МОЛИТВА ИИСУСОВА (УСТНАЯ, УМНАЯ, СЕРДЕЧНАЯ)

Молитву Иисусову проходи, как творишь, и придет время, тогда само дело и милосердие Божие просветит и вразумит вашу душу, как и кого вопросить, и пошлется, что ищешь и желаешь. Писано в тропаре священномученикам отцам, что «деяние обрел еси, богодухновение, в видения восход». Молитву творить обыкновенно – это деяние, каковую бы кто ни творил, а видение или восхищение ума – то дар Божий от благости Божией к нам (прп. Лев, 22).

* * *

О Иисусовой молитве я писал вам, чтобы смиренно проходить. Не увлекаться во мнение и подвизаться на заповеди Божии; да сохранит вас Господь от прелести вражией и дарует познать истинный путь (прп. Макарий, 20).

* * *

От молитвы Иисусовой, которую ты имела при разговорах с другими, отстала. Явно, что незаметно тебе, как возмечтала об этом, так что к пользе твоей и показана тебе твоя немощь, да смиришься. Кто употребляет этот меч духовный, надо, чтобы был смирен, ибо тогда только им поражаются враги, а без того многие попадают в неисцельную прелесть. Советую тебе не простираться на такую высоту, но при свободе, при страстных движениях, при немощи призывать Бога этой молитвой со смирением (прп. Макарий, 20).

* * *

Пишете вы, что молитва Иисусова вас оставила почти совершенно, а кажется, вы ее оставили, она же нимало не причиною. Старайтесь сколько можно заниматься ею устно и в служении, ибо Господь дарует молитву молящемуся; но смущаться также не должно за нестяжание сего священного дара, взгляните на свое рассеянное устроение и нравственность; мир и суета его помрачает свет ума, а вы с этим связаны крепкими узами. При лишении же этого многожелаемого дара молитвы обратитесь к тем средствам, которыми можем доказать любовь Божию – к исполнению Его святых евангельских заповедей: Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди (Ин. 14, 15), – в числе которых найдете и смирение, без которого ни одна добродетель не может быть благоприятна Богу… может быть, смотрительно Господь не попущает вам стяжания оной (молитвы), да не постраждете вреда (прп. Макарий, 20).

* * *

Ему [Господу] покоритесь со смирением и посекайте мечом духовным врагов ваших, но только устно призывая имя Иисусово, а не умственно, и со смирением, опасаясь помыслить, что при успокоении уже победил врагов. Они и в этом имеют хитрость: притворяться быть побежденными, чтобы обольстить самомнением, и после больше будут иметь силы к приступу за гордость попущаемому (прп. Макарий, 20).

* * *

Молитву Иисусову можно творить и в обществе умом с произношением тихо слов, не отверзая уст, но главное, тут нужно смирение, с чувством мытаря (прп. Макарий, 20).

* * *

О памяти Иисусовой ты пишешь, что не имеешь ее всегда и не имеешь чувств, какие имела прежде, об этом я выше тебе писал, а молитва Иисусова, когда будет со смирением проходима, то водрузится, а чуть увлечется ум во мнение, то или от нее отпадает, или обольщается. При молитве подвизайся на заповеди, а не ищи теплоты: сия возвышает, а заповеди смиряют. «Прежде времени бедственно искать высоких» (прп. Макарий, 20).

* * *

Ты, М. М., жалуешься на себя, что всегда как станешь творить молитву Иисусову, то и засыпаешь, и от этого смущаешься; не надо смущаться, лучше засыпать с молитвой, нежели с какими-нибудь дурными помыслами. Когда же хочешь потрезвеннее ее исправлять, то пораньше проходи. Опасайтесь искать в себе высокого устроения, а смиренными ведитесь, вменяя себя быти отребье¹⁷⁴ (прп. Макарий, 20).

* * *

Молитесь усердно Господу Богу и хладное сердце свое разогревайте сладчайшим именем Его, поскольку Бог наш огнь есть. Это призывание и нечистые мечтания истребляет. И сердце согревает ко всем заповедям Его. А посему молитвенное призывание сладчайшего имени Его должно быть дыханием души нашей, должно быть чаще биения сердца нашего (прп. Антоний, 20).

* * *

Читая писания святых отцов, видишь, что желающему очистить сердце от страстей нужно призывать Господа на помощь. – Это так, но ты не можешь творить молитву Иисусову без расхищения мыслей. С новоначальных не взыскивает Бог нерасхищаемой молитвы, она приобретается многим временем и трудами; как писание святых отцов говорит: «Бог дает молитву молящемуся», – а молиться все-таки продолжать надо, устами и умом (прп. Иларион, 20).

* * *

Когда чувствовала беспорядочные движения в теле, не обращая особенного внимания, творила молитву Иисусову, спрашиваешь – так ли делаешь? – Это так (прп. Иларион, 20).

* * *

Писала, понуждаешь себя на призывание имени Иисусова, чувствуешь пользу, хотя и не имеешь такого сокрушения, какое бы хотела иметь. Думаешь, не враг ли тебе представляет пользу молитвы? Молитва всегда полезна и может всякие помыслы прогонять. А если когда против желания ум пленится, тогда продолжать молитву, а не противоречить, противоречить не твоей еще меры (прп. Иларион, 20).

* * *

Побеждалась в заутрени дремотой от малого сна и, чтобы разогнать дремоту, творила молитву Иисусову с поясными поклонами. При Иисусовой молитве поклоны класть не следует. Молитва при [каждом] дыхании должна быть, но чтобы незаметно было бы для других. И поясные поклоны должно класть в свое время, только когда полагаются Уставом (прп. Иларион, 20).

* * *

Помысел мучает тебя, что если будешь горячо стараться о молитве Иисусовой, впадешь в гордость. Если будешь как должно проходить молитву Иисусову, то ничего этого не будет (прп. Иларион, 20).

* * *

Молитва Иисусова, по научению святых отцов, прилична, когда человек идет, или сидит, или лежит, пьет, ест, беседует или занимается каким рукоделием, кто может при всем этом произносить молитву Иисусову со смирением, тот не должен оставлять оной, за оставление же укорять себя и каяться со смирением, но не смущаться, потому что смущение, какое бы оно ни было, есть признак тайной гордости и доказывает неопытность и неискусство человека в прохождении своего дела (прп. Амвросий, 3, ч. 2).

* * *

K молитве простирайся, елико можешь, поминая сказанное тебе при пострижении, как тебе давали четки: «Вот тебе, сестра, меч духовный. Глаголи выну во уме, во устех, в мысли, в сердце: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешную». Держись и ты этого предписания, и как будет тебе возможно, так и произноси молитву, иногда умную, иногда устную, а на свободе и сердечную, если Бог поможет. А при немощах и неисправностях кайся и смиряйся, но не смущайся (прп. Амвросий, 3, ч. 3).

* * *

Пишешь ты, что в молитве Иисусовой есть у тебя какое-то запинание на словах «помилуй мя, грешную», это показывает, что прежде эта молитва совершалась тобою без должного смирения, без которого неприятна Богу и молитва наша. Поэтому принудь себя ударять на слово «грешную» с должным понятием (прп. Амвросий, 3, ч. 2).

* * *

Молитву в келье читать устами: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешную». Или: «Боже, очисти мя, грешную». А в церкви: «Господи, помилуй». И слушай больше, что читают. А если не слышишь, то всю молитву читай: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешную» (прп. Амвросий, 2, ч. 2).

