Чем отличается душа человеческая от души животных.⁵

Признавая душу в человеке, было бы непоследовательно не признать ее в то же время и у животных, тем более, что об этом ясно говорится при сотворении мира (Быт.1:20–26), но между душой человека и душой животного лежит непроходимая пропасть. У животных душа не отделима от тела (в св. Писании часто говорится, что душа у них та же кровь) и психика их так тесно связана с физической природой животного, что почти невозможно узнать: где она кончается и где начинается. Хотя душа животного и является внутренним духовным принципом, организующим материю, тем не менее она не может самостоятельно существовать и действовать без материи. Как часть материального существа, она сама как бы материальна и потому может существовать до тех пор, пока материя, с которой она связана, остается живою. Далее, никто никогда не видел души животного в спиритических сеансах; не бывает явлений душ умерших животных, подобно тому, как бывают явления душ умерших людей, все это происходит потому, что душа животного не личное, не духовное, не самостоятельное существо. Несамостоятельность души животного видна из того, что она не может, подобно душе человека, господствовать над своим телом, физическими потребностями или над болезненными страданиями.

Животные не обладают способностью к мышлению, что свойственно человеку, как разумному существу; они имеют только ощущения и чувственные влечения, но мысли, в собственном смысле этого слова, не имеют. Человек признает и мыслит мир идей, мыслит о вечности, о Боге и, наконец, о себе самом и, таким образом, воспроизводит свое собственное бытие, как факт своего сознания; отсюда в том именно и заключается некоторое богоподобие в человеке, что у него есть мысли, которым он может давать осуществление. Конечно физиологическим условием языка служит присутствие в организме человека особого голосового аппарата, способного производить членораздельные звуки, но для того, чтобы уметь говорить, недостаточно обладать только этим органом речи, так как у многих пород обезьян устройство этого органа не менее совершенно, чем у людей, но, однако, они не произносят членораздельных звуков, потому что им «нечего говорить», их внутренняя жизнь ограничивается одними ощущениями и чувственными влечениями, для выражения которых достаточно мимических движений и нечленораздельных звуков. Кроме сего, образование способности говорить зависит не только от физиологического условия, но еще более и от психического, а этим психическим условием является вся сумма душевных сил человека: его ум, сердце и воля, по мере развития душевных сил человека раскрывается и присущий ему дар слова.

Отличительным признаком сознательной души человека есть ее разумность, возвышающая его над всем окружающим и делающая для него возможным не только просто научное знание, но даже и философию, что совершенно несвойственно душе животного. Также умственный прогресс (развитие) животным не свойствен, так как их ум родовой, как бы присущий материальной их природе; это видно из того, что ни откуда нельзя заметить, чтобы настоящие животные были умнее своих предков; следовательно, животные не имеют разумного мышления.

Далее, у животных нет свободы воли, которая служит отличительным признаком души человека. Движения животных всецело обусловливаются или внешними влияниями или внутренними инстинктивными влечениями, вытекающими из физической потребности сохранять и поддерживать свою жизнь; животные слепо, бессознательно подчиняются этим побуждениям и безотчетно следуют сильнейшему из них. Так как у них нет свободы воли, то поэтому у них нет нравственности, совести, долга, обязанности и т. п. Животные никогда не проявляют ни понимания смысла и цели своих действий, ни свободы выбора, ни самоограничения, а потому у них нет и чувства ответственности за свои действия.

Животные лишены способности к нравственному совершенствованию; у них также нет отвлеченных идей (мысли, понятия): Бога, истины, добра и красоты. Также у животных нет религиозных идей, потому что религиозному чувству не соответствует у них ничего, а потому и бессмертия их душ животным не нужно, что делается ясным из следующих соображений: если животные не способны познавать и любить Бога в земной жизни, то, если бы для них существовала загробная жизнь, они чувствовали бы себя, как бы сказать, не на своем месте, т. е. не заслуженном своею чисто животною жизнью; их чувственная душа не сознавала бы вечного блаженства святых людей и не поняла бы райского духовного блаженства, а также не могла бы лицезреть Бога, подобно душам святых людей.

Если бы даже и допустить бессмертие души животных, то, все-таки, чего бы она низменная и чувственная могла ожидать в загробной жизни? Разве одной участи с душой такой же, т. е. чувственной и низменной, человека грешника? Но тогда это было бы несогласно с правосудием Божиим, так как душа животных только низменно-чувственная и не свободо-разумная.

Итак, душа животных стоит неизмеримо ниже души человека, имеет иную природу и не обладает такими высшими духовными качествами, как душа человека. Следовательно, душа человека, как личное, самостоятельное, духовное существо, не могла ни в каком случае произойти путем изменений и усовершенствований от души животных безличной, несамостоятельной и полуматериальной, которой никакое духовное усовершенствование не свойственно; на основании этого мы имеем полное право утверждать, что душа животного, какою была некогда, такою она осталась и до настоящего времени, такою же пребудет и впредь навсегда.