II.19. Церковь и государство

(принято Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2000 г., документ «Основы социальной концепции», п. III.1–3,5, 11)

III.1. Церковь как богочеловеческий организм имеет не только таинственную сущность, неподвластную стихиям мира, но и историческую составляющую, входящую в соприкосновение и взаимодействие с внешним миром, в том числе с государством. Государство, которое существует для устроения мирской жизни, также соприкасается и взаимодействует с Церковью. Взаимоотношения государства и последователей истинной религии изменялись в ходе истории.

Первоначальной ячейкой человеческого общества являлась семья. Священная история Ветхого Завета свидетельствует о том, что государство сложилось не сразу. До ухода в Египет братьев Иосифа государства у ветхозаветного народа не было, а существовала патриархальная родовая община. Государство постепенно складывается в эпоху Судей. В результате сложного исторического развития, которым руководит Промысл Божий, усложнение общественных связей привело к образованию государств.

В древнем Израиле до периода Царств существовала единственная в истории подлинная теократия, то есть богоправление. Однако по мере удаления общества от послушания Богу как устроителю мирских дел люди начали задумываться о необходимости иметь земного властителя. Господь, принимая выбор людей и санкционируя новую форму правления, в то же время сожалеет об оставлении ими богоправления: и сказал Господь Самуилу: послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними... Итак послушай голоса их; только представь им и объяви им права царя, который будет царствовать над ними (1Цар. 8:7,9).

Таким образом, возникновение земного государства должно быть понимаемо не как изначально богоустановленная реальность, но как предоставление Богом людям возможности устроять свою общественную жизнь исходя из их свободного волеизъявления, с тем чтобы таковое устроение, являющееся ответом на искаженную грехом земную реальность, помогало избежать еще большего греха через противодействие ему средствами мирской власти. При этом Господь устами Самуила ясно говорит, что ожидает от этой власти верности Его заповедям и творения добрых дел: итак, вот царь, которого вы избрали, которого вы требовали: вот, Господь поставил над вами царя. Если будете бояться Господа и служить Ему и слушать гласа Его, и не станете противиться повелениям Господа, и будете и вы и царь ваш, который царствует над вами, ходить вслед Господа, Бога вашего, то рука Господа не будет против вас; а если не будете слушать гласа Господа и станете противиться повелениям Господа, то рука Господа будет против вас, как была против отцов ваших (1Цар. 12:13–15). Когда Саул преступил заповеди Господни, Бог отверг его (1Цар. 16:1), велев Самуилу помазать на царство другого избранника Своего – Давида, сына простолюдина Иессея.

Сын Божий, владычествующий землей и Небом (Мф. 28:18), через вочеловечение подчинил Себя земному порядку вещей; повиновался Он и носителям государственной власти. Распинателю Своему Пилату, римскому прокуратору в Иерусалиме, Господь сказал: ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше (Ин. 19:11). В ответ на искусительный вопрос фарисея о позволительности давать подать кесарю Спаситель сказал: отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу (Мф. 22:21).

Раскрывая учение Христово о правильном отношении к государственной власти, Апостол Павел писал: всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию Установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее, ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести. Для сего вы и подати платите, ибо они Божии служители, сим самым постоянно занятые. Итак отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь (Рим. 13:1–7). Ту же мысль выразил и Апостол Петр: итак будьте покорны всякому человеческому начальству, для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым для наказания преступников и для поощрения делающих добро, – ибо такова есть воля Божия, чтобы мы, делая добро, заграждали уста невежеству безумных людей, – как свободные, не как употребляющие свободу для прикрытия зла, но как рабы Божии (1Пет. 2:13–16). Апостолы учили христиан повиноваться властям независимо от их отношения к Церкви. В апостольский век Церковь Христова была гонима и местной иудейской властью, и государственной римской. Это не мешало мученикам и другим христианам тех времен молиться за гонителей и признавать их власть.

ΙΙΙ.2. Падение Адама принесло в мир грехи и пороки, нуждавшиеся в общественном противодействии; первым из таковых было убиение Каином Авеля (Быт. 4:1–16). Люди, понимая это, во всех известных обществах начали устанавливать законы, ограничивающие зло и поддерживающие добро. Для ветхозаветного народа Законодателем был Сам Бог, давший правила, которые регламентировали не только собственно религиозную, но и общественную жизнь (Исх. 20–23).

Государство как необходимый элемент жизни в испорченном грехом мире, где личность и общество нуждаются в ограждении от опасных проявлений греха, благословляется Богом. В то же время необходимость государства вытекает не непосредственно из воли Божией о первозданном Адаме, но из последствий грехопадения и из того, что действия по ограничению господства греха в мире согласны с Его волей. Священное Писание призывает власть имущих использовать силу государства для ограничения зла и поддержания добра, в чем и видится нравственный смысл существования государства (Рим. 13:3–4). Исходя из вышесказанного анархия – отсутствие надлежащего устроения государства и общества, а равно призывы к ней и попытка ее установления противоречат христианскому миропониманию (Рим. 13:2).

Церковь не только предписывает своим чадам повиноваться государственной власти независимо от убеждений и вероисповедания ее носителей, но и молиться за нее, дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную во всяком благочестии и чистоте (1Тим. 2:2). Одновременно христиане должны уклоняться от абсолютизации власти, от непризнания границ ее чисто земной, временной и преходящей ценности, обусловленной наличием в мире греха и необходимостью его сдерживания. По учению Церкви, сама власть также не вправе абсолютизировать себя, расширяя свои границы до полной автономии от Бога и установленного Им порядка вещей, что может привести к злоупотреблениям властью и даже к обожествлению властителей. Государство, как и иные человеческие учреждения, пусть даже и направленные на благо, может иметь тенденцию к превращению в самодовлеющий институт. Многочисленные исторические примеры такого превращения показывают, что в этом случае государство теряет свое подлинное предназначение.

III.3. Во взаимоотношениях между Церковью и государством должно учитываться различие их природ. Церковь основана непосредственно Самим Богом – Господом нашим Иисусом Христом; богоустановленность же государственной власти являет себя в историческом процессе опосредованно. Целью Церкви является вечное спасение людей, цель государства заключается в их земном благополучии.

Царство Мое не от мира сего, – говорит Спаситель (Ин. 18:36). Сей мир отчасти повинуется Богу, отчасти же, и главным образом, автономизирует себя от собственного Творца и Господа. В той степени, в какой мир не подчиняется Богу, он подчиняется отцу лжи сатане и лежит во зле (Ин. 8:44; 1Ин. 5:19). Церковь же – тело Христово (1Кор. 12:27), столп и утверждение Истины (1Тим. 3:15) – в своей таинственной сущности не может иметь в себе никакого зла, ни тени тьмы. Поскольку государство есть часть мира сего, оно не имеет части в Царстве Божием, ибо там, где Христос все и во всем (Кол. 3:11), нет места принуждению, нет места противопоставлению человеческого и Божия, а следовательно, нет там и государства.

