Вопрос 19. О воле Бога

После рассмотрения вещей, принадлежащих к божественному знанию, мы приступаем к исследованию того, что принадлежит к божественной воле. Первое исследование касается самой воли Божией; второе – того, что непосредственно принадлежит к Его воле: третье – того, что принадлежит куму, связанному с Его волей. Относительно самой Его воли будет рассмотрено двенадцать пунктов: 1) наличествует ли воля в Боге; 2) желает ли Бог что-либо вне Себя; 3) все ли желаемое Богом Он желает необходимым образом; 4) является ли воля Божия причиной вещей; 5) можно ли определить какую-либо причину для божественной воли; 6) всегда ли исполняется божественная воля; 7) изменчива ли воля Божия; в) является ли воля Божия необходимостью для определенных [Его] волею вещей; 9) есть ли в Боге пожелание зла; 10) свободна ли воля Божия; 11) различается ли в Боге словесно выраженная воля; 12) должно ли приписывать божественной воле пять способов волеизъявления.

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что в Боге нет никакой воли. Ведь объектом воли является цель и благо. Но мы не можем присвоить Богу никакой цели. Следовательно, в Боге нет воли.

Возражение 2. Далее, воля – это своего рода желание. Но желание, будучи направлено на вещь, которой [желающий] не обладает, подразумевает недостаток, который не должно вменять Богу· Следовательно, в Боге нет воли.

Возражение 3. Далее, согласно Философу воля движет и движется³²⁴. Но первой причиной движения является Бог, Который, как доказано в Phys. VIII, неподвижен. Следовательно, в Боге нет воли.

Этому противоречит сказанное апостолом: «Чтобы вам познавать, что есть воля Божия» (Рим. 12, 2).

Отвечаю: поскольку в Боге есть ум, постольку [в Нем] есть и воля, ибо [наличие] воли следует непосредственно из [наличия] ума. Ведь как природные вещи имеют актуальное бытие благодаря их форме, так и ум актуально познает благодаря своей умопостигаемой форме. Далее, все имеет склонность к своей природной форме: когда у кого-либо ее нет, оно стремится к ней, когда же она есть, покоится. И то же самое относится к любому естественному совершенству, каковое суть естественное благо. Эта склонность к благу в тех вещах, кои лишены знания, называется природным желанием. Таким же образом и умная природа имеет подобную склонность постигать через посредство своей интеллигибельной формы, дабы пытаться обрести [знание] при [его] неимении и покоиться при [его] обретении, и оба эти [стремления] есть свойства воли. Следовательно, как в каждой чувственной сущности наличествует животное желание, точно так же и в каждой разумной сущности наличествует воля. И поскольку в Боге есть ум, в Нем также необходимо должна быть и воля. И как ум Его суть Его же собственное бытие, такова же и Его воля.

Ответ на возражение 1. Хотя ничто вне Бога не может быть Его целью, однако же Сам Он есть цель для всех соделанных Им вещей. И это происходит через посредство Его сущности, ибо, как было показано выше (6, 3), посредством Своей сущности Он есть благо: ведь цель имеет аспект блага.

Ответ на возражение 2. Та воля, что принадлежит нам, относится к области пожеланий, которые, хотя и названы от желания, однако направлены не только на обретение того, чего нет, но также и на любовь и восхищение тем, что есть. И именно в этом смысле говорится о наличии воли в Боге – как о наличии всегдашнего блага, каковое суть ее [(т. е. воли)] объект, хотя, как уже было сказано, оно и неотличимо от Его сущности.

Ответ на возражение 3. Воля, главным объектом которой является благо, находящееся вне [субъекта], должна быть движима другим [(т. е. объектом желания)]; но объектом божественной воли является Его же благость, каковая суть и Его же сущность. Следовательно, коль скоро воля Божия есть Его же сущность, она не может быть движима чем-либо еще помимо себя самой – [движима] в том же самом смысле, в каком о мышлении и стремлении говорится как о движении. Именно это и имел в виду Платон, когда говорил, что первый двигатель движет самого себя.

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что Бог не желает что-либо вне Себя. Ведь божественная воля – это божественное бытие. Но Бог есть не что иное, как Он Сам. Следовательно, Он и не желает что-либо, что не есть Он Сам.

Возражение 2. Далее, желаемое движет желающего, как объект стремления – стремящегося [к нему], о чем сказано в [книге] Ό душе» III, 10. Если, таким образом, Бог желает что-либо вне Себя, Его воля должна быть движима чем-то другим, каковое [предположение] является невозможным.

Возражение 3. Далее, если желаемое достаточно для желающего, тот [более] ничего не ищет. Но собственная благость достаточна для Бога и полностью удовлетворяет Его желание. Следовательно, Бог не желает что-либо вне Себя.

Возражение 4. Кроме того, количество актов воли растет пропорционально росту числа ее объектов. Если, таким образом, Бог желает как Себя самого, так и что-либо вне Себя, из этого следует, что акты Его воли множественны, а значит, [множественно] и Его бытие, которое есть то же, что и Его воля. Но это невозможно. Поэтому Бог не желает что-либо вне Себя.

Этому противоречит сказанное апостолом [Павлом]: «Воля Божия есть освящение ваше» (1Фес. 4, 3).

Отвечаю: Бог желает не только Себя самого, но и другие вещи вне Себя. Это понятно из той аналогии, которую мы привели выше (1). Ибо природные вещи имеют естественную склонность не только к присущему им собственному благу, к обладанию которым, если оно не достигнуто, они стремятся, а если оно достигнуто, покоятся; но также, по мере возможности, стремятся распространить свое собственное благо на другие [вещи]. И мы видим: каждый действователь, насколько он совершенен и актуален, действует подобным образом. Следовательно, природа воли такова, что она, насколько возможно, сообщает другим то благо, коим обладает сама, и в первую очередь это принадлежит к божественной воле, от которой, посредством некоторого уподобления, обретаются все совершенства. Таким образом, коль скоро природные вещи, насколько они совершенны, стремятся сообщить свое благо другим вещам, тем более это присуще божественной воле – сообщать подобие собственного блага другим вещам, [причем] как можно более. Отсюда Его желание как быть Самому так и чтобы были другие вещи; но при этом Сам Он [в Своем бытии] выступает в качестве цели, другие же вещи [в их бытии] – как определенные к этой цели; ибо божественному благу приличествует [желать], чтобы другие вещи были ему причастны.

Ответ на возражение 1. Божественная воля есть то же, что и собственное субстанциальное бытие Божие, тем не менее они различаются по аспектам, что, как это явствует из изложенного выше (13, 4), связано с различными способами их разумения и выражения. Ибо когда мы говорим, что Бог существует, то этим не выражаем никакого отношения к какому бы то ни было другому объекту, тогда как говоря о божественной воле, таковое отношение выражаем. Поэтому, хотя Он не есть что-либо вне Себя, тем не менее, Он желает [другие] вещи помимо Себя.

