Тайна боговоплощения
Никто не мог избавиться от осуждения смерти. Все подлежали закону рождения, а с ним и греху, и тлению444. Человек погибал. Вместе с этим и великий план объединения всего через человека как бы рушился. Центральное звено в нем – человек – было уже разорвано и брошено в пищу смерти. Чтобы соблюсти великую цель промысла, нужно было спасти человека, спасти от тяжкого закона рождения с его последствиями, а для этого необходимо было возродить человека, очистить его от страстей, освободить от тления. Естественными средствами сделать это было невозможно. На это силен был один только Бог445. Лишь введение в человечество нового принципа – божественной силы, препобеждающей осуждение и немощь естества – могло даровать ему спасение446. Этому новому принципу естественно было войти и распространиться в человечестве таким же путем, каким принцип тления и смерти перешел от первого Адама447. Как ветхий Адам, уклонившись от своего назначения, распространил на всех потомков своих плотское рождение, грех и тление, – так Новый Адам, осуществивши все, чего не достиг праотец, должен был стать родоначальником нового человечества и распространить на него силу духовного безгрешного рождения, освободить его от греха и избавить от тления, т.е. привести к обожению448. Все это он должен был, прежде всего, совершить в Себе, чтобы таким образом стать во главе спасаемых449. Таким Адамом и стал Божественный Логос, чтобы спасти Свой образ (человека) и осуществить преестественно (через боговоплощение) великий «совет» Свой, не исполненный человеком450. Лишь Он, Божественный Логос, Творец и Первообраз человека, соединявшийся уже с ним через первое вдуновение, мог во вторичном и лучшем (ипостасном) соединении с человеческим естеством451, семенем которого явился Он Сам452, стать Новым Адамом, чистым по рождению, сильным над грехом и тлением, и лишь Он мог связать с Собой, как родоначальником, все человечество, как члены тела Своего453.
Это была величайшая тайна боговоплощения ради нашего обожения, тайна, предопределенная в предвечном совете Божием454. Это та тайна, в предведении которой было создано все тварное бытие455, и человеку предопределено обожение456. Она обнимает собой все λόγοι промысла и суда на всем протяжении веков457. Она – средоточие всего божеского и всего человеческого. В отношении к ней вся история тварного бытия распадается на два периода: период боговоплощения и период обожения человека458. В первый период Господь, подготовляя Свое вочеловечение и направляя все к целям Своего промысла, воплощался в естественном законе в видимой природе, потом в буквах писанного закона, после чего «в конце веков» принял совершенное воплощение, явившись во плоти человеческой459. После того настало время обожения человека, время таинственного воплощения Логоса в новом человечестве, продолжающееся все время бытия сего мира.
Тайна соединения во Христе человеческой немощи и Божественного величия совершенно недомыслима460. Постижима лишь цель (λόγος) ее461, именно – наше спасение. Спасение есть соединение с Богом, обожение462: спасается все, что соединяется с Богом463. С этой точки зрения нужно смотреть и на Лицо Искупителя. Наше обожение и спасение может быть совершено только Богом. Его снисшествием к нам, воплощением, и соединением с нами. «Для того Бог стал человеком и Сын Божий – Сыном Человеческим, чтобы нас сделать богами и сынами Божьими»464.
С другой стороны, наше спасение возможно только при восприятии Богом полного нашего естества: «что не воспринято, то и не уврачевано»465. Здесь сотериологические мотивы для защищения учения о двух естествах и, как вывода из него, учения о двух волях (естественных свойствах).
