Исторические очерки

Исторический очерк развития вопроса о подсудности и порядка производства дел о разводе

Как в первые времена христианства вообще – и на Востоке, и на Западе, духовный суд в отношении христианского общества стоял во главе всяких иных судов и обнимал собою не только всех членов этого общества, но и все деяния их и проступки, вне какой бы то ни было зависимости от того, к церковной или гражданской области ведения относились эти деяния и правонарушения, касались ли они предметов чисто религиозного, или обще-гражданского характера, так и у нас на Руси с самым началом распространения христианства, принесшего с собою и греческие церковные законы и законы Византийских христианских императоров, как то номоканоны, прохирон и др., составившие впоследствии вместе с извлечениями из посланий апостольских и творений св. отцов, так называемую, Кормчую Книгу, возник церковные суд с его обширною юрисдикциею, к предметам ведения которого относились не только вопросы чисто церковного характера, но и самые разнообразные дела общего-гражданского порядка, в том числе и дела брачные и в частности о расторжении браков. Такая широта юрисдикции церковного суда объясняется особыми историческими причинами того времени. «С духом христианства, – говорил Неволин⁷, – было совершенно сообразно у народа, только что принявшего христианство, предоставить исключительному суждению духовной власти преступления против положительных предписаний христианской веры, равно как и дела семейные, и дела о наследстве между ближайшими родственниками. Первые – потому что весь союз семейственный надо было учредить на новых христианских началах; последние – не только потому, что они составляли один род с делами семейными, но и потому особенно, что они находились в связи с вопросом о законности или незаконности брака, равно как с вопросом о законности или незаконности рождения, который, в свою очередь, зависел от вопроса о законности или незаконности брака».

Само собою понятно, что с нарождением христианства, с распространением на Руси христианского просвещения, жизнь её начала перестраиваться на иной лад, где уже не было более места духу язычества и правовому(?) порядку, основанному на началах язычества: восходила и ширилась на небосклоне Руси заря христианства, а вместе с ним нарождался и укреплялся новый уклад жизни, основанный на новых началах, на принципах и идеалах христианства: в соответствии этому и прежний, темный и самоуправный, суд языческий должен был уступить место новому суду – христианскому, и прежде всего – духовному, церковному. Во главе этих судов стал суд местный архиерейский и общий – высший, сначала митрополичий и затем патриарший. Этому суду, как показывают источники положительного права, принадлежала среди прочих дел и юрисдикция по делам брачным и, в частности, по делам о расторжении браков. С течением времени, с постепенным ростом Руси как правового государства, по мере выяснения определенных и твердых начал во взаимных отношениях Церкви и государства, объем введения церковного суда стал все более и более сокращаться; многие доселе ведомые им предметы общегражданского характера постепенно перешли в суд светский, и области ведения того и другого суда, постепенно размежевываясь, стали очерчиваться все яснее и определеннее. В этом отношении особенно должно быть отмечено время царствования Императора Петра Великого, при котором многие дела, находившиеся до него в ведении духовной власти, переданы были в суд светский, и при котором произошло радикальное переустройство и самого церковного управления и церковного суда: патриаршее управление и суд уступили место управлению и суду Синодальному, наступил новый и доселе продолжающейся период в истории Русской Церкви – Синодальный. Останавливаясь в частности на делах, коим посвящается наш настоящий исторический очерк, мы видим, что при всех переменах в области ведения суда светского и духовного, при постепенном и последовательном размежевании их, дела брачные и бракоразводные всякий раз оставлялись в ведении суда духовного; в нем остались они и в дни преобразовательного царствования Петра Великого, в нем остаются и в наше время.

