Иеромонах Ефрем, строитель Саровской пустыни

(Память 30 мая)

Старец Ефрем был уроженец города Тулы, из звания купеческого. Прежнее мирское имя его было Евдоким Андреев Короткой. Девятнадцати лет от роду он оставил мирскую жизнь и принял монашество 30 ноября 1712 года в Марчуговской обители, Московской губ. По благословенно блюстителя патриаршего престола, преосвященного Стефана, митрополита Рязанского, 16 марта 1716 года посвящен в иеромонаха в Москве Иоакимом, епископом Астраханским, с назначением в Гороховский Знаменский монастырь, что на Красной Гриве. В Саровскую пустынь, по его желанию и по прошению первоначальника Иоанна, переведен указом Духовной Дикастерии 16 января 1727 года. иеромонах Ефрем сначала послужил Саровской пустыни благим примером своей жизни. Он пришел туда с твердым намерением все терпеть на одном месте, куда призван Богом, послушание проходить усердно и со смирением, любить нищету и нестяжание, как многоценное сокровище. Для первоначальника он был твердою опорою и помощником в делах внешних и духовных. Беспрекословно послушный он был посылаем по разным нуждам обители. Особенно же по церковной службе, был точно живое правило и устав для братствующих; ибо он имел от природы дар искусно петь и читать, и, находясь всегда при церковных службах, имел наблюдение о чинном и неспешном чтении и пении. Его собственною рукою написаны полууставом нотные столпового пения ирмологии, обиходы и стихиры праздничные, разные канонники и правило келейное, которые и теперь хранятся в обители. Во все свободное время, остававшееся от молитвенного правила, он упражнялся уединенно в чтении душеполезных книг.

Но сколь ни благочестив и сколь ни благопотребен был для обители старец Ефрем, однако горькая участь постигла его: праведный муж подпал немалой напасти и скорби. По ложно взведенной на него вине, лишен был сана своего и в 1738 году, сослан в город Оренбург и находился в тяжком заточении в Оренбургской крепости при церкви пономарем, где пробыл 16 лет, без ропота на свою участь, в терпении и благодарной преданности Промыслу Вышнего. Он был вызван одновременно и по одному делу с старцем Иоанном, о чем и сказано подробнее в житии этого мужа. Впрочем, добродетели и благочестие его оправдали, сделав впоследствии известною его невинность. Однажды случилось о. Ефрему, копая землю, открыть богатый клад, и он принес его военному начальству, не изъявляя ни малейшего желания получить себе какую-либо часть из приобретенного сокровища. Такое бескорыстие простого пономаря изумило начальство и невольно обратило на него внимание. Узнали, кто был Ефрем, и, подняв о нем дело, открыли совершенную его невинность. Указом Святейшего Сгнода от 5 июня 1755 г. освобожден был страдалец Ефрем из дальнейшего заточения, и сан священства, по его невинности, признан в нем неутраченным; а четыре года спустя единодушное желание всего братства Саровского возвело его на степень настоятеля. Эту должность и исправлял он уже до самой глубокой старости.

Незлобивый сей старец с самого поступления своего в обитель соблюдал крайнее нестяжание и смиренномудрие во всем. Опытным взором проникал все духовные нужды братии, и его усердие славословить Пресвятое имя Господа сил продлилось во всю его жизнь. Наполненный сам умиления и благоговения, он поставлял себе за первый долг наблюдать со всею пристойною строгостью, чтоб в церкви чтение и пение отправлялось благочинно и благоговейно; и без его присутствия никогда не начиналась никакая церковная служба. К ближним он был весьма милостив и сострадателен. Во все время своего настоятельства бедным помогал в нуждах, и наиболее изъявил сострадания к бедным во время общего голода, бывшего в 1775 году. В это несчастное время многие питались древесною корою, смешивали с хлебом гнилое дерево и дубовые желуди, и старец, проникнутый чувством сострадания к бедствующим, приказал всех приходящих в обитель алчущих питать, что и продолжалось семь месяцев: ежедневно по нескольку сот, а иногда и по тысяче человек и более насыщались с довольством. А любовь к нищим в сердце милосердого Ефрема восходила до степени самоотвержения. Некоторые из братии начали было на него втайне роптать, опасаясь недостатка в хлебе для самих себя. Услышав ропот некоторых и опасение, как бы не оскудела обитель, старец созвал старейшую братию, объяснил им настоящее народное бедствие и с глубоким вздохом сказал. «Не знаю, как вы, а я расположился, доколе Богу будет угодно за наши грехи продолжать голод, лучше страдать со всем народом, нежели оставить его гибнуть от голода. Какая нам польза пережить подобных нам людей? Из них, может быть, некоторые до сего бедственного времени и сами нас питали своими даяниями». И приказал кормить народ по-прежнему, присовокупив, что в пище недостатка не будет. И действительно, спустя несколько дней, прибыл в обитель обоз с хлебом, возов около 50-ти. По сказанию извозчиков, какой-то неизвестный нанял их и, насыпая хлеба, заплатил за извоз и приказал отвести в Саровскую пустынь.

