопатологией.

На этой стадии они могут попытаться опубликовать эти тексты в самиздате⁵⁶³ или в каком-нибудь малоизвестном издательстве за свой счет. При этом в архиве автора есть несколько публикаций, отражающих промежуточные стадии такой издательской деятельности. Они отличаются разной степенью адекватности и внятности мысли. При этом, как это ни странно, в большинстве случаев улучшение качества издания, полиграфии, переплета в какой-то пусть небольшой степени, но все же отражает улучшение читабельности текста. После этого следует новая волна обращений в вышестоящие инстанции с приложением этих писаний, а также робкие попытки поделиться своими откровениями с окружающим миром посредством печатных СМИ. Лишь редкие из них заканчиваются успешно, и материал публикуется в газете либо журнале⁵⁶⁴. Принципиальное значение играет в этих ситуациях наличие у человека стабильных источников средств к существованию. При наличии таковых он может достаточно долго заниматься распространением своих идей, даже не видя для себя никакой особой отдачи. Так, один из авторов на протяжении полутора десятилетий писал письма со своими откровениями высокопоставленным чиновникам. В тех же случаях, когда человек возлагал какие-то надежды на то, что его высокая миссия сможет его прокормить, он рано или поздно переживает глубокое разочарование, замыкается в себе, перестает рассылать свои труды и просто пытается выжить как-то иначе, зарабатывая себе на хлеб.

На всех стадиях и этапах данного процесса человек может попытаться при личной встрече донести чиновнику или другим людям свои идеи. Успешность этого предприятия во многом зависит от целого ряда чисто формальных моментов: возраста, пола, умения грамотно, четко и по сути говорить, одежды, голоса, такта, мимики, невербальных жестов, общего впечатления, производимого человеком, внешнего вида. Если он создает благоприятное впечатление, то слушать его будут дольше и внимательнее, что даст ему дополнительный шанс быть услышанным.

Одна из траекторий развития человека, пережившего откровение свыше, может привести его к созданию клиентурного культа. Это может быть сделано в одиночку, либо за компанию с другим таким же «пережившим просветление», но не нашедшим социальной поддержки своим идеям человеком. В качестве примера можно привести крохотный немецкий клиентурный культ Дом Купури. Его основательница, пережив в 1980 г. внутренний голос, побудивший ее оставить работу и выбрать путь духовного развития, в течение последующих семи лет занималась поисками последователей и людей, поддерживающих ее идеи. Наконец она нашла единомышленника в лице такого же ищущего человека, с которым вместе и создала Дом Купури. Последний в свободной форме предлагает людям целый набор курсов по духовному пробуждению и по мере появления желающих проводит их к удовлетворению основателей организации⁵⁶⁵.

Подавляющие большинство попыток создать культ по этому типу культовой инновации завершается полным провалом. Лишь в редких случаях человеку удается найти единомышленников, которые способны понять и принять его идеи, пойти за ним и стать у основания нового культа. При этом, как уже отмечалось, предшествующий откровению опыт участия человека в других НРД, а также его социальный статус и уровень образования играют принципиально важную роль. Так, например, именно такой, богатый опыт предшествующих посещений сект позволил основателю Общества Этериуса после получения откровения в 1954 г. в кратчайшие сроки собрать вокруг себя группу последователей⁵⁶⁶.

Субкультурно-эволюционная модель представляет культовую инновацию как результат спонтанно возникающего, тесного взаимодействия группы индивидов между собой, в процессе которого происходит совместная выработка и принятие ими системы общих идей, целей и планов дальнейших действий. Процесс взаимного сближения протекает быстрее и проще, если означенная группа в некоторой степени изолирована от внешних влияний, и все ее участники не только достаточно активно предлагают свои идеи, но также готовы слушать и принимать чужие. С расширением круга проблем, решаемых совместно, увеличением количества участников и усилением их взаимосвязи, группа приобретает определенную степень самодостаточности, идейной и материальной независимости от окружающего мира. Ее члены неожиданно открывают для себя, что им гораздо сложнее находить взаимопонимание и общий язык с внешними людьми. Постепенно формируются структура, учение и принципы деятельности, которые могут достаточно серьезно отличаться в качественном и количественном отношениях от первоначальных. При этом формирование структуры протекает быстрее, а в ряде случаев и полностью может предшествовать разработке вероучения организации. Все прежние связи и привязанности начинают ослабевать и отходить на второй план. На более поздних стадиях, когда организация уже приобрела более или менее стабильную структуру и учение, она может начать вести миссионерскую деятельность.

Первые наброски данной модели встречаются в работе Нельсона с его концепцией спонтанного культа – религиозной организации, появляющейся в результате взаимодействия группы людей с общими интересами и взглядами⁵⁶⁷. К концепции спонтанного культа Нельсон приходит в результате анализа появления спиритических групп Англии XIX-XX вв. Однако в полной мере она была разработана Бэинбриджем⁵⁶⁸ с последующей совместной доработкой Бэинбриджем и Старком⁵⁶⁹.

Ценность данной модели заключается, помимо всего прочего, в том, что с ее помощью объясняются случаи образования культов без участия харизматического лидера, который либо появляется на более поздних стадиях развития культа (например, Интегральная Йога⁵⁷⁰, Горпениты⁵⁷¹, Процесс и др.), либо вообще отсутствует, а руководство группой передается лидерам, не обладающим харизмой – набором качеств и умений индивида, которые воспринимаются его последователями как имеющие божественное или сверхъестественное происхождение и требующие соответствующего поклонения. В последнем случае ярким примером является весь спектр псевдопсихологических культов, группы движения Нового Мышления, целый ряд утопических общин и т.д. С рядом оговорок в качестве примера субкультурно-эволюционной модели культовой инновации можно привести возникновение адвентистов седьмого дня, протекавшее под влиянием самых разных людей. Эдсон, Кросиер, Хан, Бэйтс, Сноу, Джэймс и Елена Уайт и др. внесли свой вклад в разработку вероучения, морально-этического кодекса, норм поведения и структуры этой организации⁵⁷².

Разработчики оставляют открытым вопрос относительно того, насколько велика должна быть первоначальная группа основателей культа, чтобы сам процесс его создания можно было отнести к субкультурно-эволюционной модели культовой инновации. При этом наибольший интерес вызывает нижняя граница количества людей. Многочисленные случаи создания культов семейными парами, конечно же, сюда относиться не будут. Остается открытым вопрос можно ли к этому типу отнести такие группы, как община Финдхорн, созданная в 1962 г. тремя людьми – супругами Питером и Айлин Кэдди и Дороти Маклин – или Ассоциация Асатры, исландская неоязыческая организация, созданная в 1972 г. четырьмя людьми одновременно.

