Московская Космодамианская, что в Старой Кузнецкой, церковь

Космодамианская, что в старой Кузнецкой, церковь состоит города Москвы в Ивановском сороке, за Яузой, на Гончарной улице. Московское Заяузье заселилось очень рано. В XV в., когда в Кремле и близь Кремля селились князья и бояре, гости и торговые люди, а отдаленные от города местности заселялись ремесленниками, людом рабочим, за Яузой, на берегу Москвы реки, жили котельники, кузнецы, гончары,¹ каменщики; урочища, на которых жили эти ремесленники, до сих пор остаются с именами своих первых обитателе.² В грамотах конца XV века упоминается Заяузская слобода,³ в первой половине XVI в. летописцы, при описании московских пожаров рассказывают и о пожарах за Яузой, где жили Гончары.⁴ Кузнецы поселились в Заяузье, на берегу Москвы реки, на вражке; когда они здесь поселились и долго ли прожили неизвестно; но судя потому что церковь святых бессребреников Космы и Дамиана,⁵ при которой они жили в 1-й половине XVII века писалась на Вражке, в Кузнецах, а во 2-й стала писаться: в старых Кузнецах, можно полагать, что они прожили здесь до половины XVII века. Вражик, на бережках которого жили они, находился на южной стороне храма; когда кузнецов не стало, он засыпан, на месте его образовался проезжий переулок к Москве реке, который и существовал до конца прошедшего столетия.⁶ Ныне одна только водосточная труба, проходящая церковными дворами напоминает о его существовали, а слитки перегорелого ржавого железа, до сих пор находимые в земле близ трубы, (напр. в саду купца Полякова, а также при постройке диаконского дома в 1862 г.) доказывают, что здесь действительно жили кузнецы.

Наименование «в старой Кузнецкой» утвердилось за церковью в прошедшем столетии, но это название она носит только по церковным актам и официальным бумагам, в народе же известна под именем Космы и Дaмиaнa – старого; а старым называется в отличии от другой церкви Космы и Дамиана, которая отстоит от неё в 43 саженях, и носит название Космы и Дамиана – нового.⁷

На том месте, где теперь мы видим храм во имя св. бессребреников Космы и Дaмиaнa, в XV веке существовал монастырь. В духовной грамоте князя Ивана Юрьевича Патрикеевича 1498 года читаем: «да мои же места Заяузская слободка с монастырем с Кузмодемьяном: и теми моими месты жена моя Овдотья, и дети мои Василий да Иван поделятся.»⁸ Когда и кем основан этот монастырь, мужской он был или женский, когда и по какому случаю уничтожен сведений не имеется. В начале XVII века на месте монастыря существовала уже приходская церковь Космы и Дамиана, на Вражке, в Кузнецах.

Исторические памятники, сохранившиеся до нашего времени, в первый раз упоминают об этой церкви в 1625 году. В этом году патриарх Филарет, по примеру царя Михаила Феодоровича, открыл приказы. В казенный Патриарший приказ собирались доходы с патриарших вотчин и пошлины с церквей; книги сего приказа сохранились в целости до ныне; в них церковь Космы и Дамиана писалась так: «церковь св. чудотворцев Космы и Дамиана что на Вражке, в Кузнецах, по окладу дани десять алтын и сентября в 8 день те деньги на нынешней на 133 (1625) год взяты сполна, деньги платил поп Григорий.»⁹ Какая это была церковь, – деревянная, или каменная, из приведенной выписки не видно; но чрез 32 года после сего именно в 1657 году, в Строильных книгах церковь, в старых Кузнецах, названа каменною. Здесь (на обороте 542 л.) значится: «церковь каменная Космы и Дамиана, что в Старых кузнецах, а у той церкви подле кладбища проезжий переулок в святые ворота к Москве реке, а под церковью земли и кладбища и с проезжим переулком вдоль двадцать пять сажень; поперек до попова двора двенадцать сажень. И то кладбище тесно, порозжих месть нет.»¹⁰ Выражение: кладбище тесно, порозжих мест нет, служит доказательством того, что здесь существовал храм гораздо ранее 1625 года, так как в течении 32 лет (1625–1657) не могло сделаться кладбище тесным при малочисленности прихода и близости других приходских церквей, которых и в 1657 году было столько же, сколько и ныне. Когда построена ныне существующая каменная (настоящая) церковь Космы и Дамиана с достоверностью сказать нельзя. Клировые ведомости, а вместе с ними и некоторые печатные месяцословы нынешнего столетия говорят, что она построена в 1657 г. Но это сомнительно. Тяжеловесный кирпич и кладка его¹¹ деревянные (дубовые) связи в стенах, найденные при поправке церкви в 1870 г., неправильное расположение алтарных стен, остающееся до ныне, голосники, вставленные в сводах, неправильное расположение окон, из которых верхние почти все, не известно когда заложены, железные ставни в окнах, недавно снятые и многое другое, заставляют предполагать, что церковь построена ранее 1657 года. В первой половине прошедшего столетия, когда нужно было говорить о времени построения церкви, не указывали на 1657 год, как на год построения ее, а просто писали: «наша Космодемьянская церковь построена издревле». (Смотр. ниже дело о построении колокольни.) Нужно думать, что в 1657 году она была только перестроена, или, что еще правдоподобнее, пристроен к ней придел во имя свят. Филиппа митрополита московского, св. мощи которого около этого времени, именно в 1652 году были принесены Москву.¹²

А так как исторические документы (строильные книги) в первый раз называют ее каменною в 1657 году, то и составилось убеждение, что она построена в 1657 году. Дальнейшие поиски в архивах, быть может, разрешат и это недоумение. Кто принимал особое участие в построении ее неизвестно.

Первоначальный наружный вид Космодамианской церкви в настоящее время определить трудно, так как в разные времена в ней было много перестроек и переделок. Известно только, что отдельной колокольни при ней сначала не было, а колокола помещались в особой пристройке над приделом святителя Филиппа (о чем будет сказано ниже), знаем также, что она имела деревянную крышу, три входные двери, небольшие окна в два ряда и была холодною; полукружие в восточной стене алтаря для горнего места, находящееся ныне не против царских, а против южных дверей, заставляет предполагать, что было время, когда алтарь и самый храм имели не такую форму и не такой вид, в каком находятся ныне. Вот чертеж ныне существующего храма.

а) Настоящая церковь.

б) Придел.

в) Трапеза.

г) Колокольня.