Теперь попытаемся в кратких чертах обрисовать историческую судьбу бракоразводных дел, постепенное развитие вопроса об их подсудности и порядке производства за так называемый Синодальный период Русской Церкви вплоть до наших дней. Поставляя во главе управления Русской Церковью Святейший Синод, Петр Великий Высочайшей резолюцией 12 Апреля 1722 года на докладные пункты Синода⁸, предоставил бракоразводные дела юрисдикции Синода, который и должен был ведать ими в качестве высшей судебной инстанции; на практике же и в действительности происходило так, что почти все бракоразводные дела рассматривались и вершились окончательно на суде епархиальном-архиерейском, а о каком-либо участии в производстве бракоразводных дел светской власти или суда светского в то время не было и речи. Впервые мысль об этом возникла в самом Святейшем Синоде в 1767 году при составлении наказных пунктов по делам брачным митрополиту Димитрию, назначенному Синодом депутатом в учрежденную Императрицею Екатериною II Комиссию для сочинения нового уложения. Сознавая большую затруднительность и недостатки в производстве следственной части по делам бракоразводным своими силами, Синод поручил Новгородскому митрополиту Димитрию Сеченову ходатайствовать о том, чтобы следствие по делам бракоразводным, исследование и установление вины ответной стороны производилось в светском ведомстве, духовному же суду предоставлено было лишь окончательное суждение на основании данных, добытых в светском ведомстве о самом расторжении брака. Но нового уложения, как известно, издано не было, а потому и предположенная Синодом новая постановка бракоразводного производства не осуществилась или, попросту сказать, не состоялась. Продолжая и после сего ведать делами развода вне всякого участия в производстве их суда светского, Святейший Синод время от времени принимал лишь со своей стороны возможные меры к упорядочении этого производства, к установлению в нем более определенного и правильного порядка. Так напр., в 1805 году в видах пресечения произвола в местных архиерейских судах, присвоивших себе право безапелляционного и окончательного решения бракоразводных дел, последовало Высочайшее повеление о том, чтобы «нигде не вершить дел о разводах без разсмотрения и утверждения Синода⁹ ». Однако, мысль об упорядочении производства бракоразводных дел путем привлечения к участию в нем и суда светского, высказанная, как было сказано, еще в 1767 году, не осталась совершенно забытой и далеко после. В 1810 году знаменитым графом Сперанским был внесен в Государственный Совет проект Гражданского Уложения; в нем между прочим содержались и постановления, касающиеся развода. Согласно этому проекту развод допускался по двум причинам: вследствие доказанного преступления одного супруга против другого, за которое обвиняемый может подвергаться суду уголовному, и по прелюбодеянию. Самое дело о разводе по прелюбодеянию начинается в суде гражданском, который и устанавливает вину прелюбодеяния супруга, а затем уже переходит в суд духовный, который в случае, если увещание супругам о примирении окажется безуспешным, по просьбе невиновной стороны и на основании решения суда гражданского постановляет решение о расторжении брака. Департамент Законов Государственного Совета, на рассмотрение коего поступил упомянутые проект Гражданского Уложения, с своей стороны, в согласие с вышеприведенным наказом Святейшего Синода митрополиту Димитрию полагал установить такой порядок производства бракоразводных дел: просьбы о разводе по прелюбодеянию подаются истцом духовному начальству, которое прежде всего должно принять со своей стороны всякие меры к примирению супругов, буде же последнее не состоится, отсылает супругов установленными порядком в гражданский суд, который и исследует преступление и затем, не постановляя решения о разводе, представляет дело в Святейший Синод; здесь и должно быть постановляемо решительное определение, отвергающее или допускающее расторжение брака. В Общем Собрании Государственного Совета большинство членов согласились с проектированным Департаментом Законов порядком производства бракоразводных дел; однако и этому проекту не суждено было осуществиться вследствие заявления Обер-Прокурора Святейшего Синода князя Голицына, к коему присоединилось и остальное меньшинство членов Государственного Совета, о том, что все статьи о разводе, должны быть изъяты из проекта Гражданского Уложения и представлены на рассмотрение Святейшему Синоду с тем, чтобы Святейший Синод в свою очередь сам выработал проект формы суда для производства дел о разводе и представил таковые в Государственный Совет. Приведенное заявление князя Голицына в последней его части оставалось не осуществленным на пространстве более чем двадцать пять лет, и лишь в 1841 году вышел церковный законодательный акт, именуемые Уставом Духовных Консисторий, в котором в числе других постановлений, касающихся епархиального управления и суда, нашла себе место и форма суда для производства дел о разводе. Мысль об издании Устава Духовных Консисторий возникла собственно в 1837 году, когда ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ благоугодно было повелеть Синодальному Обер-Прокурору предложить Святейшему Синоду обратить ближайшее внимание на приведение делопроизводства в Духовных Консисториях в правильные и однообразные формы (Предложение Синодального Обер-Прокурора 31 июля 1837г. № 1566). Во исполнение таковой Высочайшей воли сначала был составлен проект Устава Духовных Консисторий, который в 1838 году был введен в действие по епархиям в виде опыта на один год, а затем, по получении от епархиальных архиереев, а также от графа Сперанского и министра Юстиции Блудова, коим проект устава был предложен по В ы с о ч а й шему повелению, отзывов о степени применимости новых правил или необходимости их изменения и дoпoлнeния, проект устава был вновь пересмотрен и уже в окончательном виде Высочайше утвержден в 27 день Марта 1841 года. В последующее за сим время устав этот, вследствие разновременно состоявшихся по духовному ведомству новых узаконений, и ввиду необходимого согласования его с общими действующими узаконениями, подвергался немалым изменениям и дополнениям, а в 1883г. был совершенно пересмотрен и переиздан. Но все эти изменения и дополнения нисколько не изменили его существа, его основных положений, и в этом отношении Устав Духовных Консисторий и доселе остается вполне верным своему первоисточнику – законам 1832 года, со всеми присущими им несовершенствами и недостатками. Казалось бы, что совершившаяся у нас в 1864 году величайшая судебная реформа ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА II, создавшая на смену прежнего порядка судопроизводства, признанного несовершенным и отжившим свое время, новые судебные установления, новый суд – суд правый, скорый и милостивый, должна была коснуться столь же ветхого и несовершенного суда духовного, привести и сюда новые начала судоустройства и судопроизводства, преобразовать то и другое в соответствие с началами, по которым совершена была реформа судоустройства и судопроизводства в судах светских, поскольку, конечно, эти начала оказались бы применимыми к свойству, целями и потребностями суда духовного, но, однако, этого не случилось, и суд духовный и поныне продолжает отправлять свои функции, в частности и по делами о разводе браков, по тому же ветхому, несовершенному, прямо-таки по какому-то недоразумению остающемуся еще в живых Уставу Духовных Консисторий 1841–83 годов. Недостатки и несовершенства судебной части Устава Духовных Консисторий (и особенно судопроизводства по делами бракоразводными) настолько велики и очевидны, что они сознавались давным-давно и самим Святейшим Синодом – учреждением, по характеру своему во всяком случае, малоподвижным, и слишком осторожным, и неспешным во введениях в свой строй каких-либо обновлений и новшеств, хотя бы они вызывались назревшею необходимостью, естественною сменою старого худшего на новое лучшее. Вскоре же, по обнаружении благих плодов судебной реформы 1864 года, Святейший Синод в сознании несовершенства собственного суда возымел намерение заняться пересмотром и составлением проекта основных положений преобразования духовно-судебной части сообразно началам, на которых совершилось преобразование судоустройства и судопроизводства в гражданском ведомстве, с этою целью было испрошено последовавшее 12 Января 1870 года Высочайшее соизволение на учреждение особого Комитета из духовных и светских лиц, под председательством преосвященного Макария, архиепископа Литовского и Виленского. Выработанный этим Комитетом проект устанавливал такой порядок производства дел о расторжении браков по неспособности к супружеской жизни и по прелюбодеянию:

1) просьбы о расторжении брака по неспособности одного из супругов к брачной жизни обращаются к епархиальному архиерею, который делает распоряжение об увещании супругов, чтобы они оставались в брачном союзе. Если увещание не достигает цели – предоставляется просившему расторжения брака супругу обратиться в суд светский, который в случае признания действительной неспособность, сообщает свое определение епархиальному архиерею для расторжения брака,и

2) желающие расторжения брака по нарушению святости оного прелюбодеянием обращаются к епархиальному архиерею, который делает распоряжение об увещании супругов к примирению. Если увещание окажется безуспешным, предоставляется просившему расторжения супругу обратиться в суд светский, который постановляет решение по обвинению в прелюбодеянии, и в случае признания события прелюбодеяния доказанным, сообщает копию с этого решения архиерею. Архиерей вновь делает распоряжение об увещании супругов к примирению и, если примирения не последует, распоряжается расторжением брака. Необходимо, однако, заметить, что при составлении этих положений в Комитете было высказано два мнения, из коих одно защищало нынешний порядок производства дел о расторжении брака по причине прелюбодеяния. Согласно этому мнению, брак как Таинство Православной Церкви может быть совершаем, признаваем недействительным и расторгаем только церковною властью, которая одна имеет право как совершать Таинство, так и определять, законно или незаконно совершено оно, прекратилось или не прекратилось действие Таинства в данном случае. Поэтому и суд по делам о расторжении брака по прелюбодеянию должен принадлежать Церкви, а не светскому ведомству. Светским уголовным судом может быть исследуемо, и даже более удобно, чем духовным судом, прелюбодеяние как преступление, рассматриваемое без отношения к вопросу о расторжении брака; но то же преступление не может быть предметом исследования суда светского, когда по причине прелюбодеяния ищут развода, т.е. уничтожения одного из Таинств Православной Церкви. В этом случае Церковь не может принять приговор светского суда за несомненное доказательство действительности прелюбодеяния и постановить определение о разводе на основании исследования, произведенного не духовным судом, ибо иначе духовное ведомство обратилось бы в простого исполнителя приговоров суда светского. Независимо от того, передача бракоразводных дел из духовного суда в светский противоречила бы утвердившемуся в сознании русского народа убеждению, по которому, если священник повенчал, то он только и может развенчать, и, наконец, была бы тягостна для частных лиц, ибо истец и ответчики вынуждены были бы обращаться к двум разным ведомствам.

Другое мнение, опровергающее первое и легшее в основание вышеприведенных, выработанных Комитетом, положений, было таково. Дела о прелюбодеянии по самому их характеру и существу – суть дела светского, а не духовного суда, ибо они касаются непосредственно нарушения супружеских и семейственных прав, имеющих силу и значение в гражданском обществе; поэтому производство сих дел в светском суде не только ручается за больший успех и правильность исследования их, но и представляется более совместными с практикою этого суда, как имеющего в своем распоряжении более способов для правильного удостоверения факта прелюбодеяния. Передачею этих дел в светские суды нисколько не колеблется церковный характер брака как Таинства. С этою передачею в ведение церковной власти остается все, что должно принадлежать ей в настоящем случае по праву и закону, и отойдет из её подсудности только то, что по существу не относится к церковной сфере и должно быть исследуемо на общих основаниях гражданского права. За тем никакого подчинения духовной власти светскому суду не произойдет при принятии предположений Комитета потому, что по этим предположениям светский суд исследует лишь факт прелюбодеяния и постановляет о нем свой приговор; наоборот, духовное начальство, именно епархиальные архиереи, как при начале, так и при окончании дела, принимает зависящие от него меры к примирению супругов оставаться в брачном союзе, ибо расторжение брака, являясь возможным вследствие доказанного прелюбодеяния, допускается на самом деле лишь в случае, когда недовольные друг другом супруги не изъявят желания продолжать супружескую жизнь. Только в этом случае духовное ведомство и делает распоряжение о расторжении брака. Таким образом, при осуществлении предположений Комитета производство дел о разводе по прелюбодеянии (как и по неспособности к брачному сожитию) будет совершаться сходно с производством дел о браках, заключенных по обману, насилию или сумасшествию, каковые дела начинаются в уголовном суде, а приговор этого суда относительно насилия или обмана сообщается духовному суду для решения о действительности или недействительности брака (ст.1012 уст.угол. суд.). Что же касается далее довода защитников современного порядка о соответствии его сознанию народа, то по этому предмету было замечено, что нельзя считать убеждение массы руководителем в разрешении законодательных вопросов. По этим главнейшими соображениям Комитет принял вышеизложенные предположения относительно порядка производства дел по причине прелюбодеяния и неспособности супруга¹⁰.