Отпечаток внутреннего состояния души его – тихое и миролюбивое со всеми его обращение заставляло всех уважать и любить его. Всегда он готов был подать добрый совета братиям, требовавшим духовной, помощи. Как строгий подвижник, в себе представлявший примеры добродетелей, мудрыми советами и убеждениями с глубокими вздохами назидал братию и побуждал крепко блюсти чистоту душевную и телесную, прилежать неослабно к посту и молитве. Старцы, многолетними сединами цветущие, добродетелями украшенные, к нему были привязаны духом любви по Бозе, как к смиренномудрому наставнику; предложения благочестивого наставника с радостью и усердием спешили исполнять. Почему многие из братии считали себя блаженными, что находились в послушании такого отца, и слышали наставления своего начальника-старца в обители, и с неослабным усердием следовали его правилам, с любовью были преданы подвигам благочестия. Благодать Божия словом старца Ефрема так умягчала души, что следовавшие его внушениям забывали всякое земное помышление. В благообразном лице его выражалась утешительная радость. Как опытный в духовной жизни наставник, старец Ефрем снискал себе глубокое уважение и в отдаленных от обители краях; слух о его святой, добродетельной жизни достиг св. Тихона, епископа Задонского. Святитель Задонский к старцу Ефрему питал искреннюю любовь и глубокое уважение. Он имел с ним и духовную переписку.

По непрерывным трудам и подвигам жизнь сего Богоугодного старца осталась навсегда памятною в преданиях старцев: он во всех отношениях поставил обитель Саровскую на степень высокого внутреннего и внешнего благоустройства. За таковое неусыпное попечение об устройстве обители, она питает и доселе чувство глубокой признательности к памяти благочестивого мужа: в день преставления его 30 мая настоятель со всею братиею совершает по нем соборную панихиду. Своим попечением он привел обитель в особенное уважение между православными, живущими далеко от нее. Смиренный, подвиголюбивый старец, живши в обители, возлюбил совершенное безмолвие. Любимое его занятёе, как сказано выше, было: уединенный труд в келлии, безмолвная молитва и чтение духовных книг. Любя пустынную жизнь, он всегда поучал и братию быть ревностными любителями пустынного безмолвия, и потому все братские келлии устроены для жительства отдельно одна от другой и с удобством к уединению и духовному упражнению. Усердием старца учреждено было и поминовение по усопших отцах и братиях, благодетелях и всех тех, коих имена вписаны в заведенный для поминовения книги. При нем устроен главный собор и многие службы обители.

Старец Ефрем, чувствуя истощение сил своих – в 1777 году, 29 марта, собрал братию и просил избрать на свое место настоятеля. Сам же хотел уже провести в безмолвии остаток дней своих, подобно блаженному отцу своему первоначальнику Иоанну. Тогда с общего согласия поставлен был настоятелем муж крепкий, благоговейный Пахомий, уже многие годы строгою жизнью подвизавшийся в Саровской пустыни. Достигнув 86 лет, старец Ефрем мирно преставился 30 мая 1778 года. Его прах покоится близ соборной церкви Успения Пресвятой Богородицы, с левой стороны у входа³⁷ .