Расскажем историю храма, на сколько она известна нам, по сохранившимся до нашего времени подлинным официальным бумагам:¹³ «7201 (1693) году апреля в 5 день, записано в приходной книге Патриаршего приказа, по указу святейшего Патриарха даны два антиминсы к церкви Космы и Дамиана, да придел Филиппа митрополита, взял антиминсы той же церкви поп Алексий.»¹⁴ Через восемь лет после сего – именно: «1701 г. июля 14, по подписной челобитной, в придел св. Филиппа выдан новый антиминс; что сталось с антиминсом 1693 г. из книги не видно.¹⁵ Этот последний антиминс оставался на престоле до 1737 года. В этом году октября 19 дня от священника Григория Иванова поступило в Казенный Приказ прошение такого содержания: «при Космодемьянской церкви имеется придел Филиппа митрополита, а в том приделе престол от давних лет весьма ветх и одеяние на престоле все ветхож, чего желаю возобновить и чтоб повелено было о перестройке престола и освящении дать указ, а освященный антиминс в той церкви имеется в целости.» Престол перестроить дозволено и 31 октября того же года дан указ из Синодального приказа Большого Успенского Собора протопопу Никифору Иоаннову с братией,¹⁶ «вышереченный придел освятить по новоисправному требнику, как о том напечатано о положении освященного антиминса на прежнем имеющемся в том приделе освященном антиминсе, осмотря ежели оной имеется не ветх и новопечатной.» Когда было освящение престола, кто освящал и с каким антиминсом из дела не видно.¹⁷ Ко дню освящения престола, конечно, был обновлен и самый придельный храм, но через 8 лет нужно было снова обновлять его. Выше мы уже сказали, что отдельной колокольни при церкви не было, а колокола помещались над приделом св. Филиппа, это-то и было причиною новой поправки его. Своды храма не могли долго выносить тяжести колоколов и повредились. Тот же самый священник Григорий Иванов в 1745 г. мая 24 дня в прошении объяснял: «Козмодемьянская церковь построена издревле, а при ней имеется предел Филиппа митрополита московского чудотворца, на котором пределе построена колокольня – присовокупя к стене оныя козмодемьянской церкви – каменная, от которой тягости оной колокольни и имеющихся на ней колоколов показанной предел во многих местах, как в сводах, так и в стенах повредился, отчего есть народу небезопасенья. А ныне мы намерение возымели колокольню каменную, как обстоят у прочих церквей, противу показанной своей приходской церкви построить новую.»¹⁸ Построить дозволено «точию б то колокольное строение строено было их просительским коштом в самой как возможно скорости, самым добрым мастерством под присмотром архитекторским.»

Колокольня построена, придел исправлен и обновлен; но повреждения его так были значительны, что через 25 лет он потребовал совершенной перестройки. Нашелся между прихожанами один благотворитель, который всю постройку взял на одного себя. Это московский первой гильдии купец Аврамий Васильев Зубков. В 1769 году июня 1 дня он обратился к преосвященному Амвросию, архиепископу московскому с прошением, в котором между прочим писал: что «на приделе и трапезе кровля сгнила (значит была деревянная), а от того имеются в сводах и по стенам расщлины, и в дождливое время бывает течь.... А понеже означенной придел имеется при церкви один, к тому ж оной построен теплой, то в зимнее время от стужи в холодной церкви священнослужение исправлять будут с немалою нуждою, а ранних литургий и служить будет негде, и для того я нижайший желаю, как оной придел, так и трапезу по разобрании вновь своим иждивением... построить. «Закащики церквей,¹⁹ которым поручено было осмотреть церковь, 18 июня донесли, что «показанной предел и трапеза ими осмотрены, где предписанные ветхости и расщелины против поданного доношения точно оказались и боле продолжать священнослужение в нем весьма опасно, вновь же к начатию сего строения весь материал находится в готовности; от чего как оной Зубков, так и приходской тоя церкви священник словесно объявили, что оное строение нынешним летом окончено будет.²⁰ Разобрать ветхий придел с трапезою и построить новый дозволено. В ноябре 1770 года при церкви был уже новый теплый придельный храм. Это видно из того, что 16 ноября 1770 года произошел в храме странный случай. Жена приходского священника Ивана Семенова, Mapия Яковлева, с сентября месяца того года начала показывать признаки умопомешательства; в октябре месяце 29 числа она, будучи уже в безумии, унесла из сундука ставленную грамоту своего мужа и изодрала ее в мелкие клочки. Священник представил изодранную грамоту apxиepeю и просил выдать новую. После такого странного неприятного случая он надзор за женою удвоил, приставив к ней двух старух. Но однажды старухи не усмотрели. 16 ноября, во время благовеста к обедне, умалишенная вышла из дома, никем незамеченная, вошла в церковь и скрылась в придельном алтаре. После обедни священник и причетники, ничего не зная и не подозревая, вышли из церкви и заперли ее. В доме священник узнал, что жена его куда- то убежала; опасаясь худых последствий, он тотчас же отправился искать ее. Между тем во время его отсутствия случилась приходская треба. Дьячок Василий Яковлев для исправления требы пригласил викарного священника соседней Космодамьянской церкви Иосифа Иванова. Нужно было приобщить больного. Священник с дьячком зашли в церковь за дароносицею. Здесь они никого не видели и все нашли в обычном порядке. Священник взял дароносицу, дьячок запер церковь и оба вместе отправились к больному. Исповедав и приобщив его Св. Таин, они снова пошли в церковь поставить дароносицу; вошли в алтарь и что же представилось их взорам? Здесь все было в страшном беспорядке: у царских дверей завеса изодрана, напрестольная пелена с престола сдернута, св. антиминса на престоле нет, он найден на жертвеннике изодранный на мелкие части; св. потир пополам переломлен, звездица сломана и измята, лжица в трое согнута. Можно представить положение их при взгляде на такое поругание святыни, совершенное в 12 часу дня, в промежуток времени каких-нибудь 25-ти минут! Они долго стояли в испуге, не зная, чем объяснить все это; но, опомнившись несколько, подумали: нет ли кого в храме похитителей и стали осматривать его. Выходя из холодной церкви в теплую, они здесь же за дверью, соединяющею ту и другую церковь, у стены увидали жену священника. Дело объяснилось; виновница преступления найдена; пытались было спрашивать ее, но ответа никакого не получили; делать было с нею нечего, как только отвести ее домой и сдать на руки домашним. Так и сделали. В тот же день донесено об этом происшествии закащику (благочинному) Ивановского сорока, церкви Воскресения Христова, что в Таганке, священнику Феодору Иоаннову, который 18-го донес в Консисторию. Здесь велено поврежденные вещи освидетельствовать, и, составив им опись, представить в Консисторию. Опись составлена. Оказалось, следующее: 1) четыре освященные антиминса, два шелковые (твердый и ветхий) в настоящей церкви, и два полотняные (твердый и ветхий), в придельной церкви изорваны на мелкие части, а св. мощи во всех целы. 2) Из напрестольного Евангелия листы все вырваны, одна доска расколота, бархат ободран, евангелисты и средник сорваны, 3) у серебряного потира (94 ½ зол.) чаша с поддонка сорвана, бок проломлен; 4) лжица (6 зол.) измята; 5) звездица (27 зол.) измята и сломана; 6) завеса изодрана на четыре части. Все эти вещи освидетельствованы. По делу Консистория определила: «Как оказалось, что попадья подлинно в безумии, которую, в отвращение от всяких могущих последовать от нее худых следствий, надлежало мужу её священнику Ивану Семенову, употребя пристойные средства, содержать в доме своем отнюдь не исходну; а как дьячок, так и пономарь показанной церкви должны в оной после всякого церковного пения, дабы кто в церковь не закрался прилежно осматривать, что ежели бы ими чинено было, то б, конечно, и вышеописанная безумная попадья после означенного божественной литургии отправления в церковь не закралась, а потому бы и столь странного случая от неё в оной церкви не могло последовать; но как ими причетниками того, а священником Иваном Семеновым к содержание оной безумной жены своей из дому не исходной крайне потребной в таком случае предосторожности не учинено, то они ко означенному ею учиненному случаю сами причиною состоят, – для того вместо надлежащего их оштрафования велеть им из собственного своего кошту, во-первых два освященные антиминса в настоящую церковь на атласе, а в придел на полотне взять новые, а потом (здесь перечисляются все прочие поврежденные вещи, которые велено сделать новые); а дабы от означенной безумной попадьи и еще каковых ей самой и прочим худых следствии не произошло, то в отвращение от того велеть ему священнику оную свою жену в доме своем неисходную из него содержать в крайней осторожности и в том его обязать в Консистории под жестоким штрафованием наикрепчайшею подпискою и cие определение для конфирмации благопочтенно представить его Преосвященству». Доклад утвержден, причтом вещи куплены, священник подписку дал; антиминсы выданы и с 22 декабря того же года, снова открыто богослужение в храме.

