Трактат о состояниях жизни
Вопрос 183. О различных обязанностях и состояниях человека в целом

Далее нам предстоит исследовать различные состояния и обязанности человека. Мы рассмотрим, во-первых, обязанности и состояния человека в целом; во-вторых, отдельно состояние совершенства.

Под первым заглавием наличествует четыре пункта:

1) что означает человеческое состояние;

2) необходимо ли различие человеческих состояний и обязанностей;

3) о различии обязанностей;

4) о различии состояний.

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что понятие состояния не предполагает условия свободы или рабства. В самом деле, имя «состояние» происходит от «стояния». Затем, человека считают стоя́щим, когда он прям [в своей праведности]; так, Григорий говорит: «Пасть, говоря пагубные речи, значит отречься от стояния в праведности»⁸⁰⁰. Но человек обретает духовную правоту, когда покоряет свою волю божественной; поэтому глосса на слова [псалма]: «Правым прилично славословить» (Пс. 32:1), говорит: «Правы те, которые выпрямляют свои сердца по божественной воле». Следовательно, похоже, что для понятия состояния достаточно одного лишь повиновения божественным заповедям.

Возражение 2. Далее, слово «состояние», похоже, означает устойчивость, согласно сказанному [в Писании]: «Будьте устойчивы, непоколебимы»⁸⁰¹ (1Кор. 15:58); поэтому Григорий говорит: «Камень, если ничто не нарушит его покой и не приведёт к падению, неподатлив и во всех отношениях устойчив». Но, как сказано во второй [книге] «Этики», мы можем «действовать устойчиво» благодаря добродетели⁸⁰². Следовательно, дело представляется так, что состояние достигается посредством каждого добродетельного действия.

Возражение 3. Далее, слово «состояние», похоже, указывает на некоторую возвышенность, поскольку стоять – значит возвышаться. Но над другим можно возвыситься посредством различных обязанностей, а также по-разному достигаемых различных рангов и степеней. Следовательно, для различия состояний достаточно простого различия рангов, степеней или обязанностей.

Этому противоречит следующее установление «Декреталий»: «Всякому, кто вмешивается в процесс, связанный с риском для жизни или состояния, надлежит это делать не по доверенности, а только лично»; и при этом «состояние» здесь упоминается в связи со свободой и рабством. Следовательно, похоже, что единственным различением состояния человека является то, что относится к свободе или рабству.

Отвечаю: «состояние» в строгом смысле слова означает своего рода место, в котором вещь обретает устойчивое положение согласно своей природе. Так, для человека естественно, когда его голова находится вверху, ноги твёрдо упираются в землю, а другие промежуточные члены расположены в надлежащем им порядке. Однако так дело обстоит только тогда, когда он стоит прямо, а не когда лежит, сидит или облокачивается; никто также не назовёт его стоящим, когда он идёт, но – только когда он стоит неподвижно. И точно так же в том случае, когда речь идёт о человеческих действиях, нечто считается устойчивым (statum) в своём положении, если оно неподвижно или покоится. Поэтому всё, что является для людей внешним или изменчивым, не считается их состоянием; например богатство или бедность, высокое общественное положение или низкое и тому подобное. В связи с этим в гражданском праве сказано, что если человек изгоняется из сената, то это лишает его достоинства, но не состояния. Так что, выходит, о состоянии человека свидетельствует только то, что относится к ограничивающему его личность обязательству, а именно, является ли человек хозяином самому себе или же подчинён другому, причём не в связи с какой-либо незначительной или временной причиной, а в силу некоего твёрдого установления, и всё это связано с природой свободы или рабства. Поэтому состояние в строгом смысле этого слова относится к свободе или рабству в духовных или гражданских вопросах.

Ответ на возражение 1. Прямоту как таковую связывают с понятием состояния по причине её естественности для человека и только в сочетании с некоторым покоем. Поэтому других животных называют стоящими, не требуя при этом от них прямоты, а людей не назовут так даже если они стоят прямо, но не неподвижно.

