Глава 1. Страсть печали, состояние тревоги и тревожность

Страсть печали, многопечалование, по описанию очень похожа на то, что в психологии называют состоянием тревоги.

Святые отцы говорили о многих видах печали, в нашей работе особенно хочется обратить внимание на такой вид печали, как многопечалование, беспокойство.

В святоотеческом наследии печаль относится к восьми главным греховным страстям, ведущим к смерти души. Страсти потому являются греховными, что дают ложное, превратное направление жизнедеятельности человека, С.М. Зарин называет их болезнями души [см.: 5, с. 215, 306].

Казалось бы, что тут такого смертельно опасного, почему святые отцы говорят о смертном грехе, если человек немножко погрустит и попечалится?!

Но… «Печаль бывает болезнью души и тела, – говорит преподобный Нил Синайский, – душу берет она пленницею, а плоть иссушает, оставляя на месте». «Кто часто печалится и приписывает себе бесстрастие, тот подобен больному, притворяющемуся здоровым; ибо как больной виден по цвету лица, так страстного изобличает печаль» [13, с. 256, 255].

Святой Иоанн Кассиан Римлянин объясняет, почему надо бороться со страстью печали, ссылаясь на метафору, приведенную в Книге Притч: Ибо якоже молие в ризе и червие в древе, тако печаль мужу вредит сердце (Притч. 25:21). Душа, изъеденная печалью, как одежда, изъеденная молью, не годится

к употреблению. «Есть еще и иной род печали – непотребнейший, когда она в душу согрешившую влагает не намерение исправить жизнь и очиститься от страстей, – пишет далее святой Иоанн Кассиан, – а пагубнейшее отчаяние. Она-то и Каину не дала покаяться после братоубийства, ни Иуде не попустила после предательства взыскивать средств удовлетворения, а увлекла его чрез внушенное ею отчаяние к удавлению» [9, с. 64, 65].

Все симптомы печали, выраженные в более резкой форме и интенсивности, захватывающие все душевные силы, называют унынием. Для уныния характерно изнеможение души, слабость, подавленное состояние, потеря разумом всякой власти над ходом душевной жизни, расслабленность. Такое малодушие сопровождается полной потерей надежды на Бога, ослаблением всякого подвижничества, леностью.

А святитель Игнатий (Брянчанинов) определяет печаль и уныние таким образом. Печаль – это огорчение, тоска, отсечение надежды на Бога, неблагодарение Богу, малодушие, нетерпеливость, несамоукорение, ропот, скорбь на ближнего, отречение от креста [см.: 7, с. 524].

Если человек, замкнувшись на себя, ставит себя в центре мира, то печаль может приобрести характер безысходной, мрачной, безнадежной тоски, приводящей человека к апатии, лени и бездеятельности, унынию.

Теперь становится понятным, почему печаль – смертный грех.

В своих аскетических писаниях святые отцы утверждают, что все страсти человека взаимосвязаны, удовлетворение одной страсти влечет за собой другую.

Святые отцы писали, что в естественном состоянии у Адама до грехопадения было единое внутреннее чувство, которое после грехопадения распалось на две части: на чувство удовольствия, наслаждения и чувство страдания. Первое чувство стало субстратом всех человеческих страстей и увлекло в своем падении другую силу души – волю, а второе, чувство страдания, стало субстратом гнева, печали, тоски, страха, отчаяния. Душевные чувства оказались наиболее уязвимыми в грехопадении и испытали наибольшие изменения.

Почему же, по мнению святых отцов, возникает печаль?

Печаль возникает вследствие неудовлетворенности страстных желаний или их неполного удовлетворения.

После непроизводительных растрат душевных сил страстями также с неизбежностью наступают состояния печали и уныния.

Печаль сковывает пленника страстей.

Согласно преподобному Нилу Синайскому, печаль не может найти доступа к той душе, в которой ранее не свили себе прочного гнезда какие-нибудь другие страсти [см.: 5, с. 284]. Невозможность по какой-либо причине получать греховные удовольствия – вот что способствует развитию печали и уныния.

Печаль может возникнуть и от других причин: потери, утраты, клеветы, нанесенной обиды. Любостяжательный, понеся утрату, горько печалится, а презревший имущество – беспечален. Славолюбивый печалится, когда терпит бесчестие, а смиренномудрый принимает его как сотоварища.