Спасение наше совершилось в Лице Самого Господа. Начало ему было положено в самом восприятии Им человеческого естества. Изгоняя из естества греховное рождение, Господь не принял рождения (γέννησις) от семени и связанного с ним греха466. Как чистый от греха, Он мог бы быть свободным от тления, этого наказания за грех, как свободен был от него и первозданный Адам, но в целях искупления Господь добровольно467 принял наказание за грех – наше тление, – чтобы Своими неправедными страданиями уничтожить наше праведное наказание468. Господь, таким образом, с одной стороны, «обновил» законы естества, «возродил» в Себе естество человеческое469, иначе говоря – усвоил безгрешность первозданного Адама, не приняв, однако, его нетления470, а с другой – по всему уподобился нам, стал за нас грехом471, клятвой472, усвоивши тление падшего Адама, без его, однако, греха473. Так уже в воплощении невинный Господь принял весь долг наш474, чтобы затем Своей смертию уничтожить осуждение нашего греховного рождения и освободить нас от его владычества через духовное возрождение. Если теперь, после духовного возрождения, мы и подвергаемся страданиям, то не за грех, как виновные и осужденные на смерть, а просто по естественной необходимости, и переносим их как бы из снисхождения к тленности естества и в осуждение греха, пользуясь страданиями как средством очищения от грехов475.
Не принявши греха в рождении, Господь и в жизни Своей сохранил навсегда Свое произволение нетленным и непреложным476. Хотя и облекся Он в «страстность» (παθητόν) нашего естества, служившую в нас источником развития греха и опорой для воздействий нечистой силы, однако до конца, и как человек, пребыл бесстрастным (в отношении к укоризненным, или неестественным страстям)477. Принявши (в отмену греховного рождения) не для Себя, а ради нас, духовное рождение в крещении и дары Духа478, Господь в жизни Своей показал нам образец добродетели и совершенства479. Силой Своего воздержания и терпения Он победил все искушения, вызываемые удовольствием (в пустыне) и страданием (на кресте)480, а силой любви низложил все разнообразные искушения к гневу (от фарисеев)481. Так Он «совлек» с Себя (Кол.2:15) и уничтожил в Своей тленной плоти все козни нечистых сил и отразил все их искушения482. Вместе с тем, Господь, без преуспеяния по существу483, показал в плоти Своей всякую добродетель, с которой, впрочем, не сравнится никакая добродетель, ни человеческая, ни ангельская («Покры небеса добродетель Твоя»: Авв.3:3), ибо Господь был не просто человек, а Бог484. Явивши людям божественную (духовную) жизнь, Господь открыл им и духовное ведение, и как Сам Он по уму Своему чужд был всякого греховного неведения (αγνοια) и имел сокровища премудрости485, так к тому возвел и наше тленное естество, сообщивши нам Свое учение486. Своей жизнью и учением Господь показал человеку путь новой жизни, которая, в противоположность жизни по закону греха и плотского самолюбия, избегает удовольствия, и наоборот не чуждается трудов и страданий ради будущего блаженства487, – которая вражду вытесняет любовью488, а неведение (αγνοια) – красотой духовного ведения (γνωσις)489. В этом именно – в добродетели и ведении490 – и заключается богоподобие человека491, его «благобытие», достижение которого изначала было поставлено конечной целью его произволению492.
Нетление произволения, явленное Господом в жизни Своей, по правому суду Божию, увенчано было и нетлением естества493. За восстановлением «благобытия» последовало и восстановление «вечнобытия» (дарование обожения)494. Когда Господь, усвояя до конца наши немощи и праведное осуждение нашего естества, принял, Невинный, и самую смерть495, и благоволил пройти путем греховного человека даже до врат ада496 и вступить в царство «мучителя», – который дерзнул поглотить и Бога, обманутый приманкой плоти497, – когда Господь сошел, таким образом, не только до земли, но и до самой преисподней, чтобы возвести на небо все падшее естество498, тогда и положено было Им начало царству нетления, и сокрушена держава смерти и врата адовы, и отверзты заключенные небеса499: в славе воскресения Своего Господь явил силу обожения естества, силу бессмертия, сказавшуюся в полном отложении во плоти Его всяких немощей и тления500.
Так, Начальник спасения нашего прошел весь путь спасения до небесных чертогов501: обновил рождение, исправил жизнь (resp. избавил от страстей), приобрел нетление. По Его стопам должны идти все спасаемые502. Для достижения всех указанных благ искупления Господь, восшедши на небеса, даровал нам (в Духе Святом) Свою божественную силу503.
