Речь, произнесенная пред защитой магистерской диссертации

Речь, произнесенная и. д. доцента спб. духовной академии Виталием Серебрениковым пред защитою магистерской диссертации: «Учение Локка о прирожденных началах знания и деятельности. Опыт установки Локкова учения на основании историко-критического исследования и критического рассмотрения его в связи с христианским учением об образе Божием», 8 марта 1892 г.

Преосвященнейшие архипастыри и милостивые государи!

Представляя на суд вашего просвещенного внимания свое сочинение, считаю нужным сказать несколько слов о его философско-богословских задачах и результатах.

В марте месяце 1690 г. вышло в свет сочинение Локка под заглавием: „Опыт о человеческом понимании С того времени прошло 202 года. Между тем изложенное в Локковом Опыте учение до сих пор не уяснено надлежащим образом. Многие – даже авторитетные исследователи по истории философии – считают Локка сенсуалистом или чистым эмпириком. Всем известны имена Куно-Фишера и Ибервега. Но Куно-Фишер прямо говорит, что Локк не признает в душе никаких способностей, за исключением способности ощущения¹ . По словам же Ибервега, Локк является представителем полного эмпиризма². –

Указанные взгляды, проникшие и в нашу учебную литературу, составляют предрассудок, получивший начало во времена Локка и закрепленный в человеческой мысли авторитетом Лейбница³. Уничтожить этот двухвековой предрассудок и уяснить подлинное Локково учение о прирожденных началах знания и деятельности было задачею первых двух частей моего сочинения.

В первой части своей диссертации я изображаю генезис Локкова учения и устанавливаю главные его положения. Во второй–излагаю это учение подробно, основываясь на анализе самых сочинений Локка. Важнейшие результаты, которые при этом были получены мною, суть следующие: 1) Локк не может быть назван сенсуалистом, потому что он признает в душе – кроме способности ощущения– рассудочные способности и рефлексию. Нельзя причислять его и к представителям полного эмпиризма, потому что общее достоверное знание, по его взгляду, есть знание умозрительное, получаемое разумом чрез рассматривание абстрактных идей и определяемое исключительно содержанием этих идей. 2) По гносеологическим и даже психологическим своим воззрениям Локк является учеником Декарта. Те и другие воззрения у Локка и Декарта по существу своему одинаковы. Если же Локк излагает эти взгляды по другому плану и другим языком, чем как они излагаются Декартом, то причина этого заключается в том, что задача Локкова Опыта была отлична от задачи философии Декарта. А это в свою очередь было последствием влияний, произведенных на Локка его знакомством с естественными науками, методом Sydenham’а и психологией Гоббеса. 3) Центр тяжести Локкова Опыта заключается не в первой его книге, представляющей полемику против учения о прирожденных идеях и принципах, а в остальных трех книгах, в которых излагается положительное учение о происхождении идей и знаний. Первая книга не входила прямо в задачу Локкова Опыта; она была написана по окончании Опыта и имеет значение добавления к нему, почему и читать ее нужно после четвертой книги Опыта. 4) Если читать полемику в конце всего Опыта, то легко заметить, что в ней делаются возражения не против существования в душе прирожденных способностей и стремлений, а против признания готовых прирожденных понятий и знаний. Наконец, 5) мысль Локка о возможной материальности человеческой души, не гармонирующая с общим содержанием Опыта, если не возникла, то, по крайней мере, окрепла под влиянием увлечения Локка Ньютоновским открытием закона всемирного тяготения.

Задача третьей и вместе последней части коего сочинения состояла в критической оценке Локкова учения. Значение этой оценки для современного образованного общества определяется отношением Локкова учения к современным учениям. От Локка ведет свое начало психология нового времени. В Локковом учении находятся задатки многих современных психологических учений, не исключая и крайних. Посему оценить учение Локка значит произвести косвенную критику на современные психологические учения. – Такого рода критика не лишена значения и для современных богословов. Вопрос о прирожденных началах знания и деятельности есть вопрос о природе человеческой души в ее отношении к душевной природе животных. О природе человеческой души учит Откровение. Человек, по учению Откровения, состоя из тела и души, есть единственное на земле творение, наделенное чертами образа Божия. А так как откровенное учение есть безусловная истина, то правильное научное решение вопроса о природе человеческой души необходимо должно быть согласно с христианским учением об образе Божием в человеке. Несогласными же с учением христианским могут быть лишь те учения, которые составляют плод фантазии, а не научного беспристрастного исследования. Отсюда показать, какие из современных психологических учений, имеющих свою основу в Локковом учении, правильны и какие ложны, значит дать богослову материал для научной защиты христианского учения о человеке и его душе, как сотворенной по образу Божию. – Но, преследуя в своем сочинении не философские только, а и специально богословские интересы, я не мог ограничиться в критической части своего сочинения разъяснением только итого. На моей обязанности лежало не только дать материал, но и сделать из него надлежащее применение. Я должен был сличить Локково учение о прирожденных началах с христианским учением об образе Божием и путем критики первого учения доказать истинность второго. Критическую оценку Локкова учения о прирожденных началах в его отношении к христианскому учению об образе Божием в человеке я и ставлю задачею последней части своего сочинения.

