Бисер духовный

(Из творений святых отцов и подвижников благочестия последнего времени)

«Аз семь Альфа и Омега, Начало и Конец!» – говорит Христос.

Доказательством веры в бытие Божие является неоспоримый внутренний закон, данный нам Богом, показывающий добро и зло – награждающий за добро ощущением душевной радости и карающий за зло угрызением совести.

В Бога мы можем только верить, а не доказывать Его бытие. Кто верит, тот не требует доказательства, а если хочешь доказывать, тогда где же вера?!

Ты скажешь: но ведь учение – свет.

Да, свет! Большой свет! Но скажи, разве ты зажигаешь лампу днем? Или, если ты пришел ночью любоваться на звездное небо, разве ты принесешь свечу? Она тебе только мешать будет, а ведь лампа и свеча – свет...

О Троице не испытуй, но веруй только и поклоняйся, ибо кто испытует, тот не верует.

Когда дело идет о Таинах Божиих, не спрашивай внутренно: как это бывает? Ты не знаешь, как Бог сотворил весь мир, не можешь да и не должен знать и здесь, как что-либо Бог делает тайно.

Таина Божия таиною и должна для тебя остаться, потому что ты не Бог, не можешь знать всего, что Бесконечному – Премудрому Богу известно.

После Иисуса Христа нам не о чем любопытствовать, после Евангелия нечего изыскивать. Когда Им веруем, тогда уже не хотим веровать никому и ничему другому.

Если верим тому, что видим, слышим или осязаем, то это уже не есть вера. Совершенная вера состоит в полной преданности воле Божией.

Вера – это небесный луч, просвещающий тьму нашей жизни, руководящий нас к нашему Небесному Отечеству. Должно же не только право веровать, но и знать, какая именно вера богоприятнейшая.

Апостол Фома уверовал в Воскресение Христово тогда только, когда осязал язвы Спасителя, но Господь Иисус Христос сказал ему: «Ты поверил, потому что увидел Меня, но более достойны похвалы те, которые не видевши веруют. Блаженны невидевшие и уверовавшие» (Ин.20:29).

Такая вера есть дар Божий, укрепляющийся и укореняющийся в нас от исполнения заповедей Божиих, от постоянного стремления к добру.

Дар веры ниспосылает Бог преимущественно людям простым, незлобивым, добрым и обитает в любящих сердцах – «утаил еси сия от премудрых и разумных и открыл еси та младенцем» (Мф.11:25–26).

Нечем гордиться христианину, совершающему дела правды, ибо он спасен и постоянно спасается от всякого зла только через одну веру, равно как и творит дела правды тою же верою.

«О, глубина богатства и премудрости и разума Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его!» – взывает апостол Павел, научая нас не высокомудрствовать о Божественных предметах, недоступных понятиям ограниченного ума нашего, а более руководиться смирением, ибо дела Божии непостижимы. Будем веровать в простоте сердца, как веровали апостолы, благоразумный разбойник, сотник, и спасемся.

Кто имеет такую живую веру, тот ни в чем не имеет недостатка, ибо что попросит у Бога, все получит. Так обещал нам Господь: «Просите, и дастся вам; стучите, и отверзется» (Мф.7:7).

Вера производит в сердце верующего радость и веселие о Господе, о Его благости и человеколюбии: она смягчает злострадания и скорби, побуждает презирать все суетное, временное и стремится к вечному блаженству, она таинственно соединяет душу верующего со Христом.

Древо, утвержденное корнями в земле, растет и приносит плоды. Душа человеческая, утвержденная верою и любовию в Боге, как корнями духовными, также живет, возрастает духовно и приносит плоды добродетелей богоугодных, коими душа живет и будет жить в будущем веке.

Как огню свойственно согревать, воде орошать, свету освещать, так живой вере свойственно показывать добрые дела. Ничто так Богу не любезно, как полезная для всех жизнь.

Вера без дел мертва – веруют и бесы.

Вера в деле спасения то же, что основание здания: подкопано основание – неизбежно рушится здание.

Где нет веры, там необузданность страстей, увлекающая человека в бездну зол; за безверие постигает гнев Божий.

Вера, как и всякая добродетель, по попущению Божию подвергается искушению от врага нашего спасения. Ни о чем так не тщится диавол, как о том, чтобы ввергнуть нас в бездну безверия, но будем твердо противостоять ему, по слову апостольскому: «Над всеми же восприимше щит веры, в немже возможете вся стрелы лукаваго разжженныя угасити» (Еф.6:16).