Настал 1771 год – «несчастливое время» – так назвали эту страшную годину Москвичи, то был год чумы, или моровой язвы. Для Космодамианского священника этот год был вдвойне несчастлив, – жена его наделала новые безпорядки в храме. 22-го июня, отслужив утреню, священник ушел домой для приготовления к литургии, а причетники остались в церкви. Жена его в припадке сумасшествия никем незамеченная, выбежала из дома и взошла в церковь; причетники сего не заметили, не видели и того, как она вошла в алтарь холодной церкви. Во время благовеста к обедне священник пришел в церковь и хотел было читать входные молитвы; но пономарь увидал в это время жену священника в трапезе, сказал о том священнику, оба вместе вошли в алтарь и здесь увидали страшное разрушение: св. престол обнажен, одежда, срачица и шнур с него сорваны и разорваны, св. антиминс разорван на пять частей, мощи найдены на полу, завеса разорвана; кроме сего в самом храме безумная успела с некоторых икон сорвать венцы и убрусы. Так с местной иконы Печерской Богоматери жемчужный убрус сорван; за левым клиросом с образа Утоли моя печали жемчужный убрус с гривенкой изорван, а венец сорван; сорваны также венцы и убрусы с икон Богоматери Тихвинской, Смоленской, Казанской и Всех скорбящих радости. Богослужение в настоящей церкви опять остановилось. После допросов 22 июля состоялось определение Консистории: «как означенной священник о содержании жены своей, по причине произошедшего от неё такова уже в показанной церкви бедствия в крепком присмотре неисходную, обязан подпискою; точно он, как видно, того не исполнил, а пономарь церкви не запер и тем в оную ту попадью войти допустил, для того к закащику послать указ и велеть все разодранные и поврежденные церковные вещи исправить во всем против прежнего коштом оного священника и тоя церкви пономаря против получаемого ими дохода: то есть расположа на священника три части, а четвертую на пономаря; означенную же попадью до исправления ума её велеть помянутому мужу её содержать под крепким присмотром в доме своем сковану, в чем его обязать подпискою, под опасением, если еще таковой же произойдет случай, отрешением его священника от показанной церкви. «Но это определение Консистории утверждено не скоро. В августе месяце, по случаю свирепствовавшей моровой язвы, течение дел остановилось; все московские присутственные места закрыты; в сентябре возмутившеюся чернью лишен жизни и самый архипастырь Москвы. Делопроизводство началось уже в следующем 1772 году; епархиальными делами стала заведовать московская Синодальная контора, туда в марте месяце и поступило дело Космодамианской церкви. Здесь дело рассмотрено и определено: «антиминс требовать от домовой его преосвященства Синодальной конторы члена преосвященного Геннадия, епископа Суздальского конторы, а по истребовании оного помянутую Космодамианскую церковь по церковному чиноположению малым освящением освятить; впрочем, же быть по вышеописанному оной консистории представлению.» 8-го апреля 1772 года церковь освящена, как предписано, малым освящением, простояв без службы еще почти 10 месяцев.²¹

Через год после сего 22 мая 1773 года постигло храм большое бедствие. На Гончарной улице был пожар; все дома кругом церкви выгорели; огонь хотя и не проник в храм, но св. иконы, иконостасы и стены в нем закоптели; самый престол в настоящей церкви во время пожара, неизвестно кем, был поврежден; после чего совершать на нем Богослужение уже было нельзя, и оно не совершалось более трех лет. Кому же было и позаботиться о храме, когда в приходе после пожара, осталось только три дома? Но Господь не допустил окончательно запустеть св. храму своему. Он вложил одному из достаточных прихожан добрую мысль обновить храм. Именитый гражданин, московского магистрата бургомистр и мишурных фабрик содержатель Лука Афанасьевич Девятов 1775 года июля 21 дня просил преосвященного архиепископа (впоследствии митрополита) Платона дозволить ему «как настоящую церковь, так и придел, иконостасы и св. иконы возобновить и стенное писание росписать своим иждивением». «Бог благословит» было резолюцией Владыки. В тоже время священник Иван Семенов испросил дозволение устроить новый престол и жертвенник. Лука Афанасьевич усердно занялся обновлением храма; в конце июля 1776 года было получено им дозволение, а в конце марта 1777 года было уже все готово. Он торопился, между прочим, отделать храм к приезду преосвященного архиепископа Платона из С.-Петербурга, а его ожидали в Москву в начале 1777 года. По просьбе; ктитора, храм освящен самим архипастырем; торжество освящения совершено в Вербное воскресенье 9 апреля 1777 года. ²²

Из истории храма за прошедшее столетие можно рассказать здесь еще об одном событии 1798 года июня на 12 число ночью похищены из церкви с иконы Пресв. Троицы два серебряных венца, а с икон Божией Матери Печерской, Утоли моя печали и Всех скорбящих радости три жемчужные убруса и три серебряных вызолоченных венца. После похищения оказалось, что церковные двери были отперты ключами, ключи ночью находились у дьячка, подозрение пало на него; произведено следствие, и как виновники преступления не открыты, то преосвящ. викарий Серапион приказал: «Взыскать убытки с дьячка, так как у него были ключи.» Тем дело и кончилось.

Переходим к истории храма за нынешнее столетие. Обновленный в конце прошедшего столетия храм, в начале нынешнего, имел особый случай к своему благосостоянию. В 1804 году одна из ближайших церквей, именно – Николаевская, в Котельниках, по ветхости её, упразднена. Епархиальное начальство хотело приписать cию церковь к соседней Ново-Космодамианской церкви, но священник той церкви Иван Васильев принять ее в свое ведение не желал, а прихожане просили, чтобы она была приписана к церкви Старо-Космодамианской. Просьба прихожан уважена и состоялся указ из Духовной Консистории: «Николо-Котельническую церковь со всем её имуществом от бывшего при оной церкви священника Максима Иванова по описи принять в свое смотрение Космодамианской церкви, что в старой Кузнецкой, священнику Ивану Иванову, яко ближайшему.»²³ Приношения в Космодамианский храм увеличились, а через то и благосостояние его упрочилось.