Печаль может возникнуть и от бессилия отомстить опечалившим, и как отчаяние от неудовлетворенных обид [см.: 18, с. 44].

Преподобный Иоанн Дамаскин выделяет четыре вида печали: горе, грусть, зависть (печаль из-за чужих благ), сострадание [см.: 8, с. 86–87].

Есть и такой вид печали, как многопечалование, многозаботливость.

Вот что по этому поводу писал святитель Феофан Затворник в письме к одному из своих чад: «Вас тяготит забота житейская до того, что и молиться не дает. Это вражье наваждение. Как нам нужны кров, одежда, пища и другие вещи, то нужно и добывать их. И в этом нет ничего грешного. Так Бог благоволил устроить нашу жизнь. Но к этому безгрешному враг, подкравшись, прививает грешное – это непрестанную заботу, которая и голову тяготит, и сердце гложет. Против этой болезни направлены все наставления Спасителя о непопечении: не пецытеся убо на утрей, утрений бо собою печется… (Мф. 6:34). Не то сие значит, чтоб ничего не делать, а то, чтобы, все делая, не томились излишнею заботою, которая ничего не придает, а только томит… Многозаботливость грешна тем, что все хочет сама устроить и добыть без Бога, тем, что после того научает опираться надеждою на добытое и на прочие способы свои исключительно без Божия Промышления, а чрез то и другое настраивает житейские блага почитать главною целью и настоящую жизнь – конечной, не простирая помышлений о будущей жизни. Видите, какой дух богоборный движется в этой многозаботливости!» [17, с. 125–126].

Обобщая святоотеческий опыт, выделим три вида печали:

Первый вид печали является следствием неудовлетворенных страстных желаний.

Второй вид печали вызывается упадком душевной энергии, обессиливанием вследствие предшествующего порабощения страстями.

Третий вид печали возникает от опасений, страхов за свою судьбу либо от неразумных забот – многопечалования, многозаботливости.

Николай Дмитриевич Гурьев подчеркивал, что печаль – это сожаление о том, что в прошлом было неправильным; а уныние – желание сожалеть о том, что в жизни не будет правильного [см.: 2, с. 133] («Я так и знал, что все будет плохо», «Все равно все будет плохо»).

«Скорбь есть грызение сердца и смущение; а забота – это кружение; высшая же степень – беспокойство» – так полагал святитель Григорий Богослов [цит. по: 16, с. 207].

Вероятно, печаль может быть недолго длящейся, если возникает вследствие потери (чего-то не очень ценного) или обиды (услышанного в свой адрес грубого слова, несправедливого о себе суждения), и длительной как довольно устойчивое состояние.

Но есть и еще один вид печали, которую святые отцы считают полезной.

«Полезною для нас должны мы почитать печаль только в таком случае, когда мы восприемлем ее, будучи подвигнуты или раскаянием во грехах, или горячим желанием совершенства, или созерцанием будущего блаженства. О ней и блаженный Павел говорит: Печаль, яже по Бозе, покаяние нераскаянно во спасение соделовает; а сего мира печаль смерть соделовает (2Кор. 7:10).

Но та печаль, которая соделовает покаяние ко спасению несомненно верному, благопокорлива, приветлива, смиренна, кротка, приятна и терпелива, так как она, исходя из любви к Богу… имеет в себе все плоды Духа Святого» [9, с. 66].

«Печаль по Богу слезами обновляет душу, вселяет заботливое попечение о приближающейся смерти и суде и мало-помалу научает ожидать их с желанием» [13, с. 256].

Таким образом, для той печали, которая «не светлая», по представлениям святых отцов, характерен прогноз неудач в будущем как следствие неудовлетворенных страстных желаний в прошлом. Если один вид печали является следствием неудач в прошлом, то другой вид печали – это прогноз неудачи, неуспеха, всевозможные опасения и беспокойства. Такое многопечалование, чрезмерная многозаботливость очень похожи на то состояние, которое описывается сегодня психологами как тревога, тревожность.

Современному человеку очень свойственны состояния тревоги, беспокойства, неуверенности.

В психологии различают тревожность как устойчивую черту характера человека, которая проявляется в склонности к частым и сильным переживаниям состояния тревоги; и тревогу как эмоциональное состояние беспредметного страха [см.: 14, с. 27].

