ПОУЧЕНИЕ ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ
В слышанном ныне чтении апостольском св. апостол Павел убеждает всех христиан не забывать, что они запечатлены благодатию Св. Духа, что в их сердцах положен залог Св. Духа. Вот эти слова: «Утверждающий же нас с вами во Христе и помазавший нас есть Бог, Который и запечатлел нас и дал залог Духа в сердца наши» (2Кор. 1:21, 22).
Помнить это наставление – значит осуществлять те правила, на которых основывается наша нравственная деятельность. О том, что эти правила нарушаются в нашем обществе, нечего и говорить – дело ясное. Но обновлять в памяти христианские правила весьма важно, особенно в наши дни, когда светская и мирская суета кругом поглотила и общество, и семью, и частных лиц.
1. «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем» (Мф. 11:29). Таков урок от Иисуса Христа нам, Его ученикам. Этот урок должен быть мерилом наших чувств и правилом нашего поведения. В первые времена православной Церкви христиане действительно сообразовывали свою жизнь с этим уроком. Подражая Иисусу Христу, Который называл Себя Слугой Своих учеников и Сам умыл им ноги, богатые и знатные не только не надмевались своим счастьем, но искали способы выказать свое смирение перед бедными и нуждающимися. Они с глубокой и истинной любовью посещали убогие и бедные хижины, не отворачивались от бедно одетых людей, беседовали с ними, утешали их. Один из знаменитых римских сановников, христианин Тертуллиан, в своем предсмертном завещании убеждал свою жену не выходить вторично замуж за язычника, потому что в язычниках нет приветливости к беднякам. «Если выйдешь замуж за неверующего, – говорит Тертуллиан, – он не дозволит тебе отдаться душой христианской благотворительности, навещать бедные хижины, беседовать с бедными на улицах и площадях как сестра с сестрой...» (см. Lib ad. uxorem. VI cap.).
Основной заботой первых христиан было делать добрые дела. Однако, если их добродетельные действия, их кротость, их смирение вызывали похвалу у людей, они приходили в стыд и смущение. Например, история передает такой случай. Однажды в г. Лионе, в тесную и мрачную темницу заключили несколько христиан. Им уже за исповедание Христа был подписан и объявлен смертный приговор. Несколько человек, также христиан, бывших на свободе, пришли посетить их и утешить. В своем разговоре гости назвали узников мучениками. Но исповедники Христа умоляли не величать их таким именем. «Усвойте имя это Иисусу Христу, первейшему из мучеников, и называйте этим именем тех, которые подъяли смерть за веру и отчизну, о нас же, слабых и грешных, только молитесь, чтобы вашими молитвами Бог сподобил нас скорее достигнуть вожделенного Отечества» (Hist. Euseb. Lib.1, cap. II). Вот черта истинного смирения!
2. Общество неверующих придает великую цену роскоши. Истинно же христианское общество всякой роскоши противополагает скромность и простоту. Живя в свете, истинные христиане сообразуются с приличием и обычаями, но всякая пустая пышность, всякая изысканность нарушают христианскую благопристойность. Мудрая умеренность – вот христианское жизненное правило. «Скажи мне, – говорил св. Кирилл Александрийский одному богатому человеку, – не все ли равно – умываться из глиняного или из серебряного умывальника? Неужели для твоего семейного обеда пригоднее стол, купленный на вес серебра, нежели стол из простого дерева? Неужели простая стеклянная лампа менее освещает комнату, нежели лампа, сделанная из золота? Не знаю, как тебе, а мне, при спокойной совести, спится так же хорошо на железной койке, как другим на ложе, сделанном из слоновой кости. Вспомним, что Спаситель наш принимал пищу из самого простого блюда, что ученики садились вокруг Него на траве. Так был чужд всякой изысканности Тот, Которому принадлежит всяческое». (Clim. Alex. Pedag. c. 3, p. 156).
3. У людей неверующих жить для еды составляет правило. У людей верующих иное правило: есть, чтобы жить. Оттого в тех семьях, где падает вера, пост считается делом побочным, но зато сильно развиты прихотливость или разборчивость в пище. Истинный христианин в пище видит средство сбережения и поддержания сил. У неверующих питание обращается в некоторого рода священнодействие. Поистине, эти несчастные люди становятся служителями и угодниками чрева. Оттого пиршества и вечера бывают не только шумны, но даже и бесчинны. Едят до пресыщения, пьют до бесчувственного упоения, говорят до забвения приличий и скромности в том, о чем говорят. Послушайте, как Тертуллиан описал христианский пир. «У нас все просто и чинно. Сядем мы за стол не прежде, как вознесем предварительно молитву к Богу; едим, сколько нужно для утоления голода, пьем, сколько прилично целомудрию, насыщаемся, не забывая, что предстоит ночь, посвященная молитве. Вечеря кончается молитвой, по прочтении которой все мы расходимся, и притом не шумной подгулявшей толпой, но с той же скромностью, с какой пришли на вечерю. Скорее можно сказать, что мы идем домой из училища добродетели, веселые, радостные, добродушные, нежели с пиршества» (Tert. apolog. cap. 28). Судите сами, похожи ли на христианские современные семейные пиршества? Люди не стыдятся пресыщаться и напиваться на крестинах, на брачных торжествах и даже на похоронах. Эти люди, к своему стыду, не должны бы называть себя христианами.
4. Люди неверующие не особенно взыскательны в требованиях своих к нравственной чистоте. Между ними разврат составляет не падение, но только слабость, весьма терпимую в человеке. Рассеянность и соблазнительное поведение, пустые, грязные слова стали для неверующей среды чем-то обычным, вошли в привычку.
Вольность обращения, двусмысленные, гадкие взоры между женщинами и мужчинами, демонские улыбки не считаются тяжким проступком. Совсем иное представляет собой истинно христианское общество. В нем и для мужчины и для женщины ангельская чистота и целомудрие считаются высочайшими добродетелями. Это братья и сестры, это благородные дети-младенцы, это Адам и Ева в раю или христиане пред Св. Чашей. Потеря чистоты составляет для истинных христиан самое тяжкое и жестокое из мучений. «Наши женщины и девы, – писал Тертуллиан, – скромны и трудолюбивы. Не смейтесь над тем, что святой псалом не сходит с уст их. Эти уста будут верны слову, которое они сказали. Из этих уст могут исходить слова любви и чистоты христианской. В обществе они появляются редко. Может быть, они застенчивы, неловки со стороны обзора неверующих, и их манеры кажутся тяжелыми, но они всегда естественны и правдивы, спокойны и беспритязательны. Наши мужчины скромны и степенны. Они не скажут в присутствии женщины непристойной шутки; в их разговорах нет пошлости; они не поют песен, дышащих тонким развратом. Они так же целомудренны, как и девы, охраняемые целомудренным покровом честных целомудренных родителей».
Итак, пусть верующие не забывают, что они приняли в свои сердца Духа Божия и, по блаженному упованию, соделались наследниками вечного Царства. Все мы – дети Божии, купленные смертию Единородного Сына Божия, Господа Иисуса Христа. Постараемся, чтобы эта мысль повседневно утверждала нас на пути спасения. И тем из людей, кому эта мысль привьется, жизнь земная представится тенью, а жизнь будущая – образом. Ради будущих благ, они, отвергаясь себя, жертвуя своим самолюбием, примут свой крест и неуклонно последуют за Господом Иисусом Христом, исполняя данные Им правила нравственной жизни. Аминь.