Письмо № 137. Н.С. Фуделю

28 I [около 1961, Усмань] ⁸⁷³

Милый мой Николашенька.

Спасибо за ваши письма. Так грустно, что мы в разных местах лежим и болеем. Здесь тоже появился грипп, но, кажется, не так злобный – пока шел до Усмани, несколько остыл. Сегодня получил результат рентгена – находят только болезни кишок, хотя слегка подозревают: в одном их месте – язвы. Не ясно еще – поджелудочная железа, она, конечно, не просвечивается. Пищевод проходим. Во вторник, очевидно, пойду опять к врачу с анализами, но он, наверное, еще погонит на желудоч<ный> сок, от чего я уклоняюсь пока. Вот уже месяц на днях, как болею и, кроме того, что это есть во мне, ничего еще не знаю. Аппетита нет совсем, хоть ем весьма мало, но это, может, оттого, что имею право есть только крайне невкусные или же надоевшие вещи. Одно утешение в чае с медом.

По Достоев<скому> работаю как могу ⁸⁷⁴, Варенька привезла 4 весьма интересн<ые> книжки с письмами и неизданными главами романов ⁸⁷⁵. Если еще немного копнуть в «Кр<асном> Архиве», «Недрах» ⁸⁷⁶ и др., то уже сейчас мне видно, что можно, с Божьей помощью, бросить свет на эту фигуру со стороны для многих еще нужной и недост<аточно> освещенной. Дост<оевский> жил с нами все это время и вместе с нами он и умрет: он будет только тогда не нужен, когда не будет нас. Когда же не будет нас? Жизнь так хрупка, как одуванчик.

О себе скажу: я, конечно, устал жить и последнее время все вижу во сне какие-то дома в лесу на полянах, освещенных солнцем, а за рекой города, полные сияющих церквей. Но я знаю, что главная усталость от грехов, – от недостатка или отсутствия в течение жизни любви к людям, а поэтому не только хочу, но и страшусь смерти и ответа, и тогда хочу искренно еще пожить и поработать для людей. О приезде даже не знаю, что и думать. Помнишь в «Игроке» Достоевского, там в Монте-Карло ⁸⁷⁷ привозят играть в рулетку богатую старуху из Пензы или Рязани на носилках ⁸⁷⁸.

Боюсь, что я смогу дойти до большой слабости и тогда предпочел бы быть у себя дома. Но что Бог даст! Эта неделя пойдет на конец анализов врача. Ждем еще письма от т<ети> Кати ⁸⁷⁹, я ей писал и мама. Мы поедем, конечно, в том случае, если ее ответ будет положительный, т<о> е<сть> что можно лечь на леченье, включая анализы (т<ак> к<ак> ездить по анализам в Москве мне будет уже трудно).

Поищи у себя и других воспоминания Анны Гр<игорьевны> ⁸⁸⁰. Воспомин<ания> его дочери ⁸⁸¹ у меня есть. Целую тебя, дорогой, Лялю и Машу. Как Тамара? Передай ей мой сердечный привет.

П.

Коля ⁸⁸² действ<ительно> очень трогательный, я пишу ему еще больше. И то, что ты меня просил, написал.

Гуммиарабиком приходится заклеивать, т<ак> к<ак> конверты никуда не годятся.