Ответ на возражение 2. В вещах, желающих ради [достижения] цели, главной причиной, обусловливающей движение, выступает цель, и она-то и подвигает волю, что наиболее очевидно в вещах, желающих исключительно ради цели. Так, желающий принять горькую микстуру на самом деле желает выздороветь, и именно это [последнее желание] подвигает его волю. И это совсем не то же самое, как если бы кто пожелал принять приятную на вкус микстуру, что мог бы пожелать сделать кто угодно, причем не столько ради здоровья, сколько [просто] ради себя самого. Таким же образом и Бог желает [другие] вещи помимо Себя только ради той цели, каковой является Его собственная благость, а из этого никак не следует, что Им движет что-либо помимо Его благости. Таким образом, как Он мыслит [другие] вещи помимо Себя, мысля [при этом только] Свою собственную сущность, точно так же Он желает [другие] вещи помимо Себя, желая [при этом только] Свою собственную благость.

Ответ на возражение 3. Из того факта, что Его собственная благость удовлетворяет божественную волю, еще никак не следует, что она [(т. е. божественная воля)] не желает что-либо вне себя, но скорее – то, что она не желает что-либо, не обусловленное благостью. Ведь так же и божественный ум: хотя его совершенство и состоит в истинном знании божественной сущности, тем не менее он знает и другие вещи.

Ответ на возражение 4. Как, прозревая многое в одном, един божественный ум, так же точно едина и проста воля Божия, ибо желает многое только через одно, а именно через ее собственную благость.

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что все, желаемое Богом, желается Им необходимым образом. Ведь все вечное необходимо. Но все, чего желает Бог, Он желает извечно, ибо иначе Его воля была бы изменчива. Следовательно, все Его пожелания необходимы.

Возражение 2. Далее, Бог желает вещи вне Себя лишь постольку, поскольку желает собственную благость. Но собственную благость Бог желает необходимым образом. Поэтому и вещи вне Себя Он желает необходимо.

Возражение 3. Далее, все, что принадлежит к божественной природе, необходимо, ибо, как было показано выше (2, 3), Сам по себе Бог есть необходимая сущность. Но желать то, чего Он желает, принадлежит к Его природе, поскольку, как сказано в «Метафизике» V, 6, в Боге не может быть ничего, что было бы вне Его природы. Следовательно, все Его пожелания необходимы.

Возражение 4. Далее, не необходимое сущее и сущее, которое может не быть, суть одно и то же. Если, таким образом, Бог желает желаемую Им вещь не необходимым образом, значит, Он может и не желать ее, а равно и пожелать то, чего [прежде] Он не желал. И коль скоро все случайное изменчиво и несовершенно, то и божественная воля оказывается несовершенной и направленной на ту или иную из двух [возможных] вещей случайным образом.

Возражение 5. Далее, как сказал Комментатор³²⁵ в «Физике» II, со стороны того, кто безразличен в отношении той или иной из двух вещей, не происходит никакого действия иначе, как только через возникновение склонности к одной из них вследствие [вмешательства] некоторой внешней силы. Таким образом, если воля Божия безразлична в отношении чего бы то ни было, из этого следует, что Его определение к действию возникает от чего-то другого, т. е. что существует предшествующая Ему причина.

Возражение 6. Кроме того, все, что Бог знает, Он знает необходимым образом. Но как божественное знание является Его сущностью, таковою же является и божественная воля. Следовательно, все Его пожелания необходимы.

Этому противоречит сказанное апостолом: «По определению совершающего все по изволению воли Своей» (Еф. 1,11 ). Но все, что мы делаем по изволению воли, мы не желаем необходимым образом. Следовательно, и Бог желает то, чего Он желает, отнюдь не необходимым образом.

Отвечаю: есть два пути определения вещи как необходимой, а именно абсолютный и гипотетический. Мы выносим суждение о вещи как о необходимой абсолютным образом из соотношения определений, например, [в тех случаях] когда предикат является частью определения субъекта: так, абсолютно необходимо, чтобы человек был животным. То же самое справедливо тогда, когда субъект является частью понятия предиката; так, абсолютно необходимо, чтобы число было четным или нечетным. Но такой путь неприемлем в том случае, когда [например] Сократ сидит; это так, поскольку здесь налицо не абсолютная, а гипотетическая необходимость, ибо, коль скоро он сидит, он, покуда сидит, сидит необходимым образом. В отношении вещей, кои изволит желать Бог, мы видим, что некоторые из них Он желает необходимо, но это не относится ко всему, что Он изволит желать. Так, божественная воля необходимо соотносится с божественною благостью, ибо последняя суть присущий ей объект. Поэтому Бог изволит желать Свою собственную благость необходимо, равно как и мы необходимо желаем собственного счастья, и как любая из способностей имеет необходимое отношение к изначально присущему ей объекту (например, зрение – к цвету), поскольку она определена к нему собственною природой. Но вне Себя Бог изволит желать вещи [лишь] постольку, поскольку они определены к Его благости как к своей конечной цели. Ведь также и мы, желая достигнуть цели, не всегда необходимо желаем вещи, способствующие этому, если только они не таковы, что без них цель становится недостижимой, как, [например] жизнь без пищи и заморские страны без корабля. Но мы не необходимо желаем вещи, без которых цель остается достижимой, например, лошадь для прогулки, когда мы вполне можем пройтись пешком. И подобных примеров можно привести множество. Таким образом, коль скоро благость Божия всесовершенна и может существовать безо всяких других вещей (ибо они никак не могут повлиять на ее совершенство), из этого следует, что те вещи, кои Он изволит желать вне Себя, Он желает не с абсолютной необходимостью. Тем не менее, эти пожелания необходимы гипотетически, ибо предположение о том, что, поскольку воля Его неизменна, коль скоро Он желает что-либо, Он не может этого не желать, необходимо.

Ответ на возражение 1. Из того обстоятельства, что Бог извечно изволит желать то, что Он желает, еще не следует, что Его пожелания необходимы (разве что только в гипотетическом смысле).

Ответ на возражение 2. Хотя Бог и необходимо желает собственную благость, Он [отнюдь] не необходимо желает вещи, желаемые вследствие Его благости (ведь она может существовать и безо всяких вещей).

Ответ на возражение 3. Богу по природе совсем не необходимо желать какую-либо из тех вещей, которую Он не желает необходимым образом; и в этом нет никакой неестественности или чего-то, противного Его природе, но [только лишь] – свобода воли.

