Самооценка и смирение

Самооценка – это «оценка личностью самой себя, своих возможностей, качеств и места среди других людей». Психологи часто говорят о том, что для личности наилучшей является достаточно высокая общая самооценка (я, в целом, хороший, умный и способный человек) и адекватные частные самооценки (математика всегда давалась мне легко, а вот в отношении музыки – тут медведь на ухо наступил).

Часто говорят о том, что многие беды людей происходят от заниженной самооценки – это отчасти верно.

И здесь возникает определённое непонимание между нашим современником (который, обычно не являясь профессиональным психологом, слышал про здоровое чувство самоценности) и Церковью.

Церковь постоянно настаивает на необходимости смирения, осознания как своих конкретных грехов, так и греховной поврежденности в целом. Достаточно открыть молитвослов, чтобы найти примеры того, что в современных терминах выглядит как болезненно заниженная самооценка.

В глазах нашего современника это выглядит чистым вредительством – разрушением того положительного образа себя, который необходим для счастливой и плодотворной жизни.

На самом деле это недоразумение, связанное с совершенно разными представлениями о природе человека и источнике его ценности.

В миру ваша ценность носит конкурентный характер. Она зависит от того, насколько вы обходите других людей в гонке достижений. Она определяется вашими качествами и успехами.

Если вы красивы и умны от природы и поддерживаете себя в отличной форме, если вы при этом высококвалифицированный специалист с безупречной репутацией, вас примут и будут ценить, вам дадут высокооплачиваемую работу. Прекрасные женщины будут искать вашего внимания, а важные мужчины – вашего совета. Вы – ценный кадр и завидная партия.

Если вы не хватаете звезд с неба, не приобрели ценных знаний и навыков и, возможно, в анамнезе у вас какие-то серьезные моральные провалы, вы мало кому нужны – вас не особенно рады видеть работодатели, а уж о прекрасных женщинах нечего и вспоминать.

«А вы знаете, что такой-то три года беспробудно пил и чуть не сел за хулиганку? – Ну, спасибо, предупредили, а то мы уже почти взяли его на работу».

В нашей юности мы обычно слышим от родителей – если ты не будешь беречь честь смолоду и упорно учиться, ты окажешься никому не нужен. В этом глупом возрасте мы обычно пропускаем их слова мимо ушей – но родители совершенно правы. Другие люди оценивают нас по нашему поведению, и их трудно за это осуждать. Кому будет нужен хулиган и пьяница?

В этом контексте оценивать человека – значит оценивать его качества и достижения, определять его перспективы на будущее. Если ваши достижения не впечатляют, ваше будущее выглядит уныло. Вы неудачник, и люди предпочтут держаться от вас подальше.

Но вам-то некуда деваться от себя. Если вы сами оцениваете себя негативно, вы неизбежно приходите в уныние от своих перспектив. Такое отношение, действительно, может испортить вам биографию, причем серьезно. Когда человек не дорожит собой, не ценит свою жизнь – это легко оборачивается алкоголизмом или вообще разрушительным, а то и прямо криминальным образом жизни. Раз ты ни на что не годен, иди, убей себя об стену, урод.

Поэтому усилия поправить человеку самооценку могут быть вполне понятными и благонамеренными. А христианское покаяние – восприниматься как ее подрыв.

В самом деле, в этой картине мира, чтобы быть принятым, ценимым и любимым, человек должен быть уверен в себе. Любая попытка поставить под вопрос его нравственные качества или профессиональную компетентность воспринимается как злонамеренное нападение на саму его способность существовать в мире.

Предложить человеку признать, что он совершил ошибку или тем более обладает недостатками характера, – это почти что предложить ему совершить самоубийство.

В мире конкурентной борьбы за место под солнцем, за любовь и признание других людей, вы должны тщательно скрывать всё, что может быть обращено против вас. Даже от себя самого.

Но христианский взгляд на человека радикально отличается от мирского. Наша ценность не основана на наших качествах и достижениях. Мы не зарабатываем её упорным трудом – и не могли бы. Она не основана на нашей способности добиваться успеха и даже не на нашем хорошем поведении.

Она основана вообще не на нас, а на Боге, Который нас сотворил, ради нас воплотился и искупил нас на Кресте.

Мы начнем с сотворения.

Священное Писание говорит о том, что наш мир сотворен Богом из чистой любви и щедрости. Бог творит ангелов и людей, чтобы разделить с ними вечную жизнь, любовь и радость, которой обладает Он сам.

