ОТДЕЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ, в котором содержатся некоторые (акты), относящиеся к собору, и другие, состоявшиеся после него

О том, что нынешний святейший архиепископ Лев, не нововводдя что-нибудь противное вере никейской, написал послание к святой памяти епископу царствующего (города) Константинополя Флавиану, но последуя святым отцам, которые и после великого никейского собора подобным образом обличали возникавшие по временам ереси.

Достойно вашего царства было и то, что попечение о подданных начало оно с (дел) угодных Богу, и прежде всего, ради благочестия, собрало воинство против диавола. Поэтому Бог назначил вам³⁵⁴ неуязвимого от заблуждений поборника и приготовил к победе римского предстоятеля, препоясавши его отовсюду учениями истины, дабы он, ратуя подобно пламенному ревностью Петру, привлек ко Христу всякий ум. Но чтобы кто-нибудь, избегая согласия с его верою и стараясь скрыть улику собственного заблуждения, не обвинил составленное им послание, как нечто странное и недозволенное канонами, говоря, что непозволительно быть какому-либо изложению веры, кроме (изложения) никейских отцов, (скажем следующее). Хотя закон Церкви повелевает быть, вообще, одному учению трех сот восемнадцати, которое, как общее уложение святых, мы и передаем посвящаемым для утверждения их в сыноположении; однако против противящихся истине предоставлены нам различные способы святых, приноровленные благочестивыми (мужами) к тому, что́ ложно вводится ими. Своим, для их пользы, достаточно бесхитростного познания веры, приводящего благомыслящих к исповеданию догматов благочестия; а усиливающимся извратить правильное учение должно противостоять, против каждого их порождения (ратовать) и противопоставлять их ухищрениям соответственные (опровержения). Если бы все довольствовались уложением веры и стезю благочестия не подновляли, то не нужно было бы (сынам) Церкви ничего придумывать к символу для уяснения. А так как многие с прямой дороги совращаются на распутья заблуждения, ошибочно измышляя себе какую-то новую дорогу: то и нам необходимо обратить их к изобретениям истины, и их помышлениям противопоставить обличения, впрочем никогда не прибавляя к благочестию чего-нибудь нового, как будто недостающего в вере, но придумывая соответственное их новизнам. И чтобы вашему величеству было ясно то, что говорится, мы начнем с самых слов (символа) веры, и присовокупив мысли отцов, какие каждый имеет об этом. Вера изрекла:

«Верую во единого Господа нашего Иисуса Христа Сына Божия, единосущного Отцу». Этого изречения, изображающего одно естество по божеству Сына с Отцем, достаточно для старающихся благомыслить в исповедании; так что уму оно не представляет Сына одной сущности, а Отца другой, и не согласно с ариевыми злоухищрениями против благочестия. Но так как Фотин и Маркелл высказали новую хулу на Сына, не отвергая в своих клеветах вовсе Его существования, но утверждая, что один и тот же Отец называется и Сыном и Духом, и полагая различие между ними только в выражениях речи: то отцы против них ввели догмат о трех ипостасях, образовав для них это изобретение не вне Писания и не отступивши от смысла веры, как бы недостаточного, но уясняя ее богодухновенными словами, и хорошо ратуя за дело (исповедания) «Единосущного», и показывая, что вера изъяснила нам одно существо двух Лиц и не отвергла самого существования Сына. Далее (вера) изрекла: «и в Духа Святого», передавая достаточную для благочестивых мысль о божестве Духа. Так, повелевши веровать и в Духа Святого, так же как в Отца и Сына, очевидно, она постановила иметь надежду на Него, как на Бога, внушая держащим (веру), что в Троице одно естество. Но так как тогда вера изложила простое учение о Духе, потому что еще никто не спорил об Нем: то отродья ариевы, сберегавшие в самих себе заразу, пораженные обличениями относительно Сына, перенесли хулу на Духа, думая, что клевета их неопровержима, и дерзко приписали Ему низкое значение – твари. Поэтому бывшие после того поборники истины разбили их клевету опровержениями, показывая согласно со смыслом веры, что Он Господь и Бог, имеет исхождение от Отца. Таким образом дерзкие против Божества, под личиною благочестия, противного вере, подрывавшие веру, были побеждены защитниками Троичности. А так как те предположили и хорошо изложенное в вере о домостроительстве извратить другими своими ухищрениями: то опять благодать и против их нападения показала нам вождей, которые изъясняют, как совершенны, божественны и достойны человеколюбия Бога Слова мысли символа о вочеловечении. Так (вера) изрекла: «сшедшего и воплотившегося, и вочеловечившегося»: словом «сшедшего» описывая добровольное нисхождение власти,– «воплотившегося» указывая на истинное воспринятие нашей плоти и представляя доказательство рождения от Девы по единению,– «вочеловечившегося» изображая в Нем полноту нашей природы – разумной души и тела. Но не знаю, как лукавый выдумал тут разнообразную пагубу людям, желая, как враг, разрушить главнейшее дело Божия провидения о нас. Одних он убедил отвергнуть рождение от Девы в принятом (смысле), то есть, как бы для чести и сбережения славы Спасителя, скравши относящееся к рождению слово «Богородица»; а других дерзко вооружил на нечестие против самого божества Единородного, убедивши разглашать (такие) выражения, что оно изменяемо и подвержено страданиям. Он раздает достойным слугам зла отдельные хулы: так что одни уничтожили признаки принятого образа, а другие стали исповедывать соединение только с телом: одни отвергали врачевание души, а другие говорили, что она без ума присутствует в теле; одни раздробили тайну соединения и говорили, что являющееся (нам) просто, как в каком-нибудь пророке, другие отвергали различие естеств и не оставили никаких свойств божества и человечества Спасителя, а смешали решительно все действия домостроительства. Но враг естества не укрылся от неусыпного Ока: Оно тотчас выставило, как светила для заблудших, отцов, которые всем развивают смысл веры и усердно проповедуют о благодеяниях вочеловечения; (именно): как свыше совершена тайна домостроительства из утробы? Как дева называется и Богородицею – ради даровавшего ей девство и после рождения и боголепно запечатлевшего утробу, и поистине Матерью – ради сообщенной ею из себя плоти Владыке всех? Как произошел Господь из корня Иессеева? Как воспринял Господь семя Авраамово? Как Он оказал в Себе начало нашего естества? Как Единородный явился совершенным Богом и человеком? Как в Нем засвидетельствовано различие естеств? Как доказывается единичность Лица? Как Иисус Христос один и тот же вчера, сегодня и во веки? Как Он – недавний и вечный; как – небесный и земной; как – видимый и невидимый: как – единосущен Отцу по божеству и единосущен Матери по человечеству? Как доказывается, что Он бесстрастен, как Бог, и подвержен страданиям, как человек? Этими изречениями отцы победили лукавого; это защищение символа (веры) они сделали против покушавшихся клеветать, не иное уложение веры вводя нам для исповедания, но восстановляя то, что враги злонамеренно переделывали, и противодействуя тем, которые по временам покушались подрывать. Так Василий великий, служитель благодати, напр. в (одном) послании, разъяснил различие ипостасей и передал точное учение о Святом Духе, испросив согласие сопастырей чрез подписи. Так Дамас, по справедливости краса Рима, в письмах к Павлину, разобрал домостроительство, убеждая желающих участвовать в общении с ним согласиться с тем, что́ хорошо определено. Так после того собиравшиеся отовсюду в разное время по поводу новизн еретических единодушно произносили общее постановление о вере; и что́ они братски между собою утверждали, о том открыто сообщали отсутствующим. Подвизавшиеся в Сардике против останков Ария отсылали (свое) суждение восточным; а открывшие здесь заразу Аполлинария дали знать о (своем) постановлении западным. Решением первых заправлял Осия, а у последних имел начальство Нектарий с Григорием. Так в Ефесе определение о Богородице было утверждено письменно; утвердившие исповедание естеств в одном Лице рукою и языком скрепили подписью доказательства о божестве и человечестве Господа. Если же кто предлагает в настоящее время остановить свободу желающих защищать веру, то пусть это распоряжение он узаконит особенно для еретиков, чтобы они оставили неправду, а не пастыри – защищение. Ибо всякий закон запрещает дурным (людям) преступление, а судей не лишает власти. С другой стороны, пусть узнают, что и ныне позволительно нам, при возникшем недоумении, соображать свое исповедание с толкованиями отцов и доказывать, что мы не заявляем мышления несогласного с их мыслями, но приводим этих свидетелей для подтверждения нашей веры. Так мы гордимся посланиями Афанасия к Епиктету. Так послание Григория к Кледонию мы выставляем, как свое собственное. И зачем нужно много говорить? Если предосудительно уяснять чрез послания мнения Церкви на каждый вопрос, то пусть обвинит кто-нибудь прежде всего самого блаженного Кирилла, который в своих посланиях к восточным изложил свои мысли. Равно как пусть кто-нибудь подвергнет тому же обвинению и великого Прокла, который в доказательство единомыслия послал восточным книгу против армян. Участником вины будет и мудрый Иоанн (епископ) антиохийский, который, опровергая злословия еретиков и показывая правильное апостольское учение, отослал исповедание востока, как бы из одних уст, к святейшему Проклу и к управлявшему скипетром вселенной. Итак, пусть не представляют нам послание дивного римского предстоятеля, как обвинение в нововведении, но пусть обличат, если оно не согласно с (божественными) писаниями, если оно не единомысленно с прежними отцами, если не служит к обвинению нечестивых, если не представляет защищения никейской веры, если но опровергает баснословия покушавшихся вводить новизны, если не ратует против нелепицы суемудрых. Ибо, если кто перетолковывает мысли отцов, тот подлежит обвинениям в предательстве, а не тот, кто (сам) обличает в предательстве. Кто, по собственному произволу, тщеславно берется за изложение веры своими словами, когда никто не вооружается, тот справедливо обвиняется, как хвастун. А кто ратует против приучившихся худо мыслить, тот приспособляет язык к мышлению врагов, стараясь худо высказываемое ими разрешить доводами истины. Но вы, христолюбивые и достойные свыше дарованного вам царства, воздайте Благодетелю верою и докажите благодарность за честь попечением об исповедании, стремления злых обуздывая, а всех (подвижников) благочестивого исповедания вознаграждая согласием, подтвердив при собранном вами соборе учение кафедры Петровой, как бы печать благочестивых догматов. Ваше благочестие должно быть уверено, что боголюбивый предстоятель римский ничего не изменил из древле возвещенной святыми отцами веры. И чтобы не оставалось никакого повода для силящихся из зависти клеветать на апостольского мужа, мы, для точного ознакомления вашего владычества, прилагаем из многих немногие свидетельства святых отцов, согласные с (его) посланием.

Святого Василия из сочинения против Евномия³⁵⁵.

Утверждаю, что и выражение: «быть в образе Божии» (Флп.2:6) равносильно выражению: быть в сущности Божией. Ибо как слова: «принял зрак раба" (Флп.2:7) означают, что Господь наш родился в сущности естества человеческого: так, конечно, и слова: «быть в образе Божии» показывают свойство Божией сущности.

Блаженного Амвросия из послания к императору Грациану³⁵⁶.

Сохраним различие божества и плоти. Один в обоих выражается Сын Божий, так как в Нем есть и то и другое естество.

Блаженного Григория Богослова из послания к Кледонию³⁵⁷.

Хотя два естества – Бог и человек, как в человеке душа и тело, но не два Сына, не два Бога.

Его же из второго слова о Сыне³⁵⁸.

И сие-то самое, то есть сочетание имен, и притом имен, из которых одни другими заменяются по причине соединения естеств, вводит в заблуждение еретиков. А доказательством такого заменения служит то, что, когда естества различаются в понятиях, тогда разделяются и имена.

Блаженного Афанасия из сочинения против ересей³⁵⁹.

И как мы не освободились бы от греха, если бы плоть, которую восприняло Слово, не была человеческою по естеству, потому что у нас не было бы ничего общего с чуждым: так и человек не обожился бы, если бы Слово, ставшее плотью, не было по естеству от Отца, и истинным и Его собственным. Ибо для того и произошло такое сочетание, чтобы с тем, кто по естеству Бог, соединился человек по естеству.

Амфилохия, епископа иконийского, из (толкования на евангелие) от Иоанна.

Различай же естества как Бога, так и человека. Ибо не по отпадению от Бога Он сделался человеком и не по удалению от человека Богом. Называя (Его) Богом ж человеком, страдания относи к плоти, а чудеса относи к Богу.

Антиоха, епископа птолемаидского.

Не сливай естеств, и не будь в оцепенении по отношению к домостроительству.

Блаженного Флавиана, епископа антиохийского, на богоявления.

«Кто возглаголет силы Господни, слышаны сотворит вся хвалы Его» (Пс.105:2)? Кто изобразит словом величие благодеяния к нам? Человеческое естество соединяется с божеским, и однако то и другое естества пребывают сами по себе.

Блаженного Иоанна Златоустого из (толкования на евангелие) от Иоанна³⁶⁰.

Что же присовокупляет (евангелист)? «И вселися в ны» (Ин.1:14), – как бы говоря: ничего несообразного не подозревай в слове: бысть. Ибо я говорю не об изменении сего неизменяемого существа, а о вселении и обитании Его (среди нас). Обитающее не одно и то же с обиталищем, а есть нечто другое; одно вселяется в другом; иначе не было бы и вселения: потому что ничто не вселяется в самом себе: другое я говорю в отношении к существу. Ибо чрез соединение и общение Бог Слово и плоть суть одно, не в том смысле, что произошло какое-либо смешение или уничтожение (различия) естеств, а в том смысле, что образовалось некоторое неизреченное и невыразимое их единение.

Блаженного Аттика (епископа константинопольского) из послания к Евтихию.

Итак, что надлежало Премудрому сделать? При посредстве воспринятой плоти и чрез соединение Бога Слова с человеком от Марии, происходит и то и другое; так что, соединивши в Себе оба (естества), Он остался в собственном достоинстве бесстрастного божества, а приобщившись смерти плотью, Он, с одной стороны, чрез сродное с плотью естество показал презрение к смерти, а с другой – чрез кончину упрочил права нового завета.

Блаженного Прокла из беседы на слова: «Отроча родися нам, Сын и дадеся нам» (Ис. 9, 6).

И естества разделяй в уме, и богословствуй о таинственном соединении.

Блаженного Кирилла из послания к Несторию³⁶¹.

Говорим, что естества, истинно соединенные между собою, хотя различны, но в (соединении) обоих (сих естеств есть) один Христос и Сын, не так, что в сем соединении уничтожилось различие естеств.

Его же из послания к Иоанну (епископу антиохийскому)³⁶².

Один Господь Иисус Христос, хотя мы и не незнаем различия естеств, которые вошли в это неизъяснимое соединение.

Его же из послания к Несторию.

Итак, размышляя о способе вочеловечения, как я сказал, мы видим, что два естества сошлись между собою в неразрывное соединение неслитно и непреложно. Ибо плоть есть плоть, а не божество, хотя и сделалалась плотью Бога; точно также и Слово есть Бог, а не плоть, хотя Оно домостроительно и сделало плоть своею.

Его же из послания к блаженному Иоанну, патриарху антиохийскому³⁶³.

Ибо (в Нем) совершилось соединение двух естеств. Почему мы и исповедуем одного Христа, одного Сына, одного Господа. На основании такого неслитного соединения мы исповедуем пресвятую Деву Богородицею, потому что Бог Слово воплотился и вочеловечился и в самом зачатии соединил с Собою храм, от нее воспринятый.

Святого Иоанна, архиепископа константинопольского, из толкования на евангелие от Матфея³⁶⁴.

Представь, что кто-нибудь, став посредине двоих человек, стоящих поодаль друг от друга, протянул к ним руки – одну к одному, а другую к другому, и, взяв их, соединил: так сделал и Сын Божий, соединяя ветхий завет с новым, Божественное естество с человеческим, свое с нашим.

Святый, великий и вселенский собор, по благодати Божией и по повелению благочестивейших и христолюбивых императоров наших, собравшийся в митрополии Халкидоне вифинской области, святейшему и блаженнейшему римскому архиепископу Льву.

«Исполнишася радости уста наша, и язык наш веселия» (Пс. 125, 2). Это пророчество благодать приложила, как нашу собственность, к нам, которыми утверждено восстановленное благочестие. Что для благодушия выше веры? Что для ликования радостнее Владычного знания, которое сам Спаситель свыше преподал нам во спасение, сказавши: «шедше научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, учаще их блюсти вся, елика заповедах вам» (Мф.28:19–20), которое ты сам, состоя для всех истолкователем голоса блаженного Петра, сохранил как бы золотую цепь, ниспускающуюся, по повелению Законоположника, даже до нас! Поэтому и мы, употребляя тебя как началовождя в добре для (общей) пользы, показали чадам Церкви наследие истины, не производя научение каждый сам по себе, тайком, но сообщая исповедание веры в общем духе, в одном настроении и единомыслии. И мы в общем ликовании, как бы на царских вечерях, услаждались духовными яствами, которые Христос чрез твои грамоты приготовил пиршествующим, и думали, что видим среди себя обращающимся небесного Жениха. Ибо, если где двое или трое соберутся во имя Его, там Он обещал быть посреди их (Матф. 18, 20), то какую близость показал Он относительно пяти сот двадцати иереев, которые познание исповедания Его предпочли отчизне и труду, и которыми ты, как глава членам, являя благомыслие, управлял в лице занимавших твое место. А верные императоры, подобно Зоровавелю и Иисусу (1Ездр. 3), распорядились относительно устройства Церкви, как Иерусалима, желая восстановить здание догматов. И стал бы противник, как зверь вне овчарни, рычать на самого себя, не имея кого поглотить, если бы не бросил ему в добычу самого себя прежде бывший предстоятель александрийский, который, прежде наделавши много дурного, предыдущее превзошел последующим. Так оного блаженного, который во святых, пастыря константинопольского Флавиана, произнесшего апостольскую веру, и боголюбезнейшего епископа Евсевия он низложил вопреки всякому требованию канонов; а обвиненного в нечестии Евтихия определениями своего тиранства оправдал и возвратил (ему) достоинство, отнятое (у него) вашею святостью, как у недостойного благодати. И как совершенно дикий зверь (Псал. 79, 14), ворвавшись в виноградник, вырвал растения, какие нашел самыми лучшими, а внес те, которые, как бесплодные, были выброшены: мыслящих по-пастырски он прогнал, а отъявленных волков над овцами поставил. И ко всему этому, он простер свою ярость еще и на того, кому предоставлено от Спасителя хранение вертограда, и замышлял об отлучении того, кто старался объединить тело Церкви: мы говорим о твоей святости. И (когда ему) надлежало бы раскаяться в этом, надлежало бы со слезами умолять о милости, он радовался этому, как доброму, попирая послание твоей святости и противясь всем догматам истины. Его надлежало тогда же оставить при той стороне, к которой он сам себя пристроил. Но так как мы проповедуем учение Спасителя, «иже всем человеком хощет спастися, и в разум истины приити» (1Тим.2:4): то мы постарались делом подтвердить такое к нему человеколюбие. Мы братски звали его на суд, не с целью отлучить, но предоставляя ему случай к защите, для (его) уврачевания. И мы желали, чтобы он оказался лучшим сравнительно с теми, которые очернили его различными обвинениями, дабы мы торжествующие, торжественно распустивши собрание, ни в чем не были побеждены сатаною. Но он, нося в себе нелицеприятное обличение совести, отказом от суда усилил обвинения и отверг три законных, сделанных ему, вызова. Вследствие этого, приговор, который он сам произнес против себя заблуждениями, мы подтвердили, сколько можно было, снисходительно, снявши с волка пастырскую одежду, в которую и прежде он был облечен, как оказалось, только по внешнему виду. На этом остановились наши скорби; и тотчас воссияла благодать добра. Вырвавши один плевел, мы с радостью наполнили всю вселенную чистою пшеницею; и, как получившие власть искоренять и насаждать, мы отсечение ограничили одним, а благоплодие добра насадили усердно. Ибо действующим был Бог, а увенчавшею в чертоге собрание – добропобедная Евфимия, которая, принявши от нас определение веры, представила его, как собственное исповедание, своему Жениху чрез благочестивейшего императора и христолюбивую императрицу, утишивши всякое волнение противников, укрепивши исповедание веры, как достолюбезное, и в доказательство подтвердивши определения всех и рукою и языком. Вот что мы сделали вместе с тобою, который присутствовал духом и умел сочувствовать нам, как братьям, и почти зрим был в мудрости твоих местоблюстителей. Уведомляем, что мы, для благочиния в делах и упрочения церковных постановлений, определили и нечто другое, будучи уверены, что и ваша святость, узнавши, примет это и утвердит. Так, издавна имевший силу обычай, которого держалась святая Божия церковь константинопольская, рукополагать митрополитов областей азийской, понтийской и фракийской, и ныне мы утвердили соборным определением, не столько предоставляя что-либо константинопольскому престолу, сколько упрочивая благочиние в митрополиях; так как часто, по смерти епископов, возникает много волнений, когда клирики этих областей и миряне остаются без правителя и возмущают церковный порядок. Это не скрылось от вашей святости особенно касательно ефесеян, которые многократно беспокоили нас. Мы подтвердили и правило ста пятидесяти святых отцов, собиравшихся в Константинополе при благочестивой памяти Феодосие великом, которое определяло – после вашего святейшего и апостольского престола иметь преимущество константинопольскому; мы были убеждены, что, обладая апостольским лучом, вы по обычной попечительности часто простирали его и на церковь константинопольскую, потому что преподание собственных благ ближним у вас происходит без зависти. Итак, что́ мы определили для уничтожения всякого замешательства и для упрочения церковного благочиния, это благоволи, святейший и блаженнейший отец, признать своим, достолюбезным и приличным для благоустройства. Занимавшие место вашей святости, святейшие епископы Пасхазин и Луценций и с ними боголюбезнейший пресвитер Бонифаций, пытались было сильно противоречить таким определениям, конечно, желая, чтобы и это добро начиналось от вашей попечительности, чтобы исправление как веры так и благочиния было приписано вам. Но мы, повинуясь благочестивейшим и христолюбивым императорам, которым то приятно, знаменитому сенату и всему, так сказать, царствующему (городу), признали благовременным утверждение за ним чести вселенским собором. И как оно началось от твоей святости, то на основании всегдашней твоей благосклонности мы и осмелились утвердить, зная, что всякое исправление, производимое детьми, относится к их собственным отцам. Итак, умоляем, почти твоим подтверждением (наш) суд; как мы заявляли тебе согласие в добром, так и твоя святость да воздаст детям должное. Таким образом и благочестивые императоры, утверждавшие суд твоей святости, как закон, будут почтены, и константинопольский престол получит возмездие за то, что он всегда прилагал всякое старание к делу благочестия для вас, и в этой ревности присоединился к единомыслию с вами. А дабы вы знали, что мы ничего не сделали по угождению или по вражде, но были направляемы божественным внушением, мы всю сущность сделанного сообщили вам, для нашего успокоения и для подтверждения и согласия на сделанное.

Императоры (кесари) Флавий Валентиниан и Флавий Маркиан, постоянные августы, нашим константинопольским гражданам.

Наконец исполнилось то, что было начато нами с величайшими молитвами и стараниями, и любопрение о законе православных христиан устранено; наконец найдено врачевство против укоризненного заблуждения, и несогласные мысли народов пришли к согласию и единомыслию. Ибо из разных областей, по нашему повелению, собрались в город Халкидон почтенные епископы, и ясным определением научили, что́ должно соблюдать относительно богопочтения. Итак, пусть прекратится невежественная распря. Ибо поистине нечестив и святотатец тот, кто, после решения стольких епископов, предоставляет что-нибудь собственному мнению для исследования. Очевидно, крайнее безумие – среди дня искать вымышленного света. Кто, после найденной истины, доискивается чего-нибудь дальше, тот ищет лжи. Итак, на будущее время, пусть никакой клирик, или военный, или какого-либо другого звания, не осмеливается заводить общенародно, в присутствии собравшейся и слушающей толпы, рассуждения о христианской вере, изыскивая в том поводов к беспорядкам и зловерию. Ибо тот оскорбляет суд святого собора, кто раз присужденное и правильно постановленное старается снова развивать из рассуждения и всенародно обсуживать, тогда как известно, что определенное ныне о вере христианской постановлено на основании (апостольских изложений и) учения 318 и 150 (святых отцов). Не минует наказание презирающих этот закон, потому что они не только оказываются противниками веры благоустроенной, но подобного рода любопрением разглашают между иудеями и язычниками священные тайны. Итак, если клирик осмелится всенародно препираться о богопочтении, да исключится из списка клириков, если же украшенный военною службою, да лишится достоинства, а прочие, виновные в этом преступлении, да изгонятся из сего царствующего города, быв подвергнуты и соответствующим наказаниям, по судебному постановлению. Известно, что безумие еретиков отсюда получает начало и исход, когда некоторые рассуждают и спорят всенародно. Итак, все должны соблюдать определенное святым халкидонским собором, ни в чем затем не сомневаясь. Поэтому, предупрежденные сим указом нашего величества, оставьте нечестивые крики и дальнейшие исследования о (предметах) божественных; это не позволительно. Ибо грех этот, как мы веруем, не только накажется судом Божиим, но обуздается и властью законов и судей. – Дан в 7 день идусов февраля, в Константинополе, (в консульство знатнейшего мужа Спорация и того, кто будет объявлен).

Наше величество, желая установить чистую святость кафолической веры православных христиан для всех очевидною и несомненною, дабы людям сообщено было большее благочестие по отношению к Божеству, повелело собраться в городе Халкидоне великому собору епископов, сошедшихся почти из всех областей; и там, после рассмотрения в течении многих дней, он нашел истинное и неподдельное в вере христианской. Ибо они многими молитвами и прошениями умоляли Бога не скрывать от них чистой и полной истины. Они последовали постановлениям святых отцов, именно тем, которые составлены 318 святейшими епископами в Никее, равным образом и тем, которые определили 150 (отцов), собиравшихся в этом царствующем городе, и тем, которые определены прежде в Ефесе, когда вождями истины были блаженной памяти Целестин, (епископ) римский, и Кирилл, епископ александрийский: в то время запрещено было и заблуждение Нестория, по осуждении самого виновника его. Когда они были правильно и благоговейно исследованы в Халкидоне, Евтихий, утверждавший очень много непозволительного, вместе с его защищением себя, был низвергнут, дабы не дать ему возможности к дальнейшему обману людей. Итак, когда благоговейно и верно постановлено то, что́ признается основанием достопочитаемой веры православных, так что не осталось уже никакого сомнения для тех, которые имеют обыкновение клеветать на Бога, – высочайшим указом нашего величества утверждая святый собор, напоминаем всем прекратить рассуждения о богопочтении; потому что ни тот ни другой не мог бы открыть столько тайн, когда даже столько святых иереев, с величайшим трудом и великими молитвами, не смогли бы успеть в изыскании истины, если бы не руководил Бог, как должно веровать. Однако некоторые, как мы узнали достоверным образом, не перестают оставаться в безумии этого развращения и всенародно препираться о богопочтении при собравшейся толпе, разглашать божественные тайны в глазах иудеев и язычников и осквернять то, что́ лучше почитать, чем исследовать. Итак, остающихся в этом упорстве надлежало уже вразумить определением наказания, дабы казнь исправила тех, которых не могло исправить почтение к узаконениям. Но следуя в этом нашему обычаю, и прежде всех зная, что Божество радуется благочестию, мы заблагорассудили отсрочить наказание виновных, узаконяя этим повторительным повелением нашим, чтобы на будущее время все воздерживались от запрещенного, и не собирали сходбищ спорить о богопочтении; потому что замеченные в таком развращении и суетности получат и установленные уже наказания и по судебному решению будут наказаны, как прилично благочестивым временам. Посему надлежит следовать халкидонскому собору, на котором, по тщательном исследовании всего, определено то, что́ прежде три упомянутые собора, последуя вере апостолов, предали всем для соблюдения.– Дан в 3 день идусов марта, в Константинополе, в консульство Сфоракия³⁶⁵ и того, кто будет объявлен³⁶⁶.

Написан Палдадию, префекту преторий на востоке, Валентиниану, префекту преторий в Иллирике, Татиану, префекту города, Винкомалу, придворному чиновнику, и означенному консулу.

Ни в чем и никак не погрешать свойственно Богу и Владыке всех; а разумным мужам, так как людям невозможно не заблуждаться, свойственно, погрешивши, немедленно раскаиваться и раскаянием исправлять прегрешения. Упорствовать же в заблуждениях, отстаивать их и стараться накапливать зло ко злу свойственно человеку вполне порочному и весьма сумасбродному. Узнавши, что этому подверглись некоторые из почтенных монахов, живущих в Александрии и в окрестностях ее, и думая, что они переносили это не по простоте нравов, мы издали высочайшую грамоту, в которой объясняется, что наша вера православная, и что вполне святый и вселенский собор, бывший в Халкидоне, относительно апостольской веры не ввел ничего нового, но, во всем последуя учению Афанасия, Феофила и Кирилла, почтенной памяти бывших епископов александрийских, осудил богохульство Евтихия, ничего другого не мудрствующее, кроме нечестивого учения Аполлинария, и пресек нечестие Нестория.....³⁶⁷... Посланный³⁶⁸ им противоборствовать святой и православной вере, вздумал, что он не сделал ничего худого, если подражал нечестию Евтихия, который восстал против благочестивого богопочтения православных, ревнуя чуждому истины Фотину, и стараясь быть подражателем богоборческого мнения Аполлинария, Валентина и Нестория; он открыто оказался клеветником святейшего собора, который недавно был созван в городе Халкидоне, по нашему изволению, из любви к вере, и который подтвердил символ 318-ти святых отцов, (изданный) для установления веры, не изменивши ничего ни прибавлением, ни убавлением в учении этих святых отцов, и признавши справедливым, чтобы Евтихий, как противоборствующий истине и желающий поколебать веру, был отчужден от имени православных. Феодосий, следуя его жалкой и безрассудной дерзости, устремляется в страну палестинскую, обманывает неведущих, выдумывая, что святый собор учил одному вместо другого. Так он сказал, что сам святейший собор учил почитать двух сынов, и двух Христов, и два лица, и что он истолковал веру вопреки символу святых отцов. Потом, собравши около себя толпу обманутых, и приобревши себе, так сказать, в союзники неопытность простаков, он нападает на город Элию³⁶⁹, производя пожары домов, убийства почтенных мужей, освобождение уличенных в крайних преступлениях. Этими действиями уловив себе славу как будто богобоязненного (человека), он бедственным образом захватил власть: разбил темницы, дабы, освободивши преступников от суда, всем доставить, так сказать, безнаказанную возможность совершать преступления; погрешая против самого посвящения и законов нашего величества, запер ворота города; вопреки всем канонам присвоил себе утверждение в епископстве, – тогда как святейший Иувеналий и оставался и жил в городе, – нарушая и возмущая вместе божеские и человеческие права. Потом, идя по пути к худшему, он поверг все святейшие церкви и города Палестины в тягчайшие бедствия, в одних приказывая умерщвлять почтеннейших епископов, а в других рукополагая, кого захотел. В безумной дерзости он приказал, чтобы епископы городов, прежде поставленные при справедливом избрании по божественным канонам, были лишаемы священства и сгоняемы с престолов, на которые были избраны. Он вооружается и на святейшего епископа Иувеналия, всячески стараясь убить его чрез подосланную чернь; ибо он таким образом надеялся овладеть нимало не принадлежащим ему епископством и достигнуть наконец успеха в своем предприятии. Святейшего епископа Иувеналия спасли святая Троица и, как показало дело, твердость в вере; но Севериан, почтенной памяти епископ скифопольский, вместе с другими нечестиво умерщвленный вместо его, был прибавлением к безумству Феодосия. Отважившись на эти и гнуснейшие этих (дела), Феодосий, – когда нашей власти стало известно об нем все, и потому повелено было преследовать его везде вместе с его оруженосцами и сообщниками в злодеяниях, – бежит из Палестины, которую так возмутил, самыми делами показывая, что он сделался слугою и предтечею антихриста. Переходя с места на место, возмущая святые церкви и стараясь о том, чтобы более простые в вере думали несогласно с истиною и нечестиво почитали Божество, таким образом он достиг, как мы узнали, жилища богобоязненности, доступного святым мужам, горы Синая, на которой устроены вами монастыри, любезные Богу и достойные всякой от нас почести; укрываясь здесь, он еще работает против православия и ожидает благоприятного для себя времени. Но на это нет ни одного основания; потому что никто не найдет достойную его и его сообщников меру наказания за преступления. А наша власть, хотя и очень уповает, что пагубное и богоборческое мнение Феодосия никоим образом не сможет поколебать истинно и твердо укрепившуюся в вас веру: однако, чтобы демонское дело, которому он служит, не могло получить силы мимо решения вас и нашей власти, этою высочайшею грамотою убеждаем ваше благочестие, такого нечестивца, чуждого православной веры, врага святых церквей, вместе с его помощниками, везде преследовав, выдать правителю области, дабы отвести его в великое судилище славнейшего военачальника востока, бывшего консула и патриция, – не для того, чтобы он получил наказание за столькие (преступления), но для того, чтобы на будущее время он перестал, обходя на пагубу разные места, обольщать благочестивых, более просто думающих о Божестве. Пусть знает ваше благочестие, что мы, рожденные от предков православной веры и наученные священным Писанием поклоняться св. Троице, содержим символ 318-ти святой памяти отцов; следуем ему и веруем согласно с ним; отвергаем нечестие Фотина, Аполлинария, Валентина, Нестория, Евтихия и всех прочих, которые решились думать вопреки символу; веруем, что Господь наш и Спаситель Иисус Христос родился от Духа Святого и Марш Девы Богородицы; исповедуем одного и того же Сына Иисуса, Бога совершенного и человека совершенного, истинно Бога и истинно человека, никоим образом не разделяемого или отделяемого, или изменяемого; всегда поклоняемся Спасителю Христу; – молим (Бога), да пребываем в сей вере непоколебимо! – открыто анафематствуем тех, которые говорят, что два сына, или два Христа, или два лица, тех, которые сказали, или написали, или покушаются говорить. Эту-то вышесказанную святейшую веру, которая есть истинная и православная, утвердил и святейший собор, недавно собиравшийся в Халкидоне, изложивший согласное определение о святом и православном исповедании, и осудивший нечестивое мнение одного Евтихия приговором, согласным с святыми отцами.

(Другое послание императора Маркиана, которое до слов: “и пресек нечестие Нестория» сходно с предыдущим, а далее имеет мало общего с ним).³⁷⁰

(... и сохранил достойный почитания символ 318-ти святых отцов, собиравшихся в Никее, во всем неповрежденным, неиспорченным ни убавлением, ни прибавлением. И наше смирение верит, что наши высочайшие грамоты, равно как и предписания, изданные некогда в великом городе Александрии, достаточны для убеждения – тех, которые, не знаю каким образом, и поныне сомневаются, – в том, что ничего нового не введено святым вселенским собором, и что, так как никто уже не сомневается, то поэтому должно оставить (сомнение и им). Ибо мы уверены, что нет ни одного столь простосердечного, что бы он, читая учения, столь ясно изрекающие православную веру, доселе остался при своем заблуждении. Если же, может быть, некоторые, чему мы не верим, не последуют врожденному нам милосердию, то мы желаем вторично настоящим высочайшим посланием нашим убедить их, что святейший и вселенский собор, последуя учению святых и достопочтенных отцов, все определил, и ниспроверг нечестие Евтихия, которому последовал Диоскор и некоторые другие, которые не боятся распространять в народе книги Аполлинария, выдавая их за изречения святых отцов, чтобы своею ложью вполне уловить простые умы. Он утвердил достойные почитания символ 318-ти святых отцов, собиравшихся в Никее, ничего не убавив и не прибавив, по которому наше смирение крещено, по которому с отроческого возраста мудрствует, и в котором пребывать желает, веруя, что Господь наш и Спаситель Христос Сын Божий единородный, совечный и единосущный Отцу, ради нас и нашего ради спасения вочеловечился, родился от Духа Святого и Марии Девы Богородицы, что Он истинно Бог и человек, не тот и другой, – да не будет сего, – но один и тот же, никоим образом не разделяем или отделяем или изменяем. А тех, которые говорят, что были некогда или два сына, или два лица, мы отвращаемся, как врагов Божиих, и анафематствуем. Итак, зная теперь это, постарайтесь, если кто из вас еще уловлен заблуждением, возвратиться к истине, удаляя самих себя от недостойных и противных канонам собраний, дабы сверх того, что погубите свои души, не подвергнутся законному наказанию; присоединитесь же все к святейшей и кафолической Церкви православных, которая есть одна, как учат нас и досточтимые определения отцов. Исполняя это, вы даруете спасение своей душе, будете делать угодное Богу всех, и, предавшись нашему смирению, будете пользоваться его попечением. Поэтому-то мы и послали избранного нами декуриона Иоанна, который верно может объяснить то, что́ касается веры, так как он присутствовал на вселенском соборе святых кафолических епископов и ясно знает все, что сделано, дабы, получив удовлетворительное решение на все, те, которые еще сомневаются, – чему мы не верим, – наконец постарались когда-либо возвратиться к истинной и непорочной вере).