* * *

Жалуешься, что молва мешает тебе упражняться в молитве Иисусовой. Что делать! Живя в общежитии, нельзя совершенно избавиться от молвы и попечения. Также пишешь, что ты устную молитву не в силах всегда творить, а за умную молитву приняться опасаешься, как бы не впасть в прелесть. Святой Григорий Синаит в «Добротолюбии» в 7-й и последней главе «О прелести» пишет так: «Мы не должны бояться или воздыхать, Бога призывая. Если же некоторые совратились, повредившись в уме, то знай, что они пострадали это от самочиния и гордости. Ибо в послушании с вопрошением и смиренномудрием ищущий Бога никогда не потерпит вреда благодатию Христа, всем человеком спастися хотящего. Если же и случается с таким искушение, то это бывает для испытания и увенчания и сопровождается скорою помощью от Бога, попускающего сие, ими же весть судьбами. Ибо кто право и безукоризненно обращается со всеми, удаляясь от человекоугодия и высокоумия, тому, хотя бы и бесчисленные против него поднял искушения весь бесовский полк, это не повредит, как говорят отцы. Kоторые же самонадеянно и самовольно действуют, эти и вреду удобно подвергаются… Три добродетели должно точно соблюдать… воздержание, молчание и самоуничижение, то есть смирение». Всю главу эту прочти сама со вниманием. И прежде сердечной молитвы постарайся иметь молитву умную, держа внимание в персех и заключая ум в самых словах молитвы. Такая молитва проще и удобнее, и если в этой молитве будет успех, то, по свидетельству некоторых, она переходит и в сердечную. А больной человек – какую может молитву держать и сколько может, столько и должен проходить со смирением. Пишешь, что ты о безуспешности своей объяснила своим духовникам и получила ответ, что высоко берешься. Отчасти это справедливо, так как это сопровождается примесью некоторого смущения. Перед духовниками своими можешь приносить только покаяние в таких выражениях, какие им доступны, а советоваться со всеми неудобно, особенно в таком деле, о каком ты пишешь (прп. Амвросий, 3, ч. 3).

* * *

Пишешь, что, потеряв молитву сердечную, ты осталась точно обезоружена. Я тебе уже писал, что во всех твоих искушениях и во всех необыкновенных действиях, бывающих с тобой, ты не должна оставлять молитвы. Не можешь молиться сердечной молитвой – молись умом или устами: как бы ни молиться, не оставляй только молитвы. При пострижении говорится постригаемому, что он должен всегда иметь имя Господа Иисуса во уме, в сердце, в мысли и во устах своих. Заметь, не только в сердце, но и в уме, в мыслях и в устах. А в тебе заметна неуместная настойчивость на своем, чтобы непременно была у тебя сердечная молитва, и когда ее нет, то и вовсе остаешься без молитвы. Пишешь, что когда с трудом старалась найти место сердечное, то стало тебя бороть осуждение ближних. Это и показывает, что молитва твоя еще неправильная, потому что плод истинной молитвы – смирение и любовь к ближнему (прп. Амвросий, 3, ч. 3).

* * *

Я тебе не советовал проходить умную молитву, а творить сию молитву по твоей мере устно, как пишет святой апостол Павел: непрестанно принося Богу жертву хвалы, то есть плод уст, прославляющих имя Его (Евр. 13, 15); умом же призывать Божию помощь лишь тогда, когда найдут скверные помыслы и устно сотворить молитву бывает неудобно по причине близкого присутствия других или идет церковная служба (прп. Амвросий, 3, ч. 3).

* * *

Пишешь, что во время молитвы у тебя бывают плотские движения и скверные хульные помыслы. Должно быть, ты во время молитвы держишь внимание ума внутри очень низко. Сердце человека находится под левым соском, ежели молящийся человек держит внимание ума ниже, тогда и бывает движение плоти.

Держи больше устную молитву, тогда и избавишься от подобных движений; от устной молитвы никто не впадал в прелесть, а умную, сердечную молитву без наставления проходить опасно. Такая молитва требует наставления, безгневия, молчания и смиренного самоукорения во всяком неприятном случае. Поэтому безопасней всегда держаться молитвы устной, так как мы скудны в терпении, смирении и безгневии, потому и требуется молитва, особенно во время смущения и за себя, и за оскорбивших: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас, грешных» (прп. Амвросий, 12).

* * *

Пишешь, что ты проходишь молитву Иисусову устную и умную, а о сердечной молитве не имеешь и понятия. Сердечная молитва требует наставника. Впрочем, кто сначала проходит правильно устную молитву, заключая ум в слова молитвы «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного или грешную», – а потом будет проходить правильно и умную молитву, со смирением держа внимание ума в персях, то по времени и без наставника у некоторых умная молитва сама переходит в сердечную. Впрочем, у кого не переходит, должны довольствоваться устной и умной. Несколько лет назад приезжала в Оптину одна молитвенница, которая занимается молитвой Иисусовой более 30 лет. Она говорила о себе: «Я не знаю, где у меня сердце, но бывает, когда творю молитву Иисусову, нахожусь в таком состоянии, что все кости мои рекут: “Господи, кто подобен Тебе”». Впрочем, можешь прочесть пространно писанное о сердечной молитве Иисусовой во 2 части «Добротолюбия» у Kаллиста и Игнатия и затем 43 главу о прилоге и изменении, также в 4 части «Добротолюбия» кратко сказано о молитве Иисусовой Kаллиста, патриарха Kонстантинопольского. Что-нибудь поймешь, когда будешь самым делом дополнять, особенно когда позаботишься о приобретении смирения, без которого не только молитва, но и другие делания тщетны (прп. Амвросий, 3, ч. 3).

* * *

Устную молитву как бы кто ни проходил, не было примеров, чтобы впадал в прелесть вражескую. А умную и сердечную молитву проходящие неправильно нередко впадают в прелесть вражескую. И потому прежде всего должно держаться крепче устной молитвы, а потом умной, со смирением, а затем уже, кому удобно и кому благоволит Господь, переходить к сердечной, по указанию святых отцов, опытом прошедших все это (прп. Амвросий, 3, ч. 3).

* * *

В письме... пишешь что-то о высоком, о внутреннем поучении, об умной молитве, что молитва у тебя сама собой действует и вовремя! Что-то это не похоже на настоящее делание и предвещает более опасность, нежели успех духовный. Духовная наша мера с тобой еще очень мала (прп. Амвросий, 3, ч. 3).

* * *

Касательно умной и сердечной молитвы, к которой ты так расположена, скажу, что враг наш душевный не восстает так ни против какой добродетели, как против молитвы, в особенности умной и сердечной, всеми способами подвизает человека на гнев и на немирствие против других, которые по своему неразумию, а вместе по наущению вражию мешают нам проходить внимательную жизнь. Блаженный Илия Екдик пишет: «Егда помолишься, якоже подобает, ожидай тех, яко не подобает», т.е. гневного возмущения (прп. Амвросий, 3, ч. 3).

* * *

Думаю, что живущим в монастырях удобнее и полезнее приспособлять молитву Иисусову к порядкам того монастыря, держась сколько возможно благоразумного молчания, а в нужде – краткословия. Покойные наши старцы говорили, что хорошо, если кто может, слушая и чтение церковное, держать при этом и молитву Иисусову, тогда и внимания больше бывает. В келейном же чтении, как и сама ты читала, если молитва Иисусова хорошо действует, то можно правило оставлять (прп. Амвросий, 3, ч. 3).

* * *

Пишешь, что тебе попалась в руки рукопись, где указывается простой способ, как проходить молитву Иисусову устную, умную и сердечную, какого-то Орловской губернии крестьянина, наученного этому каким-то неизвестным старцем. Пишешь, что рукопись или записка этого крестьянина заканчивается 1859 годом. Незадолго перед этим временем мы слышали от покойного нашего старца, батюшки отца Макария, что к нему приходил один мирянин, имевший такую высокую степень духовной молитвы, что батюшка отец Макарий недоумел, что и отвечать ему, когда мирянин ради получения совета рассказывал старцу нашему разные состояния молитвы, и батюшка отец Макарий мог ему только сказать: «Держитесь смирения, держитесь смирения». И после с удивлением об этом нам говорил (прп. Амвросий, 3, ч. 3).

