Нерукотворный Образ Спасов

Спас Нерукотворный. Москва. Третья четверть XIV в. ЦМиАР.

Нерукотворный (ἀχειοποίητος) образ, или икона Спаса «на убрусе», известная на Западе как «святой лик» (μανδήλιον), занимает первое место среди икон Христовых.

Выражение «нерукотворный» получает свое подлинное значение в свете евангельского сопроводительного текста (см.: Мк.14:58): «нерукотворный» образ – это прежде всего воплощенное Слово, явленное в храме тела Своего (Ин.2:21). С этого времени Моисеев закон, запрещающий человеческие образы (см.: Исх.20:4), теряет смысл, и иконы Христовы становятся неопровержимыми свидетельствами Боговоплощения. Вместо того чтобы творить «рукотворенный», т. е. сделанный по своему произволению образ Богочеловека, иконописцы должны следовать преданию, связывающему их с «нерукотворенным» первообразом. Это предание в начале V в. приобрело легендарную форму в истории эдесского царя Авгаря, заказавшего живописный портрет Христа. Византийская версия легенды говорит, что эдесский образ был отпечатком лика Спасителя на плате, который Он приложил к Своему лицу и передал посланцу Авгаря¹⁵². Первые образы Христа, «мандилион» и два его чудесных отпечатка на черепицах, «керамиды», должны были, таким образом, являться своего рода «нерукотворными» документами, непосредственными и, так сказать, материальными свидетельствами вочеловечения Бога – Слова. Эти легендарные повествования по-своему выражают догматическую истину: христианская иконография, и прежде всего возможность изображать Христа, основана на самом факте Воплощения. Поэтому священное искусство иконописания не может быть произвольным творчеством художника: так же как богослов в области мысли, иконописец должен в искусстве выражать живую, «нерукотворенную» Истину, Откровение, содержимое Церковью в Предании. Лучше, чем какое-либо другое священное изображение, «нерукотворный» образ Христа выражает догматическую основу иконографии. Поэтому VII Вселенский Собор уделил этой иконе особое внимание¹⁵³, и именно эта икона Христа почитается в день Торжества Православия (см. выше кондак праздника, с. 117).

Спас Нерукотворный «наубрусе». Фреска церкви Спаса на Нередице. Новгород. 1199 г.

Спаса Нерукотворный «на чрепии». Фреска церкви Спаса на Нередице. Новгород. 1199 г.

Иконографический тип Нерукотворного Спаса представляет только лик Христа, без шеи и плеч, обрамленный с обеих сторон длинными прядями волос. Борода иногда кончается клином, иногда раздвоена. Правильные черты лица переданы схематично: прекрасная линия рта лишена всякой чувственности, удлиненный и тонкий нос составляет вместе с широкими бровями рисунок, напоминающий пальму. Серьезное и бесстрастное выражение лика Богочеловека не имеет ничего общего с бесстрастным равнодушием к миру и человеку, так часто встречающимся в религиозных изображениях Дальнего Востока. Здесь бесстрастие абсолютно чистой человеческой природы, исключающей грех, но открытой всему горю падшего мира. Взгляд больших, широко раскрытых глаз, обращенных к зрителю, печален и внимателен; он как будто проникает в самые глубины сознания, но не подавляет. Христос пришел не судить мир, но чтобы мир был спасен Им (см.: Ин.3:17). В нимб, окружающий голову Христа, вписан знак креста. Этот крещатый нимб мы видим на всех изображениях Господа. Греческие буквы в трех концах креста составляют Имя Божие, открытое Моисею: ὁ ὤν – Сый (Сущий) (см.: Исх.3:14). Это страшное имя Иеговы, принадлежащее божественной природе Христа. Сокращенное написание имени Иисуса Христа IC ХС (на одной внизу, на другой – вверху) указывает на Ипостась воплощенного Слова. Надписание имени обязательно на всех иконах Христа, Богоматери (ΜΡ ΘY) и всех святых.

Спас Нерукотворный. Хоругвь.

Около 1945 г.

Иконы Нерукотворного Спаса были, вероятно, многочисленны в Византии начиная с VI в.; они особенно распространились после перенесения иконы из Эдессы в Константинополь в 944 г. Однако лучшие иконы этого типа, которые нам известны, русского происхождения. Одна из древнейших сохранившихся икон (XII в.) находится в московском Успенском соборе. Она написана в монументальном стиле, напоминающем фреску¹⁵⁴.

Наша икона (см. с. 121) написана на хоругви русским иконописцем около 1945 г. Здесь новая техника и художественное чутье нашего современника послужили для передачи того, что не творится человеческими руками: традиционного облика Христа, каким знает Его только Церковь.