Ответ на возражение 4. Иногда необходимая причина соотносится со своим следствием не необходимым образом, что связано не с причиной, а с изъяном в следствии. Так, солнечная энергия не необходимо соотносится с некоторыми связанными с нею событиями на этой земле вследствие изъяна не в солнечной энергии, но – в следствии, которое [в связи с этим] проистекает из причины не необходимым образом. И подобно этому: то, что Бог изволит желать некоторые из вещей не необходимым образом, есть следствие не недостаточности божественной воли, но – изъяна в природе желаемых вещей, суть которого заключается в том, что совершенная благость Божия может обходиться и без них [(т. е. без сотворенных вещей)]; и подобный изъян присущ всякому сотворенному благу.

Ответ на возражение 5. Случайная по природе причина вынуждена определяться к действию какой-либо внешней силой. Божественная же воля, которая по природе необходима, сама определяет себя к пожеланию вещей, с которыми она соотносится не необходимым образом.

Ответ на возражение 6. Поскольку божественная сущность необходима сама по себе, то таковы же и божественная воля, и божественное знание; но если божественное знание соотносится с познанной вещью необходимым образом, то божественная воля с желаемой вещью – нет. Причина этого состоит в том, что знание о вещах находится в знающем, тогда как желание определено к вещам как они есть сами по себе. И так как все вещи имеют необходимое бытие постольку, поскольку они имеют бытие в Боге, но не абсолютно необходимое, чтобы им быть необходимыми самим по себе, поскольку они существуют сами по себе; из этого следует, что Бог необходимо знает о том, что Он желает, но не необходимо желает то, что Он желает.

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что воля Божия не является причиной вещей. Ведь сказал же Дионисий, что «как солнце в нашем мире, не рассуждая, не выбирая, но просто существуя, освещает все, что по своим свойствам способно воспринимать его свет, так и божественное благо в силу лишь собственного существования сообщает соразмерно всему сущему лучи всецелой благости»³²⁶. Но всякий действователь, обладающий свободой воли, действует на основании рассуждения и выбора. Следовательно, действия Бога не обусловлены [Его] волей; и, значит, Его воля не является причиной вещей.

Возражение 2. Далее, первым в каком угодно порядке вещей выступает то, что является таковым по сущности, например, в порядке горящих вещей первым выступает то, что по своей сущности – огонь. Но Бог есть первый действователь. Следовательно, Он действует через посредство Своей сущности, т. е. согласно Своей природе. Таким образом, Его действия обусловлены природой, а не волей. Значит, божественная воля не является причиной вещей.

Возражение 3. Далее, кто является причиной чего-либо благодаря тому, что он есть «именно такая вот» вещь, тот суть причина по природе, а не по волеизъявлению. Так, огонь есть причина теплоты постольку, поскольку он сам горяч, тогда как архитектор является причиной дома постольку, поскольку он пожелал, чтобы дом был построен. Но еще Августин сказал, что «поскольку Бог благ, таковы и мы»³²⁷. Следовательно, Бог обусловливает все через посредство Своей природы, а не Своей воли.

Возражение 4. Кроме того, у одной вещи может быть лишь одна причина. Но причиной сотворенных вещей, как было установлено выше (14, 8), является знание Бога. Следовательно, не должно рассматривать волю Божию в качестве причины вещей.

Этому противоречит следующее. Сказано [в Писании]: «Как могло бы пребывать что-либо, если бы Ты не восхотел?» (Прем. 11,26).

Отвечаю: должно утверждать, что воля Божия суть причина вещей, и что Он действует согласно с пожеланием, а отнюдь не по необходимости собственной природы, как пустословят иные. Это может быть доказано трояким образом.

Во-первых, исходя из самого порядка действующих причин. Поскольку, как сказано в «Физике» II, все, что делается как по размышлению, так и согласно природе, делается ради [какой-то] цели, то для природного действователя цель и необходимые средства [для ее достижения] предопределяются некоторым высшим умом, подобно тому, как цель и последовательность движений стрелы предопределяются лучником. Таким образом, мыслящий и самовольный действователь необходимо предшествует действователю, действующему согласно природе. Следовательно, коль скоро Бог суть первый в порядке действователей, Он необходимо действует посредством ума и воли.

Во-вторых, это доказывается на основании характерного свойства природного действователя – производить [всегда] одно и то же следствие, ибо природа, если ей ничто не препятствует, действует однообразно. Это связано с тем, что природа действия сообразна природе действователя и, следовательно, пока сохраняется природа действователя, его действия вытекают из этой природы; природный же действователь есть сущее, полностью определенное [своей природой]. А так как Сущий Господь не определен ничем и содержит в Себе все совершенства сущих, то невозможно, чтобы Его действия с необходимостью вытекали из Его природы (это могло бы иметь место лишь в том случае, если бы Он обусловливал что-то неопределенное и бесконечное; однако, как было показано ранее (7, 2), подобное невозможно). Поэтому Его действия не есть необходимые [следствия] Его природы, но сами определяют те следствия, что проистекают из Его собственного бесконечного совершенства согласно определению Его воли и ума.

В-третьих, это доказывается из соотношения следствий и их причины. Ведь следствия проистекают от обусловливающего их действователя постольку, поскольку они предсуществуют в действователе; потому-то каждый действователь и производит себе подобное. Но следствия предсуществуют в своей причине согласно модусу этой причины. Поскольку, далее, божественная сущность есть то же, что и Его ум, следствия предсуществуют в Нем согласно модусу ума, а затем и проистекают от Него согласно тому же модусу Следовательно, они проистекают от Него [также и] согласно модусу воли, ибо Его склонность актуализировать задуманное Его умом принадлежит к [Его] воле. Поэтому воля Божия – это причина вещей.

Ответ на возражение 1. Этими словами Дионисий [отнюдь] не имел в виду отрицать возможность выбора у Бога в полном объеме, но только лишь в определенном смысле, а именно в том, что Он сообщает Свою благость не отдельно взятым вещам, а всем [без исключения], выбор же подразумевает некоторое различение.

Ответ на возражение 2. Поскольку сущность Бога – это Его ум и воля, то из того факта, что Он действует через посредство Своей сущности, следует, что Он действует согласно модусу ума и воли.

Ответ на возражение 3. Благо – это объект воли. Слова «поскольку Бог благ, таковы и мы» истинны потому, что Его благость – это причина Его пожелания всех других вещей, о чем уже было говорено прежде (2, 2).

Ответ на возражение 4. Даже у нас причинами одного и того же следствия являются как направляющее его знание, посредством которого замышляется форма действия, так и управляющая им воля, ибо форма, пребывающая в уме, именно волей определяется к тому, чтобы быть или не быть в следствии. В [самом] теоретическом уме нет ничего, что свидетельствовало бы о действии; производящей следствие причиной является сила, ибо она суть непосредственное начало действия. В Боге же все эти вещи суть одно.

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что можно определить причину [и] для божественной воли. Так, читаем у Августина: «Кто посмел бы сказать, что Бог соделал все неразумно?»³²⁸. Но для самовольного действователя разумное основание действия и является причиной [его] пожелания. Следовательно, у воли Божией есть некоторая причина.

