Александр Холин
Спасибо, Господи, за боль
и за Любовь, что мне послал!
Я жизнь – несыгранную роль –
еще в стихах недописал,
недоболел, недолюбил,
недомолился перед сном,
и недопонял, что не мил
кому-то в городе пустом.
Опять блуждая по судьбе,
то неприютен, то весел,
я вновь и вновь скажу Тебе:
Спасибо, Господи, за все!
Я снегом белым упаду,
когда полночный город стих,
и Вифлеемскую звезду
я отражу в глазах своих.
У входа в Иерусалим
Бдите и молитеся, яко не весть,
кий час Господь ваш приидет.
Сижу у врат, презревши плоть,
от лета и до лета.
Не знаю я, когда Господь
пройдет дорогой этой.
Я пролил здесь немало слез,
в стране чужой, безвестной.
Не знаю я, когда Христос
пройдет в свой Храм Небесный.
Смогу ли я Его узреть
среди толпы гудящей,
иль суждено мне умереть
таким, как есть, пропащим.
О Боже! Милостивым будь
мне, грешному. И все же,
о Боже, укажи мне путь
каким пройдешь...
О Боже!
* * *
Жил я, с собой соглашаясь и споря
вплоть до последнего дня.
Церковь, ковчег мой, из мертвого моря
вынеси к жизни меня.
Сколько вокруг утонуло и тонет
в море не пролитых слез.
Церковь, ковчег мой, над волнами стонет
ангел смертей – альбатрос.
Кто-то прощальное слово обронит,
как драгоценный опал.
Церковь, ковчег мой, куда меня гонит
моря житейского шквал?
* * *
В час моления, в час бытия
всех собак, поминая, подлунных.
Господи!
Минет ли Чаша сия
мимо грез моих грешных, бездумных.
Нет! Моленье о Чаше не блуд,
не снискание смерти нескорой.
Господи!
Просто мне грешному будь
хоть надеждой, а лучше – опорой.
В час смятения, не был ли я
позабыт и Тебя не забыл ли?
Все же римское жало копья
ту же рану во мне сохранило.
* * *
Дни мои, дни!
Белопенное поле тетради.
Сны мои, сны!
Улетевшие вдаль облака.
Так бы и жил только в небо печальное глядя,
так бы и умер в безпечной игре игрока.
Но за окошком вагона нагие погосты,
но за бортом парохода глухая волна.
Глас ниоткуда:
– Зачем же, несчастный, живешь ты?
Я тебя создал для Жизни на все времена!..
И, словно луч пронизал естество и сознанье,
перекрестились земные и Божьи пути.
Господи! Господи!
Дай мне хоть миг покаянья,
не позволяй нераскаянным в полночь уйти.
* * *
Помилуй, Боже, и спаси!
Перед Тобою обнаженный
на стыд и слезы осужденный
Ересиарх Всея Руси.
И полудённый неба плач
потряс светлейшее светило:
я резал напрочь, точно врач,
то, что вчера душою было.
Уплыло каплей по стеклу,
упало образом в примете,
кружилось вальсом на балу
анти-Господнее столетье.
А я смеялся и плясал,
и богохульствовал без меры.
И вот я тот, кем смел и стал –
священномученик Химеры.
Не дух, не зверь, не человек,
не изгонённый, но изгнанник.
И очарованный вовек,
рожденный Русью, Божий странник.
Унылый дождик моросит.
А я, как Бог, преображенный,
стихи читаю прокаженным
Ересиарх Всея Руси.
На погосте
Слышишь, мама, я пришел!
Я нашел тебя, мамуля!
Жизнь мелькнула, словно пуля,
с продырявленной душой.
И ни завтра, ни вчера,
только взлет, и только вечность.
Неужели безконечность
это времени игра?
Не пора ли мне на взлет –
я весь мир перелопатил,
истончался, скажем кстати,
но достиг не тех высот.
Состоявшийся пижон,
нашумевший мастер слова,
но тебе промолвлю снова: –
Слышишь, мама, я пришел!
Диалог с Богом
Ах, какая унылость дней!
Ах, какое вокруг гнилье!
В сладкой патоке из теней
за Кремлевской стеной – ворье.
Неужели оставил Бог?
Неужели конец стране?
Даже русский мороз не смог
победить в продувной войне.
Продают журавлиный крик,
продают мимолетный взгляд.
Вот и я головой поник,
коль дорога из ада в ад.
Только слышу заветный глас:
«О душе своей помолись
и проснись в неурочный час,
если кони вдруг понеслись.
Ты на этой пустой земле
не задержишься – ни к чему.
Ты родился и жил во зле,
значит, жизнью измерил тьму.
Всяк из вас совершает то,
что предписано вам судьбой,
словно выигрыш в „Спортлото»,
только помни, что Бог с тобой!»
Я воскликнул:
«Помилуй, Бог,
покровитель Святой Руси!
Я исправить себя не смог,
но Россию мою спаси!
Пусть она не умрет во лжи,
пусть в Америке денег звон
русским голову не кружит,
словно ладаном от икон.
Не давай, что не унести
под волной Твоего огня!
Но Россию мою прости,
и, как жертву, возьми меня...»
Анна Перекрестова