Причем Бог творит каждого из нас лично, по особому проекту.

Как говорит псалмопевец, «Ибо Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей. Славлю Тебя, потому что я дивно устроен. Дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это. Не сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, образуем был во глубине утробы. Зародыш мой видели очи Твои; в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было» (Пс.138:13–16).

Бог призвал в бытие каждого из нас, вас и меня, лично, для того, чтобы мы могли войти в Его блаженную вечность. У Него есть замысел о вашей и моей жизни. Он счел, что мы нужны в Его мироздании.

Божие творение – благо; Бог не творит ничего в принципе плохого. То, что мы живем на свете – это хорошо. Бог определенно считает наше бытие чем-то хорошим – иначе бы Он просто не творил нас.

В Ветхом Завете мы находим не просто Бога, создавшего нас (и всё остальное). Мы находим Бога, Который ставит человека очень высоко. Как говорится в 8-ом псалме,

«Когда взираю я на небеса Твои – дело Твоих перстов, на луну и звезды, которые Ты поставил, то что [есть] человек, что Ты помнишь его, и сын человеческий, что Ты посещаешь его? Не много Ты умалил его пред Ангелами: славою и честью увенчал его; поставил его владыкою над делами рук Твоих; все положил под ноги его: овец и волов всех, и также полевых зверей, птиц небесных и рыб морских, все, преходящее морскими стезями. Господи, Боже наш! Как величественно имя Твое по всей земле!» (Пс.8:4–10).

Более того, человек наделен таким величием, что может вступить в беседу с Создателем мироздания:

«Знайте, что Господь отделил для Себя святаго Своего; Господь слышит, когда я призываю Его» (Пс.4:4).

Люди поверхностные часто видят в покаянной молитве – например, в 50-том псалме – приниженность. Те из неверующих, кто дает себе труд задуматься, возмущаются скорее масштабом притязаний. Например, известный историк Толкильд Якобсен пишет:

«Однако, хотя такое самоуничижение и привлекает внимание в первую очередь, было бы неразумно не попытаться выяснить, каковы его исходные предпосылки. Ясно, что покаяние не имело бы ни малейшего смысла, если бы грешник не был внутренне убежден в глубокой личной заинтересованности Бога в его судьбе. И чем больше мы вникаем в такую невысказанную презумпцию, тем больше первое впечатление уступает место совершенно иному ощущению: мы начинаем понимать, что на самом деле здесь – вовсе не униженность, но подсознательное огромное человеческое самомнение; а если учесть, что данное отношение есть отношение к Божественному, то самомнение почти безграничное.

В сущности говоря, если вернуться к самым различным выражениям приниженности и самоуничижения и внимательно их перечитать, вдумываясь в подтекст, мы невольно почувствуем, что псалмы не просто придают большое значение судьбе кающегося... Фигура кающегося ... оказывается настолько важной, что способна монополизировать внимание Бога, вовлечь Бога в эмоциональное сопереживание, вызывая гнев, сочувствие и любовь по отношению к себе».

Но такова наша вера – Бог сотворил каждого из нас и Ему есть до нас дело. Он слышит, когда мы к Нему обращаемся. Ему важно, как мы себя ведем.

Ветхий Завет не только открывает Бога как нашего Создателя. Он подготавливает самые важные события в истории спасения.

Новый Завет начинается с того, что Бог входит в сотворенный Им мир и становится человеком.

Вот как об этом рассказывает Евангелие от Иоанна:

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков... И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца» (Ин.1:1–14).

Слово, которое «было Бог», стало «плотью» – то есть человеком во всём подобным нам, кроме греха.

В Иисусе Христе сам Создатель мироздания стал одним из нас, людей. Он стал нашим Братом – это трудно охватить умом, но так говорит Он сам (например, Мф.12:50, 25:40, 28:10; Ин.20:17). «Он не стыдится называть их [людей] братиями» (Евр.2:11).

Часто для людей бывает важным осознавать, что их предки или их родные – знатные, прославленные, в том или ином отношении выдающиеся люди. Как бы изменилась наша жизнь, если бы оказалось, что мы принадлежим к царской семье, что наш брат – Царь, восседающий на престоле?

Но история земных династий нередко была омрачена соперничеством между братьями; что если наш брат-Царь не ищет ничего другого, как только привести нас в Его Царство и славу?

Однако именно это и говорит Библия. Христос – «первородный между многими братиями» (Рим.8:29), через Него Бог «приводит многих сынов в славу» (Евр.2:10). Господь Иисус Христос – наш близкий родственник, член нашей семьи, один из нас. Бог так высоко ставит человеческий род, что во Христе Сам становится Человеком.