Наше величество, прочитав прошения, которые вы прислали к благочестивейшей и священнейшей государыне супруге нашего смирения, самым делом убедилось, что вы не моление о помиловании прислали, а под видом просьбы обнаружили ваше нечестивое намерение, противное и божеским законам и римскому государству. Тогда как (вам) надлежало соблюдать спокойствие, подчиняться священникам и заимствоваться от них учением, вы, по чрезмерной самоуверенности, вздумали присвоить себе звание учителей, не желая учиться от правоучащих, и неразумно убедивши самих себя, что все должны относительно знания веры следовать более вам, нежели книгам святых апостолов и пророков и постановлениям блаженной памяти отцов. Как будто будете виновны меньше прежнего, если затемните ваши преступления ложными показаниями, – вы не показали в просьбах ничего истинного, утверждая, что вы или монастыри не были виновниками ни поджогов, ни убийств, ни других неуместных поступков, а что упомянутые злодеяния были делом жителей города и некоторых чужестранцев. Но никакое из преступлений не скрылось от нашего благочестия; потому что известия о событиях и донесения о каждом из них показали, как город Элия взят был, будто неприятелями, вами, которые должны обитать в монастырях и пребывать только в подобных местах; или – как нечестиво совершено было убийство почтенной памяти диакона, и как его тело, после смерти, лишенное обыкновенного погребения, влачимое, бесчувственно было поругано; как дома были зажигаемы, ворота города запирались, будто в независимом государстве, стены города оберегались, и, когда насильственно отворена была темница, доставлено было учинившим злодеяния прощение преступлений и случай к опасному побегу. Когда зло более и более усиливаюсь, вы показали, что предшествующие события очень незначительны в сравнении с последующими, так как вознамерились чрез посланного (злодея) убить святейшего епископа Иувеналия и других почтенных иереев. Когда же посланный обманулся в надежде, то он совершил (преступление), не имеющее отношения к его собственному и пославших его безумию, поразив мечем священной памяти епископа Севериана и не пощадив бывших с ним. Каким образом совершены эти и гнуснейшие этих преступления, и кто были действующие (лица), стало известно из того, что́ было заявлено в различных судах и доведено до нашего высочайшего слуха, и что́ в точности обнаруживает ваш образ мыслей, по которому вы с готовностью решались на весьма многие преступления, не потому, чтобы хотели защищать или охранять божественную веру, по потому, что старались доставить себе, к пагубе городов, предстоятельские и священнические должности, которых вы показали себя совершенно чуждыми. Наше благочестие удивляется, ради чего вы анафематствуете Евтихия, – хорошо поступая в этом случае, – а Феодосию, во всем дерзкому, вы отдаете самих себя, тогда как он мыслит согласно с Евтихием, который, поревновав безумию Валентина и Аполлинария против православной веры, привел в смятение святейшие церкви и сделался виновником разорения и жестокой гибели для городов, а для вас стал вождем в столь непозволительных и беззаконных делах. Вы получите достойные наказания от Господа всех и Спасителя Христа за нечестие и за все преступления, которым вы дали начало; потому что сила Божия не попустит пройти без наказания беззаконным преступлениям против святой веры, святых церквей и преподобных мужей, бедственно погибших. Наше смирение ничего подобного не повелело делать против монахов, а только овладеть городом Элиею, чтобы на будущее время охранять его для спокойствия жителей. Ваша дерзость, действуя противно монашеским заповедям, начала войну против общего благосостояния, и, собрав толпу разбойников и привыкших к другим беззакониям, и подняв оружие на живущих по закону, стала виною убийств, грабежей и других бедствий для жителей страны, так что наше величество было приведено в гнев этими преступлениями, но по врожденному милосердию повелело освободить от наказания виновников убийств и пожаров; хотя и надлежало усилиться гневу против вас, оставлявших монастыри, в которых постоянно пребывать повелевают вам (ваши) обеты, и дерзнувших на то, что́ достойно крайнего наказания: потому что вы беретесь учить, вместо того, чтобы учиться, не зная божественных слов, ясно научающих, что «ученик не выше учителя, слуга не выше господина своего» (Мф.10:24). Каким учениям – Спасителя наших душ, или – святейших апостолов и отцов последовали вы? Ибо, следуя своему нечестию, вы не осмелитесь утверждать, что на убийства или другие преступления, которые вы совершили, существуют наставления святых. Но так как вы, слыша о двух естествах, объявили, что ваши души изумлены, как будто слух ваш поразили какие-нибудь новые слова: то знайте, что вам не приходится вдаваться в исследование этого, потому что вы не можете понять тонкость этого (предмета). А мы, принимая учения отцов, признаем естество за истину: то есть, мы думаем и говорим, что Господь наш и Спаситель Иисус Христос есть истинно Бог и истинно человек, как и святейший апостол Павел, признавая естество за истину, в послании к Галатам учит, ясно говоря: «но тогда убо не ведуще Бога, служисте не по естеству сущим богом» (Гал.4:8); этим он ясно показывает, что естество есть истина; а если в символе веры, изложенном 318-ю святых отцов, не говорится о естествах, то потому, что (тогда) не было возбуждено никакого исследования об этом; и ныне никакой новости относительно веры не было вымышлено, но утверждены постановления святых отцов, прославившихся в православии. Говоря, что не должно рассуждать о естествах, вы, очевидно, делаете то же самое, потому что в посланных вами прошениях определенно упоминаете о естествах и говорите: «как дева рождает и пребывает опять девою? и как рождает по естеству Того, Кто выше естества»? и потом далее: «Слово сделалось плотью: как сделалось? как может Оно разделяться? Оно сделалось, не превратившись по естеству и не изменившись по божеству». Итак, видите, как постоянно упоминаете об естестве вы, которые ради самого имени естества смущаетесь и везде находите себе случаи клеветать на то, что истинно утверждено святым собором относительно веры; вы погрешаете и в том, что ложно утверждаете, будто догматически определено признавать двух сынов и двух Христов, – чего вовсе нет; потому что мы, отвергая это, анафематствуем тех, которые это говорят, или написали, или сказали, или дерзнут говорить. Наше величество и в прежнее время следовало символу 318-ти святых отцов, и на будущее время согласно (с ним), веруя, что Господь наш и Спаситель Иисус Христос родился от Духа Святого и Девы Марии. Православную веру, какою приняли мы, такою и стараемся навсегда сохранять, как и святой собор, недавно собиравшийся в Халкидоне, научает, веруя, утверждая символ и мудрствуя согласно с теми святыми отцами и с ефесским собором, на котором председательствовали почтенной памяти Целестин и Кирилл, осудившие заблуждение Нестория. И наша милость повелела не делать никому ни малейшего принуждения к тому, чтобы подписывался или соглашался, если он того не желает; потому что мы никого не хотим увлекать на путь истины угрозами или насилием. Вы же напротив, кроме того, что дерзнули уже сделать с помощью меча и других жестокостей, а также оскорблений и позора честных и благородных женщин, не поколебались сделать многим принуждение, чтобы они согласились с вашими превратными учениями, и анафематствовали бы восклицаниями и подписями этот святейший собор, и святейшего патриарха апостольского престола великого Рима Льва, и других святых отцов. За эти преступления вы неминуемо отдадите отчет Владыке всех Богу, к оскорблению которого, если можно сказать, вы дерзнули совершить это, сделавшись справедливо достойными поругания и осмеяния у нечистых еллинов и еретиков, для которых вы послужили постыдным примером. Так как вы обвинили самарийцев, будто они дерзали делать жестокости и беззакония против святейших церквей и совершали убийства и некоторые другие преступления: то знайте, что мы повелели, по производстве тщательного исследования знаменитым военачальником Дорофеем, возвратить похищенное святейшим церквам и тем, которые потеряли, а найденных виновников этого подвергнуть законному наказанию, так как наказание за это нимало не касается вас, которые, зная, как верует наше величество, и побуждаемые нашим благочестием, не должны отделяться от святой и православной веры, а пребывать в монастырях, и упражняться в молитвах к Вышнему, делая всегда согласное с обетами, не предпринимая совершенно никакого возмущения, не соглашаясь безрассудно с тем, что́ говорят дурные учители к погибели душ, и не отделяясь, ради их нечестивых собраний, от православной веры и церквей Божиих. Никак не дерзайте составлять тайные сходбища, зная древние законоположения священной памяти императоров, бывших в прежние времена, которые, утвердив святое и кафолическое исповедание, повелели подвергать величайшим наказаниям дерзающих составлять тайные сходбища. Уверенные, что вы раскаетесь в прежнем, мы не отвергли человеколюбия, когда святейший епископ Иувеналий употребил многие прошения, которыми он умолял нас начертать эту высочайшую грамоту к вам. А узнавши из прошений, что ваши молитвенные дома³⁷¹ подвергаются беспорядкам от воинов, которым приказано охранять город Элию, и от множества лошадей и людей, и негодуя на это, мы повелели знаменитому военачальнику Дорофею избавить вас от этого беспокойства, хотя мы и прежде этого не дозволяли обижать монастыри, или стеснять ваши гостиницы.

Императоры (Валентиниан и Маркиан) знатнейшему префекту преторий Палладию, префекту Иллирика Валентиниану, префекту города Татиану, придворному чиновнику Винкомалу, и означенному (ниже) консулу.

Никогда слава славных не уничтожается со смертью, добродетели не оканчиваются вместе с умершими; а еще более увеличивается доброе мнение о добродетельных с (их) кончиною, потому что всякая зависть к умершим исчезает. Отсюда с таким старанием и похвалами прославляются добрые дела предков; отсюда воспоминание о лучших (людях) совершается у нас с величайшим уважением; отсюда души лучших людей имели славную кончину; ибо всеми признано, что только те решительно умирают, о жизни и смерти которых молчат. Что это бывает так и в настоящее время, показывает божеский и человеческий суд. Так, хотя, по ложной зависти и бесчестно составленной клевете, святой и достопочтенной памяти Флавиан, епископ сего славного города, был лишен архиепископства, тогда как, с другой стороны, удержать епископство поистине не было (делом) более совершенным, чем сохранить веру, которую он принял, потому что он один был достоин быть епископом: однако этот царственный город отыскал и получил его останки, потому что он оказался блаженнее всех живых, так что стала признаваться вожделенною та, считавшаяся жестокою, кончина, чрез которую он приобрел эту бессмертную славу. За этим последовало то, что́ даровал Бог к чести его: собрался в Халкидоне достопочтенный собор бесчисленных почти епископов, который сколько исследовал тщательно о вере, с согласия блаженнейшего Льва, епископа вечного славою Рима, и утвердил основания богопочтения, столько же и воздал Флавиану победную награду за прошедшую жизнь и славную смерть. Посему, так как достопочтенной памяти Флавиан украсился таким свидетельством, так что Евтихий, думавший противное, с его гнусными словами был осужден всеми единогласно: то пусть уничтожится то распоряжение, которое, по хищности негодяев, постановлено было против блаженной памяти Флавиана, как известно, после его смерти, и пусть совсем упразднится то, что́ получило начало от несправедливости, и несправедливый приговор пусть нимало не вредит ни Евсевию ни Феодориту, боголюбезнейшим епископам, о которых упоминает то же определение; потому что не могут быть осуждаемы (каким-либо) распоряжением те епископы, которых за соблюдение веры почтило соборное постановление. Итак, с уничтожением того распоряжения, пусть Флавиан получает вечную похвалу за жизнь и за славу свою, которую он заслужил, потому что его твердость в вере будет примером для других. – Твоя светлейшая и знаменитая власть, чрез обнародование указов, приведет во всеобщую известность этот спасительный закон. – Дан в Константинополе, накануне нон июля, в консульство светлейшего Спорация и того, кто будет объявлен.

Те же августы тем же сановникам.

Должно иметь и высказывать величайшую благодарность вседержителю Богу за то, что Он не попускает преступлениям ни совершенно скрываться, ни оставаться безнаказанными: (потому что) иное из них имеет величайшую возможность вредить, а иное другим дает пример грешить. Итак, что дела человеческие, и особенно уважение к богопочтению, составляют для Бога предмет попечения, это недавно ясно доказано утверждением кафолической веры, когда Он не попустил Евтихию, последователю преступных учений, скрыться, как он скрывался, а уличенному не попустил ему избегнуть наказания за преступление. Поэтому, осужденный божескими и человеческими постановлениями, он достойно подвергся соборному определению, как виновный пред Богом, которому он нанес оскорбление, и виноватый пред людьми, которых он старался обмануть. Ибо недавно весьма многие святейшие епископы, собиравшиеся в Халкидоне из всей, так сказать, вселенной, нелепые вымыслы упомянутого Евтихия вместе с заблуждением ефесского собора, состоявшегося ради его, отвергли, последуя догматам святых отцов, изложенным в Никее 318-ю, и в этом городе³⁷² 150-ю, и в Ефесе, под председательством епископов – города Рима Целестина и города Александрии Кирилла, для опровержения заблуждения Нестория. Итак определения достопочтенного халкидонского собора, согласные с древним учением, относительно той веры, которою мы чтим Бога, мы постановили и постановляем навсегда сохранять; потому что весьма справедливо с величайшим почтением сохранять определения епископов, исповедующих Бога чистым умом, состоявшиеся относительно святейшей и православной веры по канонам отцов. Но как дело императорского попечения – искоренять всякое зло в начале и расползающуюся болезнь пресекать врачевством закона: то мы постановляем сим законом, чтобы обольщенные безумием Евтихия, по примеру аполлинаристов, которым следовал Евтихий и которых осуждают почтенные определения отцов, то есть, церковные каноны и высочайшие узаконения прежних императоров, не имели (никакого епископа), никакого пресвитера, ни каких-либо клириков и не имели и не именовали, и чтобы сам Евтихий не носил звания пресвитера, которого он лишен, как недостойный. Если же некоторые, вопреки нашим определениям, осмелятся рукоположить епископов, или пресвитеров, или других клириков, то предписываем и самих рукополагаемых и рукополагающих, или присвоивших себе самовольно степень клирика, по лишении имения, подвергать вечной ссылке. Повелеваем, чтобы они не имели никакого дозволения сходится, или собираться, или созывать монахов, или строить монастыри; и самые места, где они, может быть, попытались бы когда собраться, конфисковать, если впрочем они собирались бы с ведома владельца места, если же без его ведома, то, постановляем, управителя, или съемщика того места, наказав розгами, по конфисковании, подвергнуть изгнанию. Кроме того, мы настаиваем, чтобы они ничего по завещанию не получали и не предоставляли тем, которые находятся в том же заблуждении, и не были допускаемы ни в какую военную службу, разве только в когортную или пограничную. Если же кто будет найден состоящим в другой военной службе, кроме сказанной, или потому, что неизвестно было его уклонение в богопочтении, или потому, что он дошел до этого заблуждения после вступления в полк, тот, по изгнании из военной службы, пусть получит такой плод своего бесславия, что лишится сообщества лучших людей и двора, и живет не иначе, как только в том селении или городе, где родился. Если же некоторые из них рождены в этом благополучном городе, чему невозможно поверить, то пусть будут изгнаны и из этого царственного города, и из императорского округа, и из всякой метрополии. Это мы определяем вообще о всех, одержимых этою болезненною скверною, или имеющих подвергнуться ей. A тех, которые прежде этого были клириками православной веры, и монахов, которые жили в самом обиталище Евтихия, – неприлично называть монастырем то (место), которое заключало в себе врагов благочестия, – и которые дошли до такого безумия, что, оставив благочестивое и досточтимое богопочтение и соборное определение, постановленное в Халкидоне иереями, собравшимися со всей почти вселенной, последовали дурному учению Евтихия, за то, что они отвергли истинный свет и сочли нужным избрать мрак, мы повелеваем подвергать всем наказаниям, которые определены против еретиков и этим законом и предшествовавшими, (и изгонять из римской земли), как прежние высочайшие распоряжения постановили относительно манихеев, дабы их вредоносными обманами и проклятыми софизмами не были уловлены умы невинных и слабых. Сверх того, мы узнали, что они нечто налгали в оскорбление благочестия и по ненависти к (соборным) определениям, и на весьма многих листах книг и томов ложно понаписали то, что весьма ясно обличило их безумие против истинной веры; и потому мы предписываем: везде, где найдутся, такие сочинения предавать огню; а тех, которые их списывали, или давали другим для чтения, с намерением научиться или научить, повелеваем, по конфисковании (имения), наказывать ссылкою. Мы всех лишаем права учить этой нечестивой ереси, как уже и было высказано в указах нашего величества, что осмелившийся учить противозаконному будет наказан тяжким наказанием; а тех, которые стараются слушать употребляющих скверные разглагольствия, мы укрощаем пенею в 10 литр золота. Ибо тогда устранится повод к заблуждению, когда исчезнут и ученик и учитель грехов. Итак, твоя светлейшая и знаменитая власть, чрез объявление указов, сделает известным для всех то, что мы повелели: пусть знают и правители областей, и их чиновники, и защитники городов, что, если то, что нами предписано соблюдать по чистой вере и святому намерению, они или пренебрегут, или дозволят преступить, то будут подвергнуты пене, каждый в 10 литр золота, как предатели веры и законов, и потеряют доброе мнение. – Дан в пятый день календ августа³⁷³, в Константинополе, в консульство светлейшего Сфорация и того, кто будет объявлен.

Также написано префекту Иллирика Валентиниану, префекту города Татиану, придворному чиновнику Винкомалу, и означенному консулу.

Мы думаем, что никто не сомневается в ревности и усердии нашего величества к святой и православной вере, и в том, что мы стараемся распространять ее везде и укреплять, и надеемся, что это более всех вполне известно твоему благоговеинству. А так как в нынешние времена явился (подражатель) заблуждения Симона, или лучше предшественник антихриста – Феодосий, который, как не безызвестно вашему благоговеинству, возмутил город Элию и привел в смятение святейшие церкви в Палестине, совершая бесчисленные преступления против божеских и человеческих прав, и клевеща на собиравшийся в Халкидоне святой и вселенский собор, будто бы он испроверг символ 318-ти святых отцов и учил почитать двух сынов, и двух Христов, и два лица: то наше благочестие почло необходимым, посредством посланных прежде сего наших высочайших грамот, обличить ложь упомянутого нечестивого человека, что наша вера предана нам от предков, и что мы веруем по символу 318-ти (отцов), который утвердил святой халкидонский собор, ничего к нему не прибавив и не убавив его. И по человеколюбию Владыки нашего и Спасителя Христа, жители города Элии, узнав истинную и православную веру моего величества и благочестивейшего государя вселенной и супруга моего величества, прибегли к ней и различными хвалами прославили Владыку нашего и Спасителя Иисуса Христа и наше царство, и испросили прощение в проступках, допущенных ими прежде. Священнейший и благочестивейший государь и супруг нашего величества, действуя по обыкновенному своему человеколюбию, издал о них постановление, соответствующее его благочестию. А наше величество, рассуждая о клеветах вышесказанного нечестивого и непотребного Феодосия (и опасаясь), чтобы он не обольстил каких-нибудь простейших из благоговейных жен и не возмог своими обманами и ложью отвлечь их от истины, и желая везде истребить посрамленное нечестие упомянутого нечестивца, ради сего посылаем к вам эту высочайшую нашу грамоту, которою объявляем преданную нам от отцов наших веру, и желаем, чтобы она чрез вас была известна всем женам, посвятившим себя Богу: что мы соблюдаем веру по символу, изложенному 318-ю святыми отцами, отвращаемся нечестия Фотина, Аполлинария, Валентина и Нестория, также и нового превратного мнения Евтихия, веруем, что Владыка и Спаситель наш Иисус Христос родился от Духа Святого и Марии Девы Богородицы, исповедуем одного и того же Сына Иисуса, Бога совершенного и человека совершенного, истинно Бога и истинно человека, никоим образом не разделяемого, или отделяемого, или изменяемого, Спасителя Христа, которому и поклоняемся всегда; в этой вере желаем непоколебимо пребывать и анафематствуем тех, которые признают двух сынов, или двух Христов, или два лица, (которые это) или сказали, или написали, или осмелятся говорить. Эту святую и православную веру утвердил и вселенский собор, недавно собиравшийся в Халкидоне, не сделав никакого прибавления или убавления в святом символе, изложенном 318-ю святых отцов, и осудив превратное мнение одного Евтихия решением, согласным с святыми отцами. Посему твое благоговеинство, узнав истинную и православную веру нашего величества, постарается усердно молиться о нас и нашем царстве.

Прошения, которые вы прислали к нашему благочестию, обнаруживают ваше заблуждение. Священнейший и кротчайший император, супруг нашего величества, и наше величество рассудили предпочитать благочестие всему, и изъявляем врожденное нам человеколюбие. Что́ такое писал вам его величество, прочитав прошения, показывает грамота его величества, которую послал к вам его величество, будучи убежден многими просьбами святейшего епископа Иувеналия. Наша власть порицает ваши дерзкие поступки, в недавнее время, против святого богопочтения и общего благочестия, потому что вы поступаете противно монашескому обету; – увещевает этими высочайшими словами, чтобы вы, хотя когда-нибудь после обратившись к раскаянию в случившемся, отвергли всякое заблуждение ваших душ и узнали истину веры, которую наше благочестие, приняв от предков, сохраняет во всякое время; – верует беспрекословно так, как научили священной памяти 318 святых отцов; – а Несториева нечестия, изгнанного бывшим в Ефесе святым собором, на котором председательствовали почтенной памяти Целестин и Кирилл, как богопротивного, справедливо отвращается; – необходимо ненавидит и восстание против православия Евтихия, который, будучи наставлен учением Валентина и Аполлинария против православной веры, старался возмутить истинное богопочтение; – а последуя святому собору, недавно собиравшемуся в Халкидоне, так как он согласным изъяснением утвердил символ 318-ти святых отцов, (наше благочестие) верует, что Господь наш и Спаситель Христос родился от Духа Святого и Марии Девы Богородицы, будучи научено признавать, что естество есть истина и что Владыка наш Господь Иисус Христос истинно Бог и истинно человек: ибо так и святейший апостол Павел в послании к Галатам учит следующими словами: «но тогда убо не ведуще Бога, служисте не по естеству сущим богом» (Гал.4:8), то есть, не зная истинного Бога, служили богам неистинным; итак этими словами он ясно научает нас признавать естество за истину. Напрасно заразило ваши души то ложное мнение, будто святейший собор, собиравшийся в Халкидоне, учил или наше величество веровало, что должно признавать двух сынов, или двух Христов ради двух естеств. Напротив, истина не то представляет. Ибо мы, отвергая это, анафематствуем тех, которые эго написали, или сказали, или осмелятся говорить. Наша власть всегда исповедует одного и того же Сына Иисуса Христа, Бога совершенного и человека совершенного, истинно Бога и истинно человека, никоим образом не разделяемого, или изменяемого, Спасителя, Христа, и желает непоколебимо пребывать в этой вере. Итак, узнавши простоту и истину нашей веры, которую мы стараемся сохранять по истинному преданию святых отцов, зная также православную веру и человеколюбивое намерение высочайшего государя вселенной и супруга моего благочестия, убедившись самыми делами, что он, по одному благочестию к Вышнему, медлит подвергнуть справедливому наказанию тех, которые дерзнули на такие нечестивые и противозаконные поступки, и на будущее время надеясь заслужить от нас почести и благоволение, удалите затем из ваших душ всякое сомнение и, пребывая в монастырях и благочестно проводя уединенную жизнь, нимало не отделяйтесь от истинной веры и единения церквей, дабы кто-нибудь не приписал вам, – чего не ожидает наша власть, – имя ереси, враждующей против истины. Знайте, что его величество высочайшею грамотою к знаменитому военачальнику Дорофею повелел произвести строгое исследование о похищении вещей, на которое, говорят, дерзнули самарийцы, и все то, что́ окажется унесенным, приказал возвратить от них святейшим церквам и тем, которые лишились этого, а найденных виновников подвергнуть наказанию по законам; также предписал, чтобы ваши монастыри и жилища, освобожденные заботами того же мужа от множества воинов, были охраняемы. Ибо его власть уверена вместе с нами, что при посредстве такого попечения и увещания вы раскаетесь в прежних делах, и кафолическая Церковь соединится согласною верою, соблюдая православное богопочтение в мире и единодушии.

Мы думаем, что горячая любовь нашего благочестия к вере и та ревность, какую мы ежедневно прилагаем относительно православной и святейшей веры, ни от кого не скрыты, а прежде всех вполне известны вашему благоговеинству и всем, находящимся в боголюбезном чине святейших иереев. Завистливый диавол, по обыкновению враждующий с родом христианским, не перестает измышлять хитрости против святой и православной веры; не надеясь на прежние ереси, он изобрел ныне другое лжеучение чрез нечестивого Евтихия, поревновавшего богопротивному мнению Фотина, Аполлинария, Валентина и Нестория, которое породило нам предшественника антихриста и нечестивого подражателя Симонову заблуждению – Феодосия: он, отвергнув истину, – да и как он мог согласиться с нею, будучи частью антихриста, или, лучше, облекшись в него всецело? – и усмотрев, что если он не произведет чего-нибудь достойного своего лукавства и нечестия, не будет иметь слушателей, измыслил и составил какие-то грамоты, которые мог произвести один диавол. В них он не переставал клеветать на святой халкидонский собор, будто бы он учил, что должно почитать двух Сынов, и двух Христов, и два лица. Обманув таким образом души простейших и некоторых других, преданных диаволу, он приобрел себе последователей, и даже монахов и пустынников, и, собрав из них толпу, разрушает города, производит среди них убийства и притом не простых людей, но святых и почтенных мужей, отваживается на пожары, возмущения и мятежи против самого государства, производя беспорядки в делах божеских и человеческих, разбивая темницы и выпуская убийц, которые дерзали на подобное ему, и других, которые за противозаконные преступления содержались для наказания, как бы давая чрез это всем свободу на какие угодно преступления. И, как будто предшествующее маловажно, он присовокупляет и другое, тягчайшее того. Так, дав волю своему нечестию, он нападает на престол треблаженного апостола Иакова, размышляя, что не безопасно будет владеть им, если он не умертвит святейшего епископа Иувеналия, некогда поставленного на него по святым канонам. Поэтому он посылает тех, которые убили бы его. Не успев относительно упомянутого мужа, ради твердости его веры и благоволения к нему святой Троицы, он умерщвляет Северина, святейшего епископа скифопольского, и бывших вместе с ним. Он овладевает, как и думал, престолом. Будучи недоволен этим, он изгоняет из святых церквей и из священства почтенных епископов, находящихся в других городах, и поставляет вместо них других, своих сообщников нечестия и беззаконных дел. Итак, о том, на что дерзнул он, все вы знаете вполне; потому что большую часть преступлений он произвел против вашего благоговеинства. Когда это дошло до слуха нашего величества, то вслед за этим известием беззакония были обузданы справедливым решением, которое впрочем не определяло достойного наказания за его злодеяния, а человеколюбиво вразумляло. Почувствовав это, он удалился из Иерусалима и прошел всю Палестину, которую возмутил злом, как ваша святость видела своими глазами. Он укрылся, вместе с некоторыми участниками своих злых умыслов, на горе Синае, совершенно спрятавшись там ко вреду истины: желая привести к концу предпринятое им прежде и поработить своим лжеучением души простейших тамошних обитателей, он клеветал на святой собор и говорил против него, а лучше (сказать) против своего спасения, нечто такое, что́ свойственно нечестивой душе и языку его одного. Посему наше благочестие, бодрствуя в попечении о святейшей православной вере, – ибо мы уверены, что от нее наше царство и произошло и укрепилось, – послало высочайшую грамоту к почтеннейшему епископу Макарию, к архимандритам и всем монахам, живущим на упомянутой горе, изобличая безумие и нечестие непотребного Феодосия, убеждая избегать его лжеучений, а почитать чистую и не поврежденную веру, как мы приняли ее от 318-ти святых отцов, бывших в Никее, и изгнать его из упомянутых почтенных мест, чтобы и они не осквернились нечестием Феодосия, или выдать его с его оруженосцами начальнику области для препровождения на суд знатнейшего и славнейшего правителя востока, бывшего консула и патриция; потому что есть опасность, – ибо многообразное зло диавол, в которого облекся Феодосий, – чтобы он, убежав из этих мест и снова возвратившись в Палестину, не посеял своих нечестий в тех странах и не обольстил души простых. Мы посылаем к вашему благоговеинству нашу высочайшую грамоту, убеждая вашу святость остерегаться прибытия нечестивца, предостерегать слух и расположение народа, проповедуя истину православной веры и уча так, как мы, получив святую и православную веру от отцов, веруем согласно с символом 318-ти святых отцов, а ненавидим и отвращаемся нечестия Фотина, Аполлинария, Валентина и Нестория, и кроме того и недавнего лжеучения Евтихия. Мы веруем, что Господь наш и Спаситель и Иисус Христос родился от Духа Святого и Марии Девы Богородицы, исповедуя одного и того же Сына Иисуса, Бога совершенного и человека совершенного, истинно Бога и истинно человека, никоим образом не разделяемого, или отделяемого, или изменяемого, Спасителя Христа, (которому и) поклоняемся, желая непоколебимо пребывать в сей вере и анафематствуя тех, которые признают двух сынов, или двух Христов, или которые это скатали, или написали, или осмелятся говорить. Эту святую и православную веру утвердил и недавно собиравшийся в Халкидоне вселенский собор, не сделав никакого прибавления или убавления в святом символе, изложенном 318-ю святых отцов, и осудив приговором, согласным с святыми отцами, лжеучение одного Евтихия. В сей вере наше величество убеждено, в ней старается и желает пребывать и сохранить чрез нее наше царство. Итак, эту истинную и досточтимую и православную веру, которую утвердил и святой собор, бывший в Халкидоне, проповедуя всему народу и особенно архимандритам, которые не последовали мнению непотребного Феодосия, возмутившего, сколько ему было возможно, города и церкви, не медлите усерднее творить обычные молитвы о нас и римском государстве.

Епископ Лев святому собору, бывшему в Халкидоне.

Не сомневаюсь, что все ваше братство знает, что определения святого собора, который собирался для утверждения веры в городе Халкидоне, я принял всем сердцем; потому что не было никакого основания, чтобы я, который скорбел о том, что единство кафолической веры нарушено еретиками, восторженно не возрадовался, что оно снова возвращено к неповрежденности. Вы можете узнать это не только из самого свойства блаженнейшего согласия, но и из моих посланий, которые я отправил к предстоятелю города Константинополя после возвращения моих (послов), если он пожелает объявить вам ответ апостольского престола. Чтобы при посредстве злонамеренных толковников не показалось сомнительным, одобряю ли я то, что́ на халкидонском соборе постановлено с общего вашего согласия относительно веры, я посылаю ко всем братиям и соепископам нашим, бывшим на упомянутом соборе, это писание, которое славнейший и милостивейший государь, как я просил, по любви к кафолической вере благоволит передать к вашему сведению, дабы и все братство и сердца всех верующих знали, что я не только чрез братьев, которые исполняли мою обязанность, но и чрез одобрение соборных деяний, принял собственное ваше мнение, именно в том деле веры (это надобно часто говорить), для которого, по повелению христианских государей и с согласия апостольского престола, угодно было собраться вселенскому собору. Если бы осужденные им еретики захотели исправиться, то не оставалось бы совершенно никакого сомнения об истинном воплощении Господа нашего Иисуса Христа. Посему, возлюбленнейшие братия, если кто когда-либо осмелится держаться зловерия Нестория, или защищать нечестивое учение Евтихия и Диоскора, то пусть отсечется от общения православных и не приобщается того тела, истинность которого он отрицает. Также относительно сохранения постановлений святых отцов, которые на никейском соборе утверждены непреложными определениями, я напоминаю вашей святости о наблюдении, чтобы права церквей пребывали так, как они определены теми богодухновенными 318-ю отцами. Пусть бесчестное домогательство не желает ничего чужого, и пусть никто не ищет себе прибытка чрез лишение другого. Ибо, сколько бы суетное возвышение ни устраивало себя на вынужденном согласии и ни считало нужным укреплять свои желания именем соборов, – все будет слабо и ничтожно, что несогласно с канонами упомянутых отцов. Ваша святость из чтения моих посланий может узнать, что апостольский престол благоговейно пользуется их правилами, и что я, при помощи Господа нашего, пребываю стражем как кафолической веры, так и отеческих преданий. – Дано в 12-ый день календ апреля, в консульство знатнейшего мужа Опилиона³⁷⁵.

Сколько твоей любви приятно общее святейшее единство веры и спокойное согласие церковного мира, – показывает текст твоих посланий, которые доставили к нам наши дети, пресвитер Мариниан и диакон Олимпий, и которые тем более приятны нам, что чрез них мы обмениваемся взаимными приветствиями, и более и более делается известною благодать Божия, которою бывает то, что во всем мире радуются явившемуся свету кафолической истины. Правда (о чем мы много сожалеем), некоторые доселе, как показывает рассказ нунциев, любят свою тьму, и даже ныне, когда везде воссиял свет дня, услаждаются мраком своей слепоты, и, потеряв веру, остаются с одним пустым именем христианина, не имея смысла распознать заблуждение от заблуждения и отличить богохульство Нестория от нечестия Евтихия. Никоторая их ложь не может казаться извинительною ради того, что они в своем нечестии противники (друг другу). Ибо, когда ученики Евтихия отвращаются от Нестория, а последователи Нестория анафематствуют Евтихия, – судом православных осуждается та и другая сторона, и обе ереси вместе отсекаются от тела Церкви, потому что ни та ни другая ложь не может иметь с нами согласия. Нет разницы в том, в силу какого святотатства они не соглашаются с истиной воплощения Господня, когда того, что́ они весьма неправильно думают, ни авторитет Евангелия, ни смысл таинства не допускают. И посему, возлюбленнейший брат, твоя любовь должна всем сердцем уразумевать, в управлении какой церкви председательствовать тебе благоволил Господь, и должна помнить то учение, которое основал верховный всех апостолов, святейший Петр, во всем мире – одинаковою проповедью, а в городах Антиохии и Риме – особенным учительством, дабы ты понимал, что он преимущественно в жилище своего прославления требует (исполнения) тех постановлений, которые он предал, как принял от самой Истины, им исповедуемой. Никоим образом не допускай в восточных церквах, и особенно в тех, которые никейские каноны святых отцов отчислили к антиохийскому престолу, чтобы Евангелие подвергалось нападениям от нечестивых еретиков и чтобы кем-нибудь было защищаемо учение или Нестория, или Евтихия. Ибо, как я сказал, камень (petra) кафолической веры, наименование которого получил от Господа святой апостол Петр, не имеет никакого следа того и другого нечестия, и ясно и очевидно анафематствует и Нестория, который, разъединяя естество Слова и плоти в соединении пресвятой Девы, и разделяя одного Христа на два, хотел, чтобы одно лицо было божественное, а другое человеческое, тогда как совершенно один и тот же есть Тот, который по вечному божеству рожден от Отца без времени, и от Матери рожден во времени; равным образом проклинает и Евтихия, который, отрицая в Господе Иисусе Христе истинность человеческой плоти, утверждал, что самое Слово преобразовалось в плоть, так что родиться, воспитаться, преуспевать, страдать, умереть, быть погребену и в третий день воскреснуть свойственно было одному божеству, которое приняло не истинный зрак раба, но подобие. Итак, тебе нужно с особенною неусыпностью остерегаться, чтобы еретическое заблуждение не осмелилось чего-нибудь присвоить себе, тогда как тебе прилично сопротивляться ему священническою властью, и чаще уведомлять нас о преуспеянии церквей своими донесениями о том, что делается. Ибо достойно признавать тебя соучастником апостольского престола в этих заботах и, для увеличения бодрости, (признавать) преимущества третьего престола, так чтобы они ничьим честолюбием не были уменьшаемы; потому что я питаю такое уважение к никейским канонам, что постановленного святыми отцами не позволял и не допущу нарушить никакою новизною. Хотя заслуги предстоятелей иногда бывают различны, однако права престолов остаются; хотя завистники при случае могут производить в них некоторое замешательство, однако они не могут уменьшить достоинство (их). Посему, когда твоя любовь уверена, что должно сделать нечто в защиту преимуществ антиохийской церкви, то пусть она постарается изъяснить это собственным посланием, чтобы и мы могли решительно и справедливо отвечать на твое рассуждение. А теперь достаточно будет объявить на все вообще, что если кем-нибудь, вопреки постановлениям никейских канонов, на каком-либо соборе, было что-нибудь или предпринято, или кажется на время вынуждено, это нимало не может причинить предссуждения неизменным определениям. И легче будет нарушить договор каких-нибудь соглашений, нежели повредить в какой-либо части правила упомянутых канонов. Честолюбие не пропускает случаев к пронырству: и сколько бы раз, по разным причинам, ни составлялось общее собрание священников, трудно, чтобы страсть наглецов не усиливалась домогаться чего-нибудь выше своей меры. Так даже и на ефесском соборе, который ниспроверг нечестивого Нестория с его учением, епископ Иувеналий, для достижения первенства палестинской области, думал, что он может поставлять (на места), и дерзнул утверждать высокомерных посредством вымышленных писаний. Святой памяти Кирилл, епископ александрийский, справедливо ужаснувшись этого, уведомил меня своим посланием, на что дерзнула упомянутая страсть, и с большою заботливостью просил, чтобы не было дано никакого согласия на несправедливые домогательства. Ибо ты мог бы знать, что то послание святой памяти Кирилла, с которого списки ты прислал к нам, мы получили подлинником, который отыскан в нашем архиве. Впрочем, мое собственное решение таково, что какое бы значительное число священников ни определяло, по пронырству некоторых, нечто такое, что оказалось бы противно постановлениям 318-ти отцов, это должно быть подвергнуто рассмотрению правосудия: потому что спокойствие всеобщего мира не иначе может охраняться, как если будет соблюдаться ненарушимое почтение к канонам. Если, действительно, теми братьями, которых я посылал вместо себя на святой собор, воспрещено было сделать что-нибудь сверх того, что относится к делу веры, то конечно не будет иметь никакой твердости: потому что они были отправлены апостольским престолом только для того, чтобы при опровержении ересей были защитниками кафолической веры. Ибо все то́, что́ сверх частных дел представляется на рассмотрение епископов в соборных собраниях, может иметь некоторое основание для обсуждения тогда, если об этом ничего не определено святыми отцами в Никее. Что́ не согласно с их правилами и постановлениями, то никогда не получит согласия апостольского престола. С каким рачением это охраняется нами, ты узнаешь из списка с того послания, которое мы отправили к константинопольскому епископу: постарайся привести его в известность всем нашим братьям и священникам, дабы они знали, что церковный мир должно хранить посредством угодного Богу согласия. Также твоей любви нужно иметь ту предосторожность, чтобы кроме священников Господа никто не смел присвоить себе право учить и проповедовать, будет ли он монах, или мирянин, который славится каким-либо знанием. Ибо, хотя должно желать, чтобы все сыны Церкви умствовали правильно и здраво, однако не надобно допускать, чтобы каждый, стоящий вне священного чина, принимал на себя звание учителя, когда в Церкви Божией все должно быть устроено так, чтобы в одном теле Христа и высшие члены исполняли свои обязанности, и низшие не отделялись от высших. – Дано в третий день идусов июня, в консульство знатнейшего мужа Опилиона³⁷⁶.

Епископ Лев Маркиану августу.

Многие опыты весьма часто уже научали, что святое попечение вашего благочестия о христианской вере твердо пребывает и увеличивается славными приращениями; и сия вера вашей милости утешает и укрепляет не только меня, но и всех священников Господа, когда мы в христианском государе находим священническую ревность. Если бы священники восточных стран старались подражать ей, то ни мир, ни христианская вера не потерпели бы никаких соблазнов. Посему, когда константинопольский епископ настоящим примером вашей милости приучится ко всякому преуспеянию благочестия, если с доверием успокоится вашими увещаниями, то будет иметь во мне друга с искренним благорасположением, только чтоб он исполнял от сердца то, что́ обещает на словах. Если же кто с упорным намерением изберет то, что́ неугодно Богу и вашему благочестию, славнейший император, то я, сохраняя почтение к вашей кротости, вместе со всеми и за всех, а также при вашем деятельном участии, употреблю более сильную твердость против гордеца, которого (о чем должно часто говорить) за святые деяния я желал бы обнять с братскою любовью. – А так как вы охотно приняли мои советы относительно спокойствия кафолической веры, то знайте, что из рассказа брата и соепископа моего Юлиана, которого вы приняли весьма почтительно, мне стало известно, что хотя нечестивый Евтихий по его заслугам находится в ссылке, но и в самом месте своего осуждения он еще отчаяннее разливает многие яды злохулений против кафолической чистоты, и, чтобы уловить невинных, с величайшим бесстыдством изрыгает то, чего в нем весь мир ужаснулся и осудил. Итак я нахожу полное основание, чтобы ваша милость повелела переправить его в более отдаленные и уединенные (места). А в его монастыре, учрежденном в Константинополе, в котором обитающие монахи его должны чаще и полнее укрепляться евангельским учением, будет, как я думаю, здоровее, если тот, кто называется настоятелем этого монастыря, не будет удаляться от сообщества почитателя вашего, епископа Юлиана, которого я поставил быть там в числе образцов для веры, чтобы от постоянного его посещения могло умножиться преуспеяние рабов Божиих, там обитающих. – Я так обрадован просьбою о праздновании пасхи, полученною от вашего благочестия, что тотчас же отправил в Александрию опытного в делах Нектария для устранения ошибки, которую, кажется, принесло постановление святой памяти Феофила. Об этом деле, так же как вы удостаиваете писать обо всем, что́ доводится до сведения вашего благочестия, повелите меня известить, чтобы относительно обычая, которому нельзя быть различным, вся Церковь признала, чего лучше нужно держаться. – Прошу, – что, я знаю, согласно с вашею милостью, – чтобы вы особенно защищали против всех козней тех, которых вы признаете за любовь к вере угодными мне и вашей кротости. – Дано в 17 день календ мая, в консульство знатнейших мужей Аеция и Студия³⁷⁷.

Император Маркиан префекту претории Палдадию.