Выработанный названным Комитетом Проект основных положений преобразования духовно-судебной части, по Высочайше утвержденному 16 Мая 1873г. определению Святейшего Синода разослан был на заключение в духовные консистории и епархиальным архиереями. Из 36 духовных консисторий 15-ть согласились с Проектом Комитета, а из 32 отзывов епархиальных архиереев оказались согласными с проектом 7. На этом дело и остановилось. Засим, в 1876г. по поводу злоупотреблений, обнаруженных при производстве бракоразводных дел в С.-Петербургской духовной консистории, Высочайше поведено было изыскать меры против этих злоупотреблений. Вследствие сего, 25 Ноября того же года состоялось особое Совещание под председательством Синодального Обер-Прокурора графа Толстого, которое признало, что чрез изменение порядка суда по делам брачным согласно Проекту Комитета, состоявшегося под председательством преосвященного Макария, злоупотребления по сим делам могли бы быть в значительной степени устранены. По утверждении 1 Марта 1877г. ГОСУДАРЕМ ИМПЕРАТОРОМ журнала этого Совещания, Обер-Прокурор Святейшего Синода предложил этот журнал Синоду для надлежащего исполнения. Но, так как при обсуждении упомянутого журнала в заседании Святейшего Синода 27 Апреля 1877 года между членами Синода последовали разные мнения, а именно: архиепископ Литовский Макарий и протопресвитер Бажанов полагали изменить порядок суда по делам брачным сообразно Проекту Комитета, а митрополиты С.-Петербургский Исидор и Киевский Филовей, архиепископ Воронежский Серафим и протоиерей И. Рождественский находили, напротив, невозможным согласиться на это и признавали лишь желательным в видах устранения отмеченных Совещанием недостатков бракоразводного процесса соответственно изменить и дополнить ст.252 Уст.Дух. Конс. (изд. 1841г. «О доказательствах»), а также ст.248 и 255 сего устава («О явке сторон в консисторию для судоговорения и рукоприкладства записок из дела»); Обер-Прокурором было дано 16 Декабря 1877г. Святейшему Синоду согласительное предложение, в котором между прочим объяснено, что до учреждения Святейшего Синода у нас все дела брачные подлежали исключительно духовной власти, а в 1722 году Петр Великий, на основании представленных ему 12 Апреля того же года Святейшим Синодом докладных пунктов, предоставил светскому суду дела о насильственном к браку восхищении, о кровосмешении и о посягании к женитьбе детей без воли родителей. Затем, по закону 18 Ноября 1836г., светскому уголовному суду переданы дела о многобрачии, а по закону 6 Февраля 1850г. – дела о брачных сопряжениях, совершившихся в сумасшествии одного или обоих брачившихся. Эти законы о переходе в разное время некоторых дел брачных в светский суд служат неоспоримым доказательством, что ведомство суда по делам брачным может подлежать изменению, и что участие светского суда в этих делах издавна уже, а именно – с 1722г., по представлению самого Святейшего Синода, допущено в наших законах, не смотря на то, что брак, согласно учению Православной Церкви, всегда признавался Таинством. Для доказательства же неудовлетворительности правил Устава Духовных Консисторий относительно расторжения браков по прелюбодеянию, в дополнение к суждениям Совещания было указано следующее: правило ст.254 Уст.Дух. Конс., изд. 1841г. (ст.251 по изд. 1883г.), о допросе свидетелей гражданского звания, живущих не в месте нахождения консистории, местной полицией при депутате с духовной стороны, дает иногда повод к крайнему замедлению дел, особенно при стачке обвиняемого супруга с свидетелями. Кроме того, надлежит обратить внимание на то, что по ст.252 Уст.Дух. Конс., изд. 1841г. (ст.249 по изд. 1883г.) главными доказательствами преступления должны быть признаны:

а) показания двух или трех очевидцев свидетелей и

б) прижитие детей вне законного супружества, доказанное метрическими актами и доводами о незаконной связи с посторонним лицом.