Христос, через веру и Крещение, вводит нас в Церковь – Его семью, в которой Бог-Отец становится нашим Отцом, Христос – нашим Братом, Его Пречистая Матерь – и нашей Матерью тоже, а все святые – нашими родными.

Но в Иисусе Христе Бог не просто стал человеком и прожил человеческую жизнь со всеми её трудностями и лишениями. Он умер, претерпев худшую смерть, до которой только додумалась изобретательная людская жестокость.

Любовь проявляется в жертве; и Бог явил свою любовь в наибольшей Жертве из возможных. Как говорит святой Апостол Павел, «Ибо Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых. Ибо едва ли кто умрет за праведника; разве за благодетеля, может быть, кто и решится умереть. Но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками» (Рим.5:6–8). О том же говорит и Апостол Иоанн: «Любовь познали мы в том, что Он положил за нас душу Свою» (1Ин.3:16).

Причем жертва Христа принесена не за абстрактное человечество – но за каждого человека лично. Апостол Павел говорит: «[я] живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня» (Гал.2:20). В другом месте он говорит о «немощном брате, за которого умер Христос» (1Кор.8:11).

Как говорит об Искуплении святой Иоанн Златоуст,

«Ведь мы были освобождены от наказания, совлеклись всякого зла, были возрождены свыше, воскресли после погребения ветхого человека, были искуплены, освящены, приведены в усыновление, оправданы, сделались братьями Единородного, стали Его сонаследниками и сотелесными с Ним, вошли в состав Его плоти и соединились с Ним так, как тело с главою».

Тот, чья оценка только и имеет значение, Бог, ценит нас достаточно высоко, чтобы сотворить нас по Своему образу, призвать нас к общению с Собою, и, когда мы отпали от Него в грех, стать Человеком и умереть ради каждого из нас.

И эта наша ценность в Его глазах основана вовсе не на то, что мы умны, красивы или заработали кучу денег. Всё это неважно. Мы ценны в Его глазах потому, что Он есть Любовь.

В нашем мире это можно сравнить с любовью матери к ребенку. Как говорит пророк, «Забудет ли женщина грудное дитя свое, чтобы не пожалеть сына чрева своего? но если бы и она забыла, то Я не забуду тебя» (Ис.49:15).

Мать любит ребенка не за какие-то его качества или достижения, а просто потому, что это – её ребенок. Бог любит нас просто потому, что мы – Его творения.

Когда мы понимаем, насколько радостную, светлую и утешительную картину являет наша вера, мы не можем уйти от вопроса – почему же всё так плохо, когда всё так хорошо? Почему, если Бог создал нас для жизни вечной и блаженной, мы не живем этой жизнью? Почему мы враждуем, страдаем и умираем?

Если мы скажем пьяному бродяге, что на самом деле он наследный принц, то он, вероятно, ответит: «Принц, да? А как я здесь оказался?» В самом деле, как мы здесь оказались?

Благую весть о том, что мы созданы из любви и для вечной радости, невозможно отделить от плохой вести. Если мы созданы для чего-то очень-очень хорошего – значит, оценив наше нынешнее состояние, мы должны признать, что с нами случилось что-то очень плохое.

То, что мы называем «грехопадением». Мы отпали от Бога и глубоко повредили саму нашу природу.

Однако мы можем вернуться – а для этого нам необходимо покаяться.

Покаяние совершается именно на фоне неизменной любви Божьей. Мы можем признать, что полностью провалились и как человеческий род в целом, и как отдельные люди, но это нас не раздавит – мы знаем, что творение фундаментально благо, а Бог продолжает нас любить.

Грех мучительно реален – но зло есть только порча чего-то изначально хорошего. Зло, как говорят философы, «бессубстанционально», оно не обладает самостоятельным бытием, оно всегда есть дыра, умаление, нехватка. Все грехи в конечном итоге сводятся к нехватке любви к Богу и ближнему.

Но грех не может отменить фундаментальной благости Божьего творения.

В нашем падшем и глубоко искаженном состоянии мы остаемся Божьими созданиями – и само по себе наше существование есть благо. Мы продолжаем оставаться драгоценными в очах Бога.

Монета, упавшая в грязь и затоптанная множеством ног, продолжает нести на себе изображение Царя – которое можно отмыть от грязи. Её ценность определяется тем, что это монета царской чеканки, несущая его образ.