Совершивши дело нашего спасения, Господь осуществил и великое назначение человека – объединить все разделения естества и привести все тварное бытие к обожению. Он объединил мужской пол и женский Своим бесстрастным рождением, вселенную и рай (Лк.23:43) – Своей святой жизнью, землю и небо – вознесением, чувственное и мысленное – прохождением чинов ангельских, созданное и Несозданное естество – восхождением по человечеству ко Отцу и сидением одесную Его. Этим Он показал, что все естество объединяется добродетелью и познанием Первой Причины504.
Это объединение, как и все дело нашего спасения, Логос произвел не творческой энергией Своей, которой Он все охватывал и объединял еще до воплощения, а Своей человеческой волей, которой Он произвел более глубокое – нравственное – объединение через естественное устремление к Богу произволения и объединение его с волей Божией, словом, через все то, что было в воле и первого человека, но что не было им осуществлено. С этой точки зрения до очевидности ясно выступала в сознании преп. Максима вся необходимость признания во Христе человеческой воли. Если именно в области произволения произошло падение, то эта область и должна была быть уврачевана через восприятие человеческой воли Спасителем505 и осуществление ее идеальных целей.
* * *
Quaest. ad Tahl. LXI,PG.90, 628C-D, p.214.
Expos, in psalm. LIX, PG.90, 872A, p.343 [р.п.I, 214]. Cap.gnostica 24, Прилож., с.36.
Cap.quiag. I,11. Ср. выше учение св. Афанасия и обоих Григориев, гл. «Свв. Григорий Богослов...» и там же – прим. 24.
Св. Афанасий Великий, Contra arianos I,51, PG.26, 119C-120A; р.п.II2, 243.
Quaest. ad Tahl. LXI,PG.90, 632B-C, p.216 (cap.quing. IV, 44. 45); 636BC, p.219 (о рождении и тлении). Ambigua, PG 91, 1348A-C, f.238b-239a. Фрагмент Прилож., с.28–29. О двух моментах искупления (освобождения от греха и тления) и о продолжении их в посланничестве св. Духа ср. в простых словах исповедания в Liber ascet. I,PG.90, 912ВС, p.367–368: 'Ο Μονογενης του Θεου Yιός, η πηγη της ζωης και αθανασίας, επέφανεν ημιν, και πολιτείαν θεοειδους ζωης επέδειξε, και (παθων το σωτηριον πάθος) την ελπίδα της αναστάσεως και της αιωνίου ζωης εδωρήσατο ημιν, και το Πνευμα το άγιον κατέπεμψεν εις αρραβωνα της ζςης, και εις φωτισμον και αγιασμον των ημετέρων ψυχων και εις βοήθειαν των αγωνιζομένων φυλάξαι τας εντολας αυτου (в сокращении) [р.п.I,75].
Ambigua, PG.91, 1276C. 1280D-1281A, f.210a. 212a.
Ambigua, PG.91, 1097C-D, f.132a; 1308D, f.222b-223a. Quaest. ad Tahl. LIV, PG.90, 520C, p.157 [р.п.II, 191] (см. св. Григорий Богослов, Or.38, n.13, PG.36, 325C).
Quaest. ad Tahl. XXII,PG.90, 317B, p.45 [р.п.II,75]; LIV, 520C, p.157 [р.п.II, 191]; Ambigua, PG.91, 1289B-C, f.214a; ср. св. Григория Богослова, Or.38, n.13; Or.40, n.2, PG.36, 325C. 361A; р.п.III.3, 202. 225.
Ad Thomam, PG.91, 1037 A, f.106a. Псевдо-Иустин, Expositio fidei 10, PG.6, 1224C (Otto, IV, 1880.3, p.348).
Ambigua, PG.91, 1097B, f.131b св. Афанасий Великий, De incarnatione Dei Verbi 7, PG.25, 109A; р.п.I, 200; cp св. Григория Богослова, Or.39, n.13, PG.36,349В; р.п.III, 217 (Новый Адам).
Ambigua, PG.91, 1097C. 1308D. 1309D, f.132a. 223a. b. Quaest. ad Tahl. XXII,PG.90, 317В, р.44–45 [р.п.II, 75]; Orat. Dom. expos., PC. 90, 873C-D, p.345 [р.п.I,185–186]. Cap.theol. II,23 [р.п.I, 238].
