КНИГА

Слова писание и К. близки между собой, хотя и не вполне совпадают: К. представляет собой связную последовательность *писаний, объединенных единством темы. Вот почему К. имеют обычно определенное заглавие, даже если оно в библ. тексте не всегда значится в начале данного писания. Заглавие и тему К. имеет оттого, что она является неким синтезом, представляя собой не просто ряд материальных строк и гранок, а органическое сложное целое, объединяющее нек–рые последовательные события в непрерывном повествовании или сочетающее в одном сборнике несколько родственных между собой письменных произведений – поэм, песен, изречений, притч, пророчеств.

К. рано появляется в Израиле: уже древние повествования используют два еще более ранних сборника эпических и лирических песен: «Книгу браней Ягве» (Числ 21, 14) и «Книгу Праведного» (Ис Нав 10, 13; 2Цар 1, 18). Существование этих сборников доказывает, что Израиль очень рано осознал своеобразие своей судьбы и непрерывную последовательность, с к-рой Бог руководил его историей. Уже само количество К., представляющих столь крепкое единство при таком различии типов, созданное за несколько веков этим совсем небольшим народом, свидетельствует о силе его веры, побуждавшей его выражать и решать встававшие перед ним вопросы: тут и общие исторические обзоры, и правовые кодексы, и поэтические и богослужебные сборники, и размышления над проблемами ч-ского существования.

Свящ. происхождение нек–рых из этих книг мы можем проследить: это – законодательные и пророческие сборники; *Закон и *Пророки составляют одну из стержневых частей Библии.

Если в прямом значении этого слова трудно назвать К. «две скрижали Откровения» (Исх 31, 18), содержавшие «закон и заповеди» (24, 12), к-рые Моисей, получив от Бога, нес в руке (32, 15) – так как эти каменные скрижали были, по–видимому, вроде применявшихся писцами глиняных дощечек, хотя и из более благородного материала, – то и здесь речь идет уже о некоем целом, к-рое должно было храниться и Свидетельствовать о *воле их автора, т. е. самого Бога. Перед нами своего рода первый набросок и ядро сборников, образовавшихся впоследствии, постепенно развившихся и получивших названия: «Книга Завета» (Исх 24, 7; 4Цар 23, 2, 21), «Книга Закона» (Втор 28, 58, 61; 29, 20; Ис Нав 1, 8; 8, 34) и «Книга Моисеева» (2Пар 25, 4; 35, 12; Езд 6, 18; Мк 2, 26). Книга существует для того, чтобы ничего не терялось из повелений Божиих и чтобы служить постоянным свидетельством против исказителей (Втор 31, 26 сл.; ср Ис Нав 24, 27).

Подобной же потребности отвечает образование пророческих сборников. Для Исаии недостаточно собрать учеников и внедрить в их сердца свое свидетельство (Ис 8, 16), чтобы оно оставалось «откровением и свидетельством» и в народе (8, 20); он получает повеление «вписать это в книгу, чтобы осталось на будущее время, навсегда, навеки» (30, 8). Когда Иеремия дважды диктует Варуху краткое основное содержание всего, что он говорил за двадцать лет, он делает это в надежде, что такая ужасающая сводка «гнева и негодования, к-рое объявил Господь на народ сей» приведет его к раскаянию (Иер 36, 2, 7). Так К. Израиля характерны не только своим литературным обликом, но и своим неповторимым своеобразием: они не столько свидетельство, собранное народом о своем прошлом и о своем национальном облике, сколько свидетельство, данное Богом о Своей *правде и о *грехе ч‑ка. Это именно то назначение Писания, на к-рое указывает ап. Павел: «Писание всех заключило под грехом, дабы обетование верующим дано было по вере в Иисуса Христа» (Гал 3, 22).

Поскольку книги, в к-рых собраны изречения пророков, – *Слово Божие, то понятно, что такой тайновидец, как Иезекииль, начиная пророчествовать и задумываясь о своем призвании (*миссии), видит себя съедающим небесный книжный свиток и повторяющим на земле текст, составленный на небесах (Иез 2, 8–3, 3). Это видение выражает очень ярко, не впадая в мелочной буквализм стольких последующих комментаторов, природу богодухновенной книги, являющейся всецело и делом Божиим и трудом писателя–ч–ка.

Есть, однако, некие еще более таинственные книги, содержание к-рых Бог хранит почти исключительно для Себя: такова «Книга для житья», куда Он вписывает язычников в число граждан Сиона (Пс 86, 5 сл.; Ис 4, 3) и из к-рой Он вычеркивает лжепророков (Иез 13, 9). А так как быть записанным в Иерусалиме означает именно быть записанным для продолжения «житья» (Ис 4, 3), то эта книга оказывается тождественной с «Книгой живых» (Пс 68, 29), куда Бог вписывает предопределенных Им для *жизни на земле (Исх 32, 32 сл.) и на небе (Дан 12, 1; Лк 10, 20). И если существует К., в к-рой наши дни и все наши поступки вписаны еще до их свершения (Пс 138, 16), то она отлична от тех книг, к-рые будут принесены и раскрыты в час *Суда (Дан 7, 10; Откр 20, 12). Все эти образы выражают не столько какие–либо подсчеты, сколько служат к провозглашению абсолютной точности взора Божия и безошибочного выполнения Его *замысла. Если в Его книге ведется какой–либо счет, то это счет нашим слезам (Пс 55, 9).

К. за семью печатями, к-рую держит в Своих руках Сидящий на престоле и к-рую один только закланный *Агнец может раскрыть и прочесть (Откр 5, 1–10), несомненно является К. пророческой, согласно преданию ВЗ (ср Ис 8, 16; 29, 11 сл.; Иез 2, 9), и, вероятно, итогом Писаний Израиля. Все эти К. приобретают, действительно, в Иисусе Христе новый и непредвиденный смысл. До Него они представлялись главным обр. как *Закон, как итог без конца нарушаемых Божиих заповедей, как подавляющее свидетельство нашей неверности. Но когда приходит Тот, «о Ком написано в книжном свитке», когда Иисус Христос говорит: «Вот, иду исполнить волю Твою, Боже» (Евр 10, 7 = Пс 39, 9), – тогда открывается, что *воля Божия *исполнилась во всем, до последней йоты (Мф 5, 18), и собрание Его Слов представляется великим *обетованием, наконец исполненным, – единым *замыслом, доведенным до конца. В Иисусе Христе все различные К. (греч. βιβλία во множ. числе) становятся одной книгой, единственной Библией (лат. biblia в единств. числе).

JG

– > Закон Б – письмо – предание ВЗ II 2 – предопределять 3, 4 – Слово Божие