Наступил бедственный для Москвы 1812 г. и Космодамианский храм подвергся общей участи всех московских храмов. – Неприятель приближался к Москве, а предписаний убирать утварь в приходских церквах не было. За два только дня дано секретное приказание убирать ризницу, не касаясь однако же предметов в виду находящихся, чтобы не произвести волнения в народе. Приходской священник Иван Иванов, скрыв одну часть церковного имущества в подвале под церковью, а другую в яме на берегу Москвы реки, с грустью выехал из Москвы, по дороге к Серпухову. Прихожане выехали раньше его. Церковь осталась без пастыря и пасомых. В октябре, при выходе неприятеля,²⁴ все возвратились в Москву, но возвратились на голое пепелище. Во время пребывания неприятеля здесь все было расхищено, разрушено, сожжено; вблизи Космодамианской церкви не оставалось ни одного дома; огонь коснулся храма, проник и в храм, но снаружи обгорела одна крыша, а внутри один только левый клирос придельной церкви. Вот донесение об этом священника в Духовную Консисторию: «1-е настоящая церковь во имя свв. бессребреников Космы и Дамиана, в ней придел святителя Филиппа московского чудотворца внутри целы, а снаружи кровля обгорела. 2-е престолы целы, также на них и срачицы, в настоящей одежда снята, а святые антиминсы похищены с обоих престолов. 3-е церковной утвари лучшая и большая часть разграблена, осталось нисколько риз не богатых и поношенных, также и два Евангелия медью обложенные; большое же Евангелие серебряное и позлащенное с финифтяными изображениями, стразами обложенное, найдено у господина полицеймейстера Петра Алексеевича Ивашкина, которое еще от него не получено, книги потребные к отправлению священнослужения находятся все целы. 4-е иконостасы при обоих престолах целы, в них св. иконы целы же, а оклады с них похищены; левый клирос в придельной церкви частью сгорел, а при нем находившаяся икона Утоли моя печали вся без остатку сгорела. 5-е при церкви священнослужительских домов было три собственных, деревянных, которые все сгорели. 6-е приходских дворов было десять все те дворы сгорели.²⁵ Что ожидало храм и священнослужителей при таких трудных обстоятельствах? Святейший Синод для облегчения бедственного состояния московского духовенства предполагал уменьшить число московских церквей, приписав особенно бедные к более достаточными. Такого же мнения был и преосвященный Августин; священно-церковнослужители приписных церквей должны были искать места в других ближайших епархиях.²⁶О возобновлении Космодамианской церкви, при всеобщем погроме, при малочисленности прихожан, нельзя было и думать. Казалось существование её кончено; но добрые усердные прихожане, еще не построивши и своих собственных домов, приступили к обновлению храма; 26 января 1813 года освящена теплая придельная церковь.²⁷ Поспешное обновление церкви сделало то, что она не только осталась самостоятельною, но к ней приписана в октябре 1813 года и еще одна из ближайших бедных церквей, Успенско-Гончарная, что, конечно, дало новые средства к её благоукрашеню.²⁸Настоящая Космодамианская церковь, после нашествия неприятеля, оставалась не освященною около трех лет, – а именно до 24-го мая 1815 года. В этом году прихожане имели возможность не только освятить настоящую церковь, но и возобновить весь храм, как снаружи, так и внутри; причем, вместо северных наружных дверей за левым клиросом теплой церкви для большего света, с разрешения преосвященного Августина, ими сделано окно.²⁹ За тем в течении сорока лет в храме не было никаких капитальных построек и особенно замечательных поправок.³⁰ Можно указать только на 1849 год, когда усердием церковного старосты Михаила Гавриловича Кувшинова и других прихожан, устроен в придельной церкви новый иконостас, довольно красивый, с сплошною позолотою.

В 1854 году принял на себя должность церковного старосты почетный гражданин Давид Иванович Хлудов. Время его служения, можно считать в истории Космодамианского храма самым благоприятным. В первый же год своего служения, по резолюции высокопреосвященного митрополита Филарета, «Бог благословит» он приступил к обновлению настоящей холодной церкви. Здесь иконостас, по старому рисунку, переделан весь вновь и вызолочен, стенное писание возобновлено, иконы прочищены и украшены серебряными венцами (50 венцов), куплены новые богатые хоругви, новые лампады, подсвечники и многое другое; все работы произведены лучшими в Москве мастерами.³¹ Освящение храма (малое) совершено 1855 г. 2 октября, в Воскресенье местным благочинным Алексеевским протоиереем Василием Некрасовым.

В 1863 году им же г. Хлудовым устроен в теплой церкви новый мозаический пол. Священник Косминский испрашивал на это разрешение митрополита Филарета словесно. «Бог благословит» сказал Владыка; но, подумав, спросил: «А что ваша церковь не сыра?» – Суха, отвечал священник. «Ну, Бог благословит!» повторил архипастырь.³²

Ревнуя о благодати храма Божия, г. Хлудов в 1869 году, с дозволения высокопреосвященного митрополита Иннокентия, на свой собственный счет сделал в храме новую и, можно сказать, капитальную поправку. Укажем на главное: с северной стороны церкви устроен новый фронтон, сделаны новые главы, водружены в них новые, медные, вызолоченные через огонь, кресты, окна некоторые разделаны, другие заделаны и вообще все приведены в одинаковый вид; причем вставлены в них новые решетки, колоды и рамы; в самом храме все прочищено, промыто, окрашено; обветшавшие места для отдохновения предстоящих заменены новыми ясеневого дерева.³³ Казалось церковь доведена до полного благоустройства, но издавна и постоянно в ней чувствовалась существенная необходимость в улучшении помещения ризницы и другом теплом алтаре для служения двух литургий в зимнее время; усердие того же ревнителя восполнило и этот недостаток. В 1870 году, по благословению высокопреосвященного Иннокентия, настоящая холодная церковь обращена в теплую (причем вместо южных входных дверей сделано окно, чугунный пол заменен мозаическим); а для ризницы устроено помещение в палатке, на колокольне.³⁴

Немного сохранилось священных предметов в нашем храме от первых лет его существования. С достоверностью можно указать только, как на древность, на местную храмовую икону святых бессребреников и чудотворцев Космы и Дамиана; икона хотя и была несколько поновляема, но доска её (кипарисная) и самая иконопись несомненно принадлежат XVI веку. Св. братья изображены на ней в средних летах, оба с бородами и подстриженными волосами; в правых руках своих они держат по одному перу (орудие для помазания), а в левых сосудцы; на полях иконы находится 16 изображений деяний сих святых. Икона эта не одинаковой меры с другими местными иконами и для симметрии с ними вставлена в особую доску, что сделано во 2-й половине прошедшего столетия, когда один из почетных прихожан Лука Афанасьевич Девятов, при переделке иконостаса, поставил в нем икону тезоименитого себе святого Евангелиста Луки; доска, в которую вставлена икона свв. бессребреников, имеет одинаковую меру с иконою св. Луки. Эта местная храмовая икона свв. бессребреников всегда особенно чтилась и чтится в нашем храме; пред нею служат молебны с детьми при начале учения грамоте; перед нею особенно часто молятся болящие и за болящих; а что молитвы их бывают не тщетны, доказательством служат серебряные привески (ножки, ручки и т. п.), которых на иконе и ныне не мало, а в течение 200 лет, конечно, много и уничтожено. В 1870 г. марта 24 дня одна из болящих московская мещанка Анна Моисеева Карягина (сконч. в 1872 г.) приложила к иконе богатую серебряную лампаду и пожертвовала на масло 300 р. с. с тем, чтобы лампада горела неугасимо. Из прочих икон храма как наиболее замечательным, можно указать на две, начала XVIII века: 1) икону Спасителя (при входе в храм на южной стороне), и 2) Св. Иоанна Воина, (в иконостасе настоящей церкви). На первой из них находится такая надпись: «Сей образ писал изограф Егор Иванов сын Грез. 1725 года марта в 24 день.» На второй: «1728 году апреля в 15 день написася сей святой образ, по обещанию оружейные палаты гребенщика Семена Прокофьева сына шешенина, писал иконописец федор алексиев сын бушуев» Несомненно также древни иконы св. апостол Петра и Павла, св. Николая, Алексия человека Божия и местная в придельной церкви святителя Филиппа митрополита московского.

