Обязанности священника, духовника, духовенства при совершении Таинства покаяния

В Требнике последование о исповедании начинается предисловием, наставлением о том, каков должен быть духовник и как он должен наставлять всех тех, которые обращаются к нему для очищения совести своей. Предисловие это достойно полного внимания всякого священника: «Тот, кто принимает (выслушивает на исповеди) помыслы человеческие, должен быть сам образцом на все хорошее, и воздержным, и смиренным, и добродетельным, ежечасно должен молить Бога, да дарует Он ему дар слова (слово разума) к тому, чтобы он мог руководить (исправляти) обращающихся за духовным наставлением к нему. Прежде всего он должен сам поститься круглый год в среду и пяток, как требуют того правила церковные, дабы мог требовать от других выполнения того, что сам выполняет. А если он сам непросвещенный (невежа), невоздержный и сластолюбивый, то как он будет в состоянии учить других добродетельной жизни, и кто из неразумных будет слушаться его, когда он станет высказывать какие-либо наставления, видя его самого бесчинствующим, пристрастным к охмеляющим напиткам, и в то же время других убеждающим не упиваться или выполнять другую какую добродетель, которой сам не может выполнить? Недаром гласит мудрое изречение: глазам нужно больше верить, чем ушам. Поэтому будь внимателен к себе, духовник! Ведь если из-за твоего нерадения погибнет хоть одна овца словесного стада, взыщется с тебя (от рук твоих). Ибо гласит Писание: проклят тот, кто дело Господне делает небрежно (Иер.48,10). A Василий Великий говорит: «берегись, чтобы не бояться тебе человека на грех себе (во вред себе), чтобы ты не преподал Пречистых Таин Христовых (Сына Божия) в руки недостойным, чтобы ты не побоялся кого-либо из сильных земли, чтобы не приобщал Святых Таин даже того, кто носит царский венец, если он заслуживает такого действия твоего. Ибо божественные правила не позволяют причащать недостойных, так как таковые считаются заодно с язычниками. А если не исправятся, то горе и им, и тем, кто таковых причащает». Будь осторожен, говорит: «если этого не исполнишь, ты ответ дашь. Это и подобное этому памятуя, и прежде всего сам выполняя неизменно все требования церковные, ты и себя спасешь, и тех, кто внимательно слушает тебя. Если кто без повелительной грамоты от местного архиерея позволит себе выслушивать исповедь кого-либо, таковой заслуженно подлежит наказанию, как потому, что он является нарушителем Божественных правил, так и потому, что он не только себя сгубил, но и тех, которые исповедовались у него, они считаются не исповеданными; и то, что он запретил или разрешил, не есть таково в действительности, согласно правилам Карфагенского собора».

Так вот какие требования предъявляет к духовнику церковный требник в своем предисловии и наставлении о том, каков должен быть духовник. Требник не устанавливает различия между духовником мирских человек и между духовником лиц духовного звания. Но требования и наставления эти таковы, что лицо, неуклонно выполняющее их, лицо, вполне удовлетворяющее этим требованиям и наставлениям, достойно и может быть истинным духовным отцом самого духовенства. Так высоки и святы эти требования! Выслушивающий от других на исповеди помыслы человеческие, проникающий умом и духом в совесть других людей, должен быть образцом всего доброго: такой духовник может рассчитывать на полное доверие со стороны исповедующегося: пред кем и совесть открывать, как не пред тем, который сам в своей жизни лучший руководитель и пример для других! Духовник должен быть воздержен: только воздержный и может дать наставление тому исповедающемуся, который на исповеди открывает, что у него недостает почасту воздержания. Духовник должен быть смиренным, ибо как он может других расположить к смирению, когда у него самого нет этой добродетели! Он должен быть вообще добродетелен, ибо не может возбудить любви и расположения к добродетели тот, кто сам не имеет и не проявляет в своей жизни и деятельности этой любви. Он должен быть чужд всякого самомнения, далек от того, чтобы надеяться на свой разум, а должен возлагать все упование на Бога, Его неустанно молить, да подаст Он ему разум потребный; мощным пастырским словом жечь сердца людей, исправлять жизнь тех, которые обращаются к нему со своей открытой и смущенной грехами совестью. Он должен свято соблюдать и выполнять установленные церковью посты: не может быть твердым и действительным наставление священника-духовника соблюдать посты в установленные церковью времена и дни, если он сам, духовник, служит сему не примером, а соблазном. И как не может научить тому или другому ремеслу тот, кто сам не владеет в совершенстве этим ремеслом, так не может научить, и наставить, и руководить в добродетельной, благочестивой жизни тот, кто сам не добродетелен и неблагочестив. И как тот, кто желает научить другого какому-либо ремеслу, должен сам быть знатоком этого ремесла, должен уметь делать все то, чему хочет научить другого, должен знать и то, что помогает процветанию этого ремесла, и то, что вредит его успехам, и первое проявлять и совершенствовать, а второе устранять и уничтожать, так и духовник, принимающий от Бога на себя великую ответственность наставлять и воспитывать в духовной жизни других, должен быть сам вполне сведущ в этой жизни, должен знать и то, что способствует таковой жизни, и этому научать других, должен знать и то, что вредит правильному течению этой духовной жизни, и это устранить не в себе только, но и в других. А для этого духовник – священник, несомненно, должен быть человек достаточно образованный, вполне сведущий в своем духовном делании: уповая себе вождя быти слепым, света сущим в тьме, наказателя безумным, учителя младенцем, имуща образ разума и истины в законе, научая инаго, себе ли не учиши, говорит ап. Павел (Рим.2,19–21). Духовник должен образовать себя через обстоятельное изучение Слова Божия: а) Священного Писания, заключающегося в Библии, и б) Священного Предания, изложенного в творениях Святых отцов и учителей Церкви. Нельзя думать, чтобы нашелся какой-либо священник, у которого не было бы в доме Библии, и который бы время от времени, через чтение этой святой книги, не обновлял в своей памяти тех воспитательных христианских уроков, которые почерпнуты им в школе, в годы его учения. И если бы, паче чаяния, нашелся такой священник, пусть он теперь же приобретет себе святую Библию, это превосходнейшее руководство для жизни всякого христианина, a тем более священника, Богом призванного быть пестуном множества душ верующих. Но едва ли у многих священников найдется в доме полное собрание святоотеческих творений, и даже что-либо из таковых. И это нисколько не удивительно: на приобретение таковых творений требуется значительная сумма, каковой большинство священников в отдельности не располагает, имея другие, требующие неотложного удовлетворения, нужды. Но то, что непосильно одному лицу, может быть приобретено исподволь целым духовным округом, и духовник духовенства целого благочиннического округа будет самым лучшим и организатором, и хранителем, и распорядителем такой святоотеческой библиотеки, никому в отдельности не принадлежащей, но составляющей богатый и неисчерпаемый источник духовного питания целого благочиннического духовного округа. – Здесь не будет лишним упомянуть, что редакции наших духовных журналов, издаваемых при наших 4-х духовных Академиях (при С.-Петербургской – « Христианское Чтение», при Московской – «Богословский Вестник», при Киевской – «Труды Киевской духовной Академии», и при Казанской – «Православный Собеседник») доставят все необходимые для духовных библиотек святоотеческие творения в русском переводе. – Но возвратимся к дальнейшему изъяснению вышеприведенного предисловия и наставления о том, каков должен быть духовник. Священник-духовник, проявляющий в своей жизни невоздержание и сладострастие, склонный к чрезмерному употреблению охмеляющих питий, вообще живущий не по чину, нарушающий требования, естественно предъявляемые к служителю и совершителю Таин Божиих, не может других научить добру, не являя в себе доброго примера для своих духовных чад. Духовник должен не только внимательно слушать, что говорят ему его духовные чада на исповеди: он должен и присматриваться к их обычной жизни, и глазам своим должен больше верить, чем ушам. Каждому, мало-мальски опытному священнику, не раз приходилось убедиться по своей пастырской практике, что почасту исповедающиеся утаивают свои грехи, или стыда, или опасения ради, боясь услышать из уст своего духовного отца грозное слово вразумления и даже наказания. И духовник почасту чувствует ложь исповеди, но изобличить эту ложь лишен возможности, не имея в своем распоряжении фактов, доказательств, изобличающих эту ложь. Для этого духовнику необходимо быть знакомым с домашней и общественной жизнью своих пасомых, посещать их в домах их, приглядываться к их повседневной жизни, видеть их не тогда, когда они того желают и его ожидают, но когда они всецело отдались своей обычной жизни и деятельности. И смотреть должен духовник на обычную жизнь своих пасомых, как бы она ни была греховна и порочна, без озлобления и гнева, дабы не озлобить и самих пасомых, не окаменить сердец их; он должен смотреть с отеческой любовью, вразумлять и исправлять со смирением и кротостью, стараясь не показывать своего и умственного и нравственного превосходства над окружающими, ибо там, где нет смирения и кротости, и отеческой любви в пастырской деятельности священника-духовника, там широкий простор озлоблению и противлению со стороны духовных чад его. Священник, духовный отец словесного стада, служит Господу, он раб Господень, а рабу Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым, с кротостию наставлять противляющихся, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины, чтобы они освободились от сети диавола, который уловил их в свою волю (2Тим.2,24–26). А какая великая ответственность падает на священника, по нерадению которого погибнет хотя одна овца из его словесного и духовного стада! Проклят, говорит Слово Божие, всякий, выполняющий дело Господне небрежно!– Духовник должен быть совершенно свободен от лицеприятия. Он должен одинаково отечески относиться ко всем, и к богатым, и бедным, и к знатным, и простолюдинам, он не должен делать различия между слугой и господином (Кол.3,2), для него одинаковы все духовные чада, он служит Богу, а не маммоне, и в служении своем должен быть справедлив и нелицеприятен. Как бы ни высоко было положение его духовного чада на общественном поприще, как бы ни важно было его звание, он такой же его духовный сын, как и последний слуга. И если усмотрит духовник, что высокопоставленное лицо из его духовной паствы тяжко согрешает, то и таковой подлежит обличению, вразумлению, наставлению, наказанию не меньшему, чем всякий другой; даже в потребных случаях должен быть лишен святого причащения, как недостойный его, как уподобляющийся неверующему, язычнику.