Возражение 2. Далее, у вещей, сделанных по желанию сделавшего, желание которого [при этом] не было обусловлено какой-то причиной, не может быть никакой иной причины, кроме желания пожелавшего. Но воля Божия – это, как было показано выше (4), и есть причина всего. Если, таким образом, у Его пожелания нет никакой причины, то нам нет смысла искать для какой-либо природной вещи другую причину помимо божественной воли. Выходит, коль скоро любая наука изыскивает причины для следствий, все науки тщетны. Но такое [предположение] выглядит нелепым; следовательно, нужно признать, что некоторая причина есть и у божественной воли.

Возражение 3. Далее, [вещь] сделанная пожелавшим безо всякой на то причины, зависит исключительно от его пожелания. Если, таким образом, воля Божия не имеет никакой причины, из этого следует, что все сотворенные вещи зависят только от Его воли и не имеют других причин. Но это [предположение] также нелепо.

Этому противоречит сказанное Августином: «Любая действующая причина превосходит обусловленную [ею] вещь»³²⁹. Но нет ничего, что превосходило бы волю Божию, [и потому] нам не должно искать для нее причину

Отвечаю: у воли Божией нет никакой причины. В целях доказательства этого [утверждения] обратим внимание на следующее: коль скоро пожелание исходит из ума, то, значит, как причина мышления находится в мыслящем, так и причина воли – в изъявляющем волю. В случае с мышлением наблюдается следующее: если посылка и заключение мыслятся отдельно друг от друга, то мышление посылки является причиной познания заключения. Если же мышление различает заключение в самой посылке, постигая то и другое единым [познавательным] актом, то в этом случае познание заключения не обусловливается мышлением посылки, ибо вещь не может служить причиной самой себя. Тем не менее [и в этом случае] нет никакой ошибки в том, что мыслящий мыслит посылку причиною заключения.

Нечто подобное наблюдается и с волей, в связи с которой цель так относится к средствам достижения цели, как и посылка к заключению в связи с мышлением. Следовательно, если кто-либо одним актом желает цель, а другим – средства к ее достижению, его пожелание цели обусловливает его пожелание средств. Но этого не происходит, если он желает как цель, так и средства единым актом, поскольку вещь не может выступать в качестве собственной причины. Тем не менее не будет ошибкой сказать, что он желает упорядочить средства по отношению к цели.

Затем, как Бог мыслит все вещи в Своей сущности единым актом мышления, точно так же единым актом Он желает все вещи в Своей благости. Следовательно, как мышление Богом причины не есть причина Его мышления следствия (ибо Он мыслит следствие в причине), точно так же Его пожелание цели не есть причина Его пожелания средств (ибо Он желает упорядочения средств относительно цели). Таким образом, Он желает, чтобы то служило средством для этого, а не желает то, поскольку [желает] это.

Ответ на возражение 1. Воля Божия разумна не потому, что она обусловливается чем-либо помимо Бога, но потому, что Он желает сообразовывать вещи друг с другом.

Ответ на возражение 2. Поскольку ради порядка вселенной Бог желает, чтобы следствия проистекали из определенных [им] причин, то нет ничего неразумного в том, чтобы искать причины, вторичные относительно божественной воли. Напротив, было бы неразумным рассматривать таковые [причины] как первые, не зависящие от воли Божией. И именно это имеет в виду Августин, когда говорит: «Философы тщеславились приписать случайные следствия разным причинам по неспособности постигнуть наивысшую из всех – волю Божию»³³⁰.

Ответ на возражение 3. Поскольку Бог желает, чтобы следствия проистекали из [установленных им] причин, все следствия, предполагающие некоторые другие следствия, зависят не только от воли Божией, но также и еще от чего-то иного; одно только первое следствие зависит исключительно от божественной воли.

Так, например, можно сказать, что Бог пожелал, дабы у человека было две руки, своею работой помогающих уму, и сам ум, делающий его человеком; и [еще] пожелал, чтобы человек мог любить Его и служил завершением вселенной. Но эти [цели] нельзя сводить ко всем другим сотворенным вторичным целям. Таким образом, одни вещи зависят от одной воли Божией, тогда как другие – от порядка других причин.

С шестым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что воля Божия исполняется не всегда. Ведь сказал же апостол: «Бог хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1Тим. 2,4). Но этого не происходит. Следовательно, воля Божия исполняется не всегда.

Возражение 2. Далее, как знание относится к истине, так и желание – к благу. Но Богу ведома вся истина. Значит, Он желает и все благое. Но не все благое актуально существует, ибо могло бы существовать и гораздо больше благ Следовательно, воля Божия исполняется не всегда.

Возражение 3. Далее, хотя воля Божия и является первой причиной, это отнюдь не исключает ряд промежуточных причин. Но [реализации] следствия первой причины могут препятствовать изъяны вторичной причины, как [например] следствию силы движения может воспрепятствовать слабость ног Так и следствию божественной воли могут воспрепятствовать изъяны вторичных причин. Таким образом, воля Божия исполняется не всегда.

Этому противоречит следующее. Сказано [в Писании]: «Бог наш – на небесах и на земле; творит все, что хочет» (Пс. 113, 11).

Отвечаю: необходимо, чтобы воля Божия исполнялась всегда. В целях доказательства этого [утверждения] надлежит принять во внимание, что поскольку следствие [всегда] сообразуется по форме [со своим] действователем, существует [единое] правило, общее как для действующих, так и для формальных причин. Правило для форм таково: хотя вещь и может утратить любую частную форму, она не может утратить всеобщую форму. Ибо хотя вещи и может недоставать бытия, например человеку или [просто] живому существу, тем не менее ей не может недоставать сущности. Следовательно, то же самое должно происходить и с действующими причинами. Что-то может выпасть из порядка какой-либо частной действующей причины, но – не из порядка всеобщей причины, в который включены все частные причины; и если какая-либо частная причина перестает [воздействовать на] свои следствия, то это связано с помехой, исходящей от какой-то другой частной причины, [также] включенной в порядок всеобщей причины. Поэтому следствию невозможно покинуть порядок всеобщей причины. Это очевидно даже на примере телесных вещей. Ибо порою случается так, что [что-то] препятствует звезде производить свои следствия, но то, что получается в итоге, [пускай и] из-за помехи в телесной причине и в телесных же вещах, есть результат опосредованного через ряд промежуточных причин всеобщего влияния первого неба. А так как, далее, воля Божия есть всеобщая причина всех вещей, то невозможно, чтобы божественная воля не могла производить свои следствия. Таким образом, что уклоняется от божественной воли в одном порядке, возвращается к ней в другом; так, грешник, настолько уклоняющийся от божественной воли посредством греха, насколько в нем есть лжи, вновь возвращается в порядок этой воли, когда по справедливости несет наказание.