В 2008 г. автором данной работы разработана «интеллектуальная модель культовой инновации»⁵⁷³. При исследовании процессов возникновения НРД автором были отмечены многочисленные случаи создания культов в результате осознанных попыток их основателей точно воспроизвести вероучение и культовую практику какой-либо из существующих религиозных организаций. При этом основатель культа никогда не имел прямого контакта с реконструируемой им религией, либо имевшая место связь не сопровождалась структурной вовлеченностью в ее деятельность на момент основания культа. В рамках интеллектуальной модели культовой инновации могут предприниматься попытки воспроизвести не только реально существующие на момент создания организации группы, но и давно исчезнувшие. При этом можно выделить два несколько отличающихся пути создания культа.

В первом случае организаторы культа никогда не имели прямого контакта с реконструируемой ими религиозной группой. Информацию о ней они получают, как правило, из литературы и иных доступных для ознакомления материалов. Так появляются разные языческие организации, пытающиеся восстановить древние формы веры и ритуальной практики чаще всего по книгам ученых, специализирующихся на анализе дохристианских воззрений разных племен и народов. За некоторыми исключениями, в рамках данного типа возникает большинство современных неошаманистских организаций. Сюда, например, относится созданная после распада СССР ассоциация «Духовное единство» Л.Н. Толстого, которая не имела преемства ни с какими организациями толстовцев, существовавших до нее⁵⁷⁴, Орден Арманов, созданный в 1976 г. и воссоздающий Общество Гвидо фон Листа⁵⁷⁵, Орден Звезды, появившийся в 1982 г. и претендующий на преемственность с Орденом Звезды Востока⁵⁷⁶, Хирологическое общество Великобритании, основанное Терри Дьюком в 1976 г. и претендующее на преемственность с Хирологическим обществом Великобритании, основанным в 1886 г. Кэтрин Хилл⁵⁷⁷, белорусское общество «Свет Кайласы», претендующее на преемственность с индуистским шайва-шактизмом, и другие группы.

Во втором случае организаторы культа могли иметь контакт с реконструируемой ими религиозной организацией либо даже некоторое время были в рядах ее последователей. Принципиально важно только то, что они не имели никаких связей с этой организацией на момент создания ими культа. Вероятно, подавляющее большинство основателей культов этого типа было на определенном этапе изгнано из своих организаций. Они имеют определенный багаж знаний и опыт пребывания в религиозной группе. Нередко основатели культов этого типа занимали руководящие должности. Однако, не обладая какими-то иными дарованиями, они склонны создать альтернативную религиозную группу в качестве наиболее простого выхода из сложившейся ситуации. При этом свою бывшую религиозную организацию они берут за образец просто потому, что очень хорошо ее знают и могут без особых усилий воспроизвести все ключевые аспекты ее работы. Новый культ создается ими не сразу, и на момент их изгнания или выхода из организации они чаще всего еще не планируют его основание. Создавая новую группу, они могут осознанно либо в силу неспособности во всей полноте воссоздать все стороны жизни бывшей материнской организации внести некоторые незначительные дополнения и изменения в ее учение, структуру или методы работы. Классическим примером является Духовное братство «Ананда», заимствующее идеи, структуру и формы работы «Общества самореализации» Парамахамсы Йогананды. Основатель братства на протяжении 14 лет был членом Общества самореализации, в 1962 г. изгнан, а в 1968 г., после шестилетнего перерыва, создал свою организацию, во всем подражающую этому обществу, включая почитание Парамахамсы Йогананды⁵⁷⁸. Другой пример представляет собой Центр йоги и веданты Шивананды, созданный Свами Вишну Деванандой в 1959 г., спустя два года после его ухода из Ашрама Шивананды.

Доминирующими мотивами к созданию культа, согласно интеллектуальной модели культовой инновации, могут выступать как интерес основателя к воссоздаваемой им группе и/или его вера в истинность ее вероучительных положений, так и материальная заинтересованность основателя, основанная на его убежденности в финансовой прибыльности и успешность религиозной организации, выбранной им в качестве образца для копирования.

В ряде случае НРД могут предпринимать шаги для предупреждения любых попыток копирования их учения и культовой практики при создании новых групп. Так, например, Белорусский Фонд Рерихов тщательно регламентирует списки соблюдающих в чистом виде учение семьи Рерихов и жестко выступает против всех самозваных организаций как несанкционированно и самовольно использующих имя Рериха, так и допускающих различные смысловые вероучительные вставки⁵⁷⁹. В качестве примера таких нежелательных заимствований можно привести Духовный Университет им. Е.И. Рерих «Возрождение» в Витебске. Той же политики придерживается Сурат Шабд Йога, всячески пытающаяся запретить создание своих двойников без какого-либо предварительного согласования с центральным правлением организации. Перенявшие учение мастера этой неосикхийской группы не могут именовать себя последователями и использовать имя мастеров, если не получили особое на то разрешение из центра⁵⁸⁰.

Достаточно интересной разновидностью интеллектуальной модели культовой инновации являются все случаи, когда то или иное государство, например Вьетнам или Китай, в рамках программ контроля над деятельностью религиозных организаций в своих странах сами создают религиозные группы, призванные «заменить» или «вытеснить» все альтернативные формы религиозной организации. Классическим примером являются Китайская католическая патриотическая организация, Буддийская Церковь Вьетнама, Комиссия по связям католиков патриотов Вьетнама и др.⁵⁸¹. Политическая подоплека создания данных организаций, сам факт того, что в искусственных лабораторных условиях воссоздаются традиционные конфессии, их реальные цели и задачи, режим и формы работы, позволяют говорить о них как об особой разновидности культов.

К интеллектуальной модели культовой инновации относятся также все те случаи, когда культы создаются после прочтения людьми какой-то книги. Происходит это, как правило, следующим образом. Обыкновенный писатель без намерений создать религиозную организацию пишет книгу или целую их серию. Она начинает пользоваться популярностью у населения, среди которого появляется один человек или группа лиц, желающих создать по мотивам книги или на основании изложенных в ней идей свою религиозную организацию. Они могут выйти на связь с автором работы (если он еще жив) и предложить ему возглавить организацию. Они же могут самостоятельно начать создавать общину или организацию так, как она могла бы выглядеть, согласно сюжетной линии или идеям данного литературного произведения. При этом к мнению самих авторов этих книг о целесообразности создания таких организаций могут прислушаться, но, в общем и целом, оно принципиального значениия не имеет. Хотя история знает немало примеров, когда сами авторы, спустя некоторое время после издания книги, инициировали работу над созданием группы вокруг зафиксированных в ней идей. Так, книга Этьена Каабе «Путешествие в Икарию» (1840), начиная с 1848 г., вдохновила создание как минимум пяти разных утопических общин Икаров⁵⁸². Творчество Якова Лорбера (1800–1864) в виде 25 томов «новых откровений» привело к созданию в 1924 г. Нового Салемского Общества (впоследствии – Общество Лорбера)⁵⁸³. В случае с Яковом Лорбером его почитатели еще при жизни активно помогали ему печататься, поддерживали финансово и морально и лишь через 60 лет оформились в какую-то более или менее структурированную организацию⁵⁸⁴. Аналогично этому Клуб друзей Эвальда Норра начал свою работу только после смерти своего идейного вдохновителя и сконцентрировался на распространении его идей и издании его творческого наследия⁵⁸⁵. Работы отечественного язычника Добровольского А.А. (Доброслава) вдохновили в начале 1990-х в России создание общества «Стрелы Ярилы»⁵⁸⁶. Книга знаменитого американского психолога Берреса Фредерика Скиннера «Уолден-два» (1948) вызвала к жизни в 1967 г. утопическую общину Твин Оакс и чуть позднее несколько других, менее известных групп (например, Община Уолден-три, Ассоциация социального дизайна и др.)⁵⁸⁷. Работа знаменитого писателя-фантаста Роберта Хайнлайна «Чужак в чужой стране» вдохновила в 1961 г. нескольких студентов Вестминстерского Колледжа на создание Церкви всех миров⁵⁸⁸. Макигути Цунэсабуро издал в 1930 г. первый из четырех томов «Теории созидающей ценности педагогики», а в 1937 г. сам же создал организацию Сока Гаккай⁵⁸⁹. При этом большинство исследователей Сока Гаккай принимают датой основания организации не момент ее создания, но дату издания книги. В этом есть рациональное зерно, т. к. именно влияние, оказанное книгой, в конечном итоге явилось решающим фактором, приведшим к созданию организации. Однако историю организаций правильнее вести с момента их создания.