В этой части я уясняю прежде всего христианское учение об образе Божием: с одной стороны, рассматриваю учение Св. Писания, с другой, обозреваю мнения отцов св. и учителей Церкви и–путем анализа этих мнений–пытаюсь определить обще-церковное учение об образе Божием. В результате этого исследования были получены мною два общих положения. 1) В образе Божием нужно различать две стороны: образ Божий природный и образ Божий деятельный; 2) природный образ Божий заключается во всех тех прирожденных принадлежностях души, которые, будучи аналогичны свойствам Божиим, в тоже время toto genere обособляют душевную природу человека от душевной природы животных. Получив эти результаты, я затем сличаю учение христианское с Локковым учением и нахожу, что основные положения Локка, имеющие научное значение, вполне согласны с христианским учением.

Но насколько Локк не доводит своих взглядов до конца и высказывает иногда неосмотрительные суждения, настолько его Опытом был создан наклон к противохристианским воззрениям сенсуализма, утилитаризма и материализма. В Локковом Опыте могут находить для себя некоторую основу следующие положения, разделяемые современною сенсуалистически-материалистическою психологиею: 1) Воспроизведение идей совершается по ассоциации смежности; 2) способность рефлексии, или самосознания, аналогична ощущению; 3) нравственное стремление есть стремление эгоистическое, облагороженное опытностью; 4) свобода есть пустой призрак; и 5) душа человека материальна. Все это – такого рода положения, не считаться с которыми богослову нельзя: они приравнивают душевную природу человека душевной природе животных и чрез то подрывают в основе не только христианскую, но и всякую вообще религию и нравственность.

Делая посильную критику этих положений, я прихожу в своем сочинении к следующим выводам:

1) Воспроизведение идей совершается чрез отожествление и необходимо предполагает собою сравнивающую и объединяющую деятельность рассудка. Если бы не было у человека рассудка, – не было бы у него и воспроизведения идей. Его познавательная деятельность ограничивалась бы неопределенными мимолетными ощущениями, т. е. равнялась бы почти нулю. 2) Рефлексия, или самосознание, есть источник самопознания человека. Чрез нее человек знакомится с присущими его душевной природе способностями, непреодолимыми стремлениями и нравственными требованиями. Она служит условием творчества теоретического и практического. Без нее не могло бы быть у человека ни языка, ни богопознания, ни нравственной жизни. Как такая, рефлексия, или самосознание, полагает коренное различие между человеком и животными. 3) Нравственное стремление есть стремление sui generis, не выводимое из стремления эгоистического. Его удовлетворение выражается чувствованием безусловного внутреннего одобрения, а неудовлетворение – чувствованием безусловного внутреннего осуждения, причем эти чувствования вызываются в нас одинаково созерцанием как наших собственных нравственных и безнравственных поступков, так и поступков других лиц. Поэтому выводить нравственные стремления из стремлений эгоистических значит то же, что объяснять из смерти жизнь, из мрака свет. 4) Свобода есть творческая сила, посредством которой человек постепенно создает в себе нравственный характер и таким образом является заслуживающим награды за свою добродетель. 5) Душа человека не может быть признана материальною – на следующих основаниях: считать душевную жизнь проявлением материи значит сводить достоверное на предполагаемое; ни один акт сознания не может быть объяснен из деятельности материи, потому что каждый акт сознания необходимо предполагает собою единство и простоту сознающего субъекта; мысль о материальности человеческой души противоречит христианскому понятию о Боге; Св. Писание ясно учит, что душа человека нематериальна; это учение разъясняется и Св. Преданием.

В заключение, считаю долгом засвидетельствовать, что проводимая в моем сочинении мысль о зависимости гносеологии Локка от гносеологии Декарта впервые была выслушана мною на лекциях высокоуважаемого моего учителя М.И. Каринского в 1883 году.