Ответ на возражение 2. Одной устойчивости для понятия «состояние» недостаточно, поскольку сидящий или лежащий тоже устойчив, однако его никто не называет стоящим.

Ответ на возражение 3. Обязанность подразумевает отношение к действию, а ранг – порядок превосходства и подчинения. Состоянию же требуется устойчивость в том, что связано с условием самого человека.

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что в Церкви не должно быть различных обязанностей и состояний. В самом деле, различие противно единству. Но верные Христовы призваны к единству, согласно сказанному [в Писании]: «Так и они да будут в Нас едино... как Мы – едино!» (Ин. 17:21–22). Следовательно, в Церкви не должно быть различных обязанностей и состояний.

Возражение 2. Далее, природа не использует многое, когда достаточно одного. Но дела благодати гораздо более упорядочены, чем дела природы. Следовательно, тому, что связано с деятельностью благодати, в гораздо большей степени приличествует направляться одними и теми же лицами так, чтобы в Церкви не было никакого различия обязанностей и состояний.

Возражение 3. Далее, дело представляется так, что благо Церкви в первую очередь состоит в мире, согласно сказанному [в Писании]: «Он... утверждает в пределах твоих мир» (Пс. 147:2–3); и ещё: «Будьте... мирны, и Бог, мира будет с вами!» (2Кор. 13:11). Но различие препятствует миру, поскольку мир, похоже, возникает из сходства, согласно сказанному [в Писании]: «Всякое животное любит подобное себе» (Сир. 13:19), в то время как, по словам философа, «всякого рода различие влечёт за собою раздоры»⁸⁰³. Следовательно, похоже, что в Церкви не должно быть различных обязанностей и состояний.

Этому противоречит следующее: в похвалу Церкви сказано, что многие «между почётными» у неё (Пс. 44:10); а глосса на эти слова говорит, что «царица», то есть Церковь, «изукрашена учением апостолов, исповеданием мучеников, чистотой дев, сокрушением кающихся».

Отвечаю: различие обязанностей и состояний в Церкви связано с тремя вещами. Во-первых, оно связано с совершенством Церкви. Ведь как в порядке естественных вещей совершенство, которое в Боге просто и едино, не может быть обнаружено в сотворённой вселенной иначе, как только многообразно и множественно, точно так же и полнота благодати, сосредоточенная в Христе как в Главе, перетекает в Его члены различными способами ради совершения тела Церкви. На это указывают слова апостола о том, что «Он поставил одних апостолами, других – пророками, иных – евангелистами, иных – пастырями и учителями, к совершению святых» (Еф. 4:11–12). Во-вторых, оно связано с потребностями тех актов, в которых нуждается Церковь. В самом деле, разнообразие дел требует разнообразия их исполнителей, чтобы все дела исполнялись своевременно и в должном порядке, на что указывают слова апостола: «Как в одном теле у нас – много членов (но не у всех членов – одно и то же дело), так мы, многие, составляем одно тело во Христе» (Рим. 12:4–5). В-третьих, оно связано с величием и красотой Церкви, которым присущ определённый порядок, в связи с чем читаем, что «когда увидела царица Савская всю мудрость Соломона... и жилище рабов его, и стройность слуг его... не могла она более удержаться» (3Цар. 10:4–5). Поэтому апостол говорит, что «в большом доме есть сосуды не только золотые и серебряные, но и деревянные и глиняные» (2Тим. 2:20).

Ответ на возражение 1. Различие состояний и обязанностей не препятствует единству Церкви, поскольку оно основано на единстве веры, любви и взаимного служения, согласно сказанному апостолом: «Из Которого всё тело, составляемое» верой «и совокупляемое» любовью «посредством всяких взаимно скрепляющих связей», то есть служений одних другим (Еф. 4:16).

Ответ на возражение 2. Подобно тому, как природа не использует многое, когда достаточно одного, точно так же когда необходимо много, она не ограничивается одним, согласно сказанному апостолом: «Если всё тело – глаз, то где – слух?» (1Кор. 12:17). И точно так же Церкви, каковая суть тело Христово, потребовалось, чтобы члены были разделены сообразно различию обязанностей, состояний и степеней.

