Любовь

Он [Господь] от нас не требует великого. Он нас так чудно возлюбил и от нас единой требует любви. Итак, за любовь Его к нам любовью воздадим, за благодеяние благодарность покажем таким образом. Если бы ты – всякому здесь говорю – за какое преступление попал в такую беду, что по законам и по определению монаршему следовала тебе смертная казнь, и нашелся бы такой добрый человек, который тебя от великой беды избавил и, употребляя ходатайство свое и сам всякие страдания и бесчестия за тебя принимая, таким образом возвратил бы тебе монаршую милость и первое достоинство, – что бы ты такому благодетелю делал? Непременно бы возлюбил его так, что и имени его никогда бы не выпустил из памяти, всегда бы ты о нем с радостными и благодарными слезами всякому хвалился и прославлял имя его до смерти, да притом и все, что бы он тебе ни приказал делать, с охотой и любовью старался исполнить и всячески старался бы ему угождать.

* * *

Далеко и от этих беззаконных сборищ, и от иудейских сонмищ отходит Сладчайший Иисус. Да где же Он? Где собраны во имя Его святое, там почивает Он, там покоище Его, где любовь христианская. А что такое любовь христианская? Это та, которая, как учит святой апостол, долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит; никогда не перестает (1Кор. 13, 4–8). Вот любовь христианская, тут и Христос, как в прекрасной палате, обитает. Вот где нашли мы Христа, слушатели, отыскали посреди любви христианской.

* * *

Свойство любви в том, что она любящего соединяет с любимым. Так Бог, поскольку любит человека, соединился с человеком, и человеком стал, и все немощи, болезни, бедствия человеческие на Себя взял, чтобы таким образом в благополучие человека привести. Так человек, когда Бога любит, с Богом соединен, Божественным, а не плотским, Духом Божиим преисполнен, Духом Божиим водится. И поскольку любящим Духом Божиим преисполнен, то тем же Духом и ближнему плоды любви показывает. Бывает кроток, долготерпелив, благ, милосерд, милостив, сострадателен, с плачущими плачет, с болезнующими болезнует, со скорбящими скорбит, с радующимися радуется, с бедными бедствует; словом, считает ближнего благополучие своим благополучием, а ближнего злополучие – своим злополучием. Из чего следует, что недостаткам и бедствиям ближнего усердно и всяким образом старается помогать, и таким образом как бы самого себя ближнему уделяет и воедино с ним соединяется. О, если бы такая в нас любовь была, то непременно были бы мы как один дом или одна семья Небесного Отца, честная, благоцветущая, спокойная, мирная, об Отце своем радующаяся и Его увеселяющая, и на земле небесное бы проводили житие. Чего, как себе, так и всем усердно желаю.

* * *

Многие мечтают, что они любят Бога и ближнего, но поскольку в сердце любви не имеют, обманываются в том. Дела их показывают, что они прихоти свои и самих себя любят, а не Бога и ближнего своего. Велика любовь, и нет ничего больше любви. Все дарования без любви – ничто (см.: 1Кор. 13, 1–3). Любовь в сердце должна быть, а не в словах, и познается от дела, а не от слова. Непрестанное хотение и желание Божией славы и исполнение воли Его, насколько человеку возможно в мире этом, – признаки сердечной любви.

* * *

Истинная любовь старается с радостью и весельем любимому благотворить и благотворить без всякой пользы для себя. Она в этом уподобляется плодовитому дереву, которое плодами своими не себя, но других питает; уподобляется земле, которая не ради себя, но ради нас плоды производит; уподобляется солнцу, которое не себе, но нам светит и нас согревает; или лучше – следует той вечной и несозданной Любви и Благости, Которая все блага нам подает без всякой Своей корысти.

Так святой Моисей отказался называться сыном дочери фараоновой и лучше захотел страдать с народом Божиим, нежели иметь временное греховное наслаждение (Евр. 11, 24–25). Так святой Павел о себе написал: посему я все терплю ради избранных, дабы и они получи ли спасение во Христе Иисусе с вечною славою (2Тим. 2, 10). Так благочестивые цари не для себя, но для отечества своего царствуют; так добрые судьи не для себя, но для людей производят суд; так христолюбивые пастыри не ради себя, но ради овец Христовых митрою покрываются и жезл в руках носят; так боголюбивые воины не ради себя, но ради веры святой и отечества против врага сражаются; так любовь не ищет своего, но ищет пользы ближнего. К этой обязанности увещевает святой Павел: никто не ищи своего, но каждый пользы другого (1Кор. 10, 24).

