Высокопреосвященный Митрополит Киевский Владимир
(Некролог)
Из достоверного источника из Киева получено известие о мученической кончине митрополита Владимира.
В ночь на 26-е января в Киево-Печерскую Лавру, занятую пред тем украинскими войсками (Лавра находится в районе крепости, потому лаврское начальство безсильно было не допустить этого), проникли большевистские отряды. Вскоре после этого неизвестные люди направились в покои митрополита, узнав, что он – хозяин лавры. Произведя обыск и отобрав 100 руб. денег, потому что больше у почившего владыки их не было, они повели его на допрос к коменданту, но, очевидно, по дороге решили с нам покончить и привели этот безумный умысел в исполнение. Тело мученика-святителя найдено на другой или на третий день. На нем оказалось две огнестрельных смертельных раны и три колотых.
3-го февраля на Священном Соборе получена была эта ужасная весть, подтвердившая ходившие накануне слухи и печатное сообщение в «Русских Ведомостях», которым не хотелось верить. Тотчас же по получении известия Святейшйм патриархом Тихоном была совершена панихида во Владимирском храме Епархиального Дома, к которому примыкает зал соборных заседаний. Этот храм, как и весь Епархиальный Дом, построен убиенным мучеником, митрополитом Владимиром и потому здесь особенно выразительно звучала ему, как храмоздателю, «вечная память».
Одною из последних книг высокопреосвященного Владимира была книга о Колизее, о римском Колизее, обагренном святою кровью христианских мучеников. Ныне Господь судил и ему венчаться подобным венцом мужественного воина Христова, терновым венцом страданий и мученической кончины. В то время, как в губерниях Малороссии назревает и углубляется нездоровое сепаратистическое течение и в церковном отношении, в это самое время великая русская Церковь дает Украине драгоценнейший дар – мученическую кровь и страдальческий подвиг ревностнейшего архапастыря, убиенного митрополита Владимира, свидетельствуя тем, что не может быть разделений там, где надвигается одна опасность, где подымается одна волна гонений и насилий против Церкви. Кровь стрададьцев за веру, пролитая на улицах Петрограда, Москвы, Ярославля, Тулы, Харькова, Киева, эта невинная кровь, которая вопиет от земли к небу, связывает всю русскую православную Церковь во-едино для ревностного стояния за Христа и Церковь, за величайшия святыни религиозного упования, народного духа, общественного и государственного строительства.
Несмотря на то, что со дня убиения высокопреосвященного Владимира прошло уже две недели, все еще остаются неизвестными обстоятельства его мученической кончины. Страна исполнена ужасов братоубийственной войны, нечеловеческой жесткости, тяжких преступлений, страшного безумия, – исполнена в такой мере, что весть о новом тягчайшем злодеянии лишь медленно расходится по обширному лицу Русской земли. Достоверно известно только, что в ночь на 26-ое января Владыку Митрополита увели из его покоев в Киево-Печерской Лавре, а на другой или третий день нашли его у ограды лавры убитым, с несколькими огнестрельными и колотыми ранами, раздетым. Страшная, окаянная ночь! Ужасно преступление, жертвой которого пал пастырь, всю жизнь отдавший на служение Церкви и православному народу.
Высокопреосвященный Владимир, в мире Василий Никифорович Богоявленский, родился 2 января 1848 года в семье священнина с. Малой Моршанки, Моршанского уезда, Тамбовской губернии; образование получил в Тамбовской духовной семинарии, а затем в Киевской духовной академии, по окончании которой в 1874 г. был назначен преподавателем в родную семинарию сначала гомилетики, а потом Священного Писания. В 1882 г. он оставил службу при семинарии, 31-го января был рукоположен во священника к Покровской соборной города Козлова, Тамбовской губернии, церкви, и весь отдался пастырской деятельности, не ограничивая ее пределами одного только своего прихода, но и исполняя обязанности депутата на епархиальных съездах и благочинного Козловских градских церквей. Тяжкая болезнь свела в могилу его жену, и семейное горе побудило молодого священника вступить на новый путь служения Церкви и народу. 8 февраля 1886 года он был пострижен в монашество в Тамбовском Казанском соборе и возведен в сан архимандрита. В этом сане он стоял во главе сначала Козловского Троицкого, а затем Новгородского Антониева монастырей. 21 мая 1888 г. архиманарит Владимир получил назначение на каѳедру епископа Старорусского, викария Новгородской епархии, и 13 июня хиротонисан в епископа митрополитом Исидором, в Петрограде, в Александро-Невской лавре. 19-го января 1891 г. Владыка, был назначен на самостоятельную Самарскую каѳедру, 18-го октября 1892 г. – экзархом Грузии с званием члена Св. Сѵнода, 21 февраля 1898 г. – митрополитом Московским, 23 ноября 1912 г. – митрополитом Петроградсквм, ноября 1915 г. – митрополитом Киевским.