Хотя высочайшим постановлением моего милосердия было уже предварено и определено, какая строгость должна быть употреблена над теми, которые, последовав еретическому зломыслию Евтихия или Аполлинария, уклонились от богопочтения и кафолической веры: однако граждане и жители города Александрии так были заражены ядом Аполлинария, что необходимо было то́, что́ мы узаконили прежде, еще ныне определить повторительным законом. Ибо там, где бывает частое своевольство в проступках, надлежит быть великой строгости узаконений. Итак все, которые или в сем священном городе, или в городе Александрии, или в египетском округе и в разных других областях, следуют невежественному зломыслию Евтихия и не веруют так, как предали 318 святых отцов, утвердивших кафолическую веру в городе Никее, также 150 других почтенных епископов, собиравшихся после того в этом славном городе Константинополе, и как веровали Афанасий, Феофил и Кирилл, святой памяти епископы города Александрии, которым всем последовал и ефесский собор (на коем председательствовал блаженной памяти Кирилл и осуждено заблуждение Несториево), которым недавно последовал и почтенный халкидонский собор, совершенно во всем соглашаясь с прежними соборами священников, ничего не убавив и не прибавив в святом символе, но осудив пагубное учение Евтихия, все они пусть знают, что они еретики-аноллинаристы. Ибо Евтихий и Диоскор святотатственного мыслью последовали зловреднейшей секте Аполлинария. И потому все, следующие зломыслию Аполлинария или Евтихия, пусть знают, что они должны быть подвергнуты тем наказаниям, какие определены в постановлениях прежних священных императоров против аполлинаристов, или после в узаконении нашего величества против евтихиан, или в этом самом высочайшем законе против них же. Посему аполлинаристы, что то же, евтихиане, хотя у них и есть разница в названии, но в еретическом зломыслии сходство, и хотя неодинаково имя, но то же святотатство, находятся ли они в этом славном городе и в разных областях, или в городе Александрии, или в египетском округе, и не веруют так, как веровали вышеупомянутые почтенные отцы, и не находятся в общении с почтеннейшим мужем, предстоятелем города Александрии Протерием, содержащим православную веру, согласно высочайшим постановлениям прежних священных государей, обнародованным относительно аполлинаристов, пусть не имеют права делать завещание и излагать последнюю волю, и пусть не принимают того, что́ им самим будет отказано по чьему-либо завещанию, пусть даже не приобретают ничего каким-либо даром; если же что-нибудь передано будет им или по щедрости живущего, или по воле умирающего, пусть это немедленно конфискуется в нашу казну. И они пусть никому не передают чего-либо из своих богатств под названием и на праве дара. Да не будет позволено им также иметь и поставлять епископов, или пресвитеров и других клириков: пусть они знают, что подвергнутся наказанию ссылкой и лишению своего имения, как евтихиане или аполлинаристы, которые осмелятся возложить на кого-либо звание епископа, или пресвитера, или клирика, так и те, которые будут стараться удерживать возложенное на них звание. А тех, которые прежде того были клириками кафолических церквей, или монахами православной веры, и, оставив истинное и православное служение всемогущему Богу, последовали ереси и презренным учениям Аполлинария и Евтихия, или впоследствии последуют, мы повелеваем подвергать всем наказаниям, какие этим или прежними законами установлены против еретиков, и также изгонять из самой земли римской империи, как узаконено в постановлениях предшествовавших законов относительно манихеев. Сверх того, все аполлинаристы или евтихиане пусть не строят себе ни церквей, ни монастырей и не делают собраний и сходбищ как дневных, так и ночных, и пусть ни дома, ни в чьем-либо владении, ни в монастыре, ни во всяком другом каком месте, не собираются деятели пагубнейшей секты. Если они сделают это и будет известно, что это сделано по воле хозяина, то после того, как дело будет доказано по исследованию судьи, дом или владение, в котором собирались, безотлагательно конфискуется, а монастырь повелеваем причислить к православной церкви того города, на земле которого он находится. Если же они делали запрещенные собрания и сходбища без ведома хозяина, а с ведома того, кто собирает доходы дома, или съемщика, или управителя, или поверенного в поместье, то съемщик, или управитель, или поверенный, или все, которые принимали их в дом, или во владение, или в монастырь, и дозволяли совершать запрещенные собрания и сходбища, если они принадлежат к низкому сословию, пусть будут наказаны публично палками в наказание себе и в пример другим, если же это благородные лица, пусть будут вынуждены внести в нашу казну 10 литр золота под именем пени. Кроме того, повелеваем, чтобы никакой аполлинарист или евтихианин не вступал в какую-либо военную службу, кроме когортной, или пограничной. А если кто найдены будут в другой военной службе, кроме сказанной, те, по исключении из полка, пусть лишатся сообщества честных людей и двора и живут не в другом каком-либо городе, или селении и стране, как где родились. Если же которые родились в сем славном городе, то пусть будут изгнаны как из императорского округа, так и из всякой метрополии по областям. Сверх сего, никакой евтихианин или аполлинарист не имеет права – публично или частно созывать собрания, составлять кружки и, по обычаю еретическому, рассуждать и защищать зломыслие пагубного учения. Пусть также никому не позволяется против почтенного халкидонского собора что-либо или высказывать, или писать, или издавать и выпускать, или распространять сочинения других о том же; никто пусть не смеет иметь такого рода книги и хранить святотатственные сочинения. Если кто будет уличен в этих преступлениях, тот будет осужден на всегдашнее изгнание. А тех, которые из желания поучиться, будут слушать рассуждающих о злосчастной ереси, повелеваем подвергать пене в 10 литр золота, которые должны быть внесены в нашу казну. Все же подобного рода бумаги и книги, в которых будет содержаться пагубное учение Евтихия, то есть, Аполлинария, пусть сжигаются огнем, дабы исчезли самые следы пагубного зломыслия, истребленные пламенем. Ибо справедливо, дражайший и любезнейший отец Палладий, чтобы чрезмерные святотатства постигло равномерно великое наказание, Итак, твоя славная и знаменитая власть, издавши, по обыкновению, указы, доведет то, что́ мы определили в этом высочайшем постановлении, до сведения всех в этом славном городе, и в разных областях, и особенно в городе Александрии, и по всему египетскому округу, дабы вся строгость, постановленная нами, немедленно исполнилась на тех, которые окажутся виновными: пусть знают правители областей и их чиновники, и также защитники городов, что если то́, что́ нами определено соблюдать изданием этого богобоязненного закона, они или пренебрегут, или, по какой-нибудь неосмотрительности, дозволят преступить, то будут принуждены внести в нашу казну пеню в 10 литр золота. Также то́, что́ мы постановили о язычниках законом нашего постоянства, одинаково имеющим силу по всей римской империи, пусть неотложно исполняется на тех, о которых сделается известно, что они совершают языческие обряды, нечестивые служения идолам и запрещенные им святотатства. – Дано накануне календ августа, в Константинополе, в консульство знатнейших мужей, Валентиниана восьмое и Анфимия³⁷⁸.

Когда верховный и первый из апостолов Петр сказал: «Ты еси Христос, Сын Бога живаго,» – то Господь отвечал: «блажен еси, Симоне вар Иона, яко плоть и кровь не яви тебе, но Отец мой, иже на небесех. И Аз же тебе глаголю, яко ты еси Петр, и на сем камени созижду Церковь мою, и врата адова не одолеют ей» (Матф. 16, 16–18). На этом исповедании укреплена Церковь Божия, и эту веру, преданную нам св. апостолами, Церковь сохранила и будет сохранять до конца мира. Эту (веру) изложил также и святой великий вселенский никейский собор 318-ти святых отцов, и ей же последовал святой великий вселенский собор, недавно созванный в Халкидоне; ни прибавлять к ней, ни убавлять нельзя: от клеветников и нарушителей заповеди Божией, которая предписывает: «не послушествуй на друга твоего свидетельства ложна» (Исх. 20, 15), должно отвращаться. Ибо, если царь и пророк Давид говорил: «оклеветающаго тай искренняго своего, сего изгонях: гордым оком и несытым сердцем, с сим не ядях» (Пс. 100, 5), то во сколько раз более мы должны отвращаться от тех, которые изрекают ложное свидетельство против стольких святейших отцов, а более против всей вселенной? Итак, пусть ваше благоговеинство содержит ту веру, которую приняло. Ибо благодать Христа предана нам апостолами и изъяснена святыми отцами: она и ныне имеет силу и до скончания мира будет сильна. Таким образом апостол, пиша к Галатам, говорил: «аще кто вам благовестит паче, еже приясте, анафема да будет» (Гал.1:9). Бог же и погрешающих да соединит с своею Церковью; Он говорит чрез пророка: «живу Аз, глаголет Адонаи Господь, не хощу смерти грешника, но еже обратитися и живу быти ему» (Иез. 33, 11).

Иувеналий, епископ иерусалимский, желаю вам о Господе здравствовать.

Ириней, епископ кесарийский, желаю вам о Господе здравствовать.

Павел, епископ паральский, желаю вам о Господе здравствовать.

И вслед за тем подписали епископы трех Палестин.

Благочестивейший император, кесарь Лев, величайший победитель и триумфатор, постоянный август, Анатолию, епископу царствующего города.

Желанием моего благочестия было, чтобы все святые церкви православных, равно как и города, подчиненные римской империи, наслаждались глубочайшим спокойствием, и чтобы не случалось ничего, что́ могло бы возмутить их состояние и спокойствие. Мы думаем, уже известно твоей святости, что́ произошло недавно в городе Александрии. Однако, чтобы ты полнее узнал все и какая была причина такого смятения и беспорядка, мы препроводили к твоей святости списки с прошений, поданных моей милости почтеннейшими епископами и клириками, прибывшими из упомянутого города и египетского округа в царственный Константинополь, против Тимофея, также списки с прошений, представленных нашему смирению прибывшими из города Александрии в наш императорский округ, за Тимофея; с тем, чтобы твоя святость ясно могла знать, что учинено относительно упомянутого Тимофея, которого александрийский народ, и благородные, и куриалы, и корабельщики, просят себе в епископы, и относительно других дел, о которых говорится в тексте самых прошений, а кроме того и относительно халкидонского собора, с которым они никаким образом не соглашаются, как показывают приложенные жадобы. Твое благоговеинство пусть соберет к себе всех православных епископов, которые в настоящее время проживают в этом царственном городе, а также почтеннейших клириков, и так как город Александрия, о благочинии и спокойствии которого мы весьма много заботимся, взволнован, то вы, тщательно исследовавши и рассмотревши все и об упомянутом Тимофее и о халкидонском соборе, что́ размыслите сообща, со всею скоростью дайте знать нашему благочестию, без всякого страха человеческого и без всякой любви или неприязни к кому-либо, имея пред своими очами только страх всемогущего Бога, – потому что, как вам известно, вы без сомнения отдадите об этом деле отчет всесовершенному Божеству, – дабы мы, вполне узнав это из всех ваших писем, могли дать соответственное постановление, так чтобы египетский округ и город Александрия, о спокойствии которого нам прежде всего надлежит помыслить, наслаждался спокойствием святых церквей, благочинием и ненарушимым миром.

К сему приложены и нижеследующие прошения, которые вместе с предыдущим посланием препровождены и другим епископам-митрополитам и некоторым монахам, как то: Льву, почтеннейшему первосвященнику города Рима. Василию, епископу Антиохии сирийской. Иувеналию, епископу иерусалимскому. Епифанию, епископу второй Сирии. Дорофею, епископу Дамаска, в Финикии ливанской. Пелагию, епископу Тарса, в Первой Киликии. Оресту, епископу Аназарва, во второй Киликии. Стефану, епископу иерапольскому. Иве, епископу Едессы озроенской. Симеону, епископу Амиды месопотамской. Антипатру, епископу Бостры аравийской. Василию, епископу Селевкии исаврийской. Олимпию, епископу Константии кипрской. Иоанну, епископу патрскому. Евстафию, епископу беритскому. Евномию, епископу никомидийскому. Анастасию, епископу анкирскому. Феоктисту, епископу писсинунтскому. Алипию, епископу Кесарии каппадокийской. Патрикию, епископу тианскому. Хартерию, епископу клавдиопольскому. Петру, епископу гангрскому. Селевку, епископу амасийскому. Иоанну, епископу севастийскому. Ортию, епископу молитианскому. Петру, епископу кэнскому. Елевферию, епископу халкидонскому. Иулиану, епископу тавийскому. Аделфию, епископу арависскому. Евефию, епископу кизическому. Иоанну, епископу ефесскому. Елевферию, епископу сардийскому. Агапиту, епископу родосскому. Критониану, епископу афродисийскому. Петру, епископу мирскому. Пергамию, епископу Антиохии писидийской. Епифанию, епископу пергскому. Палладию, епископу иконийскому. Нунехию, епископу Лаодикии во Фригии спокойной. Мариниану, епископу синнадскому. Амфилохию, епископу сидскому. Эфериху, епископу смирнскому. Филиппу, епископу иерапольскому. Иоанну, епископу Ираклеи европейской. Василию, епископу траянопольскому. Григорию, епископу адрианопольскому. Валериану, епископу маркианопольскому. Валентину, епископу филиппопольскому. Евксифею, епископу фессалоникскому. Петру, епископу коринфскому. Евгению, епископу никопольскому. Мартирию, епископу гортинскому. Вигиланцию, епископу ларисскому. Луке, епископу диррахскому. Урсицину, епископу скупенскому. Зосиму, епископу сардикскому. Лукиану, епископу бизскому. Феотиму, епископу томисскому. Иакову, монаху низибийскому. Симеону монаху. Варадату монаху.

Благочестивейшему и христолюбивейшему и богоизбранному, победителю, триумфатору, постоянному августу, Льву, прошение, представленное от всех епископов вашего египетского округа и от клириков святейшей церкви вашего великого города Александрии.

Одаренный от Бога высшею милостью, ты по справедливости не перестаешь помышлять об общей пользе, после Бога всяческих досточтимый император. Почему даже всякая сила слов побеждается твоими делами, которыми умилостивляется Божество; да при этом и не нужны слова для тех, для кого дела составляют доказательство. Недавно избранный Богом и украшенный порфирою, ты, которого избрал сам Творец всего, прекрасно рассудил показать вое великое назначение, воздавая благими начатками Подателю благ, когда немедленно, в самом начале, своим благочестивейшим голосом, выходящим из письма к святейшим епископам-митрополитам, укрепил неразрушимую скалу кафолической Церкви и утвердил постановления в пользу православной веры всех прежних благочестивейших государей. Сверх того, согласившись с тем, что́ недавно узаконено святой и блаженной памяти государем нашим Маркианом, вы не иное что купили, как мир всех и твердость государства, обуздывая языки тех, которые восстают против церквей христианских и хулят Бога, или каким-либо образом погрешают против Него. Ибо своеволие еретиков, отторгающихся от правой веры, есть явное оскорбление Бога. Посему, досточтимый император, весьма хорошо зная, что существует это отродье лукавого, всегда строящего ковы спокойствию святых церквей Христовых и не допускающего утвердиться ненарушимому их миру, ты справедливо постарался вскоре приложить свое попечение, противостоящее ему во всем. Это есть дело благочестивейших государей, ратующих за православную веру и противостоящих бедствиям, которые приходят отвне и вредят душам верующих. Итак к тебе, обладающему этим благочестивым духом, защитнику рода человеческого, и показавшему столько ревности ко Христу, обращаемся и мы, первосвященники Христовы, хотя грешные, потерпевшие тягостнейшие бедствия, которых мы не в силах ни достаточно изобразить на словах, ни достойно оплакать. Расскажем, как произошло наше бедствие. Когда кафолическая, чистая и апостольская вера тремястами восемнадцатью святыми отцами в Никее была изложена и везде утверждена, и принята всеми право проповедующими слово истины, то и каждый (собор) православных епископов, по временам (собиравшихся) для ниспровержения пустых вопросов, часто возникавших против правой веры, и для защиты право рассуждавших отцов, утвердил ее и укрепил. Подобным же образом и халкидонский святой вселенский собор, собиравшийся недавно при благочестивом святой памяти государе Маркиане, сохранил эту веру целою и неповрежденною, отсекши язву плевел, всеянных некоторыми в истинные догматы, утвердивши, как мы сказали, спасительный символ досточтимой веры никейской и составивши для него неизменные термины, как внушила благодать Святого Духа, и постановил правило, которым запретил всякое прибавление и всякое убавление против правого исповедания. Почему, необходимо, и наш египетский собор, вместе с архиепископом нашим Протерием, несомненно согласен с ним и мудрствует также; и мы, единодушно со всеми Христовыми священниками целого мира, и с высшими из всех святыми епископами, то есть, Львом римским, Анатолием константинопольским, Василием антиохийским и Ювеналием иерусалимским, и со всеми православными епископами, трудимся, по слову святого апостола, в утверждении евангельской веры и мудрствуем во Христе вместе с нашими церквами и городами; и православный народ у нас и в Александрии находится в ненарушимом мире, исключая Тимофея, который вскоре после святого халкидонского собора, когда облечен был пресвитерским достоинством, отторгся и отпал от веры кафолической Церкви, с четырьмя или пятью только епископами и немногими монахами, попавшими в еретическую секту Аполлинария и ему подобных, за что́ они правильно тогда осуждены святой памяти Протерием и всем египетским собором и даже, по императорскому повелению, достойно попали в ссылку. Лукавый нашел пригоднейшее для своих злоухищрений оружие в этом Тимофее, которого мы признаем лишенным всякого добра, а только способнейшим орудием диавольского ума. Давно жадно домогаясь епископства великого города Александрии, как показал исход дела, сильно желая того, чего ему должно было избегать, если бы он был благоразумен, много предпочитая то положение, которого, как притворялся сначала, он избегал, коварно выждав преставления святой памяти государя Маркиана, переселившегося чрез то к Богу, и бесстыдно восставая против него хульными словами, бессовестно анафематствуя святой вселенский халкидонский собор, собрав мятежную и подлую чернь народную и вооружив ее против святых правил, церковного благочиния, целого государства и законов, (Тимофей) напал на святую церковь Божию, которая имела тогда пастырем и учителем святейшего нашего отца и архиепископа Протерия, праздновавшего обычные собрания и проливавшего молитвы к Спасителю всех нас Христу за царство вашего благочестия и за христолюбивый ваш двор, при собрании в самом городе знатнейших судей, курии, верующего народа и вместе всего клира и монахов. Когда таким образом происходило это зло и едва кончился еще день, в то время, как боголюбезный Протерий по обыкновению жил в епископии, Тимофей, взяв с собою двоих. справедливо обвиненных, епископов и также клириков, осужденных, как мы сказали, жить в ссылке, – как будто он мог принять возложение рук от двоих, когда не присутствовал совершенно никто из православных епископов египетского округа, как было в обычае присутствовать при таких рукоположениях александрийских епископов, – счел себя получившим первосвященнический престол, открыто предпринимая прелюбодейство в церкви, которая имела своего жениха, совершавшего в ней божественные таинства и украсившего ее престол по правилам. Не откладывая вдаль богопротивного и во всех отношениях бедственного дела, он вдруг с каким-то непонятным бешенством сам себя посадил на престол, считая за закон и порядок церковный бессмысленную ярость возмущенного народа, и не принимая во внимание ни правил отеческих, ни закона императорского, ни постановлений церковных, ни порядка, ни власти императорской, ни строгости судебной, немедленно стал совершать рукоположения епископов и вместе клириков, сам будучи епископом без рукоположения. Не имея и первой степени пресвитерства, он совершал крещение, и отправлял все действия, которые ему никак неприлично было исполнять. Когда он продолжал ежедневно поступать так дерзко и нагло, знатнейший и славнейший военачальник Дионисий, спустя несколько дней после того, как прожил в другом месте, прибыл в страждущий город и приказал зловредному для церкви, жесточайшему тирану удалиться даже из самого города. Сделавши эго, он позаботился об общей пользе церкви и города Но по истечении немногих таких дней, когда некоторые умыслили из-за Тимофея возмущение и безумную ярость против святой памяти Протерия, этот блаженной памяти (епископ) сделал не что иное, как, чтобы дать «место гневу», по Писанию (Рим. 12, 19), удалился в священную крещальню, избегая нападения согласившихся на его убиение. В этом месте без сомнения страшно было и варварам и всем жестоким людям, даже не знающим служения этого места и исходящей оттуда благодати. Однако ж те, которые от начала старались привести в действие намерение Тимофея не желая, чтобы Протерий спасся в этих неприкосновенных местах, не страшась ни служения места, ни времени, так как был праздник спасительной пасхи, и не пугаясь самого священства, которое есть посредничество между Богом и людьми, напали на невинного мужа и безжалостно убили его с другими шестью человеками; потом, возя везде его израненный труп и зверски влача почти но всем местам города, без милосердия поражали ударами бесчувственное тело, рассекли его на части и не удержались, на подобие собак, кусать внутренности этого мужа, которого недавно считали для себя посредником между Богом и людьми; наконец, предавши останки его тела огню, развеяли даже пепел его по ветру, превосходя в свирепости всех диких зверей. Виновником же и мудрым (если Богу угодно) устроителем всего этого был Тимофей – сначала прелюбодей, потом человекоубийца, почти собственными руками совершивший это злодеяние, и потому достойный осуждения, так как тот, кто повелевает делать зло, по наказанию весьма близок к тому, кто делает его (Рим. 1, 32). К этим злым делам он без страха присоединил еще худшие, потому что он несправедливо, вопреки правилам, отправляет служение. Тот, который по святым канонам не может иметь общения и с мирянами, доселе совершает священные таинства и управляет самовластно святою александрийскою церковью, злобно опустошает ее имущества, как ему угодно, бедных, имеющих пропитание от церкви, всячески лишает ее вспоможения, раздавая его другим злодеям. Из открыто осужденных четырех или пяти епископов, противников, как мы сказали, православной веры, одних он имеет при себе, а других посылает по городам для преследования в них православных епископов; но не перестает и других рукополагать. А тех, которые правильно состоят епископами, как общников святого вселенского собора и святой памяти Протерия, он анафематствовал; и таким образом изгнал весь святейший клир города Александрии, имеющий также общение с вселенским собором и святой памяти архиепископом Протерием; а также клириков, которые рукоположены были в наших церквах и нами, он представил всех совершенно еретиками и анафематствовал. Православных же старцев, святой памяти Феофила, епископа города Александрии, и святой памяти Кирилла, и блаженной памяти Протерия, всех древле рукоположенных, и анафематствовал, как мы сказали, и лишил всякого священства. Он присовокупил к этим злодеяниям еще и то, что исключил из почтенных диптихов имя святой памяти Протерия, а поставил в них свое имя и Диоскора осужденного вселенским собором, от которого не получал рукоположения. Как пьяный, он убеждается, что от его различных хитростей дела повсюду в таком положении, и по всем городам и почтенным монастырям предписывает, чтобы никто не вступал в общение с епископами или клириками, которые суть или были общниками святого халкидонского собора и почтенной памяти Протерия, и не считал бы клириками тех, которые рукоположены нами, но приказывает на место их определять других, как тех, которых он сам рукополагает, так и тех, которых поставлять он поручает другим. Когда, вследствие этого, все святые церкви египетского округа объяли мрак и печаль, еще более увеличившиеся от расстройства в них дел, в таком положении находящихся, мы, пренебрегая собственным здоровьем, не смотря на многотрудность пути, принуждены были выйти из наших городов, проводить жизнь боязливее зайцев и лягушек по причине клевет, выдуманных против каждого из нас Тимофеем и его единомысленниками, и поспешать, как к тихому и безмятежному пристанищу, к стопам вашей кротости, оставив сослужителей наших, скрывающихся в некоторых местах по причине строимых теми (злодеями) ковов, не могущих совершить вместе с нами длинного пути, ожидающих чрез нас помощи вашего благочестия и содержащих одну и туже веру с нами и со всеми александрийскими клириками. А так как то, что ежедневно предпринимается Тимофеем, так явно, что для доказательства не требует убеждений или трудов, когда его высокомерие открыто направилось и против правил отцов, и против постановлений церковных, и против самого государства, против всякого правительственного достоинства и власти, и, решаемся прямо сказать, даже против власти вашего благочестия: то мы просим и умоляем вашу христолюбивую власть, не потерпите, чтобы православная и непорочная вера, везде всецело сохраняемая и несомненно существующая, относительно которой никто из нас не разногласит, но, как мы сказали, мы согласны со всеми священниками вселенной, чтобы эта правота веры подверглась самовластию, но защитите скорее правила святых отцов, церковный порядок, гражданское благочиние, и святые великие соборы, в разные времена собиравшиеся для укрепления православной веры, от оскорблений, и благоволите написать к святейшему архиепископу римскому, да будет это известно ему от вашей кротости, также к антиохийскому, иерусалимскому, фессалоникскому, ефесскому и другим, кому заблагорассудится вашей власти (архиепископу этого царственного города Анатолию объяснено это дело нашим прошением), чтобы их святость, верно зная несчастия, которые чрез Тимофея постигли церкви православных и епископов, дала знать вашему благочестию, что́ определено правилами святых отцов на случай таких злодеяний. И тогда пусть постановит ваше величество, чтобы так разоривший церковные постановления удалился от святой церкви александрийской, в которой предстоятельствовал тираническим образом, предпринял и совершил незаконные распоряжения, и чтобы он подвергся наказанию за столько преступлений. Потом пусть повелит, чтобы, как заповедуют святые правила отцов и передает древний обычай, весь собор египетского округа, православный и имеющий общение с епископами всей вселенной, избрал какого-нибудь мужа святой жизни, достойного священства и имеющего общение с вселенским собором, равно как и с вашим благочестием, который бы оказался безукоризненным на престоле святого евангелиста Марка, и который бы мог управлять александрийским народом в святости и правде, имел силу защищать нас, как собственные члены, был силен утешать словом и учением, по апостолу (Тит. 1, 9), чтобы мог научать противящихся и возвращать с утешением к истине. А если (чему мы не верим) после того, как воспоследует то, о чем мы усердно просили, нужен будет еще собор, не ради дела веры, потому что, как мы прежде сказали, мы никоим образом не сомневаемся, но ради новизн, несправедливостей и беззаконных дел Тимофея: то мы не будем ни избегать этого, ни медлить при этом, но скорее приступим, надеясь, что самая наша правота доставит нам защиту, потому что, когда мы не произносим ни одного слова в опровержение или одобрение этих (людей), самое то, что́ ими учинено и доселе совершается неправо, вопреки святым правилам, почти голос свой издает против них и никак не может быть скрыто. А так как (Тимофей) с своими (приверженцами) до настоящего времени неотступно и бесстыдно порицает и анафематствует высших архиепископов, то есть, Льва римского, и Анатолия константинопольского, и Василия антиохийского, и весь халкидонский собор, и всех епископов всей вселенной, и повсюду православных клириков и мирян: то, вследствие этого, униженно просим вашу кротость, пока наши просьбы придут в исполнение, повелите постановить словами вашего благочестия, дабы удержать Тимофея от вожделенного безумия, чтобы он не совершал, как епископ, никаких рукоположений епископов, или клириков, или каких-нибудь других, не праздновал молебных собраний и не исполнял какого-либо другого дела епископского, чтобы ничего не предпринимал и не вводил нового против наших городов, или церквей, или против нас, так как он оказался решительным противником и собора и вместе кафолической веры, и чтобы не расточал, как ему захочется, имущества церкви александрийской, и денег, как он злоумышляет, не обращал в свою пользу; но чтобы собором старшего клира города Александрии, конечно исключая тех, которые ныне несправедливо и вопреки правилам рукоположены Тимофеем, поставлен был (кто-нибудь из тех), которые еще прежде, во времена предшествовавших отцов, явили доказательства ревности и любви к святой Церкви, дабы он мог пещись о делах церкви и сохранять ее доходы Господу. Пусть это узаконение будет издано вашим благочестием. Всех же клириков, достойных чести и в уважении состарившихся, которые, как мы сказали, изгнаны Тимофеем, повелите без поношения возвратить к их церквам, дабы они спокойно приносили торжественные молитвы о вашем благочестии, и о сохранении в мире и тишине города и святых церквей, в нем учрежденных, к славе Христа и спасению и долгоденствию вашего христолюбивейшего благочестия. А о том, о чем мы просили, отправьте послание к знатнейшему военачальнику Дионисию, а также и к судиям каждой области, дабы постановленное вашею кротостью было соблюдено и приведено в исполнение.

Нестор, епископ города Флагонита, это прошение подписал. Афанасий, епископ города Тоицены, тоже. Пульсаминон, епископ города Никиота, тоже. Феона, епископ города Вантены, тоже. Пимен, епископ элезматский, тоже. Афанасий, епископ фоиторский, тоже. Аполлон, епископ антифорский, тоже. Гарпократ, епископ гавэйский, тоже. Павел, епископ танейский, тоже. Исаия, епископ города Навкратены, тоже. Исаак, епископ финейский, тоже. Петр, епископ скино-мандрский, тоже. Маврион, епископ котенопольский, тоже. Максим, епископ газульский, тоже. Аммоний, пресвитер александрийский и эконом, тоже. Тимофей, пресвитер и эконом той же церкви, тоже. Аарон пресвитер и Макарий пресвитер тоже. Феодор диакон и Протерий диакон тоже.

Святейшему и боголюбезнейшему архиепископу константинопольской и кафолической церкви Анатолию, епископы египетского округа.

Как ты держишь кормило первосвященства и преемства отцов, так и подражаешь ревности их о неповрежденности (веры). Всех, в разные времена жестоко свирепствовавших против святых правил и святой и чистой веры, и деятельных еретиков ты удалил от святой и досточтимой церкви и явил ее свободною от всякого разногласия и еретических мыслей. Того же мы надеемся и теперь как от твоей святости, так и от других святейших архиепископов, занимающих равночестный престол, а более от всех святейших архиепископов всей вселенной, против Тимофея, который тираническим образом присвоил себе первосвященнический престол александрийской церкви, и против тех, которые содействовали этому безумству, потому что всем первосвященникам Христовым должно будет предпринять общую против них войну. В прошении, представленном нами благочестивейшему и христолюбивому государю нашему, хотя мы не могли высказать о всех преступлениях (Тимофея), по причине множества беззаконий, учиненных им против святых и досточтимых правил и против самого государства, однакож, сколько позволили силы нашего истинного смирения, мы, как бы изобразив на доске, рассказали это его благочестию, прося оказать помощь святым церквам, находящимся в Египте, и подвергнуть исправлению допущенные пороки. Тем не менее прибегаем и к твоей святости чрез это послание, и снова представляем, о чем мы недавно рассказывали своими устами, что́ предпринято упомянутым Тимофеем против святых правил, что́ учинено им против святой и чистой веры, как попраны им права священства, до какого осмеяния со стороны иудеев и язычников и других, которые неправо относятся к православной и кафолической Церкви, довел он таинства христиан, как привел в худшее состояние самое государство и святейшие церкви, находящиеся в Египте, и православных их пастырей, управляющих паствами согласно с учением Христовым, прогнал от церквей вместе с их священниками, а почтенные монастыри, издавна прославившиеся православною верою, мужские и женские, разрушил, так что почти все египетские церкви, вместе с монастырями, вследствие сказанных причин и преследований со стороны Тимофея, находятся в бедственном положении. Чтобы не подумали, что мы, говоря темно, говорим что-нибудь лишнее против истины, постараемся привести нашу речь в порядок и, сколько можем, кратко изложить то, что́ учинено против нас, а более против истины. Итак, после смятения, недавно произведенного в святых церквах некоторыми еретиками, которые были тогда клириками и желали первосвященнического престола святейшей александрийской церкви, – когда святейшие египетские и александрийские церкви пребывали в святом мире, и все были согласны с святым вселенским халкидонским собором, потому что он ничего не изменил и не допустил ни прибавления ни убавления против святого собора, бывшего в известное время в городе Никее из 318-ти святых отцов, а был согласен с ним, – предпринято было, благочестивейший отец, против святейшей александрийской церкви то, о чем ни молва, ни один век не знает, чтобы делалось это в какое-нибудь время, и даже никакой тиран в болезненном состоянии своей головы никогда ничего подобного не придумывал. А именно: Тимофей, пресвитер александрийской церкви, знаменитый злобою, на вид показывающий всегда воздержную жизнь, имеющий приличное своему произволу прозвание неистового, объятый в то время желанием первосвященства на александрийском престоле, и не достигая этого, особенно когда Диоскор соборным решением был извержен из священства, не оставил ничего худого предпринять против святой церкви, пока не исполнил своего желания. Итак, коварно выждав смерти, а лучше (сказать) перехода на небеса, благочестивого и блаженной памяти императора Маркиана, он рассудил, что и она благоприятствует ему исполнить свое желание. Он подкупил некоторых нерадивых монахов, которые, как известно, обитают в подгородных местах и, подобно ему, отторглись от общения вселенской Церкви с тех пор, как созван был святой вселенский халкидонский собор. Когда толпы народа постоянно утешались, остававшимся дотоле в живых, святой памяти архиепископом нашим Протерием, когда этот первосвященник совершал торжественные и надлежащие таинства и делал молебные собрания без всякого смятения, вместе с нами и со всем александрийским клиром, и когда вся курия стекалась на молебные собрания, которые он совершал, об общем спасении, о благочестивейшем и христолюбивом государе нашем, и о всей палате и воинстве его: (Тимофей) послал (упомянутых монахов) в город, чтобы они произвели волнение и мятеж, как будто со смертью благочестивой памяти государя Маркиана сделалась какая-нибудь новость или перемена в государстве и православной вере; и сделал такое смятение, наполнив весь город людьми простыми, сочувствующими мятежникам и без рассуждения соглашающимися на их желания, что даже поднялись непристойные крики, и никто из свободных и кротких жителей не мог в тот день выходить. Потом другая смешанная и подкупленная толпа, составленная усилиями того же Тимофея, собралась в великую церковь города Александрии, вместе с упомянутыми монахами; и он, взявши двух епископов, единомысленных с ним и потому подвергнутых церковному отлучению первосвященническим престолом александрийской церкви и не имевших никакого общения с святою кафолическою Церковью, сам себя посадил на престол и показал как бы архиепископом, тогда как истинно кафолический архиепископ со всем клиром пребывал в епископии. И тотчас он принялся совершать крещения, также рукоположения диаконов, пресвитеров и даже епископов, начал исполнять и все другое, что приличествует истинному первосвященнику. Тех, которых сам рукоположил, он распределил по святым александрийским и египетским церквам, предписывая, чтобы все благочестивые пресвитеры церковные и диаконы, рукоположенные предшественниками, перешедшими на небеса, то есть, Феофилом, Кириллом и Протерием, были изгнаны из церквей, и не имели больше никакой священнической службы. Простирая далее свое безумие, и как бы стараясь о приращении своего высокомерия и пожеланий, и видя, что он не иначе может довершить труды своего стремления, как если оторвет от человеческих дел³⁷⁹ того, который был по правилам и по праву архиепископом и пастырем кафолической Церкви, он даже и это сделал, убедивши устремиться на него некоторых, как показал исход дела, истинных человекоубийц, которые и умертвили его на молитве в крещальне, и, влача по всему, так сказать, городу и как бы с торжеством провожая его останки, со всех сторон и израненные и рассеченные на части, не удержались даже кусать его плоть и святые части внутренностей, наконец, предав тело огню, развеяли и самый пепел по ветру, превосходя всякую свирепость диких зверей; они не постыдились ни старости, ни седин, ни первосвященства, которое есть посредничество между Богом и людьми, ни времени, потому что они совершили человекоубийство во время святой пасхи, когда и демоны, устрашенные спасительным страданием, утихают. Еще снова умножая злые дела, при посредстве тех, которые прежде находились с ним, и как бы упражняясь во зле, он принял в общение осужденных письменно клириков и епископов, и предписал им участвовать в святом и досточтимом жертвоприношении; а святой вселенский собор, собиравшийся в Халкидоне, и не допустивший, как мы сказали выше, ни прибавления ни убавления в сравнении с святым никейским собором, со всеми его общниками предал анафеме, и не принял никого из благочестивых египетских епископов или александрийских клириков, имеющих общение с этим (собором), кроме тех, которые дерзнут отступить от него, чего доселе никто из верующих не сделал. Сверх того, анафематствуя всех епископов вселенной и их почтенных клириков, и думая, что этого мало еще и не может быть достаточно для насыщения его еретического безумия, он в почтенном диптихе (в котором содержатся имена благочестивой памяти епископов, перешедших на небеса, которые по святым правилам прочитываются во время святых таин) поместил свое имя и Диоскора, осужденного Богом и вселенским собором быть под анафемою, и изгладил оттуда имя святой памяти Протерия, жившего по Богу, поставленного в архиепископы по правилам. Чтобы долее не осквернять слова, мы, желая рассказать о каждом его преступлении, некоторым образом умалчивали, обуздывая язык, пробегавший даже то, что сказано. Мы не хотим вспоминать, как (Тимофей) старался в святейшие церкви египетского округа, в которых поставлены боголюбезнейшие и православные епископы, определять еретиков епископами, а в почтенные монастыри – клириками, и как потрясает монастыри дев, возмущая их и наводя на них страх своей тирании, или до какого дошел безумия, когда и самые седалища первосвященнические, на которых восседал святой памяти Протерий, наперед разломавши их, предал огню, а досточтимые и святые алтари в святых церквах, где они были устроены и освящены, омыл морскою водою; (потому не хотим) чтобы слышащие об этом не впали как-нибудь в неверие, или по крайней мере не радовались враги правой веры. Много и другого весьма преступного сделано им, чего нельзя пересказать словами. А так как ужасно и хуже всякого безумства то, что в такие святейшие времена он осмелился сделать против святой и чистой веры, и против святых и досточтимых правил, и против общего благочиния, а более – против состояния святых церквей и против самого государства и его законов: то, не в силах будучи переносить это и не считая этого дозволительным, мы, поставляя на втором плане и многотрудность пути и морские опасности и неизвестную жизнь и попечение о наших церквах, пришли в этот царственный город, оставив сослужителей наших, как во время тиранического гонения, в тайных местах, и, изливая мольбы пред благочестивейшим и христолюбивым государем и твоей святостью, просим: окажите сострадание к общему состоянию и спасению православного народа, равно и к единству церквей, также – подайте помощь в трудах святым и боголюбезнейшим отцам нашим, потерпевшим в разные времена опасности, и вступавшим много раз в борьбу со врагами, дабы святая и чистая вера могла сохраниться непоколебимою и неприкосновенною от всякого еретического мудрования, и известите о наших стенаниях соборными посланиями святейшего первосвященника римской церкви Льва, также и боголюбезнейших епископов антиохийского, иерусалимского, фессалоникского и ефесского, и другие церкви, какие будет угодно (ибо этот проступок составляет общее оскорбление), чтобы все епископы вселенной, зная, что учинено Тимофеем и какие новизны он ввел вопреки святым правилам и православной вере, соборными посланиями отписав благочестивейшему и христолюбивому государю нашему и вашей святости, согласно с досточтимыми правилами отцов, не замедлили дать надлежащее, приличное этому делу, решение. Если же усмотрите, что должен быть вселенский собор для спасения верующих народов и для благосостояния святых церквей, чтобы по правилам положить конец тем беззаконным делам, которые совершены Тимофеем, дабы и другим злым людям не представился случай делать подобное: то и мы, святейший и боголюбезнейший первосвященник, умоляем, пусть будет (вселенский собор). Но не менее того мы не упустили из виду объявить это еще для обличения того, что учинено Тимофеем против святой памяти Протерия; это мы делаем для того, чтобы он не мог иметь никакого случая к извинению в своих преступлениях, и чтобы все слышащие знали, что мы ничего не прибавили против него по причине вражды. Ибо, когда после смерти святой памяти архиепископа нашего Протерия он показал такое неистовство и бешенство против него, что даже первосвященническое седалище, на котором тот сидел, сжег огнем, а имя его изгладил из почтенного диптиха, и рукоположенным от него возбранял церковное и священническое служение, даже опустошил имение его, которое тот получил от родителей: то неужели не явно, что он сам предпринял убить его, потому что самые дела ясно указывают на волю Тимофея, и на то, до какой степени бешенства он дошел против памяти того, кто блаженно скончался? Итак покорно просим, да не возобладает над духом вашей святости никакое пронырство тех, которые будут говорить в пользу Тимофея; но смотрите на самые дела, потому что он был неприязнен не только к живому, но даже и к мертвому, и благоволите дать решение против него, согласное с святыми правилами.

Благочестивейшему и христолюбивому, императору православному, Льву, победителю, триумфатору, постоянному август, епископы и клирики египетского округа, определенные архиепископом Тимофеем Элуром.

