Вопрос 651. Тот же (брат) вопросил того же старца: что значит, отец мой, что иногда, видя, что авва беседует о добродетелях старцев, я утешаюсь словами его, как назидательными, иногда же думаю, что они не назидают, а соблазняют (слышащих), потому что он сам хвалит своих отцов, и скорблю (о сем). Смущаюсь и о других отцах, думая, что их слова напрасны. Итак, прошу тебя, отец мой, объясни мне сие и помолись, чтобы мне избавиться от сего злого помысла.
Ответ Иоанна. Брат! Да подаст тебе Бог слышать, разуметь и на деле исполнить то, что тебе говорится. В том, о чем ты мне писал, заключается и самооправдание и осуждение: самооправдание потому, что ты почитаешь себя достойным слышать повествования оные; осуждение же потому, что ты говоришь: «Зачем он (авва) оное рассказывает?» И не вспоминаешь, что «Дух, идеже хощет, дышет» (Ин. 3:8). Можешь ли ты сказать мне, почему Господь, исцеляя некоторых, запрещал им говорить о сем кому-либо, а некоторому сказал: «шед покажися иереови и принеси дар за очищение твое», и еще: «во свидетелство им» (Мф. 8:4), и: «возвести... елика ти Господь сотвори» (Мк. 5:19). То, что говорит авва, служит к пользе слушающих со страхом Божиим и к осуждению тех, которые не принимают (слов его) с верою; но ты еще не можешь рассуждать о сем, потому что сердце твое подвержено изменению. Апостол говорит: «Христово благоухание есмы Богови в спасаемых и в погибающих. Овем убо воня смертная в смерть: овем же воня животная в живот. И к сим кто доволен? Несмы бо, якоже мнози, нечисто проповедающии слово Божие» (2Кор. 2:15–17). Если же ты сомневаешься о старце, что он тебе запретил говорить (о нем), а авве не запретил, то ты должен предполагать, что есть какая-либо особенная причина сему, но смиряться сердцем, говоря: «Мне старец запретил по недостоинству моему, ему же (авве), как достойному, позволил говорить для пользы слышащих». Рассмотрим же, как старец всячески приводит нас к смирению, чтобы укорять нам себя и считать себя недостойными, а мы не хотим преклонить своей выи. Итак, придем в смирение, и Бог откроет нам таинства Свои, чтобы мы могли беседовать, где нужно, а где не нужно, всегда молчать, и чтобы и то, и другое служило к пользе нашей и слушающих нас. Мы не должны осуждать или уничижать говорящих, чтобы вместо назидания не получить нам осуждения. Ибо если спросим помысл наш: знаем ли мы, как говорит говорящий, – по действию ли в нем Духа, (или нет), то найдем, что вовсе не знаем сего. Итак, будем думать доброе, а не злое; ибо злой думает злое, а добрый – доброе, о Христе Иисусе, Господе нашем, Которому слава во веки, аминь.