<...>

III.5. Имея различные природы, Церковь и государство используют различные средства для достижения своих целей. Государство опирается в основном на материальную силу, включая силу принуждения, а также на соответствующие светские системы идей. Церковь же располагает религиозно-нравственными средствами для духовного руководства пасомыми и для приобретения новых чад.

Церковь непогрешимо проповедует Христову Истину и преподает людям нравственные заповеди, исходящие от Самого Бога, а потому не властна изменить что-либо в своем учении. Не властна она и умолкнуть, прекратить проповедование истины, какие бы иные учения ни предписывались или ни распространялись государственными инстанциями. В данном отношении Церковь совершенно свободна от государства. Ради беспрепятственного и внутренне свободного проповедования истины Церковь не раз в истории терпела гонения от врагов Христа. Но и гонимая Церковь призвана с терпением переносить гонения, не отказывая государству, преследующему ее, в лояльности.

Правовой суверенитет на территории государства принадлежит его властям. Следовательно, они и определяют юридический статус Поместной Церкви или ее части, предоставляя им возможность нестесненного исполнения церковной миссии или ограничивая такую возможность. Государственная власть тем самым перед лицом Вечной Правды выносит суд о себе самой и в конце концов предрекает свою судьбу. Церковь сохраняет лояльность государству, но выше требования лояльности стоит Божественная заповедь: совершать дело спасения людей в любых условиях и при любых обстоятельствах.

Если власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям, Церковь должна отказать государству в повиновении. Христианин, следуя велению совести, может не исполнить повеления власти, понуждающего к тяжкому греху. В случае невозможности повиновения государственным законам и распоряжениям власти со стороны Церковной Полноты церковное Священноначалие, по должном рассмотрении вопроса, может предпринять следующие действия: вступить в прямой диалог с властью по возникшей проблеме; призвать народ применить механизмы народовластия для изменения законодательства или пересмотра решения власти; обратиться в международные инстанции и к мировому общественному мнению; обратиться к своим чадам с призывом к мирному гражданскому неповиновению.

<...>

III.11. Во избежание смешения церковных и государственных дел и для того, чтобы церковная власть не приобретала мирского характера, каноны возбраняют клирикам брать на себя участие в делах государственного управления. 81-е Апостольское правило гласит: «Не подобает епископу или пресвитеру вдаватися в народный управления, но неупустительно быти при делах церковных». О том же говорится и в 6-м Апостольском правиле, а также в 10-м правиле VII Вселенского Собора. В современном контексте данные положения касаются не только исполнения административных властных полномочий, но и участия в представительных органах власти (см. V.2).

(принято Архиерейским Совещанием Русской Православной Церкви 2 февраля 2010 г., «Постановления», пп. II.2–3)

ΙΙ.2. Усилить взаимодействие Русской Православной Церкви с органами государственной власти стран ее канонического пространства и диаспоры, особенно с целью скорейшего принятия законодательных и подзаконных актов, регулирующих передачу Церкви несправедливо отнятого у нее имущества.

II.3. Считать целесообразным для практической реализации означенной инициативы повсеместное создание епархиальных отделов по взаимоотношениям Церкви и общества или назначение епархиальных ответственных за такие взаимоотношения. Указанные отделы и лица должны координировать свою деятельность с Синодальным отделом по взаимоотношениям Церкви и общества.

(принято Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2011 г.)

В связи с непростым духовно-культурным и социально экономическим положением ряда коренных малых народов стран, входящих в каноническое пространство Московского Патриархата, Русская Православная Церковь, заботясь о благополучии вверенных ее пастырскому окормлению народов, призывает обратить особое внимание на ситуацию, складывающуюся среди данных народностей.

Каждому человеку Бог дарует индивидуальные способности, раскрывая которые, он обретает смысл своей земной жизни. Подобно этому каждый народ изначально получает свою самобытность, каковую должен раскрыть на протяжении своей истории и таким образом исполнить свое историческое предназначение.

На Земле живет множество народов. У каждого – свои традиции, культура, образ жизни. Некоторые из них насчитывают миллионы людей. Численность других измеряется тысячами или сотнями. Но Господь Иисус Христос посылает Своих служителей с заповедью идти и научить «все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа» (Мф. 28:19). У Бога все народы равны, и ценность каждого из них велика в очах Божиих. Не менее она значима и для исторического развития человечества. Поэтому на каждом великом народе лежит ответственность за существование и развитие народов небольших.

Исторически многие коренные малочисленные народы были просвещены светом православной веры. Вместе с евангельской проповедью миссионеры приносили им образование, письменность и литературный язык, переводили на него слово Божие и богослужебные последования. Их трудами открывались школы, где учили основам Православия, языку, арифметике, географии, культуре. Нередко помогали миссионеры и в обустройстве хозяйственной жизни малых народов, привнося полезные знания и воспитывая необходимые навыки.

Коренные малочисленные народы обладают высокой естественной нравственностью, отличаются гостеприимством, добротой и щедростью, серьезным подходом к созданию семьи. Отчасти благодаря этому созвучию с характером многих коренных народов так глубоко пустило среди них свои корни Православие.

Однако затянувшийся кризис на постсоветском пространстве привел к быстрому экономическому спаду, обострению социальных проблем, резкому падению уровня жизни, особенно среди коренных и малых народов. Люди в большом количестве начали покидать обжитые места, рождаемость опустилась ниже критической отметки, устойчиво сокращается продолжительность жизни. В селах стали процветать безработица и пьянство. С динамикой роста смертности; как правило, совпадает динамика роста преступности. Все указывает на то, что у людей ослабла сама воля к жизни. Отмеченные процессы вызваны прежде всего неблагополучием в духовной, нравственной и эмоциональной сферах и, как следствие, длительной депрессией. Причина последней – отторжение человека от Бога, разрыв преемственности поколений, деградация национальных традиций, разрушение связи с природой, равно как и связей трудовых, семейно-бытовых, духовно-культурных. Воспитание детей в интернатах породило у многих коренных жителей иждивенчество, нежелание трудиться, неспособность принимать самостоятельные решения и хранить семейные ценности.

В последние годы заметно возрос интерес к коренным малочисленным народам со стороны иностранных религиозных организаций и «новых религиозных движений». Губительное воздействие оказывает та часть иностранной и, к сожалению, отечественной массовой культуры, которая пропагандирует насилие, жестокость, иные пороки. Она становится причиной роста экстремизма и агрессии, психических расстройств, особенно среди молодежи.