* * *

Описанное тобой искушение происходит от дьявольской зависти. В «Добротолюбии», в главах Марка Подвижника о мнящихся от дел оправдатися¹⁷⁵, в главе 88 сказано: «Когда увидит диавол, что ум от сердца помолился, тогда великие и беззаконные искушения наносит». Просто сказать, враг за сердечную молитву восстал на тебя и хочет отвратить от оной, но ты не покоряйся ему. Искушение это милостью и помощью Божией, пройдет, только ты против вражеских помыслов не представляй доказательств, потому что, по слову Лествичника, враги злохитры и могут со своей стороны представить тебе много возражений, а просто продолжай молиться, стараясь не внимать вражеским помыслам и презирать их, повторяя сладчайшее имя Господа нашего Иисуса Христа. Святой Лествичник пишет: «Именем Иисусовым бей ратники. Нет бо сильнее оружия ни на земле, ни на небе». Не врагам противопоставляй, а сама про себя думай, что святейший Сын Божий во время Своей земной жизни с грешниками ел и пил, и не отрекся вечерять в доме Симона прокаженного, и дозволил заявленной в городе блуднице прикасаться и лобызать Пречистые Свои ноги. Ежели свет солнечный, проходя нечистые места, иссушает многое и не повреждается, кольми паче великое милосердие Божие сильно потребить все нечистые грехи каждой христианской души кающейся. В ад только пойдут те, которые от гордости не захотят принести покаяние. Ежели Манассия, столько соделавший беззаконий и развративший многое множество людей, получил прощение, то да дерзают все грешные кающиеся, и тем более что Манассия, окованный железными узами и брошенный в медный вол, как бы невольно каясь, будучи не способным преклонить телесных колен, преклонил только колено сердца. Словом, кратко сказать, ничего не отвечай врагам, а только молись и молись, призывая на помощь и милость сладчайшее имя Господа нашего Иисуса Христа, пришедшего в мир грешных спасти. А бестолковые толки вражеские, делать нечего, потерпи и понеси, через это стяжавается опытность духовная. Знай и твердо помни и веруй, что всеблагой Промыслитель Господь никому выше меры и выше сил не попущает искушения, а если кому и попущаются искушения, то в меру, и в то же время посылается свыше помощь от Господа, Которого нужно призывать во всякое время. Ты в болезни получила некоторую свободу от монастырских занятий и понудилась часто произносить сладчайшее имя Господа нашего Иисуса Христа. Вот враг вооружился и восстал против тебя. Впрочем, знай и помни, что если, милостью и помощью Божией, враг и прекратит брань, то прекратит только на время, чтобы с большей силой опять напасть нечаянно, как сказано об этом в 3 части «Добротолюбия» во 2 главе святого Исаии Отшельника: «Если, противостоя врагу, увидишь, что полчище его, ослабев, обращается в бегство от тебя, да не обрадуется тем сердце твое; потому что эти враги устроили для тебя злохитрый ков позади себя. И там-то они готовят тебе брань, злейшую первой. Выступая против тебя, они оставили за городом в засаде значительную часть полчища своего, приказав им не двигаться. И вот, когда ты воспротивился им и выступил против них, они побежали от лица твоего, будто бессильные; но если сердце твое вознесется тем, что ты прогнал их и ты таким образом оставишь город, тогда поднимутся и те, кои остались позади в засаде, остановятся и эти бегущие впереди тебя и охватят бедную душу со всех сторон, так что ей не останется уже никакого убежища. Город есть молитва; противостояние врагам есть противоречие помыслам во Христе Иисусе, а выступление против них есть гнев». Вот видишь, оплошность с нашей стороны состоит в возношении и оставлении молитвы. «А если, – по слову Лествичника, – ум заключит себя в твердыне смирения, то только топоты и игры татей сих слышишь и искушен же ни от единого быть не можешь». У преподобного Исайи выше сказано о противоречии, но немощным и новоначальным, по совету других отцов, удобнее молиться на помыслы, как можно реже противореча им или совсем не внимая им.

Взялась, сестра, за дело, то не малодушествуй, а будь мужественна, вооружая себя верой и упованием, – и будешь ощущать явственно помощь Божию, делом разумевая сказанное у апостола: наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего (Еф. 6, 12).

Неправду говорят враги, что ты прежде много молилась и не была услышана. Была услышана, но оставила должное хранение и понадеялась на себя, а может быть, кого-нибудь и осудила, от таких причин и возобновилось прежнее искушение. А если будем поступать по ветхозаветной заповеди «делать и хранить», то силен Господь сохранить нас (прп. Амвросий, 3, ч. 3).

* * *

Один брат спросил другого:

Кто тебя обучил молитве Иисусовой?

А тот отвечает:

Бесы.

Да как же так?

Да так: они беспокоят меня помыслами греховными, а я все творил да творил молитву, так и привык (прп. Амвросий, 2, ч. 1).

* * *

Пишешь, что, когда творишь молитву, смотришь на сердце. Отцы святые советуют во время молитвы смотреть внутрь сердца, а не сверху и не сбоку, и особенно если внимание ума нисходит ниже сердца, тогда возбуждается плотская страсть…

Пишешь, что ты от изнеможения ушла из церкви в келью и, лежа на постели, увидела бегущего врага во всем его безобразии. Вперед, если изнеможешь в церкви, сиди или лежи, но не уходи. Вообще знай, как и сама ты читала в книгах отеческих, что ни против чего так враг не восстает, как против молитвы Иисусовой, поэтому как начала ты держаться молитвы Иисусовой, то и не оставляй ее, а продолжай, уповая на помощь и милость Божию (прп. Амвросий, 18).

* * *

Вопрос:

Что это такое, батюшка, умная молитва?

Ответ:

Учитель молитвы – Сам Бог. – А в другой раз… о том же предмете невольно высказался: – Трудное это, брат, дело – всего разломит (прп. Амвросий, 20).

* * *

Пишешь не без скорби, что сидишь, как заключенная, в келье, тогда как другие идут в церковь. Значит, ты, матушка, забываешь о моем желании и напоминании, чтобы ты как можно больше держала устную молитву Иисусову, особенно когда остаешься одна. Это самое дорогое время укоренять ее в памяти. А ты, значит, умом блуждаешь – вот и делается скучно. А молитва Иисусова веселит сердце (прп. Анатолий, 18).

* * *

Ты писала, что молитва Иисусова легче держится. Если так, слава Тебе, Господи! Продолжай и ухищряйся, чтобы держать ее крепче. Лучше этого времени никогда не найдешь. Когда разъедется торг, тогда хоть руками махай, да поздно будет. Только помни… давнее слово. Будь готова встретить скорби. Ибо всех, кому слюбится Иисусова молитва, враг никогда не оставит без отмщения, но непременно научит или старших, или младших, а уж пакостей непременно натворит (прп. Анатолий, 18).

* * *

Молитву умственно держать можно и по болезни, и по немощам, и по случаю народа, и в службе. Только от этого иногда голова болит, но что же делать? Зато слюбится. Тысячу раз слюбится. Ты старайся держать мысль с Иисусом не в голове собственно, а направляя несколько к персям. Тогда, конечно, грудь заболит, но без этого нельзя. Бог наш есть огонь поядающий (Евр. 12, 29). И где нечисто – там и больно. Такая боль за недостоинство посылается, но со временем пройдет (прп. Анатолий, 18).

* * *

А молитву Иисусову творить привыкнуть скоро нельзя. Ты только старайся не забывать о Боге и кайся в забвении и развлечении (прп. Анатолий, 18).

* * *

Ты меня истинно утешила, когда написала, что молитва для тебя уж не так трудна, как была прежде. Говорю о молитве Иисусовой. И слава Тебе, Господи, снисходящему нашим немощам!

Постоянно творить ее тебе еще нельзя. Ибо, пока не вкусит человек, яко благ Господь, трудно непрестанно иметь в сердце Иисуса. Но и за то, что есть, слава Богу! Значит, пока держится молитва, не оставляй ее. А главное – во время молитвы окаявай себя как недостойную произносить имя, непрестанно славословимое на небеси и на земли Ангелами и человеками. А скорби собирай, как сокровище, – ибо это очень способствует Иисусовой молитве. А потому враг и научает и подстрекает всех, кто только может, досадить тебе. Я тебя предупреждал давно, что всякий христианин чем больше держится за эту молитву, тем больше озлобляет дьявола, не терпящего имени Иисусова и направляющего на такого людей, даже и близких. Я видел девицу, которую отец родной так возненавидел, что хотел убить (прп. Анатолий, 18).

* * *

Говоришь, что тебе неудобно вставать для молитвы и для чтения, – и не вставай, и огня не зажигай, а лежи себе; пожалуй, и голову накрой одеялом, а сама тверди: «Господи Иисусе Христе Боже наш, помилуй мя, грешную». И будет очень хорошо, даже еще лучше (прп. Анатолий, 18).

