Учение об искуплении, совершенном Иисусом Христом

Необходимость освобождения от страдания очевидна для всех людей. Но возможно ли это освобождение?

Да, возможно. Зло и страдание не есть первоначальный, сотворенный Богом элемент природы. Источник зла заключается в человеке, в его добровольном уклонении от добра, а не в сущности души человека. У каждого человека, даже у самых закоренелых злодеев, всегда имеется некоторое знание о добре, некое смутное,  но неустранимое томление по идеалу истины и добра. Человек лишь не находит при этом в себе сил творить добро: «Желание добра есть во мне, но чтобы делать оное, того не нахожу» (Римл.7,18). Остатки добра в человеке и служат залогом возможности спасения человека, т.е. освобождения его от зла и страдания. Грехопадением образ Божий в человеке не был полностью уничтожен, что только бы и могло воспрепятствовать спасению. В отношении спасения в безнадежном положении находится только дьявол и злые духи. Падение дьявола и человека резко отличается по существу. Дьявол пал безусловно сам, исключительно по своей воле; зло зародилось именно внутри него. Человек же пал под влиянием внешнего обольщения, зло было навеяно на него со стороны. Разная сущность падения обусловила и различное последующее нравственное состояние человека и дьявола. Человек почти никогда не бывает сознательным врагом правды и добра; несчастье его в другом – в бессилии осуществить добро. Дьявол же пребывает в состоянии зла совершенно сознательно. Поэтому Бог относится к дьяволу и человеку по-разному. К дьяволу, врагу сознательному, Бог обращен своим правосудием: в Раю изрекается проклятие не на человека, а на дьявола, который осуждается на вечную гибель: дьяволу и ангелам его уготован огонь вечный (Мф.25,41). К человеку же Бог обращен своей любовью, проявлением которой и явилось спасение.

Сущность учения об искуплении состоит в том, что добровольное падение человека в раю было возмещено (выкуплено) добровольною жертвою Сына Божия. И тем самым было восстановлено утраченное человеком вследствие грехопадения благодатное состояние, а также было побеждено зло в самом корне и восстановлена гармония мироздания, также нарушенная грехопадением. То же самое можно сказать короче: нарушенное грехопадением нормальное отношение человека с Богом было восстановлено актом искупления, поэтому искупление называется примирением (искупление­спасение­примирение).

Смысл искупления толкуется по-разному в зависимости от понимания сущности греха. Грех может пониматься трояким способом:

1.Как болезнь;

2.Как преступление;

3.Как то и другое вместе.

1.Рационализм понимает грех как интеллектуально-нравственное бессилие человека, выражающееся в отсутствии правильных понятий о Боге и добре. Отсюда и рационалистическое понимание искупления – как научение правильным религиозным понятиям и как нравственная проповедь.

2.Юридизм видит в грехе преступление, вину перед Богом, которая заслуживает судебного возмездия. Отсюда и соответственное понимание искупления – как удовлетворение Божественной правде, т.е. непременное несение определенного наказания за грех.

3.Православное учение об искуплении объединяет рационализм и юридизм. Неверные порознь, эти крайности в своей совокупности ведут к правильному пониманию  сущности греха и сущности искупления. Только при таком понимании Бог является в истинном свете: и как Любовь, и как Справедливость. Он является справедливым судьей, потому что для примирения  требует удовлетворения правде Божией. Но От является и любящим Отцом, так как хочет, чтобы примирение привело к добровольному духовно-нравственному союзу, а не было бы только формальным актом.

Если средства, указываемые рационалистами и юридистами, взятые в отдельности, для искупления недостаточны, а действуют лишь в совокупности, то возникает вопрос: есть ли в действительной церковно-религиозной жизни такой духовно-практический прием, который обнимал бы собою разум и нравственное совершенствование человека (момент рационализма) и удовлетворение правде Божией (момент юридизма)?. -Есть. Это покаяние. Во-первых, покаяние выражается любовью человека к Богу, так как оно есть отречение человека от греха, от своей личности. Бог же может удовлетвориться только любовью, поэтому обращение к Нему своей любви есть единственное средство примирения с Ним. Во-вторых, покаяние прямо относится к нравственному совершенствованию человека, ибо оно и есть ничто иное, как обусловленное нравственным совершенствованием обращение человека к Богу.