Quaest. ad Tahl. LX, PG.90, 621A, p.209. Cap.theol. I,66 [р.п.I,226].
Ibid. См. выше, с.73, прим.4; 78.
Quaest. ad Tahl. LX, PG.90, 621A-B, p.209; LIV, schol.18 [р.п.II,309], 532A, p.162; LXIII,684A, p.245. Orat. Dom. expositio, PG.90, 873D, p.345 [р.п.I,186].
Quaest. ad Tahl. XXII,PG.90, 317C, p.45 [р.п.II,75].
Ambigua, PG.91, 1285CD, f.213b-214a; 1129A, f.146a. О «естественном законе» и значении этого термина у преп. Максима см. гл. «Грехопадение человека», прим. 28.
Cap.quing. I,12. 13. Ad Thomam, PG.91, 1053C-D, f.113a. Ambigua, PG.91, 1409C-D, f.262a; 1313D, f.225b.
Cap.theol. II,76 [р.п.I,250].
Quaest. ad Tahl. LIX, PG.90, 608C-609A, p.202 (cap.quing.IV,19); cp.II,272B, p.17 [р.п.II,35].
Ambigua, PG.91, 1336A, f.233b. св. Григорий Богослов, Ер. 101 ad Cledonium I,PG.37, 181C-184A; р.п.IV3,162.
Cap.theol. II,25 [р.п.I,238]. ср. выше учение св. Афанасия Великого, гл. «Свв. Григорий Богослов...», прим. 24 и 25. Это ясный отзвук древнего сотериологического освящения тайны воплощения, отчетливо выраженного еще св. Иринеем Лионским (ок. 180 г.), Adv. haereses III,19, 1, PG.7, 939В; р.п.(2 изд.), с.292–293; III,10, 2, 873В; р.п.,с.240; III,18,7, 937АВ; р.п.,с.291. – св. Григорий Богослов, Or.40, n.6, PG 36, 365В; р.п.III,227; Оr.1, n.5, PG.35, 397С-400А; р.п.I, 5.
Tomus ad Stephanum Dor., PG.91, 156C, p.82. Выражение взято у св. Григория Богослова, Ер.101 ad Cledonium I, PG.37, 181C; р.п.IV3, 162.
Ambigua, PG.91, 1309A. 1276B. 1313C, f.223a. 210a. 225a; ср. 1325А, f.229b-230a. Quaest. ad Tahl. LXI,PG.90, 629A-B, p.214–215; XXI,312B, p.41 [р.п.II, 71]; XLII,405D, p.95 [р.п.II, 129–130]. Orat. Dom. expositio, PG.90, 880B, p.348 [р.п.I, 188]. Cap.quing. I,14. св. Григорий Нисский, Oratio catech. 13, PG.45,45A; р.п.IV,41.
Quaest. ad Tahl. XLII,PG.90, 408C-D, p.96 [р.п.II, 130]. Ad Thomam, PG.91, 1044B, f.108b. Ep.44, PG 91, 644A, p.376.
Quaest. ad Tahl. LXI,PG.90, 629B, p.215; 628D-629A, p.214; 632D, p.217; XXI,313C, p.42 [р.п.II,72]. Ad Thomam, PG.91, 1044A, f.108a. Этот вопрос был раскрыт в борьбе с афтартодокетами: см. выше, с.46–47 (Леонтий Византийский).
Ambigua, PG.91, 1276В, f.210a. – св. Григорий Богослов, Or.39, n.13, PG.36, 348D; р.п.III.3,217.
Ambigua, PG.91, 1317АВ, f.226а-b. Quaest. ad Tahl. XXI,PG.90, 312B, p.41–42 [р.п.II, 71]; XLII,405OD, p.94–95 [р.п.II,129–130].
Quaest. ad Tahl. XLII,PG.90, 408C-D, p.96 [р.п.II,130].
Ibid. LXII,652B, p.227.
