Житие преподобного Трифона Печенгского, просветителя лопарей

Моисей великий во пророцех, и законодавец возлюбленный Богом и человеки, открывый дно морю, и безводную землю напоивый водою, иная многая чюдеса соделавый, написавый деяния прежде бывших святых мужей, не оною премудростию от Египта взятою, но благодатию с небеси данною: откуду бо можаше уведати Авелеву добродетель, Сифово доброзрачие и премудрость, Енохово угождение, Ноеву правду, Мельхиседеково благочестное священство, Авраамово возвание, веру, мужество, страннолюбие же и сына на жертву вознесение, иных благонравных подвиги, победы провозвещение? Отътуду же дар премудрости восприят, изрядный учитель Иисус Сирахов, о таковех же беседует сице: восхвалим убо мужи славны; вси сии в родех препрославлени быша, и во днех их похвала; премудрость их исповедят людие, и похвалу их возвещает Церковь⁴. И аз от вседаровитого Господа Бога моего Иисуса Христа молю помощи, да послет свыше Духа своего Святого, усердно желающему, во благовестии трудившегося пустынного жителя и великого в чюдесех преподобного отца Трифона житие и подвизи описати, да яко закон некий предложу прежде бывших и сего блаженного отца по стопам шествовати вожделеющим, по Павлу глаголющему: взирающе на их жительство, подражайте вере их⁵.

Сей святый великий проповедник и пустынный житель преподобный отец Трифон рождение и воспитание имея в новгородских пределех, от самого ли Нова града, или от иных новгородцкие страны градов и весей, того в писании не обретаем; глаголетжеся от некиих, якобы отечество преподобного близ града Торжка, от освященных благочестно живущих родителей. Блаженный же измлада взирая на праведное пребывание родителей своих, подражая благочестию их, от юности своея изряден постник, кроток, милостив, о рекших ему пойдем во храм Господень, веселяся духом и радуяся сердцем, течаше ко храму, дабы ему обрестися первому. И тако церковное божественное семя паде в добрую бразду, в его благое сердце. Некогда слыша на утрени поющих: пустынным живот блажен есть, божественным рачением воскриляющимся, от того часа возлюби преподобный пустыню, начат моления ради от родителей отлучатися по непроходным местам, не радя о зиме и зное, и о иных пустынных страхованиих. Родители же стужаху ему, но не можаху от такового его доброго намерения запяти: понеже горяше огнем божественные любве паче рождьших его. Некогда преподобному отцу, ходящу по пустыни, яко птице особящейся, внезапу бысть глас: иди и возопи помянухся есмь милуя вас, и любы обручения моего не посеется, пойди в землю не обетованную и не в путную, в землю жаждную, понеже не исходил муж, не обита человек. Святый же, слыша глас, убояся зело, глаголя: кто есть Господи? И паки глас: Аз есмь Иисус, егоже ты в пустыни сей ищеши. Святый же отвеща: Владыко Господи, невежда есмь и мало книжен. И паки глас: не мози глаголати вопреки пичтоже, яко на вся послю тя, идеши, и вся, елико яже повелеваю тебе, глаголеши; не убоися, яко с тобою есмь. От того времени начат святый паче прилеплятися Богови и посещати церковь святую Его; по пении же церковнем, на моление отлучашеся в пустыню. И пачат разсуждати, что есть земля жадная и непроходная; и непроходная ли сущая земля, или язычестии народи, жаждущия евангельские тайны благовестия? И оставив свое отечество, пойде, аможе наставит его Бог, еще в мирском чину, и прииде на приморие великого моря окияна, в часть Норваньские⁶ земли, в Кольской присуд, на реку Печеньгу, в народ лопарьский. Ибо та Норваньские земли часть святем народом издавна прилучена к новгородцкому владению, а по пленении великого Нова града присовокуплена под державу великих царей московских и росийских самодержцев. Преподобный же отец Трифон в той непроходной дальней стране бе един пришлец, Владыке своему Господу Иисусу Христу, наземли странствовавшу, не имущему, где главы подклонити, подражая, окрест выше писанные реки