Из икон новых замечательна по своему происхождению икона препод. Давида, иже в Селуне. Вот обстоятельства её сооружения. Староста церковный потомственный почетный гражданин Давид Иванович Хлудов в течении 17 лет сделал в церковь разных пожертвований на сумму около 50,000 руб. и за эти пожертвования ни от кого никогда не получал никакой награды. Приходской священник В. Ф. Руднев и прихожане, движимые чувством благодарности, в память о нем, как благотворителе храма, соорудили в 1871 году икону тезоименитого ему святого, – препод. Давида селунского и пожелали поставить ее в самом храме, на видном месте, с упованием, что всякий входящий в храм, взирая на икону, будет молитвенно воспоминать раба Божия Давида. Икона написана художником московской Оружейной палаты Д. М. Струковым в стиле древнего иконописания; поставлена на правом клиросе настоящей церкви в раме, обложенной свинцовым золоченым басменом, рисунка XVI века, по образцу басмена главного иконостаса в Покровском (Василия блаженного) соборе; внизу её сделаны две надписи, указывающие на обстоятельства сооружения её; 20 марта 1871 года получено дозволение его высокопреосвященства митрополита Иннокентия на поставление, а 21 в Вербное воскресенье совершено и самое освящение её местным благочинным Сумеоно-Столпническим, за Яузой, протоиереем Алексием Соловьевым-Михайловым соборне. Во время литургии приходским священником сказано слово; после литургии отправлено молебное пение пр. Давиду с возглашением многолетия благотворителю храма; а затем в квартире священника от прихожан поднесен ему адрес с выражением чувств благодарности.³⁵

Как святыня особенно чтится в нашем храме большой, напрестольный, серебряный вызолоченный крест; он имеет 11 вершков длины. 7 верш, ширины, украшен жемчугом и весит 4 фунта и 13 золотников; на рукояти его находится надпись, которая гласит, что он «построен лета от Христова Рождества 1731 тщанием служителя церкви и приходских и посторонних людей вкладчиками». Внутри его хранятся: «часть древа Креста Господня, камень от пещеры, где Христос родися» и части святых мощей: «Св. ап. Андрея Первозванного, Евангелистов Марка и Луки, святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустого, преподобных отец Сергия Радонежского, Ефрема Сирина, Михаила Малеина, Стефана Нового, великомученицы Варвары, великомученика Пантелеймона и многих других Святых.» Крест сей выносится для поклонения в день Воздвижения, в неделю Крестопоклонную и в навечерие Богоявления для освящения воды. Есть, части мощей и в других напрестольных крестах; в кресте, постоянно употребляющемся при богослужении есть часть мощей свв. бессребреников и чудотворцев Космы и Дамиана.

Священной утвари в храме достаточно, но предметов древних нет; описи церковного имущества за прошедшее столетие не сохранилось; быть может были в храме вещи и древние, и дорогие; но многое и при том лучшее похищено из него в 1812 году. Местный священник Иоанн Иоаннов после нашествия неприятелей доносил начальству, как выше сказано, что «церковной утвари лучшая и большая часть разграблена.» Из похищенных вещей, кроме Евангелия, после ничего не найдено, но и оно, как увидим, нескоро возвратилось в наш храм. В 1819 г. прихожане входили особым прошением по сему предмету к митрополиту Серафиму. В прошении своем они, между прочим, писали: «Св. Евангелие после неприятеля сперва явилось в Яузской части, а потом переслано было в танц-клуб, где собираемо было вообще все оставшееся московское имение после разграбления и пожара; отсюда обер-полицмейстером передано духовному правительству; которое Евангелие, получа покойный преосвященный Августин решился, к сожалению, нашему, оставить навсегда в своей домовой, что на Троицком подворье, церкви.»³⁶ По резолюции владыки Евангелие возвращено и до сего времени остается в храме первым и лучшим Евангелием. Второе Евангелие хотя и было повреждено французами, как значится в церковной описи, но уцелело и в 1847 году усердием одного из прихожан исправлено и украшено серебряною доскою, стразами и финифтяными изображениями.

Вкладчики прошедшего столетия большею частью остались в неизвестности; о некоторых только можно сказать с достоверностью, по надписям на самих вещах, пожертвованных ими. Так на серебряной водосвятной чаше находится следующая надпись: «1782 г, марта 4 дня, cия водосвятная чаша дана вкладу в церковь Космы и Дамиана в поминовение родителей от московского первой гильдии купца Луки Афанасьева сына Девятого.» Большой колокол (220 пуд и 8 ф.) отлит «1785 г. в бытность священника Иоанна Сумеонова тщанием покойного московского первой гильдии купца Петра Михайлова сына Репейщикова жены его вдовы Дарьи Ивлиной дочери. «Из вкладчиков нынешнего столетия приснопамятен вышеупомянутый потомственный почетный гражданин, Хлудов; им сделана на престол настоящей церкви богатая, серебряная, кованая одежда, в которой весу 59 фунт, и 32 золотн., пожертвованы большие серебряные сосуды, 10 больших серебряных риз и более 50 сер. венцов на иконы.

Церковь наша никогда не имела и не могла иметь значительного числа прихожан; так как в самом ближайшем расстоянии от неё – саженей на 100 в окружности, находится еще пять приходских церквей. Число домов в приходе в разное время было различно. По писцовым книгам 139 и 140 (1631–1632) г. при церкви значится 48 дворов;³⁷ по переписным книгам 1702 года – 66 дворов;³⁸ в 1759 г. 32 двора;³⁹ так было до 1773 года; в этом году, после пожара, бывшего мая 22 дня, осталось в приходе только три дома; вновь после пожара построились не скоро и всего построено 10 домов. В 1812 году во время нашествия неприятелей в приходе все дома сгорели; в 1813 и 1814 гг. построено 12 домов, каковое число остается и доныне. Число душ в приходе никогда не было выше 300 обоего пола. Земля, на которой живут прихожане, конечно, как ныне, так и прежде, была в одинаковом количестве; поэтому нужно полагать, что дома XVII века и первой половины XVIII, когда число их доходило до 66, были очень небольшие. Между прихожанами церкви были люди богатые (напр. Зубков, Девятов и др.), были и нищие, жившие на церковной земле как значится в строильных книгах 1657 г., из оброку; были дьяки, подъячие и толмачи; были крестьяне, мещане и купцы.

Прихожане церкви XVII века – неизвестны. По документам архивов Министерства Юстиции, Духовной Консистории и собственного церковного укажем на лиц более почетных живших в приходе в XVIII и нынешнем столетиях. В 1713 году в приходе, между прочим, состояли дворы: Дьяка Алексея Афанасьева сына Новгородова; Посольского приказа толмача Ивана Иванова Турчанинова; подъячаго Андрея Яковлева сына Торопова; подъячого Якова Феодорова (Министер. Юстиц. дела разных городов кн. 48, с 1696 по 1713 г. стр. 515–516). В 1735 г. жили: Камер-коллегии секретарь Михаил Иванов Толмачев, Камер-коллегии канцелярист Василий Семенов Каменицкий и 1-й гильдии купец Иван Григорьев Турицын. (Из подписей к прошениям по делам нашей церкви в Арх. Мин. Юст.). В 1740 г. жили: полковник Василий Наумов Мельгунов; Переславля-Рязанского купец и суконной мануфактуры содержатель Иван Алексеев Третьяков и купцы 1-й гильдии Афанасий Филиппов Смирнов и Петр Тимофеев Черенов. (По испов., книгам в арх. Кон.) В 1770 г. Московские 1-й гильдии купцы: Аврамий Васильев Зубков и Лука Афанасьев Девятов; майор Иван Григорьев Соколов и купцы: Мамонов, Гуляев и Щукин. В 1800 г. – купцы: Григорий Филиппов Черепенников и Николай Васильев Сахарников. В 1810 году – купцы: Алексей Лукин Девятов, Василий Иванов Хомутинников; Василий Иванов Демидов, Александр Семенов Осокин. В 1814 г. Московский 1-й гильдии купец Гавриил Прокофьев Кувшинов. В 1835 году – купеческая жена вдова Мелания Захарова Хлудова с детьми: Тарасием, Алексием, Назарием, Герасимом и Давидом Ивановыми Хлудовыми. В 1848 г. – Почетные граждане Михаил Гаврилов Кувшинов и Василий Алексеев Медынцев. В 1855 г. Вильманстрандский первостатейный купец Ксенофонт Неофитов Головин и Московский купец Александр Яковлев Поляков. В 1865 г. действительный статский советник Степан Алексеев Тарасов и личный почетный гражданин Сергей Николаев Долгов. В настоящем 1872 году в приходе живут: потомственный почетный гражданин Давид Иванов Хлудов (с 1835 года); мануфактур советник Константин Васильев Прохоров (с 1868 г.); потомственный почетный гражданин Константин Константинов Прохоров (с 1868 г.) Московский 1-й гильдии купец Александр Яковлев Поляков (с 1855 г.); Московский 2-й гильдии купец Иван Иванов Комаров (с 1869 г.); потомственный почетный гражданин Петр Митрофанов Бирюков (с 1872 г.) и друг.

