Цвета

(Colors)

Цвета древние евреи видели прежде всего в природе; цветовое восприятие показывало им различия в составных частях физического мира. Небо – голубое, трава и растения – зеленые, кровь – красная, шерсть и снег – белые. Эти природные ассоциации остаются до определенной степени неизменными, однако в современном обществе, воспринимающем цвета главным образом через оттенки различных синтетических промышленных товаров, они несколько ослабли. Словарный запас евреев для обозначения цветов был ограниченным – всего три конкретных слова, четко относящихся к цветам, и, по сути, ни одного слова, связанного с живописью, изобразительным искусством или оттенками цветов.

Цвета играют в Библии символическую роль благодаря их ассоциативной связи с определенными ситуациями в древней культуре. Рассмотрим современный пример. В американской культуре красный и зеленый цвета в результате их частого использования в определенной ситуации стали связываться с Рождеством. К смыслу или празднованию Рождества не имеет прямого отношения ни один из цветов, но, тем не менее, в глазах американца праздник связывается именно с этими цветами. Так же и в Библии цвета играют роль символов не в том смысле, что «синий означает то-то», а «красный означает то-то». Цвета в Библии символичны, в первую очередь, своей ассоциативной связью со стихиями природы и их восприятием в разных культурах в библейские времена.

Цветовая гамма впервые показана в Библии на примере радуги, которую Бог установил на небе как знамение завета о сохранении жизни на земле после великого потопа (Быт.9:12–17). Названия цветов впервые появляются в Библии в описании скинии и ее содержимого, которое Господь дал Моисею. Голубыми, пурпурными и багряными должны были быть льняные завесы, образующие скинию, одеяния первосвященника и покрывала для жертвенников и предметов скинии (Исх.25–28). Ефод первосвященника делался из золота, голубой, пурпурной и багряной шерсти. Ефод украшали двенадцать разноцветных драгоценных камней, каждый из которых служил символом одного из колен древнего Израиля (Исх.28:15–21). Использование различных цветов делало место, где Бог встречался со Своим народом, внешне привлекательным, и благодаря многократному их использованию в древней культуре цвета выглядели очень выразительными.

В древней культуре голубой, пурпурный и багряный символизировали богатство и царственность. Цветные ткани изготовлялись из натуральных красителей, которые были редкостью и стоили дорого. Позволить себе украшать дворцы разноцветными тканями могли только богатые и сильные цари (напр., Есф.1:6; см. также частые упоминания о царских одеждах при дележе добычи, напр., Суд.5:30; Нав.7:21). В новозаветные времена Лидия содержала целое дело по торговле багряной одеждой (Деян.16:14). В древнем Израиле скиния была раскрашена в голубой, пурпурный и багряный цвета, что указывало на Яхве как на богатого и могущественного Бога-Царя, выведшего бедный народ из египетского рабства и сделавшего его сильной нацией. Вследствие ассоциативной связи с божественностью и силой голубой и пурпурный цвета использовались, по-видимому, в библейские времена и для украшения идолов (Иер.10:9).

Голубой цвет. По представлениям древних, небо отделяло место пребывания богов от человеческой сферы. Поэтому голубой цвет, то есть цвет неба, вполне естественно определял границу между Богом и людьми и служил символом Его величия. Голубой краситель, как и пурпурный, стоил дорого и связывался с богатством и высоким положением. В древнем Израиле голубой цвет был доминирующим в одеянии первосвященника (Исх.28). Первосвященник носил голубую накидку поверх белой священнической одежды. Он стоял на границе между человеческой и божественной сферами и во время службы во Святом-святых пребывал в обеих из них.

Голубые покрывала отделяли святые предметы в скинии от людей. При разборке и перемещении скинии ковчег завета, стол хлебов предложения, золотой светильник, жертвенник и все служебные вещи оборачивались в голубые одежды (Чис.4). Израиль был народом, отделенным для Бога, но особую роль в служении Господу играли первосвященник и святые предметы. В таких условиях голубой цвет символизировал границу, отделяющую святое для Господа. Голубые покрывала защищали святость святых вещей от израильтян во времена, когда скиния разбиралась и перемещалась.

Пурпурный цвет. В библейские времена, как уже говорилось выше, пурпурный краситель был дорогим. Поэтому пурпурную одежду носили только высокопоставленные лица при царском дворе (напр., Дан.5:7, 16, 29 {«багряницу»}). В результате этот цвет ассоциировался с царской властью и богатством. Иисуса одели в пурпур, когда над Ним издевались воины (Ин.19:2, 5 {«багряница»}). В древнем Израиле медный жертвенник покрывался при транспортировке пурпурной одеждой (Чис.4:13). У Иоанна в апокалиптическом видении Вавилона великая блудница одета в пурпур (порфиру) – цвет политического процветания и власти – и в багряницу – цвет греха (Откр.17:4; 18:16). Она являет собой образ мерзости мирского богатства и мирской власти, развращенной грехом.