Таковы требования, предъявляемые церковью вообще к духовнику. Тем в большей степени должен удовлетворять этим требованиям тот священнослужитель, который избирается и становится духовным отцом для духовенства известного округа. И если, по слову Божию, подобает совершителю Таин Божиих быти непорочну, единыя жены мужу, трезвену, целомудру, благоговейну, честну, страннолюбиву, учительну, не пьянице, не бийце, не сварливу, не корыстолюбиву но кротку, не завистливу, не сребролюбцу, свой дом добре правящу, чада имущу в послушании со всякою чистотою: аще же кто своего дому не умеет правити, како о церкви Божией прилежати возможет (1Тим.3,2–5),–то тем более требуется все сие от того священника, который призывается быть руководителем духовенства, духовником его. Добавим от себя, что духовник окружного духовенства не должен быть избираем из священников молодых, малоопытных, да не возгордится такою честью в суд впадет диавол (1Тим.3,6), должен иметь и свидетельство добро от внешних, добрый отзыв о себе от тех, кто его знает; об его имени должна идти добрая молва, да не в поношение впадет и в сеть неприязнену (1Тим.3,7).

В Уставе духовных Консисторий имеются указания на то, каков должен быть духовник для духовенства. Так ст.66-й этого Устава требуется, чтобы в каждом благочинническом округе священнослужители и церковные причетники избирали общего духовника из священников, «отличающихся духовным рассуждением, просвещением и честною жизнию», чтобы избранный представлялся через Консисторию на утверждение епархиального архиерея. Эти требования Устава не представляют в себе ничего нового сравнительно с теми требованиями, какие предъявляются к духовнику предисловием к последованию о исповедании; они только подтверждают те требования, они являются в Уставе Консистории законом, коим должно руководствоваться духовенство при избрании себе общего духовного отца. Избираемый священнослужителями и церковными причетниками общий духовник из священников должен быть известен своим духовным рассуждением, просвещением и честною жизнию, должен быть настолько опытен в духовной жизни вообще и в священнослужении, чтобы уметь дать нуждающемуся исповеднику из духовенства благовременный и благоразумный совет в недоуменных случаях, направить согрешающего или заблуждающегося на путь истины, успокоить смущенную грехами и заблуждениями совесть, а таковым может быть только священник пожилой, надлежаще просвещенный духовным образованием, известный всем своей безукоризненной жизнью. Неудовлетворяющий сим требованиям не может и не должен быть избираем на должность окружного духовника духовенства, требующую от кандидата своего и высокого ума, и богатой житейской и служебной опытности, и широкой образованности, и безупречной жизни. И так как избранный в общие духовники духовенства, ведающий жизнь, деятельность и самые сокровенные помышления исповедаемых, есть для последних духовный отец, то и не должно быть назначаемо сроков времени для прохождения должности такого духовника: в интересах самих духовных чад духовник, удовлетворяющий предъявляемым к нему требованиям, не сменяем и проходит это служение, донеже есть, пока Бог дает ему жизнь и силы.

В предшествующих рассуждениях о том, каков должен быть духовник, чтобы его деятельность была на надлежащей высоте, изъясняется в общем и то, каковы должны быть обязанности общего духовника. Обязанности эти касаются, во-первых, его самого, во-вторых, его отношений к своим пасомым из духовенства. Каким он обязан быть сам, это обстоятельно изъяснено выше. Прибавим к этому только то, что он, по слову Апостола Павла, сам собою, своею жизнью и деятельностью должен подавать образ добрых дел, во учении независтное, честность, нетление, слово здравое, незазорное, да противный посрамится, ничтоже имея глаголати о нас укорно (Тит.2,7–8). Обязанности его по отношению к пастве из духовенства можно обнять немногими словами: духовник духовенства обязан быть действительно духовным отцом своих духовных чад. Имея своей видимой обязанностью исповедовать духовенство своего округа, он, как отец, должен внимательно следить и направлять духовную жизнь своих пасомых. Он должен быть истинным пастырем своего духовного стада, пастырем добрым, а пастырь добрый душу свою полагает за овцы (Ин.10,11). Если же он не следит, как должно, за жизнью своей паствы, не заботится о целости и удовлетворении насущных духовных потребностей этой паствы, если он не радит о своей пастве, он не пастырь, а наемник, ему же не суть овцы своя (Ин.10,12). Истинный пастырь, добрый пастырь, знает своих, и его знают свои, он готов душу свою положить за овец своих. Вот высочайший идеал пастыря, духовного отца, начертанный Самим Законоположником нашей веры, Иисусом Христом, в Себе Самом явившем всему миру доброго пастыря! К этому идеалу должен стремиться и приближаться каждый пастырь словесного стада, этот идеал должен иметь всегда пред своим духовным взором и духовник окружного духовенства. Он должен знать своих овец духовных, глашать их по имени, и овцы должны узнавать своего пастыря по голосу, они идут за ним в духовной жизни своей, а он, духовный пастырь, идет впереди их, указывает им путь. Хорош этот путь, хорошо будет и ему и его духовным чадам, плох этот путь, худо будет и ему и тем, которые по нем идут. Как и всякий священник, духовник окружного духовенства должен знать своих пасомых, должен быть близко знаком с нравственным состоянием вверенного его духовному пастырству духовенства. Для этого он должен не избегать, а, напротив, искать случаев для сближения со своими пасомыми. Этому способствуют и служебные сношения, когда он, подобно другим членам окружного духовенства, принимает личное и живое участие на собраниях и съездах всего округа, при выборе разных должностных лиц по округу, или при выработке и обсуждениях разных мероприятий, направленных к облагоустроению приходов, местных духовно-учебных заведений, и иных вопросов, предлагаемых местною высшей епархиальною властью к обсуждению на окружных съездах духовенства. Здесь он видит всех своих пасомых, каждого с каждой его стороны, и если он опытен в жизни вообще, и в духовной жизни в частности, он сумеет подметить в каждом и запечатлеть в памяти своей те или другие выдающаяся черты и склада и направления ума и воли, и сердечных чувствований, и в свое время постарается добрые черты возгреть своею духовно-отеческою любовью и возбудить в них большую жизненность, худые же приостановить в их развитии и постепенно искоренить. Существует практика, обратившаяся чуть ли не в закон, по коей духовник окружного духовенства есть обязательный член так называемого благочиннического совета. Пишущему эти строки неизвестно, насколько живое участие принимают духовники в формальной стороне деятельности благочиннических советов. Но если принять во внимание, что всякий духовник духовенства, при всех его высоких и отличных нравственных качествах, есть в то же время человек нам подобострастный, трудно допустить, чтобы он, духовник, ведающий тайные дела и помышления своих духовных чад, мог всегда воздержаться от обнаружения пред остальными членами совета таких сторон жизнедеятельности того или другого духовного лица, которые стали известны самому духовнику только на исповеди, и как таковые являются исповедной тайной. Поэтому желательно было бы, чтобы духовник духовенства не входил в составь членов благочиннического совета на одинаковых основаниях с другими, но чтобы ему, в исключительно только потребных случаях, благочинный представлял протоколы заседания членов благочиннического совета для письменного изложения в конце таковых протоколов своего краткого совестного мнения, без объяснения причин такового мнения, и эти протоколы препровождал бы уже от себя непосредственно епархиальному начальству духовник.