Для веры страшна не отрицательная полемика, не испытание ее умом – это испытание она выдержит. Ей страшна в нас слабость духа, «сердечное отступничество».

Если не возгревать в сердце теплоты веры, то может от нерадения совсем погаснуть в нас вера.

Великая сила веры: она восхитила некоторых живыми на Небо, а других похитила от воды потопной; она неплодных соделала рождавшими и спасла от острия меча; она изводила из рва; нищих и уничиженных соделывала богатыми и великими; низводила с неба огонь, разделяла море; рассекала камень и источала из него воду; насыщала алчущих, мертвых воззывала к жизни; укрощала волны; врачевала недужных; поражала войска; ниспровергала стены; заграждала уста львов; угашала пламень огненный; смиряла гордых и возносила смиренных. Верующим все возможно, уверяет апостол Павел, сказав о себе: «Вся могу о укрепляющем меня Иисусе».

Вот почему дух злобы с самого рождения христианской веры и до сего времени так усиленно старается ослабить Православную веру – подорвать ее в самой основе разными ересями и расколами, затмить истину, но Православная Христианская Церковь сияет во всей чистоте с апостольских времен и пребудет таковою до скончания мира, по слову Господню:

«На сем камени созижду Церковь Мою, и врата адовы не одолеют ей» (Мф.16:18).

Не надейтеся на князи, на сыны человеческия, в нихже несть спасения.

(Пс.145:3)

Не надейся ни на друзей, ни на богатство, ни на здоровье свое и ни на что – все это суетно, исчезает, как сон, рассеивается, как дым. Надейся на Одного Создателя и Спасителя твоего – Он лучше тебя знает все твои нужды, душевные и телесные, и печется о тебе: по Его велению Ангелы небесные хранят тебя во всех путях твоих.

Враг наш постоянно отвлекает нас от надежды на Бога, но мы, зная его бесовскую хитрость, постоянно должны отражать его злые наветы.

Надежда без терпения быть не может.

Надежда, как и вера, подвержена многому искушению.

В несчастии потребно терпение, чтоб непозволенным образом не искать от бед избавления, но предаваться на волю Божию и ожидать от Него милости, или помогающей в терпении, или избавляющей от бед.

Нет большого искушения надежде, как когда помыслы, восстающие в совести, говорят: «Несть спасения ему в Бозе его» (Пс.3:3).

В таком тяжком искушении больше всего потребно терпение, молчание, из глубины сердца воздыхание, пока эта сильная непогода пройдет или облегчится.

Научитесь сносить с терпением недостатки и все слабости других: ибо и ты имеешь их множество, кои сносят другие.

Мы требуем, чтоб другие были совершенны, а собственные недостатки не исправляем.

Если ты желаешь стяжать навык в терпении, то не следует тебе избегать тех лиц и обстоятельств, которые наиболее выводят тебя из терпения.

Кто истинно и нелицемерно в сердце своем называет себя грешником, тот всякое поносное слово удобно претерпит и знака гнева не покажет, яко смирен.

Надо считать себя хуже всех и на обиду говорить: «Простите меня Христа ради», – тогда и обиду не почувствуешь, и обижать никто тебя не станет, а то тебе слово, а ты в ответ десять слов. Полезем в трубу, вымажемся сажей, да и будем удивляться: откуда это?

На озлобляющихся на нас или завидующих нам, гордящихся перед нами не должно взаимно озлобляться, сердиться, гордиться, как это обычно присуще нашей растленной природе, но надо жалеть их, как одержимых адским пламенем и смертью духовною, молиться о них в глубине сердца, да разженет

Господь мрак души их и просветит сердце их светом Своей благодати.

Благо есть терпеть иногда от других противоречие и встречать худое и неправильное мнение, даже и о добрых наших делах и намерениях. Сие часто приводит нас к смирению и остерегает от тщеславия. Нужно надеяться не на свои добродетели, а на Божие милосердие и на Крестную Жертву Сына Божия.

Имей всегда пример Величайшего Праведника – Иисуса Христа, Сына Божия, Который при праведности Своей претерпел всякую неправду над Ним людей, вознесен на Крест и умерщвлен позорнейшею смертию. Из всех этих злостраданий славнее те, которые терпим ради Бога.