* * *

Видишь, что наполненный сосуд или пропитанная губка ничего другого в себя не вмещают; и напротив, пустой сосуд все вмещает. Разумей от этого, что и душа, наполненная любовью мира сего, то есть славолюбием, честолюбием, сребролюбием и сластолюбием, ничего духовного и небесного вместить не может: Бога любить и небесных благ, как надлежит, желать и радости духовной в себе иметь не может. От этого учись, христианин, мирскую любовь изгонять, чтобы Божия вошла в сердце твое. Подобное с подобным помещается, например, вода с водой, а противное с противным не помещается, например, огонь с водой. Нет Божией любви в том сердце, в котором имеется любовь к серебру, славе, чести и сласти, как и в благолюбивом сердце нет любви мирской. Ибо Божия и мирская любовь – вещи противоположные, и потому вместе быть не могут, но одна другую изгоняет. Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне (Мф. 6, 24), – говорит Христос.

* * *

Истинное благодеяние не от иного чего, как от истинной и горячей любви происходит. Итак, достойно и праведно любить Того, Который прежде воз любил нас (1Ин. 4, 19). Иначе без обиды и оскорбления возлюбившему быть не может, ибо долг любви ничем иным, как любовью, платится.

* * *

Долг любви ничем иным, как любовью платится. Ибо любовь ничем иным, как взаимной любовью удовлетворяется. Ибо любящему ничто не приятно, что бы ни делал, что бы ни приносил ему любимый, если взаимной любви от него не видит. Тем более Богу, любящему нас, и Благодетелю нашему, Господу нашему, Который не имеет нужды в наших благах (Пс. 15, 2), ведь блага, какие мы ни имеем, – Его, ничто не приятно, что ни принесем, если любовного и благодарного сердца не принесем.

Итак, за долг любви Божией, которой мы несказанно Ему обязаны, ничего принести не можем, как только взаимную любовь и благодарное сердце. Этот долг всегда и всячески должны мы платить, но никак и ничем не можем заплатить. Этот долг требует от нас, чтобы мы всякое послушание Ему оказывали и не свою, а Его волю исполняли. Этот долг требует от нас, чтобы мы, если Ему не можем дать ничего, рабам Его, требующим ради имени Его, давали, голодных питали, нагих одевали, бескровных в дома наши вводили, печальных утешали, странствующих успокаивали, больных и в темницах сидящих посещали, и в прочих требованиях и нуждах им служили (Мф. 25, 35–36). Этот долг требует от нас, чтобы мы согрешившей братии нашей от сердца прощали согрешения их (Мф. 6, 14–15). Этот долг требует от нас, чтобы мы любили врагов наших, благословляли проклинающих нас, благотворили ненавидящим нас и молились за обижающих нас и гонящих нас (Мф. 5, 44). Этот долг требует от нас, чтобы мы представляли тела наши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения нашего (Рим. 12, 1); умерщвляли земные члены наши: блуд, нечистоту, страсть, злую похоть и любо стяжание, которое есть идолослужение (Кол. 3, 5). Этот долг требует, чтобы мы благость эту Божию на сердцах наших написали, устами свидетельствовали, с друзьями нашими беседовали, перед врагами не молчали о ней. Этот долг требует, чтобы и душ наших не щадили, где честь имени Его требует, – словом, все, что воле Его святой угодно, с усердием и радостью творить не отказывались (см.: Еф. 5, 10).

* * *

Ныне верные веруют, надеются и любят, но в будущем веке будут только любить. Ибо увидят то, во что веруют; получат то, чего надеются, и потому вера и надежда перестанут, но любовь вовеки не перестанет. Ибо вовеки будут видеть Бога, Которого будут любить; и друг с другом вместе будут вовеки, и так друг друга будут любить. Лучше сказать – тогда будет совершение любви, ибо лицом к лицу увидят Бога (1Кор. 13, 12), Которого ныне верой видят; и увидят друг в друге совершенную взаимную любовь, друг в друге совершенный образ Божий сияющий и совершенное блаженство, о котором будут радоваться.

* * *

Истинная любовь того достигает, что любящий за любимого умереть не отрекается. Любовь так крепко связывает любящего с любимым, что лучше все терпит, и саму смерть, нежели с любимым разлучится, и приятнее ему смерть и горесть всякая, нежели разлучение с любимым.

Так любовь Сына Божия к роду человеческому убедила воплотиться и умереть за отпадшего человека, и так присвоить его Себе, и причастником Божеского естества (2Петр. 1, 4) и вечной славы сделать, нежели отринутым и погибающим видеть. Так и истинно любящему Христа приятнее всякую горесть и всякую смерть претерпеть, нежели со Христом и Христовой любовью разлучиться.