В Писании говорится, что «должно давать ответ всякому вопрошающему о нашем уповании" (1Пет.3, 15), а тем более – благочестивейшему и христолюбивому государю. Итак, мы отправили к вашей кротости послание святейшего и боголюбезнейшего отца нашего и архиепископа Тимофея, полнейшее благодарности за то, что великий город Александрия, по определению Божию, под властью вашего благочестия пользуется миром, и что как самый город, так и святейшие церкви и почтенные монастыри управляются с великим спокойствием. А так, как показалось необходимым кратко объявить вашей кротости также о нашем уповании и вере: то присовокупляем, что мы содержим и храним символ и веру 318-ти святых отцов, которые собирались в городе Никее и говорили по внушению Святого Духа, и не принимаем ни прибавления какого-либо, ни убавления. Ибо то, что́ от Святого Духа сказано и написано, непристойно каким-нибудь образом снова толковать и вносить в это какое-либо прибавление или убавление, как написано: «не прелагай предел вечных, яже положиша отцы твои» (Притч. 22, 28), когда символ веры упомянутых святых отцов и не нуждается в истолковании, потому что изъясняется сам из себя и ясно возвещает тайны благочестия. Сию-то веру твердо и непоколебимо и неизменно мы содержим. Мы присовокупляем это для совершенного удовлетворения твоей кротости. И веруем таким образом как мы, так и боголюбезнейший архиепископ наш Тимофей. Объявляем все это твоему благочестию об упомянутом архиепископе нашем Тимофее потому, что он уверен о твоем благочестии, что ты веруешь по тому же символу 318-ти святых отцов, в котором вы крещены и произнесли благое исповедание, и в нем твердо стоишь и имеешь надежду спасения. Он имеет общение с твоим благочестием и признает себя православным, так мудрствующим и верующим, что совершает общественные молитвы и бескровные жертвы о вашем могуществе. А так как мы удовлетворили приказанию вашей кротости, то нижайше умоляем: соизвольте на нашу просьбу, отпишите боголюбезнейшему и святейшему архиепископу нашему и немедленно отправьте нас к его святости. Ибо мы надеемся, что Бог, даровавший твоей кротости это благочестивое царство и благоволивший водворить мир в городе Александрии, еще больше укрепит ваше владычество и дарует еще больший мир всей вселенной и святым церквам. А так как ваше благочестие повелело (донести), как мы думаем о соборах: то объявляем наше мнение, что церковь имеет общение с соборами, бывшими в Ефесе; собора же 150-ти (отцов) мы не знаем; а знаем, что блаженные наши отцы и архиепископы после собора (?) собирались также в константинопольской церкви; халкидонского собора церковь великого города Александрии не принимает.

Лев епископ Льву августу.

Послание твоей милости, полное силы веры и света истины, я получил с почтением. Я желал бы повиноваться ему даже в отношении того, что ваше благочестие считает мое присутствие необходимым, чтобы мне достигнуть большего плода созерцанием вашего блеска; но надеюсь, что вам больше понравится то, что́ выбрать указал мне рассудок. Ибо, тогда как вы с святым и духовным старанием охраняете мир Церкви во всем мире, и тогда как нет ничего сообразнее для защищения веры, как держаться того, что́ безукоризненно определено во всем по внушению Святого Духа, об нас будут думать, что мы ниспровергаем добрые постановления и в угоду еретическим требованиям подрываем принятые вселенскою Церковью авторитеты, и таким образом не полагаем никакого способа к объединению церквей, но, дав возможность возобновить войну, более расширяем, чем прекращаем распри. Поэтому, после того нечестивого ефесского собора, на котором злоухищрением Диоскора была попрана кафолическая вера и принято лжеучение евтихиево, ничего более полезного нельзя было устроить для утверждения христианской веры, как то, чтобы злоухищрение упомянутого (человека) уничтожил святой халкидонский собор, и такое на нем было бы приложено попечение о небесном учении, что ни в чьем мнении не оставалось бы ничего такого, что несогласно с проповедью пророческою или апостольскою, притом с сохранением той умеренности, чтобы ни одному исправившемуся не было отказано в прощении, а только возмутители и упорные были отвергнуты от единения с Церковью. Что́ вернее, что́ благочестивее могло бы постановить ваше благочестие, как не то, чтобы никто больше не дерзал нападать на постановления, сделанные не человеческими, но божескими определениями, дабы на самом деле не подверглись опасности лишиться такого дара Божия те, которые осмелились бы усомниться в истинности его? Итак, когда вселенская Церковь чрез домостроительство оного краеугольного Камня сделалась камнем, и когда первый из апостолов, блаженнейший Петр, услышал из уст Господа следующие слова: «ты еси Петр, и на сем камени созижду Церковь мою» (Матф. 16, 18), то кто осмелится нападать на непреодолимую твердыню, кроме антихриста, или диавола, который, оставаясь неизменным в своей злобе, посредством сосудов гнева, пригодных для его лукавства, под ложным именем рачения лживо выдавая себя за отыскивающего истину, желает посеять ложь? Однако ж неудержимая ярость и слепое нечестие предначертал себе (дело) по справедливости достойное презрения и отвращения, так что, когда, по внушению диавола, они стали свирепствовать против святой александрийской церкви, то открылось, каковы те (люди), которые желают отвергнуть халкидонский собор; на нем никаким образом не могло случиться, чтобы мы высказали мнение противное святому собору никейскому; это ложно говорят еретики, принимающие вид, будто они содержат веру никейского собора, на котором собиравшиеся против Ария святые и почтенные отцы наши утвердили, что не тело Господа, но божество Сына единосущно Отцу. А на халкидонском соборе против евтихиева нечестия определено, что Господь Иисус Христос воспринял из существа Матери Девы истинное наше тело. Итак, при христолюбивом государе, которого с достойною честью должно поставить в числе проповедников Христовых, я пользуюсь свободою кафолической веры и спокойно убеждаю тебя к соучастию с апостолами и пророками, чтобы ты постоянно презирал и удалял тех, которые лишили себя христианского имени, и не дозволял рассуждать о вере, с святотатственным лицемерием, нечестивым отцеубийцам, которые, как известно, хотят упразднить веру. Ибо, если Господь обогатил твою милость таким просвещением своего таинства, то ты немедленно должен усмотреть, что царская власть сообщена тебе не только для управления миром, но особенно для охранения Церкви, чтобы ты, обуздав незаконные дерзости, и добрые постановления защитил, и истинный мир восстановил там, где было возмущение, именно прогнав похитителей чужого права и преобразовав по древней вере престол александрийской церкви, дабы твоими исправлениями умилостивленный гнев Божий не вменил царственному городу в вину то, что допущено было прежде, но отпустил (ему это). Представь пред очами сердца твоего, досточтимый император, что все священники Господни, сколько их есть во всем свете, на коленах пред тобою просят за ту веру, в которой искупление всего мира, и что ради нее окружают тебя в частности те, которые, будучи последователями апостольской веры, председательствовали в александрийской церкви, – стараясь пред твоим благочестием о том, чтобы ты не допустил еретиков, справедливо осужденных за их зломыслие, употребить свое убеждение, когда ты и нечестие заблуждения усматриваешь, и на дело совершенного ими неистовства обращаешь внимание; они не только не могут быть допущены к достоинству священства, но заслуживают быть лишенными самого имени христианского; потому что (скажу это с милостивого позволения вашего благочестия) они как бы какою заразою помрачают блеск вашей чистоты, когда, будучи святотатственными отцеубийцами, дерзают требовать того, чего нельзя достигнуть даже невинным. Вашему преславному благочестию поданы прошения, с которых списки вы приложили к вашему посланию; но подписи находятся в тех из них, которые принадлежат жалующимся православным, и так как их дело правое, то они смело означают имя каждого и достоинство его чести; а в тех, которые еретический подлог не устрашился представить православному государю, известное имя скрывается под неизвестным, сбивчивым названием «общества», для того, чтобы не обнаружились не только малочисленность лиц, но и их заслуги. Ибо скрывать свое количество считают для себя полезным те, которых и качество предосудительно; и очень естественно, что те, которые заслуживают осуждения, страшатся высказать, из какого они места. Поэтому они выставляют себя под одним обозначением – православных. Там оплакивается ниспровержение священников Господних, всего христианского народа и монастырей; здесь оказывается продолжение бесчеловечных злодеяний, так что дозволено распространяться тому, о чем не позволительно и слышать. Ужели не очевидно, которой стороне ваше благочестие должно оказать помощь и которой воспротивиться, чтобы александрийская церковь, бывшая всегда домом молитвы, не сделалась ныне притоном разбойников? Ибо явно, что вследствие жестокого и бесчеловечного безумия совершенно угас там свет небесных таинств. Прекратилось жертвоприношение, не существует более освящения чрез помазание, и все таинства скрылись от отцеубийственных рук нечестивцев. И никоим образом нельзя недоумевать, что должно определять относительно тех, которые, – после беззаконных святотатств, после того, как пролили кровь примернейшего священника и на поношение воздуха и неба рассеяли пепел от сожженного тела его, – дерзают искать себе права на похищенное достоинство и вызывать на соборы неповрежденную веру апостольского учения. Итак великое для вас дело – присоединить к вашей диадеме еще из десницы Господа венец веры и восторжествовать над врагами Церкви. Ибо, если похвально для вас сокрушать оружие враждебных народов, то какая будет слава освободить от безумнейшего тирана александрийскую церковь, в попрании которой заключается обида всех христиан? А чтобы мои письма представляли твоему благочестию разговор как бы присутствующего (лица), я заблагорассудил все то, что намерен был сообщить относительно нашей общей веры, поместить в последующих писаниях, и чтобы страницы настоящего послания не растянуть слишком длинно, я изложил в другом послании то, что способствует подтверждению кафолической веры. Хотя и того, что прежде было сказано от апостольского престола, было бы достаточно; однако ж ковы еретиков может раскрыть еще и то, что прибавлено. Воспламенить священническую и апостольскую душу твоего благочестия к справедливому отмщению должно еще и то зло, что заразившиеся помрачают чистоту константинопольской церкви, в которой находятся некоторые клирики, согласные с мнениями еретиков и в самом недре православных помогающие еретикам своими подтверждениями. Если брат мой Анатолий оказывается недеятельным в ниспровержении их, так как он слишком благосклонно щадит их, то благоволите, ради вашей веры, доставить Церкви еще то врачевство, чтобы таковые были изгнаны не только из клира, но и из города, дабы святой Божий народ не осквернялся более заразою зломыслящих людей. А почитателей твоего благочестия, епископа Юлиана и пресвитера Аетия, я рекомендую и прошу, чтобы вы удостоили благосклонно выслушать их объяснения в защиту кафолической веры; потому что они действительно таковы, что во всем могут оказаться полезными для вашей веры. – Дано в календы декабря, в консульство знатнейших мужей Константина и Руфа³⁸¹.

Благочестивейшему и христолюбивейшему императору, августу, победителю и триумфатору Льву, Анатолий, епископ константинопольский.

Хотя для нашего слова, христолюбивейший и благовернейший император, нужно, чтобы мы не занимались рассуждением о предметах, происходящих от диавола, против общего мира церквей: но так как враг, как известно, не позволяет нам совершать плавание настоящей жизни без волнения, то все мы, поставленные в священство самим Богом, необходимо должны, пользуясь кормилом верховной благодати, предупреждать его нападения. Поэтому и теперь я не успокоился на том, что́ предпринято в церкви александрийской, но, последуя стремлению вашего христианского миролюбия, – и правил святых отцов не оставлять без внимания и соблюдать законы гражданские, – я сделал, что́ следовало сделать мне, как лицу, управляющему кафедрою этого царствующего города. Это сделается известным вашему благочестию из того, что я писал как святейшему и достопочтенному первосвященнику римскому Льву, так и всем почтеннейшим епископам-митрополитам каждого округа. Пред ними я оплакивал дерзость против правил святых отцов и преступления Тимофея, который, как свидетельствуют представленные вашему благочестию и нам обвинения против него, попрал церковные постановления и гражданские законы, и, по Писанию, добровольно избрал скорее злую часть, которая находит для себя удобство в том, что в пристойных вещах составляет недостаток; ибо говорится: «егда приидет нечестивый во глубину зол, нерадит» (Притч. 18, 3). Равным образом я дал им знать, что́ следует, и о святом и блаженном нашем соборе халкидонском. И так как я изложил это, как следует, другим, то ныне я стал более склонен к тому, чтобы смело и яснее объявить пред всеми мое мнение о настоящих делах. Итак я делаю известным вашему миролюбию, что нами сделано то, что вы повелели вашими благочестивейшими строками, так как я постановляю, что Тимофей, сколько (это нужно) для целости святых канонов, против которых он доселе направлял постоянно то, что́ делал и делает, ни под каким видом не должен быть в сане священства; ибо каким образом будет священником тот, кто так произвольно оторвал самого себя от своего первосвященника и от всех священников целого мира, и во всех отношениях показал себя еретиком, отделившись от святого и славнейшего собора халкидонского и изгнав из собственных церквей, как еретиков, почтеннейших епископов египетского округа, клириков и даже множество православных и монахов, находившихся в общении с кафолическою верою и с самым вселенским собором, и сверх того сделавшись виновником и многих других худых дел, как возвещают представленные против него обвинения? А касательно святого и вселенского халкидонского собора я открыто заявляю то, что покушаться отменить что-нибудь из того, что́ им определено, свойственно только людям, враждебно относящимся к кафолическому согласию Христовых церквей и сорадующимся смутам и возмущениям; так как на нем подкреплены и подтверждены только апостольские и отеческие догматы, издревле преданные нам, но никакого учения, противного правому учению Церкви, чуждого или нового, там не было изложено. Этот угодный Богу и досточтимый собор, созванный тогда по императорскому определению для уничтожения соблазнов, возникших тогда, как казалось, на подрыв чистой веры, ни иной новой веры не ввел, ни издревле существовавшей не уничтожил, ни прибавил чего-либо к исповеданию, преданному издревле, ни сократил его, всегда охраняемое и спасающее; но повелел служителям веры хранить в целости и неприкосновенности символ 318-ти святых отцов и со страхом передавать его тем, которые напоены нечестием. Равным образом и святые православные соборы, бывшие после того великого (собора 318 отцов), согласные с ним и созываемые в разные времена для его подтверждения, (халкидонский собор) справедливо одобрил, и только, как мы сказали, искоренил возникшее тогда семя плевел, чтобы посредством тех, которые, не имея образования, спорят, никакой корень зла снова не пустил отростков и не повредил в ком-нибудь чистой и правой нашей веры, так как некоторые из простых оскверняли себя этим. Итак, чтобы порочная воля некоторых или еретическое развращение не могли быть случаем к всеобщему волнению и потрясению, когда весь мир и все священники Христовы находятся в единении по Боге и хранят мир, живущему в тебе, славнейший и благовернейший государь наш, правосудию прилично ныне постановить, и, на основании священных канонов, которые чрез нас являют свою силу против Тимофея, презревшего их, определить, как и необходимо это, чтобы, по повелению вашего благочестия, приведено было в исполнение, по всей строгости законов, то, что́ постановлено предпринимать в оных (канонах) против таких преступлений, для наказания за попрание церковных постановлений и за невинную кровь блаженной памяти Протерия, православного епископа города Александрии, как благоугодно будет миролюбию вашего благочестия, христолюбивейший и благовернейший император август, незапятнанною и неоскверненною (вашею) десницею.

Покровительствуемому, благочестивому и христолюбивейшему государю всей вселенной и императору, августу Льву, Иоанн, почтеннейший (епископ) ираклийский, Феофроний, епископ афродисиадский, Феотекн, епископ киклский, и Вавила, епископ нового Феодосиополя, в вашей Европе.

Правление вашего благочестия и благоверия по делу веры блистает ярче порфиры и диадемы. Справедливо, что ты, благочестивейший и христолюбивейший император, становишься львом против врагов, а относительно кротких подданных ты являешься подражателем кротчайшему Давиду. Подлинно ты по воле Божией получил власть. Ибо таким же образом ты обуздываешь императорскою властью и тех людей, которые являются нарушителями порядка, которые вооружились против священных канонов и производят нечестивые и злодейские смуты, и, заботясь о спокойствии мира, охраняешь повсюду святые церкви от волнений. Да благоволит Господь всяческих Христос, по ходатайству святых, продлить на многие лета ваше правление, твердо охраняющее исповедание веры. Итак, прочитав с особенным тщанием высочайшую и христолюбивейшую, отправленную вашим миролюбием, грамоту, в которой вы повелели нам яснее изложить наше мнение о святом великом и вселенском соборе халкидонском и о Тимофее, которого александрийский народ поставил себе в епископы, мы в этом нашем смиренном донесении вашему благочестию объясняем, каким образом мы со всеми святейшими православными соборами и согласны и единомысленны. И прежде всего мы следуем догматам и изложению 318-ти святых отцов и сохраняем неприкосновенною их веру, в которую и крестились мы и крещаем. После них мы соблюдаем постановления 150-ти святых отцов, собиравшихся в царствующем городе Константинополе; также и собор ефесский, собиравшийся при блаженной памяти Целестине, преемнике святого и достоублажаемого Петра, хранителя ключей царства небесного, и при святой памяти Кирилле, первосвященнике александрийском, по поводу нелепой и гнусной ереси Нестория: но в особенности – собранный по милости Божией в Халкидоне великий святой и вселенский собор, потому что он подтвердил вышеупомянутые соборы и не отменил ничего из того, что благоугодно было им (постановить), не сделал никакого ни прибавления ни убавления, ничего не изменил в том, что тогда было определено, и ничего не истолковал как-нибудь иначе. Мы держимся за этот собор, как за безопасный и прочный якорь, так как он стал неприступным щитом и непреодолимым оружием против всякой еретической тирании. Итак пусть никто из здравомыслящих не решается обсекать постановления или определения этого собора; и мы не можем ни уничтожить, ни изменить ни одной иоты и ни одной черты из того, что этим собором правильно и безукоризненно определено. Следуем также и правому учению славнейших святых отцов; получив по милости Царя всяческих Христа евангельский дар священства, мы всегда право мудрствуем; и как мудрствует апостольская церковь римского престола, как мудрствовали блаженной и славной памяти отцы и епископы царствующего города Константинополя и все епископы целой вселенной, так и мы мудрствуем. Право проповедуя слово истины, так проповедуем, наставляя народы и предлагая им правое и неискаженное учение. А что касается Тимофея, о котором в приложенных к вашей высочайшей и боголюбезнейшей грамоте прошениях говорится, что по его внушению блаженной памяти Протерий, православный и святой отец и епископ александрийский, был умерщвлен в священнейшей крещальне, рассечен на части, влачим по всем местам и после того предан огню, претерпев и многое другое, о чем, по жестокости злодейства, язык страшится говорить: то мы святейшего Протерия причисляем к лику и хору святых мучеников и молим, чтобы по его ходатайству Господь явил нам свое милосердие и свою благость; а Тимофея определяем лишить священнического и епископского достоинства и отлучить, так как он нанес столько мук блаженной памяти Протерию, бывшему епископу, и так как по его совету и настоянию совершилось такое злодеяние, о котором, как зверском и кровавом, по его крайней жестокости, не могут слышать человеческие уши, и так как он своею безмерною жестокостью превзошел древних тиранов, которые вооружались против торжествовавших мучеников, и похитил епископство. Священнейших же (епископов) и сосвященников наших, которых он вопреки церковным постановлениям лишил общения и осудил, считаем и сосвященниками нашими и сослужителями и соепископами и общниками, и желаем святыми их молитвами снискать Божию милость. Подобным образом, если архимандрит, или пресвитер, или диакон, или другой кто, состоявший в клире, лишен им общения из-за блаженной памяти Протерия, епископа города Александрии, то мы принимаем их в общение и определяем быть им в достоинстве клириков: потому что волк, не пощадивший пастыря, не щадит и овец. А тех, кто поставлен им на место осужденных, – будут ли то епископы, или пресвитеры, или диаконы, или кто-либо из состоящих в низшем клире, – тех определяем считать недостойными степеней, на которые они поставлены вопреки церковному законоположению, потому что они оказываются получившими призрачное, как бы театральное достоинство. Впрочем дело вашего миролюбия иметь попечение об александрийском народе и отогнать волка от святого Божия двора, соблюсти стадо Христа Спасителя целым и невредимым и даровать городу Александрии согласие и продолжительный мир во славу Христа и в превознесение благочестивейшего вашего правления.

Иоанн епископ: молитвами святых Бог всего да сохранит для нас ваше благочестие невредимым на многие лета.

Феотекн, епископ киклский, тоже. Феофроний, епископ афродисиадский, тоже. Вавила, епископ нового Феодосиополя, тоже.

Благочестивейшему и христолюбивейшему государю императору, постоянному августу, Льву, Лукиан, смиренный епископ митрополии бизской.

Когда дана была мне благочестивая и достоуважаемая грамота вашего христолюбивого владычества, и когда я прочитал ваши высочайшие строки, то нашел в них самую пламенную ревность о православной вере и большое внимание к благочестию. И так как вы особенно печетесь о мире святых церквей и спешите доставить спокойствие вашим городам и мир вашим подданным, и ради утверждения веры побуждаете к единодушию священников Христовых, и то, что разорвано коварством врага, по воле Божией стараетесь соединить: то и мое смирение, насколько оно может понимать (дело), объявляет свое мнение и прежде всего мнение о Тимофее, которого и приложенные к грамоте прошения признали недостойным наименования и действования священнического: он по правилам святых отцов должен быть отлучен, если только святым архиепископам главнейших престолов, по их великой милости, не заблагорассудится определить относительно него что-либо другое, – тем более, что и ваша благочестивейшая, по Божию внушению изданная, и милостивая грамота показывает, что вы много заботитесь о городе Александрии. А что касается святого и вселенского собора халкидонского, который согласен и с 318-ю святых отцов, собиравшихся в Никее, и с 150-ю, собиравшихся потом в царствующем городе, и с теми, которые собирались в Ефесе под председательством святых епископов Целестина римского и Кирилла александрийского, то я рассудил, что даже в уме иметь что-нибудь противное этому (собору) есть дело души нечестивой и еретической.

Всеблагочестивейшему и христолюбивейшему императору, триумфатору и августу, Льву, смиренный Валентин (желает) о Господе вечного спасения.

И до получения владычества ваше благовернейшее миролюбие царствовало добродетелями, и во время владычества украшается и увенчивается правою верою более, чем порфирою и диадемою. Ибо, получив от Христа императорский скипетр скорее в воздаяние за правосудие, чем в дар, вы опять приносите воздаяние Богу, охраняющему вашу власть, когда неуклонно помышляете о том, как бы сохранить Церковь Его в безопасности от еретической бури и без волнения. Как гордые намерения народов, любящих войны, вы спешите преклонить к земле: так и коварные замыслы еретиков, вооружающихся на Христа, вы рассеиваете, как пыль, и обращаете в ничто, и, по слову вашему, для врагов Бога и вашей власти вы становитесь свирепым львом, а для тех, которые благочестно чтут Бога и повинуются скипетру вашей власти, вы являетесь подражателем пастырю овец и самым незлобивым агнцем. Таким образом, оказывая особенное попечение о сохранении мира в Церкви и о спасении ее чад, ваше благочестие своею высочайшею и досточтимою грамотою повелело, чтобы мое недостоинство, собрав во едино всех святейших епископов области, донесло вашей христолюбивой власти, что́ угодно нашему смирению, сообразно с правилами и согласно с правою верою; особенно же, ничего не опасаясь и решая не из пристрастия или по вражде, но страшась одного только неумытного суда Божия, мы должны были довести до сведения вашего благочестивейшего миролюбия о жестоких и злодейских, превышающих всякие трагические повествования, делах, недавно совершившихся в Александрии, а вместе и о святом великом и вселенском, созванном благодатью Христовою, халкидонском соборе, определения которого составлены не нами, но благодатью Святого Духа. Посему мы и вместе наши клирики, собравшись во едино, на повеление вашего благочестия, имея пред глазами страх Божий, отвечаем вашему миролюбию, что мы и единодушие уважаем, и гнушаемся общения с злодеями, и соборы святых отцов приемлем, и то, что́ ими определено и постановлено, желаем сохранить ненарушимо. А Тимофея, который дошел до высшей степени всякой злобы, превзошел (всякую) жестокость бесчеловечия, – этого человекоубийцу и отцеубийцу, который еще при жизни епископа прелюбодейно вторгся в его церковь, убил ее жениха и тиранским и бесстыдным способом посадил самого себя на его кафедру, как показали прошения, поданные вашему миролюбию, очевидно, не должно даже и рассматривать в числе живых: его должно считать никогда не облекавшимся в первосвященнический сан, не стоявшим пред святым алтарем и не служившим Богу. Что́ еще сказать о безрассудном народе, который был подвигнут им к нечестию и своими непотребствами затопил больше, чем их река, а величиною злобы превысил Фарос, величественно возвышающийся у них, и который пламя нечестия простер до небес? Обсудив, скажу, что это победа, сравнительно с другими делами, без страха учиненными им (Тимофеем), потому что они, отвергнув единство природы, облеклись всякою жестокостью. А о святом и вселенском соборе халкидонском, глава которого не человек, но Христос, верховный Бог и вечный Царь, остались потом свидетелями (учителями) пастыри всей вселенной; потому что, в присутствии их, и вашего священнейшего сената, и самых высоких властей, и священной памяти преблаженного государя Маркиана, все подписались, что это – путь благочестия, неповрежденная и неизменяемая вера отцов и учение святых апостолов, нисколько неизмененное и непротиворечащее вере, изложенной святыми отцами, собиравшимися в Никее; так как оный (собор) действительно этому учит и вместе обязывает к этому, и ясно различает нас от всякой еретической секты. Итак мы в нем пребываем, его держимся, неуклонно сохраняем то, что́ на нем изложено, и удаляемся всякого еретического заблуждения. всегда воспевая умиротворяющие гимны Богу, даровавшему нам в вашем величестве стража правой веры.

Валентин, епископ святейшей церкви митрополии филиппопольской, собственноручною подписью подтверждаю вышенаписанное.

Епиктет, епископ диоклитианопольский, тоже. И прочие тоже.

После Бога владыке всей вселенной, благочестивейшему и христолюбивейшему государю нашему Льву, спасения о Господе (желает) смиренный и нижайший епископ Севастиан.

Достохвальное и славнейшее между людьми царствование твое, благочестивейший император, Господь всяческих Христос чрез ежедневные благие приращения являет самым великим и блестящим и без сомнения будет являть, делая это всегда ради той истинной веры, которая внедрена в вас с младенчества, и ради того благоговения, какое вы постоянно оказываете Богу. А что составляет предмет нашей просьбы, священнейший император, так это то, чтобы ныне не дозволили вы тле подточить мысль почтеннейшего и обитающего среди святых великого мужа и великого государя, Маркиана, после его смерти, и не сделали чрез это вашего особенного, превышающего всякую славу, правления достойным презрения для (людей) желающих насмехаться, но чтобы глупые на опыте познали ту истину, что «страшно впасть в руце Бога живаго» (Евр. 10, 31). Но пусть прежде всего, умоляем тебя, благочестивейший, познают ту истину, что как солнце не имеет недостатка для доказательства, что оно солнце, так и этот великий и святой и вселенский собор халкидонский не имеет никакого недостатка в добрых (постановлениях); потому что не нуждается ни в дополнении ни в сокращении, так как он состоялся по внушению Святого Духа, как бы по какому божественному предведению. Ибо осужденные на нем в то время и признанные недостойными первосвященнического звания подверглись этому, как нечестивцы, по воле великого Бога. А те, которые были снова приняты (в общение), как подвергшиеся на малое время несправедливому и насильственному обману, были приняты законно по внезапному определению Святого Духа; в числе их был блаженный Флавиан, второй Авель нашего времени. Прими, светлейший православный император, решение столь великого и столь уважаемого собора. Ибо мы уверены, что так именно мудрствовали все, в различные времена угодившие Богу и словом и учением, и достойною удивления жизнью, например блаженный Афанасий, который не раз в своем учении доказал, что в страстном теле был Бесстрастный и в смертном Бессмертный. Так (мудрствовали) и Василий великий и Григорий назианзен и другой Григорий, нисский, и потом Иоанн константинопольский, благословенное море вместе и красноречия и мудрости. Узнай также, что нечестивый Тимофей и те, которые с безмерною дерзостью мудрствовали и мудрствуют подобно ему, лишены нами епископства над православными. Хорошо и достойно твоего времени, великий император, если ты резонные и достойные всякого одобрения, поданные тебе египетским собором, прошения примешь, как православные, а все прочее отвергнешь, как дело сатанинское и как такие мнения, от которых развращаются души, и если удовлетворит вас один собор халкидонский, так как он один силою Святого Духа совмещает в себе все древние православные соборы. Да благоволит Господь, постоянно крепкую и возрастающую твою, благочестивейший император, власть над вселенной, сохранить на многие лета.

Благочестивейшему государю и христолюбивейшему императору нашему Льву, Феотим, смиренный епископ скифской области.

Прилично благочестию твоему, достоуважаемый император август, радоваться спокойствию церквей и вашими миролюбивейшими беседами возвращать возмущенный народ от несчастий и напастей к правам мира. Для того Бог свыше своим божественным мановением и утвердил вас, чтобы вы императорскою властью сохраняли целым и невредимым то, что́ еще не испорчено, а то, что́ испорчено и повреждено, излечивали врачевством вашего благочестия. Итак, нет ничего более угодного и более приятного Богу, чем то, чтобы вы мудрствовали так, как научены премудростью Бога Отца, и учили тому, чему спасительно поучались с самых первых начатков вашей веры. И так как высочайшими вашими строками вы приказали, чтобы мы посланием нашим довели до сведения вашего благочестия, что́ мы думаем о святом халкидонском соборе: то пусть знает ваша светлость, что мы веруем только в то, и соглашаемся только с тем, что́ здраво и основательно определено святыми отцами на халкидонском соборе, – ни больше, ни меньше. Ибо мы не иное мудрствуем, как то, чему определением стольких отцов научил Святой Дух. Итак, всемилостивейший император, и я и вся Божия Церковь так мудрствуем и своим согласием в деле веры и искреннего исповедания подтверждаем определения святых отцов. Относительно же Тимофея мы так думаем: поскольку он чрез бессовестное домогательство поставлен (в епископа) лишенными церковного общения, в то время, когда силою молитв еще жив был епископ: то, по определению церковных правил, он должен быть лишен и сана и общения; и в святой Церкви не может иметь никакой силы руковозложение тех епископов, которые, вследствие нарушения Христовой веры, сами потеряли сообщенное им рукоположение. Передавая таким образом ныне слово нашего исповедания вашему здравому слуху, мы умоляем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы Он, утвердив вашу империю силою кафолической веры и оградив силою креста, благоволил постоянно охранять ее от всякого повода к войнам. Желаем, чтобы Бог своим божественным промыслом благоволил сохранить для нас миролюбие ваше навсегда непоколебимым, и вашу императорскую корону чистою и незапятнанною на многие лета, священнейший государь и достоуважаемый император!

Благочестивейшему государю, победителю, постоянному августу Льву Маркиан, Марциал, Монофил, Маркелл, Петр и Дитта, епископы второй Мизии.

Миролюбивейший из государей! С благочестивым намерением желая сделать известным себе (наше) мнение об исповедуемой тобою вере, высочайшею грамотою вы повелели, чтобы наше смирение открыто высказалось вам о святом и непостижимом Божестве, которого язык человеческий ни обнять ни описать не может, и которому скорее должно с чистым сердцем воздавать почтение и поклонение. Но при этом мы присовокупляем, что твердо исповедуем ту веру, которую предали всему миру 318 отцов, собиравшихся в Никее и осудивших нечестие Ария, которую также провозгласили 150 отцов, собиравшихся по внушению Святого Духа в Константинополе для низложения Македония, которая потом определена в Ефесе для низложения нечестия несториева и которая наконец утверждена на соборе, бывшем в городе Халкидоне, когда, для истребления евтихиева безумного мнения о вочеловечении Спасителя, собирались многие святые епископы, по повелению римского первосвященника Льва и достоуважаемого патриарха Анатолия, под председательством двух императоров. Этот собор мы со всем клиром и со всем христианским народом намерены признать и принимать до смерти и желаем твердо держаться его. А Тимофея, который, как видно из обнародованных жалоб, ненавистным и преступным образом поступил злодейски с почтеннейшим мужем Протерием, епископом города Александрии, и, осудив (других) мужей, посредством насилия и недостойно присвоил себе имя епископа, его вместе с теми, которые покусились на подобные (преступления), мы определяем. не считать в числе священников, а подвергнуть анафеме и причислить к симонианам. Что́ касается собора, которого некоторые требуют, после изданного отцами в Халкидоне определения, то мы не желаем его, и не соглашаемся на его созвание, чтобы не произошло еще больших соблазнов, но скорее определяем произнести приговор против виновников столь великого злодеяния.

Маркиан, епископ абритский, утвердил и подписал. Марциал, епископ апиарский, тоже. Монофил, епископ дорострийский, тоже. Маркелл, епископ никопольский, тоже. Петр, епископ новенский, тоже. Дитта, епископ одисский, в Скифии, тоже.

И это послание, писанное на латинском языке, было переведено на греческий, и потом снова переведено с греческого на латинский.

Готовая на благодеяния власть ваша, как свет, распространяет свои лучи одинаково, как бы по мере, на всех нуждающихся, но особенно на тех, кто любит правую веру и проникнут тем же благочестием к Богу, как и вы, наставники которого суть учители правых догматов, являвшиеся в различные времена светилами истины. Но главным стражем всего являешься ты, потому что ты и защитник распространенного вами богопочтения и вернейший его хранитель. Поэтому мы не золотой венец подносим вам, и не такой, какой в благодарность за оказанные благодеяния получают лица, облеченные мирскою властью, но сплетенный из славнейших деяний, которые обыкновенно бывают плодом занятий, блистающих добродетелью и доброю жизнью. Таковым венцам свойственна неувядаемость и они не на короткое время останутся у тех, кои их получают, но на веки простирают награды и обилие блаженства добродетельным людям. Ибо как можем мы вознаградить земным того, кто обладает небесною мудростью? Что из наших (благ) воздадим тому, кому свойственно стяжать (блага) божественные? Итак да перенесутся деяния нашего смирения к (трону) высочайшей милости и да обнародуются божественные догматы, приемля которые, вы стяжали себе вечную славу. Ибо Спаситель заповедал, что мы должны проповедовать эти (догматы), и благодать Святого Духа совершила это, сначала открывая их читающим священное Писание и потом чрез никейских отцов утвердив их для всеобщего употребления. Потому что ни время нисколько не изменило их символа веры, ни хитрословие не исказило смысла их слов; но всякое нападение еретиков, разбиваясь об эти слова, как об какую скалу, мгновенно разрешается в пену. Ибо, назовет ли кто тварью единосущного Отцу Сына Божия, чрез эту веру обличается, что он лжеумствует; станет ли отрицать в Нем истинность нашей природы, изгоняется, как враг благочестия; покусится ли изменить (веру в) божественную ипостась Святого Духа, отлучается, как неверный. Потому что эта (вера), как истинный свет, не терпит и тени лжи. Ибо когда она говорит: «рожден от Бога, т. е. из существа Отца, прежде веков, а не сотворен», то доказывает единосущие, и в тех, кои мудрствуют иначе, уничтожает возбужденность к нечестию. Далее, когда говорит: «сшел (с небес) ради нашего спасения, и воплотился, и вочеловечился, и родился от Девы Марии», то изъясняет все чудо домостроительства. Подобным же образом, когда исповедует в Святом Духе одно и то же, какое во Отце и Сыне, естество, то подрывает нечестие тех, которые сопротивляются Святому Духу. Итак, вооружившись этими изречениями и ссылаясь на силу слов их, и последующие защитники истины возвысили голоса против злых вымыслов, усиливавшихся исказить веру, не сами изобретая, при состязании, какое-нибудь новое доказательство, но отражая словами отеческого символа, как бы каким острием. Потому что тем, которые нечестиво называют божественное естество Единородного несвободным от страданий, они возражают противное, указывая на неизменность и непреложность Божеского существа. Тех, которые отвергают в Единородном основные элементы нашей природы, изобличают тем же образом, потому что под воплощением и вочеловечением (символ) разумел не иное что, как восприятие нашей природы и соединение с нею. Таким образом этим 150-ти великим отцам последовали и те, которые по внушению Святого Духа собрались на вселенском соборе в Халкидоне, и учат, что и по божественному и по человеческому естеству Сын один и тот же: Он же и от Отца по божеству, Он же и от матери по человечеству, как Бог бесстрастен, (а как человек не чужд страданий); по тому естеству. которое принял от нас, Он единосущен нам, а по рождению от Отца единосущен Родившему; Он и то, что́ был по существу прежде веков, делает явным, и то, что воспринял в последние дни. действительно имеет; – они не называют Его то тем, то другим, но согласно с тем, что́ об Нем говорится в Писании, прославляют Его, как одного и того же Сына, Господа и Бога. Этот собор, как согласный с прежними, мы признаем во всех его определениях; и тех, которые на нем были преданы анафеме, и мы анафематствуем, т. е. Евтихия и Нестория, а тех, которые на нем прославлены, и мы превозносим; и приемлем всех вообще, кто вместе с нами соблюдает отеческие предания, а тех, которые отрицают отеческую истину, осуждаем, как отлученных, ничего больше не желая относительно их. Потому что какие другие наказания от нас за преступления нужны для тех, кого сделала чуждыми нам вера? А о Тимофее, похитившем александрийское епископство и власть над округом египетским, считаем лишним и говорить что-нибудь. Ибо что́ больше можем мы сказать о том, кто вследствие того, что́ еще и теперь делает и говорит, как видно из прошений, поданных вашему величеству, отпал от благочестивого исповедания веры? Да и сам он и его защитники в своих жалобах, поданных вашему миролюбию, дерзко отвергая столь важные соборы – именно 150-ти отцов и тех, которые собирались в Халкидоне, показали, что они воюют против Церкви. Поэтому, так как на него сделано так много и столь важных обвинений, то мы думаем, что нас не следует и спрашивать об этом, разве только для обвинения еще мирян, удалившихся от благочестия и не соблюдающих всех церковных постановлений. Потому что относительно тех, которые в первую голову отделились от Церкви и не хотят иметь ничего общего с нами в предметах божественных, издавать еще какое-нибудь определение по поводу прочих нечестивых поступков их и наказывать их, как нарушителей некоторых канонов, нет никакой надобности, так как отчуждением от веры они отрезали себя от всего тела и далеко удалились от наших правил. Когда кто-нибудь согласится следовать нашим (правилам) в предметах божественных, тогда за остальные прегрешения мы прилагаем к нему определения канонов: если же кто далеко не сходится с церковными канонами в том, что́ составляет сущность нашего внутреннего общения, то он совершенно чужд нам. А за проступки и присвоения, допущенные им незаконным образом, он должен быть судим по законам гражданским, и разумным судом их исполнителей. Итак, делом вашей милости будет распространять, украшать и возводить на высоту славы дела благочестия и уничтожать дела противные; но вместе с милостью вы явите и искоренение зла; чрез что в вас образуется подражание Богу, направляющее все к пользе подданных и сообщающее истинную кротость и мир всем; оно обещает вашему (благочестию) вознаграждение за добрые дела – в том, чем вы управляете.

Василий епископ: желаю, чтобы ваше благочестие, православнейший, благочестивейший и угодный Христу император, продлило жизнь свою на многие лета для блага Божиих церквей и римской империи.

Максим, епископ лаодикийский, тоже. Феоктист, епископ веррийский, тоже. Геронтий, епископ селевкийский, тоже. Флавиан, епископ гавальский, тоже. Домн, епископ халкидский, тоже. Кир, епископ онозарфский, тоже. Петр, епископ гаввский, тоже. Савва, епископ палтский, тоже.

Благовернейшему, благочестивейшему и христолюбивейшему августу и достойно превознесенному Богом императору, Льву, Епифаний, Евсевий, Илия, Диоген, Максим, Павел и Магн, епископы второй Сирии.