Здесь, в древнем Киеве, купели русского народа, закончил свою странническую жизнь святитель, для которого так близки были слова Писания: «не имамы зде пребывающого града, но грядущого взыскуем», который с дерзновением мог повторить слова святого апостола: «Я ни на что не взираю и не дорожу своею жизнию, только бы с радостью совершить поприще свое и служение, которое я принял от Господа».
Прощаясь с Московской паствой, растроганный до слез многочисленными безхитростными простыми выражениями ея искренней любви к нему, высокопреосвященный Владимир сказал: «В настоящее время я чувствую истинную радость, но не потому, что эти приветствия льстят моему самолюбию, исконному врагу нашего спасения, – свидетельствую это моей архиерейской совестью, радуюсь потому, что из вашей любви – я усматриваю вашу любовь к Пастыреначальнику. Он – наша жизнь, Он – задача нашей жизни, Он – альфа и омега». В этих прощальных словах, в этом завете Московской пастве выразилась вся душа пастыря, радость которого есть радость о пастве во Христе, народного пастыря в духе и силе о. Іоанна Кронштадтского, память которого так благоговейно чтил высокопреосвященный Владимир.
Козлов, Новгород, Самара, Грузия, Москва, Петроград, Киев – это последовательные этапы многотрудного служения Митрополита Владимира, и на всех этих путях своего служения убиенный святитель выше всего, прежде всего ставил – сохранить народ в ограде Церкви, оберечь его от влияний сектантской и социалистической пропаганды, освободить его от страшного векового недуга пьянства, дать ему свет истинного христианского знания. «Вы, может быть, скажете, говорил высокопреосвященный Владимир воспитанникам Московской семинарии, что хлеб церковный в наше время стал черств; иногда, мол, это бывает та сухая корка, которая не поддается и молодым зубам. Но нужно прежде всего думать не о том, что взять от народа, но о том, что мы сами можем дать ему. Народ наш беден, его жизнь разъедается еще страшным недугом пьянства; часто блуждает он в дебрях раскола и сектантства. И нужно прежде всего приложить все усилия к тому, чтобы поднять народ, отрезвить его, внести в его среду свет истинного христианского учения». Здесь дана программа пастырской деятельности, которую почивший святитель осуществлял прежде всего сам, и чем выше становилось его служение, тем выше становилось и осуществление этой программы.
В Козлове Владыка Митрополит обращает особое внимание на внебогослужебные беседы, как на одно из лучших средств духовного просвещения прихожан. В Новгороде он заботится о развитии церковного учительства, всемерно привлекая к нему новгородское духовенство и первый подавая пример своими беседами в древнем Софийском соборе.
В Самаре он организует внебогослужебные собеседования по различным церквам, основывает в целях распространения духовного просвещения среди народа Алексиевское религиозно-просветительное братство, открывает в здании городской думы безплатные вечерния чтения религиозного содержания, много заботится о благолепии церковного богослужения. Во время голода и холеры, постигших Самарскую губернию именно в годы служения здесь высокопреосвященного Владимира, раскрылась во всей полноте его пастырская ревность, неутомимая энергия и безконечная преданность своему долгу, непоколебимая и пред опасностью смерти. Для борьбы с голодом он организует епархиальный и уездный комитеты, открывает при всех монастырях и состоятельных церквах столовые и чайные для бедняков, при школах безплатную раздачу пищи всем ученикам и ученицам и в многочисленных печатных воззваниях и поучениях он призывает всех придти на помощь голодающим. В Петроград он шлет чрез сенатора Кони кусок голодного хлеба, каким питались в Самаре, и этот кусок хлеба раскрыл центральной власти, что не о неурожае нужно говорить, но о настоящем голоде, что бедствие приняло ужасающие размеры и что для борьбы с ним нужны чрезвычайные и решительные меры. Во время холеры, уносившей тысячи жертв, вызвавшей панику, когда народ в ужасе оставлял больницы без присмотра, умерших без погребения, когда народ избивал врачей и санитаров, заподозривая их в распространении эпидемии, владыка устраивал общественные молебствия, обращался к многочисленным собраниям своей паствы со словами утешения и ободрения, сам служил паннихиды по умершим от холеры и отпевал их на холерном кладбище.
На Кавказе, этом постоянном очаге общественных нестроений и церковных раздоров, высокопреосвященный Владимир остается тем же служителем мира и любви, каким он явил себя и на свещнице церкви Самарской, и, прощаясь с грузинской паствою, говорит ей: «За все время пребывания у вас жизнь моя текла ровно, спокойно, безмятежно. По крайней мере, я не могу припомнить ни одной ссоры, ни одного столкловения, так что во все это время ни разу не заходило солнце во гневе моем».