Затем прочие доказательства, как-то: письма, обнаруживающая преступную связь ответчика; показания свидетелей, не бывших очевидцами преступления, но знающих о том по достоверным сведениям или по слухам; показания обыскных людей о развратной жизни ответчика и другие – тогда только могут иметь свою силу, когда соединяются с одним из главных доказательств, или же по своей совокупности обнаруживают преступление. Это правило Устава Духовных Консисторий о доказательствах вполне согласно с действовавшим в то время сводом законов, по которому доказательства разделялись на два рода: на совершенные и несовершенные (св. 1832г., Т.XV, ст.1023). По этой теории, если два или три свидетеля под присягою покажут, что они видели такого то супруга в самом действии прелюбодеяния, то суд не имеет права не принять их показания за совершенное доказательство (там же, ст.1043), хотя бы все судьи были убеждены в лживости свидетелей. Несостоятельность этой теории признана и наукою, и новейшими законодательствами. Правильность этого взгляда может быть подтверждена всею судебной практикой по делам бракоразводным. Можно утверждать, что почти все иски, основанные на показании двух или трех свидетелей прелюбодеяния, имели успех только потому, что супруги, желавшие развода, вошли в сделки со свидетелями, утверждавшими иногда под присягою такие обстоятельства, свидетелями которых они никогда не были. Можно утверждать, что если признание факта прелюбодеяния будет предоставлено светскому уголовному суду, и если приговоры уголовного суда будут составлять основание для духовного начальства к расторжению браков, то разводы будут производиться не иначе, как по причине действительно доказанного прелюбодеяния. В мнении членов Святейшего Синода, несогласных с проектом Комитета, состоявшего под председательством преосвященного Макария, между прочим изъяснено следующее: «Доколе брак признается Таинством церковным, соединяющим брачующихся в плоть едину (Мф.19:5) на всю жизнь, при твердой вере, что еже Бог сочета, человек да не разлучает (ст.6), дотоле дела о расторжении браков, по каким бы то ни было причинам, не могут быть изъяты из ведомства суда духовного и переданы в ведомство суда светского». По этому поводу необходимо упомянуть, что причина развода и развод – не одно и то же. По Проекту Комитета светскому суду, имеющему все средства для правильного производства предварительного следствия, предположено предоставить лишь исследование и суждение о том, есть ли причина к разводу, т.е. действительно ли обвиняемый супруг виновен в приписываемом ему другим супругом прелюбодеянии, а самый развод по проекту Комитета предоставляется епархиальному архиерею. Если по действующим ныне законам, в делах о расторжении браков по причине лишения одного из супругов всех прав состояния распоряжения епархиального начальства о разводе должны основываться на решении уголовного суда, то непонятно, почему невозможно допустить, чтобы и в тех делах бракоразводных, которые возникают вследствие нарушения супружеской верности, епархиальное начальство постановляло по просьбе обиженного супруга решение о расторжении брака на основании приговора светского суда о признании другого супруга виновным в прелюбодеянии. Для распоряжения о расторжении брака по причине прелюбодеяния совершенно безразлично, будет ли оно доказано в суде духовном, или в суде светском, а между тем, если удержать эти дела в духовном суде, то неизбежно было бы соответственно изменить устройство духовно-судебной части, что потребовало бы весьма значительного увеличения расходов казны. По приведенным соображениям Обер-Прокурор Святейшего Синода в своем согласительном предложении полагал, что в допущении участия светского суда в делах брачных на основаниях, проектированных Комитетом, который состоял под председательством преосвященного Макария, нет ничего несообразного с церковными правилами и с учением Православной Церкви о браке как Таинстве. Этим предложением, заслушанным в заседании Святейшего Синода 30 Марта 1878 года, не было, однако, устранено разногласие между членами Синода. По всеподданнейшем докладе Обер-Прокурора Святейшего Синода о таком разногласии, ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР 29 Апреля 1878г. В ы с о ч а й ш е повел. соизволил внести настоящее дело в Государственный Совет, по предварительном сношении с Министром Юстиции. Во исполнение этого Высочайшего повеления Обер-Прокурор Святейшего Синода просил 5 Мая 1878 года заключения Министра Юстиции по предположениям о производстве дел о расторжении браков, изложенным в вышеприведенном согласительном предложении. В Министерстве Юстиции был в 1879 году изготовлен доклад по сему делу с заключительным выводом, вполне сходным с Проектом Комитета, состоявшегося под председательством преосвященного Макария, но доклад этот не получил дальнейшего движения¹¹.

В Ноябре 1901г. бывший Обер-Прокурор Святейшего Синода, Статс-Секретарь Победоносцев обратился к Министру Юстиции с письмом, в коем, напоминая о бывшей в 1878г., но не получившей никакого разрешения, переписке между Ведомством Православного Исповедания и Министерством Юстиции по поводу возникших в то время в духовном ведомстве предположений об изменении действующего порядка производства дел о расторжении браков по иску одного из супругов, заявлял, что действующие правила, относящиеся к судопроизводству по делам о расторжении браков по прелюбодеянию супругов и к подсудности дел сего рода, требовали бы исправления, и что, по его мнению, для всестороннего обсуждения возникающих по сему предмету разнообразных и сложных вопросов, полезно было бы учредить при Министерстве Юстиции Комиссию из представителей как сего Министерства, так и духовного ведомства. Ввиду согласия на сие и Министра Юстиции, по всеподданнейшему его докладу 6 Марта 1902г. была Высочайше учреждена при сем Министерстве особая Комиссия (с участием представителей от духовного ведомства) для пересмотра действующих в отношении лиц православного исповедания правил производства дел о расторжении браков по прелюбодеянию одного из супругов, а равно о подсудности сих дел. Составленный упомянутою Комиссией проект правил о подсудности и порядке производства дел о расторжении браков по прелюбодеянию в Мае 1903г. Министром Юстиции был препровожден к Синодальному Обер-Прокурору, с просьбою сообщить заключение как по существу самого проекта, так и по возбужденным Комиссией вопросам о применении проектированных ею постановлений к делам о разводе, основанном на неспособности одного из супругов к брачному сожитию, а в Феврале 1905г. Синодальный Обер-Прокурор предложил этот проект на обсуждение и постановление Святейшего Синода. В существенных частях основные положения и самый распорядок производства дел о расторжении браков вследствие прелюбодеяния супругов по этому проекту таковы:

1) Брак вследствие оскорбления его святости прелюбодеянием расторгается по определению духовного суда, основанному на признании наличности прелюбодеяния как повода к разводу, судом гражданским, в котором и предъявляется иск о разводе;

2) Дела по искам о расторжении брака лиц православного исповедания вследствие прелюбодеяния начинаются подачею окружному суду просьбы супругом, требующим развода;

3) Иск о разводе вследствие прелюбодеяния не может быть начат, а по начатому иску производство прекращается, после смерти кого-либо из супругов или признания брака их недействительным;

4) Супруг не вправе просить о разводе вследствие прелюбодеяния:

а) если он ранее уже возбудил дело о наказании виновного в том прелюбодеянии по уголовным законам и

б) если прелюбодеяние совершено другим супругом по побуждению домогающегося развода супруга или с его согласия;

5) Иск о разводе вследствие прелюбодеяния может быть предъявлен до истечения одного года с того времени, когда нарушение супружеской верности стало известным супругу-истцу, а если оно состоит в постоянной любовной связи супруга-ответчика – то и во все время, пока связь продолжается. Иск о разводе не допускается по прошествии десяти лет со времени совершения прелюбодеяния или прекращения любовной связи;

