Валентина Телегина
Пермь
* * *
Молиться нас не научили
Ни в час ночной, ни на заре.
Мы все заветы позабыли,
Как строчки в старом букваре.
Не знали мы духовной школы,
Не приняли ее венца.
Ее азы, ее глаголы
Не проникали нам в сердца.
Вот почему душа страдает:
Есть память духа у нее,
И к небесам она взывает,
Ища прибежище свое.
И вот нисходит озаренье,
И чувствуешь – душа жива!
И в покаянном очищенье
Находишь нужные слова.
Молитва
Я пред Тобой –
аки былинка в поле.
Я о Тебе
древней памятью помню.
Сколько бы нас
ни отлучали, ни били,
В недрах души
образ мы Твой сохранили,
Господи Боже!
Только за все
горько, обидно и больно.
И пред Тобой
плачу и плачу невольно.
Боль утиши,
каплю пролей дождевую
И освети
солнышком душу живую,
Господи Боже!
Слезы утри
млечным Твоим полотенцем,
Сделай меня
чистым, безгрешным младенцем.
Я пред Тобой –
аки песчинка в море,
Я пред Тобой –
звук во вселенском хоре,
Господи Боже!
* * *
Моя горькая молитва
Ты услышь меня, Всевышний, мой единственный Учитель,
Посети хоть в сновиденье мою бедную обитель.
Все мы, все к Тебе приходим со слезами покаянья,
Как отчаявшийся нищий за грошовым подаяньем.
Моя тихая молитва никого не потревожит,
Только Ты ее услышишь, Ты ее услышишь, Боже...
Как живем мы на прекрасной, на погубленной планете,
Неразумные, слепые, заблудившиеся дети...
Кровь людская не водица, но она рекою льется
И стекает отовсюду в сатанинские колодцы.
Век от века, год от года неуклонно, непрестанно
Исполняется земное Откровенье Иоанна.
Ты, наверное, от горя содрогнулся, Всемогущий,
Пожелтели Твои рощи, и завяли Твои кущи.
Разве в каждом человеке не живет частица Божья?
Но вовеки мир пронизан злодеяньями и ложью.
Как осмыслить, как смириться, в кознях мира разобраться?
За других не отвечаю, за себя бы отчитаться...
Люди злы и безсердечны, лицемерны и жестоки.
Совершенствуется разум – умножаются пороки.
Жизнь мою одним ударом во младенчестве сломали,
Мои лучшие порывы осмеяли, растоптали.
Не могу я больше с ними светлой радостью делиться.
Жаль, что нету сил в пустыне навсегда уединиться.
Кто увидит мои слезы, кто сочтет мои страданья?
Не сметет их даже ветер, грозный ветер мирозданья...
Но суровое возмездье напророчили пророки.
Значит, скоро, значит, близко? При дверях и на пороге.
Что ж ты медлишь, Всемогущий, или стрелы затупились?
Или молнии погасли, или громы разрядились?..
Боже, Боже милосердный, перед той грядущей встречей
Ты прости мне дерзкий ропот, мои суетные речи.
Ты прости мне малодушье, Ты прости мне маловерье,
Я – лишь слабая былинка пред Твоей высокой дверью.
Моя горькая молитва никого не потревожит,
Только Ты ее услышишь, Ты ее услышишь, Боже...
Богородская трава
В детстве мне причудилось:
на святую Троицу –
Виделось, как будто наяву, –
Ходит по России Матерь Богородица,
Сеет богородскую траву.
Ранними утрами, в легком одеянии
Шла Она, нездешняя краса, –
Зажигались степи золотым сиянием,
И мерцали темные леса.
Детскою душою так хотелось слиться
С образом небесной чистоты...
Где Она ходила, распевали птицы,
Где ступала, там росли цветы.
И несла незримо помощь человеку:
Путника водою напоит,
Плачущих утешит, исцелит калеку,
Пахаря на труд благословит...
В плаче покаянном вдруг душа заходится:
Праведно ли, правильно ль живу?
Где Ты нынче, Матерь Богородица,
Сеешь богородскую траву?
* * *
Под солнцем единым у Господа Бога
Нас мало – дающих; просящих – нас много.
И каждый по-своему с Ним говорит,
И каждый о чем-то молитву творит.
Но мало кто помнит в гордыне пустой:
Мы – только песчинки под Божьей пятой.
И мало кто Господа боготворит,
С мольбой и смирением благодарит.
Кто нежность и кротость приносит Ему –
За утренний свет и вечернюю тьму,
За бренное тело и всю его боль,
За горькую нашу земную юдоль;
За звездную душу – подарок небес,
За то, что однажды ты к жизни воскрес
И понял ценою страданий и слез
Величие жертвы, что Он нам принес.
За то, что дано нам, чрез муки Отца,
Трагедию мира познать до конца.
* * *
Не роптать бы надо, а молиться
Ранний час доверчиво встречать.
Солнышку и небу удивиться,
Травам и деревьям поклониться,
Ощутить земную благодать.
Не роптать бы надо, а смириться,
Матушкою землю величать, –
И не страшно будет с нею слиться,
В миг последний тихо повиниться...
Всех простит. На то она и мать.
Вербная неделя
От земли до неба – тишина.
Тишиной душа напоена.
Тишиной душа защищена
И молитвою освящена.
Даль за перелесками ясна,
Чистая, зовущая, сквозная,
И над ней – от края и до края –
Молодого неба глубина.
Вербочки торжественно-тихи,
В чуткой дреме веточки ольхи,
Молятся рябинка и сосна.
В Божьем мире – Божья тишина.
Наполняясь радостью весенней,
Таинством душа напоена.
Пред лицом Христова Воскресенья
От земли до неба – тишина...
* * *
Затаись, но выживи, Россия
Помолись – и выживи, Россия!
Во весь рост, родная, поднимись,
Для детей, для внуков – возродись!
* * *
За какой-то неясной чертой
приоткрылась суровая тайна:
наградил меня Бог немотой,
но молитвой наполнил молчанье.
Никому на земле, никому
не признаешься, что тебя мучит.
Только Богу, Ему одному
доверяю рассказ свой горючий.
Замерев пред Его красотой,
лишь Его потревожить посмею –
самой горькою думой своею,
самой кроткой и чистой строкой.
И, представ пред Его высотой,
я теперь очень явственно вижу:
наградил меня Бог немотой,
чтоб к молитве поставить поближе.
* * *
Со крестом по жизни ходим
со крестом.
В слове, в деле, в счастье, в горе –
со крестом.
Пусть огромный да тяжелый,
а несешь.
Неподъемный! –
Подымаешь и несешь.
А как выйдешь на распутье,
помолись.
Вот дорога – ты иди
все ввысь и ввысь.
Камни, ветры, буреломы не кляни.
Свою душу, чашу жизни, не срони.
Пусть душа о самом важном
пропоет,
а от холода и жажды
крест спасет.
Со крестом иди по жизни,
Со крестом.
Ночью, алою зарею –
со крестом.
Со смиреньем и надеждой
крест неси.
Так завещано от века
на Руси.