Печеньги, бездомно и безкровно, по лесам и по горам и в пропастех земных скитаяся, странствуя. В пустыни безчисленно прият от бесов и оть всяких пустынных страхований спасению своему и проповеди препятия; но все то приключившеся ему, яко добрый стрададец, претерпе мужественне; неспрестанно во слезах и молитвах и в сокрушении сердца пометая себя о землю пред Богом; един ко единому Владыце своему беседуя, глаголя сице: любы Твоя Божия да изжденет страх, и паки: скажи ми Господи путь, воньже настави десница Твоя. Тоеже земли вышепомянутый народ лопарский, живуще в нечестии и в самом поганъском идолобесии, яко звери дивии, почитаху бесов, а кланяхуся делу рук человеческих и боготворяху гады и нощные нятопори, и иные ползущие животные; и ядяху всякое нечисто и скверно; а жилища своя имяху по гористым и блатным и непроходным местом разсеянны, един от другого верст по сту и больши. А всей той земли в долину стадий пять сот, а поперек мало меньши. Но что святый благовестник и странник Христов преподобный Трифон еще прежде иночества чистым сердцем, истинный инок духом умысли близ той реки Печенги обретающимся ту лопарям начат якобы творити беседы о куплях. А потом, разумея духом просвещенным, показа им дивный всех просвещающий камень – Господа Иисуса Христа, и пребезценное сокровище – Его святую и предражайшую кровь, излиянную за искупление всех. Таже начат любезно сказывати о слепоте их и о диявольском омрачении; а потом дерзновенно обличаше и сказываше о истинном в Троице славимом Бозе, и о создании мира, и о потопе, и о разсеянии языков, и о Аврааме; понеже Авраам от такова же неведения позна Бога. Таже от Моисеева закона о пророцех и о псалмех, провозвестивших пришествие Сына Божия, и о Его воплощении, и о страстех, и о смерти, и о воскресении, и на небеса о вознесении, и о седении одесную Бога и Отца, и о общей смерти, и о воскресении, и о безконечном царствии, и о муце всех человек. Народ же, омраченный неведением, а паче из них кебуны, то есть отлученныи слуги диявольские, пряхуся с праведником Божиим, и яряхуся яко звери, и не исповедимые деяху ему пакости: за власы торгаху и о землю метаху, и бияху, и пхаху, называюще незнаема странника, и юрода, их поганъскому беззаконию возвещающа противное, вопльствующе нань, аще от предел их не изыдет и пребывати с ними будет, горкою мукою и самою смертию претяше. А иногда на Божия проповедника, яко на самого Иисуса Христа иудеи, тако собравшеся со оружием и дреколием, глаголюще к себе: пойдем убием его, ибо поносит нам о падении в беззаконие, и обличает грехи наша. Но Господь Бог, обещавыйся с ним быти, весть преподобного своего от напасти изимати, желающих его крови и смерти. Многократно от руку их сицевым образом спасе: своим Божиим мановением наставляше преподобного сокрыватися в горах и в разселинах каменных; иногда святый прохождаше сквозе их, но злобою ослепленных, невидим бысть; а иногда показовашеся им и о диявольском пленении и о омрачении, не обинуяся, обличаше и сказоваше о царствии Божии; ибо Той един царствуяй всеми. Народи же, едини, изо уст его яко светлость огня видевше исходящую, дивляхуся, и на лице его святое, яко на лице ангела, прилежно зряще, начаша сердца своего жестокие бразды мягчити, и от преподобного сеющее(ся) божественное семя приимати; друзии же, яко львы, на благовестника Христова рыкаху и, яко медведи, ревуще, и различно страшаще, и зубы скрежетаху нелепо кричаще: возмем и распнем его. Ощутившии же в сердцах своих семя благовестия вопреки глаголаху: не имамы в нем вины; глаголет нам о добре, возвещает о царствии Божии, смерть нашу нарицает сон, сказует сице: вси не успнем, но воскреснем; оставим его ныне; аще ли вину обрящем, тогда безлепотною смертию убием его. И изгоняху преподобного, яко хулителя беззаконные слепоты их. Преподобный же от сонма их изхождаше радуяся, яко проповеди ради имени Иисус Христова восприял многое биение и безчестие.