Ответ на возражение 1. Слова апостола: «Бог хочет, чтобы все люди спаслись», и т. д., можно понимать трояко.

Во-первых, в узком смысле, когда, по словам Августина, они означают следующее: «Бог желает всем людям спастись не в том смысле, что нет никого из людей, чьего спасения Он не желал бы, но что никто не спасается, если Он не хочет спасти»³³¹.

Во-вторых, их можно понимать как обращенные ко всем типам индивидов, а не к каждому отдельному индивиду любого типа; в таком случае смысл их таков: Бог желает спасти некоторых людей каждого типа и сословия – мужчин и женщин, иудеев и язычников, великих и малых [и т. п.], но не всех вообще.

В-третьих, согласно Дамаскину их можно понимать как относящиеся к изначальной воле Божией, но никак не к последующей воле³³². Это различение не должно полагать относящимся к божественной воле как таковой, ибо в ней нет ни предшествования, ни последования, но – к объектам этой воли.

Дабы понять сказанное, нам надлежит учесть, что все, насколько оно благо, угодно Богу Вещь, взятая в первичном и безусловном смысле, может казаться благой или дурной, однако при последовательном рассмотрении всех сопутствующих обстоятельств это мнение может измениться [даже] на противоположное. Так, в безусловном смысле то, что человек живет – благо, а то, что он умрет – зло. Но если в [некотором] частном случае мы прибавим, что [этот] человек – убийца или заговорщик, то получится, что смерть его будет благом, а жизнь – злом. Следовательно, и о праведном судье можно сказать, что изначально он хотел, чтобы все люди жили, но впоследствии пожелал, чтобы убийца был повешен. Таким же образом и Бог изначально желает всем людям спастись, но впоследствии, по настоянию Своей праведности, желает иных проклясть. Ведь мы также непосредственно можем пожелать не то, что мы пожелали изначально, ибо изначальное наше желание ослабевает; ведь наше желание направлено на вещи сами по себе, сами же по себе они существуют с рядом частных ограничений. Таким образом, мы непосредственно желаем вещь в той мере, в какой желаем ее после рассмотрения всех частных обстоятельств, а это значит, что наши желания [выстраиваются в некоторую] последовательность. Так, можно сказать, что праведный судья непосредственно желает повешения убийцы, но ослабленным образом он пожелал бы оставить его в живых, проникшись мыслью, что и он – человек. Такая ослабленная воля может скорее быть названа готовностью, нежели абсолютною волей. Отсюда понятно, что непосредственное пожелание Бога исполняется всегда, хотя не всегда исполняется то, что Он желает изначально.

Ответ на возражение 2. Акт познавательной способности происходит постольку поскольку познанная вещь находится в познающем, тогда как акт желающей способности направлен на вещи, как они есть сами по себе. Но все, что может иметь природу сущего и истины, реально существует в Боге, хотя и не все оно существует в сотворенных вещах. Следовательно, Бог знает всю истину, но не желает все благое, за исключением желания Им самого Себя, в Котором реально существует все благое.

Ответ на возражение 3. Первая причина может встретить препятствия для своих следствий в связи с порчею вторичной причины только в том случае, если она – не всеобщая первая причина, заключающая в себя все [остальные] причины. В противном случае следствие неспособно покинуть [назначенный ему] порядок. И так обстоит дело с волей Божией, о чем было сказано выше.

С седьмым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что воля Бога изменчива. Ибо сказано Господом: «Я раскаялся, что создал их» (Быт. 6, 7). Но у того, кто раскаивается в содеянном, воля изменчива. Следовательно, воля Бога изменчива.

Возражение 2. Далее, сказано от лица Господа: «Иногда Я скажу о каком-либо народе и царстве, что искореню, сокрушу и погублю его, – но если народ этот, на который Я это изрек, обратится от своих злых дел, Я отлагаю то зло, которое помыслил сделать ему» (Иер. 18, 7,8). Следовательно, воля Бога изменчива.

Возражение 3. Далее, что бы ни делал Бог, Он делает это добровольно. Но Бог не всегда делает одно и то же, ибо в одном случае Он повелел соблюдать Закон, а в другом – повелел этого не делать. Следовательно, воля Бога изменчива.

Возражение 4. Кроме того, как было показано выше, то, чего желает Бог, Он желает не необходимым образом. Значит, Он может одну и ту же вещь как желать, так и не желать. Но то, что может склоняться к любой из двух противоположностей, изменчиво по субстанции, а то, что может как находиться в каком-либо месте, так и отсутствовать, изменчиво по месту. Следовательно, [подобным же образом и] Бог изменчив в том, что касается Его воли.

Этому противоречат следующие слова Писания: «Бог – не человек, чтобы Ему лгать, и не сын человеческий, чтобы Ему изменяться» (Чис. 23, 19).

Отвечаю: воля Божия абсолютно неизменна. При рассмотрении данного вопроса следует помнить, что перемена желания – это одно, а желание изменения некоторых вещей – совсем другое. Вполне возможно желать, чтобы в настоящий момент было сделано то-то, а в будущем – нечто противоположное, и при этом не испытывать в своем желании никаких перемен. Желание претерпевает изменение, если что-то становится желанным, не будучи до этого таковым, или если становится нежеланным то, что желалось прежде. Это происходит только тогда, когда или изменяется знание желающего, или его субстанция. Ибо, коль скоро желание направлено на благое, человек может начать желать что-либо по двум причинам. Во-первых, когда желаемая вещь начинает быть для него благом, а этого не происходит без изменения [связанного] с ним самим. Так, с началом холодов становится благом греться у огня, хотя прежде [это благом] не было. Во-вторых, когда он впервые узнает, что данная вещь – благо, о чем он ранее и не догадывался (потому мы [часто] и обращаемся за советом, желая узнать, что для нас хорошо). Но ранее уже было показано, что как субстанция Бога, так и Его знание абсолютно неизменны (9, 1; 14, 15). Следовательно, и Его воля необходимо неизменна.

Ответ на возражение 1. Эти слова Господа должно разуметь метафорически, как высказанные в форме [понятной с точки зрения] нашей природы. Ведь раскаиваясь [в том, что создали], мы уничтожаем созданное. Хотя даже и мы можем делать это без каких-либо изменений воли; так [бывает, например, тогда], когда человек желает сделать некую вещь, которую он в то же время планирует уничтожить впоследствии. Следовательно, о Боге говорят как о раскаивающемся по аналогии с нашим модусом действий; например, [так говорят о Нем] в связи с потопом, посредством которого Он стер с лица земли сотворенного им человека.