Движение Анастасии возникает аналогичным образом. Издание «книги – священного писания» предваряло возникновение и успешное развитие таких известных сект и культов как мормоны, христианская наука, движение Грааля, общество Урантии, большинство групп израилитов, Международный фонд «На пути к свету» и др.

Примечательно, что, основываясь на собственных исследованиях сатанизма, Петерсен в 2009 г. приходит к формулированию схожих с концепцией автора идей. Ученый говорит о необходимости различать между «социологической» и «интеллектуальной» схизмой. В первом случае организация образовывается в результате откола от иной религиозной организации. Во втором она образовывается без откола от религиозной группы, но с массивным заимствованием ее вероучения. При этом совершенно не важно, были ли ее организаторы когда-то в структуре религиозной группы или нет⁵⁹⁰.

Бирон Эрхарт, занимавшийся проблемами возникновения НРД в Японии, отмечал, что культовая инновация является сложным процессом, находящимся под влиянием целого ряда факторов, не сводимых к какой-то одной причине или даже модели. Только анализ всего комплекса этих факторов может дать полную картину процесса возникновения каждого конкретно взятого культа. В качестве принципиально важных для анализа появления конкретных групп факторов ученый выделял:

а) социальное окружение группы;

б) религиозный контекст и влияние религиозных организаций;

в) инновативный вклад основателя и членов создаваемой организации⁵⁹¹.

Фактически Эрхарт не говорит ничего нового и при анализе появления конкретных групп практически все ученые стараются учесть максимально возможное количество факторов, влияющих на этот процесс. Его же замечание нисколько не умаляет значения моделей культовой инновации в целом.

В то же время существует целый ряд пограничных случаев, которые нельзя безоговорочно отнести к какому-либо типу культовой инновации. Так, например, в 1994 г. в Беларуси начинает работу российская школа восточных единоборств «Арт будо». Школа «Арт будо» не является НРД, но один из ее белорусских учеников использовал название, некоторые элементы учения и практики этой школы для создания на их основе настоящего клиентурного культа: центра магии. При этом он сохранил наименование «Арт Будо» и провозгласил себя тибетским ламой, который может видеть и изменять будущее, а также решать различные проблемы в жизни людей с помощью магии⁵⁹². Кроме этого, он представлял себя прямым последователем школы Арт Будо, ни в чем не нарушающим основ ее учения.

История появления культа Симбирских белоризцев также представляет собой весьма своеобразное и оригинальное исключение из существующих моделей. Основатель культа Писцов любил ходить во всем белом: «…оделся с головы до ног в белое: надел длинную белую рубаху, такие же широкие шаровары, завел белую валеную шляпу... <…> Сначала белому одеянию не придавалось им какого-либо особого значения... <…> но симбирским мещанам новый костюм Писцова и его домашних казался по меньшей мере странным. Если кто-то из горожан заводил с ним речь об одежде, то он ссылался на привычку и на то, что ходили так его отцы и деды... <…> С течением времени, однако, под влиянием не прекращавшихся насмешек и знаков удивления со стороны всех встречавшихся с человеком, одетым как покойник, Писцов развил учение о «белых ризах», выступил как апологет их и начал уже придавать им символическое значение…»⁵⁹³.

Особое место среди моделей культовой инновации занимает процесс превращения любых форм и типов несектантских групп и организаций в культы. Специфика данной модели обусловлена тем, что свою наибольшую объяснительную силу она приобретает не столько в прояснении причин появления культов, сколько в объяснении появления сектоподобных групп. Как это уже отмечалось ранее, одно другого не исключает, и сектоподобные группы вполне могут развиться до уровня культов⁵⁹⁴.

Существует два основных процесса, приводящих к появлению сектоподобных групп: сектизации и десектизации. Первый из них, «процесс сектизации» (от нем. Versektungsprozess и от англ. sectarianization process), уже привлекал внимание современных ученых⁵⁹⁵. Все основные авторы теорий процесса сектизации не применяли его к сектоподобным группам, но скорее рассматривали как один из способов появления культов. В соответствии с этим основное внимание классических теорий сектизации обращено на процесс превращения какой-либо уже существующей организации в НРД. В них допускалось (автор данной работы с этим допущением согласен), что любая организация под воздействием определенных внутренних и внешних факторов может полностью трансформироваться и стать НРД.

В контексте проблематики сектоподобных групп нами здесь будет дана новая интерпретация процесса сектизации, которая как несколько углубляет и расширяет возможное поле применения прежних концепций, так и создает платформу для принципиально новых подходов к анализу этого феномена. Так, с точки зрения автора, самая суть процесса сектизации сводится к увеличению объема, места и роли сектантского компонента в жизни организации с постепенным вытеснением несектантской составляющей. В тех случаях, когда процесс трансформации в НРД растягивается на длительный промежуток времени, организация проходит через стадию сектоподобия, в рамках которой она совмещает в себе сектантские и несектантские характеристики и может быть квалифицирована как сектоподобная группа. В случае быстрого или даже единовременного процесса трансформации стадия сектоподобия отсутствует. Соответственно, процесс трансформации может также не завершиться превращением организации в культ, а застыть на стадии сектоподобия. При настоящем уровне исследований данной темы не представляется возможным установить соотношение количества культов и сектоподобных групп, появляющихся в результате процесса сектизации. Достаточное число примеров обеих траекторий развития не позволяет даже на уровне гипотезы отдать приоритет тому или иному варианту. Тем не менее, можно предположить, что процесс трансформации в НРД сектоподобных групп континуума протекает быстрее, чаще и проще, чем сектоподобных групп параллельного существования. При этом следует также учитывать возможность скачкообразного перехода из стадии сектоподобной группы к типу НРД. В этом плане интересный пример представляет собой история одного из обыкновенных читательских клубов Германии «Литературного клуба Лихтерфельде», г. Берлин. Его участники на определенном этапе начали интересоваться культурой Азии, эзотерическими и магическими практиками. По мере углубления и расширения интереса к религиозно-магической области они поняли, что хотят изучать только различные оккультные дисциплины и особого влечения к обыкновенной литературе более не испытывают. Возник конфликт с теми членами клуба, которые не были готовы полностью отказаться от чтения классической литературы. В результате значительное число участников Клуба Лихтерфельде выходит из него и создает свою собственную организацию – Клуб «Магия»⁵⁹⁶. Последний начинает заниматься углубленным изучением и применением на практике различной оккультной и сектантской литературы без отвлечения на несектантские темы и книги.