Бог реагирует на наш грех не тем, что отбрасывает нас, как работодатель отбрасывает неподходящего соискателя, а тем, что совершает наше искупление, о котором мы уже упомянули. Как говорит святой Апостол Павел,

«Ибо и мы были некогда несмысленны, непокорны, заблуждшие, были рабы похотей и различных удовольствий, жили в злобе и зависти, были гнусны, ненавидели друг друга. Когда же явилась благодать и человеколюбие Спасителя нашего, Бога Он спас нас не по делам праведности, которые бы мы сотворили, а по Своей милости, банею возрождения и обновления Святым Духом Которого излил на нас обильно через Иисуса Христа, Спасителя нашего чтобы, оправдавшись Его благодатью, мы по упованию соделались наследниками вечной жизни» (Титу 3:3–7).

По мирским меркам «гнусные» люди, о которых идет речь, могут быть достойны только отвержения – их никто не любит, да и сами они ненавидят себя и друг друга. По их делам – и качествам характера – их оценка может быть только негативной.

Но на этих людей изливается не гнев и проклятие – а благодать и человеколюбие, которое полностью меняет их жизнь.

Если в мирском контексте сознание «я совершил много ужасных и постыдных глупостей в моей жизни и страдаю глубокими недостатками характера» означает «мне надо убить себя об стену, потому что моя жизнь не обладает никакой ценностью, и я не нужен ни себе, ни другим», то в христианстве речь идет о другом.

Хотя я глубоко пал, любовь Бога не иссякла; Он может и хочет простить и исцелить меня, если я доверюсь и откроюсь Ему.

Исповедание грехов в этом контексте – проявление доверия Богу, подобного тому, которое мы можем проявить по отношению к другу, которому рассказываем о наших бедах (даже если мы сами в них виноваты), или врачу, которому мы открываем наши симптомы.

Бог может и хочет спасти нас от грехов наших; Он уготовал нам намного лучшее будущее, чем мы смели бы помыслить. Но чтобы воспринять это спасение, мы должны перестать обманывать себя. Как сказал в одной из своих проповедей митрополит Сурожский Антоний, «Бог может спасти грешников (которыми мы являемся), но не праведников, которыми мы себя воображаем».

Понятие «высокой самооценки» часто связывается с понятием гордости. В мирском словоупотреблении «гордость» – это скорее положительное качество. Сознание человеком своего достоинства, внутреннего благородства, нежелание покориться чему-то, что противно его ценностям и убеждениям.

Нецерковные люди бывают сильно (и неприятно) удивлены, узнав, что гордость, оказывается, матерь всех пороков и грех, низвергнувший сатану в ад.

Однако в Писании «гордость» имеет несколько другой оттенок. Это прежде всего самопревозношение. Любовь всегда обращена к другому и превозносит другого. В «Песни песней» супруги самозабвенно восхищаются друг другом:

«О, ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна! глаза твои голубиные. О, ты прекрасен, возлюбленный мой, и любезен! и ложе у нас – зелень; кровли домов наших – кедры, потолки наши – кипарисы» (Песн.1:14–17).

Гордыня обращена на себя, восхищается собой и превозносит себя: «Я прекрасен! Я любезен!» Гордец, как мифологический Нарцисс, слишком влюблен в свое отражение, чтобы замечать других.

Есть даже такой психиатрический термин, как «нарциссическое расстройство личности». Оно описывается как «характеризующееся убеждённостью в собственной уникальности, особом положении, превосходстве над остальными людьми; завышенным мнением о своих талантах и достижениях; поглощённостью фантазиями о своих успехах; ожиданием безусловно хорошего отношения и беспрекословного подчинения от окружающих; поиском восхищения окружающих для подтверждения своей уникальности и значимости; неумением проявлять сочувствие; идеями о собственной свободе от любых правил».

Мы все можем вспомнить примеры людей, казалось бы, щедро одаренных – исключительно красивых, или талантливых, или работоспособных – жизнь которых оказывается катастрофой для них самих и для тех, кто с ними связался, из-за того, что они слишком высоко ставят себя и свои дарования. То, что было благословением, они обратили себе в проклятие.

Гордыня, как говорит святитель Феофан Затворник, есть «чрезмерно высокое мнение о своем достоинстве, соединенное с унижением других».

Она выдает себя отношением к другим – гордец не переносит чужого превосходства. Он (или она) постоянно обращается к зеркалу с вопросом: «Я ль на свете всех милее?». Или умнее. Или талантливее. Или успешней.