Ответ на возражение 2. Воля Божия, которая суть первая и всеобщая причина, не исключает наличия ряда промежуточных причин, обладающих достаточной силой, чтобы производить некоторые следствия. Однако, поскольку все промежуточные причины неизмеримо слабее первой причины, есть множество вещей в божественной силе, знании и воле, кои не включены в порядок последующих причин. Так, если кто во время воскрешения Лазаря принимал в расчет лишь вторичные причины, тот, конечно, говорил: «Лазарь не воскреснет»; тот же, кто видел божественную первопричину, утверждал: «Лазарь воскреснет». И Богу угодно как то, чтобы в порядке вторичных причин нечто происходило с вещью, так и то, чтобы в порядке высочайшей причины этого [с нею] не происходило (или же – наоборот). Мы, таким образом, можем сказать: порою Бог объявляет, что нечто должно произойти или в силу порядка вторичных причин, или по природе, или вследствие некоторых заслуг, и все же этого не происходит, ибо оно не включено в порядок божественной и наивысочайшей причины. Так, Он предвозвестил Езекии: «Сделай завещание для дома твоего, – ибо ты умрешь, не выздоровеешь!» (Ис. 38, 1). Но этого не произошло, поскольку от вечности в божественном знании и воле, кои неизменны, все было предрешено иначе. Поэтому Григорий и замечает: «Речения Бога изменчивы, но решения Его неизменны»³³³, т. е. решения Его воли. Следовательно, когда Он говорит: «Я отлагаю», Его слова должно понимать метафорически. Ибо о людях говорят, что они отлагают [исполнить какое-либо злое дело], когда они не выполняют своих угроз.

Ответ на возражение 3. Из приведенного аргумента следует не то, что изменяются пожелания Бога, но – что Он иногда желает изменения вещей.

Ответ на возражение 4. Хотя пожелания Бога не абсолютно необходимы, тем не менее они все же необходимы, что связано с предположением о неизменности воли Божией, о чем было сказано выше (3).

С восьмым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что воля Божия налагает момент необходимости на определенные Его волею вещи. Так, Августин говорит: «Никто не спасается, если Он не хочет спасти. Следовательно, нужно просить Его, чтобы Он хотел, так как спасение необходимо совершается, если Он захочет»³³⁴.

Возражение 2. Далее, любая причина, если она не встречает препятствий, необходимо производит свое следствие, ибо, как заметил Философ, природа, если ей ничто не препятствует, всегда действует одинаковым образом³³⁵. Но ничто не может воспрепятствовать воле Божией. Ведь сказал же апостол: «Кто противостанет воле Его?» (Рим. 9, 19). Следовательно, воля Божия налагает момент необходимости на определенные ею вещи.

Возражение 3. Далее, то, что необходимо в силу своей предшествующей причины, необходимо абсолютным образом; так, поскольку животные составлены из противоположных элементов, их смертность является необходимой. Но вещи, сотворенные Богом, относятся к божественной воле как к своей предшествующей причине, которая и обусловливает их необходимость. Ведь условное утверждение, что если Бог желает что-либо, оно непременно произойдет, истинно, а каждое истинное условное утверждение – необходимо. Отсюда следует, что все, чего желает Бог, необходимо абсолютным образом.

Этому противоречит то, что все существующие благие вещи существуют по пожеланию Бога. Если, таким образом, Его пожелание налагает момент необходимости на определенные Его волею вещи, из этого следует, что все благое происходит в силу необходимости, что означает отрицание свободной воли, намерений и тому подобных вещей.

Отвечаю: воля Божия налагает момент необходимости на некоторые из определенных ею вещей, но отнюдь не на все. Причину этого иные усматривают в промежуточных причинах, утверждая: то, что соделывает Бог через посредство необходимых причин – необходимо, то же, что через посредство случайных причин – случайно. Это объяснение, однако, кажется недостаточным, и вот почему.

Во-первых, потому что следствие первой причины [в самом деле] может носить случайный характер вследствие [воздействия] вторичной причины, ибо следствие первой причины [порою] встречает препятствия в связи с ущербностью вторичной причины, как [например] силе солнца может препятствовать ущербность растения. Но никакая ущербность вторичной причины не может воспрепятствовать воле Божией произвести свое следствие.

Во-вторых, потому, что если момент разделения на случайное и необходимое приписывать только вторичным причинам, то оно [(т. е. это разделение), следовательно] никак не будет зависеть от божественного пожелания и воли, каковое допущение невозможно. Поэтому лучше говорить, что это случается вследствие пожелания божественной воли. Ведь когда причина актуально действенна, следствие проистекает из причины не только в смысле того, что нечто происходит, но также и того, каким образом оно происходит. Так, из-за ущербности актуальной силы семени может случиться, что ребенок родится не похожим по ряду привходящих признаков на своего отца, а это относится к тому, каково его бытие. Поскольку же божественная воля абсолютно действенна, из этого следует не только то, что необходимо происходит желаемое Богом, но еще и то, что оно происходит именно так, как Он того желает Но Бог желает, чтобы одни вещи происходили необходимо, другие же – случайно, что соответствует истинному положению вещей в порядке мироздания. Поэтому к одним следствиям Он приложил необходимые и не подверженные порче причины, к другим – склонные к ущербу и случайные причины, из которых проистекают случайные следствия. Таким образом, не потому те следствия, кои пожелал Бог, получились случайными, что их непосредственные причины [оказались] случайны, а потому что Бог пожелал, чтобы кое-что происходило случайно, Он и приуготовил для этого случайные причины.

Ответ на возражение 1. Слова Августина о необходимости вещей, желаемых Богом, надлежит понимать как сказанные в условном, а не в безусловном смысле. Ибо условное утверждение о том, что если Бог желает что-либо, оно необходимо будет, есть абсолютная истина.

Ответ на возражение 2. Из той истины, что ничто не препятствует воле Божией, следует не только необходимость того, что определяется изволением Бога, но также и то, что оно, согласно Его воле, может происходить как необходимо, так и случайно.

Ответ на возражение 3. Следствия получают необходимость от своих предшествующих причин согласно модусу предшествующих причин. Таким образом, определенные божественной волею вещи имеют ту [меру] необходимости, какую изволил им иметь Бог, либо – абсолютную, либо – условную. Следовательно, не все вещи необходимы абсолютным образом.

С девятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что в Боге есть пожелание зла. Ведь всякое сущее благо желанно Богу. Но благом является [также] и существование зла. Так, сказано Августином: «Хотя зло, поскольку оно – зло, не есть благо, однако, благо и в том, что существует не только благо, но и зло»³³⁶. Следовательно, Бог желает и зло.

Возражение 2. Далее, Дионисий говорит, что «зло соучаствует в восполнении всего»³³⁷, т. е. вселенной. Августин же прибавляет: «Из всей совокупности вещей составилась удивительная красота вселенной, а так называемое зло, надлежащим образом упорядоченное и расположенное на своем месте, сильнее оттеняет добро для того, чтобы оно более привлекало внимание и, от сравнения со злом, приобретало бы большую ценность»³³⁸. Но все, что относится к восполнению и красоте вселенной, желанно Богу, ибо именно это наиболее угодно Богу в Его творениях. Поэтому Бог желает и зло.