Жизненно важным вопросом для коренных малых народов сегодня остается сохранение их местных и родовых сообществ, традиционного образа жизни и связанных с ними промыслов. Действующий порядок не способствует традиционным видам хозяйствования, не всегда обеспечивает доступ коренных народов к биоресурсам. Очевидно, что данная ситуация должна исправляться на уровне законодательства и правоприменения.

Сегодня многие представители малых народов обращаются за помощью и поддержкой к Православной Церкви. Эти люди надеются, что Церковь поможет им обрести подлинный смысл и цель бытия, пережить постигшие их трудности, выстроить между людьми здоровые нравственные отношения, сохранить национальную культуру и традиции, преодолеть кризис.

В настоящее время приняты некоторые государственные решения, направленные на развитие коренных малых народов. Однако вопросы Духовного и нравственного возрождения в них почти не затронуты, хотя именно они являются решающими в деле сохранения упомянутых народов. И сегодня у Церкви есть ряд конкретных предложений по укреплению их духовности и нравственности, в том числе через реализацию государственных образовательных программ. Поскольку в епархиях географического расселения малых народностей накоплен большой опыт духовно-просветительской деятельности, важно, чтобы составляющими таких программ стали:

•      разработка и внедрение школьных предметов духовно-нравственного содержания с учетом региональных особенностей;

•      помощь епархиальным управлениям в подготовке и переподготовке преподавателей духовно-нравственных дисциплин в общеобразовательных школах;

•      приобретение, разработка и внедрение учебно-методических комплексов духовно-нравственного содержания;

•      бесплатное распространение общедоступной литературы просветительского и апологетического характера, в том числе на языках коренных малочисленных народов;

•      финансовая поддержка священников, окормляющих труднодоступные национальные поселки коренных малочисленных народностей.

Все вышеуказанное возможно осуществить только совместными усилиями Русской Православной Церкви, государственных и государственно-образовательных структур разных уровней. Это потребует финансовых средств, но, если мы заинтересованы в дальнейшем существовании малых народов, изыскать эти средства совершенно необходимо.

Убеждены, что для эффективной реализации мер по защите духовности и нравственности коренных народностей необходимо создать совместные рабочие группы Церкви и государственных властей в местах проживания малых народов. Эти группы могут заняться разработкой конкретных проектов духовно-нравственного содержания, направленных на сохранение и развитие этих народов.

Очевидно, что только в рамках государственной системы образования задачу духовного оздоровления малых народов решить не удастся. Для полноценного воспитания необходимо благотворное воздействие семьи, влияние которой сегодня среди малых народов сведено к минимуму: многие родители страдают алкоголизмом, не желают жить своим трудом и заниматься воспитанием детей. Добрый пример отношений между людьми дают православные общины во главе со священниками. Однако в небольших поселках и этой возможности зачастую нет: труднодоступность таких мест и отсутствие у местного населения средств для содержания приходского священника не позволяет организовать постоянную приходскую деятельность и вести духовно-просветительскую работу с населением. Для организации этой деятельности необходима поддержка государственной власти на разных уровнях, а также предпринимательского сообщества.

Миссия среди малых народов требует специально подготовленных пастырей. Кроме желания нести свет Христовой истины этим народам, они должны быть хорошо знакомы с их обычаями, традициями, культурой, а желательно – и языком. Известно, что святитель Иннокентий (Вениаминов) расположил к православной вере многих людей тем, что изучал их язык и переводил на него молитвословия, Евангелие и богослужебные тексты. Очень важно хорошо знать особенности коренных народов, их быт и культуру. Поэтому необходимыми направлениями деятельности по подготовке священнослужителей к миссии среди коренного населения должны стать соответствующие учебные курсы в духовных школах.

Заслуживает всесторонней поддержки и развития практика миссионерских станов, где наряду с опытными священниками трудятся и приобретают опыт воспитанники духовных школ. На всех этапах миссии актуальна подготовка клира и миссионеров из местного населения. Поэтому мы считаем необходимым, чтобы епархиальные архиереи, несущие свое служение в северных и дальневосточных епархиях, озаботились достойным уровнем духовной и образовательной подготовки священнослужителей из числа представителей коренных народов.

Учитывая сложное социальное положение многих сынов и дочерей малых народов, невысокий уровень их жизни, одним из главных направлений миссионерской работы должно стать оказание благотворительной помощи нуждающимся и малоимущим людям. Для этих целей следует не только добиваться выделения государственных средств, но и создавать различные благотворительные организации, привлекать к участию в деле духовно-культурного возрождения малых народов социально ответственных представителей делового сообщества, в том числе через организацию братств и попечительских советов.

Важным направлением деятельности по укреплению духовности и нравственности среди малых народов может быть создание миссионерских координационных структур в районных центрах. Это позволит распространять материальную помощь, заниматься рассылкой информационной печатной продукции, осуществлять связи с приходами и общественными организациями коренных народов.

Мы уверены, что для устойчивого развития этих народов необходимо полноценное сотрудничество Церкви и государства. В дореволюционное время государство помогало Церкви нести просвещение малочисленным народам, а Церковь в свою очередь прививала им не только знания, но и любовь к Отечеству.

Сегодня настало время возродить традиции совместной работы Церкви и государства в деле сохранения и развития коренных малых народностей. Пусть в этих трудах образцом миссионера и государственного деятеля служит нам святитель Иннокентий (Вениаминов), митрополит Московский, апостол Америки и Сибири, большую часть своей жизни посвятивший проповеди Православия среди коренных народов. Сегодня как никогда актуальными становятся его слова о церковном служении дальним народам: «Помни всегда, что если проповедник не будет иметь в себе любви как к своему делу, так и к тем, кому проповедует, то и самое лучшее и красноречивейшее изложение учения может остаться без всякого успеха, ибо только любовь созидает, а потому старайся иметь в себе дух святой любви».

(принято Архиерейским Соборам Русской Православной Церкви 2013 г., «Постановления», пп. 52,53)

52. Освященный Собор подчеркивает, что Русская Православная Церковь как религиозная организация не вмешивается в дела государственного управления и не подменяет собой институты светской власти. Однако Церковь и государство, во многом объединяющие одних и тех же людей, на всех уровнях призваны находиться в соработничестве, направленном на благо народа.