Может и должен знакомиться окружный духовник с нравственным состоянием своих духовных чад и посредством частных посещений их. Как во всяком церковном приходе настоятель церкви, он же и духовник всех прихожан, должен быть, и в большинстве случаев действительно есть, самым дорогим и желанным гостем в домах прихожан, так точно и духовник духовенства должен быть и дорогим и желанным гостем в домах окружного духовенства. И как во всяком приходе священник посещает дома своих прихожан и духовных чад во дни храмовых или великих праздников, в дни особенных семейных торжеств, в тяжелые дни семейных горестей, в эти же дни должен посещать своих духовных чад и окружный духовник. В дни храмовых праздников он должен предстоятельствовать в служении торжественной Божественной литургии, ему же должна принадлежать честь совершения таинства, в потребных случаях, в его духовной семье,– крещения, миропомазания, брака, елеосвящения; он же должен и напутствовать, и по обрядам церкви провожать умерших на место упокоения. А во всех этих случаях, какое широкое и благодатное поле для духовного делания духовника! Он своим личным присутствием и живым участием разделяет и радости своих духовных чад, он скорбит и их скорбями в тяжёлые минуты и годины жизни, своим отеческим, участливым словом одухотворяя радости и облегчая скорби. Может также окружный духовник знакомиться с духовно-нравственным состоянием своих духовных прихожан и посредством бесед и разговоров с другими лицами; от других, знающих и доброжелательных людей, узнавать о жизнедеятельности членов вверенного его духовному попечению духовенства. Но в этом случае духовник должен быть особенно осторожен: найдутся люди неблагонамеренные, которые, догадываясь, для каких именно целей расспрашивают их про жизнь и деятельность того или другого члена окружного духовенства, и имея какие-либо свои, или близкие к своим, счеты с теми, о которых ведется речь, могут, в каких-либо низких видах, в ущерб добросовестности, сообщать сведения заведомо ложные, незаслуженно или возвышающие, или унижающие того, о ком идет речь. А в таких случаях на помощь окружному духовнику придет его житейская опытность, добытая долгими годами его священнослужения: она поможет ему умом и сердцем отличить истину от лжи. Желательно установить и еще одну обязанность для духовника окружного духовенства–совершать божественную литургию в сослужении всех священно- и церковно-служителей, накануне сего выполнивших святой долг исповеди, Выполнение этой обязанности не так трудно, как может показаться с первого взгляда: могут исповедоваться не все в одно и то же время и в один и тот же пост; можно подразделить округ духовенства на несколько кружков, в состав которых входят ближайшие соседние пять-шесть сел. Священнослужители и причетники этих сел в условленный день, по соглашению с духовником, съезжаются в центральное село, преимущественно такое, где имеется просторный храм с просторным алтарем; священники и диаконы, непременно под предстоятельством своего духовного отца, хотя бы в числе служащих были лица и более почтенного возраста и более заслуженные, участвуют в совершении божественной литургии, а причетники образуют из себя величественный хор. Введение такого обычая привлечет в такие дни в храм общего священнослужения целого сонма духовенства множество молящихся из мирян, возбудит в них высокие христианские чувства теплой молитвы и умиления, будет способствовать подъему молитвенной настроенности в участниках богослужения, а духовнику даст еще средство к ознакомлению с христианской настроенностью своих духовных чад во время молитвенного общения с ними на божественной литургии, в таинстве Евхаристии.

Как духовник духовенства должен приготовлять к исповеди и приступающих к таинству покаяния священнослужителей и церковнослужителей, и самого себя, Богом и властью поставленного быть кротким и смиренным свидетелем их покаяния, указание на это мы найдем в Требнике, и именно в чине о исповедании. И если по предисловию и наставлению требника о еже како подобает быти духовнику, духовник должен быть сам образцом на все хорошее, и воздержным, и смиренным, и добродетельным, и если он таков есть на самом деле, он уже приготовил себя к труднейшей и ответственейшей обязанности принимать на исповеди помышления человеческия. «Чиста должна быть та рука, которая хочет омыть нечистоты других» (Liber pastor, pars.1,с.9 Gregorii Magni). Священник должен «прежде сам очиститься, потом очищать других, должен сам придти к Богу, а потом и других приводить, должен сам освятиться, а потом освящать, должен сам сделаться светом, а потом других освещать». Кто сам не горит, тот не воспламенит других. Язык любви чужд тому, кто не имеет любви ¹. Эти требования предъявляются ко всякому духовнику, тем строже должны быть предъявляемы они к духовнику духовников, пастырей церкви. Духовник духовенства особенно должен вооружить себя и приготовить молитвою и размышлением. Дело исповеди так трудно, что без особенной благодати Божией никакие силы человеческие недостаточны для надлежащего совершения оной. Потому-то и должен духовник «ежечасно молить Бога, да подаст Он ему дух разума, чтобы он мог исправлять обращающихся к нему», говорит «предисловие и наставление, о еже како подобает быти духовнику». Что же касается того, как духовник духовенства должен приготовлять к исповеди священнослужителей и церковнослужителей и членов семейств их, то в частности относительно священников должно сказать, что каждый священник, как сам духовник, как сам приготовляющий других к исповеди, должен уметь и себя приготовить к этому великому таинству; в отношении же ко всем вообще–духовник духовенства должен всякий раз перед исповедью, и заблаговременно, за несколько часов до самой исповеди, и при том в храме, обстоятельно выяснить смысл следующих слов требника: «се, чадо, Христос невидимо стоит, приемля исповедание твое, не усрамися, ниже убойся, и да не скрыеши что от мене: но не обинуяся рцы вся, елика соделал ecu, да приемеши оставление от Господа нашего Иисуса Христа. Се и икона Его пред нами: аз же точию свидетель есмъ, да свидетельствую пред Ним вся, елика речеши мне: аще ли что скрыеши от мене, сугуб грех имаши. Внемли убо, понеже бо пришел ecu во врачебницу, да не неисцелен отыдеши». Из этих слов усматривается, что каждый исповедующийся есть чадо по отношению к духовнику, который, следовательно, есть отец; a отношения между детьми и отцом должны быть вполне сыновние и отеческие, чуждые всякой неискренности и лжи, полные откровенности и взаимного доверия. Чадо, будет ли то сын или дочь, должно быть уверено, что отец не пожелает зла своему детищу, а духовник должен помнить, что он отец, и потому не должен допускать никогда ничего дурного по отношению к детищу. Исповедь принимает от кающегося ни кто иной, как Сам Спаситель наш Иисус Христос; Он невидим, но присутствие Его верующей душой ощущается; и тот трепет, который так естественно присущ готовящемуся к исповеди, должен быть изъясняем тем, что готовящийся к исповеди собирается открыть сокровенное души своей не другому, подобострастному человеку, но Богочеловеку Иисусу Христу. Стыдиться и бояться некого. Стыдно нам бывает тогда, когда мы открываем что-либо дурное из своих помыслов и деяний перед другим человеком, который до того и не знал ничего такого про нас; a Богочеловек Христос Иисус знает наперёд все сокровенное в тайниках сердца нашего. Бояться нужно того, кто может причинить нам вред; Богочеловек же Христос Иисус есть воплощенная любовь, а любви чужда всякая мысль о злом намерении. Не должно ничего скрывать от духовника; если духовник есть отец, то он никогда не злоупотребит откровенностью своего детища: он именно отечески отнесется к этой откровенности и наставит свое детище на путь истины и добра, облегчит его наболевшую душу, покажет всю неприглядность дурных дел и помыслов и даст благовременный и благопотребный совет. Нужно откровенно говорить на исповеди все, что сделал дурного человек, нужно это затем, чтобы получить полное прощение, не от духовника, который только свидетель исповеди, а от Самого, невидимо предстоящего, Иисуса Христа. Икона Спасителя и изображение Его на предлежащем кресте, должны возводить наш ум и сердце к Изображенному и Внемлющему исповеди нашей. Скрывать что-либо на исповеди значит усугублять грех. Нужно помнить, что тот, кто идет на исповедь, идет в лечебницу, идет затем, чтобы излечиться; а кто хочет вылечиться, должен рассказать врачу про свою болезнь, про все ее признаки и проявления, чтобы получить верное лекарство, способное избавить его от этой болезни. – Вот смысл вышеприведённых слов требника.