Как благотворители храма, достойны памяти прихожане прошедшего столетия московские 1-й гильдии купцы Иван Григорьев Турицын и Косма Григорьев, построившие на свой счет в 1745 г. новую каменную колокольню. Приснопамятен также московский 1-й гильдии купец Аврамий Васильевич Зубков, построивший как выше сказано, один на свой собственный счет в 1769 г, придел во имя св. Филиппа и всю трапезную церковь. После пожара 1773 года, он, хотя уже и не жил в приходе, но продолжал благотворить церкви; из дел Консистории 1793 года видно, что он ежегодно в день своего ангела к иконе Аврамия Смоленского (местной в устроенном им приделе) присылал большую местную свечу. Особенным усердием к нашему храму отличался в прошедшем столетии Лука Афанасьевич Девятов. Переехав в приход около 1750 г. (что видно из подписей его в делах консисторского архива) простым не богатым купцом, он сделался здесь именитым гражданином, московского магистрата бургомистром (первенствующим), московским 1-й гильдии купцом и мишурных фабрик содержателем; он жил роскошно, имел своих певчих, музыкантов (по словам священ. Косминского, который здесь родился в 1800 г., здесь служил и живет до ныне); в доме его, как видно из церковных документов, жило при нем несколько семейств его крепостных дворовых людей. Усердие ко храму Божию сделало его известным митрополиту Платону, который сам освящал, отделанный им храм наш и после, как передает местное предание, нередко бывал у него в доме. Как храм, так и причт, имевший в своем приходе только три дома, в это время исключительно содержались его усердием. Лука Афанасьевич, как значится в метрических книгах 1784 года, «умре по христианской должности в покаянии ноября 15 дня на 57 г. от рождения.» Сын его Алексей Лукич поддерживал дела своего родителя и не был беден: но внуки и правнуки его около 1820–1830 годов совершенно разстроились и обедняли; что было причиною сего не знаем; заметим только, что потомки Луки Афанасьевича не занимались купеческими делами, а находились в военной и гражданской службе. Так внук его Николай Алексеевич был прапорщиком, а правнук Петр Николаевич коллежским регистратором (что видно из исповедных книг нашей церкви). В 1835 г. дом Девятова перешел к купцам Хлудовым. Один из братьев Хлудовых (Давид Иванович), при благословении Божьем, и доселе состоит владельцем его.

В прошедшем столетии приход наш состоял исключительно из лиц православного вероисповедания; иноверцев в нем никогда не было. До 1800 года не было в нем и раскольников. Андрей Степанов Востряков первый из раскольников купил дом в нашем приходе; вслед за ним стали покупать и другие, так что в 1825 г. было уже в нашем приходе из 12 домов всего прихода 5 домов раскольнических. В недавнее время перешел к раскольнику еще один, – и один из лучших домов нашего прихода. Действительный статский советник Степан Алексеевич Тарасов в 1867 г. продал свой дом, известному в расколе, купцу К. А. Стракопытову. Все раскольники, населявшие и населяющие наш приход секты поповщинской, по Рогожскому кладбищу. Их мнения, правила и обряды одинаковы с другими раскольниками того же толка. Из ведомости о расколе за 1853 год, представленной в Консистории, видно, что в доме одного из раскольников нашего прихода московского мещанина Александра Яковлева Владимирова была моленная, в которой отправлял богослужение сам Владимиров; он пользовался большим уважением в расколе и помер в 1860 г. на 81 г. от рождения. После него дом перешел ко внуке его, и моленная для приходящих закрыта. Присоединившихся из раскола к церкви православной было очень немного; за последние 10 лет совершено одно только присоединение в 1871 году.

Говоря о раскольниках, нельзя не вспомнить здесь об известном поборнике православия, в борьбе с расколом, московском купце Адриане Ивановиче Озерском. Он доживал последние годы своей жизни и скончался в нашем приходе. Это был человек много начитанный, обладавший твердою памятью и даром слова; он был членом Императорского Московского общества истории и древностей российских, состоял в переписке и дружбе со многими учеными людьми (напр. Ив. М. Снегиревым и В. М. Ундольским) и пользовался особенным вниманием и расположением покойного митрополита Филарета. Не щадя ни трудов, ни издержек на приобретение и переписку книг и рукописей, он составил огромную, для частного человека, библиотеку, которая после него перешла к шурину его почетному гражданину Алексею Ивановичу Хлудову. Обратил ли он кого из раскола в православие, неизвестно, но то достоверно, что победа в беседах с раскольниками всегда оставалась на его стороне; так передают близко знавшие его. Плодом его многолетнего изучения старопечатных и старописьменных славянских книг, и всестороннего знания раскола, осталась составленная им книга в двух частях: «Выписки из старописьменных, старопечатных и других книг, свидетельствующие о святости Соборной и Апостольской церкви.» Книга издана после смерти его в 1862 году А. Хлудовым.⁴⁰ Озерский скончался в доме шурина своего почетного гражданина Назария Хлудова 1860 г. августа 28 дня, на 79 году от рождения.

Училищ, больниц, приютов, казенных и общественных зданий в приходе нашем никогда не существовало. Недавно только (в 1869 году) и то в одной из квартир церковных домов, с разрешения епархиального начальства, открыта богадельня на пять лиц женского пола. Кроме квартиры, отопления и подаяния в храме, призреваемые получают проценты с капитала 2400 руб. сер., положенного на вечное время почетным гражданином Давидом Иван. Хлудовым.⁴¹

Как прихожан церкви, потрудившихся для блага церкви, мы перечислим здесь известных по сохранившимся документами церковных старост. До 1788 г. старосты при церкви не было; кто продавал свечи и производил кошельковый сбор по церкви неизвестно. В деле о первом церковном старосте значится только, что в прежнее время деньги церковные имелись под присмотром священника. Первым церковным старостою был купец Нестер Софронов сын Софронов (1788 г.); прослужив при церкви один год, он, по неудовольствиям со священником, в июне 1789 г. отказался от должности.⁴² Был ли после кто избран на его место в старосты и вообще были ли старосты при нашей церкви до 1812 г. из документов не видно; непрерывный ряд церковных старост начался с 1813 года.