Анализ процесса сектизации невозможен без: во-первых, четкого и ясного определения самой сути сектантскости организации; во-вторых, конкретных инструментов ее измерения. При этом сама концепция сектизации совместима с подавляющим большинством определений сущности сектантства. Второй вопрос об инструментах измерения неразрывно связан с первым. В чем бы тот или иной автор не видел самую суть сектантства, его представления можно расписать в рамках самых разных шкал, например: а) степени принятия или отвержения тех или иных идей, учений и норм поведения; б) степени присутствия или отсутствия тех или иных структурных и прочих элементов, частей, явлений, методов работы; в) степени различия между составляющими организации и объектом сравнения и т.д. При этом любая теория о сущности сектантства может быть расписана с разной степенью детализации и в зависимости от целей конкретного автора и исследования может включать от 3–4 до 15 и более стадий наращивания сектантской составляющей.

Это достаточно просто, а потому в рамках данной работы мы остановимся только на приведении в пример классической теории сектизации из работы Старка и Бэинбриджа. Эти ученые в рамках подхода к определению сущности сектантства Бентона Джонсона полагают, что в основе сектантскости группы лежит ее напряженность в отношениях с окружающей социокультурной средой⁵⁹⁷. Внутренняя и внешняя напряженность и конфликтность организации полагаются ими как основные характеристики секты. В результате в качестве одного из факторов, увеличивающих эту напряженность, полагается постоянное усиление в группе претензий на абсолютность собственного учения, морально-этического кодекса и самой организации в целом со всеми ее составляющими. Для более точного представления процесса сектизации Старк и Бэинбридж разработали и описали шесть уровней возрастания напряженности или сектантскости группы. Шкала ученых изначально не направлена на описание именно степеней сектоподобия. В понятие сектоподобной группы ими вкладывается совершенно другой смысл, а сама шкала разработана на религиозных организациях. Тем не менее, работа ученых дает хороший ориентир и представление о том, как шкала сектоподобия могла бы выглядеть⁵⁹⁸.

1. Низкий уровень напряженности (далее – УН). Группа достаточно хорошо приспособлена к окружающему ее обществу и может быть отнесена к типу церкви (Епископальная церковь, Объединенная церковь Христа).

2. Средний УН. Характеризуется большей, чем на первом уровне, но в общем и целом невысокой напряженностью (Американская лютеранская церковь и Американская баптистская церковь).

3. Отчасти высокий УН. Напряжение в отношениях с окружающей средой уже достаточно высоко и вплотную приближается к сектантскому, но группа все еще сохраняет свое лицо и уважение внешнего мира (Южная баптистская конвенция, Лютеранская церковь – Синод Миссури).

4. Высокий УН. Религиозные группы этого уровня однозначно относятся к сектам, хотя многие из них смогли уже снизить свой первоначальный уровень напряжения. В результате частичной редукции напряжения от них уже могли отколоться новые сектантские движения (Церковь Назарянина, Адвентисты седьмого дня).

5. Очень высокий УН. Группы этого уровня являются достаточно девиантными и испытывают серьезные трения с окружающим их обществом. Многие пятидесятнические группы, которые практикуют на своих служениях глоссолалию и служители которых претендуют на обладание божественным даром исцелений, являются представителями этого уровня.

6. Экстремальный УН. Антагонизм с обществом у этих групп доходит до регулярных правовых вмешательств в их дела. Многие из них изолированы в собственных поселениях, некоторые носят отличную одежду (амиши и меннониты). К этому типу относятся пятидесятнические группы, работающие со змеями, полигамические общины мормонов и милленаристские группы (например, Свидетели Иеговы и др.).

Ученые отмечают, что, поскольку речь идет прежде всего о континууме, то все выделенные уровни относительны и не могут быть предельно четко операционализированы. Тем не менее, организации первого и второго уровня Старком и Бэинбриджем не относятся к сектам. Третий уровень достаточно сложен, и к находящимся на нем группам применимы понятия большей или меньшей степени сектоподобия. Все группы, располагающиеся выше четвертого уровня, относятся учеными к сектам. Примечательно, что сами ученые определили местонахождение на данной шкале 417 религиозных групп США.

Второй вариант появления сектоподобных групп именуется процессом десектизации (от нем. Entsektungsprozess). В его границах предполагается, что вполне состоявшиеся секты и культы, клиентурные культы могут подвергнуться обратному процессу частичной или полной потери своих сектантских характеристик. Обсуждение процесса десектизации охватывало до сих пор всего один из множества ее аспектов – вопрос институализации и трансформации сект и культов в деноминации и церкви. Вопрос, вне всякого сомнения, настолько же сложный, насколько интересный и неизбежно политизированный. Однако этот аспект десектизации слишком хорошо изучен и слишком сильно отклоняется от основной темы работы, для того чтобы останавливаться на нем в рамках данной монографии более подробно. Сейчас нужно обратиться к совершенно заброшенным вниманием исследователей аспектам процесса десектизации, а именно, во-первых, случаям целенаправленного создания сектами и культами сектоподобных групп для решения целого ряда внутренних задач и вопросов; во-вторых, образованию сектоподобных групп как промежуточной стадии на пути полного распада НРД.

