Отвечая на недоумения мусульман: в каком смысле Иисус есть Сын Божий

Святой Апостол Петр говорит: «[Будьте] всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением» (1Пет.3:15), и, как и во времена апостолов, мы нередко сталкиваемся с «требующими отчета».

Хотя это и может причинять нам некоторый дискомфорт, такие люди могут быть посланы нам Богом, чтобы не только они через нас получили верные представления о Православии, но и мы крепче утвердились в нашей вере. Многие из тех, кто «требуют отчета» или почти ничего не знают о Православии, или имеют о нём превратное представление.

Среди людей, задающих вопросы о нашей вере, особенно заметны мусульмане – и этому есть несколько важных причин.

Во-первых, это вторая по численности группа верующих у нас в стране. Во-вторых, ислам (как и христианство) – миссионерская религия. Мусульмане видят свой долг в том, чтобы привести в свою веру не-мусульман.

В-третьих, в отношении ряда вероучительных положений ислам близок к христианству. Обе традиции провозглашают веру в единого, всемогущего, нравственно благого Бога, Который сотворил мироздание и перед Которым люди несут ответственность за свои поступки. В обеих традициях присутствует вера в то, что Бог Своим промыслом управляет всем происходящим в мире, и посылал пророков, чтобы открыть людям Свою волю.

На этом общем фоне, однако, особенно выделяется то, в чем мы не согласны.

Христиане верят в то, что Бог един по существу и Троичен в Лицах. Он всегда пребывает как Отец, Сын и Святой Дух. Бог творит мир из чистой любви и щедрости. Как гостеприимный хозяин, Он создает вселенную и вводит в нее ангелов и людей. Люди (вместе с ангелами) предназначены и призваны к тому, чтобы жить единой счастливой семьей, глава которой – Сам Бог. Но пребывание в любви Божией возможно только по доброй воле – и здесь возникает возможность сказать Богу «нет», отказаться пребывать в общении с Ним.

Именно это и произошло с частью ангелов и людьми – мы отпали от Бога в грех. Грех глубоко повредил нас самих и всё мироздание. То зеркало человеческой природы, которое должно было отражать совершенства Бога, оказалось покрыто трещинами. Именно грех лежит в основании всего трагизма и потерянности человеческой истории.

Но грех не уничтожил любви Создателя к человеческому роду – в истории разворачивается Божий замысел о нашем спасении, который достигает своей вершины в Боговоплощении. Бог-Сын сходит с небес и становится человеком по имени Иисус – во всём подобным нам, кроме греха. Он проживает жизнь в совершенной праведности, послушании Небесному Отцу и, наконец, приняв жертвенную смерть за наши грехи, на третий день восстает из мертвых. Через Его смерть и Воскресение Бог дает нам прощение грехов и жизнь вечную. Мы принимаем её через покаяние и веру, жизнь со Христом, пребывая в Церкви, которую создал Христос.

Один из важных аспектов христианства – отношения семейной близости, которые Бог устанавливает с верующими. Как сказано в Евангелии от Иоанна, «А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими, которые ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились» (Ин.1:12,13).

Святой Апостол Павел пишет: «Потому что вы не приняли духа рабства, [чтобы] опять [жить] в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: „Авва, Отче!”» (Рим.8:15).

Картина, которую рисует ислам, заметно отличается. Мусульмане категорически отрицают Троицу – как и Божество Иисуса.

Иисус считается почитаемым Пророком, и, несомненно, важной фигурой в Божием замысле. Признается Его сверхъестественное зачатие – а о Его Матери, Марии, говорится с почтением. Однако подчеркивается, что Иисус – просто человек; Он никоим образом не Сын Божий. Более того, отрицается и Его жертвенная смерть на Кресте. Коран утверждает, что распинателям «только представилось», что они предали смерти Иисуса, в то время как на самом деле Он был чудесным образом избавлен от казни.

В Интернете легко найти критику в адрес христианства, которую высказывают мусульмане. В частности, с форума на форум переходит сборник вопросов, которые некий мусульманин ставит христианам.