Возражение 3. Далее, [пожелания] существования или не существования зла противоположны [друг другу]. Но Бог не желает, чтобы не было зла; в противном случае, коль скоро существует многоразличное зло, воля Бога не была бы исполнена. Следовательно, зло существует по изволению Бога.

Этому противоречит следующее. Сказано Августином: «Никто из мудрых не может быть причиною того, чтобы [кто-либо] другой становился хуже. Но Бог превосходит мудростью всех. Поэтому тем более Бог не может быть причиною того, чтобы кто-либо становился хуже. (О Нем же говорят как о причине вещи в том самом смысле, в каком о Нем говорят, что Он ее желает)»³³⁹. Следовательно, человек становится хуже [отнюдь] не по воле Божией. Но очевидно, что всякое зло ухудшает вещь. Следовательно, Бог не желает зла.

Отвечаю: поскольку, как было показано выше (5, 1), желанность соразмерна благу, поскольку [далее] зло противоположно благу, [следовательно] невозможно, чтобы какое-либо зло как таковое могло быть объектом желания, будь то [желание] природное, чувственное или разумное, т. е. воля. Тем не менее, зло может присутствовать в желании акцидентно, как сопутствующее чему-то благому. Ибо природный действователь желает не лишения или уничтожения, но – формы, достижение которой может обусловливать лишение какой-то другой формы, и к порождению некоторой вещи, что может предполагать уничтожение какой-то другой. Так, когда лев умерщвляет ягненка, целью его является пища, а убийство животного – только средством. Подобным же образом и блудник просто стремится к усладам, а порча греха лишь сопутствует этому. Итак, зло, сопутствующее одному благу, есть лишение какого-то другого блага. Поэтому [никто] никогда не домогался бы злого, даже акцидентно, если бы благо, которому сопутствует зло, не было бы более желанным, нежели благо, теряемое в силу [этого самого] зла. Но Бог желает блага не в большей мере, чем Он желает Своей собственной благости (в противном случае Он желал бы одно благо более другого). Следовательно, Он никоим образом не желает зла греха, которое привносит порчу в истинную определенность к божественному благу. Что же касается зла, связанного с природным несовершенством, или наказанием, то его Он изволит желать, ибо желает блага, к которому присоединено это зло. Так, желая справедливости, Он желает и наказаний; желая сохранения естественного порядка, Он желает, чтобы иные из вещей естественным образом разрушались.

Ответ на возражение 1. Иные говорили, что хотя Бог и не желает зла [самого по себе], тем не менее, Он изволит желать, чтобы зло было или чтобы оно могло быть, поскольку хотя зло и не есть благо, однако же, благом является то, чтобы зло было или чтобы оно могло быть. Так они полагали постольку, поскольку видели, что и сами по себе злые вещи упорядочены к некоей благой цели, и эту упорядоченность, по их мнению, [вполне] можно было выразить словами: «чтобы зло было или чтобы оно могло быть». Но это отнюдь не так, ибо зло упорядочено к благу не само по себе, но – акцидентно. Ведь в намерения совершающих грех никак не входит превращение греха во благо, равно как и тираны вовсе не намеревались прославить мучеников своими преследованиями. Таким образом, на основании такого упорядочения к благу еще никак нельзя утверждать, что наличие или будущность наличия зла есть благо, поскольку оценке подлежит только то, что имеет сущностное, а не акцидентное бытие.

Ответ на возражение 2. Зло не способствует усовершенствованию и украшению вселенной само по себе, но только акцидентно, как о том было сказано выше (1 ). Поэтому Дионисий, сказав, что «зло соучаствует в восполнении вселенной», далее выявляет всю нелепость данного утверждения.

Ответ на возражение 3. Утверждения о том, что зло существует, и что зла не существует, противостоят как противоречащие друг другу; тогда как утверждения, что кто-либо желает, чтобы зло было, и что он желает, чтобы зла не было, не столь противоречивы, поскольку оба они имеют утвердительный смысл. Поэтому Бог как не желает, чтобы зло было, так и не желает, чтобы зла не было, но лишь дозволяет злу быть, и это есть благо.

С десятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что воля Божия не абсолютно свободна. Так, Иероним в своем наставлении о блудном сыне говорит: «Один только Бог не подвержен и не может быть подверженным греху; все же прочие, как имеющие свободную волю, могут уклоняться в любую сторону»³⁴⁰.

Возражение 2. Далее, свободная воля есть способность разума и пожелания, благодаря которой осуществляется выбор между добром и злом. Но Бог, как было сказано (9), не желает зла. Следовательно, в Боге нет свободной воли.

Этому противоречит сказанное Амвросием: «Дух Святый дышит, где хочет, поскольку избирает свободно, а не следует необходимости»³⁴¹.

Отвечаю: мы обладаем свободою воли относительно того, что желаем не в силу необходимости или природного инстинкта. Так, наше желание счастья не добровольно, но суть природный инстинкт. Поэтому о прочих животных, которые подвигаются к действию природным инстинктом, говорят, что они не имеют свободы воли. Поскольку же Бог необходимо желает Свою собственную благость, все же прочее, как было показано выше (3), не необходимо, Он обладает свободой воли относительно того, что Он желает не необходимым образом.

Ответ на возражение 1. Иероним, пожалуй, не вообще отрицает свободу воли в Боге, но только что касается уклонения к греху.

Ответ на возражение 2. Поскольку зло греха состоит в уклонении от божественной благости, посредством которой Бог желает все сущее, то очевидно, что пожелание зла греха для Него невозможно; тем не менее Он может избирать любую из противоположностей, ибо Он может пожелать вещи как быть, так и не быть. Подобным же образом и мы можем безо всякого греха выбирать, сидеть нам или не сидеть.

С одиннадцатым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что не должно различать в Боге словесно выраженную волю. Ведь в какой мере воля Божия суть причина вещей, в такой же – и Его мудрость. Но божественной мудрости не приличествует приписывать какие-либо высказывания. Следовательно, никакие высказывания не должно приписывать и божественной воле.

Возражение 2. Далее, любое высказывание, не согласованное с умом высказывающегося, является ложным. Таким образом, если высказывание, приписываемое божественной воле, не согласовано с этою волей, оно [непременно] ложно, если же согласовано, оно излишне. Следовательно, никакие высказывания не должно приписывать божественной воле.

Этому противоречит то, что воля Божия едина, ибо она – самая сущность Бога. Тем не менее, иногда о ней говорится как о многом, например, в словах псалма: «Велики дела Господни, разум верный – у всех, исполняющих заповеди Его» (Пс. 110). Следовательно, порою воля может быть выражаема и через посредство символов.