* * *

Вначале молитва Иисусова всегда бывает тяжка и нечиста, а после усладительна (прп. Анатолий, 18).

* * *

Молитва Иисусова не только не мешает, но даже способствует слушать чтение и пение, и помогает обыкновенной церковной и келейной молитве, и услаждает, очень услаждает сердце, и дух делает мирным, и мысль дает светлую… ты старайся смирять себя, и молитва скоро привьется к тебе. Только не спеши, а жди помощи Божией (прп. Анатолий, 18).

* * *

Письмо твое я читал, читал и не мог надивиться: как эта девочка мне показалась умная, внимательная, а какие глупости плетет! Она верит помыслам, что творить Иисусову молитву есть нечто важное. Глупенькая ты, преглупенькая! Я ж тебе говорил, что эту молитву, как не требующую ни книг, ни поклонов, ни других тяжелых подвигов, дают старухам, больным и окаменелым сердцем. Конечно, кто ужасно любит ходить в церковь, придет прежде всех, не пропустит ни одного слова в церкви, придет домой – обливается слезами, зря свою нищету и недостоинство, такому, конечно, молитву Иисусову не стали бы навязывать. А ты, глупенькая, во всем повинная: ни молиться, ни смиряться, ни любить оскорбляющих, ни Слова Божия слушать, ничего подобного не умеешь – а хочешь спастись! Что ж нам оставалось с тобой делать? Вот мы и дали тебе легенькую-прелегенькую молитву – всего 5 слов. А и тут ухитрилась отыскать что-то особенно великое, отличающее тебя от других, то есть: что собственно тебя должно бы смирить, ты в безумии думаешь этим еще гордиться. Врагу, разумеется, страшно, что такая девочка, ни на что не годная, вдруг спасется, и потому всячески тебя уловляет и внушает такие лживые и глупые мысли, что ты будто должна гордиться тем, что именно должно бы смирять тебя.

Оставь же глупости, притекай к Иисусу, а не к диаволу. Иисус умер за тебя – значит, тебя любит. А диавол не умер, а скорее тебя хочет умертвить. Так и не слушай его. Я и батюшку Амвросия спрашивал о тебе; он тоже сказал: «Пусть продолжает, а диавола не слушает. А горло и грудь болят за недостоинство». Ибо и всякая, а особенно эта старушечья молитва назначается только для больных и непотребных…

А что радость разливается в сердце – это я тебе, кажется, говорил – бывает. Иногда Господь желает подвижника утешить, видя, что он уже изнемогает; иногда же от усиленного напряжения к этой молитве. Сказано: Бог – т.е. Иисус – огнь есть (грехи и немощи) попаляяй! И потому, часто призываемый, Сладчайший Иисус не может не веселить сердце. Разве уж окаяннейший какой, якоже аз, огрубелый, то долго не может чувствовать радости. А настоящие молитвенники через несколько дней чувствуют радость и сладость, которая из сердца разливается – и на всего человека. Но только опасно принимать ее без разбора, ибо и сатана принимает вид Ангела света (2Кор. 11, 14). А потому, как неопытная в духовной жизни, будь осторожна: и принимать берегись, и отвергать берегись. Прочти у Марка Подвижника слово 2-е, глава 28. Прочти еще в том втором слове главу 134. А если оставишь молитву, куда тебя тогда девать? Терпи. Это скоро все пройдет и слюбится. Молитва прекращается – это обыкновенно от празднословия, обжорства, осуждения и главное – от гордости.

А так как ты особенно горда, то особенно и держись за эту молитву. А чтобы она никогда не прекращалась, так для этого ты, молоденькая, посиди у моря, подожди погодки (прп. Анатолий, 18).

* * *

Я тебя не один, а много раз предостерегал: когда будет утверждаться молитва, отнюдь не спускай внимания вниз. Иначе блудная страсть замучит. И это не есть прелесть, а дело естества, происходящее от неправильного умного делания. Вот если бы ты эту сладость приняла за благодать, тогда была бы прелесть. А теперь еще можно поправить дело. Тем больше, что ты сама сознаешь путаницу. А исправление начни с того – не спускай вниз внимания, а держи ум в середине сердца. А если он у тебя уж повадился лазить вниз, то оставь на время и займись чтением. Хорошо, если бы ты приобрела книгу Паисия Величковского. Тебе надо ее прочесть. Держись этого правила – и не погибнешь. Молитвы же не оставляй. Такие уклонения случаются со многими (прп. Анатолий, 18).

* * *

У меня были опыты, что ученые, и даже очень ученые по книгам, на деле ни на волос не понимали этого духовного делания (умной молитвы), потому что этот путь дается не книгой, а кровью. «Даждь кровь, и приими Духа» (прп. Анатолий, 18).

* * *

Молитву Иисусову держи по силе. А когда ослабеешь, имей одну память присутствия Божия. Что молитва твоя не беспрерывна, не скорби – это тебе рано. А благодари Бога за то, что есть (прп. Анатолий, 18).

* * *

Мы не нашли в молитве неправильностей. Только таких вещей, как благоухание, принимать не должно. Об этом пишет святой Симеон Новый Богослов во 2-м образе молитвы. Сердечного места упруго отыскивать не должно: когда возрастет молитва, она сама отыщет оное. Наше старание – заключать ум в слова: Г. И. Х. С. Б., п. м. грешную. Святитель Димитрий учит: «Где ум, там и сердце».

Что молитва прерывается, это иначе и быть не может. А если постоянно стоит, то учат святые отцы: «Убойся. Это волчий путь». А как говорить? Что видим в воздухе? То дождь, то солнце, то снег, то ветер, то жар, то холод. Так и в нашем устроении: одно состояние быть не может и не должно. А когда прекращается молитва умная, берись за устную или за чтение. А когда и это нейдет, берись за поделие (прп. Анатолий, 18).

* * *

Письмо твое… прочел. Ничего в нем особенного не нашел касательно молитвенного прохождения. Читай еще 43 главу Kаллиста и Игнатия, там все случайности описаны. А что прекратилась молитва – тому, конечно, есть причина: или самомнение, или осуждение. А главное, чтобы мы были смиренными…

Касательно явлений света, там, желтого или белого и еще чего – не принимай, как тебе сказано, т.е. не проклинай и не увлекайся. Прочти у Марка Подвижника в сотницах и будь спокойна (прп. Анатолий, 18).

* * *

Молитву не спускай книзу, держи вверху сердца, а то потужишь. Если начнется у тебя внизу теплота, то старайся перевести ее наверх или, по крайней мере, в середину сердца, а то лучше оставь. Блудные помыслы есть верный признак прелести. Вот если будет теплота в чреслах, то есть в пояснице, то ничего, твори; но пока опять не явятся блудные помыслы (прп. Анатолий, 18).

* * *

Молитву твори, а судить ее – не суди. Не твое это дело. Помни ту главу у Марка Подвижника – слово 2, глава 28: «Иное есть действие благодати, непонятное для младенца (духовного возраста), а иное действие врага, похожее на истину. Хорошо не разбирать подобных действий». А должно вопрошать искусных в духовном деле. Так и ты – не домогайся знать, от кого что посылается, а все терпи, да извещай нас. А если устная молитва сама собой переходит в умную, то прекращать не нужно. Только все укорять себя и не смущаться (прп. Анатолий, 18).

* * *

Молитву Иисусову всеми силами старайся держать – она вся наша жизнь, вся краса, все утешение. Что вначале она трудна – это всем известно; но после зато неоцененна, всерадостна, вселюбезна (прп. Анатолий, 18).

* * *

За все слава Богу. Болезнь для тебя – неоцененное сокровище. Терпи. Иисусова молитва, когда прививается, непременно у всех страстных сопровождается болями. От устной болят прежде всего губы. Это пройдет. Чай пей как можно меньше и жиже, а больше холодную воду: это облегчит тебе и грудь, и жжение сердца, и утолит страсть (прп. Анатолий, 18).