В книге «О должностях пресвитеров приходских, в части третьей, о тайнодействии», в §§ 91–98, вменяется в обязанность священнику – духовнику, чтобы он, во-первых, разъяснял готовящимся к исповеди, в чем должно проявляться покаяние: нужно сознать свои грехи, все их, насколько возможно, припомнить, и то, что сделано, и то, что только сказано, и то, что только даже подумано; припомнивши, раскаяться в них, пожалеть, что допустили их, прогневили ими Бога, а себя подвергли достойному осуждению Его; раскаяние это выражать всегда в молитве к Богу, а пред священником-духовником в свое время открыть на исповеди; просить у Бога помилования себе, иметь всегда пред своими духовными очами Распятого за нас Иисуса Христа, спасительные заслуги Которого сильны искупить и простить нам всякий грех; иметь твердую решимость допущенный грех не повторять, а начать жизнь заново, по заповедям Божиим ²; во-вторых, должен духовник воспроизвести в памяти готовящихся к исповеди заповеди, подумать, исполнено ли то, что заповедь повелевает исполнять, и не сделано ли то, что заповедь запрещает делать; при этом не достаточно только припомнить самые грехи против заповедей, но должно указать и на то, какое наказание ожидает грешника за тот или иной грех и в этой жизни и в будущей (Втор.27,15–26) ³; в-третьих, обязан духовник разъяснить, что чистосердечное раскаяние должно возбудить в кающемся отвращение от греха, вызвать искреннее сокрушение и слезы, отвращение ко всякого рода сладострастию и любовь к воздержанию ⁴; в-четвертых, должен духовник убедить готовящихся к исповеди, что они не должны утаивать грехов своих, умалчивать про обстоятельства, которые усиливают греховность и не дают покоя совести; не должны оправдывать себя, или извинять греховность немощью, или необходимостью, или неведением, не должны сваливать своей греховной вины на других; и хотя бы участвовали в совершении греха и другие лица, таковых по именам не называть, а духовник про них не должен расспрашивать; ибо это будет не исповедь грешника, a оправдание фарисейское, осуждение грехов других, которые, быть может, смирением своим успели загладить их, как евангельский мытарь (Лк.18,11–14). Такая исповедь и есть истинная, как свидетельствует о том Слово Божие (Чис.5,7; Притч.28,13; 1Ин.1,9) и как подтверждается это примерами в том же Слове Божием (Неем.9,2; Пс.31,5; Мф.3,6; Деян.19,18) ⁵; в-пятых, должен духовник показать готовящимся к исповеди, что исповедь без веры во Христа, Искупителя нашего, так же мертва, как тело без души, что подтверждается примером Иуды предателя: предал он Христа, и раскаялся, и исповедал грех свой, и не на ухо, не по секрету кому-нибудь одному, но всенародно, и тридцать сребренников возвратил; но так как не захотел искать себе помилования у Бога, обратиться с молитвою и с верою к тому же преданному им Сыну Божию, как сделал это апостол Петр, отрекшийся от Христа, то исповедь Иуды пользы ему не принесла, и, вместо прощения, наложил себе Иуда петлю на шею. Да и как можно обойтись в покаянии без веры, когда одна она только и способна успокоить кающегося грешника и освободить его от осуждения на вечные мучения ⁶?; в-шестых, должен духовник убедить готовящегося к исповеди, чтобы он твердо решился не повторять соделанный раньше грех, а начать жизнь новую, добродетельную, по заповедям Божиим; привычку греховную в себе если не искоренить (ибо это сделать в короткое время невозможно), то по крайней мере ослабить и уменьшить; во всяком случае следует проявить соответственное сопротивление греху, возбудить борьбу между плотью и духом, между господствующими похотями и плененным умом, а без этой борьбы, без такого сопротивления, человек, порабощенный греховными привычками, не может быть признан за истинно кающегося, не заслуживает и разрешения, как не начавший сам себя разрешать, освобождать от уз греха ⁷; в-седьмых, должен духовник убеждать готовящихся к исповеди, что всякий, кто имеет вражду с другим, должен примириться с ним, и если кого обидел, вознаградить за обиду, как только может (Мф.5, 23–24); в противном случае (если он может вознаградить, но не вознаграждает, может загладить свой грех, свою вину, но не заглаждает), хотя бы священник и разрешил его от этого греха, но у Бога он не будет разрешен, и если готовящийся к исповеди сам кем обижен, должен простить обиду, как какой-нибудь малоценный долг, дабы получить от Бога прощение своих многих грехов и не уподобиться евангельскому должнику (Мф.18,23–35)⁸; в-восьмых, должен духовник тех из готовящихся к исповеди, которые проявят нерадение об истинном покаянии, устрашить гневом Божиим, день со дня возрастающим и собирающимся на главу таковых (Рим.2,1–5; Ис.65,11–15); убеждать, что откладывание покаяния редко кончается благополучно, ибо такие люди часто умирают нечаянно, без покаяния, или же подвергаются тяжкой болезни, и страх пред близостью смерти, и плач домашних не дают сосредоточиться человеку, представить себе в уме всю греховность и вовремя исповедаться во грехах; может случиться и так, что при промедлении с исповедью размышления о дурно проведенной жизни могут привести к отчаянию в спасении, а не к надежде на таковое ⁹.

Таковы требования, предъявляемые книгою «О должностях пресвитеров приходских» ко всякому священнику-духовнику: тем более должны быть предъявляемы эти требования к духовнику духовенства. Прибавим к этому только то, что духовник духовенства, приготовляя к исповеди священников, должен всякий раз напоминать им следующие слова, начинающие чин священныя и божественныя литургии Иоанна Златоустаго: «Хотяй священник Божественное совершати тайнодействие, должен есть первее убо примирен быти со всеми и не имети что на кого, и сердце же, елика сила, от лукавых блюсти помыслов, воздержатися же с вечера и трезвитися до времени священнодействия ». Мы напоминаем об этом духовнику духовенства потому, что приходится встречать священнослужителей, не брегущих сим советом, носящих камень на сердце, имеющих злобные чувства к ближнему своему. В требнике митрополита Петра Могилы, в делах возбуждения в духовнике соответственного пред исповедованием кающихся настроения, рекомендуется духовнику возглашать следующую молитву: Благоутробный и милостивый Боже, истязаяй сердца и утробы, и тайная человеческая един ведый, ни бо есть вещь неявленна пред очима Твоима. Сведый яже о мне, да не омерзиши мя, ниже лица Твоего отвратиши от мене; но презри моя согрешения в час сей, презираяй человеком согрешения в покаяние, и омый ми нечистоту телесную и скверну душевную, и всего мя освяти всесовершенною силою Твоею невидимою и десницею духовною, да не свободу иным возвещая и сию подавая верою исповедимою Твоего незреченного человеколюбия, сам же, яко раб греха, неускусен буду. Ни, Владыко, едине благий и человеколюбивый, да не возвращуся посрамлен от Тебе: но посли ми силу с высоты святыя славы Твоея и слово премудрости и ум разумен, даруй ми благодать рассуждения духов и укрепи мя к службе предлежащия, преславныя, великия и небесныя сея тайны и вообрази Христа Твоего во удесех моих. Хотящих же рабов Твоих породитися мною, недостойным же и окаянным рабом Твоим, покаянием святым и исповеданием грехов своих не отрини от Твоего лица, но сподоби их обрести благодать у Тебе и милость привлещи Твоего человеколюбия. Покрый их благодатию Твоею и укрепи их в предложении сем; даждь им сокрушение сердечное и душевное умиление и воспоминание всех грехов. Исправи их совесть, да во смирении глубоце верою и надеждою прощения Тебе пред моим недостоинством истинно исповедят вся согрешения и обличат беззакония своя, якоже посрамлению достойная. Отверзи слух их, во еже благоприятно слышати и внимательно прияти, яже хощу им глаголати, и оставления всих грехов от Твоея благодати моим недостоинством сподоби совершенно прияти. Не низложи их, но насади саждение истины во святой, соборней, апостольской Твоей церкви, во еже плодоносити им плод правды и святыни во всяком благочестии и честности. Вкорени в сердце их страх Твой и тем укрепи их, еже к тому не работати им греху, но Тебе, нашему Владыке и Благодетелю, и преспевати в заповедях Твоих всегда и во всех добродетех и в покаянии и чистой совести славити Тебе безначального Отца со Единородным Ти Сыном и с Пресвятым и Благим и Животворящим Ти Духом ныне и присно и во веки веков. Аминь».

