Штра́ус
Штра́ус (Strauß) Давид Фридрих (1808–1874), немецкий историк, философ, публицист, представитель *отрицательной критики.
Родился в Людвигсбурге в семье торговца и был воспитан матерью в духе протестантского благочестия. Готовясь к деятельности пастора, окончил Блауберенскую церковную школу и Тюбингенский университет. В обоих этих учебных заведениях преподавал *Баур, оказавший большое влияние на Штрауса. Благодаря Бауру он стал приверженцем философии *Гегеля и, отказавшись от духовной карьеры, занял место репетитора по древним языкам и философии (сначала в Маульборнской Духовной семинарии, а затем на Тюбингенском богословском факультете).
Согласно Гегелю, «идея Христа» важна прежде всего потому, что в ней раскрывается единосущие человеческого духа и Духа Мирового. Восприняв и по-своему интерпретировав этот взгляд, Штраус задумал положить его в основу своего труда по евангельской истории. Книга, написанная в течение года, получила название «Жизнь Иисуса в критической переработке» («Das Leben Jesu, kritisch bearbeitet») и вышла в 2 объемистых томах по 700 страниц каждый (Tüb.,1835–1836). Штраус предназначал ее для богословской аудитории. Он стремился доказать, что «идеальный Христос» не может быть тождественным земному Иисусу. «Идея, – писал он, – не любит изливать все свое изобилие на один индивидуум и быть скупой по отношению ко всем остальным; только род соответствует идее. В том-то и заключается разгадка всей христологии, что в качестве субъекта, носителя атрибутов, которые Церковь приписывает Христу, вместо индивидуума ставится идея, притом идея реальная».
Декларировав свое знание о том, чего «не любит идея», Штраус истолковал все евангельские сказания как совокупность *мифов, возникших в результате коллективного творчества общин. Поскольку такое творчество не могло осуществиться слишком быстро, Штраус, в согласии с Бауром, отнес Евангелия к более позднему, послеапостольскому времени. Исходя из своих философских предпосылок, он отверг какую-либо историческую достоверность Ин., которую защищал в те годы *Шлейермахер. «Никогда, – писал Штраус, – истинно религиозный человек не мог сказать: “видящий меня видит Отца”». Особенности Ин. объясняются, по его мнению, тем, что 4-е Евангелие возникло во 2-й половине 2 в. «на чуждой земле и под влиянием философии, неизвестной первоначальной христианской среде» (по этому вопросу см. статью *Евангелия).
Появление труда, в котором сочетались *гиперкритицизм и отход от фундаментальных истин христианства, вызвало ожесточенную полемику. Против Штрауса выступили многочисленные оппоненты (*Толук, *Неандер, *Эбрард и другие). *Хенгстенберг встретил «Жизнь Иисуса» с удовлетворением, т.к. считал, что она наглядно демонстрирует, куда могут завести радикальные теории. Штраус был уволен с факультета, а когда его пригласили читать догматику в Цюрих (1838), протесты христианской общественности привели к тому, что он был отправлен на пенсию, не прочтя ни одной лекции. Такой реакции Штраус не ожидал. С тех пор он стал вести жизнь свободного литератора, переезжая из города в город. В книге «Христианское вероучение» («Die Ghristlische Glaubenslehre», 1840–1841, Bd.1–2) он еще более определенно высказал свое неприятие основных христианских догматов. Борьба с идейными противниками, семейные неурядицы сделали его мрачным и саркастическим. Ища опоры в истории скептицизма и *рационализма, он написал книги об Ульрихе фон Гуттене (1858, рус. пер.: СПб.,1896), *Реймарусе (Lpz.,1862) и Вольтере (1870, рус. пер.: СПб.,1909). Не оставлял он и новозаветной тематики.