* * *

Иисусову молитву читать на помыслы – единственное против них средство; но и всегда ее мы обязаны иметь в устах, хотя бы и сокровенно. А собственно умную без разрешения и руководства учителя нельзя (прп. Анатолий, 18).

* * *

Если не будешь понуждать себя к молитве и искреннему смирению, то враг совершенно возобладает тобой. Понуждай себя проходить гласно и со вниманием при каждом ударе часов по десять Иисусовых молитв, а потом прибавляй по усердию. В церкви тоже проходи четки хотя бы слегка шепотом, выбирай место более уединенное и глаза по сторонам не води, а за борьбу с помыслами и сонливостью ты получишь мученические венцы, и чем тяжелее борьба, тем больше награда (прп. Иосиф, 19).

* * *

Иисусову молитву твори всегда, потому что призывание имени Господа помогало даже и язычникам. От рассеянности и празднословия воздерживайся трудом с молитвой Иисусовой, а от уныния спасайся плачем о грехах.

«Когда унываешь, – говорит апостол, – молись, а когда весела – то пой псалмы и песни духовные» (ср.: Иак. 5, 13)(прп. Иосиф, 19).

* * *

Спрашиваешь о молитве, как ее творить? Когда какое есть желание, но во время рассеянности устами вполголоса, т.е. слышали бы твои уши, а когда помыслы и все вообще мирное, то тогда лучше умом, со вниманием, держи больше молитву устную со вниманием. О высшей степени молитвы: нельзя ее проходить самочинно, без наставника опытного. Устную молитву всегда за всяким делом можно творить и в церкви (прп. Иосиф, 19).

* * *

О молитве Иисусовой. Так учат святые отцы: говори молитву простой устами, не спеши, каждое слово чтобы ты слышала отдельно, при этом имей чувство покаяния, что ты грешная. «Господи, помилуй», – имей при этом веру, что Бог весь Око, весь Ухо. Он все тайны сердца видит и слышит (прп. Иосиф, 19).

* * *

Псаломские слова, троекратное повторение слов: Со всех сторон окружили меня, но именем Господним я воспротивился им (Пс. 117, 11), вполне понимают все делатели молитвы Иисусовой, хотя бы им этого никто не растолковывал. Они понимают, что это говорится про молитву Иисусову. Это одно из самых ясных мест о молитве Иисусовой, коих очень много в Псалтири (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Как увидеть Христа? Путь к этому возможен: непрестанная молитва Иисусова, которая одна способна вселить Христа в наши души (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Вопрос:

А что, батюшка, всегда нужно перебирать с молитвой четки?

Ответ:

Обязательно. Всегда имейте четки при себе. За службой в церкви и на правиле они должны быть в руках. Если даже будут смотреть, ибо смотрят, не смущайтесь, перебирайте, творя молитву Иисусову. За обедней внимайте тому, что поется и читается, а молитву оставьте. Вот за всенощной можете в ход пустить четки, когда не слышите, что читают… За послушанием, конечно, невозможно перебирать. Тогда в уме без четок должна быть молитва. Когда в келье пишете, читаете, то четки должны быть за поясом. Когда же так сидите, то творите молитву по четкам. При разговоре можете говорить про себя: «Господи, помилуй». А можно даже и Иисусову молитву (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Вопрос:

Когда я творю молитву Иисусову или справляю пятисотницу, я бывают очень рассеян, мысль так и перескакивает от одного к другому. Она везде побывает, только не в словах молитвы.

Ответ:

А все-таки уста освящаются именем Господа Иисуса Христа (прп. Варсонофий, 20).

* * *

У нас один меч – молитва Иисусова. Сказано: «Бей этим мечом невидимых ратников, ибо нет более сильного орудия ни на небе, ни на земли» (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Путь молитвы Иисусовой есть путь кратчайший, самый удобный. Но не поропщи, ибо всякий идущий этим путем испытывает скорби. Раз решился идти этим путем – пошел, то не ропщи, если встретятся трудности, скорби, – нужно терпеть (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Чтобы всегда иметь память о Боге, для этого и молитва Иисусова (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Молитва Иисусова разделяется на три, даже на четыре ступени. Первая ступень – молитва устная; когда ум часто отбегает и человеку надо употреблять большое усилие, чтобы собрать свои рассеянные мысли. Это молитва трудовая, но она дает человеку покаянное настроение.

Вторая ступень – молитва умно-сердечная, когда ум и сердце, разум и чувства заодно; тогда молитва совершается беспрерывно, чем бы человек ни занимался: ел, пил, отдыхал – молитва все совершается.

Третья ступень – это уже молитва творческая, которая способна передвигать горы одним словом. Тогда такую молитву имеет, например, преподобный пустынник Марк Фраческий¹⁷⁶.

Наконец, четвертая ступень – это такая высокая молитва, которую имеют только Ангелы и которая дается разве одному человеку на все человечество (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Приобретение внутренней молитвы необходимо. Без нее нельзя войти в Царство Небесное. Внешняя умная молитва недостаточна, ибо она бывает и у человека, в котором присутствуют страсти. Вот некоторые и говорят: «Какой же смысл творить молитву? Какая польза?» Великая! Ибо Господь, даяй молитву молящемуся (1Цар. 2, 9), даст человеку молитву или перед самой смертью, или даже после смерти… Только не надо ее оставлять (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Вопрос:

Можно ли потерять молитву Иисусову тому, кто достиг ее внутренней молитвы?

Ответ:

Да, я думаю, что можно от нерадения при окружающей суете. А бывает, что Господь по недоведомым нам судьбам Своим отнимает молитву, как, например, было это со схимонахом о. Kлепой: он два года чувствовал в себе потерю сердечной молитвы, после чего она опять возвратилась к нему. Может быть, это Господь послал ему для испытания его веры. Поэтому в таких случаях не надо отчаиваться (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Вопрос:

Может ли Иисусова молитва быть в человеке страстном?

Ответ:

Может, но вот как: в первый период действия в человеке молитвы Иисусовой страсть побеждает его, а во второй период при всяком возбуждении страсти человек побеждает страсть. Страсть остается в человеке до самой смерти, и бесстрастие может быть только относительное. Это мы можем видеть из того, что многие подвижники, как, например, преподобный Иаков, проведя всю жизнь в подвигах, впадали в грех. Кто трудится в молитвенном подвиге, тот несомненно ощущает в себе движение страстей, но в человеке, достигшем внутренней молитвы, страсть подобна покойнику, она уже не может властительски терзать его, и чем молитва сильнее действует в человеке, чем она более утверждается в сердце подвижника, тем все тише и тише действуют страсти, они как бы спят… Покойник лежит, значит, он существует, а не исчез, ибо мы его видим. Так и страсть в проходящем молитвенный подвиг и достигшем уже внутренней молитвы подобна покойнику (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Томительное, часто безотрадное состояние, предваряющее получение молитвы Иисусовой внутренней, не бывает обязательно с каждым. Ибо Царь может сразу обогатить нищего. Но общий порядок стяжания молитвы Иисусовой тот, что достигают ее трудами и скорбями, в числе которых имеет себе место томительное состояние духа (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Первый от Господа дар в молитве – внимание, т.е. когда ум может держаться в словах молитвы, не развлекаясь помыслами. Но при такой внимательной, неразвлекаемой молитве сердце еще молчит. В этом-то и дело, что у нас чувства и мысли разъединены, нет согласия в них. Таким образом, первая молитва, первый дар есть молитва неразвлекаемая. Вторая молитва, второй дар – это внутренняя молитва, т.е. когда мысли и чувства в согласии направлены к Богу. До сих пор всякая схватка со страстью оканчивалась победой страсти над человеком, а с этих пор, когда молятся ум и сердце вместе, т.е. чувства и мысли в Боге, страсти уже побеждены. Побеждены, но не уничтожены, они могут ожить при нерадении, здесь страсти подобны покойникам, лежащим в гробах, и молитвенник, чуть только страсть зашевелится, бьет и побеждает. Третий дар есть молитва духовная. Про эту молитву я ничего не могу сказать. Здесь в человеке нет уже ничего земного. Правда, человек еще живет на земле, по земле ходит, сидит, пьет, ест, а умом, мыслями он весь в Боге, на небесах. Некоторым даже открывались служения ангельских чинов. Это молитва – молитва видения. Достигшие этой молитвы видят духовные предметы, например состояние души человека, так, как мы видим чувственные предметы, как будто на картине. Они смотрят уже очами духа, у них смотрит уже дух (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Где ключ для открытия духовных радостей? На это ответ один: в молитве Иисусовой. Великую силу имеет эта молитва. И степени она имеет разные. Самая первая – это произнесение слов: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного. На высших степенях она достигает такой силы, что может и горы переставлять. Этого, конечно, не всякий может достигнуть, но произносить слова: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя», – каждому нетрудно, а польза громадная. Это сильнейшее оружие для борьбы со страстями. Одна, например, горда, другую одолевают блудные помыслы, кажется, и мужчин не видит, а все мысль блудит, третья завистлива, а бороться нет силы, где взять их? Единственно в Иисусовой молитве. Враг всячески отвлекает от нее. Ну что за бессмыслица повторять одно и то же, когда ни ум, ни сердце не участвуют в молитве, лучше заменить ее чем-нибудь другим. Не слушайте его: лжет. Продолжайте упражняться в молитве, и она не останется бесплодной. Все святые держались этой молитвы, и она становилась им так дорога, что они ее ни на что не променяли бы. Когда их ум был отвлекаем чем-нибудь другим, они томились и стремились опять начать молитву. Их стремление было похоже на желание человека жаждущего, например, после соленой пищи утолить свою жажду. Иногда такому некоторое время не удается удовлетворить свою жажду за неимением воды, но его желание еще более усиливается от этого, и, найдя источник, он пьет ненасытно, так и святые жаждали начать молитву и начинали с пламенной любовью. Иисусова молитва приближает нас ко Христу (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Не всегда Господь посылает умно-сердечную молитву: некоторые всю жизнь молятся устной молитвой, с ней и умирают, не ощутив восторгов сердечной молитвы; но и таким людям не следует унывать: для них духовные восторги начнутся в будущей жизни и никогда не кончатся, а все будут увеличиваться с каждым мгновением, постигая все больше и больше совершенства Божии, в трепете произнося: «Свят, Свят, Свят» (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Недавно меня письмом спрашивал один иеромонах о молитве Иисусовой, просил указать книги. Я ему ответил. Но видно, что он хочет познать молитву Иисусову из одного чтения, надо приступать к ней самому. Молитва Иисусова – безбрежное море. Исчерпать его невозможно. Невозможно всего описать в книгах… многие начинают, но мало кончают. Поэтому мало имеющих внутреннюю молитву. Это великое делание теперь почти забыто… Никто о нем не беседует даже (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Батюшка заповедал [послушнику] творить молитву Иисусову устную и на военной службе, но хранить эту тайну, не открывая ее никому, не уча никого, хотя, быть может, и будут встречаться люди хорошие. «Знайте только себя» (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Теперь решают так… молись, не молись – все равно не достигнешь молитвы. Теперь прошли те времена. Это, конечно, внушенная диаволом мысль. Иисусова молитва необходимо нужна для входа в Царство Небесное. Многим неполезно иметь внутреннюю молитву, ибо они могут возгордиться этим. Поэтому Бог дает молитву молящемуся, но не достигшему внутренней молитвы, дает или перед смертью, или даже после смерти, ибо и по смерти идет рост молитвы Иисусовой (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Я долго… не мог понять, что такое соединение ума с сердцем. В сущности говоря, это значит соединение всех сил души воедино для устремления их всех к Богу, что невозможно при разъединенности их. Этот закон единения я усматриваю не только в этом случае – в молитве Иисусовой, а везде. Например, когда на войне с врагом не будет у нас сплоченной силы, то враг, нападая то на один отряд, то на другой, вскоре победит всю армию, уничтожая один отряд за другим. Подобно этому и солнце, светя на землю, не может ничего зажечь, ибо лучи его рассыпаются по всей поверхности земли и, в частности, какого-нибудь места. Но если мы возьмем стекло (увеличительное) и этим стеклом сосредоточим все лучи в одной точке, то подложенное туда дерево, бумага или еще что-нибудь воспламеняются. То же самое можно сказать о музыке. Какую имеет красоту нота или звук, взятые в отдельности или в беспорядке? Можно сказать, никакой. Но эти же самые звуки в произведениях гениальных художников-поэтов воспринимают великую силу и красоту… Иисусова молитва не имеет пределов (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Вопрос:

Вы мне сказали, что молитву Иисусову за церковной службой надо творить только тогда, когда не слышишь, что читают, или когда плохой чтец, так что нельзя разобрать, что читают, также и относительно пения, все равно. Когда вы мне это говорили, особенно ударяли на это и сказали, что так батюшка о. Амвросий учил. Но вот я прочел у епископа Игнатия и у преподобного Серафима Саровского, что надо молитву Иисусову творить за службой все время. Здесь я вижу какое-то разногласие. Но разногласия не должно быть, а потому – как примирить между собой оба эти учения?

Ответ:

Прежде всего, каждый учит по своему личному жизненному опыту. Кроме батюшки о. Амвросия, так учили о. архимандрит Моисей, батюшка Макарий. А несомненно, они были опытны и имели внутреннюю молитву. Затем, одно приличествует новоначальному, другое уже приобретшему внутреннюю молитву. Имеющему внутреннюю молитву молитва так же свойственно и естественна, как и дыхание. Что бы он ни делал, молитва у него идет самодвижно, внутренне. Так и за службой в церкви молитва у него идет, хотя он в то же время слушает, что поют и читают. Этого не понимал ученик одного старца и просил его разъяснить, как же это так: и слушает, и молитву творит? Старец отвечал: «Скажи мне, брат, что мы сейчас делаем?» – «Беседуем». – «Да. А скажи, мешает ли нашей беседе то, что мы дышим?» – «Нет». – «Ну, так вот, так и молитва идет у тех, кто стяжал молитву внутреннюю. Она им так же естественная, как дыхание. Поэтому и сказано: «Молитва да прилепится дыханию твоему». Даже когда человек спит, молитвенное действо не прекращается у него в сердце по слову: Я сплю, а сердце мое бодрствует (Песн. 5, 2). Но этого мы не имеем. Мы просыпаемся и не имеем даже на устах имени Господа Иисуса. Теперь скажу и о службах. Наша молитва не получила еще такой собирательной силы. Наши мысли не имею еще сосредоточенности. Мы еще не можем так глубоко вникать в молитву Иисусову. А поэтому мы за службой, если будем творить молитву, то мы будем плохо слушать, что читают и поют, да и в самой молитве будем обкрадываться рассеянностью. И выйдет, что ни к тому, ни к другому не пристали. И ничего не выйдет. А внимать словам читаемого и поемого легче, нежели охранять себя от расхищения мыслей во время молитвы Иисусовой. Поэтому и следуйте этому правилу. Конечно, иногда бывает, что полезнее человеку творить молитву, нежели слушать службу, вследствие каких-либо внутренних обстоятельств. Здесь надо иметь рассуждение (прп. Варсонофий, 20).