Эта молитва достойна внимания каждого духовника вообще, а духовника духовенства в особенности.

Следует обратить здесь особенное внимание духовника духовенства и на следующее «увещание прежде исповедания ко кающемуся», помещенное в Московском Требнике (изд.1884г.): Возлюбленное о Духе Святом чадо ¹⁰! Хорошо, что ты пришел ко святому покаянию, чрез него ты омоешь грехи души твоей, как бы в духовной купели; только постарайся иметь сокрушение сердечное о всех грехах своих и исповедуйся в них перед Господом Богом Твоим, невидимо с нами присутствующим, покайся в присутствии меня смиренного, получившего от Бога власть разрешать грехи, ничего не утаивай и ничего не прибавляй, но что сделал и как помнишь, в том и исповедывайся. Утаивание грехов гибельно для души, а преувеличение есть смертоносная клевета; и если кто допустит то или другое (утаивание или преувеличение), тот не получит прощения во всех открытых на исповеди грехах. Таким образом, таинство покаяния здесь не совершается, а прибавляется новый смертный грех. Нет никаких оснований утаивать на исповеди какой бы то ни было грех, не должно быть места и для стыда: я такой же человек, как и ты, могу и сам впадать в такие же грехи по немощи человеческой. A когда не будешь стыдиться и в присутствии меня, одного человека, откроешь грехи свои, то не будешь изобличен в грехах пред ангелами Божиими и пред всеми людьми на страшном суде; а если утаишь от меня наедине, то изобличен будешь потом на всеобщем суде пред всеми и не избежишь всякого наказания, Не утаивай чего-либо греховного и из-за страха, ибо я не намерен озлоблять тебя и никогда никому грехов твоих не открою: я буду врачевать тебя в духе кротости, и когда ты исповедываешься, изобличай себя, а не оправдывай; открывай грехи свои, а не чужие. Лиц, участвующих с тобою во грехе не называй мне, ибо это во вред ближним. Исповедуй только свои грехи, рассказывай только про них, и не так как бы в обыкновенном разговоре, но с сердечным сокрушением и с твердым намерением впредь воздерживаться от подобных грехов: без этой решимости не может быть и истинного покаяния. И настроивши так сердце свое, воздай должное Богу: в присутствии меня грешного расскажи чистосердечно про свои беззакония и получишь прощение, освободишься от греховных уз, будешь чист и здрав душою по благодати Божией».

Что касается того, как духовник духовенства должен совершать самую исповедь, это должно быть предоставлено главным образом опытности и доброй настроенности самого духовника.

В нашей Православной Церкви временем для покаяния считаются преимущественно установленные церковью посты. Тем не менее всякий истинный пастырь Церкви должен принимать на исповедь всех желающих во всякое время, с полною готовностью, ни мало не тяготясь этой своей обязанностью. Духовник духовенства должен быть более, чем всякий другой священник, готов принимать на исповедь вверенных его попечению духовных чад, в число коих входят и священнослужители, в священнослужебной практике которых могут быть почасту недоуменные случаи, иногда ошибки и погрешности, вызванные или раздражением, или неопытностью, или иными причинами, и требующие неотложного очищения совести, побуждающие обращаться к испытанной опытности духовника. И всякого, приходящего к нему на исповедь, духовник должен принимать с истинно отеческою любовью и кротостью; а нуждающийся в очищении своей совести покаянием, видя любовь и благорасположение духовника своего, с полной искренностью и доверием откроет пред ним на исповеди свою совесть. В притче о блудном сыне изъясняется, что Бог с отеческою любовью принимает кающегося грешника. Сам Иисус Христос во дни земной жизни Своей многими деяниями показал, что Он пришёл спасти погибающих и кающихся грешников. Конечно, трудно бывает иногда духовнику от множества исповедников, при многих в то же время других пастырских обязанностях, но если он всегда будет помнить, как Спаситель наш милосердно принимал всех ищущих спасения во всякое время (Мф.12,12; Лк.7,50; Ин.3,2), если поразмыслить, сколько пользы он принесет своей неустанной готовностью служить своим духовным чадам в их духовных нуждах, он легко будет переносить всякие трудности: там, где любовь, нет места для чувства тягости и трудности. Желательно, чтобы всякий исповедающийся сам делал полную и подробную исповедь в грехах своих, сам, как говорится в вышеприведенном увещании, осуждал и обличал себя; духовник же пусть внимательно и кротко и терпеливо слушает кающегося. Но бывает иногда, что человек, приступивший к исповеди, по неразвитости, или по недостатку познания себя самого, или по смущению и излишней стыдливости, или потому, что греховность ослепила сердце и заглушила голос совести, молчит о своих грехах, как будто хочет скрыть от духовника свои греховные болезни. В таких случаях духовник должен расспрашивать исповедующегося о грехах его. Бывает и так что исповедающийся признает себя грешным во всем. В таких случаях духовник кротко и любовно вразумляет исповедника, приглашает его назвать свои грехи: мы должны, как говорит Св. Иоанн Златоуст, не только называть себя грешниками, но и изложить на исповеди все свои грехи, каждый исчисляя отдельно. Духовник обязан и в этом случае помочь исповедающемуся вопросами, приноровленными к служебному положению, званию и состоянию, полу и возрасту каждого.

Вот примерные вопросы на исповедь лиц духовного знания ¹¹:

I. Для высоких духовных особ.

1) Во святые дни поста, и молитв к Богу, даровал ли тебе Бог узреть свои прегрешения? 2) Так ли веруешь в Триединого Бога, как учат Слово Божие и святая Церковь наша? 3) Живешь ли по Святой воле Христа, и по примеру Его Святой жизни; чисты ли пред Богом совесть твоя, ум и воля, мысли и желания, память и воображение: не согрешил ли чувством: зрением, вкусом, осязанием, слухом, обонянием, или языком, или рукой, или как иначе? 4) Усердно ли упражняешься в чтении Священного Писания; какие предметы более всего занимают ум твой – небесные или земные; не любишь ли чего мирского более, чем Бога? 5) Нет ли в душе твоей кумиров: самолюбия, гордости, тщеславия, корыстолюбия, сластолюбия, прихоти; старался ли искоренять все это и усердно ли молился Царю Небесному об очищении скверны? 6) Не призывал ли святое Имя Божие всуе, всегда ли верно и по совести исполняешь присягу, данную пред Богом Царю и отечеству? 7) Служа Церкви и отечеству, всегда ли действовал во славу Божию и на пользу ближних; не поддавался ли при этом своеволию, самолюбию, гневу, зависти, лености? 8) Не нарушал ли когда правды и долга и не изменял ли истине из страха человеческого, из страха пред царями и владыками, или вообще из человекоугодия, или по каким-либо другим побуждениям? 9) Не позволял ли себе из малодушия молчать, когда нарушались законы Божии подчиненными тебе и когда долг требовал говорить? 10) Всегда ли проявлял отеческое попечение о пасомых своих, заботился ли о них как о детях своих, защищал ли их от обид и притеснений, снисходил ли отечески к их слабостям и недостаткам, старался ли узнавать их нужды, облегчать участь виновного и слабого, не был ли скор на гнев и медлителен на милость, заботился ли более об исправлении, чем о наказании? 11) Всегда ли соблюдал справедливость при избрании на степени служения и при наградах за заслуги, при ходатайствах за подчиненных, лучшие из овец твоего словесного стада не бывают ли иногда унижаемы пред худшими? 12) Всегда ли с строгой разборчивостью и осторожностью были принимаемы тобою отзывы, доносы или жалобы на подвластных тебе; не позволил ли себе несправедливо отдавать немощного в руки сильного? 13) Не имеешь ли еще каких особенных грехов, противных любви к Богу, ближнему и самому себе?

Кроме этих вопросов должны быть предлагаемы вопросы и о грехах против десяти заповедей Закона Божия.