Отвечаю: иные вещи сказываются о Боге в буквальном смысле, иные же – метафорически, что очевидно из показанного выше (13,3). Когда некоторые из человеческих страстей предицируются Божеству метафорически, это делается в силу подобия в следствии. Таким образом, то, что символизирует в нас определенную страсть, метафорически приписывается Богу через название этой страсти. Так, у нас обыкновенно разгневанный человек стремится наказать [того, кто его разгневал], поэтому наказание стало [восприниматься как способ] выражения гнева. Следовательно, когда Богу приписывается гнев, под словом «гнев» надлежит понимать само наказание. И подобным же образом то, что обычно у нас зовется «волей», порою метафорически называется волею Божьей; это [подобно тому], как если кто полагает заповедь, это означает, что он желал бы, чтобы заповедь исполнялась. Отсюда божественную заповедь иногда метафорически называют волей Божией, как [например, сказано] в словах [Писания]: «Да будет воля Твоя и на земле, как на небе» (Мф. 6, 10). [Здесь] однако, налицо [существенная] разница между волею и гневом, ибо гнев никогда не приписывается Богу буквально, поскольку в прямом смысле слова указывает на страсть, тогда как воля приписывается Ему буквально. Поэтому в Боге надлежит различать волю в собственном смысле слова и волю, приписанную Ему метафорически. Воля в собственном смысле слова называется благоволением, воля же в метафорическом смысле – волеизъявлением, поскольку [в данном случае] волею называется символ, через который изъявляется воля.

Ответ на возражение 1. Знание обусловливает исполнение вещи не иначе, как только через посредство воли. Ибо мы не актуализируем познанное до тех пор, пока не захотим. Соответственно этому и словесное выражение приписывается не знанию, но воле.

Ответ на возражение 2. Изъявления воли называются божественными соизволениями не постольку, поскольку являются символами того, что изволит желать Бог, но поскольку то в нас, что обычно выражает нашу волю, называется божественною волей в Боге. Так, наказание не есть свидетельство гнева Бога, однако оно названо гневом Его постольку, поскольку подобным образом находит выражение наш гнев.

С двенадцатым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что пять способов волеизъявления, а именно: воспрещение, заповедь, совет, деяние и дозволение, по справедливости не должно приписывать божественной воле. Ведь те самые вещи, кои Бог велит нам делать согласно Своей заповеди или совету, Он же порою соделывает в нас [Сам], и те самые вещи, кои Он воспрещает, Он же порою и дозволяет. Поэтому их не следует перечислять как отличные [друг от друга].

Возражение 2. Далее, как указывает Писание, Бог не соделает того, чего Он не восхочет (Прем. 11, 26). Но волеизъявление отличается от благоволения. Поэтому в волеизъявлении не следует усматривать [указание на] действие.

Возражение 3. Далее, деяние и дозволение относятся ко всему сотворенному без исключения, поскольку Бог действует во всем и дозволяет всем вещам некоторым образом действовать самим. Но заповедь, совет и воспрещение относятся к одним лишь разумным тварям. Следовательно, они не подлежат однородному разделению, поскольку не являются вещами одного и того же порядка.

Возражение 4. Кроме того, пути зла разнообразней [путей] добра, ибо, как на то указывали и Философ³⁴², и Дионисий³⁴³, «благо существует единственным способом, тогда как зло бывает разным». Поэтому будет ошибкой полагать, что одно волеизъявление, а именно воспрещение, относится исключительно к злому, а два других, а именно заповедь и совет, исключительно к благому

Отвечаю: этими обозначениями мы обычно именуем волеизъявления, дабы таким образом показать, что [мы] нечто желаем. Человек может показать, что он чего-то хочет, или непосредственно, или посредством другого. Он может показать это непосредственно либо через прямое действие, либо же – опосредованное и акцидентное. Он показывает это прямо, когда действует сам; в этом случае выражением его воли является совершаемое им деяние. Он показывает это косвенно, если не препятствует выполнению чего-то другого; ведь удаляющего препятствия [порою] называют акцидентным двигателем. Подобное волеизъявление именуется дозволением. Он объявляет о своей воле через другого, когда определяет [этого] другого к выполнению [некоторой] работы, либо настаивая на этом как на необходимом посредством заповеди, либо воспрещая делать противоположное, либо убеждая, что является одной из форм совета. И так как подобным образом человек заявляет о своей воле, теми же пятью способами выражения воли принято обозначать и волю божественную. То, что волею Божией называют заповедь, совет и воспрещение, явствует из слов Матфея: «Да будет воля Твоя и на земле, как на небе» (Мф. 6,10). То же, что волею Божией называют дозволение и действие, явствует из сказанного Августином: «Ничего не было бы, если бы не восхотел Всемогущий, или соизволяя, или прямо действуя»³⁴⁴.

Или можно сказать и так, что дозволение и действие относятся к настоящему: дозволение связано с моментом зла, действие же – блага. Что же касается будущего, то воспрещение относится к злу, заповедь – к необходимому благу, а совет – к благу сверхдолжному

Ответ на возражение 1. Нет ничего, что бы препятствовало изъявляющему волю делать это различными способами; ведь у нас есть немало слов, обозначающих то же самое. Поэтому нет ничего несообразного в том, что одна и та же вещь может быть объектом заповеди, деяния или совета [с одной стороны], либо воспрещения или дозволения [с другой].

Ответ на возражение 2. Как можно метафорически сказать о Боге, что Он желает то, что, строго говоря, Он не желает; точно так же и о том, что Он желает в прямом смысле слова, можно сказать, что Он это желает, при помощи метафоры. Поэтому ничто не препятствует тому, чтобы одна и та же вещь была и объектом благоволения, и [объектом] волеизъявления. Но действие есть всегда то же, что и благоволение, тогда как заповедь и совет – не всегда, ибо первое относится к настоящему, последние же два – к будущему; и, кроме того, первое само по себе есть следствие воли, последние же два обусловливают исполнение [воли] посредством другого.

Ответ на возражение 3. Разумные твари суть хозяева собственных действий, и потому, коль скоро Бог попускает разумным тварям действовать добровольно и самостоятельно, иные из выражений божественной воли относятся [исключительно] к их деяниям. Прочие же твари только движутся божественным промыслом, и потому с ними связаны лишь деяние и дозволение.

Ответ на возражение 4. Всякое зло греха, при всем своем разнообразии, равно удалено от божественного пожелания. Поэтому, что касается зла, достаточно и одного выражения воли, а именно, воспрещения. С другой стороны, благо состоит в различных аспектах относительно божественной благости, ибо есть и [просто] добрые дела, без коих нам не достигнуть даров этой благости (им посвящены заповеди), а есть и другие, еще более совершенные (и им посвящены советы). Или можно еще сказать, что советы не только относятся к наибольшим благам, но также касаются и удаления от наименьших зол.