Красный (алый или багряный) цвет. Багряный цвет крови тоже использовался для окраски льняных завес скинии. Один из слоев крыши скинии делался из окрашенных в красный цвет бараньих шкур (Исх.26:14). Возможно, было бы преувеличением сказать, что скиния, место встречи Бога с Его народом, была символически покрыта кровью, но, вместе с тем, происходившие в ней обрядовые жертвоприношения животных лишь подчеркивают ассоциативную связь красного цвета с жертвенной кровью (ср. Лев. 14:4, 6, 49–52). В Послании к евреям очищающее действие этой жертвенной крови объясняется тем, что она предвосхищала Кровь конечной и наивысшей Жертвы – Иисуса Христа (Евр.9:11–28). Автор послания напоминает, что Моисей использовал красную шерсть и кровь животных для очищения как народа, так и самой скинии (Евр.9:19).

Противоположность багряного и белого наглядно показана в Ис.1:18: «Если будут грехи ваши, как багряное, – как снег убелю». В противопоставлении багряного и белого выражается переход от греха к чистоте благодаря Божьему прощению. Библейское отождествление багряного цвета с грехом находит продолжение и в современной литературе, например, в книге Натаниэля Хоторна «Багряное письмо».

Образы багряного цвета как крови и как греха сливаются воедино в Откровении Иоанна, где великая блудница Вавилон одета в багряницу и сидит на багряном звере, покрытом богохульными именами. В этой ужасной сцене блудница упивается кровью свидетелей Иисуса (Откр.17:3–6).

Черный цвет. Определение «черный» в Библии редко используется для обозначения цвета (Лев.13:31, 37; Песн.1:4; 5:11; Зах.6:2, 6 {«вороные»}; Откр.6:5 {«вороной»}). Оно часто ассоциируется с грозным присутствием Бога в темные времена Божьего суда над грехом и злом. В Ветхом Завете картины Божьего пришествия для суда рисуются в черных тонах. В гневе Своем Бог нисходит с неба на темных облаках под ногами; его окружает мрак, когда Он пускает Свои стрелы (Пс.17:10,12). День Господень, день суда за грехи, изображается пророками как «день тьмы и мрака, день облака и мглы» (Соф.1:15; Иоил.2:2). В евангелиях сообщается, что, когда Иисус умер на кресте, понеся Божье наказание за грех, всю землю покрыла тьма (Мф.27:45; Мк.15:33; Лк.23:44). Характеристика «черный» относится обычно просто к цвету предмета, однако примерно в четверти случаев этот цвет связывается с Божьим судом. В Библии он не используется как образ греха.

Белый цвет. В библейской символике белый цвет используется для противопоставления черному и тьме. Он встречается в сценах избавления от Божьего гнева и подразумевает отсутствие тьмы. Это цвет небесных одеяний, и он символизирует ослепительную чистоту, рассеивающую мрак божественного гнева (Ис.1:18; Дан.7:9; Мк.16:5; Откр.3:4). Он часто используется при описании сияния света в противоположность тьме Божьего гнева, вызванного злом и грехом. Так, в отличие от образа Бога, окруженного мраком и спускающегося для суда (напр., Пс.17:8–12), Иисус при преображении на горе показан в «белых как свет» одеждах (Мф.17:2). В Книге Откровение искупленные тоже носят белые одежды (Откр.3:4; 6:11; 7:14; в древних религиях посвященных одевали в белое льняное полотно), сидят на белых конях (Откр.6:2) и получают белые камни, на которых написаны новые имена (Откр.2:17; ср. с ангелами в белом, Ин.20:12). Новое небо и новая земля в Откровении показаны белыми и наполненными светом. В них нет ничего черного или темного, ибо темная тень божественного суда никогда больше не падет на новое Божье творение, навеки очистившееся Кровью Агнца.

В Библии цветовая символика используется не часто. Однако в двух случаях мы видим блестящую гамму цветов. Первый – разноцветные камни на ефоде первосвященника (Исх.28:15–21). Второй – видение небесного города, построенного из драгоценных камней (Ис.54:11–12; Откр.21:10, 18–21). В этих образах благодатность Божьего присутствия выражается в сочетании красоты цветов с великолепием драгоценных камней.

Трудно с точностью установить, о каких камнях здесь идет речь и в какой цвет они окрашены. Тем не менее можно представить себе восхищение, которое вызывал вид красных рубинов, голубых сапфиров, зеленых изумрудов, фиолетовых аметистов и белого жемчуга. Искрящиеся цвета на ефоде первосвященника предвосхищали красоту небесного города и давали понять, что быть с Богом значит пребывать в месте невообразимой красоты, силы и благополучия. Небесный город вечной жизни окрашен во все цвета радуги – Божьего знамения обетования сохранить, а не уничтожить сотворенную Им жизнь (Быт.9:12–17).

См.также: БЕЛЫЙ ЦВЕТ; ДРАГОЦЕННЫЕ КАМНИ И МЕТАЛЛЫ; ЧЕРНЫЙ ЦВЕТ.