Ответ на возражение 3. Подобно тому, как в естественном теле различные члены скрепляются воедино силой животворящего духа и отделяются друг от друга по оставлению им, точно так же и в теле Церкви мир между различными членами сохраняется силой Святого Духа, Который, как сказано, животворит тело Церкви (Ин. 6:63). Поэтому апостол призывает стараться «сохранять единство духа в союзе мира» (Еф. 4:3). Затем, человек отлагается от этого единства духа тогда, когда ищет своё (как и в земном царстве мир прекращается тогда, когда каждый из его жителей начинает искать своё). Кроме того, различие обязанностей и состояний лучше сохраняет мир и в уме, и в земном сообществе, поскольку позволяет привлечь к участию в общественной жизни больше людей. Поэтому апостол говорит, что «Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение, дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге» (1Кор. 12:24–25).

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что обязанности не различаются согласно своим действиям. В самом деле, человеческих действий – как духовных, так и преходящих – бесконечно много. Но между тем, чего бесконечно много, не может быть никакого конкретного различения. Следовательно, человеческие обязанности не могут быть различены согласно различию действий.

Возражение 2. Далее, как мы уже показали (179, 1), деятельная и созерцательная жизни различаются согласно своим действиям. Но различие обязанностей, похоже, есть нечто иное, чем различие жизней. Следовательно, обязанности не различаются согласно своим действиям.

Возражение 3. Далее, похоже, что именно духовные порядки, состояния и степени различаются согласно своим действиям. Таким образом, если и обязанности различаются согласно своим действиям, то дело представляется так, что обязанности, степени и состояния различаются одинаковым образом. Однако это не так, поскольку они разделяются на соответствующие им части по-разному. Следовательно, обязанности не различаются согласно своим действиям.

Этому противоречит сказанное Исидором о том, что «слово “officium” (обязанность) произошло от “efficere” (осуществить), однако ради красоты звучания в слове “efficium” была изменена одна буква»⁸⁰⁴. Но осуществление является действием. Следовательно, обязанности различаются согласно своим действиям.

Отвечаю: как уже было сказано (2), различение членов Церкви определено к трём вещам: совершенству, действию и красоте, и в соответствии с этими тремя существует троякое различие верных. Одно – со стороны совершенства, в отношении которого существует различие состояний в том смысле, что одни люди совершенней других. Другое различие связано с действием, в отношении которого существует различие обязанностей, поскольку люди считаются наделёнными различными обязанностями тогда, когда им предписано исполнять различные действия. Третье различие связано с порядком духовной красоты, в соответствии с которым мы можем даже в рамках одних и тех же состояний или обязанностей различать степени превосходства одних над другими. Поэтому в одной из [неканонических] версий [Писания] читаем: «Бог в возвышенностях её ве́дом»⁸⁰⁵ (Пс. 47:4).

Ответ на возражение 1. Материальное различие человеческих действий бесконечно. Однако обязанности различаются не так, но – со стороны своего формального различия, которое возникает из видового различия действий, в каковом отношении человеческие действия не бесконечны.

Ответ на возражение 2. Жизнь предицируется абсолютно, и потому различие приличествующих человеку действий должно рассматриваться само по себе. Затем, осуществление, от которого, как сказано, происходит «обязанность», означает действие, направленное на что-то ещё, о чём читаем в девятой [книге] «Метафизики»⁸⁰⁶. Следовательно, в строгом смысле слова обязанности различаются согласно тем своим действиям, которые определены к другим людям; так, говорят об обязанностях учителя, судьи и так далее. Поэтому, по словам Исидора, «иметь обязанность означает, никому не навязываясь, всем приносить пользу»⁸⁰⁷.