53. Собор выражает удовлетворение общим состоянием церковно-государственных отношений в странах канонического пространства Русской Православной Церкви, включая взаимодействие с главами государств, парламентами, правительствами, различными министерствами и ведомствами, региональными и местными органами власти. Собор особо отмечает, что со многими государственными учреждениями заключены успешно реализуемые соглашения о взаимодействии. Такую практику надлежит развивать и совершенствовать. С удовлетворением отмечено участие представителей Церкви в работе консультативных коллегиальных структур, созданных различными ветвями власти.

(принято Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2013 г., «Постановления», пп. 20,22)

20. Вызывает удовлетворение развитие теологического образования в ряде стран, находящихся в области канонической ответственности Московского Патриархата. Важной задачей остается существенное укрепление взаимодействия общецерковных и местных церковных структур с теологическими подразделениями светских высших учебных заведений. Видится полезным создание с этой целью советов по теологическому образованию в епархиях. Члены Собора также считают важным предоставление бюджетных мест для обучения студентов теологии в светских вузах в количестве, соотносимом с числом таких мест на других факультетах и кафедрах. В Противном случае может произойти стагнация и даже упразднение теологических факультетов и кафедр.

22. Освященный Собор рассмотрел ситуацию с введением в средних школах России «Основ православной культуры» в составе учебного курса «Основы религиозных культур и светской этики». Опыт российских епархий может быть востребован в других странах канонической территории Московского Патриархата в случае, если подобные решения будут приняты в этих государствах. Необходимо продолжить работу по включению занятий духовно-нравственной направленности в систему дошкольного образования, а также координацию участия представителей епархий в переподготовке педагогов для преподавания «Основ православной культуры». Епархиям следует продолжить работу с родителями школьников для разъяснения им значения этого учебного модуля при методической поддержке Синодального отдела Религиозного образования и катехизации.

(принято Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2000 г., документ «Основы социальной концепции», п. III.7)

ΙΙΙ.7. Форма и методы правления во многом обусловливаются духовным и нравственным состоянием общества. Зная это, Церковь принимает соответствующий выбор людей или по крайней мере не противится ему.

При судействе – общественном строе, описанном в Книге Судей, – власть действовала не через принуждение, а силой авторитета, причем авторитет этот сообщался Божественной санкцией. Чтобы такая власть действенно осуществлялась, вера в обществе должна быть весьма сильной. При монархии власть остается богоданной, но для своей реализации использует уже не столько духовный авторитет, сколько принуждение. Переход от судейства к монархии свидетельствовал об ослаблении веры, отчего и возникла потребность заменить Царя Незримого царем видимым. Современные демократии, в том числе монархические по форме, не ищут Божественной санкции власти. Они представляют из себя форму власти в секулярном обществе, предполагающую право каждого дееспособного гражданина на волеизъявление посредством выборов.

Изменение властной формы на более религиозно укорененную без одухотворения самого общества неизбежно выродится в ложь и лицемерие, обессилит эту форму и обесценит ее в глазах людей. Однако нельзя вовсе исключить возможность такого духовного возрождения общества, когда религиозно более высокая форма государственного устроения станет естественной. В условиях же рабства, в соответствии с советом Апостола Павла, если и можешь сделаться свободным, то лучшим воспользуйся (1Кор. 7:21). Вместе с тем Церковь должна уделять главное внимание не системе внешней организации государства, а состоянию сердец своих членов. Посему Церковь не считает для себя возможным становиться инициатором изменения формы правления, а Архиерейский Собор Русской Православной Церкви 1994 года подчеркнул правильность позиции о «непредпочтительности для Церкви какого-либо государственного строя, какой-либо из существующих политических доктрин».

(принято Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2000 г., документ «Основы социальной концепции», п. III.4)

III.4. В ходе истории складывались различные модели взаимоотношений между Православной Церковью и государством.

В православной традиции сформировалось определенное представление об идеальной форме взаимоотношений между Церковью и государством. Поскольку церковно-государственные взаимоотношения – явление двустороннее, то вышеуказанная идеальная форма исторически могла быть выработана лишь в государстве, признающем Православную Церковь величайшей народной святыней, – иными словами, в государстве православном.

Попытки выработать такую форму были предприняты в Византии, где принципы церковно-государственных отношений нашли свое выражение в канонах и государственных законах империи, отразились в святоотеческих писаниях. В своей совокупности эти принципы получили название симфонии Церкви и государства. Суть ее составляет обоюдное сотрудничество, взаимная поддержка и взаимная ответственность, без вторжения одной стороны в сферу исключительной компетенции другой. Епископ подчиняется государственной власти как подданный, а не потому, что епископская власть его исходит от представителя государственной власти. Точно так же и представитель государственной власти повинуется епископу как член Церкви; ищущий в ней спасения, а не потому, что власть его происходит от власти епископа. Государство при симфонических отношениях с Церковью ищет у нее духовной поддержки, ищет молитвы за себя и благословения на деятельность, направленную на достижение целей, служащих благополучию граждан, а Церковь получает от государства помощь в создании условий, благоприятных для проповеди и духовного окормления своих чад, являющихся одновременно гражданами государства.

В 6-й новелле святого Юстиниана сформулирован принцип, лежащий в основе симфонии Церкви и государства: «Величайшие блага, дарованные людям высшею благостью Божией, суть священство и царство, из которых первое (священство, церковная власть) заботится о божественных делах, а второе (царство, государственная власть) руководит и заботится о человеческих делах, а оба, исходя из одного и того же источника, составляют украшение человеческой жизни. Поэтому ничто не лежит так на сердце царей, как честь священнослужителей, которые со своей стороны служат им, молясь непрестанно за них Богу. И если священство будет во всем благоустроено и угодно Богу, а государственная власть будет по правде управлять вверенным ей государством, то будет полное согласие между ними во всем, что служит на пользу и благо человеческого рода. Потому мы прилагаем величайшее старание к охранению истинных догматов Божиих и чести священства, надеясь получить чрез это великие блага от Бога и крепко держать те, которые имеем». Руководствуясь этой нормой, император Юстиниан в своих новеллах признавал за канонами силу государственных законов.

Классическая византийская формула взаимоотношений между государственной и церковной властью заключена в «Эпанагоге» (вторая половина IX века): «Мирская власть и священство относятся между собою как тело и душа, необходимы для государственного устройства точно так же, как тело и душа в живом человеке. В связи и согласии их состоит благоденствие государства».

Однако симфония в Византии не существовала в абсолютно чистой форме. На практике она подвергалась нарушениям и искажениям. Церковь неоднократно оказывалась объектом цезарепапистских притязаний со стороны государственной власти. Суть их заключалась в том, что глава государства, император, претендовал на решающее слово в устроении церковных дел. Помимо греховного человеческого властолюбия у таких посягательств была еще и историческая причина. Христианские императоры Византии были прямыми преемниками языческих римских принцепсов, которые среди многих своих титулов имели и такой: pontifex maximus – верховный первосвященник. Всего откровенней и опасней для Церкви цезарепапистская тенденция обнаруживалась в политике императоров-еретиков, в особенности в иконоборческую эпоху.