К первому варианту целевой десектизации достаточно часто обращаются крупные НРД, как правило, для расширения своего влияния на окружающее общество, повышения своего статуса и авторитета в нем, а также для вербовки новых членов. Происходит это следующим образом: НРД создает на свои средства организацию, которая по всем своим внешним атрибутам никак с ней не связана, не занимается прямой вербовкой в нее и выбирает какую-то достаточно безобидную, а порой и общественно одобряемую сферу деятельности (например, помощь больным и беспризорным детям, экологические инициативы и т.д.). Такие группы имеют все отличительные признаки сектоподобных групп, кроме, пожалуй, нестабильности сектантской составляющей. Последняя искусственно регулируется материнским НРД. Принципиальное отличие сектоподобных групп, создаваемых НРД, от их же фронтовых организаций состоит в том, что членами сектоподобных групп могут быть и не сектанты (во фронтовых структурах такое невозможно), и они могут за все время принадлежности к группе ни разу не столкнуться с сектантской составляющей. Именно это искреннее непонимание и незнание даже самыми активными членами этих организаций того, кто на самом деле является инициатором создания группы, является важнейшим фактором в достижении НРД своих целей с их помощью. Достаточно часто в рамках таких сектоподобных групп НРД удается принести какую-то реальную пользу окружающему обществу. Однако следует помнить, что если бы сами секты и культы не видели для себя какой-то ощутимой выгоды от этих групп, которая бы как минимум оправдывала вложенные в них деньги, они бы их не создавали. То есть налицо ситуация, когда созданные сектами организации, занимаясь несектантскими проектами и оказывая в их рамках помощь населению, в конечном итоге самим фактом своего существования помогают развитию НРД и укреплению их положения в обществе. Еще проще: это пример того, как несектантские действия могут в конечном итоге поддерживать и развивать сектантство⁵⁹⁹. Так, большинство создаваемых сектами благотворительных обществ, занимающихся распределением среди населения и общественных организаций гуманитарной помощи, продуктов питания, бытовой техники и т.д., являются классическим примером таких сектоподобных групп. Многие из них даже не скрывают, хотя особо и не подчеркивают своей принадлежности к той или иной секте или культу. Однако относить их к сектам и культам в строгом смысле этого слова некорректно.

В рамках анализа второго варианта десектизации нужно отметить, что распадающиеся секты и культы далеко не всегда проходят через стадию сектоподобной группы. В настоящее время учеными достаточно хорошо описано все многообразие форм исчезновения и распада сект и культов. На путь сектоподобия становятся только те из них, разложение которых вызвано процессом внутреннего обмирщения организации. Сектантская составляющая может ослабнуть в силу целого ряда внутренних изменений (например, смерти лидера без каких-либо претендентов на наследование его должности). Никто специально не занимается развалом этих организаций, но процесс постепенного угасания веры при сохранении сильного организационного начала приведет к смещению интересов и акцентов на иные плоскости, например, в сферу бизнеса. Членов культа может связывать длительная история совместной жизни и работы, хорошие отношения и высокий кредит доверия. Никто из них формально не отказывается от своего прошлого, но от новых членов организации уже не требуется соблюдение каких-то религиозных норм поведения и безоговорочного принятия учения организации. Если они будут проявлять интерес к сектантской составляющей организации, им могут рассказать о ней. Ступень сектоподобия упрощает для данных групп процесс перехода из стадии сектантства и помогает их адаптации к жизни вне нетрадиционной религиозности. Община Онеиды является, вероятно, наиболее показательным примером этого варианта десектизации.

Науке еще предстоит выявить факторы, влияющие на ускорение, торможение и даже обращение вспять процесса сектизации. В качестве примера можно выдвинуть несколько простейших предположений, требующих, однако, соответствующего эмпирического подтверждения. Во-первых, перспективы развития сектантской составляющей в сектоподобных группах обоих типов во многом определяются силой и устойчивостью несектантского компонента. Чем сильнее и самодостаточнее последний, тем меньше вероятность увеличения сектантскости организации и полной трансформации ее в НРД. Во-вторых, развитие сектантской составляющей в сектоподобных группах континуума происходит быстрее и легче, чем в сектоподобных группах параллельного существования. Однако в последних сектантский компонент оказывает значительно большее воздействие на тех, кто с ним сталкивается, чем в сектоподобных группах континуума. В-третьих, в потенциале в любой организации, сообществе, объединении, группе лиц может начаться процесс сектизации. Однако некоторые типы организаций имеют особую предрасположенность к нему. Гуманитарная направленность организации и особенно работа в области оздоровления населения и человека, здорового питания, психологии, экологии, социального служения, популяризации научных знаний и образования наиболее подвержены началу процесса сектизации.

В каждой организации есть факторы, влияющие как на ускорение, так и на торможение развития сектантских компонентов. При этом, как уже отмечалось выше, сам процесс может развиваться в обоих направлениях, т.е. в том числе в сторону ослабления и полной потери сектантского компонента.

Вопрос определения реального места и роли лидера в процессе создания НРД не имеет простого и однозначного решения. Субкультурно-эволюционная модель культовой инновации заявила о второстепенности фигуры лидера в ряде случаев появления НРД, но даже и близко не могла снять вопрос личной харизмы полностью. Большинство ученых, исследовавших НРД, продолжает подчеркивать важную роль личности их основателей в жизни организации. Тем не менее, исследователи, специализирующиеся на анализе феномена харизматического лидерства, высказываются по этой теме несколько более сдержанно и осторожно. Это связано с тем, что ученые до сих пор не смогли договориться по поводу определения самой природы харизмы и ее сущностных характеристиках. Попробуем взглянуть на эту дискуссию сквозь призму темы данной монографии.

Как и в случае с определением понятия «секта», в вопросе изучения лидерства сектоведение находится под мощным влиянием работ Макса Вебера. Именно Вебер сильнее всех повлиял на исследования в этой области, сведя проблему лидерства в НРД к феномену харизмы. В качестве двух основных характеристик личной харизмы Вебер выделял: а) необычные свойства, качества и способности человека; б) признаваемые в качестве таковых его окружением, одаряющим его в соответствии с ними особыми полномочиями и правами. Оригинальные воззрения и необычные индивидуальные характеристики человека воспринимаются его социальным окружением как нечто особенное и экстраординарное, им приписывается божественное, сверхъестественное происхождение, и человек наделяется в соответствии с этим властью. При этом потенциальный харизматический лидер вынужден балансировать между уклоном в абсолютную оригинальность и неповторимость и привычной традиционностью своих идей и индивидуальных качеств. В первом случае ему грозит социальная изоляция. Он будет не понят и не признан из-за слишком большой «специфичности» и полностью чуждой его окружению «оригинальности» его идей и личности. Такова судьба большинства получателей новых откровений. Во втором случае его идеи и индивидуальные характеристики будут не настолько важны, интересны и новы, чтобы вызвать к ним внимание в обществе и пробудить новое религиозное движение⁶⁰⁰. Таким образом, способность поддерживать баланс между оригинальностью и заурядностью идей нового культа, влияет на успех начинания. При этом это правило будет действовать вне зависимости от количества людей, стоящих у основания НРД.

В настоящее время сформировалось три традиции в разработке понятия «харизма». Каждая из них в той или иной мере заимствовала определение Вебера, претендуя при этом на полное преемство в этом вопросе от великого ученого.