В том благовестии святый муж доброго желания потрудися не мало лет. Но Господу Богу поспешествующу, прежде лопарей окрест рек Печенги и Назреки, а потом тоя части всех проповедию огласив, но святым крещением не просветив, понеже не имел преподобный иерея. И оттоле обратися к Нову граду, и у архиепископа взя благословенную грамоту, и паки прииде на реку Печенгу, и приведе с собою церковных здателей, и начат строити церковь во имя Святые и Живоначальные Троицы. Сам же преподобный, в нощех в непрестанных молитвах пребывая, во днех за три поприща на рамех своих на церковное строение бревна и тес и иное потребное ношаше; новоприемших же святую веру словом евангельские правды утверждаше, да пребудут в них научени. По совершении же, та святая церковь некиим Божиим смотрением пребысть три лета. По трех же летех прииде преподобный в волостку Колу, тогда бо та волостка малое име поселение, из руских мест новопришельцы, и воеводы не обретахуся. И тамо, Божиим строением, нечаемо, обрете иероинока, именем Илию, и взят с собою паки прииде на реку Печеньгу, идеже во имя Живоначальные Троицы построена церковь. Ту святую церковь иероинок Илия освятив; и лопарей, ихъже преподобный отец Трифон породи словом проповеди, тому иероиноку повеле просветити святым крещением. И от тогоже иероинока Илии преподобный отец наш Трифон духом и сердцем правый инок и знаменоносец⁷. Новопросвещеннии же народи лопарьские от усердия своего, от имений своих приношаху сребро и вещи, и яко пред ногами апостольскими, преподобного отца Трифона при ногах полагаху. Инии же земли, и езера, и реки, и к морским угожие воды подаваху, и письменными заветы утверждаху. Блаженный же, от юности единою обнищавый Христа ради, ничто себе взимая, но вся отдаяше во церковь Святые Троицы, и повелеваше за то подаяние, живых о здравии, а усопших о упокоении, Бога молити, и имяна их в синодики писати. И от того времени Пресвятые и Живоначильные Троицы святая обитель благодатию Божиею и первоначальника преподобного отца Трифона молитвами стала распространятися. И мнози от стран российских иноки и бельцы ко преподобному начаша приходити. Новопросвещеннии же людие и их наследники Богом утверждени во святой вере и до сего времени пребывают неподвижно, и яко на благодатный закон самого Духа, и на проповедь святых апостол, тако и на своего начальника веры, на преподобного отца Трифона, уставы зряще, и последствующе преданию его сохранно и твердо. И от тамо блиских стран от лютерские и калвинские ереси, и от раскольные слепоты блюдут себе невредно и, яко противным правде, зело гнушаются. Сицевы преподобного отца нашего Трифона во святей проповеди болезни и труды, и пустынные поты, и подвиги. егоже молитвами, в Троицы славимый Господь Бог, во православии цветущих нас християн, от бед и зол и от всех грехов наших да избавит, и падших на стезю покаяния и спасения наставит. Емуже слава и держава, честь и поклонение ото всех родов, в безконечные веки веком, аминь.

Во дни благочестивого царя и великого князя Иоанна Васильевича, всея России самодержца, пойде преподобный отец Трифон во царствующий град Москву милостыни ради. И прежде пришествия его в Москву за един день великий царь ис полат своих пойде в соборную церковь святого Успения Богоматере к литоргии; явишася ему на пути два святолепна инока; царьские же очи возлюби их честное явление, и вопроси: откуду есте вы? они же цареви рекоша: един монастыря соловецкого, другий кольского уезду начальник святые проповеди лопарьского народу, и строитель церкви Живоначальные Троицы, что на реке Печенге, смиренный Трифон. Со царем приключившиися боляре и иных чинов тамо бывшии царьский глас слышаху, и царя глаголюща видеша, но с кем, тех не видяху, ни гласа их слышаху, вопросити же царя не смеяху; и тако царю явльшиися невидими быша. Во другий день таковым же образом иде великий царь во церковь к литоргии же и с ним сын его, праведный царевичь Феодор Иоанновичь всея России. Святый же отец Трифон со едино путным своим, соловецкого монастыря с некиим праведным же иноком, два стаста пред царем, и подаху челобитные своя. Царь прият во своя руце и ста, прочет моление их, рече им: видех бо вчера вас, и се ныне иду к божественей литоргии. И пойде царь во церковь. Благоверный