№ 30. Неделя тринадцатая по Пятидесятнице
13. Братия, бодрствуйте, стойте в вере, будьте мужественны, тверды.
14. Все у вас да будет с любовью.
15. Прошу вас, братия (вы знаете семейство Стефаново, что оно есть начаток Ахаии и что они посвятили себя на служение святым),
16. будьте и вы почтительны к таковым и ко всякому содействующему и трудящемуся.
17. Я рад прибытию Стефана, Фортуната и Ахаика: они восполнили для меня отсутствие ваше,
18. ибо они мой и ваш дух успокоили. Почитайте таковых.
19. Приветствуют вас церкви Асийские; приветствуют вас усердно в Господе Акила и Прискилла с домашнею их церковью.
20. Приветствуют вас все братия. Приветствуйте друг друга святым целованием.
21. Мое, Павлова, приветствие собственноручно.
22. Кто не любит Господа Иисуса Христа, анафема, маран-афа.
23. Благодать Господа нашего Иисуса Христа с вами,
24. и любовь моя со всеми вами во Христе Иисусе. Аминь.
Обыкновенно, когда кто с кем расстается на неопределенное время, то в последние минуты разлуки расстающиеся делают друг другу самые существенные распоряжения; напоминают самые главные поручения, о которых была речь и раньше. Так и св. апостол Павел, написавши свое первое обширное, многосодержательное письмо к коринфянам, в самом конце его снова напоминает им о главных их обязанностях ввиду религиозных нестроений в их городе.
Все это послание состояло из разъяснений разнородных вопросов о вере, ее силе и слабости, о любви христианской в применении к разным обстоятельствам в жизни. А в конце своего послания св. апостол говорит уже в коротких словах вообще о твердости в вере и о любви христианской. Вот о том наказ апостола:
Гл. XVI, 13. Братия, бодрствуйте же, не спите, не дремлите, стерегите себя самих; около вас много татей и разбойников, и наемных лжеучителей, прелазящих инуде; внимательно охраняйте святыню сердца своего.
Стойте же в вере. Будьте верны тому Христову учению, которое слышали от апостолов Христовых, которое свято сохраняется в Церкви Православной через верных пастырей ее.
Стойте в вере: возможно ли остановиться в вере, возможно ли стоять всему миру на тех истинах веры, которые завещаны нам восемнадцать веков тому назад? Время, говорят, дает свои учения; бывают с годами новые открытия, исследования, иногда новые мысли или целые направления новых мыслей, нежданных, не предусмотренных будто бы раньше. Например, ныне говорят, что мир существует не восьмую тысячу лет, а уже десятки миллионов лет, так что и цифр таких для выговора нет.
Почему же так думают? А на основании пластов в земле. Вот некие ученые дошли, что такой-то пласт земли мог образоваться не иначе, как по истечении, положим, тысячи лет; для другого пласта нужны десятки тысяч лет, а для иного – только сотни лет. И на этом мнении воздвигается целый ряд летоисчислений: одни ученые говорят, что мир стоит биллионы лет, другие, поскромнее, определяют миллионами или десятками тысячелетий. Сами ученые еще не спелись, сколько положить тысячелетий. А вся эта путаница происходит от того, что в образовании пластов земли хотят видеть только действие самой природы по ее, отчасти уже подмеченным, законам, а о Самом Виновнике, давшем эти законы, умалчивают. Силы природы откуда пришли в нее? Не сама же природа видимая дала себе силы! Мы в мире не видим ничего такого, что бы получало бытие само по себе, без причины, от самозарождения, как некоторые буесловы и предполагали недолго. Для Творца же природы, для Всемогущего дать пластам такую или иную плотность и прекрасное расположение стоило только одного слова и одного мгновения. Он сказал – и сбылось, повелел Он – и все так прекрасно создалось (Пс. CXXXXVIII, 5). Справедливо в свое время сказал один умный человек при взгляде на дивный Божий мир: «Есть много, друг Горацио, в природе такого, о чем и не снилось нашим мудрецам». И мудрено, и даже невозможно измерить все величие мироздания нашими человеческими силами и средствами.