В рамках первой традиции феномен харизмы полностью сводится к индивидуальным качествам и способностям индивида. Все определения харизмы полагают ее как набор личностных психологических характеристик харизмата, благодаря которым он обладает необычной способностью влиять на людей и пробуждать у них личную привязанность и уважение⁶⁰¹. Соответственно, основная проблема сводится к поиску и выявлению этого «индивидуального харизматического набора» характеристик. Нарциссизм, самоуверенность, целеустремленность, непосредственность, граничащая с фамильярностью и наглостью, независимость и любовь к риску, экспрессивность, театральность и драматичность, фанатичная привязанность к символам и собственным идеям, поверхностность мысли, нелогичность и целый ряд других качеств наиболее точно соответствуют, по мнению представителей этой традиции, психологическому портрету харизматического лидера. Кроме того, предполагается, что большинство обладателей личной харизмы имеют богатый опыт общения с людьми и участия в других религиозных организациях. Именно в рамках этой, первой традиции основная масса исследователей феномена возникновения НРД представляет для себя основателей НРД. При этом присутствует искушение списать на особые заслуги харизмата чуть ли не весь процесс создания НРД. Безусловно, история сектантства имеет достаточно примеров выдающихся харизматов, которые сыграли именно такую роль в создании и развитии НРД. Однако если учесть общее количество НРД, такой тип харизмы представляется все же исключением из правила.

В границах второй традиции утверждается, что феномен харизмы нельзя определить через набор каких-либо психических или физических характеристик индивида. Харизма понимается, прежде всего, как явление интерсубъективное, определяемое исключительно через особую структуру социальных отношений. Последняя включает в себя процесс социального признания и почитания какого-либо индивида в качестве человека с экстраординарными способностями, наделяющими его правом обладания властью над последователями⁶⁰². Харизматический лидер для осуществления своей власти нуждается в постоянном процессе подтверждения своих полномочий со стороны последователей, в полной зависимости от которых он находится. Иначе говоря, харизма социально конструируется и при этом не важно, обладает ли харизматический лидер в реальности какими-либо особыми качествами или нет. Важен сам факт присутствия и постоянного поддержания особого отношения к нему со стороны окружающих. В этой традиции утверждается, что харизма может существовать лишь в виде харизматического движения, а роль лидера сводится к минимуму. На процесс создания НРД он влияет в той же степени, в какой и остальные члены группы. Он нужен для успешного основания НРД, но в то же самое время он взаимозаменяем и неоригинален. Основной вопрос здесь состоит в следующем: какие конкретно факторы отвечают за формирование у различных групп людей чувств необходимости, важности и значимости создания организации с теми или иными идеями и целями во главе с лидером, наделяемым ими теми или иными отличительными чертами и характеристиками? Роль харизмата в создании НРД сводится к грамотному, умелому воплощению в самом себе и в создаваемой им организации чаяний, желаний и стремлений разных групп людей.

В третьей традиции, которая наиболее полно отражает позицию Вебера, постулируется полная зависимость феномена харизмы как от индивидуальных характеристик индивида, так и от их подтверждения и признания его социальным окружением. Утверждается невозможность сведения феномена харизмы только к одному из двух полюсов. Типичным представителем этой традиции является Арчи Смит со своей теорией возникновения лидерства в НРД⁶⁰³. Согласно Смиту, наделенный определенными талантами лидер группы предлагает своим последователям целый набор не слишком серьезных и не глубоко проработанных идей, норм и правил поведения. Последователи принимают их и одновременно учатся реагировать на парадигму общения, устанавливаемую лидером. Последний постепенно усиливает свои претензии, усложняет учение, делает более строгими правила и т.д.

Видя, что нововведения принимаются его последователями, он все более уверяется в их правомочности и собственной избранности. Наконец он провозглашает себя Богом, и члены группы принимают его новый образ. Весь процесс развивается в течение продолжительного периода времени и практически неосознанно для всех его участников. Лидер попадает в тиски созданного им же образа, становится источником и жертвой собственного процесса обожествления. Последователи снова и снова добровольно подтверждают и признают свою зависимость и подчиненность руководителю. Лидер и группа совместно конструируют и конституируют друг друга. При этом сам лидер, как правило, практически не осознает своей сильной зависимости от последователей, а они, в свою очередь, не понимают, в какой степени вдохновляющий образ их руководителя сформирован ими самими. Роль лидера в создании НРД в рамках этого подхода определяется особенностями взаимной динамики его взаимоотношений с последователями. Он важен, в какой-то степени даже незаменим, но все же сильно зависит от реакции последователей на все его действия. По аналогии с субкультурно-эволюционной моделью культовой инновации здесь можно сказать, что итоговый продукт – НРД – является плодом совместного творчества лидера и группы.

В рамках всех трех традиций утверждается, что харизматические лидеры могут появляться и в структуре традиционных религий, приводя тем самым к отделению от них сект. История преподносит конкретные примеры для всех трех вариантов места и роли харизматического лидера в процессе создания НРД. В каком-то смысле можно говорить о трех типах участия харизматических лидеров в появлении сект и культов. Автор также полагает, что особое значение в процессе появления НРД имеет авторитет лидера, приобретенный им благодаря достижениям в не имеющих никакого отношения к религии и сектантству сферах. Опираясь на вполне заслуженный авторитет, такие основатели НРД пользуются определенным кредитом доверия со стороны разных кругов общества, и в случае обращения к сектантству, используют его для привлечения внимания к своим новым идеям и концепциям. Этот стартовый капитал многократно упрощает им процесс создания НРД и вербовки первых последователей. Общий эффект аналогичен уходу какой-то знаменитости в секту: к организации привлекается особое внимание, которое НРД не получило бы в иной ситуации. В ряде случае аналогичную авторитеру функцию могут исполнять былые заслуги основателя НРД, например, полученные им ранее научные степени и звания, занятие в прошлом высоких государственных постов, спортивные достижения, успехи на писательском поприще и т.д. и т.п. Простое перечисление бывших и настоящих титутов и званий может оказать впечатление на обывателей, никогда не знавших основателя и восприниматься в качестве важного аргумента в пользу обоснованности и истинности его учения. Псевдопсихологический культ Немецкая академия психоанализа, созданная известным врачом Гюнтером Аммоном, Институт оргона, основанный еще более известным психологом Вльгельмом Райхом, и целый ряд иных организаций являются примером такой роли основателей в процессе создания НРД. Подход Вебера и его продолжателей не предполагал учет специфических особенностей различных типов НРД и был основан на анализе только одного типа структурированных форм нетрадиционной религиозности, сект и культов, без учета их содержательных характеристик. В их работах присутствовало допущение о том, что специфика вероучения НРД не оказывает никакого существенного влияния на поведение харизмата.

