Выводы к главам 3 и 4

В последних двух главах настоящей работы была подробно рассмотрена пневматология Евангелия от Иоанна, а также основные этапы становления святоотеческой пневматологии и особенности пневматологии в контексте современной интерпретации паламизма.

Иоанновской пневматологии было уделено наибольшее внимание⁵⁴⁰. На фоне основных достижений современной библеистики в этой области применялся метод анализа композиции, позволивший обратить внимание на ряд характерных особенностей композиционного стиля автора. Эти особенности, подчеркивая духовный смысл Евангелия, дают возможность рассматривать структурные параллели как дополнительный инструмент для интерпретации евангельского текста.

Учитывая недостаточное освещение вопросов анализа евангельской композиции в русскоязычной литературе, мы сочли необходимым дать пространное введение в эту проблематику, опираясь на ряд критических западных исследований, включая и работы православных авторов, пишущих не только на русском языке. Здесь мы постарались ограничиться теми взглядами и мнениями, которые не противоречат вероучению Православной церкви. Сделав обзор критических методов анализа текста, мы более подробно рассмотрели понятия и термины, необходимые для задачи нашего исследования. Это параллелизм и хиазм, свойственные древним литературным источникам, укорененным с семитической традиции. Таковым источником является Четвертое Евангелие, богодухновенными трудами святого апостола и евангелиста Иоанна вобравшее в себя лучшее из древнееврейской традиции, исполненной мессианскими чаяниями, а также из раннехристианской богослужебной практики и церковного вероучения. Знакомство с синоптическими евангелиями, появившимися ранее, дало возможность автору и последнему редактору Четвертого Евангелия, дополняя синоптиков, создать по преимуществу духовное Евангелие, ставшее основой для вероучения Православной церкви на все времена. Рассмотрению важнейшего аспекта этого вероучения – пневматологии – посвящена наша работа, в центре которой стоит учение о Святом Духе апостола Иоанна Богослова.

Помня о том, что пневматологию нельзя рассматривать отдельно от христологии и триадологии, были выделены те особые места евангельского текста, где с наибольшей ясностью говорится как об ипостасных свойствах Святого Духа, о Его внутритроичных отношениях с Отцом и Сыном, так и о характере Его действований в мире. Богословскому анализу этих особых мест, их положения и роли в общем контексте Евангелия посвящена центральная часть настоящей работы. Опираясь на результаты ряда современных пневматологических исследований, во многом были выявлены не только достижения в интерпретации текста, но и проблемы, оставшиеся нерешенными, актуальные для выражения догматического вероучения Православной церкви на языке, адекватном современности.

Использование метода анализа композиции дает возможность целостного прочтения любого эпизода евангельского текста, поскольку сам метод основан на предположении о том, что как Евангелие в целом, так и его отдельные смысловые эпизоды должны иметь определенную структуру, внутреннюю и внешнюю логику построения текста. Такой подход по сути отвечает характеру и духу святоотеческой интерпретации Евангелия более, чем фрагментарное, неконтекстное исследование. Подходящей для текстов Священного Писания композиционной структурой может быть хиазм, наиболее свойственный для изначально устной семитической традиции. Приняв это за основу, а также опираясь на гипотезу о том, что для Четвертого Евангелия подходящей формой хиазма в основном является пентаколон, было проведено хиастическое структурирование всего Четвертого Евангелия, результаты которого вынесены в Приложение 4. Итеративный процесс этой работы включал в себя как проверку самой гипотезы, так и уточнение формы отдельных структурных элементов. Особым шрифтом в параллельных строках хиазмов выделялись именно те части, которые связаны друг с другом в догматическом, духовном или историческом смысле. Дальнейший анализ пневматологии проводился с использованием уже структурированных эпизодов, что давало дополнительные возможности для целостного раскрытия темы.

В итоге исследования пневматологии Четвертого Евангелия с помощью метода хиастического анализа, использовав адекватные православной догматике результаты современных научных работ, можно заключить следующее:

– Несмотря на отсутствие прямого именования, неявное свидетельство о Духе имеется уже в Прологе Евангелия;

– Первое явное именование Святого Духа встречается при Крещении Господнем, когда евангелист использует понятный образ видимого мира для пояснения духовной реальности;

– В Беседе с Никодимом достигается терминологическая точность иоанновской догматики, свойственная всему тексту Евангелия;

– Рождение от воды в контексте этой Беседы следует считать необходимым условием вхождения в Царство Божие, включающим человеческое произволение, а рождение от Духа – достаточным, содержащим произволение Божие;

– Богословие второй главы Евангелия готовит нас к восприятию центральной догматической мысли всего Евангелия об очищении храма тела человека, о его разрушении и восстании со Христом в Духе;

– Вспоминая представления о Духе в Пятикнижии и у послепленных пророков, можно понимать иоанновское выражение «Бог есть дух» (Ин. 4:24) из Беседы с Самарянкой в смысле высшего Бытия, устремленного к тому, чтобы быть познаваемым в своих действованиях, чтобы обрести поклонников в духе и истине;

– Беседа о Хлебе Жизни содержит неявный пневматологический пассаж (о том, что верующий во Христа не будет никогда жаждать), где говорится о той жажде, которую утолит Дух, благодатью возбуждая веру во Христа;

– В этой Беседе впервые явно звучит тема евангельского конфликта Духа и дел плоти, который усугубляется в последующих беседах Господа;

– Вопрос пунктуации для пневматологического отрывка из Беседы Господа в Преполовение праздника Кущей (Ин. 7:37–40) имеет догматический смысл;

– Христологическая пунктуация с учетом хиазма данного отрывка, включающего стих 7:40, находит подтверждение в святоотеческой экзегезе;

– Логии о Духе в Прощальной Беседе Господа имеют ярко выраженный хиастический характер, а содержание их посвящено только Святому Духу и Его действованиям, что дает нам основание предполагать их независимое существование до написания основного текста;

– Образ Духа, впервые столь персоналистично данный в логиях, открывает единосущие Лиц Пресвятой Троицы, Их отношения между Собой, к Церкви и миру;

– Условие прихода Духа-Параклита в мир – восхождение Сына к Отцу, цель прихода – основание Церкви и прославление в ней Христа;

– Как Прощальная Беседа венчает учение Господа по пути на Страсти, так логии о Параклите венчают Прощальную Беседу, давая полное и окончательное выражение тому, чему надлежит быть.

Рассмотрение основных этапов становления святоотеческой пневматологии ставило своей целью, отталкиваясь от иоанновского учения, приблизиться к пневматологии Паламы, догматически выразившего и закрепившего святоотеческую основу для учения об обожении человека, которое в конечном итоге является результатом действования Святого Духа в мире. Непосредственная онтологическая связь паламизма с иоанновской пневматологией становится более ясной, когда прямо в тексте Евангелия мы находим терминологическое (еп. Кассиан) и догматическое подтверждение паламитскому различению Божественной сущности и энергий, которое абсолютно исключает какие-либо основания для исповедания filioque.