Богосло́вский-Плато́нов
Богосло́вский–Плато́нов Ипполит Михайлович, протоиерей (1820–1870), церковный писатель и педагог. Родился в Москве в семье священника. В 1844 окончил Московскую Духовную академию, где был оставлен преподавать логику и историю философии. С 1851 перешел на приходскую работу. Прославился как талантливый проповедник. Параллельно преподавал Закон Божий в средних учебных заведениях. Был членом одного из синодальных комитетов, заведующим городскими училищами Москвы. По словам современника, вся Москва знала и уважала его «за его полезную для Церкви и гражданского общества деятельность». Богословский–Платонов издал работу «Арабы и их философия» («Москвитянин», 1850, ч.3, №9) и исследование о мессианских пророчествах Исайи: «Изъяснение пророчества Исайи об избранном Отроке Иеговы» (ПТО, ч.9, 1850).
• У Троицы в Академии (1814–1914), М.,1914.
Богослуже́ние и Библия. Начиная с ветхозаветных времен Священное Писание было тесно связано с богослужебной и молитвенной жизнью Церкви (см. статьи Молитва и Библия). Связь эта имеет несколько аспектов.
1. Сами библейские тексты часто возникали как тексты богослужебные. Это прежде всего псалмы, которые пелись в Храме, а впоследствии вошли в чинопоследование христианской Церкви. Пророки обычно проповедовали в святилищах во время совершения общественного культа (см. статью *Пророческие книги). Как полагают современные экзегеты, некоторые гимны Нового Завета, прежде чем были записаны, существовали как славословия Церкви (например, Молитва Господня, а также Лк.1:46–55, 68–79; 2:14, 29–32; Флп.2:611; Еф.5:14 и др.). По-видимому, и сами Евангелия возникали как книги богослужебные, читаемые на молитвенных собраниях и при катехизации новообращенных (см. статью *Евангелия).
2. Обычай читать Священное Писание во время Богослужения закрепился со *Второго Храма периода, а может быть, еще раньше, в Вавилонском изгнании. Слово Божие стало неотъемлемой частью синагогального, а затем и христианского Богослужения (*паремии, *Апостол, *Евангелие). Кроме того, значительная часть богослужебных текстов состоит из псалмов. Это литургическое, богослужебное восприятие Писания имеет исключительно важное значение для Церкви. «В отрыве от Слова Таинству грозит быть воспринятым как магия, без Таинства Слову грозит быть сведенным к доктрине» (прот. А.Шмеман).
3. Евхаристия и другие таинства пронизаны духом Священного Писания. Таинство Плоти и Крови Христовой есть продолжающаяся Вечеря Господня, которая, в свою очередь, связана с символикой ветхозаветной Пасхи, бывшей прообразом Пасхи новозаветной. «Христиане апостольского времени в своем богослужении основывались на благочестивых традициях иудейства» (*Успенский), а эти традиции определялись Словом Божьим.
4. Литургические тексты, которые начали слагаться в эпоху отцов Церкви, заключают в себе размышления над Словом Божьим и толкование его. Не только ирмосы канонов или Великий канон свт.*Андрея Критского (специально посвященный библейским темам), но и многочисленные тропари, кондаки, стихиры содержат догматической и нравственное раскрытие истин Писания. Особенно это относится к Богослужению праздников, связанных со священной историей спасения (Рождества, Крещения, Пасхи и др.). В эпоху, когда лишь немногие имели Библию, читаемые за богослужением библейские тексты подобно иконе служили своего рода проповедью и наставлением для народа.
5. Обряды Богослужения часто имеют библейское происхождение, а иногда церковное действо в целом толкуется как символическое изображение священных событий – см. труд архиепископа Вениамина (Румовского-Краснопевкова) «Новая скрижаль», который вышел впервые в 1803 и затем много раз переиздавался.
По словам *Сове, «православные библеисты с полным правом обращают внимание на церковное богослужебное (литургическое, иконографическое) истолкование Ветхого Завета, выясняя общецерковное экзегетическое предание». Это в еще большей степени относится к Новому Завету. Все церковное Богослужение является своего рода назидательным и экзегетическим комментарием к Евангелию и Апостолу.
• Прот.*Афанасьев Н.Н., Трапеза Господня, Париж, 1952; еп.Вениамин (Милов), Чтения по литургическому богословию, Брюссель, 1977; Георгиевский А.И., Чинопоследование Божественной Литургии, М., 1951; прот.Дебольский Г.С., Установления ветхозаветной Церкви и христианские, для которых первые служили образами, СПб., 18932; Зандер В., Христос – новая Пасха, Брюссель, 1964; *Ильин В.Н., Запечатанный гроб. Пасха нетленная. Объяснение служб Страстной недели и Пасхи, Париж, 1926; его же, Всенощное бдение, Париж, 1927; архиеп. Кавасила Н., Изъяснение Божественной Литургии, ЖМП, 1971, №1,3,5; архим. Киприан (Керн), Евхаристия, Париж, 1947; прот.Мень А., Таинство, слово и образ, Брюссель, 1980; Настольная книга священнослужителя, М.,1977, 1984, т.1,4; *Скабалланович М., Толковый Типикон, вып.1– 3, К., 1910–1915; *Успенский Н.Д., Анафора: Опыт историко-литургического анализа, БТ, сб.13, 1975 (там же указаны и другие труды автора по литургике); прот. Шмеман А., Введение в литургическое богословие, Париж, 1961; его же, Евхаристия. Таинство Царства, Париж, 1984; Burgard C., La Bible dans la liturgie, P., 1958; *Daniélou J., Bible et liturgie, P., 1951. См. статью *Таинства церковные и Библия.