Благочестивейший из государей! Господь всего Христос показал величайшую любовь к своим святым церквам, и свое обетование, по которому сказано в святом Евангелии Петру: «ты еси Петр, и на сем камени созижду Церковь мою, и врата адова не одолеют ей» (Мф.10:18), ныне исполнил, когда облек ваше миролюбие священною одеждою императорской власти. И это неудивительно. Как Бог, Он произнес нелживые слова и его обещания всегда являются твердыми. Поэтому, весьма хорошо зная Подателя власти, вы заботитесь о таких постановлениях, которые относятся к Его славе, надеясь, что вследствие этого увеличится и ваша слава, так как вы спешите прославить Того, кто вас прославил. Посему, испытав верх ваших благодеяний, мы возносим Богу непрестанные молитвы за ваше благочестие, чтобы Он, даровав вселенной своим определением правителя, благоволил надолго сохранить его для прославления святых церквей и вечного существования их. И мы надеемся, что Он примет наши молитвы, видя нас заботящимися об Его славе и возносящими молитвы за ваше владычество. Итак, вашей императорской власти угодно было благочестивою грамотою повелеть, чтобы мы объявили наше мнение относительно веры. Поэтому, прочитав написанное, мы без всякого отлагательства поспешно повинуемся вашему повелению, ибо сказано: «готови присно ко ответу всякому вопрошающему вы словесе о вашем уповании» (1Пет.3:15). Благочестивейший из государей! Если слово Божие повелевает каждому быть готовым дать ответ о вере, то тем более нам, которые и спешим сделать это для общей пользы. Итак, объявляем, какое мнение мы имеем о досточтимом исповедании, и какие соборы, утвердившие на основании священного Писания эту веру, считаем истинными. Первый, после апостольского основания, как какая неподвижная скала, собор есть собор трех сот восемнадцати отцов, собранный в Никее под председательством блаженной памяти Константина, публично изобличивший ересь Ария и открывший всем догмат об единосущии. А после него собор ста пятидесяти отцов, созванный в царствующем городе Константинополе, открытым исповеданием провозгласил Святого Духа Богом. С этими двумя соборами, по нашему убеждению, согласно и то, что определено в Ефесе. После этих святых и вселенских соборов мы признаем собранный в Халкидоне и говорим, что он и собран был и утвержден по воле Божией и тотчас передан по всей целости. Потому что он утвердил истинную веру, не соглашаясь ни высказать ни определить ничего иного, кроме того, что определено на досточтимом соборе трех сот осьмнадцати отцов. Впрочем, об этом мы уже писали вашему величеству, представив свое определение с подписями почтеннейших епископов области. Но так как вы повелели, чтобы мы высказали свое мнение и о Тимофее, повергнувшем в некоторое волнение церковь александрийскую: то мы, следуя святейшим правилам и по благодати Божией наученные ими вести жизнь согласную с церковными определениями, прочитав то, что содержится в прошениях святейших епископов, явившихся к вашему величеству, определяем считать его, учинившего такие проступки, виновным в человекоубийстве и прелюбодеянии. На основании этих прошений мы смиреннейшие и произнесли над ним такой приговор, ссылаясь на действенное и острейшее «паче всякаго меча обоюду остра слово Божие» (Евр. 4, 12): хоть и сначала он не имел (священнического сана), – ибо как мог он иметь то, чего не получил, как говорит Писание (1Кор. 4, 7), – однако ж мы считаем его лишенным всякого священнического сана. Итак, долг вашего благочестия явить святейшую ревность в этом деле и определить то, что окажется согласным с законами и священными канонами и могущим даровать мир всем церквам. Молим, чтобы ваше благочестие, благовернейший и угодный Христу император, продлило жизнь свою на многие лета для Божиих церквей и римского владычества.

Епифаний, епископ епифанийский. Евсевий, епископ арефузский, тоже. Илия, епископ селевкийский, тоже. Диоген, епископ ларисский, тоже. Магн, епископ мариамнский, тоже.

Боголюбезнейшему, благочестивейшему и христолюбивейшему августу, достойно Богом венчанному императору, Льву, Нонн, Дамиан, Иоанн, Авраамий, Иоанн, Петроний, Илия, Василий, епископы Озройской области.

Неудивительно, победитель и христолюбивейший государь, что тот, кто получил власть выше (всяких) скипетров, все делает по воле Господа, даровавшего ему это, охраняет неприкосновенными права священства и, по причине великого смирения, не решается издавать помимо воли Божией никаких определений по делам, поступающим на его усмотрение. Самым сильным доказательством этого служит, между прочим, и содержание вашей грамоты, которую ваше миролюбие благоволило недавно послать нам, и из которой мы узнали, как варварски и против святых правил поступил Тимофей, насильно присвоивший себе кафедру в городе Александрии, имевшую свыше определенных священников. Дело это преисполнено всеми непотребствами и совершенно противно благочестивому намерению вашего миролюбия и чистой вере. Потому что вы, свет православия, всегда имели всевозможное попечение о церквах Господа всяческих Христа, ради чего и носите порфиру и корону. А то, что совершено в Александрин, как показывают прошения тех лиц, которые представили их вашему благочестию, выше всякого нечестия. Вы охраняете православную веру, потому что умеете находить убедительность в ее истинности в ней же. А Тимофей предпринял все для ее подрыва. Вы виновник мира; он изобретатель новых ссор. Вы во имя Божиих законов своею добродетелью без кровопролития сохраняете в живых своих поданных; он наполнил свою утробу первосвященническою кровью. Вы с подобающим благословением приступаете к священным местам; он внес туда злодеяния. Итак, возможно ли, чтобы при таком положении дела мы смиренные, или вы, благочестиво царствующие, виновника этих дел поставили в число священников? Вот какое мнение мы имеем касательно поступка Тимофеева. А чтобы должным образом поправить это дело, на то вы – владыка и имеете силу власти, которую получили по внушению правды. Что же касается святого собора, бывшего в Халкидоне, от которого совершенно отделился Тимофей и одинаково с ним мудрствующие для того, чтобы подорвать догматы, прекрасно изложенные блаженными отцами, собиравшимися в Никее, которые и святой собор халкидонский также подтвердил, а не исказил, одобрил, а не уничтожил, – что́ касается этого собора, то следует ли нам даже говорить что-либо об нем, нам, пред которыми сияет символ, составленный святыми отцами в Никее, и которые молим Бога, чтобы нам и жить и кончить нашу временную жизнь неразрывно с тем, что́ определено отцами собора халкидонского. От этого святого собора нас ничто не может отделить, кроме смерти; да и вы, миролюбивейший, прекрасно подтвердили вашею грамотою то, что́ определено ими.

Нонн, епископ митрополии едесской. Господь Иисус Христос да благоволит сохранит ваше, благочестивейший, христолюбивейший и богоугодный император, благочестие на многие лета для Божиих церквей и римской империи. Дамиан, епископ каллиникский, тоже. Авраамий, епископ киркисийский, тоже. Василий, епископ вальский, тоже. Иоанн, епископ карский, тоже.

Благовернейшему, благочестивейшему и христолюбивейшему августу, Богом венчанному и превознесенному императору, Льву, Мара, Мароний, Ной, Евсевий, Ретиций, Валара, Мара, Авраамий, епископы вашей страны Месопотамии.

Христос и Спаситель всех, явивший милосердие к роду человеческому, как своему творению, из глубины нечестия и греховной тьмы возвел его на высоты познания благочестия, и Церковь свою, т. е. тело верных, назвал светом; учредил ее так, что врата ада не могут одолеть ее, и своими деяниями. как Бог, укрепил ее со всех сторон; и не только чрез своих рыбарей, уже словами не человеческой мудрости, а небесной премудрости и огненным языком Св. Духа возвещавших великое таинство истины, основал и увеличил ее, но и возвысил ее до прославления чрез последующих благочестивых людей и сотрудников рыбарям. Преемника их благочестивой власти и наследника спасительной веры Он и теперь даровал своим церквам и все, что находится под небом, покорил миролюбивейшей власти вашего благочестия, для утверждения мира церквей, который верою и надеждою спасает нас и поддерживает существование вселенной и (ее) разумного моря – верных народов. Итак, получив от Бога за насажденную в вас веру и благочестие императорские скипетры, вы, христолюбивейший из государей, своею кротостью и милостью, вознаграждаете Подателя власти, когда прежде всех других забот и благодеяний, достойных благочестивого государя, показываете вместе с священниками заботливость о спасении человеков и о мире церквей и удостаиваете их, как верных священников Христовых, вашей императорской и благочестивой грамоты; и в них не обнаружилось нежелания иметь вас участником в этом полезном деле. Итак, выполняя это намерение, эту волю и предусмотрительность вашей власти, желая вам совершенного спокойствия и долголетия, мы, собравшись в вашей Месопотамии, вследствие сделанных вами с благочестивым намерением предначинаний, объявляем наше мнение. Итак власть вашего благочестия определила, чтобы мы, прочитав поданные вам на Тимофея жалобы и приложенную при них вашу грамоту донесли вашему миролюбию, какое имеем об нем мнение, делая это со страхом Божиим. Почитав не без скорби и не без слез эти жалобы и нашедши в них сообщение не о посредственном каком-либо злодеянии, а такое, какое страшно слышать, мы, христолюбивейший государь, не можем высказать ничего иного, кроме того, что удовлетворило бы слуху и уму всех верных. именно, что вы имеете справедливое на Тимофея негодование и справедливо предаете его суду по вашим законам за его нечестивые деяния, и что священники Христовы должны оплакивать того, кто сделался совершителем таких дел и притом в образе священника, тогда как он не мог ни быть священником, ни находиться в общении с верными мирянами; потому что он не должен был возлагать на себя ни священнического ни человеческого имени. Итак вот что́ относительно полных печали и рыдания поступков определило наше смирение и доводит до сведения вашего благочестия; впрочем, по дарованной вам Богом мудрости, так как сердца царей в Его руках, вы и сами можете основательно обдумать, как освободить церкви Божии от такого злодеяния. Что же касается веры и надежды, то, всемилостивейший государь, мы следуем той вере, какую исповедуем, в какой воспитаны и в какой желаем отойти из сей жизни, следуем наипаче тому же исповеданию, какого держались и держимся. и нашу жизнь, наши слова основываем, как бы на твердейшем фундаменте. па евангельской и апостольской проповеди о Троице, следуем далее вере, которая изложена святыми отцами, собиравшимися в Никее; но с почтением и в охрану своей жизни принимаем и сохраняем также и созванный в Халкидоне святой собор, потому что на нем ничего не прибавлено к символу веры, изложенному тремя стами восемнадцатью отцами в Никее. Кроме того, святой халкидонский собор отверг нечестие еретиков всех времен, а учение о святой Троице потщился утвердить на священном Писанин, на изъяснении и преданиях благочестивейших отцов. Итак вот что объявляем со страхом Божиим пред вашего властью, относительно веры и надежды, живущих в нас в оправдание, – вот что мы защищаем, как единственное средство ко спасению, – вот, что приемля и утверждая вместе со священниками Христовыми, ваше благочестие будет с миром управлять империею; сохраняя неприкосновенною Церковь Христову, оно будет иметь твердейший залог царства небесного, и нас, священников, и весь народ верующий заставит с особенною охотою взывать ко Господу Христу: «Господи, спаси царя твоего (Пс. 19, 10) и возвысь рог его власти»; что составляет и будет составлять славу твоих, Господи, священников и вместе твоих святых церквей.

Мара, епископ вашей Месопотамии: желаем, чтобы ваше, благовернейший и христолюбивейший император, благочестие сохранилось невредимым на многие лета для Божиих церквей, а равно и для всей римской империи.

Зора епископ тоже. Мароний епископ тоже. Ной епископ тоже. Евсевий епископ тоже. Ретиций епископ тоже. Валара епископ тоже. Мара епископ тоже. Авраамий епископ тоже.

Боголюбезнейшему и христолюбивейшему и Богом превознесенному, императору Льву, Дорофей, Евстафий, Мегас, Феодор, Руфин, Кассий, Павел, Гераклит, Антиох, Нонн, Магн, Фома, епископы приморской Финикии, (желают) о Господе спасения.

Хотя весь род человеческий прославляет Господа Христа, так как грамота вашего благочестия доставила ему радость, но еще более восхваляет Бога лик священников, и потому, что вместе с другими пользуется вашими благодеяниями, и потому, что по особенной причине снова удостаивается чести, вам самим принадлежащей. Ибо почтить святые церкви Божии естественно было тому, кто по божеским щедротам получил верх власти. И притом вы совершенно уверены, что, при существующем добром порядке в них (в церквах), всякая вражеская рука приходит в трепет и прежние неблагоразумные противники, смущенные силою вашей веры, истребятся. Ибо, решившись подражать отличавшимся правотою и честностью государям, вы при настоящих обстоятельствах очень легко преодолеете. Как непорочный хранитель законов Божиих, вы ратуете за них, и, заботясь, чтобы не было ни одного человека, недостаточно знакомого с ними, (заботясь) с ревностью святых, пользуетесь одинаковою с ними честью, и особенно заботитесь о спокойствии своих подданных. И ваша светлость не успокаивается на том, чтобы действовать в пользу того, что относится к благосостоянию телесному, но более прилагаете старания к тому, чтобы в душах человеческих обитало уважение к православной вере, пока вашим благочестием приводятся к Царю царей те, которые воззваны Богом для жизни. Ваше миролюбие, проникнутое такою преданностью Богу и ежедневно старающееся о распространении святых церквей, – ваше благочестие, следуя почтенной памяти, в лике святых прославляющему (Бога), Константину и идя по следам блаженной памяти Маркиана, являет особенно великую заботу о мире церквей. Посему вы изволили повелеть, чтобы все епископы областей донесли вашему миролюбию о том, какого мнения мы о славном соборе, созванном в Халкидоне. И мы открыто объявляем свое мнение, что он нисколько и никоим образом не разногласит с изложением (веры) св. отцов, собиравшихся в Никее, и что это сделано не потому, будто учение прежних отцов, собиравшихся в Никее, было неудовлетворительно, но для того, чтобы на халкидонском соборе выяснить смысл их изложения. Поскольку же одни так, а другие иначе искажают благочестивые письмена и в незапятнанную веру стараются внести нечестие своей испорченной секты: то святой собор, изобличая злое и хитрое их желание и отвергая всякое искаженное мнение о вочеловечении Господнем, опровергнул думающих, что наша закваска (плоти в Господе) произошла чудесным образом, не от Девы Богородицы, и обнародовал безумное неистовство людей, изобретающих такие выдумки. Итак халкидонский собор отцов, собранных по духовному единодушию, не сделал ни прибавки или поправки, ни убавки или урезки. Ибо и для этого можно найти очевидное доказательство – в том, что все они, собравшись по Божественному определению и внушению, выразили в своих определениях совершенное согласие с истинным исповеданием, и по милости Божией не было допущено никакого разногласия. И об этом мы, как следовало, заявили, твердо отстаивая нашу мысль, и зная, что чрез это мы и Всемогущему угодим и вашему величеству удовлетворим; потому что халкидонский собор, внушенный свыше, ничего противного и чуждого символу никейских отцов не постановил, но скорее выражает согласие и сочувствие тому, что́ высказано на прежде бывших соборах, и всегда может выставить это против своих зложелателей. Что же касается похитителя епископского звания в городе Александрии, то мы на основании представленных просьб, показывающих, что он сделал весьма много против правил отеческих, скажем только, что, судя по содержанию прошений, он превышает меру церковного наказания. Ибо зачем настаивать на том, чтобы его лишили сана, какого он и сначала не имел и после не получал? Потому что сам он, как объявляют об нем прошения, ни во что ставил постановления законов и церковных канонов. И какие уши не откажутся выслушивать о таком злодействе? Какой язык в состоянии будет изложить все, что́ содержится в этих прошениях? Делом вашей справедливости и мудрости будет только обсуждение, как бы поскорее положить предел таким делам. Впрочем не излишне было бы вспомнить и то, что у нас ускользнуло из головы. Так как подавшие в защиту его просьбы говорили, как бы похваляясь, будто Тимофей принимает, как утверждали они, символ 318-ти отцов: то отсюда становится очевидно, что он рассчитывал более на лицемерие и тщеславие. Ибо он, который без всякого уважения делал все вопреки их изложению и определениям и который открыто предпринял против них войну, прежде всего напал на тех, чьим правилам менее всего остался верным. Итак, благочестивейший император Лев, от вас зависит назначить для него надлежащее наказание. Укроти же, оруженосец Божий, ярость частых бурь, – что вполне согласно с твоею набожностью, – и таким образом даруй мир святым Божиим церквам, воссылающим свои молитвы к Богу о вашем величестве и о всей императорской палате и о победе верующего воинства, во все время вашей жизни, которую сохранит да благоволит Бог.

Дорофей, епископ тирский: да сохранит святая Троица, благочестивейший и христолюбивейший император, невредимою вашу благочестивую и благоверную власть за все благодеяния церквам и за умиротворение их.

Евстафий, епископ беритский, тоже. Мегас, епископ сидонский, тоже. Феодор, епископ трипольский, тоже. Гераклит, епископ аркский, тоже. Нонн, епископ орфосиадский, тоже. Аттик, епископ константийский, тоже.

Боголюбезнейшему и благочестивейшему и христолюбивейшему государю всей вселенной, и Богом достойно превознесенному императору, Льву, Иоанн, Ураний, Петр, Иоанн, Иоанн, Фома, Дада, Евсевий, Феодор, Авраамий, Петр и Евстафий, епископы второй Финикии ливанийской.

Поистине, сердце царево в руке Божией и сердце Божие в совете царя. Поэтому получившие от Бога бразды правления никогда не впадают в обольщение, но с великою заботою правят своими подданными. Ибо имеют сердце Божие и вследствие этого обладают даром мудрости и утешения³⁸², и потому удостаиваются короны. Получив от такого источника мудрость, ты, владыка дел, являешься твердою и неподвижною скалою правой веры. Итак ваша светлость благочестивым определением удостоила посоветоваться с нами, какого мы окажемся мнения относительно неповрежденной нашей веры. Апостольские определения научают нас тому же, что́ мы с благоговением приняли от святых отцов, как от тех, которые Духом Божиим собраны были в Никее и определили там то, что́ угодно было Святому Духу, так равно и от 150-ти отцов, которые по внушению этого Духа с смиренным сердцем противостали врагам того же Духа. То же (утверждаем мы) и о блаженных отцах, собравшихся в Халкидоне, которые, хотя и превзошли предыдущие соборы численностью, но из того, что́ теми правильно было определено, ничего не оставили, чего бы надлежащим образом не усвоили себе. Поэтому, если мы постановления отцов, собиравшихся в Халкидоне, признаем нетвердыми, то без сомнения мы подрываем и никейские определения. Ибо первые не уничтожают последних, но еще более подтверждают. А ежели вздумаем отвергнуть то, что́ определено в Никее, хотя бы одно выражение, тогда окажемся нарушителями апостольских преданий. Ибо в чем полагали основание правой и непоколебимой веры мудрейшие архитекторы, на том же построены определения и вышеупомянутых отцов. Поэтому мы не отказываемся ни от своих душ, ни от святых отцов, ни от того, что ими определено. Вот какого мнения мы держимся вместе с вашим благочестием о святом соборе халкидонском и его благочестивых постановлениях. Что же касается до самовластия, присвоенного себе Тимофеем египетским, то чрез это он не сделался священником, но скорее явился прелюбодеем церковным. Что́ сказать о том, кто первосвященническою кровью желал приобрести ту (невесту), которую Спаситель освободил своею кровью, и кто сделался не пастырем овец Христовых, но лютым волком, не отцом, но отцеубийцею, не женихом, но осквернителем брачного чертога? Ибо обо всем этом свидетельствуют прошения, поданные вашему миролюбию, читая которые мы плакали. И как могли мы не сетовать, слыша, что допущены такие (вещи) в ниспровержение канонов, и чрез искажение церковных определений, и чрез уклонение от дисциплины, чрез убийство священников и осквернение священных мест, (сколько это касается его присвоений). Ибо хотя священные места свободны от всякой скверны, тем не менее, по слову апостола, стремление людей дерзких и совесть их нечисты (Тит. 1, 15). Итак, вот какой приговор мы произносим об его присвоении; так как не может быть, чтобы ваше благоверное миролюбие сочло нужным признать его достойным (сана). Ибо кто посмеялся над божественными вещами, а тем более кто явил в них такое самовластие, кто, посеяв семена такого зла, подал и потомкам полный повод к соблазнам, и произвел последователей своего нечестия, того никак мы не согласны называть священником или признать его невинным в его преступлениях. Итак, сообразно с тем, что́ мы узнали, мы лишаем этого человека всякого прощения. Ваше христолюбивейшее величество позаботитесь об улучшении положения этого города, так как вы, милостивейший государь, можете исполнить все, что́ хотите. Ибо все возможно для благочестивого начальника, и для него нет ничего такого, чего не могло бы исполнить его благочестие. Господь всяческих, правящий империею, силою своей власти повелел успокоиться волнующемуся морю, и как вам – правителю мира, так и вашим подданным, по своей власти, даровал залоги мира.

Иоанн епископ: молимся, чтобы ваше благочестие, почтеннейший, благочестивейший и христолюбивейший император, сохранилось невредимым на многие лета для Божиих церквей и римской империи.

Ураний, епископ емесский, тоже. Петр, епископ илиопольский, тоже. Иоанн, епископ авильский, тоже. Иоанн, епископ алмирский, тоже. Фома, епископ еварийский, тоже. Дада, епископ комоарский, тоже. Евсевий, епископ авидский, тоже. Феодор, епископ кастриданавский, тоже. Авраамий, епископ корадский, тоже. Евстафий, епископ сарацинский, тоже.

Благочестивейшему и христолюбивейшему императору нашему августу, и Богом достойно превознесенному государю, Льву, епископы Исаврийской области Василий, Иоанн, Юлиан, Нунехий, Епифаний, Аммоний, Павел, Конон, Евфроний, Савватий, Афанасий, Гермофил, Юлиан, Феон, Дакиан, Павел, Орентион.

Предписывать такие (распоряжения) по поводу таких (предметов), писать нам, подданным, и издавать священникам чистые по самому справедливому суждению законы касательно предметов божественных какому другому императору было свойственно, кроме только вашего благочестия, которое избрал сам Бог и увенчал владычеством над целым миром и которому вручил бразды правления над государством, когда сила бури еще не угрожала ему? Посему вы желаете воздать Христу благое возмездие, по вашему усмотрению; вы принесли чистую жертву Авеля; потому что в настоящем случае жертвоприношению соответствуют истинность веры и желание мира. Своими деяниями ты, миролюбивейший император, поревновал тому, особенно великому, благочестивому, христолюбивому и несомненно всеми ублажаемому, бессмертной памяти Константину, который еще при жизни навечно напечатлелся в душах людей в образе Авеля, который предстоит пред Богом наряду с Давидом, как царь и пророк, – с Петром и Павлом и с сынами громовыми, как подобный им, сияет в проповедании истины. Ибо, когда Бог вручил ему римские скипетры и включил его в число членов Церкви, то он, заметив, что свету чистейшей догматической истины угрожает большой мрак и какая-то буря, и что не смотря на то, будто уменьшилось почитание тварей, оно для людей, лицемерно принимающих вид благочестия, служит орудием против христианской веры и священников, верующих и проповедующих, что Христос воистину есть Сын Божий, прежде веков рожденный из сущности Отца, – (заметив это) он сам по внушению Святого Духа подчинился поклонению и власти несотворенной Троицы, укрепил на земле свое царство и во всех (так сказать) странах очистил, остающиеся с тех пор чистыми и до настоящего времени, перемешанные (прежде) на земле с мраком всякого рода, лучи благочестия и сделался для нас семенем, корнем, почвою и неугасаемым светом спасения. Но ваше христолюбивейшее величество, досточтимый император, снова стремится к его цели. Когда виновник нечестия посеял в александрийской церкви заразу ссоры и разорвал члены тела всех верных, (члены), которые для общего спасения должны были быть соединены между собою, и когда люди с здравым умом держались еще определений никейского собора, подтвержденных и отцами, собиравшимися в Халкидоне, и переданных ими пастырям словесных овец; в то время другие, избрав некоего Тимофея, отвергавшего догматы собиравшихся в Халкидоне отцов, просили сделать начальником и пастырем овец того, кто решается отменить то, пред чем следует скорее благоговеть, кто порицает постановления халкидонских отцов и изгоняет братьев, которые их держатся. Итак, когда вследствие этих обстоятельств возникли ненависть и различные преследования, как показывают поданные вашему благочестию прошения угнетенных против угнетавших их, – ты, благочестивейший, скорее как кротчайший отец, чем как правитель, императорскою властью между прочим определил остановить допущенные таким образом дела, и благоволил даровать священникам врачевство от этого страдания; – и, надеясь скорее возвратить расслабленным членам здоровье общим определением пастырей, ты потребовал мнения от духовных, чтобы этим напомнить о Боге и возбудить благоговение к Нему, и сам положил начало к прекращению жестоких поступков, начавшегося спора и возрастающей горячки гнева. Итак, благочестивыми постановлениями вашей власти повелено было, чтобы каждый из нас объявил и открыто высказал вашему величеству, какого он мнения о том, что определено отцами в Халкидоне, и о Тимофее, которого некоторые из александрийцев неотступно просят быть предстоятелем. Желая тщательным исследованием совершенно выяснить любимую Богом истину, вы поставили нам на вид страх будущего суда, чтобы под влиянием вражды или приязни к кому-либо мы не затенили истины. Итак, повинуясь мановению вашей власти и собравшись все вместе, мы обсудили и разобрали все, как было, и утверждаем, что определение халкидонского собора, как нельзя более, твердо. Ибо он следует проповеди Евангелия и всячески охраняет неприкосновенность символа святых отцов, собиравшихся некогда в Никее; он отвергает всякое суемудрие, привнесенное в догматы людьми нечестивыми, неуклонно следует смыслу слов символа святой веры и обнародывает это всем. Равным образом он охраняет целость и неповрежденность и благочестивейшего постановления 150-ти отцов, собиравшихся в древности в царствующем городе, которое сделали все они о существе Святого Духа и об Его божественности, связав богохульный язык Македония, и всенародно признав, что одно и то же естество Отца, Сына и Святого Духа. Этим постановлением разрушены были различные нечестия и несносные басни манихеев, которые прикрывались маскою благоговения: ибо много доказательств и много красноречия должен был употребить этот собор, не с тем, чтобы внести какие-либо новизны на место твердо основанных определений, но чтобы подробным объяснением подорвать попытку, измышленную врагами истины, против символа. Ибо, так как люди, увлеченные безумием Евтихия, делающего чуждым нам Господа Иисуса Христа, Который – из нас, похитили из проповеди благочестия учение об истинном естестве плоти Господней, и учили, что Он ничего не заимствовал от своей матери по плоти, блаженной Девы Марии, а между тем притворялись, что следуют догматам никейских отцов, а также принимают и уважают определения Кирилла, тогда как (сами только) слишком хитрили и лгали, будто они состояли в согласии и любви с нашими отцами, желая этим сыновей их ввести в обман: то, подвигнутые внушением Святого Духа, отцы сочли нужным, для обвинения их, сослаться на благочестивейшее слово блаженного Кирилла, который, правя в древности александрийскою церковью, вел открытую борьбу против Нестория, был общником блаженному Целестину, пастырю непоколебимой римской церкви, против нечестия Нестория на первом ефесском соборе отцов и явился величайшим борцом на защиту истины, когда на основании одного и того же источника и одними и теми же написанными им строками и поразил нечестие Нестория и наперед приготовил весьма искусно серп для уничтожения вредных плевел Евтихия, которые и тогда уже прозябали, но еще не явились открыто. Для того эти отцы представили на вид послание, писанное этим мудрейшим отцом, в котором со всею основательностью он изъяснил нам таинство Господнего домостроительства, именно: каким образом единородный Сын и по воплощении остался одним Сыном, доказав, что в Нем и свойство человеческого естества, которое Он заимствовал от Девы, сохраняется в целости, и слава существа Отчего остается без всякого изменения; он ни под каким видом не признает в учении о Троице иного сына, облекшегося в воспринятую Господом плоть, как это утверждал Несторий, но существующего от вечности невидимого Сына признает явившимся нам в последние дни. Он не учит также и по безумию Евтихия, будто плоть Господа не имеет родства с людьми; так как воплотившийся Бог Слово сделался человеком, восприняв, как говорит Павел, «семя Авраамово» (Евр. 2, 16), сделался совершенным причастником нам по крови и плоти, и, приняв на Себя зрак раба, будучи Господом всей твари, стал подобен нам во всем, кроме греха, Он, который неизменяем, как образ существа Отчего. К этому (посланию) святейшие отцы присоединили еще то послание, которое признается написанным отцами восточной Церкви, стараясь царственный путь благочестия отовсюду обнести высокою и безопаснейшею стеною, чтобы, поддавшись в действиях обману какого-нибудь мелкого чувства, или не впасть в пропасть Нестория, или не опрокинуться в глуби другой стремнины, которую ископал нам Евтихий; она впрочем ископана была прежде, но только была прикрыта трудолюбивыми возделывателями, а он открыл ее снова на погибель своей души. Итак мы удивляемся, каким образом подавшие прошения вашему благочестию в защиту Тимофея утверждают, что они знают и принимают собор отцов, собиравшихся в Ефесе против Нестория; эти люди тем уже, что́ они сделали, совершенно отрицают и этот собор, равно как и халкидонский. Ибо писанные Кириллом строки одного и того же послания к нечестивому Несторию имели силу на обоих соборах, – на ефесском обличили богохульника Нестория, а на халкидонском опровергли безумие Евтихия; и за эти строки Кирилл, мудрый отец александрийцев, на первом был увенчан похвалами всех, а на последнем, уже по смерти, снова был прославлен, как учитель благочестия. После послания блаженного Кирилла, собиравшиеся в Халкидоне ничего более не представили на вид, кроме того послания, которое боголюбезный Лев, отец римской церкви, отправил к блаженной памяти Флавиану для опровержения безумия Евтихия, и в котором сам сознается, что он согласен с словами блаженного Кирилла. И собор представил на вид эти послания конечно не потому, что смотрел на них, как на более сильные, чем символ никейских отцов (этого никто и не думает), но потому, что желал ими обличить тех, которые притворялись, будто принимают символ никейских отцов, тогда как не хотят произнести ни одного слова для обозначения действительности плоти Господней и чрез это незаметно посевают в простых душах вредные семена манихеев, которых нужно беречься больше, чем лукавого остроумия Нестория. Этот по крайней мере, явно разделяя одного Христа на двоих сынов, самого себя обличает, как врага символу отцов; а те, утверждая, что они, согласно с тем, как учит символ, чтут одного и того же Сына, пред которым благоговеют и которому поклоняются, сами в то же время, уничтожая свойства двух соединенных естеств и не признавая ни того, что плоть Господа способна страдать, ни того, что божество Его свободно от страдания, но высказывая пред неопытными сомнение в этом, стараются нанести им величайший вред. Ибо относительно таинства домостроительства они или соглашаются на предположение, что совершилось извращение, или называют его чем-то мнимым, или воображаемым, или недоразумением, или ложно представляемым прохождением чрез Деву, но только не действительно совершившимся рождением Господа. Все это отпрыски коварного корня, которые причиняют смерть душам, повинующимся им. Поэтому вышеупомянутые послания были необходимы для совершенного уничтожения еретического безумия. Ибо и после обстоятельнейшего изложения тех посланий, отцы, составлявшие святой халкидонский собор, снова положили в основание символ никейских отцов и узаконили, что только он один должен быть всюду распространяем и проповедуем для просвещения верных. Поэтому, всемилостивейший и досточтимый император, всякий, кто хвалит халкидонский собор, тот благоговеет и пред ефесским и пред никейским; а кто отвергает первый, тот не согласен с определениями и последних и только притворяется, что он чтит благочестие. Что касается Тимофея, то что более можем о нем мы сказать власти твоего благочестия? Если представленные на него жалобы принять за основание и если все, что там содержится (согласно с их донесением) признать справедливым, то, на основании постановлений святых отцов, для него не остается никакого извинения. Итак, вот что́ мы постарались написать вам, по повелению вашего миролюбия. Бог же мудрым правлением вашего благочестия да соединит навсегда членов Церкви, и да будет врачом общих наших недугов, и да хранит управляющую нами с отеческою любовью милостивейшую власть вашу в постоянном спокойствии и тишине.

Василий, милостью Божию епископ митрополии селевкийской, в вашей Исаврии: молю, да сохранится ваше благочестие, благочестивейший, христолюбивейший и победоносный император, целым на многие лета для Церкви Божией и всей вселенной.

Юлий, епископ келендерский, тоже. Нунехий, епископ латмский и календрский, тоже. Стефан, епископ далисандский, тоже. Епифаний, епископ кестрский, тоже. Аммоний, епископ зотапский, тоже. Павел, епископ иерапольский, тоже. Конон, епископ ливиадский, тоже. Акакий, епископ антиохийский, тоже. Севастиан, епископ севастийский, тоже. Евфроний, епископ анеморийский, тоже. Афанасий, епископ филаделфийский, тоже. Гермофил, епископ диокесарийский, тоже. Юлиан, епископ ермопольский, тоже. Феон, епископ еллинозийский. тоже. Павел, епископ ольвский, тоже. Орентий, епископ домитиопольский, тоже.

Боголюбезнейшему, благочестивейшему и христолюбивейшему августу, Богом достойно превознесенному императору, Льву, Пелагий, Александр, Филипп, Ипатий, Хризипп, Селевк, Евстафий, Тит, епископы первой Киликии, (желают) о Господе спасения.

Христолюбивейшее стремление вашей власти и намерение вашего благочестия известны нам из многих дел, а особенно из грамоты вашего благочестия, недавно нам присланной, в которой ваше миролюбие обнаружило неусыпную заботу свою о благочестии. Посему, непрестанно хваля и благословляя устами Бога всяческих и поклоняясь Ему сердцем за благочестивую власть вашей светлости, мы собрали боголюбезнейших епископов всей области, на которых ваше благочестие соблаговолило указать в своей грамоте, и единодушно определяем, что Тимофей получил священство вопреки правилам святых отцов и церковным определениям, воспользовавшись народным восстанием и возмущением. Об этом мы узнали из прочитанных жалоб на него; и мы ни священником его не считаем, ни соглашаемся, чтобы он состоял в числе епископов. Ибо мы следуем великому собору святых отцов, бывшему в Халкидоне, и признали, что он спасителен, но не потому, что там собиралось множество первосвященников и к ним присоединил свое мнение святой памяти благочестивый император Маркиан, а потому, что убеждены в том, что он изложил определения, согласные с определением святых отцов никейского собора, и ни в чем им не противоречат. Вот что объявляем мы нашим мнением. А при несокрушимости римской империи под управлением вашего благочестия мы уверены, что при Божием руководительстве вашими благочестивыми намерениями к совершению того, что окажется полезным для святых церквей, и при доставлении им вашею милостью прав мира, Христос сохранит святые церкви Божии в мире и постоянной неизменности.

Пелагий, епископ Тарса: Бог да сохранит невредимою власть вашу, благочестивейший и христолюбивейший (император), на многие лета для святых церквей и римской империи.

Александр епископ тоже. Филипп епископ тоже. Ипатий епископ тоже. Селевк епископ тоже. Евстафий епископ тоже. Тит епископ тоже.

Всегда христолюбивейшему, победителю и триумфатору, и Богом достойно превознесенному императору, Льву, Пергамий, епископ Антиохии, митрополии писидийской, Евтропий епископ ададский, Павлин епископ апамейский, Ливаний паральский, Александр селевкийский, Мэн гортинский, Васс неапольский, Флорентий адрианопольский, Митрофил митропольский, Феодор феодосиопольский, Маркиан филомельский, Евгений синнадский, Политиан созопольский, Аттал малинопольский, Кастин лименопольский.