II. Для священников: 1) Всегда ли имеешь в мыслях твоих данную тобою пред Богом присягу при вступлении в сан священника: заботишься ли, как клятвенно обещал ты пред Богом, проходить священнослужение твое согласно со Словом Божиим, с правилами церковными и указаниями начальства? 2) Считаешь ли ты первой и главной своей обязанностью попечение о спасении душ, тебе вверенных? 3) Не отказывал ли находившимся в смертной опасности в исповеди, причастии, или в крещении, из опасения самому подвергнуться какой-либо опасности, или по нерадению; во время распространения какой-либо повальной смертоносной болезни всегда ли готов был, как добрый пастырь, положить душу свою за духовных чад своих? 4) Охраняешь ли вверенные твоему попечению души от всякого рода заблуждений в вере, от ересей и раскола; стараешься ли заблуждающихся вразумлять и обращать на путь истины; не уклонился ли кто, по твоему нерадению, или из-за твоего корыстолюбия, в раскол или ересь из твоих прихожан? 5) Не разрешал ли на исповеди, и не допускал ли до причастия Святых Таин таких, которые были неверующими, упорными и нераскаянными грешниками? 6) От твоей бездеятельности и нерадения не происходит ли незнания истин Православной веры и закоснения во грехах в приходе твоем? 7) Все ли твои прихожане знают наизусть, и правильно, необходимые молитвы и главные догматы Православной веры? 8) Не оставлял ли ты, по небрежности и лености, в воскресные и праздничные дни, прихожан своих без поучения в храме; не обличал ли в проповедях чьи-либо грехи так, что можно было узнать в них лицо, о котором шла речь? 9) Учение веры Православной так ли содержишь сам и преподаешь другим, как учит Святая Церковь; не позволяешь ли себе произвольных толкований и наставлений не по разуму, в учении Святых отцов о вере? 10) Проповедуя в храме Божием, наставляя своих прихожан в других благоприятных и потребных случаях, не заботишься ли о собственном тщеславии, а не о пользе ближнего? 11) Занимаешься ли чтением Священного Писания, творений св. отец и других книг благочестивых; нет ли в тебе пристрастия к чтению книг, удовлетворяющих только праздному любопытству, или развращающих ум, сердце и воображение? 12) Всегда ли тщательно и благоговейно отправляешь богослужение и совершаешь таинства: помнишь ли, что проклят всяк, творяй дело Божие с небрежением; не проявляешь ли поспешности и торопливости в службе Божией, без нужды и с нарушением благоговения и церковного благочиния? 13) Не допускаешь ли во время богослужения каких-либо собственных самовольных и несогласных с уставом Церкви изменений? 14) Не совершал ли когда-либо священнослужение в нетрезвом виде, и какое именно? 15) Всегда ли исполнял молитвенные правила, назначенные Церковью, пред служением литургии? 16) Стараешься ли молитвы во время совершения богослужения и требоисправлений, особенно на Божественной Литургии, возглашать с должным благоговением, вниманием и усердием? 17) Со всем ли должным вниманием совершаешь заклинательные молитвы, положенные при совершении таинства крещения, и не пропускал ли некоторые из них, и почему? 18) Не тяготился ли ты исповедью кающихся и не выражал ли этого им словом или видом своим? 19) Не нарушал ли тайны исповеди? 20) По нерадению твоему, не умер ли больной без напутствования Св. Тайнами, или младенец без крещения? 21) Не притеснял ли прихожан при исправлении треб, особенно при исповеди и причащении Св. Таин, вымогательством платы от них, и не отказывался ли безвозмездно преподать Св. Таинства бедным, не имеющим что-либо дать, или не отказывался ли погребать бедных, умерших, без платы? 22) Не выдумывал ли ложных чудес или видений? 23) Не ропщешь ли против властей, над тобою поставленных, и не злословишь ли их; а наипаче не распространяешь ли худых слухов о своем епископе, не осуждаешь ли дел и распоряжений его, не стараешься ли как-нибудь вредить ему? 24) При исполнении обязанностей своего служения, всегда ли имеешь в мыслях своих славу Божию, благо святой Церкви, спасение ближних? 25) Ради честолюбия, или ложного стыда, или из-за боязни, или ради корысти или других каких-либо нечистых видов, не нарушал ли своих обязанностей? 26) Все ли в твоей жизни, в твоем семействе, в направлении твоих домашних дел так устроено, что можешь служить добрым примером для твоих прихожан? 27) Не любишь ли следовать в твоей жизни моде, и суетным мирским обычаям? 28) Не имеешь ли пристрастия к играм, мирским зрелищам и пирам? 29) Не подговаривал ли своих прихожан давать ложную присягу, в свою пользу или других? 30) Не учил ли, что будто грех прихожанам говорить правду против своего духовного отца, когда требует сего начальство, особенно под присягою? 31) При исполнении особых поручений от начальства, всегда ли проявлял должное усердие и добросовестность: всячески ли старался открывать, охранять и начальству представлять то, что справедливо и что к охранению общего и частного блага начальству знать нужно? 32) Не злоупотреблял ли собственно церковными суммами и церковным достоянием, не обращал ли их в свою пользу и в пользу других членов причта: не брал ли воска или елея, не присвоил чего-либо иного из принадлежащего церкви? 33) Не обращал ли, не по праву, исключительно в свою пользу, причтовых доходов, деньгами или какими-либо предметами, в виде холста, поминальных хлебов и т. п., всегда ли по закону делил братские причтовые доходы? 34) Не входил ли в храм Божий без должного благоговения, не вступал ли в алтарь без поклонения пред Св. Престолом? 35) Не дозволял ли себе в храме, а наипаче во св. алтаре, худых и бранных слов и вообще не благоговейного отношения к святыням храма, и алтаря? 36) Не опускал ли без нужды Божественной службы во дни воскресные и праздничные и вообще не проявлял ли лености к богослужению? 37) Не послужил ли когда-либо в соблазн своим прихожанам или иным лицам, каким-либо невоздержанием, излишним употреблением питий, нарушением поста, плясанием или другим чем-либо? 38) Не посещал ли так называемых винных лавок ради каких-либо греховных побуждений? 39) Не знаешь ли за собой еще каких-либо грехов против своих священнических обязанностей? Кроме этих вопросов, должны быть предлагаемы вопросы и о грехах против десяти заповедей Закона Божия.