Полемика между христианами и мусульманами неизбежна – члены любой вероисповедной общины оказываются перед необходимостью объяснять, «почему мы верим не так, как наши соседи», «почему мы считаем важным придерживаться именно нашей религии».

Поэтому вопрос не в том, будем ли мы вести такую полемику – а в том, как её вести. Легко впасть в раздражение, когда другие люди оспаривают самые важные и ценные для нас истины; но такое раздражение может быть признаком духовной незрелости. Как говорит святой Апостол Павел, «рабу же Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым, с кротостью наставлять противников» (2Тим.2:24, 25).

Разговор с нехристианами – особенно, когда они начинают его сами, – это возможность засвидетельствовать истину, причем не только на чисто интеллектуальном уровне, но и показывая пример жизни, в которой действует благодать Божия.

Как говорит Апостол, «Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал.5:22, 23).

Поэтому важно не только то, что мы говорим, но то, как мы это говорим. Наше несогласие должно сочетаться с любовью и уважением к людям. Бог создал их по Своему образу, за каждого и за каждую из них умер Христос.

Один из упреков, которые разные люди высказывают христианству, это его сложность для понимания. Бог одновременно един и троичен в Лицах – как это можно уместить в голове? Иисус Христос есть Бог, Который при этом рождается от Девы, есть и пьет, устает и спит, наконец, претерпевает смерть на Кресте – что всё это значит?

Приверженцы ислама часто указывают на то, что их мировоззрение проще, понятней и не требует ломать голову над такими сложными концепциями.

Что же ответить на это?

Понятность, легкость в усвоении– не критерий истинности.

Даже предметы, которые преподаются в школе, кажутся детям трудными. Это происходит по двум причинам.

Во-первых, они ещё дети. Им не хватает развития и образования. Они приобретают знания и опыт именно когда прилагают усилия к пониманию того, что им преподают.

Давать детям только то, что сразу и без напряжения будет им понятно – значит обрекать их на застой. Мы растем – интеллектуально и духовно – именно когда переходим от непонимания к пониманию.

При этом у детей могут быть как объективные трудности – их детский разум еще слишком неразвит для понимания некоторых вещей, так и субъективные – они ленятся или противятся учителям.

В отношении Бога и вещей божественных мы все находимся в положении малых детей. Объективно речь идет о Реальности, которая бесконечно нас превосходит.

Мы можем легко понять то, что лежит ниже нас. Например, как работает двигатель внутреннего сгорания можно объяснить за двадцать минут; а с хорошими наглядными пособиями – за пять. Чтобы понять, как работает живая клетка – нужно годами получать специальное образование, и всё равно в ней останется множество тайн, ставящих ученых в тупик.

Современная физика вводит нас в мир понятий, которые глубоко противоречат нашему повседневному опыту. Электрон оказывается одновременно волной и частицей, в отношении частиц можно знать только либо их траекторию, либо скорость, но не то и другое вместе, а уж квантовая физика утверждает вещи настолько странные, что у неспециалиста они вызывают сильное недоверие.

Но всё это, повторим, лежит ниже нас.

Бог – это Тот, Кто находится над нами. Мы можем что-то сказать о Нём лишь постольку, поскольку Он Сам снизошел к нам, пожелал открыться, установить с нами отношения. И в этих отношениях мы растем – поднимаемся по ступенькам, понимаем то, что раньше было для нас непостижимо. Чем больше мы возрастаем в познании, тем скромнее мы оцениваем свое понимание, тем более огромной и таинственной оказывается реальность. Мы будем возрастать в познании Бога вечно – и не исчерпаем его никогда.

Но у нас есть и субъективные трудности – мы непослушные дети, мы противимся истине. Грехопадение повредило нас. Мы всё время пытаемся утвердить свою волю, настоять на своем, заменить истину Божию тем, что мы сами хотели бы провозгласить, что нам самим кажется уместным или подходящим.

Познание истины Божией требует не только интеллектуальных усилий – но и смирения.

И первый акт смирения, который мы должны совершить, – это признать, что реальность совершенно не обязана соответствовать нашим представлениям о простоте и удобстве.