Московский купец Василий Иванович Хомутинников (1813–1827). Его преимущественно усердием возобновлен храм наш после 1812 года; на память о себе он оставил в церковь богатые серебряные сосуды (6 фун. 44 зол.), а на причт 2700 руб. ассигнац. денег; скончался в нашем приходе 1828 г. мая 27 дня.

Почетный гражданин московский 1-й гильдии купец Гавриил Прокофьевич Кувшинов (1828–1844). По прошествии трех трехлетий в январе 1838 года за усердную службу он награжден похвальным листом; скончался 1847 г. марта 3 дня 66 лет от роду; по завещанию его получено причтом на поминовение 300 руб. сер.

Почетный гражданин Назарий Иванович Хлудов служил одно 2 полугодие 1844 года. Им пожертвована в церковь богатая серебряная дарохранительница (весу в ней 14 фун. 8 зол.) В 1855 г. выехал из прихода.

Почетный гражданин Алексей Иванович Хлудов служил два трехлетия (1845–1847 и 1851–1853). Выехал из прихода в 1852 году.

Почетный гражданин Михаил Гаврилович Кувшинов (1848–1850). Выехал из прихода в 1869 году.

Почетный гражданин Давид Иванович Хлудов с 1854 г. Состоит на должности доныне. Им церковь возобновлена и украшена, поддерживается и обеспечена. Митрополит Филарет, начиная с 1860 г., на каждое новое трехлетие, при утверждении его в должности старосты, писал: «Утверждается с благодарностью за продолжаемое полезное служение.» (См. Указы Консистории в церковн. архиве)

Говоря о церковных старостах, скажем здесь несколько слов и о церковных суммах. В 1806 г. было в церкви денег 874 руб. 58 коп. ассигнац. После нашествия неприятеля в 1812 г. священник доносил: «церковная сумма похищена, а сколько именно объяснить не могу за пропажею книг расхода и прихода.» С 1813 по настоящий 1872 г. в церкви никогда не было денег более 1500 руб. сер. Расходуя деньги на собственные нужды, церковь делает ежегодные взносы на содержание духовно-учебных заведений. Церковные учреждения издревле содержались на сборы с церквей. Вот в каком количестве она делала эти взносы: в 1625 г. платила, по окладу дани, в Патриарший Приказ 10 алтын; в 1631 году туда же 18 алтын 5 денег; в 1735 г. в Синодальный Казенный Приказ вносила дани и пошлин 22 алтына 3 деньги; а в 1737 году – 67½ коп. В 1813 году прибыли от продажи свеч и огарков на содержание духовно-учебных заведений внесено 72 руб. 30 коп. асс.; а в 1870 году 39 руб. 15 к. сер.; с 1871 г., по-новому положено (22% с доходов кошельковых, кружечных и свечных) о сборах с церквей, будет вносить ежегодно не менее 75 руб. Были случаи, когда церковь делала исключительные пожертвования: так в 1854 г. внесено от неё на военные издержки 100 руб. сер.

Число членов причта в разное время было различно. Из скольких членов состоял причт до 1657 года неизвестно. Книги Патриаршего Приказа (с 1625 г.), в которых, между прочим, значатся по окладу дани с церквей, упоминают об одних только священниках, так как через них вносились те дани. Строильные книги 1657 г., описывая дворы московских граждан, первые перечисляют членов причта. «Да подле кладбища дворы (сказано в них о нашей церкви): двор попа Анкудина (вероятно Акиндина), двор диaкoнa Ивана, двор пономаря Мишки, двор просвирницы Прасковьицы.» В первой половине XVIII в., кроме священника и диакона, были при церкви дьячек и указный сторож, который после заменен пономарем; таким образом при церкви состоял полный причт. Мало того, в половине прошедшего столетия имелись при ней, и священники викарные, для служения ранних заупокойных литургий. Так в 1766 г. октября 30 дня, священник Иван Семенов просил: «по силе Ея Императорского Величества указу велено быть при приходских церквах викарным священникам, а при нашей Космодамианской церкви в приделе Филиппа митрополита викария не имеется, прошу определить для поминовения родителей такого-то.» Полный причт оставался при церкви до пожара 1773 года; после пожара дьяконская вакансия закрыта, конечно, по бедности прихода; в 1811 году вновь определен был дьякон, но не на дьяконской вакансии, а на пономарской, каковый дьякон имеется и ныне; просвирни были как в прошедшем, так и в первой половине нынешнего столетия; в настоящее время просвирни нет.

Главным источником содержания причта, как прежде, так и ныне, служат доходы от прихожан при исправлении различных треб и, как число прихожан всегда было весьма мало, то и доходы причта всегда были весьма ограничены. О доходах причта за прошедшее столетие мы имеем одно только отрывочное сведение из дела Консистории 1788 г., где сказано, что пономарь получил дохода за всю пасху два рубля тридцать коп.; и по тогдашнему времени 2 р. 30 к. сумма очень небольшая. В 1806 г. в ведомости о священно-церковно-служителях и детях их показано: «доходу священно-церковнослужителям, полагая примерно, приходить в год четыреста пятьдесят рублев.» В ведомостях после 1812 года причт о своем содержании писал: «содержание безбедно» или «довольно», или «посредственно.» В 1863 г. на вопросы, составленные Высочайше утвержденным присутствием, по делам православного духовенства, причт отвечал, что кроме 493 руб. процентов с капитала положенного на вечное время, он получает доходов от прихожан в год до 500 руб. В настоящее время, кроме процентов 567 р. 50 к., получается доходов от прихожан и посторонних лиц в год около 1000 руб. сер.⁴³

В течении более двухсот лет члены причта помещались в своих собственных домах на церковной земле (земли при церкви 586 квадр. саж.). Как велики были дома их в XVII в. не знаем, но думаем, что вдали от центра города, на небольшом участке земли, при небольшом приходе они не были большими и ценными; в половине XVIII в. и то дома их были очень малы и дешевы. В 1759 году священнический дом продан за 450 руб., а дом диакона в том же году за 250 руб.⁴⁴; дома причетников были, конечно, еще меньше и еще дешевле. В 1773 г. вместе с приходскими, сгорели все дома причта; после пожара диаконская вакансия закрыта; священник поселился в доме сына своего неподалеку от церкви; дьячок и пономарь домов не строили и постоянно сменялись; церковная земля оставалась незастроенною в течении целых 20 лет. ⁴⁵ В 1793 г. построил себе; дом священник, в 1798 году построился дьячок; в 1806 году был дом и у пономаря. Дома эти существовали до 1812 года; по выходу; неприятеля из Москвы причт нашел на своей земле, как выше сказано, голое пепелище. Положение в высшей степени безотрадное! На требование начальства доставить сведения о домах священно-церковнослужителей священник 1813 года января дня объяснял: «Священник Иоанн Иоаннов имеет двух детей при себе, жительством бедствует у прихожанина купца Девятова в банном подвале, лишившись своего имения и собственного дома и находится теперь с семейством своим в бедственном положении. Диакон Аврам Иванов с женою и четырьмя своими детьми, жительствует сам с священником в том же подвале, а по бедности жена его с малыми детьми скитается по разным селам, лишившись всего своего имения, и собственного дома, и находится теперь в самом бедственном положении. Просвирня Елисавета Васильева вдова с двумя детьми своими где жительствует и в каком положении в рассуждении своего пропитания находится неизвестно. Что касается до приходских наших домов, то они все без остатку сгорели.» Почему не дано сведения о пономаре и его доме неизвестно. Летом 1813 года причт разместился, но как? Священник на свой счет отделал для себя помещение в палатке на колокольне своей церкви (на 5 квадр. арш.); диaкон отстроил для себя палатку в колокольне приписной Николо-котельнической церкви; пономарь нашел для себя помещение в палатке на паперти той же церкви (см. Опись Николо-котельнической церкви ст. 22 и 24). Так бедствовал причт не один год. Около 1816 г. священник переехал на жительство в свой дом, состоявший в приходе Николо-котельнической церкви; а диакон и пономарь построились на церковной земле при Космодамианской церкви. Священническая земля при нашей церкви оставалась незастроенною более 20 лет. Ныне существующие дома построены: священника – в 1833 году, диакона – в 1862 г. дьячка – в 1848 г. Один из сих домов именно дом диакона, куплен и пожертвован в церковь старостою церковным почетн. гражд. Д. Ив. Хлудовым в 1865 году; остальные два куплены им же Хлудовым в 1868 году. Все три дома куплены за двенадцать тысяч двести пятьдесят (12,250) руб. сер. и пожертвованы в церковь с тем, чтобы причт помещался в них бесплатно, а доход с них, за сим помещением, поступал в церковь, как на ремонт самих домов, так и на другие церковные нужды.