IIІ. Для диаконов и псаломщиков. 1) Занимаешься ли чтением Св. Писания, творений Св. отец и других книг благочестивых и назидательных? 2) Нет ли в тебе пристрастия к чтению книг душевредных, удовлетворяющих только праздному любопытству, или развращающих ум, сердце и воображение? 3) Всегда ли с должным тщанием и благоговением служишь при совершении богослужений и отправлении треб; не проявляешь ли поспешности и торопливости в служении, с нарушением благоговения и церковного благочиния; всегда ли держишь в памяти, что проклят всяк, творяй дело Божие с небрежением? 4) Участвуя в совершении богослужений, не допускаешь ли каких- либо собственных самовольных и несогласных с уставом Церкви изменений? 5) Всегда ли относился с должным повиновением и почтительностью к настоятелю прихода, не злоупотреблял ли его добротою или какими-либо его слабостями? 6) Не позволял ли себе тайно или явно, делать каких-либо распоряжений в пределах прихода, без ведома настоятеля, и в корыстных или вообще недостойных видах? 7) Не участвовал ли когда- либо в совершении Богослужения и в отправлении треб, будучи в нетрезвом виде? 8) Всегда ли исполнял молитвенные правила, назначенные церковью готовящимся к причащению пред совершением литургии? 9) (Только диаконам): Не уклонялся ли от диаконского участвования в богослужении вообще и в служении литургии в частности, не предпочитаешь ли, лености ради, служить на литургии без должного приготовления и с уклонением от приобщения Святых и Животворящих Таин, измышляя благовидные оправдания своей лености и небрежению? 10) Участвуя соответственно твоему сану и положению в совершении богослужения и требоисправлений, особенно в Божественной Литургии, всегда ли стараешься возглашать и выполнять положенное тебе по церковному чину с должным благоговением, вниманием и усердием? 11) Не притеснял ли прихожан при требоисправлениях вымогательством себе большой платы? 12) Не выдумывал ли ложных чудес или видений? 13) Не ропщешь ли против властей, над тобою поставленных, не злословишь ли и не клевещешь ли на них? 14) Не распространяешь ли худых слухов о своем настоятеле, не осуждаешь ли дел и распоряжений его, не стараешься ли как-нибудь вредить ему? 15) При исполнении обязанностей своего служения всегда ли имеешь в мыслях своих славу Божию благо святой Церкви, пользу ближних? 16) Ради честолюбия или ложного стыда, или из-за боязни, или ради корысти и других каких-либо нечистых видов, не нарушал ли своих обязанностей? 17) Все ли в твоей жизни, в твоем семействе, в направлении твоих домашних и хозяйственных дел, так устроено, что может служить добрым примером для прихожан? 18) Не любишь ли следовать в твоей жизни моде и суетным мирским обычаям? 19) Не имеешь ли пристрастия к играм, к мирским зрелищам, к пирам? 20) Не подговаривал ли кого-либо из прихожан давать ложное показание, и даже под присягою в свою пользу или других? 21) При исполнении особых поручений от настоятеля своего и даже от высшего начальства, как напр. при обучении грамоте или церковному пению, в церковной школе, всегда ли проявлял должное усердие и добросовестность? 22) Не злоупотреблял ли собственно церковными суммами и церковным достоянием, не обращал ли их в свою пользу и в пользу других членов причта; не брал ли воска, или елея, не присвоил ли чего- либо иного из принадлежащего Церкви? 23) Не обращал ли не по праву, исключительно в свою пользу, причтовых доходов деньгами или какими-либо предметами, в виде холста, поминальных хлебов и т. п. 24) Не входил ли в храм Божий, а наипаче во св. алтарь, без должного благоговения и поклонения: не позволял ли себе здесь худых и бранных слов и вообще неблагоговейного поведения? 25) Не уклонялся ли по лености от соответственного участия в богослужении и отправлении треб? 26) Не послужил ли в соблазн прихожанам, или кому-либо другим, своим невоздержанием в пище и питии, несоблюдением установленных церковью постов, плясанием или другим чем-либо? 27) Не посещаешь ли так называемых винных лавок ради каких-либо греховных побуждений? 28) Не знаешь ли за собою еще каких-либо грехов против твоих по Церкви и приходу обязанностей?

Кроме этих вопросов предлагаются вопросы и о грехах против десяти заповедей Закона Божия.

IV. Для жен священников. Так как каждый священник есть в своем приходе и священнослужитель, и законоучитель, и руководитель своих пасомых по пути ко спасению и вечной жизни, то жена священника должна вести себя соответственно высокому христианскому и общественному служению своего мужа. Ей на исповеди могут быть предлагаемы следующие вопросы: 1) Ведешь ли добрую христианскую жизнь, начиная и оканчивая каждый день молитвою, совершая ее благоговейно пред обедом и ужином и после оных, пред началом и при окончании всякого доброго дела? 2) Приучаешь ли сызмала к тому же и детей своих? 3) Соблюдаешь ли приличествующую жене пастыря Церкви скромность, благоприличие и степенность во внешнем поведении, в одежде, в обращении с мужем, с детьми, с прислугою, с прихожанами? 4) Читаешь ли сама душеполезные книги, приучаешь ли к тому детей, внушаешь ли в благоприятных случаях то же самое прихожанам твоего мужа, особенно женского пола? 5) Вступаешь ли, как это прилично матери и жене пастыря Церкви, в душеполезные беседы со своими детьми, а также при случае с прихожанами, особенно женского пола? б) Стараешься ли, когда представляется удобный случай, отучать их от суеверий, разных предрассудков, дурных обычаев и от разных других замеченных пороков? 7) Приходишь ли к ним на помощь в их скорбях и бедствиях, посещаешь ли их в потребных случаях для утешения и ободрения? 8) Служишь ли для них добрым примером в целомудрии, воздержании и благочестии; соблюдаешь ли посты, присутствуешь ли в воскресные и праздничные дни при богослужении? 9) Усердно ли молишься в храме Божием Богу? 10) Оберегаешь ли себя от всего, что унижало бы твоего мужа, как пастыря Церкви и служит не к чести его дома? 11) Как жена и подруга своего мужа, помогаешь ли ему вести, жизнь, достойную его звания и положения? 12) Внушаешь ли ему, когда это бывает нужно, что его поведение не соответствует его званию? 13) Не потворствовала ли когда каким-либо слабостям мужа, не наталкивала ли на проявление их, вместо того, чтобы противостоять им и искоренять их? 14) Если замечала когда недостойное поведение в муже, при отправлении им его священных и церковных обязанностей, особенно при совершении Литургии, если видела в нем склонность к нетрезвой жизни, к вымогательствам и другим порокам, восставала ли против всего этого: видя, напр., что муж не готовится надлежащим образом к совершению богослужения, особенно Литургии, вразумляла ли мужа своего? 15) Своим легкомыслием, склонностью к суетной мирской жизни, не ослабляла ли в муже пастырской ревности? 16) Всегда ли стараешься быть женой доброй, заботящейся о порядке, мире и спокойствии в доме, не подаешь ли иногда повода мужу отвлекаться от его священных обязанностей, своим небрежением о доме и домашнем хозяйстве, беззаботностью о детях, грубым и злобным обращением с мужем и с домашними, не наводила ли мужа на какой грех? 17) Не знаешь ли еще каких-либо грехов за собой?

Кроме того должны быть предлагаемы вопросы и о грехах против десяти заповедей Закона Божия.

В этом же роде могут быть предлагаемы на исповеди вопросы и женам диаконов и псаломщиков, применительно к их званию и положению, образованию и возрасту. Трудно начертать здесь особые примерные вопросы: опытный в жизни вообще и в духовной в особенности, в то же время наблюдательный, духовник восполнит сам все недосказанное здесь.

Детям духовенства должны быть предлагаемы вопросы о грехах против десяти заповедей Закона Божия, с великой осторожностью, чтобы не навести на грех дотоле неизвестный исповедующемуся, применительно к их возрасту, полу и положению в семье и в школе.

Что касается того, как духовник духовенства должен пользоваться данною ему от Бога властью вязать и решить согрешающих и приносящих покаяние, то относительно сего ему следует руководствоваться общими существующими на сей предмет церковными узаконениями и разъяснениями оных и относящимися к исповеди вообще и к обязанностям всякого священника – духовника. Духовник должен помнить, что отпущение грехов, разрешение от них может быть преподаваемо только способным получить прощение и достойным принять его. Неспособными должны быть признаны: отсутствующие, малоумные, малолетние и безумные. Недостойны разрешения те, которым разрешение не может принести никакой пользы, которые нисколько не думают об исправлении своей жизни, не возбуждают в сердце своем сокрушения о грехах, не подчиняются употребляемым церковью исправительным мерам в виде епитимий.

Внимательно выслушавши исповедь своего духовного чада, его ответы на предложенные вопросы, убедившись в том, насколько искренно и чистосердечно приносится покаяние, насколько исповедующийся сознает тяжесть своих грехов, желает освободиться от них навсегда, с твердым намерением впредь не повторять их, или же исповедь выполнена только как неизбежная обязанность, без всякого сокрушения сердечного, без проявления даже малейшего желания начать свою жизнь наново, без греховных привычек и помыслов, духовник духовенства должен приступить к врачеванию обнаруженных недугов исповедующегося. Искренно и чистосердечно кающегося, сознающего свою греховность, желающего исправиться, духовник должен утешить и ободрить, выяснить и напомнить, как безгранично милосердие Божие, с какой отеческой любовью Бог приемлет каждого искренно кающегося грешника. Конечно, каждый искренно кающийся, a тем более священнослужитель и преимущественно священник, сам знает о милосердии Божием, священник – исповедник сам не раз в своей жизни выяснял другим великость и беспредельность милосердия Божия, но в тот момент, когда он сам явился отдать отчет Богу в своей жизни, когда он сознает всю тяжесть содеянных им грехов, он нередко в таком состоянии забывает про милость Божию, пред его мысленным взором проносится только его собственная греховная жизнь. Кроткое и ласковое слово духовника в это время может сразу поднять падающий дух кающегося, пробудить в нем теплую надежду, что и он может получить прощение, подобно Апостолу Петру, трижды отрекшемуся от Господа и снова покаянно обратившемуся к Нему. Если же исповедь выполнена кающимся только как обязанность, то духовник, не стесняясь ни возрастом, ни высоким положением исповедника, должен пробудить в исповеднике внимание к своей греховности, показать ему, что лицу, принадлежащему к духовному званию, члену клира, a тем более пастырю церкви, греховные дела и привычки особенно предосудительны, что греховной своей жизнью он прогневляет Бога, призвавшего его на особое, высшее служение, служит в то же время соблазном для мирских людей, имеющих право видеть в духовенстве добрый, а не дурной, образец для себя. И можно надеяться, что после такого рода бесед, скрепленных Словом Божиим, подтвержденных примерами и образами, почерпнутыми из Священного Писания, сказаниями из житий святых, проснется дремлющая совесть исповедующегося, пробудится сознание греховности, проявится желание исправить жизнь; и если человек сразу не бросит своих грехов, то будет постепенно воздерживаться и отставать от них.

