Поликарп, монах Киево-Печерского монастыря

Поликарп, инок Киево-Печерского монастыря, писатель первой половины XIII века. Скудные сведения о жизни Поликарпа дают послание к нему Симона, епископа Владимирского и Суздальского, и послание самого Поликарпа к архимандриту Печерскому Акиндину. Эти источники указывают, что П. был постриженником Киево-Печерского монастыря, по-видимому, принадлежал к числу людей достаточных, что видно из того, что он делал пожертвования на украшение храмов. Из ряда монахов он выделялся, может быть, происхождением, может быть, образованностью и, благодаря тому или другому, пользовался уважением в княжеском круге; не иначе, как этим можно объяснить желание князя Юрия Всеволодовича Суздальского поставить простого чернеца П. сопрестольником Симону на обе епископии по Владимиру и Суздалю; на это же указывает и отрывок письма Верхуславы-Анастасии, жены князя Ростислава Рюриковича, к Симону, где она говорит о готовности своей потратить большие суммы денег («до 600 сребра расточити») на устроение положения Поликарпа и Симона. Желание выдвинуться из общей среды было не чуждо самому П., как это явствует из письма Симона: он тяготился подчиненностью («не всхотел служити свету мужеви… архимандриту Акиндину»), хотел уйти из Печерского монастыря «из-за гордости», искал старейшинства; две попытки такого искания старейшинства отмечены Симоном – это игуменство у святых безмездников Козмы и Дамиана и, после возвращения в Печерский монастырь, – игуменство у святого Дмитрия: и от того, и от другого П. отрекся сам добровольно, хотя во втором случае, может быть, оказала влияние болезнь глаз (оскудение очий). Письмо Симона имело целью убедить П. не уклоняться от монастырской жизни, отказаться от честолюбивых желаний, попыток добиться возвышения; средством для убеждения П. он взял описание жизни своих предшественников по Печерскому монастырю (он сам был постриженник этого монастыря). Совет Симона сохранил П. на всю жизнь в обители, оказал чрезвычайно важное влияние на деятельность его, как писателя, устранил честолюбивые планы в административной деятельности. Письмо Симона изменило направление честолюбия П. и указало ему литературное поприще; оно явилось и образцом для труда П., как нередко указывает в своем труде сам автор.

С именем П. соединяется обширное «Послание к архимандриту печерскому Акиндину о святых и блаженных черноризцах братии нашей»; это ряд отдельных сказаний о некоторых подвижниках печерских с предисловием-посланием к Акиндину. Послание П. обыкновенно называется «вторым посланием», так как, находясь в общей связи с другими повестями о печерских подвижниках (патериком Киево-Печерским), по отношению к посланию Симона («первому») является следующим – вторым. В послание входят повести: 1) о Лаврентии затворнике, Агапите, Моисее Угрине, Иоанне затворнике, 2) Никите затворнике, Григории чудотворце, Прохоре черноризце, Марке печернике, Феодоре и Василии, Пимине многострадальном, 3) Алимпии, Спиридоне и Никодиме; источниками первой из этих трех групп, как выясняет А. А. Шахматов, послужило не дошедшее до нас житие Антония, второй – Печерская летопись, также не дошедшая до нашего времени, третьей – устное монастырское предание. Время написания послания П. не вполне определенно. В конце жития Агапита П. говорит, что пишет он в 15-е лето игуменства Акиндина и что 160 лет прошло со времени написания первых житий печерских подвижников; архимандрит Акиндин только раз упоминается в летописи под 1231 г.; год принятия им чина архимандрита печерского неизвестен, цифра 160 дает право относить труд П. к 1282–1233 гг. (преп. Антоний умер в 1072–1073 г.†160=1232–1233), но эта дата не вполне согласна с другими хронологическими намеками послания: в нем встречаются некоторые выражения, указывающие на то, что послание писано еще при жизни еп. Симона, т. е. до 1226 г. и несомненно во время его епископства, т. е. после 1214 г. Насколько более точно определение времени послания П. может быть сделано при помощи послания Симона, которое, несомненно, ему предшествовало; такие пределы времени дает упоминание Симоном (в слове «о создании церкви», на которое Поликарп ссылается в сказании об Алимпии) о распадении церкви в Суздале, происшедшем в 1222 году; еще более точную дату можно вывести из слов его: «кто не весть мене грешного епископа Симона и сия соборные церкви красоты Владимирские и другие Суздальские церкви, юже сам создах»; Суздальский храм св. Богородицы был освящен 8-го сентября 6738 г. (т. е. 1224 года). Таким образом, предел времени написания послания Поликарпа может быть обозначен 1225–1226 гг.

Нельзя, конечно, думать, что послание Поликарпа все как оно есть целиком было написано в один прием; может быть, оно собрано в одно целое уже впоследствии редакторами Печерского патерика из двух или нескольких посланий или отдельных сказаний. Нельзя также сказать ничего определенного относительно иной литературной деятельности Поликарпа, хотя можно предположить, что письмо Симона было результатом письма к нему Поликарпа, до нас не дошедшего. В печатном издании Патерика печерского XVII века имя инока Поликарпа – автора послания к Акиндину смешано с именем архимандрита Поликарпа, управлявшего Печерским монастырем во второй половине XII в. (ум. 1182 г.), после игумена Акиндина.

А. А. Шахматов. «Киево-Печерский патерик и Печерская летопись» (в «Известиях Отд. русск. яз. и слов.», т. 2, 1897, стр. 796–798); А. А. Шахматов. «Поликарп» (статья в «Энцикл. Словаре» Брокгауза и Эфрона, вып. 47); E. E. Голубинский. «История русской церкви», M. 1901; т. I, ч. I, стр. 759–770 (по мнению Голубинского, Поликарп был «любимый ученик Симона по монашеству или, что гораздо вернее, его ближний родственник»); Д. И. Абрамович. «Исследование о Киево-Печерском патерике, как памятнике литературном», СПб. 1902 г., стр. XXVII–XXIX; А. Кубарев. «О Патерике Печерском» («Чтения Моск. общ. ист. и др. рос.» 1847, № 9, стр. 9–15); В. Яковлев. «Древне-киевские религиозные сказания», Варшава. 1875; Другие библиографические сведения есть в выше названном исследовании Д. И. Абрамовича. Текст послания в оригинале напечатан В. Яковлевым в «Памятниках русской литературы XII и XIII веков» (СПб., 1872 г., стр. CXXVI–CLXXXVI); в русском переводе – в книге М. Викторова: «Киево-Печерский патерик по древним рукописям» (Киев. 1870, стр. 81–165).