Поскольку Бог – это Тот, Кто превосходит нас бесконечно, и всегда будет превосходить, гордец не может вынести Бога.

Как это прекрасно выразил Фридрих Ницше: «Если бы Бог существовал, как бы я вынес, что я – не Бог? Следовательно, нет никакого Бога!»

Это так и в отношении крайнего примера гордыни – сатаны.

Библия говорит о падении сатаны в нескольких местах, и одно из них находится к книге пророка Иезекииля:

«Сын человеческий! плачь о царе Тирском и скажи ему: так говорит Господь Бог: ты печать совершенства, полнота мудрости и венец красоты. Ты находился в Едеме, в саду Божием; твои одежды были украшены всякими драгоценными камнями; рубин, топаз и алмаз, хризолит, оникс, яспис, сапфир, карбункул и изумруд и золото, все, искусно усаженное у тебя в гнездышках и нанизанное на тебе, приготовлено было в день сотворения твоего. Ты был помазанным херувимом, чтобы осенять, и Я поставил тебя на то; ты был на святой горе Божией, ходил среди огнистых камней. Ты совершен был в путях твоих со дня сотворения твоего, доколе не нашлось в тебе беззакония. От обширности торговли твоей внутреннее твое исполнилось неправды, и ты согрешил; и Я низвергнул тебя, как нечистого, с горы Божией, изгнал тебя, херувим осеняющий, из среды огнистых камней. От красоты твоей возгордилось сердце твое, от тщеславия твоего ты погубил мудрость твою; за то Я повергну тебя на землю, перед царями отдам тебя на позор» (Иез. 28:12–17).

В буквальном смысле пророчество обращено к одному из могущественных древних царей, который впал в гордыню и надменность из-за своего богатства и величия. Но текст указывает на кого-то явно большего – на «помазанного херувима», который был сотворен прекрасным и премудрым, но впал в гордыню и беззаконие.

Другое подобное пророчество, в котором надменный языческий тиран тоже сравнивается с сатаной, находится у Исайи:

«Как упал ты с неба, денница, сын зари! разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: «взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему». Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней» (Ис.14:12–15).

Речь идет о ком-то великолепном, славном, прекрасном, сияющем и могущественном – и впавшем в самовлюбленность.

Будучи творением, он захотел утвердить себя в качестве бога. Трагическая ирония ситуации в том, что Бог для того и создал Свои разумные творения, чтобы сделать их «богами по благодати», приобщить их той вечной и блаженной жизни, которой обладает Он сам.

Но сатана – а вслед за ним и люди – попытались украсть то, что предназначалось им в дар.

Путь спасения – это путь отказа от гордыни. Мы не должны рассматривать свои таланты и способности как повод к пагубному превозношению. Мы должны сознавать свою немощь и склонность к злу. Когда мы смиримся, Бог вознесет нас и прославит – как уже прославил своих святых, – но для этого мы должны отказаться от попыток возносить себя сами.

Как говорит Апостол, «Смиритесь пред Господом, и вознесет вас» (Иак.4:10).

Психологи, исследовавшие причины человеческой жесткости, пришли к несколько неожиданному выводу.

Люди с высокой самооценкой, которые полагают себя гуманными, нравственными и высокоцивилизованными, более склонны к проявлениям жестокости. Почему?

Потому что им важно сохранить положительный образ себя – если уж такой гуманный и цивилизованный человек, как я, так обошелся со своими врагами, значит, они этого заслуживали. Ну не мог же я поступить несправедливо! Значит, так им и надо, они этого вполне заслужили – и заслуживают еще худшего.

Хорошая самооценка – вещь хрупкая, и желание сохранить её может побуждать нас к злодействам, грехам и глупостям. Это желание может заставить нас жить в самообмане и отрицании.

Если бы мы наконец признали наши глупости – глупостями, нравственные провалы – провалами, а недостатки – недостатками, мы бы уже этим очень сильно ослабили их разрушительную власть над нашей жизнью. Но, увы, мы боимся за свою самооценку.

Вера предлагает нам нечто несравненно лучшее – не уверенность в себе, а уверенность в любви Божьей. Бог любит нас – несмотря на наши глупости, провалы и недостатки – и спасает нас, когда мы приходим к Нему такими, какие мы есть, переставая прятаться и притворяться.

Как говорит пророк, «хотя я упал, но встану; хотя я во мраке, но Господь свет для меня» (Мих.7:8).