Есть в покаянии еще один момент, имеющий отношение к искуплению. Дело в том, что результатом покаяния почти всегда является решимость твердо переносить страдания. Такое настроение само по себе служит лучшим удовлетворением правде Божией, ибо здесь человек добровольно принимает страдания за необходимый элемент в своей жизни. В человеке, обратившемся к Богу, страдание, таким образом, преобразуется, получает значение нравственного очищения.

Состояние покаяния с психологической стороны разделяется на  три момента:

1.сознание греховности;

2.желание и решимость освободиться от греха;

3.уверенность в возможности освобождения от греха.

Они взаимообусловлены. Действительно, в ком пробуждается сознание своей греховности, у того необходимо зарождается потребность и решимость выйти из этого состояния. Но сама эта решимость зависит от уверенности в победе над грехом, иначе сознание греховности свелось бы к простому разочарованию в себе или к отчаянию.

Для осуществления этих моментов покаяние человек не располагает достаточными средствами. Человек не может сам по себе покаяться, а значит и спастись. Для спасения  необходима Божественная помощь. Покаяние представляет собой полный духовный переворот в человеке. Обращение от зла к добру требует для себя некоторых чрезвычайно важных предварительных условий. Прежде всего, покаяние может быть только результатом познания истины. А такое знание дается лишь Божественным откровением. Следовательно, ни до откровения, ни вне откровения познания истины нет, а значит нет и истинного раскаяния. Только Божественное откровение, а не разум человеческий, могло осветить человеку смысл его внутреннего глухого страдания, т.е. состояния греховности. Очевидно, что сознание греховности требует правильных понятий о грехе, зле, добре, а эти понятия даются только  Христианством. У язычества не было истинного сознания греховности. Своими теориями о зле язычники почти всегда просто отрицали зло. Таким образом, вне христианства не достает условий для осуществления первого момента в покаянии.

Если нет серьезного сознания своей греховности, то не может явиться и потребность избавления от греховности. Хотя в язычестве и имело место стремление к освобождению от зла, но это стремление не имело надлежащего направления. Язычники жаждали освобождения только от зла физического, а не от нравственного, которое и есть собственно грех. Таким образом, вне христианства нет условий и для осуществления второго момента в покаянии.

Наконец, вне христианства людям не достает и третьего условия для осуществления покаяния – уверенности в Божьем прощении и в победе добра над злом.

В язычестве мы видим такие понятия о Боге, которые прямо препятствуют покаянию: Бог мыслится как суровый судья или как грозный мститель. Следовательно, вне христианства не достает уверенности в милосердии, в любви Божией.

Итак, сам человек без помощи Божией не может принести покаяния, т.е. все необходимые условия покаяния могли быть выполнены только с пришествием Иисуса Христа.

Вопрос о личности Иисуса Христа поставлен и решен еще в Евангелии. Поставил его сам Христос, обратившийся к ученикам со словами: «За кого принимают меня люди?». Из ответов стало ясно, что некоторые считают Христа пророком, в частности, Илиею; другие – за Иоанна Крестителя; третьи – за Мессию, сына Давидова. К последнему мнению присоединились и сами ученики Христа, от лица которых ап.Петр исповедовал Его Сыном Божиим. И в настоящее время различное отношение ко Христу разделяет людей. Одни принимают Его за пророка (мусульмане), другие – за религиозного реформатора, третьи – за ренегата (отступника), четвертые – даже за миф.

Православная церковь держится апостольского мнения и признает во Христе Богочеловека, в котором Божественная и человеческая природы соединены нераздельно, неразлучно, неслиянно и неизменно.