Почему квантовая физика так затрудняет неспециалиста? Потому что это попытка описать реальность.

Если бы потребуем, чтобы она сразу и без усилий с нашей стороны была понятна – мы не поймем её никогда.

Христианская догматика проще в том отношении, что тут предельная Реальность Сама выходит на связь и сообщает нам о Себе.

Доктрины Троицы, Боговоплощения и Искупления не являются сами по себе непонятными. Стоящая за ними Реальность бесконечно превосходит наше разумение – но вот доктрины мы понять можем. Для этого нам понадобятся некоторые усилия – и определённое смирение.

«Простая» реальность, которая не требовала от нас ни труда, ни смирения, просто не была бы реальностью.

«Понятность» учения не может быть критерием истины. Как христианство, так и ислам содержат концепции, которые человеку внешнему могут показаться непонятными и противоречивыми. Например, как мусульмане, так и христиане верят в Божий промысл. Бог управляет всем, происходящим в мире, история разворачивается согласно Его замыслу, который никем не может быть сорван. В то же время мы согласны и в том, что человек сам ответственен за свои поступки.

Со стороны глядя, эти концепции могут показаться внутренне противоречивым, и, как христианские, так и мусульманские богословы приложили огромные усилия к тому, чтобы уяснить, как человеческая ответственность сочетается с Божиим промыслом.

В православном контексте мы обычно говорим о том, что человек свободен и сам является автором своих поступков – Бог не принуждает его поступать так или иначе. Но Бог обладает всеведением, и Ему от вечности известно всё, что произойдёт в сотворенном Им мире, в том числе все свободные поступки людей, ангелов или бесов. Он учитывает их в Своем замысле, который не может быть сорван, подобно тому, как никто не мог бы выиграть у гроссмейстера, знающего о всех ходах, совершаемых его оппонентами.

В этой концепции нет ничего, в принципе, непостижимого – но для человека, который сталкивается с ней в первый раз, она может составлять определенную трудность.

Как и доктрины Троицы, Боговоплощения и Искупления. Хотя реальности, стоящие за этими учениями, превосходят наше разумение, в самих по себе доктринах нет ничего ни противоречивого, ни недоступного пониманию.

От нас, однако, потребуется определённая добрая воля – никто никогда не понимал учения, которого он не хотел понимать.

При этом «понять», конечно, не значит «согласиться». Вы можете понимать учение и считать его ошибочным. Но, по крайней мере, вы будете иметь дело с реальным учением, а не с его ложным образом.

Когда знакомишься с вопросами мусульман, бросается в глаза, что значительная их часть связана с непониманием, во что верят христиане и что означают те или иные слова в христианском Богословии.

Нередко мусульмане оспаривают не нашу веру как таковую, а сложившиеся у них ошибочные представления о Православии.

Это неудивительно и едва ли заслуживает суровых упреков – люди, включая нас самих, обычно имеют смутные представления о чужих религиозных традициях. Конечно, устранив эти недоумения, мы еще не избавимся от разногласий как таковых – но, по крайней мере, мы будем спорить о реальных разногласиях, а не о воображаемых.

Среди вопросов, которые ставят мусульмане, есть, например, такой: «Первый и, пожалуй, главный довод во всей этой истории, о чём мы уже сказали: Бог не может быть рождённым. Он не имеет начала. Дату рождения Иисуса по современному летосчислению установить не представляется возможным ни одному эксперту (25 декабря – выдуманная дата), но всё же когда-то это событие произошло. Когда-то Иисус вышел из утробы матери, пусть и не обычным путём, без участия отца. Но Он появился, тогда как до того момента Его не было даже в помине. Он не творец, поскольку Сам сотворен».

Или, как то же недоумение выражает другой мусульманин, «Если Иисус был с Отцом с самых безначальных времён, то в чём смысл Рождества? Это же получается, что Он и до рождения своего существовал».

Можно согласиться с тем, что Бог не имеет начала во времени – а тот, кто имел такое начало, совершенно определенно не Бог. Но Библия открывает нам, что Сын Божий существовал до Своего Рождества от Девы Марии. Он существовал всегда.