У русских государей, в отличие от византийских василевсов, было иное наследие. Поэтому, а также в силу других исторических причин взаимоотношения церковной и государственной властей в русской древности были более гармоничными. Впрочем, отступления от канонических норм также имели место (правление Ивана Грозного, столкновение царя Алексея Михайловича с Патриархом Никоном).

Что касается Синодального периода, то несомненное искажение симфонической нормы в течение двух столетий церковной истории связано с ясно прослеживаемым влиянием протестантской доктрины территориализма и государственной церковности (см. ниже) на российское правосознание и политическую жизнь. Попытку утвердить идеал симфонии в новых условиях, когда империя пала, предпринял Поместный Собор 1917–1918 годов. В декларации, предварявшей Определение об отношении Церкви и государства, требование об отделении Церкви от государства сравнивается с пожеланием, чтобы «солнце не светило, а огонь не согревал. Церковь по внутреннему закону своего бытия не может отказаться от призвания просветлять, преображать всю жизнь человечества, пронизывать ее своими лучами». В Определении Собора о правовом положении Православной Российской Церкви государство, в частности, призывается принять следующие положения: «Православная Российская Церковь, составляя часть единой Вселенской Христовой Церкви, занимает в Российском Государстве первенствующее среди других исповеданий публично-правовое положение, подобающее ей как величайшей святыне огромного большинства населения и как великой исторической силе, созидавшей Государство Российское... Постановления и узаконения, издаваемые для себя Православною Церковию в установленном ею порядке, со времени обнародования их церковною властью, равно и акты церковного управления и суда признаются Государством имеющими юридическую силу и значение, поскольку ими не нарушаются государственные законы... Государственные законы, касающиеся Православной Церкви, издаются не иначе, как по соглашению с церковною властью». Последующие Поместные Соборы проходили в условиях, когда история сделала невозможным возвращение к дореволюционным принципам церковно-государственных отношений. Тем не менее Церковь подтверждала свою традиционную роль в жизни общества и выражала готовность трудиться в общественной сфере. Так, Поместный Собор 1990 года констатировал: «На протяжении тысячелетней истории Русская Православная Церковь воспитывала верующих в духе патриотизма и миролюбия. Патриотизм проявляется в бережном отношении к историческому наследию Отечества, в деятельной гражданственности, включающей сопричастность радостям и испытаниям своего народа, в ревностном и добросовестном труде, в попечении о нравственном состоянии общества, в заботе о сохранении природы» (из Послания Собора).

На европейском Западе в Средневековье не без влияния творения блаженного Августина «О граде Божием» сложилась доктрина «двух мечей», согласно которой обе власти, церковная и государственная, одна непосредственно, а другая опосредованно, восходят к Римскому епископу. Папы были полновластными монархами над частью Италии – Папской областью, остатком которой является современный Ватикан; многие епископы, в особенности в феодально-раздробленной Германии, были князьями, имевшими государственную юрисдикцию на своей территории, свои правительства и войска, которыми они предводительствовали.

Реформация не оставила почвы для сохранения государственной власти папы и католических епископов на территории стран, ставших протестантскими. В XVII–XIX веках и в католических странах правовые условия изменились настолько, что на практике Католическая Церковь была устранена от государственной власти. Однако помимо государства Ватикан остатком доктрины «двух мечей» остается практика заключения Римской курией договоров в форме конкордатов с государствами, на территории которых находятся католические общины. Вследствие этого правовой статус данных общин определяется во многих странах уже не одними внутренними законами но и правом, регулирующим международные отношения, субъектом которых является государство Ватикан.

В странах, где победила Реформация, а затем и в некоторых католических странах в государственно-церковных взаимоотношениях установился принцип территориализма, суть которого заключается в полном государственном суверенитете на соответствующей территории, в том числе и над находящимися на ней религиозными общинами. Девизом этой системы взаимоотношений стали слова cujus est regio, illius est religio (чья власть, того и религия). При последовательном осуществлении данная система подразумевает удаление из государства приверженцев вероисповедания, отличного от разделяемого носителями высшей государственной власти (это не раз осуществлялось на практике). Однако в жизни прочно утвердилась смягченная форма реализации этого принципа – так называемая государственная церковность. При этом религиозная община, обыкновенно составляющая большинство населения, к которой принадлежит государь, официально именуемый главой Церкви, пользуется преимуществами государственной Церкви. Сочетание элементов этой системы церковно-государственных взаимоотношений с остатками традиционной, унаследованной от Византии симфонии определило своеобразие правового статуса Православной Церкви в России Синодального периода.

В Соединенных Штатах Америки, которые изначально представляли собой многоконфессиональное государство, утвердился принцип радикального отделения Церкви от государства, предполагающий нейтральный по отношению ко всем конфессиям характер властной системы. Впрочем, абсолютный нейтралитет едва ли вообще достижим. Всякому государству приходится считаться с реальным религиозным составом своего населения. Ни одна христианская деноминация в отдельности не составляет большинства в Соединенных Штатах, однако решительное большинство жителей США составляют именно христиане. Эта реальность отражена, в частности, в церемонии присяги президента на Библии, наличии официального выходного дня в воскресенье и так далее.

У принципа отделения Церкви от государства есть, однако, и иная генеалогия. На европейском континенте он явился результатом антиклерикальной или прямо антицерковной борьбы, хорошо известной, в частности, из истории французских революций. В таких случаях Церковь отделяется от государства не ввиду поликонфессиональности населения страны, а потому, что государство связывает себя с той или иной антихристианской либо вообще антирелигиозной идеологией, – здесь уже не идет речи о нейтралитете государства в отношении религии и даже о его чисто светском характере. Для Церкви это обыкновенно влечет за собой стеснения, ограничения в правах, дискриминацию или прямые гонения. История XX века явила в разных странах мира много примеров подобного отношения государства к религии и Церкви,

Существует также форма церковно-государственных взаимоотношений, которая носит промежуточный характер между радикальным отделением Церкви от государства, когда Церковь имеет статус частной корпорации, и государственной церковностью. Речь идет о статусе Церкви как корпорации публичного права. В этом случае Церковь может иметь ряд привилегий и обязанностей, делегированных ей государством, не являясь государственной Церковью в собственном смысле слова.