Узнав о преисполненном божественной ревности, по святости намерения богоумилостивительном и имеющем в виду благочестивейшее желание доставить подданным, при помощи веры, несказанный мир и наставление касательно спасения, вашем определении, в котором вы повелеваете нам, чтобы мы, никого не боясь и не руководствуясь чувством дружбы или вражды, как бы имея дать отчет пред неописанным судом Божиим, объявили, какого мы все вообще мнения о Тимофее, который признан виновным во всяком нечестии, также и о постановлениях святого вселенского халкидонского собора относительно кафолической веры, мы нашими строками даем знать вашей власти, что Тимофей, который оказывается уже осужденным, возведен, как недавно донесли вашей милости многие достоуважаемые епископы египетского округа и достопочтенные клирики, основывающие свое донесение на письменных документах, на служение священническое вопреки церковным постановлениям, и полагаем, что не только он, но и те, которые знали, что он осужден, а между тем без опасения думали, что с ним можно находиться в общении, чужды Церкви Божией; потому что по силе канонов для них не может быть никакого снисхождения и никакой надежды на восстановление, как о таковых (людях) ясно определяет правило восемьдесят третье³⁸³, начало которого следующее: «если какой-нибудь епископ, низложенный собором, или пресвитер или диакон – своим собственным епископом», и пр. Ибо не наше дело решать, что тот, кто подвергся этому приговору и прежде был виновником столь великих, несказанных и достойных горького оплакивания зол, должен понести достойное наказание по законам после того, как будет дознано, что он действительно решился на такие поступки; но утверждать и присуждать принадлежит вашему христолюбивейшему величеству; так как чрез это вы можете и показать свою заботливость обо всех, и святою тишиною угодить Богу, и укрепить свою собственную власть, и освободить подданных от губительной заразы. Впрочем нет ничего удивительного, если Тимофей, и все его помощники и союзники в непотребных делах дерзают отвергать веру святого халкидонского вселенского собора. Ибо, так как они чужды божественного мира, а вместе без сомнения и божественных постановлений, и суть явные враги законной римской власти: то не следует даже удивляться, если они потеряли свой собственный смысл и сильно начали злословить и анафематствовать учителей и святейших хранителей спасительной веры, апостольских отцов и архиепископов и всех вообще боголюбезнейших епископов, следующих тем святейшим епископам, которые признаны светильниками правой веры всеми поколениями, и наконец стали анафематствовать боголюбезнейших епископов старого и нового Рима, которые согласны с ними. Твердая, непоколебимая и непреоборимая вера их о Христе была подтверждена на святом вселенском соборе, созванном в Халкидоне, в общении с которым, по милости Божией, и мы были и останемся до конца жизни, следуя ста пятидесяти мудрым и превосходным врачам, которые всячески стараются точно исследовать болезни и тогда уже предлагают больным приличное и вместе единственное врачевство. Заботясь об исправлении того, что́ случилось в Александрии, и горя божественною ревностью, вы упомянутым постановлением повелели, чтобы все было тщательно обсуждено и одобрено святейшими епископами; так как в Александрии, о спокойствии и порядке которой ваша милость выразила величайшую заботу, обнаружились ныне смуты. Посему мы определяем, что сочувствующие Тимофею и подавшие в защиту его вашему благоверию свои прошения, как епископы, так и клирики египетского округа, считают себя умными, как оказывается, не имея ума, так как бесстыдно подчиняются такой явной лжи. Это видно из упомянутых прошений, поданных на усмотрение вашего благочестия, в которых они высказываются против грамоты вашей милости и вооружаются против славной заботливости, какую вы имеете о городе Александрии и порядке в нем. Ибо, утверждая, что упомянутый город, его святые церкви и монастыри пользуются величайшим миром, они наглядно изобличаются самыми фактами, и в то же время без боязни высказываются против голоса и заботливости вашего благочестия. Так как такие люди, называя непроницаемый мрак и тучу угрожающих зол порядком и миром, ниспосланным свыше александрийской церкви, ратовали, думается, против истины и ваших благих намерений, называя миром Божиим преследования православных священников и клириков и войну, веденную против них, и изыскивая новое посягательство на святые правила: то кажется, что они явно нападают на следующее священное изречение: "несть бо, – говорится, – нестроения Бог, но мира, яко во всех церквах святых познается» (1Кор. 14, 33). Они приготовились к погибели, по слову пророка: «погубиши вся глаголющия лжу» (Пс.5:7). Как же можно поверить, что они мудрствуют и что защищают дело, чуждое всякой лжи, или божественную спасительную мудрость, т. е. здравую веру, которую особенно обещают хранить, когда они в упомянутых своих прошениях говорят, что они непоколебимо, твердо и неизменно верят символу, изложенному триста восемнадцатью святыми отцами, что в нем нельзя сделать ни прибавки, ни убавки и что он не имеет нужды в каком-либо толковании, потому что, по их словам, он кажется ясным сам по себе, а собора ста пятидесяти отцов, как признаются, не знают, и учат, что александрийская церковь находится в общении с соборами ефесскими, присоединяя к этому, что собора халкидонского александрийская церковь не принимает? Чрез это они являются подобными тем, которые, не зная хорошо медицины, излагающей средства к восстановлению здоровья и основательно объясняющей могущие случиться болезни, бесстыдно уверяют, что все знают. Так точно и они, не вникая во вредные последствия ересей разных времен, не обращая внимания на соответствующее болезни лекарство, вовремя предложенное слабым духовными врачами, т. е. православными пастырями, и не имея раздельного понятия о сих вещах, наполнили свои прошения ненужными и ошибочными мнениями. Если бы они познали все то, о чем мы упомянули, то не думали бы, что к святому символу, изложенному триста восемнадцатью святыми отцами, сделана была прибавка или убавка, и не говорили бы, что он ясен сам по себе, потому что изложен хотя в весьма немногих словах, но совершенно согласно с духом божественного Писания – мужами, в совершенстве изучившими эту отрасль знания. Не зная истины и того, какое и в каком количестве предлагаемо было, по указанию свыше, средство против бывшей тогда еретической болезни, они, кажется, восстают против того божественного изречения, где говорится: «да не будете о себе мудри» (Рим. 11:25). Поэтому-то они не знали еретиков, которые возникали потом в различные времена при различных (духовных) болезнях, равно как не знали и тех, которые благовременно и по необходимости предложили потребное врачевство и подали спасительную помощь против их недугов в спасительной вере, как например, сто пятьдесят святых отцов предложили врачевство против недуга от заразы Македония, отвергавшего божество Святого Духа, ясно представив твердое основание для истинной веры и научив, что должно нераздельно исповедовать единое Божество. Опять, при распространении новой болезни хитрым и лживым Несторием относительно вочеловечения Бога Слова, святые отцы, собравшиеся в го время в Ефесе, получив полнейшее согласие и восточных епископов, совершенно уврачевали, при помощи неизреченной веры, упомянутый недуг. Равным образом, последователи Тимофея, кажется, не знают, как потом Евтихий пал в бездну фантазии и нечестивого учения, бывшего следствием эго невежества, и был отуманен еретическим первенством, как по поводу его были собраны два собора, сначала в Ефесе, а потом в Халкидоне, и как того, что́ было сделано в Ефесе (лжесобором ефесским), недостаточно было, чтобы определить силу этой болезни, как должно, и предложить необходимые лекарства. Напротив собор, созванный благодатью Божиею в Халкидоне, вполне владел средством совершенно постигнуть болезнь и подать спасительную врачебную помощь. Итак, для всех благоразумных ясно, что, если бы в разные времена не возникали различные ереси, не было бы никакой нужды и в совете духовных врачей, ибо где болезнь, там без сомнения нужны и лекарства, и что не прибавка какая-нибудь, как думают защитники Тимофея, сделана к символу трех сот восемнадцати отцов, когда при возникновении различных болезней было подано духовное и необходимое врачевство против них, и, вместе с тем, что неверие подобно больному телу. Как после глазной болезни, осторожно и надлежащим образом излеченной найденными тогда врачами, если вдруг опять случится кому-нибудь заболеть внутренностями, то никто из всех, какие потом найдутся, врачей не отказывает в лекарствах: так точно нисколько не удивительно, если, при возникновении по временам еретического недуга, благочестивейшие государи каждого времени созывали боголюбезнейших епископов для предстоящего врачевания и если последние подавали полезные врачующие средства. А если это так, то не очевидны ли в защитниках Тимофея невежество, крайнее незнание и гордость, когда они явно порицают православных и благочестивейших епископов, ныне существующих и отшедших уже к Богу, как будто они сделали какое-нибудь прибавление в святом символе трех сот восемнадцати святых отцов? И не служит ли вполне достаточным доказательством всей их лживости то, что они, утверждая по своему легковерию, что не принимают никакой прибавки или убавки в упомянутом святом символе, сами между тем говорят, что не знают собора ста пятидесяти отцов? Отсюда еще более видно, что они вовсе не знали не только о необходимом тогда пособии таких врачей, но и самом недуге Македония, который, кажется, и послужил поводом к собранию. Не зная об этом (недуге), который был известен везде и вполне понятен даже простым православным из среды простолюдинов, они тем более оказываются не знающими о заблуждениях Нестория, о нечестии, безумии и фантазии Евтихия. И поэтому тщетно и необдуманно высказали они в своих прошениях, будто находятся в общении с ефесскими соборами: так как первый действительно и несомненно признан всеми, а второй стоит в противоречии не только первому, но и всем святым епископам, которые издревле признавались светилами Церкви, и которых славнейшее и боголюбезнейшее множество трудно исчислить. Преимущественно же они оказываются противниками бессмертной и блаженной памяти Афанасия, епископа александрийского. Но как скоро последователи Тимофея окажутся врагами его (Афанасия), тогда без сомнения они окажутся врагами и всем православным, наипаче верным египтянам и всем, имеющим ревность Божию. Но это высказано нами относительно каждой главы, заключающейся в их прошениях, кратко, сколько могло сказать наше смирение, чтобы объявить (наше мнение) власти вашего благочестия, как соблаговолили вы вашею грамотою повелеть нам. Ибо благовернейшее ваше благочестие справедливо поступило, что само воздержалось и предоставило необходимому и богоугодному расследованию дело о тех людях, которые не забывали опустить никакого вида нечестия, но к другим злодеяниям присоединили еще и то, что по диавольскому наущению, не произведши исследования, удалили святейших епископов и благочестивейших клириков, воспитанных во святых и православных церквах, от служения, которое они получили по благодати Господа Христа. А чтобы свет божественной истины всюду мог рассеять еретический мрак последователей Тимофея, и чтобы благовернейшее ваше благочестие могло совершенно искоренить это их нечестие и несноснейшую гордость, необходимо победу над ними сделать открытою; так как, хотя им и кажется, что они имеют правую веру, тем не менее об них известно, что они далеки от знания (веры) и нисколько не внимают божественному изречению: «не познаша, ниже уразумеша, во тме ходят» (Пс.81:5). Далее, чтобы показать Тимофея таковым пред всеми и особенно пред народом, желающим иметь его своим первосвященником, мы с божественным страхом, нам предложенным, дерзаем заявить вашему священнейшему величеству, что Тимофей, вместе с своими последователями епископами и клириками, как можно скорее, без всякого затенения дела, должен быть уличен в своем невежестве и в сочувствии нечестивой секте. Итак, если угодно власти вашего благочестия, прикажите, чтобы они находились вне города Александрии под стражею и жили отдельно друг от друга, и получали книги божественного Писания, какие пожелают, предварительно представив реестр тех книг, какие будут им нужны. Находясь в течение известного количества дней под самою строгою стражею, так чтобы никому не позволялось ни входить к ним, ни говорить и рассуждать с ними, они должны изложить, на каком основании божественного Писания они приняли символ правой веры и обещались неизменно содержать и хранить веру 318-ти святых отцов, в чем состояло богохульство и заблуждения ариан, которые они старались недостойно утвердить на тексте священного Писания, и каким образом эти заблуждения были исключены из упомянутого символа. Ибо не только арианские, но и весьма многие прежде бывшие ереси, по мнению самих еретиков, основанием имеют изречения священного Писания. Если они почтительно припоминают всех блаженной памяти православных отцов и то, кто и каковы они были, то между ними они узнают почтенной памяти Афанасия вместе с Кириллом, сильных и богатых учителей и славных пастырей города Александрии, которым следуют все православные и преимущественно верные из египтян. А ежели это так, то пусть последователям Тимофея прикажут письменно объяснить, как всеспасительно веровали упомянутые святые отцы и каким образом нашлись противники им, которые вместе с Арием признаются за еретиков, кто – они, вследствие какого мудрствования отпали от правой веры. Когда это будет сделано, тогда тотчас раскроется мрак заблуждения и нечестивой секты последователей Тимофея, и особенно уяснится для самих тех, кто не с рассуждением, но без всякого размышления увлекся их учением. И из всего этого окажется, что недостойны никакого извинения те, которые по своей преступной воле и на своем преступнейшем языке дерзают анафематствовать вселенский собор правой веры. Тогда, и помимо собора возлюбленнейших епископов Божиих, ваше благочестие скоро выполнит весьма мудрое и всегда достопамятное дело: по обуздании и осуждении указанной нечестивой и нелепейшей секты их войдет в силу и то, что стоит за правую веру, что угодно Христу Богу и согласно с божественным учением и миром. Довольно неблаговидно и даже совершенно недостойно вашей справедливости обнародовать необходимость вселенского собора в настоящее время, когда все уже открыто и совершенно ясно; так как предавшиеся диаволу и упившиеся его нечестием могут тогда показаться, как сказано, более сильными. И как значительная пышность собора может быть поводом для многих к презрению и унижению веры, так и многочисленность разглагольствующих язычников или неверующих, особенно еретиков, может привести весьма многих из простых (чего не дай Бог) к отпадению. Когда о тех будут думать, что они достойны того, чтобы рассуждать с ними, о чем им угодно: тогда эти учение правой веры могут свести к разным богохульствам. Ибо иначе зачем избирают этот пункт те, которые до сих пор до такой степени не знают того, о чем мудрствуют, что постоянно нуждаются в собраниях по поводу своей веры?

Пергамий, епископ Антиохии писидийской, вооружившись правою верою и отрицая все противное благочестию, подписал то, что́ постановлено посредничеством всех святых. Милосердие Божие да сохранит тебя на многие лета, христолюбивый и Божиею милостью превознесенный император!

Евтропий, епископ города ададского, тоже. Павлин, епископ апамейский, тоже. Ливаний, епископ паральский, тоже. Александр, епископ селевкийский, тоже. Максим³⁸⁴, епископ гортинский, тоже. Васс, епископ неапольский, тоже. Флорентий, епископ адрианопольский, тоже. Минофил³⁸⁵, епископ метропольский, тоже. Феодор, епископ феодосиопольский, тоже. Маркиан, епископ филомельский, тоже. Евгений, епископ синнадский, тоже. Политиан, епископ созопольский, тоже. Аттал, епископ малинопольский, тоже. Кастин, епископ лименопольский, тоже.

Благочестивейшему государю и христолюбивейшему императору нашему Льву, постоянному августу, малый и смиренный собор, собравшийся в митрополии Сардах в вашей Лидии.

Недавно принявшие власть вашего благочестия святейшие церкви Божии, основанные в Лидии, на самих первых порах видят увеличение со стороны вашего миролюбия великой заботы и ревности по вере православной. Посему, непрестанно вознося молитвы к Богу за власть вашего благоверия, чтобы Он сохранил вашу жизнь в мире и на многие лета, некоторые приобретают более покойную жизнь себе, своим священникам и своему народу. Мы вкоротке объясняем то, относительно чего сделано это донесение нашим смирением. Когда мы, по высочайшему определению, данному на имя нашего благочестивейшего митрополита чрез благоверного мужа магистриана Евдоксия, вызваны были посланием святейшего нашего митрополита в город Сарды, и когда собрались в означенном городе, тогда представлена была нам грамота вашего благочестия и к ней приложены прошения, содержанием которых были некоторые пункты; выслушав их, мы и доносим вашему благочестию о каждом пункте. О главном пункте, относящимся к самой сущности христианской веры, т. е. о святом вселенском халкидонском соборе, на котором правильно председательствовали: святейший и блаженнейший архиепископ великого Рима Лев чрез присланных почтенных епископов и клириков, а равно и царствующего города Константинополя святейший и почтеннейший архиепископ Анатолий и высшие священники, совершенно согласные с ним и подавшие тот же голос, наконец и все святейшие епископы всей вселенной, объявляем, что признаем и этот (собор); потому что, неуклонно шествуя по стопам этих отцов, питая к ним уважение и почитая их, мы согласны с ними относительно того, что, как известно, благочестиво и по божественному внушению постановлено и определено на означенном святом вселенском соборе: ибо они нисколько не разногласят с святым вселенским никейским собором 318-ти святых отцов. Древле изложивший правильно веру чрез тех (никейских отцов), Бог и теперь сам же изложил ее чрез этих: ибо, по слову блаженного апостола, один и тот же Святой Дух совершил все (1Кор. 12, 4–6). О Тимофее же, который, как мы слышали, самовластно и вопреки правилам занял кафедру святейшей церкви александрийской, так как он действительно находится под церковною эпитимиею, мы узнали из приложенных при грамоте вашего благочестия прошений от боголюбивейших епископов египетского округа и почтенных клириков Александрии, что он с прелюбодеянием, какое допустил относительно первосвященства, и с человекоубийством не убоялся соединить даже анафематствование святого халкидонского собора. Услышав об этом, души наши поражены были глубокою раною, и мы проливали слезы о том, что в такие времена благоговения противник благочестия и враг православной веры воздвигает на нас столь великие напасти. А читая прошения лиц, сочувствующих Тимофею, мы еще более плакали и еще более изумлялись от такой их надменности. Ибо сверх того, что было содеяно ими, они не устыдились поносить и вышеозначенный святой и великий собор, сколько это касается их, и совершенно отвергать его. Впрочем мы без лицеприятия предоставляем это на ваш суд, умоляя, чтобы, после Бога, ваше благочестие сделало безопасною жизнь всех святейших епископов вселенной и доставило спокойствие и мир святым Божиим церквам. Ибо мы знаем, что Даровавший вам постоянные царские скипетры и, по словам блаженного Соломона, дарующий просящим и премудрость и разум (Притч. 2, 6) облечет вас ими еще по той причине, что вы, христолюбивейший и благочестивейший, во всех делах выражаете вашу императорскую благосклонность.

Эферий, епископ лидийского (города) Сард: Христос Бог, по ходатайству святых, да сохранит христолюбивейшую и непобедимейшую власть вашего благочестия в приращении веры и в мирной жизни, благочестивейший и благовернейший и христолюбивейший император!

Павел, епископ далдский, тоже. Азиан, епископ филаделфийский, тоже. Иоанн, епископ гераклидский, тоже. Поликарп, епископ гавальский, тоже. Юлиан, епископ мосфенский, тоже. Иоанн, епископ мэонийский, тоже. Руфин, епископ ареопольский, тоже. Люций, епископ аполлинский, тоже. Гемелл, епископ стратоникийский, тоже. Дионисий, епископ атталийский, тоже. Кириак, епископ аполлониадский, тоже. Феодот, епископ гордский, тоже. Анатолий, епископ геллский, тоже. Леонид, епископ беанский, тоже. Ираклидиан, епископ зенский, тоже. Диамоний, епископ фиатерский, тоже. Онисифор, епископ вландский, тоже. Юлиан, епископ сатальский, тоже. Иоанн, епископ трипольский, тоже.

Чрез магистриана Бранемунда мы получили исполненную веры и благочестия, а также и ревности о правде и боговедении, грамоту вашего миролюбия. Итак, посвятив власть свою на служение Христу, ты призвал священников в сотрудники себе; выступая на сражение за православную веру, ты решился иметь при себе союзниками в ратном деле предстоятелей; зная, что церковные постановления и правила святых отцов презрены, для защищения их ты повелел собраться тем, которые молятся о ненарушимом сохранении их, и, желая отмстить за убийство первосвященника, ты, как великий Моисей, явился взывающим чрез свою высочайшую грамоту: «кто есть Господень, да идет ко мне» (Исх.32:26). Но и приняв наполненные (описанием) преступлений прошения, ты однако ж взвесил наказание, чтобы явиться карающим действительно виновного, и судьями этого (дела) поставил православных епископов всей вселенной, чтобы тот, кто, как известно, в лице злодейски убитого как бы поразил всех, слышавших об этом, судимый пред всеми, оказался как бы лично подвергшимся справедливому приговору всех. Впрочем ты не вызывал каждого (епископа) из его города, чтобы вызываемый не принял почему-либо вызова за принуждение; но из сострадания ко всем дозволил, чтобы (епископы) обсудили дело, оставаясь в области, дабы не мог иметь извинения тот, кто после этого, может быть, вздумал бы изменить свое мнение. Таким образом и мы, христолюбезный и получивший от Христа власть (император), восхищаемся твоими намерениями, видя тебя так горячо ратующим за православную веру; и молим Бога за ваше постоянное величество, да сохранит Он для нас ваше владычество на многие лета и да не явимся подданными другого. Итак, доносим, что чтение каждого пункта, содержащегося в высочайшей грамоте вашей, сопровождалось у нас одобрениями и радостью; но, христолюбезный и победоносный император, содержание прошений, приложенных к той же грамоте, нарушило нашу радость. Ибо, – не ложно, – страх и трепет объял каждого, и ручьи слез потекли из зениц глаз, и от плача оросились щеки, как скоро открыта была буря зол и множество стрел несчастия, и пришли горькие вести о других жестокостях. И как только мы услышали, что он еще при жизни нашего священника поставился (на его место), то познали, что он, как сын прелюбодейный, как Авессалом, бесстыдно восстал на отца и похитил невесту у живого родителя, и что он непотребным и незаконным образом поставил себя во священника. Подобно поднявшейся морской буре, то, что́ делается народом без обсуждения, сначала усиливается понемногу, но с течением времени становится необузданным. Когда мы выслушали чтение об убийстве, и притом учиненном в священном месте, о зверском растерзании тела и о гнусных истязаниях над мертвым, о невыразимо жестоком рассечении человеческих членов и о пепле от сожженного тела, и (когда услышали), что Тимофей не оказал никакого сострадания ни отвращения или ненависти к виновникам такого злодеяния, между тем как ему следовало тотчас употребить меры для доказательства, что это сделано более силою постороннего насилия, чем по его намерению, но что он скорее разделял эту забаву с ними: тогда мы вскочили, и опустили, по выражению Писания, вниз наши печальные взоры, и сложив накрест руки, сказали: «забыл нас Господь, оставил нас Господь» (Ис. 49, 14). Что станем делать теперь мы, священники? Какие мы пастыри, когда в наших глазах наемник так разогнал стада? Где наше сострадание, когда не по нашей просьбе разбирается это дело? Как можем называться почтенными, когда воочию нашею помрачено совершение святого крещения? Какие мы предстоятели Церкви, когда умалчиваем о гнусном прелюбодеянии? Какой мы пример для верных, когда во времена церковного благочестия подвергаются треволнениям стражи отеческих правил? Высочайшее премудрое миролюбие охраняет все; и корабль православных, быть может, направлен был бы в пропасть, если бы у нас не было благочестивого императора, блистающего вместо порфиры добродетелями, употребляющего оружием против врагов честный крест, и удостоившегося того наименования, каким благоволил по своей милости наименоваться Христос: "возлег, – сказано, – уснул еси яко лев» (Быт. 49:9). Тогда следовало, по слову пророка Иеремии, искать «последняго виталища» (Иер. 9, 2), и днем и ночью оплакивать содеянное. По истории (известно, что) не одна жена подвергалась бесчестию и насилию. Благоволите, христолюбезнейший император, кратко выслушать историю. Некогда муж левит потерпел насилие в лице супруги (Суд. 19), и, не имея сил перенести позора, видя, что злодейская обида безмерно велика, – так как жена, по нанесении ей позора весьма многими, найдена утром мертвою, – разделил ее на 11 частей и послал 11-ти коленам израилевым, – потому 11-ти, а не 12-ти, что в одном колене, как он знал, были люди способные наносить обиды и невоздержные. Тогда весьма скоро все и со всех сторон собрались для отмщения (Суд. 20), вместо письменных документов взявши члены жены, и вооружились на своих братьев, как бы на врагов; так как решимость на такое злодеяние и на умерщвление (жены) изгнала из мыслей любовь. Сверх того, они поклялись, не брать у них невесты, или не давать им жениха; и если бы не нашлось потом премудрого врачевства, то истребилось бы даже имя колена Вениаминова (Суд. 21). Но то, что́ учинено ныне, при сравнении с этой (историей), оказывается более жестоким. Ибо не одна церковь перенесла это оскорбление и не один священник убит; но вся Церковь (перенесла его) и всякий первосвященник умерщвлен; ибо, по слову блаженного Павла (1Кор. 10 и 12. Ефес. 4), все мы едино, все равно и один член и братья, имеем одну главу – Христа. Попраны церковные определения и постановления, презрены правила святых отцов. Господь всей вселенной, питатель благочестия и насадитель православной веры, Христос, дал возможность говорить пред царями и не бояться (Лк. 21, 12). Древние высказывали им правду даже тогда, когда они не хотели слушать. А сам (Христос) внушил нам, кротчайший и милостивый (император), чтобы мы зло и отмечали как зло: «горе вам, – говорил Он, – называющим зло добром и горькое сладким» (Ис. 5:20). Итак, мы просим, преклоняем и умоляем тебя на справедливое негодование, чтобы ты защитил крещальни и алтари, священство и отеческие каноны, и, наказав примерным образом виновника злодеяния, позаботился о мире церквей Спасителя. Сколько мы узнали из чтения прошений, в которых описываются содеянные злодеяния, Тимофей оказался не пастырем, а наемником; ибо он тайно, воровски, я не прямо чрез двери святых канонов вошел в двор овчий. Тимофей прелюбодей; ибо он при жизни жениха нагло вторгся на его место. Тимофей человекоубийца; ибо он участник тех, которые безжалостно рассекали своего духовного отца и Христа. Тимофей недостоин священства; ибо не получил, а похитил сан. Тимофей хуже неверующего; ибо отвергает святой халкидонский собор, как видно из того, что́ писал он при посредстве тех, которых поставил, – собор, который никоим образом не разногласит с определениями святых отцов, собиравшихся в Никее, потому что имел пред глазами страх Божий и людской. Ибо на кого из собиравшихся там действовали страхом, подобно тому, как это было в Ефесе, под председательством Диоскора, против доброй памяти Флавиана? Кто, как в Ефесе, взял в правую руку трость и, указывая пальцем на тех, которые стерегли у дверей, провозглашал что-нибудь, или кто подвергался побоям? Никто не скрывался за скамьями, избегая несправедливой подписи. Здесь мы не слыхали ничего нового, потому что не могли бы и согласиться (на что-либо новое). Что́ передали нам изначала самовидцы и слуги Слова, (потом) 318 святых отцов, собиравшихся в Никее, также те, которые собирались в Константинополе и в Ефесе, то же самое запечатлели и мы в себе самих и недавно изложили от себя в Халкидоне. И все это, христолюбивый император, сделано не на ветер, не попусту. Напротив, мы тотчас же взялись за послание к вашему миролюбию, и почти слезами, а не чернилами, написали нашу просьбу, и как бы распростертые просим и умоляем, чтобы вы не допустили врагов Церкви возмутить святые церкви Божии, но и доставили им мир и требующих (нового) собора лишили возможности (к этому). Ибо мы ни в чем не разногласим относительно тех предметов, в которых довольство наше, и не сомневаемся относительно спасительнейшей веры; и если кто возвестит нам что-либо кроме того, что мы приняли, анафема да будет. Изжените, по словам Писания, язву из собрания и мужа кровей изгоните из среды, и, как благочестивейший, окажите по обыкновению вашему защиту священникам, несправедливо претерпевшим преследование, возвратите церквам женихов их, соберите монастыри, не ослабляйте ни насколько значение потовых трудов блаженной памяти Афанасия, Феофила и Кирилла, которые были представителями православной веры, и наконец милостиво выслушайте громко взывающего блаженной памяти Протерия, бывшего посредником между Богом и людьми; ибо скрыть его кровь, как и Захариину, земля не потерпит, дабы за утайку не подпасть вторичному проклятию.

Петр, милостию Божиею епископ святой церкви Христовой в Мирской митрополии, подписав, представил. Молю, чтобы величество вашего благочестия пребыло о Христе невредимым на многие лета.

Евдоксий, епископ хоматский, тоже. Кирин, епископ патарский, тоже. Стефан, епископ лимирский, тоже. Евдоксий, епископ акаландский, тоже. Леонтий, епископ аразский, тоже. Андрей, епископ тлоэйский, тоже. Николай, епископ акрасский, тоже. Афанасий, епископ ксанфский, тоже. Ипатий, епископ сидимский, тоже. Паннитий, епископ аскандский, тоже. Анатолий, епископ олимпийский, тоже. Кирин, епископ энеандский, то же. Николай, епископ гавнский, тоже. Аквилин, епископ падуллский, тоже. Николай, епископ балбурский, тоже. Аристодем, епископ фазелитский, тоже.

Евстафий пресвитер подписал за Феодора, епископа антифеллского, страждущего руками.

Карпор пресвитер подписал вместо Палладия, епископа коридолланского, тоже. Геласий пресвитер подписал вместо Романа, епископа вунского, тоже. Николай архидиакон подписал вместо Илиодора, епископа парского, тоже. Тимазий пресвитер подписал вместо Леонтия, епископа калиндского, тоже.

Христолюбивому государю и победителю Льву, Агапит, милостию Христа Бога епископ вашего Родоса.

Получив свыше царский скипетр, вы, священнейший и непобедимейший из государей, за дар, сообщенный вашему благочестию, почтили Бога, Царя небесного, подобающими жертвоприношениями. Ибо самое первое приношение и благоприятная жертва есть то, чтобы правитель мира и государь целой вселенной сохранял непоколебимою веру в достопоклоняемую Троицу, а своими поступками и богопочтением внушал и людям бояться Бога, следовать тому, силою чего сохраняется наш род, и заботиться об общем отечестве и обучении всего народа, дабы господствовало и процветало наилучшее состояние и название мира, и люди не изливали свирепую ярость на свой род подобно зверям. Итак, под вашею, свыше учрежденною, властью прежде и ныне наслаждаясь этими и другими многочисленными благами, не только все мы молим Бога, чтобы Он сохранил вас на неисчислимые лета, потому что ты истинно священник и по природе император, но и весь род человеческий стекается просить Его о долголетии вашей власти. Ибо в начале правления вашей светлости вы десницею вашею покорили и низложили такое множество до чрезвычайности несносных варваров, что воздвигли себе постоянный трофей во всей вселенной и всему миру доставили прочный мир. Но тем не менее и ныне вы печетесь о человеческом роде и, заботясь о святом общении, рассылаете священникам эти спасительнейшие и для душ полезные грамоты, рассылаете тем, которым предоставлено вязать и решить грехи. Посему, быв уполномочены благочестивою грамотою вашей светлости, мы с упованием приступили к сему ответу, умоляя Бога и вашу светлость, чтобы вы соблаговолили принять наши простые речи и покрыть своею милостию, если в чем либо мы погрешаем по своей недальновидности. Священная и неподражаемая грамота вашего величества извещает нас о невероятных происшествиях, случившихся в Александрии, а равно о гнуснейших поступках Тимофея, который, как говорят прошения, поданные вашему благочестию некоторыми боголюбезнейшими епископами египетского округа, признается виновником такого ужасного злодеяния. Кроме того, нашему смирению известным делается и то, чего домогаются сторонники Тимофея. Так вы повелели собору вашей области островов изложить свое мнение о святом вселенском халкидонском соборе. И хотя мне желательно было и казалось особенно полезным дать по вашему повелению ответ от лица всех епископов нашей области, но, не смотря на то, что вызов был сделан поспешно – и до получения высочайшей грамоты вашего благочестия и снова по получении мною грамоты, обстоятельства зимнего времени, как и предусмотрено было вашим благочестием, не позволили им явиться в митрополию; так как некоторые из них живут от нее на расстоянии трех или четырех тысяч стадий. А чтобы это не послужило для Евдоксия, благоверного магистриана, исполнителя повеления вашего благочестия, некоторым препятствием в отобрании ответов и голосов от прочих областей, я нашел необходимым поскорее заявить свое мнение. Так именно поступить побудил меня и сам магистриан. Итак, с Божиею помощью приступаю к изложению главных пунктов настоящего дела и к возможному разъяснению ереси. Если упоминаемый Тимофей действительно окажется таким, каким представили его поданные вашему благочестию боголюбезнейшими епископами и клириками египетского округа прошения: то его по справедливости не следует считать не только в числе епископов и клириков, но даже в ряду верующих мирян, потому что он нарушил значение благочестивых законов и взволновал римское государство. А так как императорский закон охраняется и последовательным рядом церковных постановлений: то я прошу, если только вам будет угодно, вызвать виновного высочайшим указом вашего благочестия, дабы он изобличен был в вашем присутствии, пред вашими ушами, которые не могут быть обмануты, или пред святым собором, какой возможно собрать по обстоятельствам времени в царствующем городе, если впрочем будет угодно вашей власти, и таким образом он получит должное воздаяние за свои поступки. А если (чего не ожидаю) обвиненный в столь многих и столь важных преступлениях не захочет выполнить высочайшее ваше повеление и не поспешит придти к своему повелителю, столь благочестивому и милостивому государю; то он, как виновный, должен будет лишиться не только священства, но общения с Богом, государем и вообще со всеми людьми. Что касается святого вселенского халкидонского собора, созванного по императорскому указу, для утверждения и защищения православной и кафолической веры, а равно для осуждения и искоренения ереси евтихианской; то что нам говорить об нем, когда мы и во всех определениях отцов, собравшихся в Халкидоне, находим понимание чистой веры совершенно согласным с 318-ю святыми отцами, которые, по благодати Христа, собирались в Никее? Ибо мы знаем, что первые ничего не определили вопреки тому неизменному и твердому изложению веры православной, и никакой прибавки, ни убавки в святом символе не сделали; посему даже боголюбезнейшие епископы западных стран, по общему согласию и определению святейшего и блаженнейшего Льва, архиепископа римского, почти все письменно и устно утвердили и подписали то, что́ этими святыми отцами, собиравшимися в Халкидоне, изъяснено и раскрыто относительно воплощения Господа нашего Иисуса Христа. Посему, так как едино господство Отца, Сына и Святого Духа, едина вера и едино у всех крещение, и так как мы исповедуем одно и то же и крещены во имя единой, святой, единосущной, достопоклоняемой Троицы, как и Господь Бог и Спаситель наш Иисус Христос заповедал своим ученикам, то покорно просим ваше благочестие: водворите мир в церквах Божиих, обуздайте еретические уста, дабы задержать распространение противоканонического и непокорного образа мыслей еретиков. Ибо оказывается, что прения возбуждаются не для созидания церквей, но для поколебания простого народа. Итак, вот мое смирение высказало то, что могло; а ты, христолюбезный и достоуважаемый государь, власть и сила которого находятся в руке Господа, во всех случаях благоволи постановлять то, что откроет тебе Бог и что́ внушит Он твоему сердцу. Ибо мы знаем и верим, что помазавший тебя в царя Иисус Христос, Бог и Спаситель наш, наделил тебя, как Давида и Даниила, своею мудростью для утверждения и приращения святых церквей Христовых, для созидания и утверждения верующих народов. Обо всем прочем, что́ будет постановлено священниками у нас на соборе, долженствующем собраться по вашему священному и достоуважаемому повелению, вскоре будет донесено вашему благочестию.

Я, Агапит, епископ родосский, воссылающий к Господу молитвы, да сохранит Он власть вашей, христолюбезный (государь), светлости невредимою на многие лета, подписал своею рукою.

Благочестивейшему и благовернейшему, победителю и триумфатору Льву, государю постоянному августу, Юлиан, смиренный епископ косский.

Христолюбезный государь император! Припоминая то мудрое наставление, в котором говорится: «познай самого себя», я хотел удовольствоваться молчанием и принять решение старших отцов. Ибо одинаковость вызова еще не ручается за одинаковый исход дел; но когда с вызовом согласно и побуждение к нему, тогда сходство наименований имеет также и неизменяемую истинность дел³⁸⁶. Но так как ваше миролюбие повелело нам рассудить о каждом пункте, какие содержатся в прошении боголюбезных священников египетского округа: то я с печалью и потоком слез объявляю мнение моего смирения, и при этом не нахожусь, что́ сказать, а только оплакиваю пленение и разрушение веры и такое немыслимое убийство первосвященника. То, что́ произошло в городе Александрии, самым рассказом возмущает душу и вызывает ваше правосудие на отмщение за такое злодеяние. Ибо, быв поставлены управлять миром, вы особенно ревностно спешите уврачевать приводящую к погибели заразу неповиновения, не меч обнажая для поражения, но приводя возмутителей к порядку и повиновению словом угрозы. Итак, приговор, какой недостойный Тимофей сам навлек на себя, очень ясно изложен в тех определениях, которые он, по своему произволу, часто отвергал, ниспровергая церковную дисциплину, нанося (ей) оскорбления и сделавшись, не знаю как, врагом всего христианства. Уличенный в этом, он должен дать немедленно ответ пред вашим правосудием; потому что его проступки, если судить по изложению их в прошениях, так велики, что власть церковных постановлений недостаточна по отношению к ним. Объясняю вашему могуществу и то, что́ я думаю о святом халкидонском соборе. Он нисколько не противоречит истине; потому что он, по божественному вдохновению, единодушно подтвердил веру, преданную святыми и блаженными 318-ю отцами, и не ввел никакого иного догмата, не обнародовал ни иного символа, ни пустого толкования, ни двоесущия единородного Сына Божия, ни какой-нибудь новизны; но во всем согласен и с святым собором 150-ти святых отцов, равно и с ефесским, на котором председательствовали треблаженные и святейшие отцы Целестин, епископ города Рима, и Кирилл, епископ александрийский. Итак умоляем вашу власть, да сохранит она неприкосновенно то, что́ Христос постановил о Себе Сам. Ибо там, где было собрано такое множество епископов и где пред ними находились святые евангелия, где также воссылались частые молитвы, там, мы уверены, невидимо присутствовал Создатель всей твари. Тогда не было никакого опасения императорской власти; потому что святой и блаженной памяти Маркиан, украшенный диадемою божественной любви и пламенея рвением к православной вере, спешил утвердить апостольские догматы властью предстоятелей Церкви. А так как ваше благочестие подражает ему, то и одерживает победу над варварами и также ниспровергает врагов истины.

Юлиан, смиренный епископ, определив, представил.

Благочестивейшему и христолюбивейшему, и достойно приявшему от Бога власть и господство над целым миром, победителю, постоянному августу Льву, собор смиренных епископов, собранный благодатью Христовою и по повелению вашего миролюбия в Кизической митрополии, что в области Геллеспонтской.

Что́ касается твоей веры, христолюбезный и благочестивейший из государей, то слово не в состоянии будет сравняться с (твоим) рвением. Ибо ясно, что при вас империею управляет скорее божественное благочестие. Вследствие твердости этой веры вы отбираете голоса у священников, дабы права досточтимой веры охранялись общим согласием. Поэтому стремлению вашего величества содействует Христос, Господь всяческих. Итак, всеми силами и скорее желая выполнить повеление вашего благочестия, мы в этом посредственном послании заявляем то, что́ нам, после продолжительного рассуждения и обсуждения, заблагорассудилось. Прочитывая высочайшую грамоту вашей милости, посланную к нам чрез Евдоксия, благоверного магистриана, мы в самом уже начале увидели блеск благочестия и величайшего за веру ратования вашей светлости. А сверх того (в ней мы нашли) и учиненное там дознание относительно смерти священника, которую некоторые человекоубийцы не убоялись самовольно причинить блаженной памяти Протерию, епископу города Александрии, и, как изложено в прошении тех, которые и после смерти почитают его душу, не устрашились умертвить его в священной крещальне, влачили его по всему городу, а потом предали остатки его огню и пепел дерзнули развеять по ветру. Этот грех оказывается поразительнее всякой трагедии, всяких басен, или подобного рода вымыслов поэтических произведений, и сетование об этом нисколько не уступает плачу Иеремии. Ибо кто, имеющий чувство, не воскликнет, что эти своевольники более жестоки, чем звери, которые однако ж не знают отмщения за себя после смерти от единокровных. Кто, дерзающий так оскорблять умершего, может даже по одному имени считаться христианином? Но за кровь священника последовало скорое отмщение от Господа Христа, который, как известно, есть учредитель священства; так мы знаем из священного Писания, что кровь святого Захарии не попустила остаться Иерусалиму ненаказанным. Если бы священником и было сделано что-либо противное законам, что́ могло бы лишить его епископского достоинства, то выполнить это следовало не руками человекоубийц, но судом церковных и гражданских законов. Итак, если прошения говорят правду, то этот проступок оказывается слишком жестоким. В этом деле, великий государь, отмщения или – точнее – милости можно ожидать только от вас. И особенно следует пощадить город Александрию, как предполагает и ваше миролюбие. Если же следует оставить без исправления и народ, который считает беспорядки законом, то и это зависит от воли вашего благочестия. Но Тимофей, который, как видно из прошений, сделался теперь епископом александрийским, на этом месте оставаться не может. Ибо, если он был лишен пресвитерского сана и после справедливого осуждения сослан, что не было однако опять отменено по правилам – собором святых отцов; потом, если по священным правилам посвящение епископа совершается всеми собравшимися епископами области, и хотя по сильной болезни, или по другим необходимым и неизбежным причинам бывают отсутствующие, однако они заявляют согласие на сделанное избрание своими посланиями; если, наконец, Тимофея поставили два человека, и притом оба осужденные, без всякого согласия на то собора египетского: то такому человеку не следует оставаться в епископском сане, впрочем если только, как мы сказали, прошения нисколько не удаляются от истины. Но и читая просьбы, поданные вашему миролюбию в защиту его, мы находим выражение благодарности пред вашим благочестием, а после этого изложение собственной веры. Ибо они сказали, что они принимают святой собор, созванный в Никее, и веруют согласно с его изложением (веры); собора же 150-ти почтеннейших епископов и того, который недавно состоялся в Халкидоне, они совершенно не знают. Мысль такого рода показывает, что они веруют противно святым епископам, которые существуют во всем мире. Ибо, если они отвергают собор, состоявшийся против ересей, каковой был собор, созванный в великом царствующем городе при блаженной памяти Нектарии, то очевидно, что они не хотят отвергать, но скорее сами держатся тех ересей, которые святые отцы, сделавшие эти благочестивые постановления, предали анафеме. Подлинно, самое первое правило в этих постановлениях то, которое открыто анафематствует все ереси. Итак отвергающие столь святой и почтенный собор, который прежде всего подтвердила истина и который потом в продолжение столь долгого времени имел силу, очевидно, являются соблазняющимися не в одном пункте, но изнемогающими во многих ересях. Ибо те, которые удаляются закона – помощника истины, являются врагами самой истины, когда притворяются, будто не знают того собора, который утвердил и сам Протерий, бывший тогда боголюбезный епископ александрийский, муж достопочтенной души, который присутствовал вместе с ними. Мы же осуждаем их в великом невежестве относительно неизреченного вочеловечения; потому что, когда они выдают себя наученными божественному Писанию от самого святой и блаженной памяти Кирилла, епископа александрийского, то они или не знали определений, сделанных им по божественному вдохновению, о неизреченном вочеловечении, или доселе прикрывались личиною благочестия; так как до смерти святой памяти Кирилла они были в общении с ним, а после кончины его являются разномыслящими с ним. Итак, собравшись тотчас по получении грамоты от вашего благочестия, мы заявляем вашему миролюбию, что мы дознали, что собор халкидонский следовал изложению 318-ти святых отцов, собиравшихся в городе Никее, в присутствии на этом почтенном, бывшем тогда, соборе также святой и блаженной памяти Маркиана и священнейшего и благовернейшего сената. Поэтому мы следуем во всем воле святых отцов. Итак, мы всеми силами старались скорее удовлетворить повелению вашего благочестия. Господь же всех и покровитель Христос да сохранит власть вашего благочестия, да продлится она на многие лета, дабы, при здравии вашего миролюбия, святейшие церкви Божии и вся вселенная наслаждались миром.

Евоптий, смиренный епископ Кизической митрополии, умоляющий святую и единосущную Троицу сохранить для блага всех ваше благочестие невредимым и на долгое время, подписал.

Петр, епископ дарданский, тоже. Тимофей, епископ керамский, тоже. Фалассий, епископ парийский, тоже. Давид, епископ андрианский, тоже. Пионий, епископ троадский, тоже. Александр, епископ оккский, тоже. Феосевий, епископ илийский, тоже. Ермий, епископ авидский, тоже. Патрикий, епископ андрианофирский, тоже. Сотомин, епископ милетский, тоже. Политен, епископ скепсийский, тоже. Савва, епископ пионийский, тоже. Армоний, епископ лампсакский, тоже. Иоанн, епископ пэманейский, тоже. Домнин, епископ варенский, тоже.