6) Законный представитель супруга не может предъявить иск о расторжении брака вследствие прелюбодеяния. Супруг несовершеннолетний, или состоящий под опекою за расточительность, или под попечительством вследствие глухонемоты или немоты, может сам начать и вести начатое им или другим супругом дело о расторжении брака. Супруга, объявленного неправоспособным по душевной болезни, глухонемоте или немоте, в деле, возбужденном самим этим супругом до объявления его неправоспособным, или начатом другим супругом, представляет опекун;

7) На все время производства дела о расторжении брака вследствие прелюбодеяния (как в гражданском, так и в духовном суде) гражданский суд, по ходатайству одного из супругов, возбужденному до окончания производства о признании события прелюбодеяния, может разрешить супругам жить раздельно;

8) По просьбе обеих сторон, а также по просьбе одной стороны, признанной заслуживающею уважения, суд, в котором возбуждено дело, переводит дело в суд по месту совершения прелюбодеяния, являющегося поводом к разводу;

9) Суд приступает к производству не прежде, как по представлении истцом удостоверения подлежащего духовного начальства в том, что обряд увещания к примирению исполнен и не достиг цели или в течение определенного срока не был исполнен. По встречному иску ответчика о совершении самим истцом прелюбодеяния как повода к разводу и наказанию истца по правилам церковным, особого обряда увещания духовною властью к примирению не производится;

10) Заявление о производстве увещания супругам, чтобы они прекратили несогласие христианским примирением и оставались в брачном союзе, подается духовному начальству той епархии, в которой имеет жительство супруг просителя. Если в этой просьбе местожительство супруга просителя означено неопределительно или вовсе не означено, и притом не объяснено, что оно просителю неизвестно, то просьба оставляется без движения впредь до получения от просителя дополнительных сведений, о чем и объявляется лично явившемуся просителю непосредственно, а отсутствующему – чрез местную городскую, уездную или волостную полицию;

11) Увещание производится по поручению епархиального начальства доверенным духовным лицом и должно быть делаемо по возможности обоим супругам совместно, для чего духовное лицо вправе вызывать супругов к себе. Вызов может быть произведен при содействии местной городской, уездной или волостной полиции;

12) Увещания могут быть производимы не долее, как в продолжение трех месяцев со времени дачи делу движения. Когда увещания не достигнут своей цели или в продолжение означенного срока не будут окончены, либо вовсе не будут произведены, тогда епархиальное начальство выдает о том удостоверение для представления в гражданский суд;

13) При производстве дел, означенных в предшедшей (2) статье, судебные места руководствуются общими правилами гражданского судопроизводства;

14) Все действия по производству дела о разводе могут быть совершаемы не только тяжущимися, но и их поверенными, за исключением лишь увещания к примирению, при котором замена тяжущихся поверенными не допускается. На право ведения бракоразводного дела должна быть выдаваема особая доверенность;

15) Поверенными при производстве могут быть лица, имеющие право ведения гражданских дел в общих судебных местах;

16) Все производство по делу, не исключая и провозглашения резолюции, происходить при закрытых дверях;

17) Разрешение дел на основании принимаемой одною из сторон присяги не допускается;

18) Если окончательным решением или определением гражданского суда будет отказано в иске, прекращено дело или уничтожено производство по оному, то дело заканчивается в означенном суде. В случае же, если гражданским судом признана будет наличность учиненного одним или обоими супругами прелюбодеяния как повода к разводу, то по вступлении в законную силу решения, постановленного окружным судом, а если решение постановлено судебною палатою – то по истечении сроков, указанных в уставе гражданского судопроизводства, решение сообщается в епархиальный суд по месту жительства ответчика, о чем и уведомляются стороны. Вместе с решением епархиальному суду сообщаются также имеющиеся в деле указания о местожительстве сторон;

19) Действию настоящих правил подлежат также и дела о расторжении (по искам супругов вследствие прелюбодеяния) браков православных с иноверцами;

20) По получении решения из гражданского суда епархиальный суд постановляет решение о разводе, если не имеется оснований к прекращению дела, ввиду последовавших после постановления решения гражданским судом смерти кого-либо из супругов или признания брака их недействительным, или примирения сторон;

21) При расторжении брака невинному супругу, бывшему в первом или втором браке, предоставляется право вступить в новый брак, а другой супруг, или оба супруга, если они оба оказываются виновными, осуждаются на всегдашнее безбрачие и подвергаются епитимии по церковным правилам;

22) Решения епархиального начальства по делам о разводе вследствие прелюбодеяния объявляются обеим сторонам не позже, как через три месяца со времени получения решения гражданского суда. Явившимся лично сторонам решения объявляются в присутствии духовной консистории, а отсутствующим – через полицию по местожительству их, сообщенному гражданским судом, если они не заявили духовной консистории об ином местожительстве;

23) На решение епархиального начальства недовольный сим решением имеет право принести жалобу Святейшему Синоду. Жалоба эта подается в течение двухмесячного срока со дня объявления решения в духовную Консисторию и должна быть представлена епархиальным начальством в Святейший Синод не позже, как чрез две недели со времени подачи её, вместе с решением и подлинным делом;

24) Решение епархиального начальства о расторжении брака вступает в законную силу и приводится немедленно в исполнение:

1) когда в установленный срок не подана жалоба и

2) когда по рассмотрении принесенной жалобы, решение утверждено Святейшим Синодом.