же царевичь тоя соборные церкви пойде в особый предел, якобы хотя изменити одежду и одеяся во ину, призва к себе некоего от ближних, и глаголаше ему: пойди и отдаждь, в нейже идох путем, одежду мою странному иноку Трифону, и рцы ему: благоверный царевичь посла к тебе свою одежду, да ускорит его милостыня прежде всех, он же сию одежду престроит во одежду священную; вижду бо его мужа праведна. Посланный же повеление исполни. Преподобный же Трифон прият толь драгую и честную милостыню, благодарив Бога, в егоже десницы сердце царево и сына царева. По исшествии же царь во своя царьствующия палаты, сед зболяры, повеле странных иноков чести челобитные, и сказываху боляром, како ему овии страннии явльшася вчера и в нынешнем дни били челом; и начат советовати, чим бы их пожаловати. Боляре же цареви глаголаху: се днесь их видехом, вчера никакоже. Царь же рече: аз с ними глаголах довольно, вы ли не видесте. Сигклит же отвеща: глас твой слышахом иноков же отнюдь не видехом, ни гласа их слышахом. Тогда великий царь сих блаженных праведников повеле сыскати, и пред своим царьским лицем поставити. Посланнии же странных приведоша пред царя, вопрошающи: вы ли вчера глаголаху со царем? Они же отрекахуся, глаголаху сице: ни, великий царю, вчерашного дни и царьствующего града не постигохом; многими свидетельствуемся, яко сего дни приидохом. Царь же и боляре удивльшеся зело о таковех потаенных рабех Божиих. И оттоле великий царь возлюби их, а паче преподобного Трифона, и пожаловав его и одарив обитель колоколами и церковною утварию богато, отпусти с милостивым призрением. И прииде преподобный морем в обитель свою, носяй милостыню довольну, здраво. И прият бысть от учеников, от всех иноков и от новопросвещенных честно.

Бог и премудрый Содетель сотвори человека, и постави его над всеми властелина, яко читаем в книзе Бытии, обладати рыбами морскими и зверьми. Но по преступлении Адамли, от послушания его зверие отторгошася, и оттоле начаху не повиноватися, токмо избранным святым, любящим Бога. И убо праведному Ною о повиновении зверев извествуется во истории: всяк зверь прииде и иде к Ною в ковчег. Читаем и о Самсоне: и се лвичищ, ревый противу ему, и сниде нань Дух Господень, и восхити льва и разтерза, яко козлища. Но в книзе Царств от глагол Давыдовых повествуется: егда пасох аз овцы отца моего стада, и егда прихождах лев, или медведица и восхищаше от стад овцу едину, и аз во след его изхождах, и поражах, и исторгах из уст его взятое; и аще сопротивляшемися, то ем за гортань его, и разбивах и умерщьвлях. Но святый пророк Иелисей от Ерихона возвратися в Вефиль; тамо зверие послушаху его. Писано тако: и входящу ему путем, и се дети малы изыдоша из града, и ругахуся ему, и реша ему: гряди плешиве, гряди. Озревся вослед себе и виде ю и проклят я именем Господним, и се изыдосте две медведицы от луга и расторгоша я от них четыредесят два отрочища. Но повиновашеся зверие и святому пророку Даниилу; извествуется сице: сии же ввергоша в ров левск, и пребысть шесть дний и обретеся жив⁸. Но в новой благодати в житиях святых и паче изобретаем, им же служаху и повиновахуся зверие. И терпевшим Христа ради гонение дивия еленицы и серны из дебрев приходящим я дояху млеко. И не точию самим Христовым рабом, но именем их заклинающим служаху зверие. Но оных число превосходящих повестем зде описати не возможно. Ныне во славу Святые Троицы преподобному Трифону о повиновении гневливого зверя приличествует помянути. Преподобному Трифону в келии своей устроившу квашню ко испечению хлебов, и некие ради потребы изыде из келии; тогда в келию его прииде великий медведь, опроверже квашню и пачат угогованное тесто ясти. Святый же прииде к келии и виде зверя, глаголя к нему: Иисус Христос, Сын Божий, Бог мой повелевает ти, изыди из келии и стани семо кроток. Зверь же изыде пред ногами преподобного ста недвижим. Преподобный же взя велие древо, бияше зверя, рече: во имя Иисус Христово даю ти многи раны, яко грешному. И наказав, завеща зверю близ келии и лавры впредь не пакостити, и отсла в пустыню. От того же времени в славу Святые Троицы и во знамение чюдеси преподобного, окрест лавры и келий его, монастырским скотом и еленем в пустыни безстрашно пасущимся, и доселе звери не пакостиша.