Автор данной работы в противоположность сложившейся традиции полагает, что специфика содержания и структуры организации оказывает влияние как на общий портрет основателя НРД, так и на его место и роль в процессе создания НРД. Так, например, основатель культа, полагающий, что он является самим Иисусом Христом, вновь пришедшим на Землю для суда над человечеством (христианские секты), будет вести себя несколько иначе, чем какой-нибудь гуру, обучающий людей медитации и основам неоиндуизма (восточные секты). При этом они оба будут отличаться от какого-нибудь лжеученого, «открывшего» способ измерять биополе человека на приборном уровне (псевдонаучный клиентурный культ), или тренера самоучки, придумавшего новые способы путешествия по прошлым жизням посредством исполнения человеком определенного набора дыхательных или иных техник работы с организмом (псевдопсихологический клиентурный культ). Саморепрезентация отдельных астрологов (астрологические аудиторные культы) будет отличаться и от экстрасенсов или колдунов, организованных также по типу аудиторных культов. Можно предположить, что значимые отличия будут найдены по линии всех типов НРД, кроме культовой среды общества. То есть потенциально возможны 85 типажей основателей НРД. Конечно же, многие из них будут сильно похожи друг на друга, а для каких-то типов вообще невозможно будет выделить какие-то специфические особенности, отличающие их от других. Однако ввиду масштабности самой постановки вопроса он может быть разрешен только в рамках отдельного исследования, полностью посвященного харизме и лидерству в НРД.

В рамках данного исследования невозможно обойти стороной вопрос о том, в чем конкретно состоит новизна новых религиозных движений. Эта тема несколько отстоит от основного корпуса проблем и вопросов, связанных с анализом возникновения сект и культов. Гораздо большее значение проблема новизны НРД имеет в рамках анализа феномена сектантства в целом, а также при разработке понятийного аппарата сектоведения. Тем не менее, эта тема чаще всего ассоциируется именно с вопросом возникновения НРД и все же имеет к нему некоторое отношение.

Бытует мнение о том, что тема «новизны НРД» в целом зародилась в рамках христианской богословской критики феномена сектантства, в процессе которой для эффективного обличения оппонента якобы нужно доказать «новизну» его идей по сравнению с уже имеющимся учением Церкви. Это мнение является неоправданным сужением проблематики апологетического дискурса, в рамках которого не столько изучается «новизна», сколько проводится критический сравнительный анализ учений, позволяющий установить в том числе и древность имеющихся искажений учения Церкви. В то же время новое прочтение учения Церкви в рамках существующего догматического канона на протяжении всей ее истории лежало в основании ее экзегетической мысли. Противо сектантская полемика в исламе, с ее понятием «бида» – новшество, нововведение, – синонимичным понятию «ересь», также не сводится исключительно к поиску чего-то нового в учении группы как признака ее сектантскости. Богословская мысль ислама гораздо богаче в этом отношении и включает в себя также иные критерии сектантскости группы.

Ввиду некоторой периферийности темы «новизны» для целей данного исследования и нисколько не претендуя на полноту охвата всех имеющихся в этой области концепций и теорий, остановимся лишь на некоторых наиболее представительных и интересных из них. В настоящее время сформировалось четыре основных подхода к решению темы «новизны в НРД».

Представители первого считают, что ничего нового в НРД нет. Термины «новое религиозное движение» и «новая религия» как минимум некорректны. Современные секты и культы могут претендовать, лишь на сильную переработку учения и практики какой-либо из древних религиозных или оккультно-мистических традиций. Ян Ассман прекрасно формулирует позицию данного подхода: «...Новое может всегда выступать лишь в форме реконструированного прошлого. Традиция заменяется лишь традицией, и одно прошлое можно заменить лишь другим прошлым. Общество не перенимает новые идеи и полагает их на место старых, но просто перенимает прошлое других групп по сравнению с теми, что существовали до сих пор. В этом смысле нет такой социальной идеи, которая бы одновременно не была бы воспоминанием общества. Коллективная память реконструирует, таким образом, не только прошлое, она организует также опыт настоящего и будущего…»⁶⁰⁴. Эдвард Шилс полагает, что ничего нового не может быть придумано в принципе, особенно если исходить из представления современных ученых об общих парадигмах исторического развития любой религиозно-символической традиции в любом обществе мира, а также из самих механизмов их интерпретации новыми поколениями людей⁶⁰⁵. Ученый предпочитает говорить не о новизне, но об изменениях в существующих традициях и религиозных организациях. В числе прочих об отсутствии какой-либо новизны в НРД говорили Парсонс⁶⁰⁶, Уильямс⁶⁰⁷, Оден⁶⁰⁸ и др. исследователи.

В рамках этого же подхода утверждается, что можно говорить только о субъективно воспринимаемой адептами группы новизне идей и практик конкретного НРД. Отмечается, что признаваемые в качестве новых те или иные идеи могут побуждать людей к определенным действиям, в том числе ведущим к образованию секты или культа. Таким образом, в центре внимания исследователя должны лежать процессы искусственного конструирования и естественного зарождения представлений о новизне идей группы и влиянии данных идей на все аспекты ее жизнедеятельности. При этом появление представлений о новизне учения объясняется чаще всего низким уровнем образования, не позволяющим основателю культа увидеть многочисленные примеры бытования его «новых» идей в истории религиозной мысли. Основное внимание уделяется влиянию этих представлений о новизне на все аспекты жизни группы.

Представители второго подхода соглашаются с тем, что чего-то абсолютно нового в НРД найти невозможно, но все же можно и нужно говорить о так называемой «контекстуальной новизне». Иначе говоря, новизна группы должна оцениваться в привязке к конкретному месту ее деятельности. При этом должна учитываться страна возникновения организации и особенности социокультурного контекста ее обитания. В результате можно выделить четыре взаимодополняющих подхода к определению контекстуальной новизны.

В первом случае контекстуальная новизна определяется для организаций, действующих вне стран своего возникновения. Под контекстом здесь подразумеваются актуальные политические границы той или иной страны мира, относительно религиозных организаций которой выносится суждение. Так, для Беларуси конца ХХ ст. будут новыми китайские и индийские НРД, в то время как эти же группы в контексте стран своего появления новыми не являются. В то же время вполне традиционные для Беларуси полесские народные магические практики и ритуальные действия будут являться новыми, по крайней мере, в своей содержательной части, для тех же стран Азии.

Во втором случае контекстуальная новизна определяется для религиозных организаций в рамках стран их возникновения. При этом учитывается их новизна в контексте специфики религиозных, культурных, общественных, политических и экономических традиций этих стран. Так, например, Ткачева А.А. совершенно правильно отмечает, что «наиболее радикальной новацией в неоиндуизме» является его универсалистский характер, то есть само стремление к обращению населения всех стран мира в свою версию индуизма, которое присутствует вопреки национальному характеру и кастовости традиционного индуизма⁶⁰⁹. В данном случае столь чуждый для индуизма миссионерский императив к обращению всех народов прекрасно известен представителям большинства иных религиозных организаций. В русле этого же подхода такие «неоведантистские» НРД как Общество Рамакришны и Интегральная Йога сравниваются в работе В.С. Костюченко с классической ведантой⁶¹⁰.

Совмещение первых двух подходов показывает, что одна и та же организация в разных странах мира может быть контекстуально новой по совершенно разным основаниям. Так, например, новизна Международного Общества Сознания Кришны для в основном христианской Беларуси, будет состоять в индуистских корнях этой организации. Для Индии новизна этой же группы будет сводиться как к уже упомянутому универсалистскому характеру движения, так и к целому ряду иных явлений, заимствованных кришнаитами, по весьма справедливому наблюдению Клостермайера, у христианства⁶¹¹.