* * *

В Kазани, когда я был еще на военной службе, теперешний митрополит Санкт-Петербургский Антоний прислал мне только что вышедшую в печать книгу «Откровенные рассказы странника». Я прочитал ее и говорю себе: «Да… вот еще какой есть путь спасения, самый краткий и надежный – молитва Иисусова. Надо принять это к сведению». Достал я себе четки и начал молитву Иисусову. Вскоре начались разные звуки, шелесты, шатания, удары в стену, окно и тому подобные явления. Их слышал не только я, но и мой денщик. Мне стало страшно и одному ночевать, я стал звать к себе денщика. Но эти страхования не прекратились, и я через четыре месяца не выдержал и бросил занятия молитвой Иисусовой. Потом спрашивал о. Амвросия об этом, он мне сказал, что не должно было бросать. Вот вкратце условие моего поступления в скит: в миру не дал мне враг заняться молитвой Иисусовой, вот и думал я: займусь ею в монастыре. А здесь поднял на меня всю братию, хоть уходи из скита. Вот как ненавистна ему молитва. А теперь не вижу. Весь разобран там (батюшка показал рукой на женскую половину). Конечно, по времени лепечу молитву. Уж не знаю, снимет меня Господь с этого поста или уже здесь придется умереть… Все, весь ход записан у меня в дневнике. А мне тогда уже бывали видения. Один раз видел я, несутся облака в виде турка, сидящего потурецки, т.е. ноги под себя. Потом видел о. Адриана в церкви. Вижу, стоит у стены о. Адриан и смотрит на меня, а вид его был ужасен: весь черный, взгляд злобный. Я говорю: «Господи, Господи, помилуй!..» Потом смотрю: о. Адриан идет из алтаря или в алтарь, а «тот» исчез. Какая была у врага цель представиться мне в виде о. Адриана, я не знаю. Может быть, хотел, чтобы я возненавидел его… Потом я видел о. Моисея, как он вошел в чулан через запертую дверь. Чтобы увериться окончательно, я посмотрел – он у себя в келье. Я пошел к о. Венедикту и говорю: «Имею вам нечто сказать». – «Скажите». Я рассказал все. Отец Венедикт сказал, что это – действие молитвы Иисусовой (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Иисусова молитва есть необходимейшее оружие в деле нашего спасения. Но кто берется за нее, должен ожидать искушений и приготовиться к борьбе внутренней, к борьбе с помыслами. Бесы не любят Иисусовой молитвы и всячески мстят человеку, бьющему их этим мечом.

Они начинают нашептывать ему всевозможные сомнения: «А как доказать это? А какой смысл в этом? Это неправда! Этому никто не верит. Здесь обман» и т.д. Чем же бороться подвижнику с этими помыслами? Неприятием их? Но легко ли сказать – не принимать помыслов! Выполнить это дело настолько нелегко, что борьбу с помыслами Господь принимает за мученичество. Но хотя Иисусова молитва и дает человеку труд, она же несет с собой и великие утешения (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Молитва Иисусова имеет громадное значение в жизни христианина. Это есть кратчайший путь к достижению Царствия Небесного, хотя этот путь долгий, и, вступив на него, мы должны быть готовы к скорби. Правда, немалое значение имеют и другие молитвы, и человек, проходящий Иисусову молитву, слушает в церкви молитвословия и песнопения, совершает обязательные келейные правила, но Иисусова молитва скорее других приводит человека в покаянное настроение и показывает ему его немощи, следовательно, скорее приближает к Богу. Человек начинает чувствовать, что он величайший грешник, а это Богу только и нужно… Враг всячески старается отклонить христианина от этой молитвы, ее он больше всего боится и ненавидит. Действительно, человека, всегда творящего эту молитву, сила Божия сохраняет невредимым от сетей вражеских, когда же человек вполне проникается этой молитвой, то она отверзает ему райские врата и, хотя бы он на земле не получил особых даров и благодати, душа его будет дерзновенно вопиять: Отворите мне врата правды (Пс. 117, 19).

И вот враг внушает различные помыслы для смущения неразумных, говоря, что молитва требует сосредоточенности, умиления и т.д., а если этого нет, то она только прогневляет Бога; некоторые слушают эти доводы и бросают молитву на радость врагу.

…Не следует внимать искусительным помыслам, надо гнать их далеко от себя и, не смущаясь, продолжать молитвенный труд. Пусть незаметный плод этого труда, пусть человек не переживает духовных восторгов, умиления и т.д. – все-таки бездейственной молитва остаться не может. Она бесшумно совершает свое дело (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Святые отцы учат: «С особенною¹⁷⁷ страстью борись, но от блуда спасайся бегством». – Да, а нам приходится (почти) от всякой страсти спасаться бегством. Под бегством здесь разумеется не буквально бегство: ощутил в себе брань – так и уходи из обители, нет! Под бегством разумеется имя Господа Иисуса, молитва Иисусова, ибо сказано: каменистая скала – прибежище зайцам (Пс. 103, 18). Под зайцами разумеются все робкие, слабые, смиренные, которые не могут бороться со страстями своими силами (прп. Варсонофий, 20).

* * *

Где ключ для открытия радостей духовных? На это ответ один – в молитве Иисусовой.

* * *

Иисусова молитва есть необходимейшее оружие в деле нашего спасения, но кто берется за нее, должен ожидать искушений и приготовиться к борьбе внутренней, к борьбе с помыслами. Бесы не любят Иисусовой молитвы и всячески мстят человеку, бьющему их этим бичом. Они начинают нашептывать ему (конечно, невещественными устами) всевозможные сомнения: как это доказать, какой смысл в этом, это неправда, этому никто не верит, это обман и т.д. Чем же бороться подвижнику с этими помыслами? Непринятием их? Но легко сказать – не принимать помыслы. Выполнить это дело настолько нелегко, что борьбу с помыслами Господь принимает за мученичество.

Хотя молитва Иисусова требует от человека труда, она же несет с собой высокие утешения (прп. Варсонофий, 29).

* * *

Изгоните все образы из головы и сердца вашего, чтобы там был только один образ Христа. Но как этого достигнуть? – Опять же молитвой Иисусовой.

На днях приходил ко мне один скитянин-схимник.

В уныние прихожу я, авва, так как не вижу в себе перемены к лучшему, а между тем ношу высокий ангельский чин. Ведь Господь строго взыщет с того, кто инок или схимник только по одежде. Но как измениться? Как умереть для греха? Чувствую свое полное бессилие.

Да, – отвечаю, – мы совершенные банкроты, и если Господь будет судить по делам, то мы, конечно, не имеем ничего доброго.

Но есть ли надежда на спасение?

Конечно, есть. Произносите всегда молитву Иисусову и все предоставьте воле Божией.

Но какая же польза от этой молитвы, если в ней не участвует ни ум, ни сердце?

Громадная польза. Разумеется, эта молитва имеет множество подразделений, от простого произношения этой молитвы до молитвы творческой, но нам хоть на последней-то ступеньке быть, и то спасительно. От произносящего эту молитву бегут вражеские силы, и таковой рано или поздно, а все-таки спасается.

Воскрешен, – воскликнул схимник, – больше не буду унывать.

И вот, повторяю – произносите молитву, хотя бы только устами, и Господь никогда вас не оставит. Для произношения этой молитвы не требуется изучения каких-либо наук (прп. Варсонофий, 29).

* * *

Начинается отрывок с таких слов: «Какой ангельский язык может достойно выразить все значение молитвы Иисусовой?»¹⁷⁸. Итак, автор думает, что не человеческому языку говорить о ней. Но какой же это ангельский язык? И есть ли такой язык? Конечно, есть, но только мы не можем себе представить его свойств, не из звуков составлен он, ведь там ничего не будет чувственного.

Знаем мы, что часто без слов понимают люди друг друга, есть язык глаз – люди смотрят друг на друга и поймут друг друга, хотя слов сказано не было между ними, есть язык жестов, которыми объясняются с глухонемыми. Каков же будет ангельский язык, мы не знаем. И вот только разве ангельского языка будет достаточно, чтобы выразить чудодейственное значение Иисусовой молитвы. Понятно оно только тем, кто на опыте узнал его. Для занятий этой молитвой автор книги удалился в горы Kавказа и там вел уединенную жизнь, лишь изредка приходя в обитель для исповеди и приобщения Святых Таин.

Все описанное в его книге заслуживает полного доверия, как дознанное им на опыте. Действие этой молитвы все покрыто величайшими таинствами. Не в одном говорении слов «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного» она состоит, но доходит до сердца и таинственно водворяется в нем. Через эту молитву мы входим в общение с Господом Иисусом Христом, усваиваемся Ему, сливаемся с Ним в одно целое.

Эта молитва исполняет душу покоя и радования среди самых тяжелых испытаний, среди всякой тревоги и суеты житейской… Станет тебе очень тяжело, мрак обступит тебя – стань перед образом, зажги лампадочку, если она не была зажжена, стань на колени, если можешь, а то и так скажи: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного». Скажи раз, другой, третий, так скажи, чтобы не одни уста ее произносили, а доходила бы она до сердца. Впрочем, и дойдет непременно до сердца сладчайшее имя Господа, и мало-помалу уляжется тоска и скорбь, посветлеет на душе, тихая радость воцарится в ней. Понять это чудное действие Иисусовой молитвы могут только те, кто на опыте познал его.