Среди наиболее актуальных проблем, возникающих в практической деятельности человека, особое место занимают проблемы, связанные с психическими состояниями. Из всех психических состояний, являющихся предметом научных исследований, наибольшее внимание уделяется тревоге. Тревога – распространенное и знакомое многим состояние ожидания чего-то ужасающего, страх чего-то неопределенного, ощущение тоски и беспокойства. Это состояние связано со страхом человека не справиться с опасностью, оказаться в катастрофической ситуации. Тревогу часто называют страхом страха, безымянным и бессрочным беспокойством, состоянием безобъектной угрозы [см.: 11, с. 74].

На психическом, душевном уровне состояние тревоги переживается часто в виде синдрома таких чувств, как напряжение, озабоченность, беспокойство, беспомощность, нервозность, страх, стыд, подавленность, чувство неопределенности, бесполезности, незащищенности при мнительности о грозящей неудаче и бессилия перед ней, неуверенность, невозможность принять решение и др.

Мы видим много сходства между таким описанием состояния тревоги и описанием одного из восьми смертных грехов – страсти печали. Каждый из нас переживал состояние стресса – повышенного нервно-эмоционального напряжения, которое возникает не только в опасной ситуации, но чаще всего в ситуации, которая кажется нам угрожающей. На физиологическом уровне реакции тревожности в ситуации стресса проявляются в усилении сердцебиения, учащении дыхания, увеличении минутного объема циркуляции крови, повышении артериального давления, возрастании общей возбудимости нервной системы. Вспомним фразу святителя Григория Богослова о том, что «печаль – грызение сердца и смятение».

Полвека многочисленных исследований физиологов, медиков, психологов в области стресса показали, что стресс – это не столько физиологическая реакция организма в ответ на неблагоприятное воздействие извне, сколько ответ, реакция человека на ожидаемую, воображаемую, а не реальную угрозу. Причем эта реакция на воображаемую угрозу организму обходится дороже, чем нервно-физиологическая реакция на настоящую опасность.

Таким образом, очевидно, что главный источник стресса находится не в физической, а в психической, душевной сфере, и даже более того – в духовной, так как именно в соответствии со своим смыслом человек расценивает ту или иную ситуацию как угрожающую или не угрожающую его бытию.

Святые отцы также прекрасно понимали, что мера печали определяется не столько свойством вещей, сколько «расположением печалящихся» и нашими помыслами.

Тревожное состояние, стресс человек часто испытывает в ситуации публичного ответственного выступления на совещаниях, конференциях, при выполнении какого-либо ответственного задания, поручения, а то и просто в повседневной работе, если ему кажется, что он хуже справляется с ней, чем его коллеги.

Вспомним всем хорошо известный пример сдачи экзамена учащимся или студентом (ситуация эта является типичным стрессом). Сдачу экзамена по одному и тому же предмету, у одного и того же преподавателя один студент прогнозирует как успешную (даже если знает предмет относительно), а другой – как будущий провал (даже если хорошо успевал в семестре). Прогноз успешности сдачи экзамена самим студентом в меньшей степени зависит от его знания предмета, значительно в большей степени – от его настроенности на успех или неудачу, от восприятия ситуации как угрожающей или неугрожающей. Соответственно, если студент воспринимает ситуацию как угрозу его благополучию (хотя это может быть только «4» вместо желаемой на экзамене «5»), то он испытывает большую гамму отрицательных эмоций: страх, уныние, тоску, робость, волнение. Эти отрицательные эмоции сопровождаются перевозбуждением нервной и других физиологических систем, что приводит к срыву, дезорганизации, блокированию умственной деятельности: снижаются внимание, память, мыслительная продуктивность. При сильном волнении студент с трудом вспоминает (или не вспоминает), что 2 × 2=4.

К неблагоприятному прогнозу развития ситуации и низкой успешности своей деятельности склонны люди определенного типа личности: тревожные, неуверенные в себе, с заниженной самооценкой.

Тревожность как устойчивая черта характера человека проявляется в склонности к частым и сильным переживаниям состояния тревоги.