Настоятели Космодамианской церкви XVII и начала XVIII в. известны только по именам, которые приходилось нам встречать в документах того времени; проследить хронологически полное время их служения при церкви, мы не имели возможности. С 1718 г. можно представить полный список их.

Григорий был священником в 1625 г. (По приходным книгам Патриаршего Приказа 1625 г.)

Гавриил – в 1631 году (по тем же книгам 1631 г.)

Анкудин (Акиндин) – в 1657–1686 гг. Известен из строильных книг 1657 года, и из книги «Семисотлетие Москвы» 1847 г. стр. 120.

Алексий – в 1693 г. взял новые антиминсы.

Иван – в 1701 г. взял антиминс в придел св. Филиппа.

Иаков Глебов – выбыл из прихода в 1718 году.

Григорий Иванов (1718–1759). Рукоположен во священника, по благословению Стефана митрополита рязанского, Исаием митрополитом Нижегородским в 1704 г. Луховского уезда в село Филосово. В ставленой грамоте его, за подписью Стефана митр, рязанского между прочим, написано: «аще кто к нему приходит от детей духовных, от мирских людей, и он даразсуждает их и имеет власть вязати и решити по правилам св. Апостолов и св. отцов, и по благословению нашего смирения, а монашеского чина к себе в духовенство не приимати кроме великие нужды». В 1711 году он прибыл в Москву и выходил на крестец.⁴⁶ Сентября 16 дня 1718 г. кресцовскому попу Григорию дана перехожая память, по приходской заручной челобитной, к Космодамианской церкви. В 1729 году он овдовел и с сего времени до самого конца служения (1759 г. декабря 6 дня) должен был, сначала каждый год, а потом через каждые три года, просить себе новую епитрахильную грамоту, а вместе с нею и право священнослужения.⁴⁷ В ведомости за 1758 г. он показан 97 лет. В 1759 г. по старости лет, уволен от должности. Когда и где скончался неизвестно.

Иван Семенов (1759–1792) 1752 г. октября 28 дня посвящен в диакона к нашей церкви; 1759 года декабря 6 дня в Николо-угрешском монастыре митрополитом Тимофеем, по просьбе прихожан, рукоположен во священника; сын его Феодор, учившийся в Московском университете и имевший свой дом в нашем приходе (бывший Кувшинова, ныне Комарова), в 1788 г. по желанию родителя, был определен в дьячка к нашей церкви; но в 1799 году, как неисправный, отрешен от места. Священник Иван Семенов скончался 1792 года ноября 12 дня при нашей церкви.

Марк Семенов (1792–1794) 1792 года ноября 30 дня переведен от упраздненной Предтечевской, на Ленивке,⁴⁸ церкви. Резолюция по сему делу митрополита Платона была такая: «Как г. главнокомандующий требует, чтоб поскорей помещен был на место, упражняемой Предтечинской церкви священник с причетники, то на cие праздное место Предтечинского священника и поместить.» 1794 г. апреля 3 дня, священник Марк переведен к Софийской, на Набережной, церкви.

Иоанн Иоаннов Попов (1794–1827), сын священника, образование получил в Славяно-греко-латинской академии. В 1792 г. октября 25 дня посвящен в диакона к церкви Сорока мучеников, близ Новоспасского монастыря; 1794 г. апреля 9 дня в Троицком соборе, в Лавре, митроп. Платоном рукоположен во священника к нашей церкви; 1803 года октября 5 овдовел; в 1822 году награжден скуфьею. В 1827 году заявил начальству о желании своем вступить в монашество. Митрополит Филарет в мае 1827 года отбыл в Петербург в июне месяце; он писал оттуда своему викарию преосвященному Иннокентию; «Призовите Ивановского сорока, церкви Космы и Дамиана старого (что в Таганной слободе) священника Иоанна Иоаннова, и скажите ему, что я слышал о его расположении вступить в монашество, и потому желаю представить его на открывшуюся вакансию Синодального ризничего. Если он подтвердит о своем расположении: то возьмите от него прошение о пострижении, и пришлите его ко мне немедленно. А если будет в контору указ о избрании кандидатов, то предложите его первого.»⁴⁹ Прошение подано и 7 августа 1827 года он пострижен в монашество, назван Иосифом и определен Синодальным ризничим. В следующем году августа 15 произведен в архимандрита Златоустова монастыря; 10 сентября сделан членом Консистории; 1830 г. марта 18 переведен в коломенский Новоголутвинь монастырь. Скончался 1838 г., мая 27 дня, 72 лет от рождения. Митрополит Филарет на донесении о его смерти соизволил написать: «Архимандрит Андрониевский (Гермоген), примет труд отдать последний долг блаженной памяти собрату.⁵⁰ Погребение совершено в коломенском Староголутвине монастыре.

Михаил Иоанов Косминский (1827–1868). Сын священника – предместника своего; обучался в московской перервинской семинарии; в 1823 г. марта 18 дня произведен в диакона к Успенской, что на Покровке, церкви. Родитель его, заявив о своем желании вступить в монашество, просил словесно на свое место во священника произвесть сына диакона. Преосвященный викарий Иннокентий просьбу его довел до владыки в С. Петербург и недели через две получил ответ. Владыка писал: «Космо-Дамианскому, что в Кузнецкой, священнику скажите: пусть сын его диакон просит производства на его место; желательно, чтобы просьба подкреплена была согласием прихожан.» (Приб. к твор. св. отцов 1871 г. кн. 2 письмо 10, стр. 417) 6 августа 1827 года диакон Косминский произведен во священника; в 1860 году награжден скуфьею, а в 1866 г. камилавкою; в июле 1868 года, по болезни и старости, уволен в заштат.

В настоящее время (в 1872 г.) состоят на службе:

Священник Василий Федоров Руднев образование получил в вифанской семинарии; окончил курс со степенью студента в 1856 году; 16 июня 1857 года рукоположен в Диакона к настоящей Космодамианской церкви; августа 2 д. 1868 года митрополитом Иннокентием произведен во священника.

Диакон Николай Георгиев Недумов, из студентов московской семинарии 1866 года; рукоположен в диакона к настоящей церкви 1868 года сентября 22 дня.

Псаломщик Иван Яковлев Уваров, из окончивших курс воспитанников московской семинарии 1871 года; определен в псаломщика к настоящей церкви 1872 года февраля 3 дня.