См. выше – прим. 27. Господь воплотился εξ ημων δι᾿ημας καθ᾿αμαρτιας χωρίς: Ambigua, PG.91, 1285C. 1309A, f.263b. 223a.
Mystagogia 8, PG.91, 688C, p.508 [р.п.I,169]. Quaest. ad Tahl. XLII,PG.90, 408C, p.96 [р.п.II, 130]. Ep.11, PG.91, 453B, p.256. св. Афанасий Великий, De incarnatione Dei Verbi 9. 20, PG.25, 112A. 129C-D; р.п.I.2, 202,216.
Quaest. ad Tahl. LXI,PG.90, 629A, p.214; 633D-636C, p.218–219. Orat. Dom. expositio, PG.90, 880B, p.348 [р.п.I,188]. ср. св. Афанасия Великого, De incarnatione Dei Verbi 10, PG.25, 113C; р.п.I,204.
Quaest. ad Tahl. XLII,PG.90, 408A-B, p.95 [р.п.II,129–130]. ср. св. Афанасия Великого, Contra arianos I,51, PG.26, 120A; р.п.II,243.
Quaest. ad Tahl. XXI,PG.90, 313C, p.42–43 [р.п.II, 72]; 316C, p.44 [р.п.II,73]; XXVI,345C-D, p.60 [р.п.II, 91]; Ad Thomam, PG.90, 1044B, f.108a-b.
Quaest. ad Tahl. LXV, PG.90, 769A, p.293 (cap.quing. V, 59). Liber ascet. 1. 3, PG.90, 912В, 913С, p.367. 368 [р.п.I,75,76]. Expositio in psalm. LIX, PG.90, 864B-C, p.339 [р.п.I, 211]. Orat. Dom. expositio, PG.90, 901B, p.361 [р.п.I,198].
Ambigua, PG.91, 1348BC, f.238b. Cap.theol. II,76 [р.п.I,249–250]. Quaest. ad Tahl. LXIII,PG.90, 672BC, p.238. св. Григорий Богослов, Or.40, n.29, PG.36, 400B; р.п.III,249.
Quaest. ad Tahl. XXI,PG.90, 313В. 316А, p.42. 43 [р.п.II,72,73]. св. Григорий Нисский, De beatitud. or 4, PG.44, 1237A-C; р.п.II, 406–407; преп. Исихий, Сар. de temperantia 12, PG.93, 1484D. 1485А; р.п.(Добротолюбие II3), с.160.
Liber ascet. 10–12, PG.90, 920А-921В, p.371–373 [р.п.I,78–79].
Quaest. ad Tahl. XXI,PG.90, 316B-C, p.43–44 [р.п.II,73]; Liber ascet. 12, PG.90, 921A, p.373 [р.п.I, 79].
Ambigua, PG.91, 1333A-B, f.233a.
Quaest. ad Tahl. LIII,PG.90, 505B, p.149 [р.п.II,183].
Quaest. et dubia 64, PG.90, 840A, p.326. Cap.de charitate IV, 70 [р.п.I, 142]. Oral. Dom. expositio, PG.90, 881A-B, p.349 [р.п.I, 188–189].
Orat. Dom. expositio, PG.90, 905C-D, p.364 [р.п.I,200–201]. Quaest. ad Tahl. XL, PG.90, 396A-B, p.88 [р.п.II, 123] (cap.quing. II,27). Expositio in psalm. LIX, PG.90, 857A, p.335 [р.п.I, 208]. Liber ascet. 1. 11, PG.90, 912B. 920D, p.367. 372 [р.п.I,75. 79]. Ep.11, PG.91, 453C, p.256; cp.Ambigua, PG.91, 1404A, f.259a. св. Афанасий Великий, De incarnatione Dei Verbi 16. 14, PG.25, 124D. 120C; р.п.I2, 218, 211.
Quaest. ad Tahl. LXI, PG.90, 636D, p.219. Фрагмент περι της θείας θείας ενανθρωπήσεως, Прилож., с.28–29. Сар. quing. I,14.
Liber ascet. 10, PG.90, 920B, p 372 [р.п.I,78–79]. Ep.2, PG.91, 397C, p.222.