Ряд современных стран – например, Великобритания, Финляндия, Норвегия, Дания, Греция – сохраняют государственную церковность. Другие государства, которых со временем становится все больше (США, Франция), свои отношения с религиозными общинами строят на принципе полного отделения. В Германии Католическая, Евангелическая и некоторые другие Церкви имеют статус корпораций публичного права, в то время как иные религиозные общины от государства полностью отделены и рассматриваются как частные корпорации. На практике, однако, реальное положение религиозных общин в большинстве этих стран мало зависит от того, отделены или не отделены они от государства. В некоторых странах, где Церкви сохраняют государственный статус, он сводится к взиманию налогов на их содержание через государственные налоговые учреждения, а также к тому, что наряду с регистрацией актов гражданского состояния, производимой государственными административными органами, признается правовая действительность церковных записей, сделанных при крещении новорожденных или при заключении брака через церковное венчание.

Свое служение Богу и людям Православная Церковь совершает ныне в разных странах. В одних она представляет собой национальное вероисповедание (Греция, Румыния, Болгария), в других, многонациональных, религию национального большинства (Россия), в третьих принадлежащие к ней лица составляют религиозное меньшинство, живущее в окружении либо инославных христиан (США, Польша, Финляндия), либо иноверцев (Сирия, Турция, Япония). В некоторых немногочисленных странах Православная Церковь имеет статус государственной религии (Греция, Финляндия, Кипр), в других она отделена от государства. Различаются также конкретные правовые и политические условия, в которых живут Поместные Православные Церкви. Однако все они опираются как в своем внутреннем устройстве, так и в своем отношении к государственной власти на заповеди Христовы, на учение Апостолов, на святые каноны, на двухтысячелетний исторический опыт и в любых условиях находят возможность для исполнения своих богозаповеданных целей, обнаруживая тем свою неотмирную природу, свое Небесное, Божественное происхождение.

(принято Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2000 г., документ «Основы социальной концепции», пп. III.3, XVI.4)

ΙΙΙ.3.

<...>

В современном мире государство обычно является светским и не связывает себя какими-либо религиозными обязательствами. Его сотрудничество с Церковью ограничено рядом областей и основано на взаимном невмешательстве в дела друг друга. Однако, как правило, государство сознает, что земное благоденствие немыслимо без соблюдения определенных нравственных норм – тех самых, которые необходимы и для вечного спасения человека. Поэтому задачи и деятельность Церкви и государства могут совпадать не только в достижении чисто земной пользы, но и в осуществлении спасительной миссии Церкви.

Нельзя понимать принцип светскости государства как означающий радикальное вытеснение религии из всех сфер жизни народа, отстранение религиозных объединений от участия в решении общественно значимых задач, лишение их права давать оценку действиям властей. Этот принцип предполагает лишь известное разделение сфер компетенции Церкви и власти, невмешательство их во внутренние дела друг друга.

Церковь не должна брать на себя функции, принадлежащие государству: противостояние греху насилием, использование мирских властных полномочий, принятие на себя функций государственной власти, предполагающих принуждение или ограничение. В то же время Церковь может обращаться к государственной власти с просьбой или призывом употребить власть в тех или иных случаях, однако право решения этого вопроса остается за государством.

<...>

XVI.4. Современная международно-правовая система основывается на приоритете интересов земной жизни человека и человеческих сообществ перед религиозными ценностями (особенно в случаях, когда первые и вторые вступают в конфликт); Такой же приоритет закреплен в национальном законодательстве многих стран. Нередко он заложен в принципах регламентации различных форм деятельности органов власти, построения государственной образовательной системы и так далее. Многие влиятельные общественные механизмы используют этот принцип в открытом противостоянии вере и Церкви, нацеленном на их вытеснение из общественной жизни. Эти явления создают общую картину секуляризации жизни государства и общества.

Уважая мировоззренческий выбор нерелигиозных людей и их право влиять на общественные процессы, Церковь в то же время не может положительно воспринимать такой миропорядок, при котором в центр всего ставится помраченная грехом человеческая личность. Именно поэтому, неизменно сохраняя открытой возможность сотрудничества с людьми нерелигиозных убеждений, Церковь стремится к утверждению христианских ценностей в процессе принятия важнейших общественных решений как на национальном, так и на международном уровне. Она добивается признания легитимности религиозного мировоззрения как основания для общественно значимых деяний (в том числе государственных) и как существенного фактора, который должен влиять на формирование (изменение) международного права и на деятельность международных организаций.

(принято Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2000 г., документ «Основы социальной концепции», п. III.6)

ΙΙΙ.6. Принцип свободы совести, появившийся как юридическое понятие в XVIII–XIX веках, превращается в один из основополагающих принципов межчеловеческих отношений только после Первой мировой войны. Ныне он утвержден Всеобщей декларацией прав человека, входит в конституции большинства государств. Появление принципа свободы совести – свидетельство того, что в современном мире религия из «общего дела» превращается в «частное дело» человека. Сам по себе этот процесс свидетельствует о распаде системы духовных ценностей, потере устремленности к спасению в большей части общества, утверждающего принцип свободы совести. Если первоначально государство возникло как инструмент утверждения в обществе Божественного закона, то свобода совести окончательно превращает государство в исключительно земной институт, не связывающий себя религиозными обязательствами.

Утверждение юридического принципа свободы совести свидетельствует об утрате обществом религиозных целей и ценностей, о массовой апостасии и фактической индифферентности к делу Церкви и победе над грехом. Но этот принцип оказывается одним из средств существования Церкви в безрелигиозном мире, позволяющим ей иметь легальный статус в секулярном государстве и независимость от инаковерующих или неверующих слоев общества.

Религиозно-мировоззренческий нейтралитет государства не противоречит христианскому представлению о призвании Церкви в обществе. Однако Церковь должна указывать государству на недопустимость распространения убеждений или действий, ведущих к установлению всецелого контроля за жизнью личности, ее убеждениями и отношениями с другими людьми, а также к разрушению личной, семейной или общественной нравственности, оскорблению религиозных чувств, нанесению ущерба культурно-духовной самобытности народа или возникновению угрозы священному дару жизни. В осуществлении своих социальных, благотворительных, образовательных и других общественно значимых программ Церковь может рассчитывать на помощь и содействие государства. Она также вправе ожидать, что государство при построении своих отношений с религиозными объединениями будет учитывать количество их последователей, их место в формировании исторического культурного и духовного облика народа, их гражданскую позицию.

(принято Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2008 г., документ «Основы учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека», раздел II)

II.1. В зависимости от самоопределения свободной личности образ Божий в человеке может помрачаться или проявляться с большей силой. При этом природное достоинство становится все более явным в жизни отдельной личности или изглаживается в ней грехом. Результат напрямую зависит от самоопределения личности.