Какой-нибудь человек никогда в жизни не пробовал меда и станет расспрашивать, что это такое. Как ему объяснить? Скажешь ему, что он сладкий, приготовляется пчелами, вынимают его из улья, режут соты на часть… и всетаки не поймет, что это такое. Не проще ли сказать:

Хочешь узнать мед? Да попробуй его. Попробовал? Сладко?

Сладко.

Знаешь теперь мед?

Знаю.

Понадобилось ли прибегать к каким-нибудь научным объяснениям, чтобы дать человеку понятие о меде? Нет. Попробовал человек и сам понял.

Так и с Иисусовой молитвой. Многие, познав сладость ее и значение, все оставили, всю жизнь отдали ей, чтобы сродниться с ней, слиться со сладчайшим именем Господа Иисуса Христа.

Вам при ваших занятиях учебных или иных невозможно всю жизнь наполнить Иисусовой молитвой, но каждая из вас проходит кто двадцать, кто сорок, кто пятьдесят, а кто и сто молитв в день. Kаждая по своей силе навыкает ей. Пусть одна преуспела на дюйм, другая – на аршин, третья – на сажень, а иная, может быть, и на версту ушла вперед – важно, что хоть на дюймто, да ушла, и слава Богу, и за все слава Богу!

Для занятия этой молитвой уходят люди в монастыри. Правда, в настоящее время монастыри, особенно женские, поставлены в такое положение, что все время уходит на исполнение послушаний, на хлопоты и работу. Трудно монахиням, а все-таки постепенно пронимаются они молитвой и навыкают ей.

Помню, поступая в монастырь, я воображал, что там все только и знают, что вот так (батюшка молитвенно воздел руки). Ну, а когда поступил, оказалось, что совсем другое. Мало молитвы, мало труда молитвенного, на одной молитве не проживешь, нужен еще труд послушания. Если же труд молитвенный и исполнение послушаний чередуются, сменяя один другое, так и хорошо, и этим путем легко достичь спасения (прп. Варсонофий, 29).

* * *

Путь молитвы Иисусовой есть путь кратчайший, самый удобный. Но не ропщи, ибо всякий, идущий этим путем, испытывает скорби. Раз решился идти этим путем, пошел – то не ропщи: если встретятся трудности, скорби – нужно терпеть (прп. Варсонофий, 32).

* * *

Преподобный Серафим Саровский говорит, что кто в монастыре не творит молитвы Иисусовой, тот не монах. И страшно подумать, добавляет: «Тот обгорелая головешка». Да, необходимо иметь хоть какую-нибудь молитву, хоть самую маленькую (прп. Варсонофий, 32).

* * *

Был в Петербурге митрополит Гавриил. Жил очень хорошо. Очень много читал об Иисусовой молитве и сам несколько занимался ею, но, несмотря на это, все у него были какие-то недоумения и сомнения относительно молитвенного подвига. Тогда он задает своим близким вопрос:

Кто может разрешить все мои сомнения и указать на главное условие успеха в молитве?

Ему отвечают:

Владыко святый, позовите монаха о. Kлеопу. Он вам, пожалуй, кое-что и скажет.

– Едва ли, – говорит Владыка, – ведь он необразованный. Верую, что он хорошей жизни, но мне нужно не то... Ну, все-таки пусть придет.

Позвали к нему о. Kлеопу. Владыка призвал его к себе.

Ты кто будешь?

Грешный Kлеопа.

Садись. – Тот молча садится. «Да! Это, должно быть, действительно монах», – подумал Высокопреосвященный. – Я тебя позвал для того, чтобы спросить тебя, в чем заключается главное условие успеха в молитве? Можешь ты мне на это дать ответ?

Успех в молитве достигается терпеливым пребыванием в молитвенном подвиге. Враг всячески старается оторвать подвижника от молитвы Иисусовой. С этой целью он борет и слева, и справа. То внушает мысли, что не стоит тебе трудиться, ибо все равно ничего не достигнешь: «Смотри, сколько ты трудишься, и еще ничего не достиг». Или борет с другой стороны, внушая мысли, что ты уже достиг святости, что тебе уже теперь не надо творить молитвы Иисусовой, что это для тебя совершенно лишнее. Такие и подобные им помыслы будут бороть подвижника с целью сбить его с молитвенного пути, но он должен терпением побеждать их, то есть терпеливо продолжать начатый подвиг молитвы и не прекращать его ни в каком случае.

Это о. Kлеопа сказал, зная хорошо эту борьбу из личного опыта. Услыхав от о. Kлеопы эти мудрые слова, Владыка обнял его, поцеловал и сказал: Ты в одну минуту разрешил все мои недоумения и вопросы!

Вот что значит опытное знание. Итак, главное в молитвенном подвиге – терпение (прп. Варсонофий, 32).

* * *

Да, я занимался молитвой Иисусовой, дело шло, молитва начинала у меня разгораться, но настоятельство у меня отняло ее. Молитва чуть дышит... Вот я часто задаю себе этот вопрос: «Что? Выигрываю я на этом своем посту или проигрываю?» Да, скажу вам, враг вам даст все, что хотите, – иеромонашество, власть, настоятельство, даже патриаршество, но только не даст молитвы Иисусовой. Сколь она ему ненавистна! Все даст, только не ее! (прп. Варсонофий, 32).

* * *

Врага и приносящие искушения злые мысли отгоняйте молитвой: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешную». Молитва эта может совершаться при всех занятиях (прп. Нектарий, 25).

* * *

Пятисотницу лучше одной выполнять. Однообразие произносимых слов для проходящих молитву Иисусову очень важно. Ум не рассеивается. Собранность ума! (прп. Никон, 21).

* * *

Один молился молитвой Иисусовой. Другой, стоя в храме со вниманием, молился словами церковных молитв, употребляя вне церковных служб другие некоторые молитвы. И того, и другого молитву одинаково слышит Господь. Но молитва Иисусова все превосходит. Батюшка Варсонофий говорил: «Можно березовыми дровами натопить печь, а можно и осиновыми. Лишь бы тепло было». Вся суть в том, чтобы в душе было молитвенное настроение (прп. Никон, 21).

* * *

Делание монашеское должно быть тайным. Потому и молитва Иисусова у святых отцов называется «сокровенным деланием». Даже от самого себя надо хранить в тайне, не трубить, как сказано в Евангелии, не только перед другими, но и перед самим собой (прп. Никон, 21).

* * *

Молитва именем Иисуса есть завет, повеление Самого Христа. При пострижении в монашество дается обет молитвы Иисусовой. Обет остается обетом и требует исполнения его. Согласно обету, инок должен всегда иметь имя Иисусово на устах, уме и сердце, или, так сказать, всю свою жизнь наполнить молитвой Иисусовой. Весьма недостаточно, если инок в деле молитвы ограничится вычитыванием или приуготовлением некоторого числа молитв и молитвословий. Надо освятить всякое дело молитвой, чтобы не терять молитвенного настроения при житейских делах и обязанностях, к которым мы переходим по необходимости после молитвы и которые заполняют время дня и ночи от одного молитвенного правила до другого, по большей части двух: утреннего и вечернего. Кто оставляет молитву, не прибегает к ней, забывает ее, после совершения молитвенного правила сразу вдается в суету, тот быстро теряет молитвенное настроение, ум и сердце наполняются у него пустотой. Чтоб этого не было и нужно творить молитву Иисусову при всяком деле, по крайней мере, понуждать себя к этому. Об этом много и прекрасно сказано святыми отцами… Дело молитвы – первое дело. Молитва утешит в скорби, молитва не допустит уныть, молитва предохранит от греха, и всех плодов ее и действий не перечтешь. Говорит преподобный Марк Подвижник: «Скажем ли что или сделаем что, не испросив помощи Божией молитвой, все окажется впоследствии или погрешительным, или вредным: мы подвергаемся таинственному обличению опытно» (Глава 108. О думающих оправдаться делами.). Вот какое значение молитвы!..

Во время монастырских всенощных бдений особенно было удобно привыкать к молитве Иисусовой (прп. Никон, 20).