А с другой стороны, много ли прибыли для вопроса о спасении души от того, если она узнает, что мир видимый существует не восьмую тысячу лет, а более? К таким же внебиблейским вопросам и учениям относятся и ходячие мнения о свободе безусловной (либерализм, анархизм), о равенстве полов (эмансипация), о брачной жизни, общении имуществ (коммунизм), о загробной участи человека, будто бы не таковой, как о ней написано в слове Божием (спиритизм). Таких мыслей и учений в мире так же много, как гадов в море; им и числа нет (Пс. CIII, 25).
Но при этом самое лучшее положение человека стоять, как на тихой пристани, на скале берега – на вере Христовой. В учении евангельском, разъясненном апостолами, действительно заключается все необходимое для спасения. В нем высказаны все глаголы жизни вечной. И совершенно достаточно для нашей души веровать в то, что внушает Христос чрез апостолов и св. Православную Церковь. Поэтому, православные христиане, стойте в вере православной, не увлекайтесь разными современными учениями и требованиями – за этими современными мыслями, все равно как за модами, не угонишься. Не беда, что вас назовут отсталыми, несовременными, не вполне, а только односторонне образованными (а как будто есть всесторонне образованные, поглотившие всю земную мудрость!). Не беда, если нам и не удастся все, окружающее нас в области искусств, художеств, например в театрах и фокусах, осмотреть. Ведь не насытится око от зрения, от рассматривания всего в мире занимательного. Едино есть, и да будет всегда, на потребу – это вера Христова, так прекрасно обстановленная обрядами в Церкви нашей, так разносторонне уясненная апостолами и св. отцами в течение веков.
Человек при вере истинной, несмотря на окружающие его соблазны или житейские, исторические перевороты, стоит неуязвленным, твердым, подобно скале среди бушующих волн или подобно кормчему, укрепившемуся за якорь. Не без основания якорь считается оплотом среди бурь и символом надежды и веры.
Продолжайте же стоять в вере, люди, послушные Православной Церкви; устойте в вере, колеблющиеся; мужайтесь в ней, малодушные, уступчивые пред чужим мнением, особенно лиц, имеющих или власть, или силу кажущегося знания. Утверждайтесь, если вы малодушны, примерами людей, твердых в вере и учении Иисуса Христа, и увещаниями апостольскими. С соблазнителями и вольнодумцами понапрасну не тратьте слов; удаляйтесь от них, старайтесь яснее и лучше узнать свою веру, и, узнавши ее, вам смелее, не так страшно будет видеть соблазн и слышать вольные речи. А вольнодумцев в Коринфе было немало.
Немало было в коринфских христианах и партий разнохарактерных; они руководились не духом Христовым, не духом любви, мира и взаимного снисхождения; возникали из-за самолюбия и поддерживались чувством гордости и высокого самомнения, об этом апостол уже писал коринфянам. И так как без любви, сочувствия добру и снисхождения немощам общество бывает непрочно, то св. апостол и в конце послания напоминает о любви Христовой, об истинной любви к ближним как основе и силе всех добродетелей, как исполнении закона (Рим. XIII, 8–10), как союзе совершенства (Кол. III, 14).
Ст. 14. Все у вас да будет с любовью. Это вот что значит: «Обличает ли кто, начальствует ли кто или служит, учится ли кто или учит – все, все должно быть исполняемо с любовью, ибо и все упомянутое в послании зло среди коринфских христиан произошло от пренебрежения любви. Если бы любовь не была пренебрежена, то они не гордились бы и не говорили бы: я Павлов, я Аполлосов (1Кор. I, 12); если бы христианская любовь была между ними, то они, христиане, не шли бы судиться к язычникам или, лучше, не судились бы вовсе; если бы она была между ними, то они не презирали бы немощных братии, не имели бы разделений, не хвастали, не тщеславились бы духовными дарованиями». Посему все-все и у нас ныне да бывает с любовью. А любви, любви-то христианской и в нас маловато.
Всмотритесь в нашу частную жизнь. Много ли в нас терпеливости в обращении с окружающими нас родными? Не часто ли мы делаем замечания, требуем немедленного исполнения наших желаний без всякого внимания к положению наших подчиненных? А нынешние суды не бывают ли завалены делами по оскорблению чести, по обиде, нанесенной не действием, а только словом? Уж как будто бы в обыденной жизни, при частых столкновениях и при порывистости в характере или спешности в занятиях, можно каждую секунду остеречься в слове? Как будто и нельзя извинить оскорбления словом! Что же после этого в нас христианское звание и имя христианин? Один звук без духа, один цвет без плода? Ах, братия, братия, все у нас да будет хоть вперед-то с любовью!
