Иеросхимонах Амфилохий Ростовский

(Память 24 мая)

Жизнь гробового у мощей святителя Димитрия Ростовского иеромонаха Амфилохия представляет много назидательного.

О. Амфилохий назывался в миру Андрей Яковлевич и родился в Ростове, в семье приходского священника, 9 октября 1748 г. В доме отца он получил первоначальное обучение. Очень рано, с шести лет, отец стал обучать его, так как заметил его хорошие способности. Мальчик мог петь и читать уже на седьмом году. С тех же пор он выказал склонность к духовному чтению. В характере его было много кротости, послушания, услужливости всем старшим. Благочестие его проявлялось уже тогда. Почти ежедневно ходил он в церковь к утрени, обедне и вечерне. На клиросе он пел и читал. По малому своему росту он не мог достать до книг на аналое: его отец подставлял ему под ноги скамеечку, с этой скамеечки он пел и читал. Все прихожане были очень довольны видеть маленького чтеца. Он справлялся лучше многих взрослых причетников не только с Псалтирью и Часословом, но и с другими богослужебными книгами. Уже с тех пор, следя за собою строго, Андрей чуждался детских игр и забав, сквернословия, бесчинного смеха; никогда не был празден. Отец Андрея был беден и не мог дать ему семинарского образования. 16-ти лет Андрей был определен причетником в одну Ростовскую церковь. Он казался по разуму и поведений взрослым – во всем воздержный, смиренный, исполнительный. Но это все ему давалось не без борьбы. Его старались свести с доброго пути так называемые приятели. Но, с помощью Божиею, он не уступал дурным их уговорам: юность его не была ничем запятнана. От искушений он предохранял себя главным образом трудом. Кроме своей обязанности по храму, он нашел себе новое занятие: иконопись по дереву и на финифти. Этот труд соответствовал его благочестивым чувствам. Он как бы находился в духовном общении с теми подвижниками, которых изображал, точно видел пред собою те спасительные события, который представляла его кисть. В этом деле он достиг большого искусства. Иконы, им писанные, очень ценились. Архиерей Ростовский, в уважение к его трудам и доброму поведению, назначил его в Ярославль диаконом. Когда в Москве стали обновлять Кремлевские соборы, то вызвали для этого дела художников преимущественно из духовенства. В числе их много потрудился и Андрей. По возвращении в Ярославль он, после пятилетнего супружества, потерял жену. Тогда он поручил воспитание единственной дочери своему брату, и в 1777 году поступил в Ростовский Яковлевский монастырь, где через два года пострижен в иночество. В монастыре первым послушанием назначили ему хорошо известное ему дело: поручили расписывать стены в соборной монастырской церкви. Однажды, когда, стоя на подмостках, он занимался этим делом, – во время совершения молебна святителю Димитрию, он услыхал пение стиха: «Житейское море воздвизаемое зря напастей бурею, к тихому пристанищу Твоему притек, вопию Ти: возведи от тли живот мой, Многомилостиве!» Ему казалось, что то ангелы поют небесные слова, и он не мог удержать слез. Тут почувствовал он омерзение ко благам этого мира, и его благочестивые чувства перешли в постоянный пламенный порыв к Богу. Любовь к Нему точно унесла его от земли: он жаждал одного только: всегда быть с Богом. Вскоре, рукоположенный во иеромонаха, он получил разом несколько послушаний: ризничего, благочинного, гробового и уставщика. Нужно было напрягать все силы, чтоб успеть сделать все требуемое. А его время было еще почти все занято молитвой. Отдыху давал он себе не более пяти часов, да и то много урезывал из этого. Первому нужно было войти в церковь и выйти последнему. Иногда только что возвращался он в келлию, – его требовали уж к мощам. В первые две недели Великого поста во время Ростовской ярмарки он более 12 часов без отдыху, стоя на ногах, проводил в церкви. Он соблюдал чрезвычайно строгий пост, хотя и был хилым, слабым, и в Великом посту не едал по нескольку дней. 43 года не пропускал он ни одной службы, и дома постоянно молился. В полночь он стоял на коленях пред Распятием, и со слезами, сокрушением и раскаянием повторял слова молитв. С особенною силою молился он пред принятием Божественных Таин. Тогда слезы неудержимо лились из его глаз. Много времени уходило у него на чтение Священного Писания. Хотя он не прошел чрез духовное учебное заведение, он имел редкое знание Священного Писания. Наизусть он знал множество мест и приводил их на память, объясняя людям их духовное состояние. Когда кто избирал его духовником и советником: как бы само слово Божие руководило тогда вверившимся ему человеком. Знания его, приобретенные им чтением, были вообще так велики, что люди образованные, беседовавшие с ним, поражались ими. Имея глубокую любовь к святым Божиим, из коих стольких он изобразил в картинах жизнь и чудеса – особенно нежную привязанность питал он к памяти великого во святителях Димитрия Ростовского. Возможность служить при его мощах была ему так дорога, что из-за нее он упорно отказывался от настоятельских мест, которых ему предлагали.

На нем лежала обязанность и духовника братии. Он принимал братию, кроме исповеди, и с откровением постоянных происходивших с ними искушений и скорбей. Тут, чтоб поддержать инока в минуту искушения, уныния, он не жалел времени и сил. В нем не было ни безмерной строгости, ни излишней снисходительности. Всякому он назначал то, что было по силам человека. Прямодушный и ревностный в обличении, если того требовала польза лица, он был глубоко смиренен, если сознавал свою ошибку. Раз, узнав, что он напрасно сделал выговор иноку, он при всех в церкви бросился ему в ноги, умоляя его простить. За иноками множество мирян стало обращаться к старцу. Уже один вид его действовал хорошо на душу. Советы свои он предлагал скорее как друг, чем как наставник. С первого взгляда он понимал человека, и часто его слова сбывались с точностью изумительною. Ему всех хотелось видеть счастливыми. О. Амфилохия чтил и бывал у него Император Александр I и его мать, Императрица Мария Феодоровна, подолгу беседуя с ним.

24 мая 1824 г. старец уснул сном вечности. При кончине его и после нее были некоторый знамения. Множество народа съехалось и сошлось со всех сторон к похоронам²¹.