Преподобный отец наш Трифон, во граде Коле купи жерновы ручные немалы и тяжкие, изволив те жернова на рамех своих во обитель нести. Ученицы же молиша преподобного, да не трудится излично⁹. Преподобный же рече им: братия моя! непраздньство велие создано бысть всякому человеку, иго тяжко на сынех адамлих от дне исхода от чрева матере их до дне погребения в матерь всех. Таже святый, помяну Спасителем реченное, глагола к себе: уне бо тебе, Трифоне, на выи своей обесивый осельский камень носити, нежели братию праздньством¹⁰ соблажняти. И взя оные жерновы на своя рамена и во обитель Святые Троицы, что у реки Печенги, от града Колы сто пятьдесят стадий, путем блатным и гористым, отнесе, и в уреченном месте устроив. Те же жерновы преподобного трудов во истинное свидетельство и доныне пребывают, и на братию мелют потребная. От достоверных же глаголется тако, якобы преподобный с бременем оных жерновов в пути идяше до выше реченные обители в велицем посте, ни мало ядый.

Егда от Бога грех ради наших на страны и на грады посылаются различные казни, в нихже причитается за велию язву и глад, яко изобретаем у Еремии: вси людие его воздышуще ищут хлеба, даша драгая своя в пищу¹¹. Но царь и пророк Давыд за лютость глада таковые отрицается казни, еже читаем во Царьствии: и избра себе Давыд смерть. Но всесильный Господь Бог, милосердый наш Отец и наказатель щедрый, в та злая времена верных избранных своих возтавляет, да пекутся и промышляют о загладневших домовных и о всех народех, и окормляют с добрым прилежанием. Праотец Исаак, глада ради, в Герару (иде), и тамо жену свою Ревекку и весь дом препита. Извествуется сице: посея тамо Исаак и приобрете в то лето стократный плод ячменю. И целомудренный Иосиф весь Египет и иные страны, и отца и братию свою, во время глада, прекорми. Пишет тако: отверзе Иосиф вся житницы и продаяше всем египтяном, и вся страны приидоша во Египет купити ко Иосифу, обдержаше бо глад и всю землю. И идоша ко Иосифу купити пшеницы во Египет. Но странная иноплеменная Руфь на Воозове ниве за труды жатвенные уроку что имаше, тем питаше свекров свою Нееминь. О ней же повествуется: иземши Руфь от недр своих и даде свекрови своей, еже бе оставила, от нихже насыти. Давыда со отроки иерей Авимелех во алчбе напита; ибо во истории Царств читаем: и даде ему иерей Авимелех хлебы предложенные. Но и преподобный отец наш Трифон древним промышлеником и прекормителем гладных уподобися, молитвами своими и многолетным странным прошением препита свою обитель, образом сицевым. Во всем помории бяху велий глад, понеже многие годы овощие и хлеб побиваху мразом. Преподобного же во обители братии иноков и мирских умножися, а хлебная имехуся великая скудость. Но душ и телес промышленик, добрый преподобный отец, взя с собою некоторых от братий, отъидоша во страны великого Нова града, и пребысть тамо нищ и проситель, от града во град, и от веси в весь странъствуя, и что испрошаху милостыни, в монастырь свой на препитание братий посылаху, и яко кокош собирая семена птенцев своих окормляху все целые осмь лет. Тамо же преподобный чюдес врачь обретеся, во славу Христову имени, множество душевно и телесно болящих исцеляше; но по единому в писании исцелений его не обретаем¹². И егда мину злоключение недородных лет, прииде преподобный во свою обитель на реку Печеньгу. Игумен же и братия о пришествии его славяще Святую Троицу, и многолетного во гладе препитателя своего преподобного отца Трифона благодарствоваху.