После ряда полемических работ Штраус издал вторую «Жизнь Иисуса», предназначенную на сей раз не для богословов, а (как гласит подзаголовок) «для немецкого народа» (1864, рус. пер. под ред. *Никольского Н.М. «народного» варианта книги Штрауса, М.,1907, т.1–2). Штраус подчеркивал, что это «совершенно новый труд». И действительно, в нем он попытался дать не только критику текста, но и реконструкцию евангельской истории, предварив ее обзором книг своих предшественников. Однако, как справедливо заметил *Шафф, в этой книге Штраус, «за немногими исключениями, утверждает свои старые положения с той только разницей, что она дышит еще более сильным озлоблением против Церкви и духовенства, чем его первое сочинение».
Через несколько лет Штраус со всей четкостью противопоставил *«исторического Иисуса» «Христу веры» («Der Christus des Glaubens und der Jesus der Geschichte», 1865). В своей последней книге «Старая и новая вера» («Der alte und der neue Glaube», 1872; рус. пер.: Лейпциг-СПб.,1906) Штраус предлагал заменить христианство новой «религией», основанной на вере в прогресс и пантеистически окрашенном эволюционизме (естественнонаучном). Место культа в этой «религии» предназначалось искусству. В общественной жизни Штраус заявил о себе как консерватор, поклонник Бисмарка и прусского шовинизма. Это отразилось в его переписке с *Ренаном, пытавшимся найти общий язык со Штраусом во время франко-прусской войны (см. перевод этой переписки в книге: Де Лавелэ Э., Современная Пруссия в политическом и экономическом отношениях, СПб.,1870). Скончался Штраус в своем родном городе.
Евангелие в толковании Штрауса. Развивая идеи Гегеля, Штраус пришел к обоготворению человека, положив начало левогегельянскому направлению в философии. По собств. словам Штрауса, он предпринял критический анализ Евангелий не столько для выяснения исторической истины, сколько для утверждения «истинной и непреходящей сущности христианства» (которая сводилась для него к человекобожию). Заслугой Штрауса явилось то, что он разрушил попытки старого рационализма (*Паулюс и другие) изгнать из Евангелий чудесное. Оно, по Штраусу, органически связано с повествованием евангелистов. Однако вся ценность его аргументации уничтожается, когда он объявляет *чудеса вымыслом, возвращаясь тем самым на позиции рационализма. Согласно его априорному утверждению, все реальные факты «суть факты естественного порядка» и «даже самый выдающийся человек всегда был только человеком». Поэтому «в большей части евангельских рассказов» содержится не подлинная реальность, а «собрание мессианических идей того времени». В первой книге Штраус рассматривает их как стихийно возникшие мифы о Божественном Человеке, а во второй – уже допускает элементы преднамеренного обмана.
Саму мысль применить концепцию мифа к Библии Штраус заимствовал у *Де Ветте, но придал ей специфический характер. «Мифы о Христе», по его гипотезе, имеют один главный источник – ветхозаветный *мессианизм. «Как только сперва ограниченное число, а потом все более и более возрастающее число верующих признали в Иисусе Мессию, они убедили себя, что все предсказания и все образы Ветхого Завета с тем смыслом и аксессуарами, которые связывало с ним толкование раввинов, должны были найти свое исполнение в Иисусе».
Скрупулезная критика евангельского текста подчинена у Штрауса одной цели: показать, что сказания о Христе отражают главным образом мессианские верования той эпохи. Однако: а) Штраус не был в состоянии доказать, что мессианские пророчества в принципе не могли исполниться; б) в его время сведения о мессианских верованиях оставались отрывочными и неполными, что не позволяло строить на них убедительную систему аргументации (Штраус часто обращался к постхристианским памятникам *иудаизма, которые далеко не всегда отражали верования евангельского и *междузаветного периодов); в) сам Штраус вынужден был признать, что жизнь Христа «нисколько не отвечала национальным упованиям, под некоторой властью которых находились даже самые передовые ученики».
Его метод отыскивания в каждом евангельском сказании отзвуков мессианских идей был порочен в корне, ибо позволял объявлять любой из рассказов мифом на основе поверхностных и спорных аналогий. Так, находя в Евангелиях нечто, хотя бы отдаленно сходное с мессианскими пророчествами, он вычеркивал это из евангельской истории как миф. Приведем несколько примеров аргументации Штрауса.