Изложенные нами в существенных частях Проект Комиссии сопровождается ею такими объяснительными общими доводами. «В преобразованных светских судах, – говорится в объяснительной к проекту записке, – в противоположность старым судебным установлениям, решение дел предоставлено свободному внутреннему убеждению судей с освобождением их от стеснительных правил оценки доказательств и юридической квалификации подлежащих обсуждению судей фактов. При таком способе решения дел, законодатель, очевидно, должен были рассчитывать, главным образом, на судей юридически образованных и обладающих судебным и житейским опытом, а потому могущих с успехом разобраться в вопросах права, и поставленными в живое и постоянное соприкосновение с жизнью и обычаем. Этими условиям в отношении дел о разводе по прелюбодеянию духовные суды не удовлетворяют и удовлетворять вполне не могут. Между тем, компетентность светского суда в том виде, как он существует в настоящее время, собственно для исследования факта прелюбодеяния, стоит вне всякого сомнения. Прелюбодеяние, по существу своему, как нарушение известной правовой нормы, есть явление строго юридического характера, и фактически решение вопроса о том, совершено ли прелюбодеяние, производится и ныне светскими судами: отчасти уголовными – в случае просьбы со стороны оскорбленного супруга о наказании по уголовным законам, отчасти же гражданским – при разсмотрении дел о признании ребенка прижитым в прелюбодеянии (согласно п.2 ст.132 зак. гражд. и ст.1346–1356 уст.гражд. Судопр.)», а также дел о расторжении браков у раскольников (ст.1356/1 того же уст.) и у лиц некоторых христианских и всех нехристианских исповеданий в Варшавском судебном округе (ст.1619 там же), при чем никаких нареканий на деятельность светского суда по этим делам не возникает».

Остановившись, затем, на вопросе: в какой степени возложение на светские суды известных обязанностей по производству дел о расторжении браков вследствие прелюбодеяния супруга могло быть осуществлено без нарушения правил православной веры и интересов Церкви, Комиссия высказывает, что она «не может с своей стороны не считаться с руководящим положением самого понятия о брак, как Таинстве Православной Церкви, совершаемом и расторгаемом духовною властью согласно церковным правилам и постановлениям закона, твердо укоренившимся притом в сознании русского народа. Высказываясь, во внимание к приведенному руководящему соображению, за необходимость и в будущем сохранить за духовною властью самое расторжение брака, Комиссия полагает, что указанного начала нисколько не колебала бы передача в светский суд производства одного исследования о наличности прелюбодеяния и предоставление сему суду постановлять окончательные решения лишь об отказе в иске за отсутствием означенного события либо его недоказанностью» (Объяснительн. записка Ком., стр. 29, 31–32).

По обсуждении предложенного Синодальным Обер-Прокурором 7 Февраля 1905г. И вышеизложенного нами Проекта Комиссии, Святейший Синод, усматривая из сообщенных Министерством Юстиции сведений, что при составлении приведенных в Проекте правил, в основание оных было положено соображение, что брак есть Таинство Православной Церкви, совершаемое духовною властью, а потому от той же власти должно зависеть и расторжение оного согласно церковным правилам, нашел, что, с соблюдением таковой точки зрения, с его стороны не встречается препятствий к осуществлению предположения Комиссии о возложении на суд светский обязанности установления события прелюбодеяния как повода для расторжения брака духовною властью. Равным образом Святейший Синод признал полезным осуществить предположения Комиссии о введении ограничений для заявления просьбы о разводе теми случаями, когда супруг, домогающийся развода, ранее уже возбуждал дело о наказании виновного супруга по уголовным законам, или когда прелюбодеяние совершено по побуждению супруга, домогающегося развода, или же с его согласии и, наконец, к введению предположенной Комиссией давности для начатия дела о разводе. Обращаясь к частностям проектированных правил производства дел о разводе, и признавая их, в существе, целесообразными, Святейший Синод нашел необходимым внести в эти правила некоторые изменения. Прежде всего в том соображении, что расторжение брачного союза подлежит духовному суду, следует, по заключению Синода, постановить, что дело о разводе начинается подачею епархиальному архиерею по местожительству ответчика просьбы о разводе; после чего проситель, если увещание не достигло цели, предъявляет в светском суде иск об установлении наличности прелюбодеяния; и затем решение светского суда сообщается духовному суду для постановления определения о разводе. Возможно было бы также разъединить вовсе производство в светском суде об установлении факта прелюбодеяния от производства дела в духовном суде по ходатайству истца о расторжении брака на основания вступившего в силу решения светского суда о признании наличности прелюбодеяния другого супруга, каковой порядок имеет место и в настоящее время в тех случаях, когда муж просит духовный суд о расторжении брака вследствие признанного судом гражданским прижитии женой просителя ребенка от постороннего лица. Далее Святейший Синод признавал необходимым правило Проекта о том, что законный представитель супруга не может предъявить иск о расторжении брака вследствие прелюбодеяния, применить и к просьбам о разводе, обращаемым к духовной власти, и вместе с тем, в видах охранения высокого значения брака как Таинства Православной Церкви, находил нужным ввести в проектируемый закон постановление, что в духовном суде к хождению по делам о расторжении брака вследствие прелюбодеяния поверенными могут быть лишь лица христианского вероисповедания. Что же касается до предположенных Проектом сроков для производства увещаний и для объявления сторонам решения епархиального начальства по делам о разводе не позже, как через 3 месяца со времени получения решения гражданского суда, а равно правила Проекта об осуждении одного из супругов (или обоих, если оба оказываются виновными) на всегдашнее безбрачие, то как первое, так и второе Синод постановил исключить из проекта: первое – по-видимому, потому, чтобы не стеснять подлежащие духовные власти в возможности исчерпать все меры увещания к примирению супругов; и второе – ввиду Высочайше утвержденного 28 Мая 1904г. определения Святейшего Синода об отмене осуждения на всегдашнее безбрачие супруга, по вине коего брак расторгнут по нарушению супружеской верности. Относительно, наконец, применения составленных Комиссией правил к производству дел о расторжении браков по неспособности одного из супругов к брачной жизни, Святейший Синод, приняв во внимание, что заключение епархиальных начальств и Святейшего Синода по делам сего рода, по ныне действующему порядку производства сих дел, основывается исключительно на исследованиях и отзывах, доставляемых врачебными отделениями губернских правлений, а в некоторых случаях – Медицинским Советом при Министерстве Внутренних Дел, не встретил препятствий к изменению действующего ныне порядка производства и разрешения дел сего рода в смысле Проекта, распространяющего и на эти дела тот же порядок, какой предположен им по делам о разводе по прелюбодеянию.