Благочестивейшему и христолюбивейшему императору, победителю, постоянному августу Льву, Иоанн, Григорий, Авксентий, Евстафий, Епифаний, епископы первой Армении, (желают) спасения о Господе.

Бог, который прославляет прославляющих Его (1Цар. 2:30), находя, что власть вашего миролюбия по сердцу Ему и служит непобедимою пальмою и честью для веры, благосклонно предал вам, христолюбивейший государь, владычество над всеми людьми без всякого ограничения. Ибо Он неожиданно рядом побед и несравненных триумфов покорил вам восстающих (на вас) и украсил ваше благочестие высокими почестями; в нераздельности, без распри и вмешательства посторонних предоставил вам скипетр власти, чтобы вы, твердо и в чистоте храня в себе божественные правила, сохранили их с добрым расположением. Ибо, имея добрую любовь к Господу Богу, вы кроткими словами располагаете к законной жизни и достойному удивления поведению всех, кто находится под скипетром вашей власти; но уделяя одинаковую долю своих сил на пользу прочих людей, вы без тревог сообщаете непоколебимый мир кафолическим церквам всей вселенной, и, подражая милосердию Божию, не презираете ни малых, ни смиренных, и чрез снисхождение достигаете высоты; по делу веры вы снисходите и до нас и делаете нас, которые, вследствие нашего отвержения, ничего не значим на земле, участниками в своих заботах, хотя и не нуждаетесь в сношении с нами, и чрез это подлинно являете величие несравнимого милосердия Божия. Поэтому, вследствие повеления, мы решаемся на то, что сверх сил наших, и наше мнение представляем вашему благочестию. Итак, достопочтенный император, мы живем на краю мира, отстоя от царствующего города на большое расстояние, но не обделены ни в чем милостью вашего владычества; относительно веры мы держимся правых убеждений, но имеем языки, неспособные к словопрениям. Мы обитаем среди иноплеменников армян, и хотя мы правоверны, но не владеем правильно римским языком; потому что мы отделены от римлян некоторым небольшим расстоянием, а больше рекою Евфратом, и по причине постоянно смешанного населения иноплеменников не можем произносить речей. Но мы избегаем проповедующих чуждое учение; потому что они отвергают глаголы Святого Духа и в наставления евангельские привносят собственное учение. Мы, населяющие вторую Армению, наслаждаемся полнейшим единомыслием, исповедуем одну веру, все вообще и каждый в отдельности воссылая за ваше величество молитвы к Богу; мы удалены от всякой ереси и всякого богохульного языка; получив от святых 318-ти отцов единое, во всех отношениях ясное, учение, мы храним нерушимо веру отцов; вопросов же о Боге, как бесполезных и превышающих наше разумение, мы избегаем: всячески уклоняемся даже от тех, которые говорят что-либо иное, и воздерживаемся от излишних вопросов; отталкивая нечестивые книги, мы остаемся вдали от их враждебного для Церкви заблуждения и, при вашем управлении верующими, храним отделенную от плевел пшеницу веры, приняв по преданию в полноте учение отцов, и никому не дозволяем говорить ничего лишнего. Ибо неумеренные исследователи божественных предметов и испытатели догматов, излагающие в своих сочинениях как будто учение благочестия, когда говорят что-либо или погрешают в чем-либо против божественного знания, то восстают уже против Бога: желая что-нибудь постановить, один кто-нибудь пишет собственную свою веру, отсекает самого себя от кафолической Церкви, противоречит правым догматам, особенно старается преодолеть верных, мужественно и твердо остающихся в (истинной) вере, и сам изобличается собственным языком. Поэтому, чтобы мы, весьма часто разъединяясь коварством диавола и разделяясь на многие мнения, не могли унизить правой веры, Бог поставил вас защитником веры, – так как своими добрыми деяниями вы уже много раз охранили образ Божий, – дабы, вооружаясь против соблазнов, подавая свою помощь и принося утешение труждающимся в благовестии, вы имели равный с ними триумф. Святая и кафолическая Церковь, принявшая евангельскую веру, – к которой призван и ты, благочестивейший из государей, в которой ты, произнесши благое исповедание, пребываешь и содержишь все предания, какие она заповедала, и от которой не можешь уклониться, потому что призван Иисусом Христом, – хотя и угнетается нечестивыми, однако же не уничтожается, но скорее цветет, сияя догматами благочестия, и, осеняемая вашею верою, охотно вступает в борьбу с врагами, и тем не менее гнушается их злых советов и не увлекается чуждыми и тщетными учениями в разные стороны. Начало нечестия у всех богохульников заключается в той сквернейшей болезни, что они хотят любить себя более всего. Всякий из них, желая призывание Христово отнести к собственному своему имени, изрыгает неподобающие богохульства против Христа: «от нас изыдоша, но не беша от нас» (1Ин.2:19). Ибо, удалившись от прямого и царского пути, и бесстыдно отвергши Искупителя нашего Христа, они сами себя устранили от того призывания, которым призваны, а повинующихся им заставили иметь свое нечестивое имя вместо христианской веры, тогда как они были крещены не в иную веру, имели не иных учеников Христовых, вводящих иной образ крещения или проповедующих иного Христа: ибо «един Господь, едина вера, едино крещение» (Еф. 4, 5). А некоторые, подражая своеволию Иуды, из себя самих породили мерзость богохульства, и, потеряв вместе с благочестием самое имя Христово, каким-то обманом заставили называться своим именем и тех, которые уверовали под их именем. Поэтому-то 318 отцов, в различных телах имевшие одну веру, смело вели войну за благочестие, и с чрезвычайною крепостью защищая истину, и выводя наружу безумное мнение врагов Церкви, своим символом веры привели и приводят к истине как тех, которые жили тогда вместе с ними, так и нас, которые явились спустя много времени. Ибо приступающим к крещению мы передаем то, что́ и приняли, ничего не прибавляя и не убавляя; потому что в этом учении нет ничего менее важного. Итак, чтобы по Писанию нам не подвергнуться осуждению за неготовность, мы смело противополагаем истину всем гнусным ересям. И тем, которые наносят поругание на божественное Писание и привлекают к себе сердца людей простодушных, мы противимся с какою только можем силою; крепость же, оружие и сила церквей – вы, благочестивейшие государи. Ибо и блаженной памяти Константин, государь воинства всемогущего Христа, имея 318 вооруженных отцов и одержав победу в войне Господней, явился великим у Царя царей, а во всех церквах Божиих стяжал на долгое время незабвенную память, и всякие благочестивые уста прославляют его. Итак благочестивейшие государи, получившие его скипетр, как бы по преемственному наследию от отца, на соборе 150-ти отцов благочестивыми и богоугодными определениями подтвердили веру 318-ти отцов и опровергли виновника нового учения, прогнали от Церкви злую язву, и провозгласили совершенное равенство Отца и Сына и Святого Духа по существу, силе и божеству, по достоинству, власти и господству. Диавол, изощряя язык Нестория, – оружие своей злобы, вздумал по своей дерзости разделить одного и единственного Христа на двух сынов и, разрывая существо поистине единое, с нечестивою хитростью разделил Сына Бога живого особо на человека и особо на Господа Христа. Вскоре после этого блаженной памяти Целестин, наследник престола и учения Петрова, Кирилл, епископ города Александрии, и Акакий, великий наш отец и учитель, мудрствуя одинаково с собравшимся с ними сонмом (епископов) и отражая нападение, направленное против истины, также изгнали виновника лжи вместе с его ложью и укрепили веру 318-ти отцов. Но диавол, не пристыженный и такою победою над ним, опять возобновил и воскресил чрез Евтихия давно затихшее учение Валентина, утверждающее, что Господь Иисус Христос взял тело небесное и пришел к людям. Если бы возможно было для него, хитрого словами, а не мыслями, оспаривающего, чтобы не сказать подменивающего догмат, что (Христос) с телом вознесся на небеса, то мы показали бы ему Господа славы, имеющего на руках язвы гвоздинные (Иоан. 20, 25), и сияющего ими более, чем неприступным светом. Ибо всегда Сый явился во плоти: Творец всего «родился от жены, был под законом, да подзаконныя искупит, да всыновление восприимем» (Гал.4:5), «обнища богат сый» (2Кор. 8, 9), соблаговолил восприять мою плоть, произошел от семени Авраамова, став причастником плоти и крови (Евр. 2:14, 16), самым близким образом соединился с нами и совокупил во едино с божественным естеством наше по преемству греховное естество. Плоть и кости, по евангелисту (Лук. 24, 39) явили Бога, и Бог природы явился во плоти и костях, чтобы, когда «пожерто будет мертвенное животом» (2Кор. 5, 4), уже не было более смерти, потому что чрез смерть восстановляется жизнь. Ибо живое Слово Божие, в самой смерти явив Себя жизнью, провозгласило, что смерти уже нет, и, желая доказать действительность и непризрачность своего присутствия, говорило ученикам: «осяжите Мя и видите, яко дух плоти и кости не имать, якоже Мене видите имуща» (Лук. 24, 39). Действительно стал подобным нам человеком Тот, кто не перестал быть Богом; Он сделался ходатаем «Бога и человеков» (1Тим.2:5), начатком усопших, перворожденным из мертвых, вторым Адамом, главою тела Церкви (1Кор. 15:20, 45, 47. Кол. 1, 18); ибо пророк говорит: «и человек есть, и кто познает его» (Иер. 17, 9)? Слова пророка: «и человек есть» указывают на вочеловечение Того, кто есть Бог и, по учению веры, будет Богом во веки. Итак мы поклоняемся Христу, восприявшему, по домостроительству (Божию), ради нашего спасения страстную плоть и даровавшему нам залог божественного бесстрастия. Ибо, так мудрствуя, состоявшийся в Халкидоне собор святых отцов и веру 318-ти отцов сохранил неповрежденною и неизмененною, и смело противостоя, в лице просвещенных мужей, безрассудствам, даровал блага мира кафолическим церквам, основанным во всей вселенной. И мы также, соединившись с ними в одно тело чрез веру, молим Господа всех, чтобы ваша власть пребыла непоколебимою и перешла к сынам сынов. Если же некоторые, искажая склад речи и словосочетание, покушаются возбудить против церквей брани и распри, то им воспротивится Бог. А мы, одобряя намерение и мысль излагавших веру, отнюдь не отступаем от словосочетания, а имеем в них защитников догматов и бдительных хранителей веры 318-ти отцов, и святых отцов, собравшихся в Халкидоне, почитаем так же, как и самих 318 отцов; потому что они, ничего не прибавляя к их символу, осудили уста, достойные многих наказаний. Итак, получив распоряжение вашего благочестия, и прочитав первое и последнее прошения, поданные вашему величеству александрийскими клириками, я вместе с святейшими епископами нашей области оплакал (описанное) в первом нападение, сделанное овцами на пастыря, и особенно горько скорбел о восстании новых Дафана и Авирона против самого священства (Числ. 16). Ибо наглость изгнала всякий стыд; закон, страх власти и суд находятся в презрении; и гнусные страсти потрясли священнические постановления, подняв на священников руки, которые следовало бы как можно более удерживать; и получили достойный залог своего спасения. Ибо, имея сумасбродный разум, злодей Тимофей, как мы узнали из прошений, если только в них говорится правда, пристрастие к первенству предпочел спасению и решился на злодейские поступки, ринувшись, еще при жизни священника (епископа) Церкви, на кафедру, на которую не имел права, похитив дерзкою рукою управление церковью и в основание священства положив кровопролитие; мало этого: став виновником поражения пастыря, бесстыдно поставил себя самого стражем святого стада тот, кто сам недостоин называться христианином; так как по своей нечестивой надменности не устрашается совершать окровавленными руками досточтимые таинства, и, по осуждении, совершает то, что́ правила святых не позволяют ему даже видеть, когда делают это другие. Он не согласился быть поставленным по церковным правилам, и, быв возведен в епископа теми, которые, кажется, подлежали такому же наказанию, очевидно сам себя лишил общения со всеми церквами, как человек, нанесший оскорбление дарам Божией благодати. Далее, так как он не желает исправить то, что им нечестиво предпринято, если только сказанное об нем согласно с истиной, то он противится отеческим соборам; и так как для него недостаточно бедствий отечества, то он силится произвести смуты во всех церквах, как бы имеющий власть делать, что́ захочет, и не щадит ни живых, ни умерших предстоятелей Церкви; но, как нечестиво получивший власть вопреки всем, он отвергает прежде всего тот собор отцов, который созван был по настоянию александрийской кафедры и по внушению Святого Духа. Это, кажется мне, он сделал, чтобы избежать наказания за человекоубийство и прелюбодеяние; потому что там в самом начале (отцы) определили наказывать человекоубийц отлучением. Но он не принял святого вселенского собора халкидонского, не подозревая, что удалил самого себя от веры, изложенной уже прежде этого 318-ю святыми отцами, которую святой халкидонский собор утвердил и укрепил. Если уже он, употребив насилие, достиг кафедры блаженной памяти Кирилла, то ему следовало обратить внимание на сочинения этого мужа и держаться его правил. Но вы, благочестивый и чудною добродетелью превосходящий всех государей, защитите веру, находящуюся под игом тиранства, даруйте силу отеческим постановлениям, освободите священников от опасностей, остановите людей, которые покушаются незаконно восстать против церквей, дабы свободные в ваше время от раздоров, распрей и ссор святые церкви Божии непрестанно воссылали Христу Господу свои молитвы за ваше долгоденствие и спасение, да сохранит Он тебя, непобедимый во всех отношениях, христолюбивейший триумфатор и постоянный август, для всей вселенной и всех святых и кафолических церквей Божиих, на долгие и мирные времена.

Отрий³⁸⁷, милостию Божиею епископ святой и кафолической церкви митрополии Мелитенской, подписав собственною рукою, высказал в вышеизложенном послании, по повелению вашего благочестия, свое мнение, какое имею относительно исповедания отцов, собиравшихся в Никее, которому следовал и святой вселенский собор халкидонский, а также и мнение относительно Тимофея, обвиняемого в прошениях; молюсь, да сохранится власть ваша на многие лета для святых церквей и всего мира.

Иоанн, епископ аркский, тоже. Аделфий, епископ аравийский, тоже.

Благовернейшему и получившему от Бога императорский венец, августу Льву, Алипий, епископ Кесарии каппадокийской, (желает) спасения о Господе.

Верховный Владыка всего Бог даровал всем святым церквам Божиим и всей вселенной прекраснейший дар – ваше царствование. И это говорим мы не по догадкам каким-нибудь, но зная это по опыту. Ибо в самом начале вашего царствования, которое вы получили от Бога над вселенною, вы начали свои правительственные распоряжения не с чего-либо другого, как с того, с чего следовало; это служит сильнейшим доказательством вашего благочестия, какое питаете вы к Дарователю благодеяния. Лишь только вы вступили на престол, – и это по благому промышлению о нас Господа нашего Иисуса Христа, – тотчас стало видно праведное определение Божие по отношению к вашему благочестию, но еще более по отношению к нам; потому что добродетель правителя есть общее благо и полезна каждому; вами и чрез вас возвращена честь всем святым Божиим церквам; так как всюду были рассылаемы ваши грамоты, в которых обозначалось и то, какое благоговение питаете вы к православной вере, и то, что вы истину предпочитаете всему. Отсюда проистекает наше упование и дается право питать благие надежды нам, находящимся под управлением такого государя, который спасение подданных ставит выше всех забот. А так как вам пришлось встретиться с поднимавшимися возмущениями и волнениями и по преимуществу с тех сторон, на которые вы обратили особенное внимание, то есть, со стороны вашего стремления даровать Божиим церквам блага мира, который враг добра пытался похитить у них и нанести им оскорбления: то и в этом деле вы не относитесь небрежно к охранению нас, но бодрствуете и подобно добрым пастырям обсуждаете все, чтобы волк не мог похитить овец, или подобно лучшим врачам обвязываете раны и доставляете лекарства. Итак, да поможет Господь этому стремлению вашего благочестия и да укажет средства соединить все разделившееся и снова связать разорванные члены всего тела и, связавши, сохранить. А что́ касается того, что́ вы повелели мне вашею грамотою, то есть, что касается святого халкидонского собора и тех злодеяний, которые не должны были быть допущены и однакож, как говорят, совершены в Александрии, я могу сказать только то, что я одинаково не знал ни о том, что совершено в Халкидоне, потому что я не был на соборе, ни о том, что случилось в Александрии, потому что сейчас только услышал об этом, ни также о том, как умер блаженной памяти Протерий, ни о том, что тот, кто сделан там, как говорят, епископом, избран еще при жизни первого. Но так как вы повелели, чтобы я, хотя и не знаю, объявил вам мое мнение обо всем этом: то я поспешил собрать подчиненных мне епископов (а их два), из которых один явился и сам вместе со мною заявил свое мнение, а другой по слабости не мог прибыть, но высказал свое мнение в препровожденном ко мне послании, которое я отослал, присоединив к своему донесению. Итак, находясь в таком положении, я заявляю вашему благочестию, что хоть я не читал того, что́ в частности было исследовано и определено святыми епископами, собиравшимися в городе Халкидоне (потому что бывший тогда на соборе блаженной памяти Фалассий не доставил сюда ничего более из того, что́ там было совершено), а только прочел доставленное им определение, изложенное этим святым собором, но, здравомысленно прочитав его, и как следует восприняв и поняв его, и (надеюсь) справедливо и как следовало обсудив его, я нашел, что оно не разногласит с правою верою. Ибо оно одобряет веру и 318-ти святых отцов, собиравшихся в Никее, и с полным вниманием старается следовать ей, и невредимо и непоколебимо охраняет ее, – веру, в которой, по благодати Господа нашего Иисуса Христа, мы и крещены, которую и исповедуем и научаем исповедывать приходящих из язычников; а также оно следует и всем прочим святым отцам, и тем, которые после тех (никейских) собирались в царствующем городе, и тем, которые собирались в Ефесе; кратко сказать, оно на всех отцов, прославившихся верою и истинным учением, ссылается, как на своих союзников и общников в вере. Оно надписывает и блаженной памяти Целестина, и славного Кирилла, который прославлен за все деяния и в особенности за провозглашение анафемы на Нестория и одинаково с ним мудрствующих, равно как (оно надписывает) и тех, которые вместе с ними сражались и ратовали за веру против врага истины, Нестория, извергшего хулу на высочайшее Существо, а также против тех, которые, как оказывается, искажали истинные догматы, и, что всего важнее, не признавали, что Господь наш Иисус Христос воспринял от пресвятой Девы Марии Богородицы нашу плоть и понес все наши грехи ради нашего спасения. Это понимали и утверждали все, исповедовавшие и исповедующие правую веру; и мы знаем это, потому что удостоились этой благодати. Итак, что́ касается до определения, которое я уже читал, то я не имею ничего, в чем бы мог обвинить святой собор за нечестивое учение. Если же в настоящее время поднят вопрос не по поводу веры, а по поводу чего-либо другого, что́ сделано не по правилам, провозглашенным в городе Никее 318-ю святыми отцами, тогда этот вопрос не должен производить всеобщего волнения, но требует исследования со стороны вашего благочестия; потому что я вполне уверен, что, если вы исследуете этот вопрос и прочтете святые правила, дело поправится. Итак пусть никто не осуждает меня за то, что я высказал больше, чем мог и чем следовало. Я и не сказал бы этого, если бы не страшился изложенного в грамоте вашего благочестия заклятия, побуждающего нас смело заявлять истину. А о том, что́, как говорят, случилось в городе Александрии, я могу сказать только то, что злодеяния, о которых рассказывают, достойны рыдания; и если они действительно учинены Тимофеем ли, поставленным, как говорят, в епископа, или кем другим, и если все случилось так, как описывается в прошениях, поданных вашему благочестию обвинителями Тимофея, то я говорю, что виновники этого недостойны священства. Но все премудро уладить и предусмотрительно приостановить дальнейшее распространение такого зла принадлежит вам. Итак, вот то, что́ я знаю по вышеупомянутому делу и что́ должен был высказать. Молюсь же я о том, что́ имеет принести пользу и этому делу и всему миру, если мои молитвы могут помочь, да дарует Господь Иисус Христос все блага вашей власти и да сохранит на многие лета для нас владычество ваше, кротко, милостиво и благочестиво правящее нами.

Алипий, милостию Божиею епископ святой Божией церкви митрополии Кесарии в первой Каппадокии, изложил это в моем послании, согласно благочестивому повелению вашей власти. Увий, епископ нисский, тоже.

Благочестивейшему и христолюбивейшему и христолюбезному императору, постоянному августу Льву, Патрикий, Евстафий, Невулий, Феодосий, Аристомах, Кир, Амвросий, Патрофил, епископы второй Каппадокии.

Благочестивое стремление и то усердие, какое вы являете к истинной вере, принесли вам, священнейший и христолюбезный император, в дар владычество над римлянами. Тем и другим качеством охраняя эту веру, ты желаешь, чтобы святые Божии церкви и продолжали существовать и возрастали, и всякого хочешь обратить к той вере, которую ваша светлость исповедовала с младенчества, и которую открыто заявить пред всеми предстоит вам повод и в настоящее время. Но так как вы вашею высочайшею грамотою повелели нам объявить наш образ мыслей, как мы мудрствуем, и пожелали узнать, что мы думаем относительно святого собора халкидонского и относительно того, что по рассказам произошло в Александрии: то мы это исполнили, собрав в одно место святых епископов второй Каппадокии. Сошедшись в одно место вместе с клириками, мы прежде всего вознесли молитвы о здравии вашего миролюбия, (необходимом) для охранения святых церквей, равно как и самой правой и досточтимой веры, и о повсеместном распространении мира победою всех язычников. Но прочитав прошения, поданные вам тою и другою сторонами, то есть, святейшими епископами египетского округа и другими, мы заявляем, что мы с первого раза согласились с тем, что определено святым вселенским халкидонским собором, и теперь при настоящем случае подписали это, и храним это так же, как древний святый вселенский собор 318-ти святых отцов, созванный в городе Никее, согласно с которым мы и крестились, и всецело предались этому благому исповеданию, и, по милости Господа нашего Спасителя Христа, удостоившись священства, обращаем в Его веру научаемых. Равно и другие соборы, которые в разные времена, как обозначается в них, созываемы были по неотменным обстоятельствам, приемлем во всем; так как они собираемы были Святым Духом, и, как оказывается, состоялись по поводу тех вопросов. относительно которых издавали свои определения. И по нашему мнению все, старающиеся воспротивиться святому вселенскому собору халкидонскому, не понимают себя самих, потому что самым нагляднейшим образом оказываются врагами и 318-ти святых отцов, бывших на соборе никейском. Ибо, если этот собор принят и утвержден святым халкидонским собором, как заключающий истину и основание правой веры, (ибо в нем заключается и то и другое), то не очевидно ли, что они открыто восстают и против того собора? Человеку с умом здравым несвойственно что-либо частью принимать, а частью порицать, и на основании собственного взгляда отвергать то, что ими определено с пользою. О святом соборе халкидонском сказано, кажется, достаточно. А что́ касается недобрых событий в Александрии, то мы еще недавно оплакивали их и теперь никак не можем перестать сетовать об них. Да и какой предел будет слезам нашим, когда мы видим, как велики и невыносимы злодеяния, учиненные в этом городе, не говорим уже о том, что святые церкви потерпели поругание, хотя даже и говорить об этом предосудительно, и что даже стыд не остановил сделавших нападение на святую крещальню и, быть может, получивших в ней святую благодать во искупление прежних конечно грехов? А когда к этому прибавляют, что в этом месте совершено и убийство священника: то как это не будет столько ужасным, чтобы не могло возмутить всякий слух? А когда еще говорят, что все тело было обезображено и подверглось поруганиям, когда уже лишилось чувств, и что члены его были разрублены и повержены в огонь, и собранный пепел, по прихоти убийц был рассеян: то каким образом это не вынудит на сострадание и не вызовет обильнейшее орошение слезами, особенно, когда кто представит, что после смерти не допустили даже, чтобы по умершем было совершено жертвоприношение (евхаристия), но торопились подвергнуть, вопреки естественному Закону, казни того, кто, кажется, уже нисколько не чувствовал этих поруганий? А того, что сделано относительно Тимофея, мы никак не одобряем; он не может иметь священства; во-первых потому, что низложенному по какой бы то ни было причине следует переносить запрещение, а не стремиться к прежнему сану и тем более не домогаться высшего, пока тот, кто его низложил, не разрешит произнесенного над ним осуждения, или пока собор святых епископов не издаст решения, какое усмотрит справедливым. А чтобы низложенным епископам или клирикам другие предоставляли этот сан, этого никакое церковное правило не дозволяет. Если даже допустим уступку, что двух епископов достаточно для всенародного провозглашения веры, то на этом основании поставление в епископа по недостаточности этого числа не может совершиться, так как это возбраняется канонами. Когда же епископ находится в своей церкви и не лишен священства, и ни с какой стороны не изобличен, ни удален, и в то же время другой поставлен в епископа этой церкви: это оказывается и предосудительным и лишенным всякого основания. А так как все, что сделано относительно Тимофея, не имеет, как открывается из прошений, оправдания и оказывается чуждым всякой законности и несогласным с саном священства: то, не только если все эти поступки действительно совершены им, но если бы пришлось подметить за ним один из вышеупомянутых поступков, и тогда высокий дух канонов не дозволяет ему носить священнического сана. И так как об нем известно, что он строил козни блаженной памяти Протерию или желанием или делом, то явно, что он и священными канонами изгоняется и по законам (гражданским), хорошо изложенным, является человеком нетерпимым. Итак, вот то, что́ мы, собравшись вместе, после обсуждения, единодушно решили. А ваша благочестивейшая и христолюбивейшая светлость, которая, кажется, по (Божию) промышлению, получила власть над нами, да наслаждается благоденствием на многие лета, и, по нашим молитвам, да сохранит в покое святейшие церкви и дарует мир всему миру; и да покорятся вам все народы, живущие под солнцем; так как еще недавно сделалось заметным, что, по милости Господа Христа, римское владычество приходит в лучшее положение.

Патрикий, епископ митрополии Тианской, по повелению вашего благочестия, заявил свое мнение относительно собора халкидонского, что я принимаю этот (собор), нисколько не разномыслящий с святыми отцами, равно и относительно Тимофея, как нами написано, и подписал собственноручно; молюсь, да сохранится власть ваша на многие лета.

Евстафий, епископ патернский, тоже. Феодосий, епископ назианзский, тоже. Аристомах, епископ колонский, тоже. Кир, епископ кувистулийский, тоже. Амвросий, епископ азунский, тоже. Патрофил, епископ юстинопольский, тоже. Аневрий, епископ доалский, тоже.

Благочестивейшему и христолюбивейшему императору, кесарю Льву, триумфатору, постоянному августу, Евипп, Петр, Иоанн, Гратиан, епископы вашей Понтийской области.

Кто не станет прославлять вас, непобедимейший и христолюбивейший из государей? Вы мудро управляете миром, крепко сидите на троне и достойным образом правления полагаете прекрасное основание правосудию, именно – любовь, которую вы имеете к нам. Это ясно видно из того, что никто никогда и ни к чему не имел такого весьма горячего рвения, как власть вашего благочестия к тому, чтобы христианский народ постоянно возрастал и достигал особенной славы и могущества: терпеть ему несчастия вы совершенно не допускаете. От этой цели не удерживает вас ни народная любовь, ни множество богатства, ни желание славы, ни то, что вы являетесь и именуетесь царем царей, ни все остальное, что признается за счастье людское. И ничто из всего этого вас так не радует, как то, чтобы чрез ваше величество мы наслаждались весельем, а чрез нас засвидетельствовалось пред Богом и людьми о вашем правлении, и чтобы власть ваша осталась неразрывною навсегда. Правда, не один какой-нибудь, прежде делавший нашествие на нашу область, как бы на свою, чуждый народ теперь покорен без особенного труда, а ниспровергнуты уже все окружавшие римскую империю и враждебные ей народы; но вы, все это полагая на втором месте, как бы осеняемые Божиею десницею, домогаетесь нашего единодушия, сознавая хорошо, что ваша безопасность зависит от мира церквей: ибо, если не будет нарушен мир, то и все останется непоколебимым. Итак, какой оратор, умеющий обрисовывать факты и в форме сетований представлять верно страдания, может оплакать нас? Мы не сохраняем того мира, который наследовали от отцов, а запомнили одно лишь название его, и оказываемся не имеющими к нему даже небольшого уважения. Ибо узы любви порваны; мир похищен из наших сокровищниц. О, как много зол! наши страдания вызывают у нас стоны. Любовь когда-то была нашею; она отеческое наследие, которым чрез своих учеников обогатил нас Господь, говоря: «заповедь новую даю вам, да любите друг друга» (Ин. 13:34). Прежние преемники, сыновья, получив это наследие от отцов, нерушимым соблюдали его до наших отцов, а это испорченное поколение не соблюло его. С удалением от нас любви как быстро выпали из рук наших богатства? Мы бедны любовью, а наши враги обогащаются вследствие наших несогласий; ибо псалмопевец говорит: «возревновах на беззаконныя» (Пс. 72, 3). Прочтем это место, немного применяя его к себе: «возревновахом на беззаконныя, мир грешников зрящее». Они живут согласно между собою, они связаны друг с другом и укрепились, как канаты, взаимно переплетенные; а мы не сочувствуем друг другу и не согласны в наших мнениях; тогда как всякий знает, что первое благо святой и достохвальной Троицы есть мир и нераздельность. Поэтому Бог – един, и веруют в Него, как во единого, не только по согласию или равенству существа, но и потому, что с этим именем единства в Боге тесно связаны другие (имена), которыми Он обладает. Так Он называется миром, любовью и тому подобными именами, которыми открывается нам, что мы этими добродетелями можем уподобляться Богу. А вторые – после Бога – власти, то есть, ангельские и небесные силы, ничего так не любят, как тишину и свободу от смятений. Далее, если мы обратим взоры на законы природы, то увидим, что небо и земля и море, и весь этот мир, величайшее и удивительное творение Божие, – о чем объявляет и Бог, – пока был в согласии и заключал в себе мир, оставаясь в собственных естественных пределах, не соприкасаясь ни с чем другим и не разрывая цепей своей гармонии, которыми творческий разум все связал, до тех пор это был мир, каковым названием обозначается особенная красота, лучше и величественнее которой никто и ничего здесь найти не может; а как скоро он нарушил мир, то перестал быть и миром, и то благо мира, какое было у него, заменяется смятением. Не будем говорить уже о том, что народы, и города, и хоры, и дружины, и дома, и состав лиц на кораблях, и супружества, и общества, во время мира возрастали, а во время смятений стали убывать; обратимся к израильтянам и постараемся исправиться, смотря на их бедствие. Пока они находились в мире и между собою и с Богом, – назывались и святым народом и Божиим жребием и царским священием (Втор. 7, 3. Исх. 19, 6), и управлялись царями, которыми руководствовал Бог; огненный столп ночью и облако днем, как бы присутствуя среди них, указывали им путь; море, пораженное жезлом Моисея, как стекло, расколовшееся сверху донизу, разделилось от одного берега до другого, так что Моисей и со всем народом, спустившись на дно его, нисколько не обмокли, а еще палимы были солнцем, и, проходя пропасть по сухому дну, не устрашились неожиданно образовавшейся из волн стены, видя, что наподобие стены сгустились по ту и другую сторону волны. При недостатке пищи, она была ниспосылаема им с неба; во время жажды скала доставила им источник; когда они сражались, то распростертые руки заменяли бесчисленное множество воинов, и молитва доставляла им трофеи и предуготовляла пути. Пред лицом их реки, подражая родственному им морю, текли назад. По молитве праведника остановилось солнце, и, прервав свой бег, дало возможность к преследованию и увеличило обыкновенную длину дня. Наконец, от обхода священников и трубных звуков рушилась твердейшая неприятельская стена. Но со временем они начали слабеть умом и стали часто попирать закон – тень будущего; начали с презрением относится к говорившим во всеуслышание пророкам и потом к евангельским чудесам, которые совершены Христом, не смотря на то, что видели безмужное зачатие и непорочное Его рождение от Девы, и слышали голос, невидимо свидетельствовавший о Том, чья слава доходит до небес, – видели исцеление телесных болезней, совершенное не каким-либо лекарством, но одним словом и свободным повелением, – и воскресение мертвых, и страх демонов, и власть над бурями, и хождение по морю, непохожее на чудо Моисея, когда шли по морю, разделенному на две части, и по сухому дну, но хождение по самой поверхности моря, как бы по разостланной коре земной, как будто путь проходил по какой-либо твердыне; (видели) и доставление обильной пищи, сколько Ему было благоугодно, и удовлетворительное насыщение в пустыне, когда ели многие тысячи народа, для которых не манна сходила с неба и не земля из недр своих доставляла необходимое, но для которых это щедрое даяние проистекало из неизъяснимых житниц Божественной силы; и – приготовленный хлеб делал приращение в руках прислуживавших и вместе с насыщением ядущих увеличивался, так что остатки доставили обильную пищу на много месяцев, и по накормлении хлебом осталось его такое же число корзин, сколько было апостолов. Эти чудеса видел каждый, и исследовали их с большим вниманием, а также и насыщение рыбами, которые доставило не море, но Тот, Кто произвел в море этот род. За такие благодеяния они прониклись злостью, начали относиться с ненавистью к своему спасению, и, считая величайшим преступлением принять дары Господа, более вспламенялись против Спасителя и Христа, и, разделившись на несколько сторон, восстали после сами на себя; так как распятый Господь обрек их на это именно наказание. Долго рассказывать, как много они перенесли во время угнетения: они не пищу подавали детям, но их (самих) закалали на пищу, и как средство против голода употребляли то, что́ для них было дорогим залогом. Но одно бедствие их особенно велико, именно, что они рассеяны по всему миру; так что у них не стало и богопоклонения и едва можно признать помост Иерусалима, к которому переноситься они могут настолько, насколько могут оплакивать его опустошение. Но и имея (пред глазами) такие примеры, мы более и более идем по бедственному пути несогласия. Увы мне! мы обогатились несчастиями, и тьма объяла все и все покрыла; наши бедствия гораздо сильнее десяти казней египетских. Мы уже опасаемся осязательной тьмы, опасаемся, чтобы в настоящую пору не покрыл нас дым того огня, который ожидается (пред концом мира), опасаемся, не участвует ли в настоящих событиях антихрист и не считает ли он благоприятным поводом к (проявлению) своей власти наши пороки и настоящие события; ибо он не нападает на укрепления ставших добре и не приближается к вооруженным любовью. Поэтому Иеремия в книге своей говорит: «я пла́чу и прошу потоков слез глазам моим» (Иер. 9, 1). Бедствия умудряют к (такому) желанию и достаточны, чтобы вызвать стенание, и я скорблю, и нет средства к облегчению скорби, никаких слов недостаточно для этого; потому что, победив врагов, мы сейчас же разоряем самих себя, как безумные пожираем собственную плоть, и не сознаем, что стреляем друг в друга и друг от друга обращаемся в бегство. Ибо, если прошения, поданные вашему величеству благочестивейшими епископами и почтеннейшими клириками египетского округа, согласны с истиной; то какое допущено множество злодеяний? И где можно найти столь горький конец какой-нибудь трагедии? Кто от такого повествования не выйдет из философского хладнокровия и останется без слез, слыша, что посредник между Богом и людьми, предстоявший вместе с ангелами, бывший в хоре вместе с архангелами, – в досточтимое время пасхи, когда даже скопища разбойников оставляют свои занятия, когда оружия не поднимаются, претории ничем не занимаются, и все христиане, оставив прочие занятия, имеют одно желание чистотою молитвы приобресть участие со Христом в Его страданиях и таинстве воскресения, – был вырван из недр духовной матери и притом теми, которые, быв научены им, возродились в этом источнике, – (слыша) также и о том, что священник, приносивший бескровные жертвы, убит и священнодействовавшая рука обагрена своею кровью, что тело его рассечено на много частей, подверглось различным поруганиям, сделалось предметом осмеяния для неразумного народа, так как мужчины и женщины и даже юноши превратили это бедствие в торжество, предано огню в христианском городе и, по распадении костра, обращено в пепел? Впрочем, это сделано для того, чтобы священнослужителю выйти победителем из всех стихий; на земле он был истерзан, в огне сожжен, по воздуху рассеян, и, как обыкновенно бывает, быв раздроблен на мельчайшие частицы и атомы, был увлечен волнами в соседние источники, так что не удостоился христианского погребения, в котором не отказывают даже нечестивцам. Сколько достойно вероятия, что тогда язычники и иудеи, презревшие столько чудес, смеялись над нашими таинствами! Так и эти события будут для наших потомков невероятными и горькими баснями. Но кто же виновник этих злодеяний, если только обвинители говорят правду? Тот конечно, кто еще при жизни первосвященника насильно взошел на кафедру Марка и прелюбодейно посягнул на непорочные чертоги, неумытыми ногами приступив к священному алтарю, кто сам себя поставил первосвященником, кто вместе с тем нарушил все каноны отцов и сам, как вздумалось, снял с себя осуждение, и кто, не нуждаясь в голосах прочих епископов, признал неслыханное и воображаемое избрание себя (в епископа), сделанное епископами осужденными и притом двумя; тогда как в правилах отцов, почитающих святую и достопокланяемую Троицу, предусмотрено, чтобы при избраниях епископов были непременно на лицо по крайней мере три епископа³⁸⁸. Но он не обратил внимания на такое предостережение, потому что по добродетели не мог превзойти предстоятеля церкви александрийской, а избрал иной способ, которым изобличил себя в противоположных качествах, и с ним случилось то же, что́ случается с людьми, ослепленными неистовым бешенством и разрушающими все, что́ ни попадет под руку, хотя бы всячески следовало пощадить это. Будучи таковыми, эти люди дерзают лечить других, и делают это не мягкосердечно и кротко, но как какой-нибудь неопытный врач, способный только резать и убивать, которому действительно следует сказать: «врачу, исцелися сам» (Лк. 4, 23). Итак, он исключил из диптихов того, кто законно и правильно должен был быть почтен духовною степенью, и вписал того, кто определением стольких епископов низвержен с первосвященнической кафедры. Если это было так, как сказано (потому что, живя на краю Понта, мы не знаем сущности этого дела), то вашему миролюбию необходимо исправить это дело; потому что, если не будет уничтожена причина болезни, то здравие не может быть восстановлено. А так как те, которые сначала допустили многое, упомянули и о соборе: то, хотя бы нам случилось пострадать, подвергнуться опасности за истину, мы, взяв смелость и свободную решимость, говорим о нем без утайки; потому что ни в ком из нас нет признаков разности, так чтобы мы могли удалится от учения первообразного и вследствие этого часто спотыкаться при произнесении приговора об истине; хоть многие действительно из-за пристрастия к славе и власти поступают вопреки правилам честности, тогда как они должны были бы подчиниться не высокомерию или гордости, но жизни. И эти-то люди уклоняются от истины и увлекают за собою большую часть простого народа, у которого в обычае радоваться возмущениям и увлекаться вместе с увлекающимися. Впрочем, следует спокойно относиться к таким злоумышлениям вооруженных людей; потому что за епископский сан говорят чудеса³⁸⁹. Ибо можно ли сколько-нибудь иначе, спустя столько времени, думать о тех, которые следуют учению Григория великого, епископа нашего города, и других епископов того же имени и Василия и бессмертного Афанасия? Или они могли думать несколько иначе о том, что́ неизменно, и последующими определениями постоянно нарушать прежние? Не скорее ли (своею) тишиною они отражали нападения противников, всегда поднимающих вопросы о Боге, и после долгих смут восстановляли мир в святых Божиих церквах? Ибо как материя вещей, при сильном порыве ветра, от трения самой о себя, часто сама собою производит огонь и пламя, прежде нимало не быв подвергнута ему, пока не перестанет дуть ветер; или как затаившийся в соломе огонь, без всякого содействия воспламенению посредством раздувания, ни рядом лежащих предметов не сожигает, ни совершенно быть погашен не может, но вместо пламени какой-то дым выходит из соломы на воздух, а при раздувании дым обращается в пламя: так и теперь действуют, когда недовольства, порождающие козни против нас, сокрыты внутри. Если же мы, собравшись, решимся вступить в состязание с противниками, – чего, при управлении империей вашим благочестивым могуществом, пусть никогда ни уши не услышат, ни глаза не увидят, – то предстоит опасность, как бы нам не дойти до самой постыдной брани, и как бы смятение не увеличилось; и тогда ни они ни мы не можем рассчитывать на мир. Во избежание этого нужно размышлять о том, что Царь небесный уже при дверях, что, может быть, мы переживаем последние времена, что сам Господь грядет в славе Отчей, и мы должны будем узреть Его уже не в образе, но во всей Его славе, что Он будет судить всех людей, колеблющихся сомнением между страхом и надеждою будущего и потому с нетерпением ожидающих того или другого исхода. А так как ваше миролюбие соблаговолило потребовать нашего мнения и относительно тех, которые собирались в Халкидоне: то, – взирая на множество этих украшенных сединою и мудростью, отличавшихся всеми духовными дарами мужей, которые, кроме того, прославили веру того количества благочестивых отцов, которых Дух Святой собрал в Никее, и тех, которых тот же Дух собрал в царствующем городе, с которыми и мы находимся в согласии, – мы и благочестно храним то, что ими предусмотрено, и никак не отвергаем столь важного собора. Итак вот что вкратце мы представляем не по-аристотелевски, а с простотою рыбарей. Если же что-либо сказано нами безграмотно, или по незнанию сочетания и красоты речи, или вследствие далекого уклонения от предмета, то мы просим у вашего благочестия снисхождения.