Теперь, когда совесть кающегося открыта пред духовником, принесено покаяние, духовнику остается проявить свою апостольскую власть разрешить или не разрешить. Мы не употребляем здесь термина простить или не простить: всякий священник всякого кающегося должен простить. В разрешительной молитве, которую произносит духовник над исповедником, употребляются тот и другой глагол: «прощаю и разрешаю»... Но дальнейшие слова молитвы «тя от всех грехов твоих» зависят только от глагола «разрешаю». Кого? – тя; от чего? от всех грехов твоих. И если духовник видит, что исповедание принесено с должной искренностию, что кающийся считает свои грехи тяжелым бременем своим, что он затем и пришел, дабы освободиться от этого бремени и впредь не нести его на себе, всячески воздерживаться от грехов; если исповедник искренно верует, что освободить его от этого греховного бремени может только Бог в таинстве исповеди, чрез посредство отца духовного, если все это проявлено исповедающимся, духовник должен разрешить кающегося от всех грехов его. Но если лицо, явившееся на исповедь, прибегает к таинству покаяния только затем, чтобы отбыть неизбежную повинность, ненужную по его мнению обязанность, требование, и не проявит сокрушения сердечного, намерения твердого впредь воздерживаться от грехов,– такой исповедник не заслуживает разрешения, не заслуживает драгоценного права приобщения Святых Таин. Когда священник пред причащением верующих произносит слова молитвы: «сподоби мя неосужденно причаститися пречистых Твоих Таинств», «ни лобзание Ти дам яко Иуда», «да не в суд, или во осуждение будет мне причащение святых Твоих Таин, Господи», то он говорит это от имени каждого приступающего к Таинству Причащения. И каждый приступающий к этому святейшему Таинству должен хорошо сознавать и помнить, что ядый Пречистое Тело Христово и пияй Честную Кровь Его недостойно, суд себе яст и пиет (1Кор.11, 29). Недостойно приступает тот, кто не приготовил себя должным покаянием, кто не очистил совести своей от грехов, кто не признает величайшей святости этого Таинства. В книге «О должностях пресвитеров приходских», в § 105 вменяется в обязанность священнику-духовнику: «которых грешников грех небольший, по неведению и неволею сделан, или тяжкий и смертоносный, но истинным покаянием исцелятися начал, тех разрешать и достойными причащения Святых Таин объявлять; коих же и грех больший, да еще привычкою глубоко в душу вкорененный, и покаяние сомнительно, таких до времени лучше не разрешать, к вящему их страху и прилежанию о покаянии: а буде разрешить, то конечно (непременно) от Пресвятых Таин удержать, и после часто испытывать, ужель воспротивилися (освободились) привычке своей злой помощию благодати Божия, и от работы ея свободилися. Наконец, коих грехи большие, и покаяние без сумнительства лицемерное ¹², тех, яко неисцельно болезнующих, не разрешать, но точию страшным судом Божиим устрашить и представить им то, что если они истинно и правильно не покаются, то из сообщения христианского, как древле прокаженнии из стана израилева отлучением извержены будут». Так должен действовать, этим должен руководствоваться и духовник духовенства: грешников великих, с греховными привычками глубоко в душе укоренившимися, с покаянием сомнительным, до времени не разрешать, т. е. отложить разрешение на некоторое, точно определенное, время, наложив на таковых на это время, соответственно роду и степени греха, епитимию (напр., невоздержному вменить в обязанность особенно строгое воздержание, склонному к излишней болтливости–усиленное молчание и т. под., а каждому кроме того усиленную теплую молитву и строгий пост): грешников великих и кающихся лицемерно совсем не разрешать, пока не сознают своей тяжкой греховности и не проявят чистосердечного покаяния. Исключение должно быть сделано только для тяжко и опасно больных: их духовник должен непременно разрешать и сподоблять причащения Св. Тайн, вменив больному исповеднику в обязанность по выздоровлении обратиться к тому же духовнику, который налагает на него соответствующую епитимию, если он таковой по усмотрению духовника должен подлежать. По книге «О должностях пресвитеров приходских» (§ 106) епитимии определяются «во особливых каких добрых делах состоящия, как-тο: в молитве, посте, милостыне, не для удовлетворения теми Богу за грехи: Христос бо единым приношением себя в жертву Богу и Отцу совершил есть вовеки освящаемых (Евр.10,14), но дабы чрез те епитимии показали мы плоды достойны покаяния (Мф.3,8) и начатки положили добродетельного жития: особливо же остатки исповеданного греха, сие есть причины рождающие грех, а паче всего привычку, если уже была, всевозможно искореняли. Почему и епитимии, такому предмету приличные, должны определяться, то есть такой добродетели исполнение в епитимию назначить, которая была бы противна греху, за который она налагается, например: сребролюбивому – милостыню, блуднику – пост, ослабевающему в вере и уповании налагать молитву, и прочая подобная. Однако при этом и на чин епитимию приемлющих смотреть надобно, дабы иногда не определить невозможного: воину напр., простому милостыни подаяния, или купцу, или другим людем многодельным долговременные молитвы, чего исполнить им невозможно». По § 108 той же книги «определяется епитимия большая или меньшая, суровейшая или снисходительнейшая, по мере греха, причин и обстоятельств его, и по возрасту исповедующегося, а наипаче по рассуждению покаяния, каково есть: тепло-ль, или студено, – теплому бо сердцу и долгая епитимия определенная может сократиться, напротив студеному и краткая продолжится. И понеже епитимья несть удовлетворением Богу, как выше означено, то можно и без епитимии отпустить кающегося, если он от сердца со слезами обещается никогда же возвратитися ко греху. Да и креститель Иоанн мытарем кающимся никакой епитимии не определил, кроме повеленного им, сиесть, чтоб по законам, званию своему предписанным, поступали».

Так должен поступать и духовник духовенства, памятуя однако, что священнослужителей, т. е. священников и диаконов, даже и в случае допущения и обнаружения ими тяжких грехов, духовник не имеет права отлучать их от причащения, так как таковое запрещение вело бы к запрещению им священнослужения, а это исключительное право архиерея. Духовник духовенства в очень крайних и исключительных случаях может не разрешать священнослужителя от грехов его, но не воспрещая ему священнослужения и приобщения Святых Таин, а немедленно, руководствуясь Духовным Регламентом ¹³, когда покажется ему «κаκοй грех, неудобь разсуждаемый, то есть как тяжкий и коего исправления и епитимии требует, духовник должен немедленно обратиться за архипастырским руководством к своему архиерею; и не именуя лица кающегося; грех только предлагать обстоятельно и рассуждения просить должен».

Окончив исповедь по чину требника, преподав утешение кающемуся, и в потребных случаях вразумление, и даже соответствующую греху епитимию, если в последней усматривается нужда, духовник духовенства должен быть бдительным стражем дальнейшей духовной жизни своих духовных чад. С выполнением его духовными чадами святого долга исповеди деятельность духовника не кончается, она простирается напротив до конца дней его или его пасомых. Служение духовника духовенства многотрудное, тягчайшее по его ответственности, нести его может только священник надлежаще образованный, укрепивший себя в благочестии, утвердившийся в строго христианской жизни, и избираемый из священников пожилых, удовлетворяющих всем выше перечисленным качествам. Утешение и ободрение для себя в великом и ответственном служении духовник духовенства найдет в следующих словах Спасителя: Кий человек от вас имый сто овец, и погубль едину от них, не оставит ли девятидесяти и девяти в пустыни, и идет в след погибшия, дóндеже обрящет ю? И обрет возлагает на раме свои радуяся: и пришед в дом, созывает други и соседи, глаголя им: радуйтеся со мною, яко обретох овцу мою погибшую. Глаголю вам: яко тако радость будет на небеси о едином грешнице кающемся (Лк.15,4–7).