Преподобный отец наш Трифон, по проповеди Христове, и по многих своих пустынных трудех, в старости мастите, во обители своей впаде в болезнь и изнеможе зело. Приидоша же к нему игумен и братия и вси ученицы его, видевше его великою болезнию одержима, о таковем пречюднем отце и наказателе своем начаша скорбети горко, глаголюще: почто наставниче наш оставляеши нас сирых! Святый же рече: братия моя не скорбите, и в добрый путь течения моего не пресецайте; все упование свое возложите на Бога; ибо Иисус Христос и Бог мой мене единого во всех приключшихся злых моих не остави, кольми паче во имя Его святое вас собранных не имать оставити. Аз же заповедаю вам: любите Его, в Троицы славимого, всем сердцем своим, и всею душею своею, и всею мыслию своею. Чадца моя: любите друг друга. Иночество честно и воздержно храните, начальства¹³ бегайте. Весте мя: се от многих лет не моему, но и вашему требованию послужисте руце мои, и всем бых послушник. И паки молю вас, о отходе моем не скорбите. Смерть мужу покой; всякого бо человека душа отвнеуду приходит в тело мертвенное яко странник и неколико пребывает, по мале же тело вменяется в прах; ибо мы вси гной, и сын человеческий червь, но разумная душа отходит во свое отечество, отнюду же прииде. Любимицы мои, подщитеся тамо, идеже нест смерти, ни тмы, но вечный свет: тамо день един паче тысящ. Не любите мира и яже в мире; сами бо весте, колик окаянен мир сей яко море неверен, мятежен, пропастей пакостьми (?) нечеcтивых духов, ветрами волнуется губительно, лжами горек, наветы диявольски трясется и пенится, грехами веяния свирепствует и смущается, о погружении¹⁴ миролюбцев тщится; всюду плачи, пагубы своя простирает, а наконец вся смертию осужает. Еще заповедаю вам: егда по воли Божией душа моя разлучится от тела моего, погребите мя у церкви Успения Пресвятые Богородицы, в пустыни, идеже часто отхождах на богомыслие и молчание. Потом же преподобный прият Христа Бога нашего пречистое и животворящее тело и святую Его кровь. По приятию же седе на обычной своей рогозине, уже конечно изненоже, прослезися. Игумену же вопросившу: преподобне отче, нам о тебе скорбсти заповедаеши¹⁵, и ко сладкому Иисусу грядеши с радостию, повеждь, чесо ради прослезися? Святый рече; на сию святую обитель будет искушение и от острея меча умучатся мнози; но не ослабевайте братия моя; уповайте на Бога; не оставит бо жезла грешных на жребии своем; силен бо, и паки обновит обитель сию. По изречении же оном, ляже на рогозине своей и просветися лице его, мало осклабися, предаде святую свою душу Господеви. И погребен бысть в завещанном месте, в пустыни, идеже и до ныне пребывает, а душею же во гражданстве небеснем, идеже сыны Бога живого вси святии. От гроба же преподобного силою Божиею с верою приходящим неоскудное изцеление подавается, и на сусе и на море, в бедах, и в потоплении призывающим его скорый помощник и избавитель показовашеся. Родися же преподобный 7003-м [1495] году во княжение великого князя Иоанна Васильевича; прежив всех лет 88; преставися 7091 [1582] году, декабря 15 день, в царство царя и великого князя Иоанна Васильевича, всея России самодержца. Возрастом святый не мал, нагиб, плотию крепок, мало плешив, брадою сед, Святей Троице теплый служитель и Пречистей Богоматери благодарен.

Царю и великому князю Феодору Иоанновичю самому воевавшу великии инъфлянты¹⁷, то есть страны ливонские земли, и обшедшу некий град, и окрест града того царь великий положися обозом неподалеку и поставиша шатры. Всезлобнии же и лукавии немцы, в нощи, хитрым своим коварством на обоз и на самый царский шатер нацелиша пушки. Царю же по трудех расправ воинских почивающу в шатре своем, явися ему восне инок благообразен лицем, глаголя царю: востани и изыди из шатра своего, да не напрасно убиен будеши. Царю же вопрошающу: ты кто еси? Святый же отвеща: аз есмь Трифон, емуже в милостыну даде одежду свою с таковым намерением, милостина твоя да ускорит прежде всех; того ради Господь мой и Бог, завещавый спасение царем, глаголет ти: ускори востани от ложа и изыди из шатра, немедли. Царь же убуждься и вскоре от ложа востав и из шатра изыде. Немцы же из нацелянных пушек начаша по обозом и по шатрам крепко стреляти, и едино ядро улучи в царский шатер и в ложе, на нем же почиваше. И о таковом чюдном сонном видении царь, благодарствуя Бога, возвеселился о спасении своем и вся сказа боляром, како спасеся. И посла посланных в обитель на взыскание преподобного. Посланнии же не обретше преподобного; уже бо преселися к вечным обнтелем. И от того времени великий царь име веру паче ко преподобному, и во обитель его посылаше многое потребное и на все владение даде царские милостивые грамоты.

Преподобных отец в обители Живоначальные Троицы в Трифонове Печенском монастыре избиенных от свитских немец.