Истинная и горячая любовь так крепка и сильна, что ее ничто победить не может, и союза, которым с любимым своим связана, не может разорвать. Истинно любящий Христа связан, в темницу заключен, окован, на члены раздроблен, сожжен и умерщвлен может быть, но побежден не может быть. Сила любви есть духовная, а не телесная, и потому, хотя тело побеждается, ранится, мучится и умерщвляется, но любовь побежденной быть не может, а наоборот, тем более показывает свою силу и крепость, чем более претерпевает и страждет. Такую имели любовь святые мученики, которые предпочитали предавать себя на жесточайшие мучения и горестнейшие смерти, нежели отлучиться от любимого Сына Божия, а многие сами, ревностью по любимому Христу распалившись, на место мучения и к мучителям приходили, и самопроизвольно изволяли страдать за имя Господа Иисуса Христа. Дивно то нам, любезный христианин, что так любят Христа люди, но то удивительнее, и наш разум превосходит, что Христос нас грешных так возлюбил, что и умереть за нас изволил. Люди любят Христа возлюбившего: не мы, – говорит апостол, – возлюбили Бога. Но Он возлюбил нас (1Ин. 4, 10). Христос возлюбил нас, врагов Своих и отступников. Этой любви удивляйся, христианин! Отсюда вкусите и увидите, как благ Господь (Пс. 33, 9).

* * *

Любовь из двух сердец и душ единое сердце и душу делает, не вещественно, но духовно и единомудренно, как о христианах, во время апостолов бывших, Лука святой повествует: у множества же уверовавших было одно сердце и одна душа (Деян. 4, 32).

* * *

Как без любви всякое дело мертво и непотребно, так любовью всякое дело оживляется и благоприятно всякому бывает. Без любви никакое не может быть добро, а где любовь, там все добро.

* * *

Те, которые сродников своих, например, детей, братьев, отцов, матерей и прочих кровных обильно награждают, а бедных и убогих, ради имени Христова просящих, или пренебрегают совсем и отсылают, или полушкою довольствуют, – все таковые себя, плоть и кровь свою любят, а не Христа и ради Христа. Христианская любовь над сродниками и несродниками умилостивляется. Ей тот и сродник, кто беден и нищ. Там она и склоняется и руку свою простирает, где бедность объявляется и Христово поминается имя.

* * *

Любовь есть исполнение за кона (Рим. 13, 10), – по свидетельству апостола, цель же увещания есть любовь от чистого сердца и доброй совести и нелицемерной веры (1Тим. 1, 5). Если кто в христианской любви преуспевает, тот преуспевает и в благочестии. Любовь здесь разумеется такая, о какой апостол написал выше, то есть от чистого сердца; и Иоанн святой: дети мои! станем любить не словом или языком, но делом и истиною (1Ин. 3, 18).

* * *

Увещательное апостольское слово, которое апостол предлагает всем христианам, должно везде иметь место свое: любо вью служите друг другу (Гал. 5, 13). Ибо без любви ни в каком звании не может христианская должность отправляться, потому что любое дело без любви мертво. Живость всякого дела есть любовь. Как тело душою, так всякое дело любовью оживляется. Христианин без любви, как дерево неплодное или даже иссохшее.

* * *

Любовь – добродетель, противоположная злобе. Насколько горька злоба, настолько сладка любовь. Насколько вредна и пагубна злоба, настолько полезна любовь; и сколь злы и горьки плоды злобы, столь добры и сладки плоды любви. Злоба и злобствующим и другим людям горька, а любовь и любящим и любимым сладка.

Злоба снедает и связывает сердце, а любовь раскрывает и расширяет сердце.

Злоба умерщвляет, а любовь оживляет. Мертв тот, кто в злобе живет, и жив тот, кто в любви пребывает.

Злоба печалит, а любовь утешает, приносит и веселье.

Злоба жестока и свирепа, а любовь мягка и кротка.

Злоба горда и заносчива, а любовь смиренна.

Злоба немилосердна, а любовь милосердна.

Злоба нетерпелива, а любовь долготерпелива.

Злоба творит зло, а любовь зла не творит, но творит добро.

Злоба всем ненавистна и гнусна, а любовь для всех благоприятна и любима.

Злобу все осуждают, а любовь все хвалят и превозносят.

Живущий в злобе беден и окаянен, а живущий в любви блажен и благословен.

Живущим в злобе и Бог, и люди гнушаются, а о пребывающем в любви Бог и люди радуются.

Злоба – это семя диавольское, а любовь – семя Божественное.

Итак, окаянно и пребедно состояние злобных людей, хотя бы они как боги в мире почитались, и преблаженно и утешительно состояние сердец, исполненных любовью, даже если они как земля и гной попираются.