Терпеть ради Бога – есть дарование, достойное большего удивления, нежели воскрешать мертвых и творить великие знамения. В последнем случае человек, приемля дар от Бога, есть Его должник, а в первом он как бы соделывает Самого Бога своим должником. Итак, должно лобызать и с благодарением нести крест, ибо он есть знамение милосердия, оставления грехов и того, что Бог не забывает тебя.

Претерпи, Господа ради, поношения, гонения и ложные злословия, чтобы возвеселиться в радости, получив многую мзду на небесах.

По отношению ко всемогущей и святой воле Божией не может быть иных соответствующих чувств в человеке, кроме неограниченного благоговения и столь же неограниченной покорности. Из этих чувств, когда они сделаются постоянным достоянием человека, составляется терпение.

Терпение есть как бы камень, неподвижно стоящий против ветров и волн житейских, и достигший его не изнемогает и не возвращается назад, но и найдя покой, не увлекается самомнением, а всегда пребывает одинаковым и в благоденствии, и в злополучии.

Славить Господа может кто чем: иной трудом, иной пением, иной терпением. Христос приемлет и это так же, как ангельское хваление.

Великая добродетель – терпение и упование на милосердие Божие, а отчаяние – тяжкий грех.

Милосердная любовь и верность Христова заблуждающихся прощает, изменников восставляет и укрепляет колеблющихся и падающих. Будем же возлагать твердое и непоколебимое упование на любовь и верность нашего Спасителя! Тогда только мы не будем, как не имеющие упования, отчаиваться за наши непослушания и измену, неблагодарность, шатание, но тогда зато и ныне, и навсегда, и в жизни, и в смерти предадим и вручим себя милосердной любви. Если волны искушений и смущений дойдут до нашей души и нам неоткуда будет ожидать любви, утешения и помощи, – тогда воззовет к нам верный глас Христа: «Не бойся! Я искупил тебя, Я призвал тебя к Себе, ты – Мой!»

Любовь – есть величайшее и высшее из всех благ. Она облегчает все для нас тягостное и дает силу переносить все превратности жизни.

Бог – есть любовь неизреченная!

Любовь не знает границ, она все объемлет. Нет ничего сладостнее любви, нет ничего ее сильнее, возвышеннее, обширнее и приятнее, нет ничего совершеннее и лучше ее ни на небе, ни на земле, ибо любовь рождена от Бога и может найти покой только в Боге.

Наибольшая заповедь в законе есть любовь к Богу: «Возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем умом твоим, и всею крепостию твоею» (Мк.12:30).

«Аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет, и

Отец Мой возлюбит его, и к нему придем и обитель у него сотворим» (Ин.14:23).

Любовь к Богу возвышает душу, и душа, возлюбившая Бога, стремится к высшему, совершеннейшему и ничем не удерживается земным.

Любовь искренна, благоговейна, приятна и радостна, терпелива, верна, благоразумна, великодушна, мужественна, никогда не ищет самой себя, ибо кто начинает искать самого себя, тот перестает любить.

Любовь осмотрительна, смиренна, прямодушна, не изнеженна, не легкомысленна, не гоняется за суетою, трезвенна, целомудренна, спокойна, бдительна над своими чувствами.

Любовь послушна и покорна, преданна Богу и благодарна Ему; не перестает уповать на Него и надеяться даже и тогда, когда бывает оставлена, ибо любовь подвергается испытаниям.

Кто любит, тот для Возлюбленного должен переносить с радостью все напасти и огорчения и ни в каких бедствиях не отвращаться от Него. А кто не готов терпеть и предавать себя совершенно воле Возлюбленного, тот недостоин называться любимцем Его.

Кто любит Бога, тот непрестанно о Нем помышляет: «Идеже бо есть сокровище ваше, ту будет и сердце ваше» (Мф.6:21).

Любовь к Богу возгорается в сердце человека при размышлении о Его благодеяниях, излитых на род человеческий в целом и, в частности, лично к каждому, а кто же не любит своих благодетелей?

Человеку свойственно любить все прекрасное в созданиях Божиих, так как же не любить Самого Создателя?

Нужно усердно молиться Всесвятому Духу о даровании нам небесного дара – Божественной любви, изливающейся в сердца наши только Духом Святым (см.: Рим.5:5).

Кто увлекается грехами, не сопротивляется им, в том нет признаков любви к Богу. А кто любит Бога всем сердцем своим, тот, предпочитая всему на свете Бога, из любви к Нему оставляет и богатство, и славу, и удовольствия, и все прелести мира и удаляется даже от ближних своих, если только они препятствуют спасению души его: «Иже бо любит отца или матерь паче Мене, – говорит Господь, – несть Мене достоин» (Мф.10:37).