Представителями третьего подхода утверждается, что решающее значение играет субъективное восприятие населением конкретных НРД в качестве новых для данной страны мира. При этом не столь важно, считает ли само руководство группы свою организацию в чем-то новой или нет. Именно восприятие внешним миром НРД в качестве «нового» оказывает решающее воздействие на его развитие в данном конкретно взятом обществе. В рамках данного подхода исследуется влияние общественных представлений о новизне организации на ее развитие.

В рамках четвертого подхода о «новизне» говорится в привязке не к стране в целом, а к каким-то доминирующим институтам общества, например, к традиционным религиям. Так, Брайан Уилсон делает попытку определить новизну НРД по сравнению с уже существующими традиционными религиями⁶¹². Ученый полагает, новизна НРД состоит в том, что они предлагают более простой, понятный, быстрый и доступный путь к спасению. Последнее полагается ученым как универсальная категория, характеризующая всю совокупность конечных целей самых разных религиозных традиций⁶¹³. В НРД человеку гарантируется спасение по факту входа в организацию, а сверхъестественные реалии максимально конкретизируются и упрощаются. Бог полагается не просто бесконечно удаленным от человека и всемогущим существом, но как вполне конкретная сущность в лице гуру или руководителя организации. Профессиональному священству и духовенству традиционных религий противопоставляется возможность прямого контакта со сверхъестественным миром без участия либо с минимальным участием духовенства как отдельного класса в религиозной группе. Сектантство, по мнению Уилсона, распространяет религию в массах, приближает ее к нуждам конкретных людей. Оно делает сильный акцент на решении повседневных нужд человека: исцеление от болезней, магическое регулирование различных сфер жизни и т.д. Сами по себе все эти характеристики не новы, т.к., по словам Уилсона, все традиционные религии на ранней стадии своего существования предлагали что-то подобное. Однако ситуация массового появления НРД как раз свидетельствует о том, что традиционные церкви утратили способность общения с простыми людьми и приобрели элитный характер. Соответственно, можно говорить о новизне перечисленных характеристик НРД в контексте состояния конкретных традиционных религий на территории конкретной страны мира.

Представители третьего подхода говорят о том, что можно выявить и конкретно показать «новизну» феномена нетрадиционной религиозности в целом и конкретных НРД в частности. Некоторые из них выдвигали теории т. н. «структурной новизны», полагая, что НРД отличаются от старых ересей и сект более совершенными способами воздействия на сознание и подсознание индивида, а также новыми методами работы с внешним миром. Однако знакомство с историей сект XVI–XIX вв. позволяет предположить, что если и есть что-то у современных сект нового, так это не усиление, а ослабление способности контролировать своих последователей и воздействовать на них. В современном плюралистическом обществе сектам приходится прилагать гораздо больше усилий с целью оказания воздействия на людей и удержания их в орбите своего влияния, чем тем же утопическим культам XIX в. Рецидивы брутального отношения к людям в сектах встречаются и в наше время, но по сравнению с сектантством прошлых столетий современная нетрадиционная религиозность работает более мягкими методами.

Карстен Кольпе, говорил о том, что уже сам факт создания новой организации, никак структурно не связанной с любыми иными религиозными группами, является вполне достаточным свидетельством ее новизны⁶¹⁴. Кристоф Бохингер считал, что новизна движения нью эйдж состоит не в его содержании, но в способах и формах его трансляции в окружающем обществе⁶¹⁵. Действительно, нетрадиционная религиозность активно обращается ко всем системам массовой коммуникации современного мира, но она в этом не оригинальна, так как это же делают все традиционные религии мира. В этом смысле можно говорить и о новизне последних.

Вольфганг Бэнк полагает, что новизна НРД состоит в активном использовании ими разработок современной психологии для достижения своих целей, в то время как секты прошлого столетия этого не делали⁶¹⁶. Это, безусловно, верно, но возникает вопрос о том, насколько корректно судить о новизне самих НРД в целом по фактам, пусть даже регулярным, обращения их к тем или иным разработкам современной психологии.

Представители четвертого подхода полагают возможным увязать вопрос новизны НРД с конкретной датой или периодом в историческом развитии отдельных стран и/или всего мира. Опираясь на самые разные критерии, они особо выделяют те вехи в истории, после наступления которых все возникающие религиозные группы автоматически приобретают статус новых религиозных движений либо сект и культов (в данном контексте сектантскость группы является синонимом ее новизны). В этом отношении показательна цитата из Жана-Франсуа Майера, который не придает сколько-нибудь серьезного значения данному подходу к оценке новизны, но все же полагает его вполне допустимым: «…Какой бы ни делался выбор и различие между терминами, остается решить, должна ли «новизна» пониматься в хронологическом смысле или она должна включать в себя значительное отличие от предшествующих традиций. Для историков религий движения, которым меньше 200 лет, очевидно остаются молодыми и «новыми». Соответственно, в исторической перспективе такое выражение, как новые религиозные движения, действительно и вполне легитимно включает в себя самый широкий спектр групп…»⁶¹⁷. Макклауд⁶¹⁸ и Мюллер⁶¹⁹ говорят о начале XIX в. как о точке отсчета появления НРД. При этом Мюллер связывает это c Вторым великим пробуждением Америки. Такие исследователи нетрадиционной религиозности в Корее, как, например, Чои⁶²⁰, Гван-йон Чо⁶²¹, Дук-Ва Ким⁶²², единогласно сходятся в том, что начало появления НРД в этой стране можно отсчитывать с 1860 г., то есть со времени основания культа Чхондогё. Шпажников ведет начало «синкретических религий и движений» в Индонезии с момента появления в 1867 г., первого местного пророка (конора)⁶²³. Шарма ведет начало появления «новых индийских религиозных движений» в Индии с 1800 г.⁶²⁴. Харальд Тэрнер относит начало массового появления НРД в примитивных обществах Африки к XVI ст. и связывает это с процессами колонизации и аккультурации⁶²⁵. При этом ученый приводит лишь 3 примера появления НРД до начала XIX в. и 35 примеров возникновения НРД после 1800 г. Клаус-Йозеф Нотц связывает массовое появление НРД с Новым Временем, то есть начиная с 1789 г.⁶²⁶. Многочисленные исследователи нетрадиционной религиозности Японии единогласно относят начало возникновения НРД к 1800 г.⁶²⁷. Массовое появление индейских НРД в США отечественный ученый Цеханская связывает с XVIII в. в целом⁶²⁸, а американский исследователь Чемберлен конкретизирует 1680 г.⁶²⁹.

Этот краткий обзор подтверждает нашу ремарку о том, что вопрос «Что в НРД есть нового?» очень слабо связан с главным вопросом данной работы: «Как и почему появляются НРД?».