Таковое заключение Святейшего Синода на проект Комиссии, согласно определению его от 15 Июня 18 Июля 1906г. № 3515, 26 того же Июля было препровождено Синодальным Обер-Прокурором в Министерство Юстиции, где Проект Комиссии вновь был пересмотрен в связи с заключением Святейшего Синода.

Сличая эти два проекта: проект, выработанный Комиссией и выше нами изложенный в 24 существенных статьях, и окончательный проект Министерства Юстиции, мы находим следующее:

а) из приведенных нами 24 статей Проекта Комиссии 14 статей остались без изменения и в проекте Министерства Юстиции;

б) 6 статей внесены в проект Министерства Юстиции с тем лишь пополнением, что правила этих статей (ввиду выраженного Святейшим Синодом общего согласия на применение составленных Комиссией правил производства дел о разводе по прелюбодеянию и к делам о разводе по неспособности) относятся и до дел последнего рода;

в) ст.8 проекта Комиссии относительно перевода дела о разводе, начатого в одном суде, в другой суд по просьбе сторон опущена, но вместе с тем в проект Министерства Юстиции внесена новая статья (1345/8), касающаяся производства дел о разводе по неспособности и гласящая, что «неспособность к брачному сожитию супруга-ответчика удостоверяется произведенным по постановлению суда медицинским его освидетельствованием; сверх медицинского освидетельствования допускаются однако и другие доказательства"¹²;

г) одна статья (21) Проекта Комиссии, говорящая о последствиях развода по прелюбодеянии, совершенно изменена, ввиду указания Святейшего Синода на то, что осуждение на всегдашнее безбрачие супруга, признанного виновным в нарушении супружеской верности, отменена согласно Высочайше утвержденному 28 Мая 1904г. Определения Святейшего Синода; в проекте Министерства Юстиции статья 21 проекта Комиссии изложена так (ст.253): »При расторжении брака по неспособности одного из супругов к супружескому сожитию истцу, бывшему в первом или втором браке, предоставляется право вступить в новый брак, а супруг, признанный неспособным к супружескому сожитию, осуждается на всегдашнее безбрачие. При расторжении брака по прелюбодеянии невиновному супругу, бывшему в первом или втором браке, предоставляется право вступить в новый брак; то же право предоставляется и виновному супругу, если он был в первом или втором браке, причем прежде вступления в новое супружество, он подвергается, соответственно степени виновности и раскаяния, церковной епитимии по усмотрению духовного суда согласно церковным правилам. В случае же нарушения прелюбодеянием святости и нового брака, вторично виновный в сем супруг осуждается на всегдашнее безбрачие и подвергается церковной епитимии»;

д) наконец, две статьи Проекта Комиссии вошли в проект Министерства Юстиции с добавлениями чрезвычайно важного и для духовного суда очень острого характера, а именно: ст.20 добавлена указанием на то, что «заключение гражданского суда о наличности прелюбодеяния или неспособности к брачному сожитию как поводов к разводу обязательно для епархиального суда»; ст.23 пополнена указанием на то, что «при разрешении дела Святейшей Синод руководствуется правилом, изложенным в добавлении к ст.20», т.е., что и для Святейшего Синода заключение-приговор светского суда о наличности прелюбодеяния или неспособности также обязателен. Сопоставляя далее окончательный проект Министерства Юстиции с вышеприведенным заключением Святейшего Синода по Проекту Комиссии, мы видим, что из четырех основных положений, высказанных Святейшим Синодом, как conditio sine qua non приемлемости им проектированного Комиссией нового порядка производства дел о разводе по прелюбодеянию и неспособности супругов, законопроектом Министерства Юстиции принято в уважение лишь одно, имеющее лишь кодификационное значение, а именно: об изменении редакции ст.21 Проекта Комиссии о последствиях развода по прелюбодеянию, остальные же три положения, имеющие, по мнению Святейшего Синода, существенное значение, оставлены без внимания, каковое обстоятельство усугубляется еще тем, что в законопроект Министерства Юстиции внесены такие чрезвычайные для духовного суда добавления, какие указаны нами выше – к ст.20 и 23 Проекта Комиссии. Дальнейшая судьба окончательного законопроекта Министерства Юстиции о новом порядке производства дел о разводе по прелюбодеянию и неспособности и, следовательно, всего вопроса о подсудности и порядке производства дел о разводе такова: в Феврале 1908г. законопроект этот был внесен Министром Юстиции в Государственную Думу, где уже и начат был обсуждением первою Подкомиссией Комиссии Государственной Думы по делам Православной Церкви, но затем, насколько известно, в Марте того же 1908г. взят, по предложению Синодального Обер-Прокурора, из Государственной Думы обратно. Итак, значит возникший еще в конце 18 столетия вопрос об изменении порядка производства дел о разводе и доныне остается открытым.