Свобода есть одно из проявлений образа Божия в человеческой природе. По словам святого Григория Нисского, «человек стал боговидным и блаженным, будучи почтен свободой (αύτεξουσίῳ)» («Слово об усопших»). На этом основании в своей пастырской и духовнической практике Церковь бережно относится к внутреннему миру человека и его свободе выбора. Подчинение воли человека с помощью манипуляций или насилия некоему внешнему авторитету рассматривается как нарушение порядка, установленного Богом.

В то же время свобода выбора не есть абсолютная и конечная ценность. Она поставлена Богом на службу человеческому благу. Осуществляя ее, человек не должен причинять зла самому себе и окружающим. Однако, в силу власти греха, свойственного падшей человеческой природе, никакое человеческое усилие недостаточно для достижения подлинного блага. На своем примере святой апостол Павел свидетельствует о том, что свойственно каждому человеку: Не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю... Уже не я делаю то, но живущий во мне грех (Рим. 7:15,17). Следовательно, человеку не обойтись без помощи Бога и тесного соработничества с Ним, так как только Он является источником всякого блага.

Отвергнув Бога и опираясь только на себя, первые люди попали под власть разрушительных сил зла и смерти и передали эту зависимость своим потомкам. Злоупотребив свободой выбора, человек утратил другую свободу (ελευθερία) – свободу жизни в добре, которую он имел в первозданном состоянии. Эту свободу человеку возвращает Господь Иисус Христос: Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны (ελεύθεροι) будете (Ин. 8:36). Обретение свободы от греха невозможно без таинственного соединения человека с преображенной природой Христа, которое происходит в таинстве Крещения (Рим. 6:3–6; Кол. 3:10) и укрепляется через жизнь в Церкви – Теле Христовом (Кол. 1:24).

Священное Писание говорит и о необходимости собственных усилий человека для освобождения от греха: Итак стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства (Гал. 5:1). О том же свидетельствует практический опыт великого сонма святых мужей и жен, подвизавшихся духовным подвигом и подтвердивших возможность преображения жизни каждого человека. Однако плоды духовных усилий человека в полноте проявятся только во всеобщем воскресении, когда уничиженное тело наше сообразуется славному телу Его (Флп. 3:21).

II.2. Господь Иисус Христос говорит: Познаете истину, и истина сделает вас свободными... всякий, делающий грех, есть раб греха (Ин. 8:32, 34). Это значит, что подлинно свободен тот, кто идет путем праведной жизни и ищет общения с Богом, источником абсолютной истины. Напротив, злоупотребление свободой, выбор ложного, безнравственного образа жизни в конце концов разрушает саму свободу выбора, так как ведет волю к порабощению грехом. Только Бог, являясь источником свободы, может поддерживать ее в человеке. Те, кто не желают расставаться с грехом, отдают свою свободу диаволу – противнику Бога, отцу зла и несвободы. Признавая ценность свободы выбора, Церковь утверждает, что таковая неизбежно исчезает, когда выбор делается в пользу зла. Зло и свобода несовместимы.

В человеческой истории выбор людей и обществ в пользу зла приводил к потере свободы и огромным человеческим жертвам. И сегодня человечество может стать на тот же путь, если такие безусловно порочные явления, как аборт, самоубийство, разврат, извращения, разрушение семьи, культ грубости и насилия, перестанут получать должную нравственную оценку и будут оправдываться с опорой на искаженное понимание свободы человека.

Слабость института прав человека – в том, что он, защищая свободу выбора (αυτεξούσιον), все менее и менее учитывает нравственное измерение жизни и свободу от греха (ελευθερία). Общественное устройство должно ориентироваться на обе свободы, гармонизируя их реализацию в публичной сфере. Нельзя защищать одну свободу, забывая о другой. Свободное стояние в добре и истине невозможно без свободы выбора. Равно и свободный выбор теряет свою ценность и смысл, если обращается ко злу.

(принято Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2000 г., документ «Основы социальной концепции», п. III.8)

ΙΙΙ.8. Государство, в том числе светское, как правило, осознает свое призвание устроить жизнь народа на началах добра и правды, заботясь о материальном и духовном благосостоянии общества. Поэтому Церковь может взаимодействовать с государством в делах, служащих благу самой Церкви, личности и общества. Для Церкви такое взаимодействие должно быть частью ее спасительной миссии, объемлющей всестороннее попечение о человеке. Церковь призвана принимать участие в устроении человеческой жизни во всех областях, где это возможно, и объединять соответствующие усилия с представителями светской власти.

Условиями церковно-государственного взаимодействия должны являться соответствие церковного участия в государственных трудах природе и призванию Церкви, отсутствие государственного диктата в общественной деятельности Церкви, невовлеченность Церкви в те сферы деятельности государства, где ее труды невозможны вследствие канонических и иных причин.

Областями соработничества Церкви и государства в нынешний исторический период являются:

а) миротворчество на международном, межэтническом и гражданском уровнях, содействие взаимопониманию и сотрудничеству Между людьми, народами и государствами;

б) забота о сохранении нравственности в обществе;

в) духовное, культурное, нравственное и патриотическое образование и воспитание;

г) дела милосердия и благотворительности, развитие совместных социальных программ;

д) охрана, восстановление и развитие исторического и культурного наследия, включая заботу об охране памятников истории и культуры;

е) диалог с органами государственной власти любых ветвей и уровней по вопросам, значимым для Церкви и общества, в том числе в связи с выработкой соответствующих законов, подзаконных актов, распоряжений и решений;

ж) попечение о воинах и сотрудниках правоохранительных учреждений, их духовно-нравственное воспитание;

з) труды по профилактике правонарушений, попечение о лицах, находящихся в местах лишения свободы;

и) наука, включая гуманитарные исследования;

к) здравоохранение;

л) культура и творческая деятельность;

м) работа церковных и светских средств массовой информации;

н) деятельность по сохранению окружающей среды;

о) экономическая деятельность на пользу Церкви, государства и общества;

п) поддержка института семьи, материнства и детства;

р) противодействие деятельности псевдорелигиозных структур, представляющих опасность для личности и общества.

Церковно-государственное соработничество представляется также возможным в ряде других сфер в тех случаях, когда оно служит исполнению задач, соответствующих вышеперечисленным областям церковно-государственного взаимодействия.

В то же время существуют области, в которых священнослужители и канонические церковные структуры не могут оказывать помощь государству, сотрудничать с ним. Это:

а) политическая борьба, предвыборная агитация, кампании в поддержку тех или иных политических партий, общественных и политических лидеров;

б) ведение гражданской войны или агрессивной внешней войны;

в) непосредственное участие в разведывательной и любой иной деятельности, требующей в соответствии с государственным законом сохранения тайны даже на исповеди и при докладе церковному Священноначалию.