Для тревожной личности характерно, как правило, сверхответственное отношение к своим обязанностям, к своей деятельности, которые становятся у личности сверхценными и составляют, вероятно, смыслообразующую направленность жизни. Успешность деятельности становится часто средством самоутверждения для тревожного человека и, в силу этого, главным или одним из главных смыслов жизни, образуя «сверхценную идею». Завышенным уровнем притязания личность часто стремится компенсировать заниженную самооценку. В таком случае каждая ситуация экзамена, «проверки», публичного выступления воспринимается личностью, с одной стороны, как возможность самоутвердиться, а с другой – как возможность неудачи, угрожающая, потенциально дестабилизирующая глубинные основания существования. Корни мироощущения тревожной личности, такие как «угроза существованию», базовое «недоверие к миру», «неблагополучие», произрастают из самого раннего периода жизни. Как правило, подобное мироощущение формируется у ребенка, если в раннем детстве не удовлетворяются его потребности в надежной защищенности, безопасности, одобрении значимыми близкими. У взрослого человека это глубинное мироощущение модулирует состояние в каждой конкретной ситуации и образует фон устойчивых состояний.

Тревоге часто сопутствуют чувства вины, греховности, самоуничижения, тоски, безнадежности и отчаяния.

В психологической литературе принято выделять общую, генерализованную тревожность и специфическую, частную, парциальную, то есть устойчивую тревожность в каких-либо определенных ситуациях или определенной среде. В таких случаях частная тревожность является лишь формой выражения общей.

Немало исследований рассматривают роль тревожности в возникновении неврозов и психосоматических расстройств [см.: 14].

Философы и экзистенциальные психотерапевты пишут о наличии у человека еще и так называемой метафизической вины или общеродовой экзистенциальной тревоги.

Акт рождения экзистенциальной тревоги связывают с грехопадением прародителей – их актом избрания небытия.

Это – тревога, которая возникла вследствие отпадения человека от Бога, тревога потери человеком своей целостности. Омрачение чувств прародителей сказалось в том, что после грехопадения вместо сыновней любви к Богу они испытали перед Ним рабский страх.

Другое следствие грехопадения – конфликт борьбы «нового» и «ветхого» человека, противостояние между страстными желаниями плоти и совестью – наследницей Духа.

Такой тип тревоги Е. Ангафорова предлагает называть глубинной, общеродовой тревогой; ей представляется необходимым разделить понятия глубинной, общеродовой тревоги и тревоги экзистенциальной. Через присутствие первородного греха в природе каждого человека ему передается глубинная, общеродовая тревога, но эта тревога, как правило, не осознается человеком. И лишь когда в процессе осознания у человека происходит личная встреча с «угрозой небытия», можно говорить о появлении экзистенциальной тревоги. Таким образом, экзистенциальная тревога является лишь формой проявления глубинной, общеродовой тревоги [см.: 1].

Итак, экзистенциальная тревога – это стадия личностного осознания глубинной общеродовой тревоги.

Неосознанная вина за грех Адамов, порождающая общеродовую тревогу, у человека, обратившегося к Богу, снимается в Таинстве Крещения; у неверующего же может оставаться глубинным источником невротизирующей тенденции. К чувству «общечеловеческой вины» прибавляется чувство индивидуальной вины за совершаемые поступки. Если человек верующий, постоянно осознающий свои грехи, освобождается от чувства вины за свои многочисленные неблаговидные поступки в Таинстве Покаяния и исповеди («метанойя» – «изменение ума», то есть внутреннего мира), что уменьшает его тревогу, то человек неверующий избавляется от этого чувства, только заглушив его; хотя это и никак не сопровождается исчезновением глубинной тревоги.

Итак, неуверенность, недооценка своих возможностей и способностей, непринятие себя, заниженная самооценка, характерные для тревожной личности, сочетаются у нее со сверхответственным отношением к своим обязанностям, повышенной озабоченностью, обеспокоенностью сверх меры всем, что происходит с ней. На языке святоотеческого учения, как мы видели выше, это соответствует тому, что называется многозаботливостью или многопечалованием, и характеризует стиль жизни.

Состояния тревоги, проявляющиеся в чувстве беспокойства, страха, подавленности, тоски, к которым склонна тревожная личность, более соответствуют страстным состояниям печали.

В целом можно сказать, что основная причина состояния тревоги, тревожности или многопечалования заключается в недоверии себе, людям, а главное – Богу: неверии в Его помощь, милосердие и заступничество.