Нужно ли напоминать вам протекшие судьбы христианства? Не проливалась ли кровь христианская в борьбе христианских народов между собою из-за оскорбленного самолюбия? Да, духа всепрощения, духа терпимости и любви, доходящей до самопожертвования, замечается и ныне немного. К чему, из-за чего споры, ссоры, раздоры, затем расколы и борьба? Доводят ли они до добра? Не лучше ли в мире благоустроять свою жизнь – и семейную, и общественную? Благословен народ, наслаждающийся миром!
Мир содействует развитию христианства и других общественных сил – просвещению, промышленности, изобретательству и вообще благоденствию народа. А при этом, естественно, в довольстве внешнем народ охотнее и сочувственнее бывает к ближнему, чем при своих собственных недостатках. Следовательно, если любовь ко Христу – Источнику добра – охватывает сердце человека, тогда он старается сам отыскать случаи к добру или воспользоваться представившимся обстоятельством для добродетели. Поэтому и св. апостол, предрасполагая коринфян к любви, указывает и на лиц, прежде всех достойных такой любви, сочувствия и уважения.
Ст. 15. Прошу вас, братия, вы знаете семейство Стефаниново, что оно есть достохвальный начаток вере и благочестию в Ахаии, и что оно себя и свое имущество всецело по принятии христианства посвятило на служение святым, т. е. православно верующим. Семья Стефанинова всегда была гостеприимна. Она прежде всех в области Ахаии, где столицею был Коринф, уверовала во Христа. Мало того, она тверже и лучше всех усвоила христианство, и вела жизнь благочестивую, и отдала себя на служение страннолюбию; принимала к себе в доме безвозмездно, кормила на свой счет христиан-богомольцев или путешествовавших по своим важным делам. И, что особенно досточтимо, она такую жизнь избрала себе навсегда.
Итак, по этим-то высоким чертам во всей Ахаии семейство Стефаниново было досточтимее всех. Но, вероятно, и тогда оно не избежало зависти, пересудов, разнородной злой клеветы за свою добродетель; осуждалось в лицемерии, ханжестве. Такое явление замечается и ныне. Начни человек, особенно недавно живший не лучше, не чище, не святее других, – начни он сокрушаться о грехах, исправлять жизнь, удаляться дурного прежнего общества, ходить почаще в церковь и творить другие добродетели, его сейчас же назовут ханжою, пустосвятом и надолго заклеймят его этими именами. Злее станут относиться к его разговорам с разными лицами, готовы иногда бывают подслушивать его речи, подмечать его взгляды, похождения, посещения. И кому же какое дело до него? Но злость уже не разбирает ни средств для цели, ни разумности отношений к человеку, взявшемуся за ум и содевающему свое спасение. То же было и с семьею Стефаниновою. Поэтому-то св. апостол и предрасполагает слушателей и читателей послания к любви и возбуждает уважение к семье Стефаниновой.
Будьте и вы почтительны к таковым. Слушайтесь их слов. Подражайте им и помогайте делать добро. Содействуйте и денежными пожертвованиями, и телесным служением; имейте с ними общение, потому что и труд для них сделается легче, если они будут иметь сотрудников, и действия благотворительности будут простираться на большее число людей. Повинуйтесь таковым и их приглашениям к благотворительности, да и не только им, но будьте почтительны и ко всякому человеку, содействующему им в развитии и упрочении страннолюбия и призрения нуждающихся. Оказывайте уважение и к трудящимся вместе с семьею Стефаниновою на поприще общественной благотворительности.
Бедность и болезнь – это два бича общественной жизни; следовательно, и должны быть устраняемы в народе общественными же силами. Здоровые и богатые! Помогите бедняку и больному. И слава Богу, у нас на Руси ныне возникают общества за обществами с целями благотворительными. Им нужно оказывать и уважение, и сочувствие на самом деле.
А знаете ли, прискорбно бывает видеть безучастность лиц к общему доброму делу, к учреждению, например, учебного заведения, как будто учебное заведение нужно только для учреждающих оное…
Ст. 16. Будьте же почтительны ко всем таковым и ко всякому содействующему и трудящемуся в общеполезном деле, каковы, например, были при Павле Стефан и его спутники, принесшие с ним к Павлу в Ефес немало вопросов и недоумений от коринфских христиан. Эти три представителя из Коринфа по любви к своим горожанам оставили город, семейства и отправились не в близкое место – в Ефес. Зачем? Затем, чтобы разъяснить религиозные недоумения, занимавшие, а иногда и волновавшие христиан в Коринфе. Подвиг их и путь не легкий.