Традиционной областью общественных трудов Православной Церкви является печалование перед государственной властью о нуждах народа, о правах и заботах отдельных граждан или общественных групп. Такое печалование, являющееся долгом Церкви, осуществляется через устное или письменное обращение к органам государственной власти различных ветвей и уровней со стороны соответствующих церковных инстанций.

(принято Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2008 г., документ «Основы учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека», п. IV.7)

IV.7.

<...>

В истории народов, окормляемых Русской Православной Церковью, сложилось плодотворное представление о необходимости соработничества власти и общества. Политические права могут полноценно служить такому принципу государственно-общественных отношений. Для этого необходимо реальное представительство интересов граждан на различных уровнях власти и обеспечение возможностей для гражданского действия.

(принято Архиерейским Совещанием Русской Православной Церкви 2010 г., «Постановления», пп. 10–11)

10. В современных условиях, когда вере и нравственности бросаются новые вызовы, особо значимым становится свободное соработничество Церкви, государства и общества. Главные его цели – содействие спасительной миссии Церкви, обеспечение возможности жить по вере, утверждение среди людей богоданных нравственных ценностей, созидание мира, справедливости и благополучия для всех народов. Особое внимание следует уделять гармонизации ценностей веры, нравственности и свободы выбора.

11. При выстраивании отношений с государственной властью важно стремиться к согласию и сотрудничеству ради народного блага, одновременно осуществляя пророческую миссию Церкви в духе молитвы царя и пророка Соломона: даруй же рабу Твоему сердце разумное, чтобы судить народ Твой и различать, что добро и что зло (3Цар. 3:9). В обществе следует вести диалог с любым ближним и дальним, одновременно отвергая попытки извне или изнутри поколебать Церковь как столп и утверждение истины (1Тим. 3:15).

О развитии партнерства Церкви и государства в различных сферах

(принято Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2011 г., определение «О вопросах внутренней жизни и внешней деятельности Русской Православной Церкви», п. 43)

43. Выражая удовлетворение общим состоянием церковно-государственных отношений на каноническом пространстве Московского Патриархата, Собор считает важным развитие полномасштабного партнерства Церкви и государства в сферах образования и воспитания, благотворительности и социальной работы, сохранения культурного и исторического наследия. Полезным видится заключение соглашений, закрепляющих церковно-государственное партнерство. <...>

(принято Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2000 г., документ «Основы социальной концепции», п. III.9–10)

ΙΙΙ.9. В современном государстве, как правило, наличествует разделение власти на законодательную, исполнительную и судебную; присутствуют различные уровни власти: общегосударственный, региональный, местный. Это определяет специфику взаимоотношений Церкви с властями разных ветвей и уровней.

Взаимоотношения с законодательной властью представляют собой диалог Церкви и законодателей по вопросам совершенствования общегосударственного и местного права, имеющего отношение к жизни Церкви, церковно-государственному соработничеству и сферам общественной обеспокоенности Церкви. Этот диалог касается также постановлений и решений законодательной власти, не имеющих прямого отношения к законотворчеству.

В контактах с исполнительной властью Церковь должна вести Диалог по вопросам принятия решений, имеющих отношение к жизни Церкви, церковно-государственному соработничеству и сферам общественной обеспокоенности Церкви, для чего на соответствующем уровне поддерживается контакт с центральными и местными органами исполнительной власти, в том числе ответственными за решение практических вопросов жизни и деятельности религиозных объединений и за надзор за соблюдением ими законодательства (органы юстиции, прокуратуры, внутренних дел и тому подобное).

Взаимоотношения Церкви с судебной властью различных уровней должны ограничиваться представлением в случае необходимости интересов Церкви в суде. Церковь не вмешивается в непосредственное осуществление судебной властью ее функций и полномочий. Интересы Церкви в суде, за исключением крайней необходимости, представляют миряне, уполномоченные Священноначалием на соответствующем уровне. Внутрицерковные споры не должны выноситься на светский суд (Антиох. 12). Межконфессиональные конфликты, а также конфликты с раскольниками, не затрагивающие вопросов вероучения, могут выноситься в светский суд (Карф. 59).

III.10. Святые каноны воспрещают священнослужителям обращаться к государственной власти без дозволения церковного начальства. Так, 11-е правило Антиохийского Собора гласит: «Аще который епископ, или пресвитер, или вообще кто-либо из клира без соизволения и грамат от епископов области, и наипаче от епископа митрополии, дерзнет отъити к царю: таковый да будет отрешен не токмо от общения, но и от достоинства, какое имел... Аще же необходимая нужда заставит кого ити к царю: таковый да творит сие с разсмотрением и соизволением епископа митрополии и прочих тоя области епископов, и да напутствуется граматами от них».

Контакты и взаимодействие Церкви с высшими органами государственной власти осуществляются Патриархом и Священным Синодом непосредственно или через представителей, имеющих письменно подтвержденные полномочия. Контакты и взаимодействие с региональными органами власти осуществляются епархиальными Преосвященными непосредственно или через представителей, также имеющих письменно подтвержденные полномочия. Контакты и взаимодействие с местными органами власти и самоуправления осуществляются благочиниями и приходами по благословению епархиальных Преосвященных. Уполномоченные представители церковного Священноначалия для контактов с органами власти могут назначаться как на постоянной основе, так и для консультаций по отдельным проблемам.

В случае передачи вопроса, рассматривавшегося ранее на местном или региональном уровне, в высшие органы государственной власти епархиальный Преосвященный ставит об этом в известность Патриарха и Священный Синод и просит их о поддержании контакта с государством при дальнейшем рассмотрении данного вопроса. В случае передачи судебного дела с местного или регионального уровня на высший уровень епархиальный Преосвященный письменно информирует Патриарха и Священный Синод о ходе предшествующих судебных разбирательств. Предстоятели самоуправляемых церковных округов и управляющие епархиями в отдельных государствах имеют специальное благословение Патриарха и Священного Синода на осуществление постоянных контактов с высшим руководством этих государств.

(принято Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2008 г., определение "О вопросах внутренней жизни и внешней деятельности Русской Православной Церкви», п. 47)

47. Архиерейский Собор считает важным развитие партнерства Церкви, государства и общества в социальной сфере. Это предполагает не только гарантированное церковное участие в деятельности государственных социальных учреждений, но и практику широкой поддержки, в том числе за счет бюджетного финансирования, тех благотворительных и социальных инициатив Церкви, которые доказали не меньшую эффективность и жизнеспособность, чем государственные социальные учреждения. Идея такой поддержки пользуется широким общественным признанием и соответствует практике большинства государств Европы и мира.