Expositio in psalm. LIX, PG.90, 857A, p.335 [р.п.I,208]. Учение о христианской жизни подробнее раскрыто в аскетике.
Ср. Quaest. ad Tahl. LXIV, PG.90, 700B-C, p.254.
Ambigua, PG.91, 1140B, f.151a.
Ibid. 1084A, f.125a.
Quaest. ad Tahl. XLI1, PG.90, 408B, p.95 [р.п.II,130].
Ambigua, PG.91, 1348D, f.239a.
Quaest. ad Tahl. LXI,PG 90, 629B, p.215. Ad Thomam, PG.91, 1044B f.108b. св. Григорий Богослов, Or.30, n.21, PG.36, 132В; р.п.III3, 82. св. Афанасий Великий, De incarnatione Dei Verbi 8, 9, PG.25, 109B. 112A; р.п.I2, 200. 201–202.
Quaest. ad Tahl. XXII,PG.90, 320A, p.45 [р.п.II,76]; LXIV, 700A, p.253–254.
Ibid. LXIV, 713A-B, p.262; Orat. Dom. expositio, PG.90, 880C, p.348 [р.п.I, 188] Cap.quing. I,11. св. Григорий Богослов, Or.39, n.13, PG.36, 349В; р.п.III3, 217; та же речь о приманке встречается и у св. Григория Нисского. (Or.cat. 24,26, PG.45, 65А. 68D; р.п.IV, 64,68) в связи с теорией выкупа у диавола (см. выше, с.25, прим.8), которой преп. Максим не разделяет.
Quaest. ad Tahl. LXIV, PG.90, 700B, p.254; XXII,320A, p.45 [р.п.II,76].
Cp.Ambigua, PG.91, 1309B-C, f.223a-b; 1384C. 1385A, f.252b; 1280D, f.212a. св. Афанасий Великий, De incarnatione Dei Verbi 9. 25, PG.25, 112A. 140C-D; р.п.I,202,223.
Quaest. ad Tahl. LXIV, PG.90, 721C, p.267. Ambigua, PG.91, 1320A, f.227a; ср. 1321А, f.228a. Cap.quing. I,11. – Как видим, у преп. Максима намечается три искупительных момента, подобно тому, как и у св. Афанасия тоже указывается три: избавление от нетления через соединение с Богом (обожение), воссоздание образа Божия (научение), уплата долга смерти (восприятие нашего осуждения – тления и смерти) (De incarnatione Dei Verbi 20. 54, PG.25, 129D, 192B; р.п.I, 216. 260). У преп. Максима, впрочем, содержание каждого момента раскрывается полнее; кроме того, обожение понимается в истолковании Леонтия Византийского (см. гл. «Полемика с монофизитами», прим. 42–53), т.е. приурочивается ко времени после воскресения.
Ambigua, PG.91, 1280A. 1320А, f.211b-212a. 227а-b.
Ibid. 1333С, f.233b; 1361A,1365C, f.245a,246a. св. Григорий Нисский, Or.cat. 35, PG.45, 88A; р.п.IV, 89. – св. Григорий Богослов (Or.40, n.2, PG.36, 360В-361A; р.п.III, 224–225) различает три рождения: плотское (рабское и страстное), в крещении (свободное и истребляющее страсти) и при воскресении, и говорит, что все эти три наших рождения почтил Господь. Учение о трех рождениях (в ειναι, ευ ειναι, αει ειναι) разделяет и преп. Максим (Ambigua, PG.91, 1325В, f.230а).
Ad Thomam, PG.91, 1044A, f.108a-b. Liber ascet. 1, PG.90, 912C, p.368 [р.п.I,75]. Cp.Orat. Dom. expositio, PG.90, 877A, p.346 [р.п.I,187]; Ambigua, PG.91, 1348C-D, f.239a.
Ambigua, PG.91, 1308D-1312A, f.223a-224a.
Disputatio, PG.91, 325А, p.180. Tomus ad Stephanum Dor., PG.91. 156C, p.82. Cap.XIII de vol.13, Прилож., с.65.23–25. См. выше, с.89, прим.1.