Евипп, милостью Божиею епископ святой Божией церкви в митрополии Неокесарии, подписал, и молюсь, да сохранится миролюбивая власть вашего благочестия, благочестивейший и боголюбезный император, на многие лета для благосостояния святых Божиих церквей и всего мира.

Петр, епископ команский, тоже. Иоанн, епископ полемонийский, тоже. Гратиан, епископ керасунтский, тоже.

Благочестивейшему и христолюбивейшему владыке земли, наследнику царства небесного, постоянному августу, императору Льву, Селевк, Ураний, Ерифрий, Элиан, Иперитий, Павел, смиренные епископы области Геллеспонтской.

Ваши распоряжения достойны ваших действий, которые вручили вам бразды правления. Так как вы поступаете по апостольской вере и кафолической добродетели, то Бог вручил вам власть над миром, которую вы направляете к богоугодному миру. Посему-то святые и боголюбезные епископы нашей области, собравшись вместе, прочитали грамоту вашей светлости и приложенные при ней прошения, чтобы заявить вам, что согласно с церковными постановлениями. Итак, рассматривая вышеупомянутые прошения и при чтении как бы своими глазами видя убийство святейшего пастыря, совершенное в священном месте, в крещальне, в которой щадят даже тех, убегающих туда, кои виновны в страшнейших злодеяниях, – также какую-то дикую и необъяснимую ярость, какой не бывает у лютых варваров и какой подверглось его тело, обнаруженную не только против него, но и против всего чина священства и благочестия, и видя, что виновником допущенных по гордости и иудейскому ослеплению злодеяний был Тимофей, мы и теперь преисполнены стенаний и слез; и даже промежуток времени не мог уменьшить нашей печали; потому что в христианские и ваши времена христианами же совершены над собственным пастырем такие поругания, каких не было от века и неизвестно, чтобы какая-либо молва передала что-либо подобное. Слыша это и едва удерживаясь от слез, мы объявляем, что не только те, которые действительно совершили такое злодейство, никак недостойны епископства, но и тот, кто рукоположен ими, не может носить священнического сана, хотя бы он и был рукоположен правилам; когда тот, кто, говорят, поставлен (в епископа), даже, как слышно, был осужден своим епископом, святейшей памяти Протерием, и собором святых епископов египетского округа, и при том, говорят, он, когда еще жив был первосвященник и исполнял обязанности священства, принял ненадлежащее поставление от вместе с ним осужденных епископов и только от двоих, следовательно не составляющих полного по правилам числа рукополагающих. И кроме того он удалил православных и почтенных епископов почти всего египетского округа от их кафедр, а также клириков и монахов лишил должностей в своих городах, и на место изгнанных им старался возвести людей, не уважающих каноны, и лжецов. Говорят, что много и еще сделано такого, что запрещается священными канонами и не дозволяется церковными постановлениями. А сверх этого, он утверждает, что не принимает святого и вселенского собора, бывшего в Халкидоне, который во всем сохранил ненарушимою веру 318-ти святых отцов, собиравшихся в Никее, а вместе соблюл и то, что определено на прочих соборах, то есть, (на соборе) святых отцов, собиравшихся в царствующем городе, и на первом ефесском, и духовными мечами с корнем вырезал зарождавшиеся ереси, и таким образом во всем утвердил чистую веру вышеупомянутых 318-ти святых отцов, в которой мы и родились и крестились и крещаем, и постоянно молимся в ней окончить и жизнь. Если же слепые порицают свет и лжецы – истину, первые по своей слепоте, а последние потому, что сами изобличаются в заблуждении и лукавстве: то мы знаем, что все еретики порицают святые соборы, подрывающие их нечестивые секты. Так ариане и евномиане поступают по отношению к 318-ти никейским отцам, македониане же по отношению к 150-ти отцам, собиравшимся в Константинополе, а несториане противятся ефесскому собору, наконец евтихиане и аполлинаристы и прочие изобретатели зол – 630-ти отцам, собравшихся в Халкидоне, – распространяют враждебные истине нестроения и по безумию своему оказываются лжецами. Итак Тимофея, который оказывается аполлинаристом, и сверх того отделившимся от всякого собора, избранным не по правилам и виновником такого зла, мы никак не можем назвать епископом, если впрочем обвинители его говорят правду, и не принимаем в общение того, кто оказывается виновником таких зол; и просим ваше благочестивое могущество торжественно заявить свою заботливость о святых церквах и поддержать достойные вашего правосудия порядки в египетском округе, так чтобы претерпевающие преследование избавились от необходимости бежать и приведенные в смятение были снова призваны к прежнему миру, и чтобы святым Божиим церквам, находящимся там, сообщено было единение. Наши же церкви, по милости Божией и по попечению вашего благочестия, находятся в мире, единодушии и большом согласии относительно правой веры, и нашими устами просит воспротивиться домогающимся созвать собор. Ибо, если мы будем часто собираться, то можем мудрствовать что-нибудь иное, кроме того, что предано нам святыми отцами и изъяснено святыми соборами. Желающие, чтобы был созван собор, не о чем ином хлопочут, как о том, чтобы большая часть епископов, продав священные сосуды, издержала все драгоценности на расходы, содержание себя и на подводы, и чтобы некоторые из них, во время путешествия или на море лишившиеся жизни, были признаны сочувствующими в этом бремени или грехе лицам, домогающимся собора. Но прикажите лучше, чтобы все священники, оставаясь в своей церкви и на месте жительства, возносили молитвы и прошения за власть вашей светлости.

Селевк, милостию Божиею епископ святой Божией церкви в митрополии Амасии, подписал собственною рукою. По благочестивому повелению вашего благочестия, заявляю вместе с боголюбивейшими епископами всей области свое мнение о том, что я думаю и о правой вере 318-ти святых отцов, собиравшихся в Никее, которую утвердил и собор халкидонский, и также о Тимофее, обвиненном в прошениях: и молим, да сохранит Господь власть вашу на многие лета.

Ураний, епископ иворейский, тоже. Ерифрий, епископ амисский, тоже. Элиан, епископ синопский, тоже. Иперитий, епископ тильский, тоже. Павел, епископ адратский, тоже.

Благочестивейшему и христолюбивейшему императору и наследнику царства небесного, августу Льву, Петр, Эферий, Олимпий, Сатурнелл, Иперий, епископы области Пафлагонии.

Вы давно возвысили святые церкви Божии, прежде всего принесши Христу Богу эту праведную жертву, которая превзойдет все права благочестия и будет иметь свою силу до тех пор, пока останется твердым то, что́ установлено блаженной памяти Маркианом. Итак ваше, христолюбезный и принявший от Бога царство (император), миролюбие даровано нам в настоящее время для того, чтобы всюду основанные Божии церкви с особенным рвением к единодушию и без разделения хранили правую и благочестивую веру. Ибо из грамоты вашего благочестия мы узнали, что ваша светлость особенно заботится о мире в городе Александрии. А из приложенных при ней прошений мы усмотрели, что, удалив от этой церкви блаженной памяти Протерия, Тимофей вздумал сам занять должность первосвященника в этом городе и устроил, что упомянутый муж подвергся казни и отошел из сей жизни. К тому же приверженцы Тимофея говорят, что они следуют вере 318-ти отцов и собора, бывшего в Ефесе, но оказываются отвергающими собор 150-ти святых отцов, бывший в царствующем городе, и святой вселенский собор халкидонский. Итак, постановив то, что́ мы, епископы Пафлагонии, сообща мудрствуем, доводим это до сведения вашего благочестия. Вознесши предварительно умилостивительную молитву к Господу нашему Иисусу Христу о власти вашей светлости и об единении святых церквей, и с большим вниманием прочитав вашу грамоту и приложенные при ней прошения, мы доносим вашему благочестию, что все, бывшие до нас боголюбезные епископы, приняв евангельское и апостольское учение и следуя вере святых отцов, учивших исповеданию апостольскому, предали эту веру нам вместе с верным народом. Посему, прося Господа, и Бога нашего, да сохранится на многие лета царство и власть ваша, дарованная нам Богом, мы никак не удаляемся от предания (318-ти) святых отцов, ни от собора 150-ти святых (отцов), созванного в царствующем городе, ни от святого вселенского собора, бывшего в митрополии халкидонской, и утверждаем, что они (два последние собора) не сделали ни прибавления ни убавления в предании 318-ти святых отцов, но созваны были для низложения тех, кои произвольно стали отвергать благодать Святого Духа и святую тайну домостроительства Господа Христа. Посему они противятся и наносят поношения и иному великому и святому собору 318-ти святых отцов. И святые отцы признали делом опасным умалчивать о неверии еретиков, старавшихся подорвать определение оного святого собора и не излагать святой и правой веры открыто для всех. Отсюда видно, что те, которые отрицают теперь святые соборы, не по ревности к благочестию, но по неосновательности и упорству в своем мнении, наносят поношение не только святым отцам, но и всему чину священников. А касательно Тимофея и того, что, как говорят, им злодейски учинено (если впрочем, правду говорят прошения, поданные вашей светлости почтеннейшими клириками города Александрии и святейшими епископами египетского округа), мы утверждаем, что поступки его представляются весьма грубыми и жестокими и по такому образу совершения их превышают все пределы нечестия; так что он не только представляется недостойным степени священства, но и должен быть исключен из общества мирян; потому что он вместе со многими преступлениями, совершенными им, дерзает поносить и святые соборы. Во власти Господа Бога отпустить ему тот поступок, какой он совершил против священства, нисколько ему не повредившего: но ваш, величайший из государей победитель, долг принести Господу Богу праведную жертву, подвергнув столь великие злодеяния возмездию, по вашему усмотрению. Просим же и умоляем всеми силами ваше благочестие о том, чтобы вы, в правление вашего благочестия, в мире и тишине сохранили неприкосновенным то учение, в которое веруете, как в клире, так и во всем народе, утвердив их в спасительнейшей вере, и чтобы воспротивились желающим попусту созывать новые соборы; а нам просим в силу вашего благочестия даровать, чтобы, живя в мире, исповедуя веру и предание святых отцов, мы наслаждались невозмутимою тишиною и порядком, посвящая дни свои на молитвы и прошения, и своею жизнью и своим поведением благоугождая Господу Христу во славу православной веры, и вознося за вашу светлость молитвы Господу Богу, да излиет Он на власть вашего благочестия светлые лучи своей десницы, которая да сохранит вас в мире, и да дарует вам вместе с вашими знатнейшими и высочайшими вельможами и с вашим славным и мудрым правительствующим сенатом храбрость и силу для покорения зверских коварств и объединения святых христолюбивых церквей, для спокойствия и порядка во всей римской империи.

Петр, епископ святой Божией церкви в митрополии гангрской, подписал своею рукою, и, по повелению вашего благочестия, вместе с боголюбезнейшими епископами нашей области заявили наше мнение, которое высказано выше в этом послании, именно: какого мы мнения относительно православной веры 318-ти отцов, собиравшихся в Никее, которую утвердил и святой собор халкидонский, а также относительно Тимофея, обвиненного в прошениях; и молим, да сохранит Господь Бог православную и христолюбивую власть вашу на многие лета.

Эферий, епископ помпейопольский, тоже. Олимпий, епископ сурский, тоже. Сатурнелл, епископ амастрский, подписал тоже (за себя и) за святейшего епископа (Иперия), так как он болен.

Благочестивейшему, непобедимейшему и христолюбивейшему государю, постоянному августу, императору Льву, Урсилий, Далматий и Максим, епископы вашей Дардании.

В избрании вашей власти мы и узнали и увидели определение Спасителя Бога, и потому, что Он силою своею покорил вашему царству все неприятельские народы, и чрез вас вера Его стала твердою и непоколебимою, и для того, чтобы никто уже не осмеливался по преступной дерзости предпринимать что-либо нечестивое при благочестивом императоре; ибо как все божественные постановления остаются в своей силе, так и в Божиих таинствах при помощи веры вашего благочестия, не смотря на человеческое разнообразие, не происходит никаких изменений. Ибо что́ может считаться столь опасным и столь нечестивым, как мысль, что благочестие веры, огражденное апостольскими границами, укрепленное бесчисленными и священными свидетельствами всего священного Писания и подтвержденное определением никейского и судом халкидонского соборов, может быть нарушено пустыми и невежественными предприятиями, когда для полного совершенства в кафолической вере достаточно наставления премудрого Соломона, который говорит: «мудрствуйте о Господе в благостыни, и в простоте сердца взыщите его» (Прем. 1, 1). Итак, что́ сделает своею гнуснейшею хитростью нечестие, когда ему никак не дозволяется выходить из пределов благостыни? Но, как обнаружила присланная моему смирению грамота, оказывается, что Тимофей отверг это (наставление); жаждая епископства, он достиг его смертью епископа. Посему злодеяние других лиц обрушилось на него, и не призывают его в братское собрание; потому что он называется убийцею брата, поистине не быв нисколько оскорблен досточтимой памяти Протерием, сколько можно судить по его добросовестности. Достигнув избрания такою смертью последнего, Тимофей, по суду вашего миролюбия, никак не может удержать этого сана. Итак, да сохранится вера, порученная вашему благочестию вечным Богом: по Его милости дарованная вам власть со всею славою да утвердится на многие лета. И как ваша милость во все дни охраняется Божиим умилостивлением, так и священные таинства да не потерпят нисколько от злодейских предприятий; но, при непрестающем благочестии, да оснуется прочно мир, дарованный миру заботами вашего благочестия.

Урсилий, епископ Дардании: вечная Благость да сохранит невредимым миролюбие твое, благочестивейший и непобедимейший государь, постоянный август, на многие лета, ради мира мира и для кафолических церквей. Далматий, епископ Нентины, тоже. Максим, епископ диоклитианский, тоже.

Благочестивейшему и непобедимейшему государю вселенной, и христолюбивейшему императору Льву, Петр, епископ митрополии Коринфа, и прочие, мне подчиненные, почтеннейшие епископы. Афанасий, Руфин, Александр, Кандид, Агафер, Александр, Архитим, Кириак, Фалес, Домитий, Осий, Константин, Исикий, Иоанн, Афанасий, Тимофей, Афовий, Зоил, Плутарх, Геронтий, (желают) спасения о Господе.

Все (действия), которыми ваша благоверная власть хорошо управляет государством, служат к прославлению Господа всех Христа; а в особенности те, которыми ваше миролюбие старается охранить неприкосновенными права православной веры. За эти (действия) святая и достопоклоняемая Троица, вознаграждая ваше усердие, предоставила и будет предоставлять власти вашего благочестия и победы над врагами и все по вашему желанию. А так как ваше миролюбие соблаговолило писать к нам и повелело открыто объявить наше мнение, то мы заявляем власти вашего благочестия следующее: мы определили, чтобы оставалось неизменным во всех своих определениях то, что́ постановлено святым вселенским собором халкидонским, как согласное с предшествовавшими святыми соборами и ни в чем не противоречащее ни никейскому собору 318-ти святых отцов, ни константинопольскому 150-ти (отцов), ни ефесскому, созванному при блаженной памяти Кирилле. Ибо не оставлено без внимания в этой святой и спасительной вере ничего, вызывающего сомнение; и по поводу такого предмета не следует часто поднимать всеобщих обсуждений, как будто спасение человеческого рода основано на новизне выражений, а не на твердой вере и правом поведении. А относительно Тимофея мы усмотрели, что он, как мы узнали из того, что́ написано (об нем), получил священство и не по правилам и не по праву. Но каким образом следует по Божиему решить его дело и умиротворить учрежденные в той области святые Божии церкви, – это зависит от воли и правосудия вашего благочестия, которое о мире церквей благоволит заботиться не менее, чем о безопасности городов и подданных, вполне сознавая то, что́ по Божиему определению предоставлено ему в управление, в равной мере усвоив церковные постановления и свои законы и по духу тех и других защищая столько же православную веру, сколько права государства. Итак, милостивый Бог и Господь всех да приимет наши молитвы, которые мы непрестанно возносим за власть вашей светлости; дабы весь мир и святые церкви Божии управлялись вами в мире, тишине и православной вере.

Петр, епископ митрополии Коринфа. Святая и единосущная Троица, возвысившая твой род на утверждение православной веры и на спасение человеческого рода. да сохранит благочестивую власть твоего, досточтимый император, миролюбия на многие и многие лета.

Афанасий, епископ афинский, тоже. Руфин, епископ феспинский, тоже. Александр, епископ патрский, тоже. Кандид, епископ......., тоже. Агафер, епископ мегарский, тоже. Александр, епископ елатейский, тоже. Архитим, епископ фивский, тоже. Кириак, епископ каристенский, тоже. Фалес, епископ аргосский, тоже. Домитий, епископ......., тоже. Осий, епископ лакедемонский, тоже. Константин, епископ халкидский, тоже. Исикий, епископ танагренский, тоже. Иоанн, епископ мессенский, тоже. Афанасий, епископ пропонтийский, тоже. Тимофей, епископ мегалопольский, тоже. Афовий, епископ коронский, тоже. Зоил, епископ корсийский, тоже. Плутарх, епископ платэйский, тоже. Георгий³⁹⁰, епископ......., тоже.

Благочестивейшему и христолюбивейшему императору, августу Льву, Афанасий, Юлиан, Проклиан, Епифаний, Даниил, Аматий и Евфразий, епископы первой Галатии.

Какое слово может достойно восхвалить Господа Христа, даровавшего столь великое счастье роду человеческому и являющего свое промышление во всякое время его жизни? Вот после блаженной памяти государя Маркиана, отошедшего к Богу и переселившегося от славы к славе и за земными скипетрами стяжавшего царство небесное, Господь возвел на его царство твое могущество, которое вместе наследовало и его благочестие, чтобы оно по вашей апостольской ревности к вере пребыло и сохранилось в церквах. Посему, как только Бог возвел вас на императорский трон, вы от начатков дел своих принесли самую щедрую жертву Даровавшему вам царство, то есть, этот закон, попирающий лжеучения и содействующий церковной истине. Ибо, всегда являя попечение о предметах божественных, вы не оставили без особенного тщательного расследования и возмущение, возникшее в Александрии: но грамотою вашего благочестия первой Галатии повелели, чтобы в митрополии Галатии собрался собор святых епископов, дабы мы, тщательно обсудив и прочитав несколько раз приложенные к вашей грамоте прошения той и другой стороны – от святого египетского собора и александрийского клира, а также и от сторонников Тимофея, заявили наше мнение, какое имеем относительно святого халкидонского собора и событий, случившихся в Александрии. Поэтому все мы, поспешно собравшись, прежде всего и началом себе положили молить Господа всех, да ниспошлет Он вам свыше воздаяние за столь великое попечение об Его Церкви и да сохранит ваше благочестие на премногие лета ради священных догматов. Потом, рассмотрев прошения, мы заявляем вашей власти, что думаем. Итак, мы содержим и храним ту веру, в которой мы родились и с которою все молимся предстать пред страшный суд Божий, в которой и мы крещены и, не по заслугам быв призваны в священство, научаем приемлющих благодать веры. Эту веру предали досточтимый сонм евангелистов и славный лик апостолов, которым особенно небесные тайны внушены были свыше, а также узаконил сонм 318-ти святых епископов, собранный в городе Никее, изложивший апостольскую веру с точностью и в апостольском духе и с твердостью охранивший божественные догматы нашей Церкви, равно как (веру) сию повелели хранить в целости и другие соборы святых епископов кафолической Церкви, собиравшиеся по нуждам ради возникавших ересей. Тем не менее и халкидонский (собор), созванный по повелению христолюбивейшего государя, одинаковое имел об ней мнение; он определил неизменно и ненарушимо хранить догматы оных святых отцов и в равной мере осудил и то и другое противоречие истине, так как то и другое признается равно нечестивым и ведущим к погибели; он ниспроверг безумие скверного Нестория, нечестиво доказывавшего разделение и рассечение домостроительства Господа Христа, а также и ярость Аполлинария, введшего смешение в вочеловечение того же Единородного и безумно говорившего многое другое противное истине. Итак и халкидонский и другие соборы определили, чтобы истинное исповедание веры 318-ти наших отцов оставалось ненарушимым: и мы, избранные в епископы церквей области галатийской, точно соблюдаем его со всеми народами этих церквей. Ибо твердость догматов апостолов и отцов наших неизменна, как не нуждающаяся в прибавлении и не терпящая никакого уменьшения; она (вера) должна быть соблюдена до скончания века в том виде, как изложили и обнародовали ее отцы; и она пребудет чуждою от всякого нововведения. Нет никого более апостола Павла в деле проповеди церковной истины, потому что он удостоился быть сосудом избранным (Деян. 9, 15). Нет никого достойнее ангела для служения небесным таинствам, потому что чистое существо в состоянии служить чистейшему. Если бы однакож или Павел захотел повелеть что-либо такое, чему прежде сам не учил, или ангел, Церковь Божия не примет этого, зная, что́написано. Поэтому, если бы ангел объявил что-либо сверх того, чему научил Павел и что́ проповедал лик 318-ти святых епископов, то мы не устрашимся ангельского достоинства, чтобы учить другому чему-либо кроме того, чему мы научились от святых отцов, и не соблазнимся заслугою Павла, который восхищен был в рай и которому доверены были неизреченные глаголы. Ибо есть следующий закон: «аще мы, или ангел с небесе благовестит вам паче еже благовестихом вам, анафема да будет» (Гал. 1, 8). Это не потому, чтобы Павел, который действовал и говорил по внушению Христа, был изменчив в своем учении, ни потому, чтобы ангел, посланный с неба для служения нашему спасению, мог говорить что-либо несоответствующее благодати таинств, но потому, чтобы, в виду таких (лиц), у замышляющих что-либо противное церковным догматам уничтожить всякую попытку к нововведениям. Итак, всею силою мы храним догматы святых отцов и признаем святой собор халкидонский, который неизменно будет хранить богатство отеческих догматов для святых церквей. А те, которые сами себя отсекают от этого собора, не знают, что, отрицая по имени халкидонский собор, они на самом деле без сомнения отделяются от всего общества священников целого мира. Всеми прославлено то, что из бывших на этом соборе совершенно никто не разногласил. Но если некоторые немногие и остались по каким-либо нуждам в областях, то они присоединились к общению его, потому что он, как известно, сохраняет древние догматы Церкви. Хотя молва давно уже довела до нашего сведения события, происшедшие в Александрии, но, узнав ныне всю правду из прошений и не имея меры нашей скорби, мы ищем источников слез и плача, равного плачу Иеремии, умеющего уравнять рыдание с страданиями. Ибо кто в состоянии удержаться (от слез), хотя бы имел дух тверже адаманта, слыша, что в святых местах не было соблюдено никакого стыда и что святое место общего нашего искупления, то есть, досточтимая крещальня была оскорблена нападением многих мужей, которые сами, быть может, получили в ней искупление от грехов, тогда как все божественное не должно быть подвергаемо никакому оскорблению? И что́ может быть бесчеловечнее того, что, при убиении священника, страшном даже для слуха, ярость не только при его смерти не имела пределов, но обнаружилась необузданно и после его кончины? Ярость возбуждается обыкновенно против врагов; но кого кто не считает врагом, того природа учит почитать. Весь город был наполнен множеством злодеяний, и рассказывают, что отрубленные члены совершителя святых таинств были бросаемы по всем площадям и портикам, и наконец сожжены и обращены в пепел. И не до этого только состояния довели они учителя и священника, но еще жалким образом рассеяли по ветру. Оплакивая это, насколько у нас было силы, мы относительно Тимофея, виновника столь великих злодеяний, как показывают прошения, составленные, по нашему мнению, справедливо, заявляем согласно благочестивому распоряжению вашего могущества, что если слова обвиняющих на самом деле согласны с истиною, то они доказывают, что он чужд всякого священства. Ибо церковный закон воспрещает низложенного по какой-либо причине не только возводить на высшую степень, но и оставлять в том сане, который он имел прежде, если только низложивший его по собственному изволению не разрешит его снова, или, лучше, собор святых епископов не сделает относительно его какоголибо постановления³⁹¹. Нет закона также, чтобы и епископы, которые лишены своего достоинства, как показывают (прошения), могли возводить другого в звание, которое сами потеряли; воспрещается также совершать по церковному обряду поставление епископа только двоим, хотя бы они были почтеннее всех и были свободны от всякого обвинения³⁹². А так как он (Тимофей) поставлен, говорят, при жизни священника, управлявшего церковью, и без всякого правильно составленного определения относительно поставления: то это превосходит всякую неправду. Что́ же касается бесчеловечного убийства, совершенного им или при его участии, как показывают (прошения), то это воспрещено не только правилами (церковными), но и законами (гражданскими) и общим правом природы. Посему, если прошения обвинителей оказываются справедливыми, то исполненная проницательности ваша высочайшая грамота не принесет их священству ничего. Итак, непобедимая и торжествующая власть, дознав, что́ мы принимаем за наилучшее, да сохранит в святых церквах свой благотворный и мудрый порядок, да благоволит оберегать благочиние в сонме благочестивых и сохранять единодушие и мир в теле Христовом, со всем мужеством и твердостью. Пусть знает ваше миролюбие, пусть признают и те, которые, не знаю каким образом, обольщены были, что ни халкидонский собор, ни кто-либо иной, имеющий общение в благочестии апостольской Церкви, не содержат иной веры, кроме той древней евангельской, которую собор 318-ти отцов, вдохновенный высшею благодатью, оставил Христовым церквам, как неизменное верование. А те, которые, под влиянием собственных страстей, прикрываясь только благовидным предлогом ревности, а на самом деле обольщая простых, возмутили александрийскую церковь, сами произносят приговор над собою, кто бы они ни оказались. Ни чистого намерения, ни слова справедливости они не могут выставить против святого халкидонского собора; потому что они не только отделяются от него, но и не признают собора святых отцов, бывшего в царствующем городе, не смотря на то, что там предписано тщательно хранить догматы 318-ти святых отцов и что на самом святом соборе в числе первых присутствовал муж апостольский, чуждый всякого порока в слове или деле, которому в то время поручено было первосвященство в городе Александрии. Но Тот, Кто даровал досточтимую власть вашего благочестия римскому государству и святым Божиим церквам, да продлит лета вашей светлости, да утвердит чрез вас мир и единство между овцами Христовыми, да покорит вашей власти все враждебные народы; дабы, отовсюду огражденные миром Христовым, вы сохранили неповрежденными догматы отцов и все государство привели в стройный порядок.

Анастасий, епископ святой Божией церкви митрополии Анкирской, подписав моею рукою, согласно распоряжению вашего благочестия, изложил в вышеизложенном послании, что́ я думаю об исповедании святых отцов, собиравшихся в Никее, которому следовал, как известно, святой собор халкидонском, а также о Тимофее, который обвинен в прошениях; и молюсь о сохранении вас на многие лета.

Юлиан епископ тоже. Проклиан епископ тоже. Епифаний епископ тоже. Аматий епископ тоже. Даниил епископ тоже. Евфразий епископ тоже.

Боголюбезнейшему, благочестивейшему и христолюбивейшему, победителю, триумфатору, постоянному августу Льву, смиренный епископ Евгений (желает) о Господе спасения.

Получив страшную грамоту вашей власти чрез магистриана Евтропия, слуги вашего величества, я весьма возрадовался (ибо всегда мы получаем милости от вашего миролюбия) тому, что́ может (сделать) ваша власть, пекущаяся о святых церквах Господа Иисуса Христа и о всех бедных, находящихся под вашею властью. Для этого и избрал Бог ваше благочестие во всем государстве римском, относя к вам мысль премудрости, как написано: «начало премудрости страх Господень» (Псал. 110, 10. Притч. 1, 7), премудрости, которая превосходит мудрых мира, – да сотрет ваше величество тех, которые несправедливо поступают, и освободит правых из рук нечестивых. Мы слышали, как волки вошли в стадо, похищают овец от агнцев их и не боятся голоса пастырей. Возрыкай внезапно, возлюбленный Лев, сделайся ужасным для них, и они, убоявшись нападающего Льва, побегут и оставят то, что́ похитили. Вашему благочестию прилично так сделать, чтобы как имя вашей власти, так и страшное повеление вашего благочестия пронеслось по всему миру, как написано: «по имени твоему, Боже, тако и хвала твоя» (Пс. 47, 11). И Соломон, сын Давида, говорит: «царево прещение подобно рыканию львому» (Притч. 19, 12). Всемогущий Бог прославил имя Льва над всем, что́ есть на земле; да поработит он всех, хотящих превозносится вопреки страху Божию. Ибо написано (3Цар. 13): сказал всемогущий Бог пророку Семею, чтобы он шел к царю Иеровоаму и обличил его за его проступки; при этом Бог заповедал пророку, чтобы он не ел хлеба и не пил воды в том месте. И когда пророк сказал царю Иеровоаму повеленное от Господа и услыхал лживые слова, и когда он поел хлеба и испил воды в том месте, тогда Бог дал повеление льву, и он низвергнул пророка с осла его, разорвал его и по частям разбросал по дороге, за то, что он преступил повеление Господа. Ибо сказал ему (Бог), чтобы он не ел и не пил, а он ел и пил. И возвещено чрез писание, даже до сего дня, что́ сделал лев пророку. Так и имени вашего благочестия прилично обнародовать по всей земле страшные повеления против всех, которые вздумали бы нарушать божественные заповеди. Ибо они сыны Тимофея, который сделал тайную несправедливость, убил человека и взял его жену. И всемогущий Бог не хотел, чтобы он это сделал, и ваше величество не повелевало совершать это; и когда они (Тимофей и его сообщники) должны бы были умолять всемогущего Бога, чтобы Он помиловал их, и просить власть вашего благочестия, чтобы она очистила их от крови, которую они имеют на руках, они разбегаются по разным (направлениям), желая обманом, как написано, многих отклонить от правой веры, если возмогут, вводят в заблуждение даже избранных, как написано в святом Евангелии (Матф. 24, 24). Ибо эта есть правая и непобедимая вера, как написано: «В начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово» (Ин.1:1). Само Слово обитало в Марии и, как читается, облеклось плотью... художеством Бога Отца и Господа нашего Иисуса Христа. И блаженный Павел свидетельствует, что Христос Иисус родился от Марии, от племени Давидова, Духом Святым (Рим. 1, 3–4), послан Отцем, который на небесах, дабы, пришедши в мир и пожив здесь, обновил всякую плоть в плоти своей, и все в Нем открывает нам. Первозданный человек создан Отцем Его, и потому после того, как погиб, приобретен жизнью Сына. И опять, когда супостат диавол, не захотевший быть сыном света, начал воевать против людей и предал всякую плоть человеческую в похоть, всемогущий Бог не желал погибели своего творения, но послал Святого Духа своего к Марии в Галилею, чтобы чрез Него был побежден и лишен силы враг в том теле, которое он уловил и чрез которое обольщал. Ибо тело Господа нашего Иисуса Христа оживотворило всякую плоть для того, чтобы она в собственном теле явила храм правды. Чрез Него мы стали свободны, как говорит блаженный Павел (Гал. 5, 1) и свидетельствует пророк Исаия. Когда (последний) увидал Господа Бога, он воззвал: «о окаянный аз, и нечисты устне имый, и Царя Господа видех». И ангел, взявши щипцами огненный уголь с алтаря, приложил к устам пророка; и сказал ангел пророку: «отымет беззакония твоя» (Ис.6:5, 7). Мы просим вашу власть, чтобы вы повелели сказать им, почему ангел взял уголь железными (щипцами), а пророк Исаия не мог прикоснуться телесными перстами, потому что они обожглись бы. И если бы они не могли сказать пред вашею победительною властью, то мы говорим со (всею) истиною, что нам повелело ваше миролюбие, показывая, как в священном Писании читается о жезле железном: Христос, как написано, есть жезл, в огне, и является огнем (Псал. 2). Могут ли телесные персты приблизиться к нему, и не обжечься? Но когда железный жезл берут железными щипцами, которые сходны с железом, тогда держат телесными перстами, и они не обжигаются. Равным образом когда те, которые держат, погрузят железный жезл и огонь, подобный ему, в воду, тогда персты могут держать и не обжечься. Так было с Иоанном, который, подобно художнику, при крещении держал в воде Господа, на подобие огня. И тогда дана была святым Божиим священникам способность держать святое тело Сына Божия, и они не обжигаются, преподавая людям вечное брашно. Читается (в Писании): «жизнь человека – хлеб и вода» (Сир. 29, 24). Жизнь людей не есть тот хлеб, который едят иудеи и неверующий народ, но – тело, которое внутренно есть Сын Божий, от Девы Марии, и которое произведение того Бога, кто есть Сын Божий, хлеб, сшедший с неба (Иоан. 6). Жизнь людей не есть и вода, исходящая из многих источников (ибо многие не имеют воды); но вода, составляющая жизнь людей, есть вода крещения, которое от Бога. Как железный жезл является огнем, и его нельзя держать без железных щипцов: так и Слово, которое было в начале, нельзя было бы держать, и Оно не могло бы сделаться жизнью людей, если бы не облеклось плотью, чтобы в этом теле можно было бы Его держать по подобию (огня). А без тела человеческого Его нельзя было держать, как и Исаия не мог держать Его телесными перстами; потому что Слово Божие еще не было облечено плотью (Иоан. 1, 14). Как могли они показать, что с тех пор, как создан был Адам, и до того времени, когда пришел Христос и облекся в плоть от Девы Марии, каждый избранный мог держать Слово, которое «прежде денницы» (Пс. 109, 3), подобно тому, как ныне многие снедают (Его)? Ужели Бог не любил, как любит ныне, тех, которые принадлежали к тому поколению? Он любил их и весьма радовался о них. Как благоразумный мастер заквашивает тесто и не вдруг смешивает его с жидкостью, но в продолжение нескольких минут оставляет в покое, и потом уже, взявши жидкость, заквашивает его, и таким образом предлагает друзьям своим для снедения: так сделано и теперь, чтобы этих примеров было достаточно для неверующих. Когда Авраам сказал Сарре, чтобы она сделала три саты закваски, то не сказал ей имени, потому что оно еще не оросило закваску. Когда же пришел Бог и даровал благодать Отца, Он сказал: «подобно есть царствие небесное квасу, егоже вземши жена скры в сатех триех муки, дóндеже вскисоша вся» (Мф.13:33. Лк.13:21). Кто из древних или новых пророков сказал, что закваска смешалась бы с жидкостью, если бы (не явился) сам Христос, который пришел, по воле божества своего, и смешал создание Отца, по воле Отца своего, как написано: «прииду сотворити волю твою, Боже» (Пс.39:8–9)? Мы знаем, что Слово было в начале, прежде создания и прежде солнца, и так пребывало, пока это создание не стало делом; ибо и закваска мира древнее создания (его). Что́ касается того, что они возмечтали и сказали пред властью вашей светлости, как мы узнали об этом из написанного, именно, что для них достаточно собора, бывшего в городе Никее, и что они никак не согласны на халкидонский собор, то пусть обличит их ваше величество мудростью святых апостолов, которые, собравшись в Иерусалиме, кроме апостола Павла, все вместе написали книгу Деяний, ради веры Господа Иисуса Христа; и написанное ими пребывает в святых церквах; а после многих лет (некоторые) из них пришли в великий город Антиохию, пришел вместе и блаженный Павел к ним; и когда они собрались в святой и великой церкви, блаженный Павел, встав, как написано, обличил блаженного Петра пред всею церковью; он так сказал Петру: «аще ты, иудей сый, язычески, а не иудейски живеши, почто языки нудиши иудейски жительствовати?» (Гал. 2, 14); и Петр и остальные апостолы не противоречили Павлу, но с благодарностью приняли слова Павла, пребывая в истинной вере, которая чрез Павла была для них усугублена. Если же те, которые были свет миру и долгое время обращались со Христом Господом, приняли речь Павла, которого Бог избрал гораздо позднее, то восколько более посланные от Тимофея к вашей власти должны принять учение святого собора и блаженного и приснопамятного Маркиана и все, законно постановленное об истинной вере в Халкидоне? Но они по своему намеренному злобному ухищрению не соглашаются с святым собором, и с пророками или с апостолами. Блаженный Давид достаточно порицает и опровергает тех, которые не чувствуют, что принимают Слово Божие, о котором они слышат ежедневно своими ушами. Давид говорит: «прежде солнца пребывает имя Его» (Пс. 71, 17). А когда Он родился от святой Девы Марии, всемогущий Бог опять сказал Ему: «Аз днесь родих Тя» (Пс. 2, 7). Страшно и ужасно думать, что Бог говорит ложь в этих своих словах: «прежде солнца пребывает имя Его», и опять, когда Он родился от Девы Марии: «Аз днесь родих Тя». И еще говорится: «мати Сион речет: человек и человек родися в нем, и Той основа и Вышний» (Пс. 86, 5). И сам Давид по вдохновению от Святого Духа говорит о себе: «рече Господь Господеви своему: седи одесную Мене» (Пс. 109, 1). Итак, мы написали вашему благочестию, во славу Бога и Христа и Святого Духа, то, что́ оставили нам, как сокровище, апостолы и пророки и праведные, обитавшие в городах и пещерах, творившие угодное пред лицом Бога. Еще прежде сего святые и почтенные архиепископы писали вашему миролюбию об истинной вере и о халкидонском соборе (ибо и та и другой одинаковы пред Богом). И каково было жертвоприношение прежде Авраама, потом Иова и наконец святых, приносящих жертвы в последнее время, так точно принял Бог законоположения святого собора – первого и последнего. Я желал бы, чтобы ваше величество в своем присутствии внушило сынам Тимофея (следующее): Авраам принес в жертву одного овна, и Бог принял и возрадовался (Быт. 22); Иов принес семь овнов и семь тельцов в одном жертвоприношении Богу, и Бог принял и возрадовался (Иов. 42); святые апостолы принесли три хлеба, которые суть тело Христово, и принял (Бог). Что, думаешь, скажут сыны Тимофея: подобен ли овен Авраама тем четырнадцати, которых принес Иов? или, может быть, скажут, что один овен Авраама не был подобен тем четырнадцати Иова? Все мы – сыны Авраама, званные в истинной вере (Рим. 9. Гал. 3). Но Авраам и Иов, угодившие Богу, не получили крещения. Ужели мы отделены от них? Да не будет: мы верим, что и они и мы – сыны Всемогущего. Так следует веровать вашей власти и утверждать истинную веру. Бог совершен, И люди не могут исследовать Его божество. Ибо как никто не может уменьшить или изменить солнце: так никто не может (объять) Творца солнца во веки. – Я со страхом написал это власти вашего благочестия, в 27 день августа месяца, во второй год царствования, индиктиона десятого. Приветствую ваше величество и всех любящих ваше миролюбие, и умоляю всемогущего Бога, чтобы Он уставил вашу власть на многие лета в этом мире и в будущем веке пред Богом.