Одни внешне красивы, но внутри гнусны, а другие внешне некрасивы, но внутри сладки.

Одни внешне блистают, но внутри темнеют и чернеют, а другие внешне не смотрятся, но внутри все имеют.

Одни внешне здоровы, но внутри гнилы, а другие внешне неказисты, не умеют красиво и гладко говорить, но внутри здоровы, красивы и приятны.

Одни подобны яблокам красивым снаружи, но внутри горьким и червивым, а другие подобны яблокам, внешне непригожим, но внутри сладким и вкусным.

Итак, одни – злое древо, а другие – доброе. Ибо дерево по плодам познается (Мф. 12, 33): каковы плоды, таково и древо.

Но посмотрим на плоды любви, да познаем, как дерево от плодов, так любовь от ее дел. Ибо любовь от дел, а не от слов познается.

Возлюбленные христиане! Если бы мы имели истинную любовь, то она отняла бы от нас всякое неблагополучие и ввела бы всякое благополучие: были бы наши города, села, деревни и дома местом рая, исполненным радости и сладости. Ибо любви без этого не бывает. Если бы в людях была любовь, не боялись бы мы разбоев, убийств, насилия, ограблений, ибо любовь не де лает ближнему зла (Рим. 13, 10). Если бы была любовь, не было бы хищения, воровства и прочего зла, потому что любовь не делает ближнему зла. Если бы была любовь, не касались бы люди ложа своего ближнего, потому что любовь не делает ближнему зла. Если бы была любовь, не приходилось бы терпеть людям клевету, укоры, поношения, поругания, бесчестия, и прочее зло, ибо любовь не делает ближнему зла. Если бы была любовь, не обманывали бы нас люди, не прельщали и не лгали бы нам: любовь не делает ближнему зла.

Если бы любовь была, не нужны были бы нам судебные места, ибо не было бы кого и за что судить и осуждать, поскольку не было бы злодеев и законопреступников. Суды установлены из-за преступлений закона. Истинно любящий от суда свободен, как и от греха.

Если бы любовь была, не нужны были бы нам сторожа, замки и клети для хранения наших имений, ибо не опасались бы мы воров и хищников.

Если бы любовь была, не сидели бы люди в темницах за долги, оброки и недоимки, любовь бы их до того не допустила, ибо любовь милосердствует (1Кор. 13, 4).

Если бы любовь была, не ходили бы люди полунагими и в рубищах, потому что любовь бы их одела, ибо любовь милосердствует.

Если бы любовь была, не скитались бы люди без дома, потому что любовь бы их до этого не допустила, но дала бы им место упокоения, ибо любовь милосердствует.

Если бы любовь была, не было бы нищих и убогих, потому что любовь богатых дополнила бы их недостатки.

Если бы любовь была, не жаловались бы власти на подвластных, и подвластные на власти, потому что власти созидали бы общество, а подвластные были бы им послушны. По этой же причине не жаловались бы пастыри на людей, а люди на пастырей, господа на рабов и крестьян, а рабы и крестьяне на господ, родители на детей, и дети на родителей, и прочее.

Если бы любовь была в нас, то была бы она нам вместо крепкой стены против турок и прочих наших неприятелей и всех видимых и невидимых врагов наших. Ибо где любовь, там Сам Бог – помощник и заступник любви.

О любовь, любезная и сладкая любовь! Без любви все худо и неблагополучно, а с любовью все добро и благополучно.

Ныне христиане любят жить в богатых домах, сидеть за богатой трапезою, одеваться в богатую одежду, ездить в богатых каретах и на конях, хотя и видят недостатки и бедность ближних своих. А отсюда видно, что они только самих себя любят, а не Бога и своих ближних. Поэтому в людях бывает всякое неблагополучие, бедствие и окаянство. Виной всему злу – самолюбие. Поэтому человеколюбивый Бог, имея попечение о нашем благополучии, дал нам следующую заповедь: возлюби ближнего твоего, как самого себя (Мф. 22, 39).

Некогда у христиан было од но сердце и одна душа (Деян. 4, 32). Ныне видим противоположное: ныне у христиан сердце против сердца и душа против души. Ныне уста всех наполнены любовью, или, лучше сказать, лестью, но очень редко у кого на сердце есть любовь, потому что по причине умножения беззакония во многих охладела любовь (Мф. 24, 12).

Христиане, горе нам без любви! Где нет любви, там нет веры, ибо веры без любви не бывает, а где нет веры, там нет Христа и спасения. Христиане! Мы исповедуем Бога, Который есть любовь. «Возлюбим же друг друга, да единомыслием исповемы Отца и Сына и Святаго Духа»¹⁹.