Мы говорим о Его Рождении в двух смыслах, и тут нам будет полезно обратиться к Символу веры – краткому изложению важнейших истин Православия, которое мы провозглашаем за каждой Литургией.

В нём речь идет о двух рождениях применительно к Одной и Той же Личности.

Мы исповедуем веру в «Иисуса Христа, Сына Божия Единородного, от Отца Рожденного прежде всех веков».

Нам трудно это себе представить. Мы привыкли к тому, что рождение – это всегда событие во времени. Но, говоря о высших духовных реальностях, мы неизбежно говорим языком аналогий.

У нас есть слова, которыми мы описываем наш опыт; у нас нет слов, которые охватывали бы что-то за его пределами. Так, в языке жителей какой-нибудь африканской деревни может не быть слова «снег» – потому что он в этой местности никогда не идет. Если бы мы стали объяснять им, что такое снег, то были бы вынуждены прибегать к аналогиям. Снег, сказали бы мы, подобен пуху или муке, и он очень холодный. Снег не является мукой – но он в каком-то отношении аналогичен муке. Он тоже рассыпчатый и белый. Но если бы кто-то спросил у нас, можно ли печь пироги из снега, он бы просто не понял аналогию. Снег похож на муку в одном отношении – и не похож в других. Так работает аналогия – одно явление напоминает другое в каких-то отношениях, но не в других.

Говоря о духовной реальности, мы неизбежно прибегаем к аналогиям.

Например, когда мы говорим о Единородном Сыне Божием, то обращаемся к тому, что значит слово «сын» в мире людей. Сын – это тот, кто порожден отцом, бесконечно дорог ему и находится с ним в ближайшем родстве. Это особенно важно, когда мы обозначаем разницу между «рождением» и «сотворением». У античной статуи есть создатель – скульптор. Но он именно создал её, а не породил; она обладает отличной от него природой.

Но в некоторых отношениях аналогия между сынами человеческими и Единородным Сыном не работает.

Рождение в нашем мире – это всегда событие во времени. Во времени отец всегда предшествует сыну – он сначала должен родиться, потом вырасти, потом вступить в брак, и только потом у него будет сын.

В жизни (будущего) отца неизбежно есть долгий период – лет до двадцати, по крайней мере, – пока он еще не вступил в брак и не родил сына.

Но когда мы говорим о рождении Сына в Троице, то говорим о вневременной реальности – и чтобы понять её, отцы Церкви прибегали, опять-таки, к аналогии. Солнце порождает солнечный свет, но не было времени, когда Солнце было, а света у него не было. Порождение солнцем света – не однократное событие во времени, а постоянно пребывающая реальность. Хотя, как и любая аналогия, она несовершенна. Порождение солнцем света – всё же процесс, протекающий в условиях времени, тогда как рождение Сына Отцом происходит вне времени. Если выражаться строгим догматическим языком, Его рождение нельзя назвать ни кратковременным актом, ни растянутым во времени процессом.

Так в Троице Отец предвечно порождает Сына; от Отца предвечно исходит Святой Дух. Наши понятия «до» и «после» вообще неприменимы к Богу. Нам очень трудно уложить это в голове – потому что мы всегда существуем во времени.

Мы постоянно меняемся, движемся из прошлого в будущее, эмбрион становится младенцем, младенец – мальчиком, мальчик – мужчиной, потом постепенно кудри сменяются лысиной, черная борода – седой, наконец, человек достигает физической смерти, завершив путь, которым уже прошли предыдущие поколения.

Как говорит псалмопевец, «Дней лет наших – семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят лет; и самая лучшая пора их – труд и болезнь, ибо проходят быстро, и мы летим» (Пс.89:10).

Но это не относится к Богу – «В начале Ты основал землю, и небеса – дело Твоих рук; они погибнут, а Ты пребудешь; и все они, как риза, обветшают, и, как одежду, Ты переменишь их, и изменятся; но Ты – Тот же, и лета Твои не кончатся» (Пс. 101:26–28).