Ответ на возражение 3. Как уже было сказано (1), состояния, служения и степени различаются со стороны различных вещей. Однако все они могут быть сообразованы в одном субъекте; так, когда человеку вменяется более возвышенное действие, он благодаря этому возвышается не только в служении, но и в степени, а иногда, когда это действие величественно, достигает состояния совершенства (как это имеет место в случае епископа). Что же касается духовных порядков, то они различаются со стороны божественных служений. Поэтому Исидор говорит, что «существуют различные виды служений, но первейший из них – тот, который связан со священным и божественным»⁸⁰⁸.

С четвёртым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что различение состояний не связано с теми, которые начинают, подвизаются или совершенны. В самом деле, «у различных родов различны и их виды, и их видовые отличия»⁸⁰⁹. Но это разделение на начало, продвижение и совершенство относится к степеням горней любви, о чём мы уже говорили (24, 9), когда исследовали любовь. Следовательно, похоже, что такое различение не до́лжно усваивать состояниям.

Возражение 2. Далее, как уже было сказано (1), состояние имеет дело с условием свободы или рабства, которое явно никак не связано с вышеозначенным различением начала, продвижения и совершенства. Следовательно, разделять состояние таким образом неправильно.

Возражение 3. Далее, дело представляется так, что различие начала, продвижения и совершенства связано с «более» и «менее», что, похоже, предполагает понятие степеней. Но мы уже показали (2), что различие степеней отличается от различия состояний. Следовательно, состояние не подобает разделять в отношении начала, продвижения и совершенства.

Этому противоречит сказанное Григорием о том, что «существует три состояния обращённых: начало, середина и совершенство»⁸¹⁰; и ещё: «Иное – приступить к добродетели, иное – подвизаться в ней, иное – достичь совершенства».

Отвечаю: как было показано выше (1), состояние связано со свободой или рабством. Но в духовных вещах наличествует двоякое рабство и двоякая свобода: так, есть рабство греха и рабство праведности, и точно так же есть двоякая свобода – от греха и от праведности, как это явствует из слов апостола: «Когда вы были рабами греха, тогда были свободны от праведности... но ныне, когда вы освободились от греха», вы «стали рабами Богу» (Рим. 6:20, 22).

Затем, рабство греха или праведности состоит в склонении к злу посредством навыка к греху или в склонении к благу посредством навыка к праведности, и точно так же свобода от греха означает неодолимость склонностью к греху, а свобода от праведности означает неудержимость от зла любовью к праведности. Однако коль скоро естественный разум склоняет человека к праведности, в то время как грех естественному разуму противен, из этого следует, что свобода от греха является истинной свободой, которая соединена с рабством праведности, поскольку вместе они склоняют человека к тому, что ему подобает. И точно так же истинным рабством является рабство греха, которое связано со свободой от праведности, поскольку вместе они препятствуют человеку достичь того, что ему подобает. То же, что человек становится рабом праведности или греха, зависит от его усилий, поскольку, по словам апостола, «кому вы отдаёте себя в рабы для послушания, того вы и рабы, кому повинуетесь – или рабы греха к смерти, или послушания к праведности» (Рим. 6:16).

Но в каждом человеческом усилии можно различить его начало, середину и предел, и потому состояние духовной свободы или рабства различается согласно этим трём, а именно: началу, которому соответствует состояние начинающих, середине, которой соответствует состояние подвизающихся, и пределу, которому соответствует состояние совершенных.

Ответ на возражение 1. Свобода от греха является следствием любви, которая «излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам» (Рим. 5:5), в связи с чем [апостол] говорит: «Где Дух Господень, там – свобода» (2Кор. 3:17). Поэтому одно и то же разделение уместно и для любви, и для состояния тех, кто наслаждается духовной свободой.

Ответ на возражение 2. О людях говорят как о начинающих, подвизающихся и совершенных, имея в виду их различные состояния в отношении не любых занятий вообще, а только тех, которые, как уже было сказано (1), связаны с духовной свободой или рабством.

Ответ на возражение 3. Ранее мы показали (3), что ничто не препятствует тому, чтобы степень и состояние были сообразованы в одном субъекте. В самом деле, здесь, на земле, свободные отличаются от рабов не только своим состоянием, но и своею степенью.