Народный характер пастырского служения высокопреосвященного Владимира особенно ярко обнаружился за время его деятельности в Москве. Здесь, в центре церковной жизни всей России, под сенью московских святынь, в течение почти пятнадцати лет почивший святитель ярко горел пламенем Христовой любви, согревая этим пламенем не только свою паству, но и далекую Сибирь и всю Россию. Епархиальный дом в Москве, созданный по идее и трудами Владыки Митрополита, конкретно выражает, как широко понимал он задачи своего служения. Он радовался радостью нескрываемою, когда видел, что епархиальный дом обратился в духовный улей, в котором, как трудолюбивые пчелы, с утра до вечера работали различные просветительные, миссионерския и благотворительные учреждения. Он радовался, что ни одного уголка в нем не оставалось не использованного. Здесь совершались вечерни с общим народным пением, устраивались беседы религиозно-нравственного содержания с безплатной раздачей брошюр, богословския чтения, чтения для фабрично-заводских рабочих, разные лекции, духовные концерты, чтения и спевки хора рабочих; здесь происходили собрания различных епархиальных обществ и учреждений. Здесь нашли себе приют редакции духовных журналов, Кирилло-Мефодиевское братство с епархиальным училищным советом, книжный магазин и склад изданий отдела распространения духовно-нравственных книг, православное миссионерское общество, попечительство о бедных духовного звания и т. д.
В этом разнообразии нужд, обслуживаемых епархиальным домом, отразилась, как в зеркале, разносторонность архипастырского служения высокопреосвященного Владимира, как раскрылась она особенно в московский период его деятельности. Она направлена была в сторону созидания прочных, устойчивых организаций, просветительных и благотворительных, как из среды пастырей, так и мирян, – организаций которые могли бы вести планомерную и неуклонную работу в направлении последовательной христианской жизни.
Семья и школа, завод и фабрика, все эти и другия отрасли общественной и государственной жизни должны были впитат в себя, как основной доминирующий тон их деятельности, дух Христова учения чрез Церковь, пастырей и верующий народ, и в подвижническом служении этой цели высокопреосвященный Владимир никогда не щадил ни сил, ни здоровья, но постоянно стоял на страже, готовый к подвигу и борьбе, как верный воин Христов. Он заботился о поднятии образовательного уровня пастырей и клириков, создавал многочисленные кадры народных миссионеров, организовал богословские курсы для женщин, вдохновлял трезвенников в их работе, устроил курсы для подготовки пастырей в далекую Сибирь, вел борьбу с надвигающейся заразой безбожного социализма, опасность которого для России всегда была ясна ему, – и на всех этих путях своей деятельности явил себя пастырем мира и любви, непоколебимой стойкости, кристальной честности, безконечной преданности Христу и Церкви.
Петроградский период служения высокопреосвященного Владимира отмечен упорной борьбой его против алкоголизма, организацией церковных сил для ограждения народа от этой язвы, которая все шире и шире расползалась и въедалась в тело народное, неся с собой нищету и вырождение. Подобно московскому, он отмечен также и собиранием церковных сил для борьбы с сектантством, которое увлекало одних, и социализмом, который увлекал других. Он отмечен напряженным трудом его в целях развития церковного учительства, – того дела, для которого он неустанно трудился с первого и до последнего дня своего служения пред Престолом Господа, не только устно, но и литературными трудами, откликаясь в последних на язвы и раны как церковной, так и общественной жизни, идя навстречу запросам души и взрослых, и детей.
3–9 декабря 1912 года, конец ноября 1915 года, дни прощания митрополита Владимира с московскою и петроградскою паствою, были для него днями и печали при разставании с близкими, а вместе и духовной радости, когда подводились итоги его ревностного служения, когда сама нива Христова, на которой трудился святитель, свидетельствовала неложно о величии его труда и подвига. Любовь народа к своему архипастырю, горевшая до того времени тихим и ровным светом лампады, в эти дни вспыхивала ярким пламенем, при свете которого так отчетливо, так явственно выступала, обрисовывалась деятельность Владыки.
Преступною рукою в тягчайшую годину, какую только знала наша история, прервана нить жизни святителя, подвижнически трудившагося на ниве Православной Русской Церкви и мученическим венцом увенчавшего этот свой жизненный подвиг. Но Церковь благоговейно сохранит благодарную молитвенную память об архипастыре, который на высокой чреде своего служения безраздельно отдавался служению верующему народу, мужественно ведя его от векового недуга пьянства, от болезненных уклонов в раскол и сектантство, от гибельных, как особенно показывает это наша настоящая действительность, социалистических утопий к немерцающему свету Воскресения Христова.