По его мнению, рассказ о преследовании Иисуса в детстве – миф, т.к. смертельной опасности в детстве подвергался Моисей. Прототипом сказания о приходе Отрока Иисуса в Храм послужил рассказ о детстве пророка Самуила. Иисус был искушаем в пустыне, но это миф, поскольку искушениям подвергались Авраам, Моисей, Давид. Рассказ о призвании учеников и сказания об исцелениях заимствованы из легенд об Илие и Елисее. Сообщение о самоубийстве Иуды не может быть историческим, т.к. во (2Цар.17:23) сказано, что советник Авессалома Ахитофел повесился. Нетрудно заметить, что используя подобные аналогии, можно «мифологизировать» любое жизнеописание.
Таким образом, экзегеза Штрауса предоставляла простор для самого грубого произвола. Но, и допуская его, критик оказывался перед неразрешимыми для него проблемами. Ни Ветхий Завет, ни мессианизм устной традиции не знали Мессии распятого и воскресшего. Для Штрауса Иисус был рядовым учителем, галилейским раввином, имевшим мессианские притязания. Во второй книге он признал, что в Нем было нечто значительное, производившее впечатление на современников. Но это не может объяснить того грандиозного духовного переворота, который совершился в судьбах народов благодаря евангельским событиям. Почему именно вокруг этого Учителя сложился столь мощный «миф», способный изменить русло истории? Подобные вопросы остаются у Штрауса без ответа. Сама его попытка реконструировать евангельские события повисает в воздухе, т.к. большинство из них он объявляет мессианским мифом. Ему оставалось лишь вновь апеллировать к «идее Христа», к «идеальному человеку», который представляет ценность, «даже если бы совсем не существовало исторического Христа». В последней же своей книге Штраус отказывается и от ценности этого образа во имя культа немецкой государственности, науки и прогресса.
Несмотря на свой деструктивный характер, работы Штраус косвенным образом содействовали развитию новозаветной науки. Он обратил внимание экзегетов на многие противоречия и *трудные места в Евангелиях, что вызвало к жизни новые исследования христиански мыслящих библеистов. Следует отметить генетическую связь между идеями раннего Штрауса и воззрениями *Бультмана.
♦ Streitschriften zur Verteidigung meiner Schrift über das Leben-Jesu, Bd.1–3, Tüb.,1837; Gesammelte Schriften, Bd.1–12, Bonn, 1876–1878; в рус. пер.: Чудеса Христа, СПб.,1907.
● Арсеньев К.К., Давид Фридрих Штраус. Биографический очерк, «Вестник Европы», 1878, №9–10; прот.*Буткевич Т., Жизнь Господа нашего Иисуса Христа, СПб.,1887; Вернер И., Евангелие и немецкая свободная критика. Д.Ф.Штраус, «Новый Путь», 1904, №4–5; архим.*Михаил (Лузин), О Евангелиях и евангельской истории, М.,1870; *Ренан Э., Историки – критики Иисуса, в его кн.: Очерки по истории религии, пер. с франц., СПб.,1907; Целлер Э., Биография Д.Ф.Штрауса, в книге: Д.Штраус. Старая и новая вера, Лейпциг-СПб., 1906; Циглер Т., Умственные и общественные течения XIX в., пер. с нем., СПб.,1900; ФЭ, т.5; ФЭС; ЭСБЕ, K39a; *Barth K., David Friedrich Strauß als Theologe 1839–1939, «Theologische Studien», 1939, Hft.6; *Hаusrаth A., David Friedrich Strauß und die Theologie seiner Zeit, Bd.1–2, Heidelberg, 1876–1878; Schweitzer A., GLJF; Ziegler T., David Friedrich Strauß, Bd.1–2, Straßburg, 1908; прочую иностранную библиографию см. в LTK, Вd.9, S.1108; ODCC, р.1314; RGG, Bd.6, S.416.