Всем год и время всякой вещи подсолнечной, время плакати и рыдати, глаголет премудрый Соломон. Друзи Иовли видеша любимича своего оструплена, возопиша гласом велиим и восплакашеся зело. Пророк Иеремия плакаше Иеросалима ради, в молитве своей к Богу вопльствует тако: помяни Господи, что бысть нам и виждь укоризну нашу¹⁸. Но пророк Иезекииль, от лица Божия глаголет: сыне человечь, воздохни сокрушением чресл твоих и болезнию воздохнеши¹⁹. И исполнитель закона, Иисус Христос, истинный Бог и человек, плакаше над Лазарем; но что глаголют жидове: виждь, яко любляше его. Вдова в Наине плакаше мертвого сына своего. Мария Магдалина сладкого Иисуса плакаше тепле. Таковые бо слезы не всуе проливаются, но есть истинные любве ясно показание. Но и нам братие о избиении преподобных отец сея повести, сетованию приличные, должно послушати сердечным желанием и со пристойным плачем. В нейже повествуется сице: великому царю Феодору Иоанновичу воевавшу свитцкие немцы; тогда же свитцкого владения Финские страны немцы приидоша на обитель Живоначальные Троицы приидоша ратию. В первых сожгоша храм Успения Пречистые Богородицы, что преподобного над мощми; иероинока праведного Иону и служебника умучиша. Потом поидоша ко обители и не дошедше обители сокрышася в тайне месте. Но на обитель преподобного целые седмь дней ратию дерзнути не смеяху. Показовахуся им на забралах ограды монастырские множество оружейного воинъства. Но в самый праздник Рожества Христова, по благоволению судеб Его неиследомых, овии еретицы безвестно впадше во ограду, при концы святые литоргии, и вне церкви во службах сущих иноков и миръских заклаша мечем. Потом лютие зверие во церковь вскочиша со оружием и во храме всех предаша смерти, и ради тяжчайшего мучения овых на полы²⁰ пресекоша, другим нозе и руце отсекоша, инех вдоль разсекоша. Преподобного же игумена Гурия да диякона, казны ради, различне мучаще и оружием язвяще; и огнем жгуще; но доблии Христовы страдальцы в таковом лютом мучении еретиком ничто же отвечающе, токмо к небеси взираху. И то видеша окаанныи, яко ничтоже им о казне поведающе, паче разъярившеся, мечами преподобных в части разсекоша, и храмы Божия оскверниша и ограбиша, и с посеченными преподобных телесы сожгоша. И всю обитель разориша до основания, возвращеся окаянныи во свояси, и в пути, в пустыни, заблудиша и огладнеша...²¹ избивших преподобных в лавре, подобную погибель получиша молитвами преподобного отца нашего Трифона, изомроша от глада, мало что на возвещение погибели их во страну свою приидоша. Но острием же меча умроша тогда иероиноков, иеродияконов, иноков 51 человек, да слуг и служебников работных человек; во отшествии же в службах молитвами преподобного вси спасшеся. И собрахуся в разоренную святую обитель, о убиенных горек плачь сотвориша, и оставшия плоти разсеченные, згоревшия части собраху и погребоша честно, и великому царю Феодору Иоанновичу о том разорении учиниша известно. Благоверный же царь слыша о том, зжалишася зело, и повеле, обитель построити в кольском остроге, идеже храм Пресвятые Богородицы честного ея Благовещения. А егда град и монастырь згоре, повелением благоверного государя царя и великого князя Михаила Феодоровича всея России самодержца во (7)127-м [1619] году обитель построена близь града, за рекою Колою, и доныне милостию Живоначальные Троицы и преподобного молитвами пребывает сохранно.

Многа ина чюдеса от гроба святого на сусе и на море совершахуся, и ныне неоскудно подаваются с верою приходящим, благодатию Святые Троицы и Пречистые Богоматере, и преподобного Трифона молитвами, егоже и мы молим, да и нашим болезнем, телесным и душевным, своим теплым предстательством у Христа Бога испросит решения. Господу единому, премудрому, безначальному и непостижимому везде сый и вся исполняющему, в трех ипостасех от всей твари хвалимому, благоволившему мне недостойному дивного в проповеди, преподобного отца Трифона житие и подвизи во едину книгу собрати, благодарение и честь, и великолепие, славу и державу, и поклонение возсылаем ныне и присно в безконечные веки веком. Аминь.