Когда мы употребляем слово «Сын» мы не имеем в виду, что Бог как-то меняется во времени. Бог не претерпевает изменений, не умножается и не умаляется – Он всегда пребывает как Отец, Сын и Святой Дух.

Господь Иисус говорит в Евангелии: «Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой; и увидел и возрадовался. На это сказали Ему Иудеи: Тебе нет еще пятидесяти лет, – и Ты видел Авраама? Иисус сказал им: истинно, истинно говорю вам: прежде нежели был Авраам, Я есмь» (Ин.8:56–58).

Авраам жил примерно за две тысячи лет до Иисуса; Иисус говорит, что Он уже существовал в то время – и даже прежде Авраама. Он использует вневременное, указывающее на вечность «Я есмь».

В другом месте Он говорит, обращаясь к Отцу: «И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира» (Ин.17:5). Или, еще раз: «Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою, которую Ты дал Мне, потому что возлюбил Меня прежде основания мира» (Ин.17:24).

Иисус говорит о том, что Он существовал прежде бытия мира – разделяя с Отцом Его славу.

Бог действительно не мог начаться во времени – но Сын Божий существует прежде времени и прежде всего, о чём можно сказать «прежде».

Как говорит пролог Евангелия от Иоанна, «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Всё чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть» (Ин.1:1–3).

Всё, что имело начало, начало быть через Слово – то есть само Слово не «начинало быть». Слово было с Отцом всегда. И далее Иоанн продолжает: «И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца» (Ин.1:14).

Слово, которое «было Бог», «стало плотью» – то есть человеком, которого видели и с которым общались апостолы. Именно это мы называем «Боговоплощением», и именно это событие празднуем в праздник Рождества.

Мусульмане признают факт безмужнего, сверхъестественного рождения Иисуса от Девы Марии – а сама Мария названа в Коране «лучшей из женщин». В отличие от того рождения от Отца, о котором мы только что говорили, это событие произошло во времени. Но (подчеркнем) оно не означает, что Сын Божий как Бог начал существовать в это время – Он пребывал всегда.

Рождество от Девы означает, что Он (не переставая быть Богом) воспринял на Себя человеческую природу, сделавшись одним из нас, людей, во всём подобным нам, кроме греха. «Слово стало плотью», Сын Божий «сошел с Небес», стал Сыном Человеческим и поселился среди нас. Сам Господь Иисус говорит о себе, что Он сошел с небес: «Никто не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын Человеческий, сущий на небесах. И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин.3:13–16).

Иисус говорит о Себе: «Я есмь хлеб, сшедший с небес» (Ин.6:41).

Послание к Евреям описывает Сына Божия как Бога и Творца: «А о Сыне... в начале Ты, Господи, основал землю, и небеса – дело рук Твоих; они погибнут, а Ты пребываешь; и все обветшают, как риза, и как одежду свернешь их, и изменятся; но Ты тот же, и лета Твои не кончатся» (Евр.1:8–12).

(Обратим внимание, что автор Послания здесь относит к Сыну слова ветхозаветного псалма, говорящие о вечности Бога.)

Далее говорится о том, что Он воспринял «плоть и кровь» ради нашего спасения:

«А как дети причастны плоти и крови, то и Он также воспринял оные, дабы смертью лишить силы имеющего державу смерти, то есть диавола, и избавить тех, которые от страха смерти через всю жизнь были подвержены рабству» (Евр.2:14, 15).

Как говорит Символ веры, «нас ради человек и нашего ради спасения сшедшего с небес, и воплотившегося от Духа Святого и Марии Девы и вочеловечившегося».

Господь наш Иисус Христос одновременно и Бог, и Человек. Он обладает двумя природами. Как Бог Он предвечно рождён от Отца (или, выражаясь иначе: рождается от Отца вечно, вне условий времени); как Человек Он во времени рождён от Девы.

Конечно, уразумение библейского учения о Боговоплощении требует некоторых усилий. Оно не является непостижимым – но требует уделить ему некоторое время, сесть и как следует разобраться.

Наши отношения с Богом – это самое важное, что у нас может быть. И нам стоит приложить усилия, чтобы привести их в порядок.