С какими же иными чувствами апостол Павел мог принять их, как не с чувствами радости, как дорогих гостей из дальней страны и притом пришедших по вопросу о спасении души и о жизни христианской? Приятно отцу слышать умные, любознательные вопросы сына. Так, и даже более радостно, было и св. апостолу видеть и слышать троих коринфян. Апостол и говорит:
(ст. 17) я рад прибытию Стефана, Фортуната и Ахаика: они восполнили для меня отсутствие ваше; с ними как вашими представителями я повидался, побеседовал и как будто бы со всеми вами виделся.
Ст. 18. Они мой и ваш дух успокоили. Потому что сообщили мне искренне точные сведения о вашей жизни; представили мне ваши недоумения, которые им и разъяснены мною. В иных из вас я вижу твердость и ревность по вере, в иных слабость, но вместе и желание быть твердыми. А об этой слабости молва тревожила любящую душу апостола Павла. Но пришли из Коринфа достоверные лица, рассказали все как есть и успокоили дух св. апостола. Эти же три лица имели успокоить и дух коринфян, потому что должны были доставить им верное разъяснение недоумений, сообщить о пламенной любви апостола к ним грешным и чрез то поселить спокойствие и бодрость в унылые души грешивших коринфян. Почитайте и вы, христиане, таких, имейте к ним признательность.
В последних пяти стихах своего послания св. апостол посылает коринфским христианам поклоны и приветствия от христиан Малой Азии, например из города Ефеса, откуда он и писал Первое послание к Коринфянам. Он говорит:
(ст. 19) приветствуют вас чрез меня церкви Асийския, т. е. церкви Малой Азии. Приветствуют вас усердно в Господе, в духе христианском, известные в Коринфе по доброте Акила и Прискилла с домашнею их церковью, т. е. со всеми христианами, собирающимися в их доме или составляющими их семейства (Рим. XVI, 4).
Ст. 20. Приветствуют вас чрез меня же все братия, т. е. все христиане, окружавшие апостола; христиане с самого начала любили называться братьями, верными, святыми и т. п. именами.
Что же значит приветствие или, как говорят, поклон? «Кланяйтесь такому-то», – говорят у нас; а по священному слововыражению нужно писать: приветствуйте. Что же это значит? Приветствие или поклон, посылаемый чрез другое лицо или в письме, выражает добрую память о приветствуемом, сочувствие ему, единение духа и вообще ряд всяких благожеланий. Следовательно, приветствие от Асийских Церквей Коринфской внушает коринфянам дорожить единомыслием с другими Церквами и любовью к ней последних. Поэтому, продолжает апостол коринфянам, приветствуйте же и вы друг друга целованием, но святым. Не яко Иуда лобзайте ближнего; выражайте приветствие не из приличия только, не на словах или телодвижениях (жестах), но самым делом доказывайте друг другу уважение, христианскую, святую любовь, а не лобзание только губное; прекратите пустые ссоры и раздоры.
Возлюбите по-прежнему друг друга да единомыслием исповедайте единого Искупителя Христа, не предпочитая одного апостола пред другим.
Ст. 21. Мое же, Павлова, приветствие собственноручно подписываю в сем письме. А до этих слов св. апостол только говорил в письме, а писал оное другой. Для верности же и подлинности письма он сам подписал его, свидетельствуя свою любовь к коринфянам и призывая на них благословение Божие. Но в конце своего письма апостол, призывая к единоверию, к миру, присоединил и угрозу:
(ст. 22) кто не любит Господа Иисуса Христа, тому анафема, маран-афа, тот будет отлучен от общества верующих за свое маловерие, лжеучение и дурную жизнь. И это сбудется непременно: маран-афа, т. е. придет Господь – Праведный Судья – и воздаст каждому по делам. Злым людям тогда будет страшно и мучительно.
Ст. 23. Да будет же с вами отныне и навсегда благодать Господа нашего Иисуса Христа.
Ст. 24. И любовь моя со всеми вами во Христе Иисусе. Аминь.
Бодрствуйте же и вы, братия; стойте же в вере православной, да будет и у вас все – всякое слово или дело – с любовию христианскою.