Кто истинно любит Бога, тот старается во всем исполнять волю Его, страшась оскорбить Бога не только законопреступным делом, но даже греховным словом или помышлением.

Любовь Божия есть как бы вино, веселящее сердце человека (см.: Пс.103:15); вкусили этого Божественного пития невоздержники – и стали праведниками; вкусили богатые – и возжелали нищеты; вкусили блудники – и стали целомудренными; вкусили немощные – и стали непобедимы; вкусили невежды – и умудрились; вкусили скорбящие – и возвеселились.

Дары Духа Святого, изливающиеся на любящих Бога, бесчисленны; и удостоенные их именуются не только чадами Божиими, но даже друзьями Его.

Из всех наших добродетелей любовь к Господу – самая приятнейшая, потому что в ней исполнение всего закона: «Любы долготерпит, – говорит апостол Павел, – милосердствует, любы не завидит, любы не превозносится, не гордится, не раздражается, не мыслит зла, не радуется о неправде, радуется же о истине: вся любит, всему веру емлет, вся уповает, вся терпит, любы николиже отпадает» (1Кор.13:4–8).

Любовь к Богу можно возжечь в душе только одною непрестанною молитвою.

Пока человек не возлюбит Бога от всей крепости своей, пока не прилепится к Богу всем сердцем своим, до тех пор не даруется покой от Бога.

Любовь – есть Сам Бог!

Кто из смертных сподобился высочайшего дара любви Божией, тот только телом пребывает на земле, а блаженная душа его уже воспарила в Горние Селения и наслаждается блаженнейшим общением с Небесным Утешителем, как невеста с Женихом.

Вторая, подобная первой заповеди о любви к Богу, есть заповедь о любви к ближним: «Возлюбиши искреннего твоего, яко сам себе» (Мф.22:39). На сих двух заповедях основан весь закон Божий и все пророчества.

Любовь, оказанную ближним, Господь вменяет Себе Самому и за оную сподобит вечного блаженства, о чем уверяет святой Иоанн Богослов: «Аще кто речет: любит Бога, а брата своего ненавидит, ложь есть; ибо не любяй брата, его же виде, Бога, егоже не виде, како может любити?»

Сколь приятна Богу взаимная наша любовь!

«О сем разумеют вси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою» (Ин.13:35).

В ком любовь, тот никем никогда не гнушается.

«Любяй брата своего во свете пребывает, и соблазна в нем несть. А ненавидяй брата своего во тме есть и во тме ходит, и не весть, камо идет, яко тма ослепи очи ему» (1Ин.2:10–11); a о человеконенавистниках святой евангелист произнес сии страшные слова: «Всяк ненавидяй брата своего человекоубийца есть» (1Ин.3:15).

Любовь покоит и приятно расширяет сердце, оживотворяет его; а ненависть мучительно стесняет и тревожит его. Кто ненавидит других, тот мучит и тиранит сам себя, – тот глупее всех глупцов.

Люби всякого человека, несмотря на его грехопадения. Все повинны мы пред Богом, и все нуждаемся в Божием милосердии. Потому, любя друг друга, надо терпеть друг друга и прощать их погрешности против нас. В ближнем твоем – спасение твое.

«Чадца мои, не любим словом, ниже языком, но делом и истиною» (1Ин.3:18).

Береги всемерно свое сердце, или искренность сердечную, способность сочувствия ближним в их радостях и скорбях, и, как яда смертельного, беги холодности и равнодушия к разным бедам, напастям, болезням, нуждам людским, ибо в сочувствии выражается любовь и доброта христианина, а в любви весь закон.

Жизнь сердца есть любовь, смерть его – злоба и вражда на брата. Господь для того нас держит на земле, чтобы любовь к Богу и ближнему всецело заполнила наши сердца; этого и ждет Он от всех, – это цель и стояние мира.

Иногда должно, по любви о Христе, и огорчать того, кого любишь, если это служит к его же пользе (см.: Ин.16:5–7).

Не оставайтесь должниками никому, ничем, кроме взаимной любви, ибо любящий другого исполнил закон. Ибо заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не желай чужого и все другие заключаются в следующем слове: люби ближнего, как самого себя.

Любовь не делает ближнему зла, следовательно, любовь есть исполнение закона.

Любовь к ближнему есть стезя, ведущая к Богу.

Имейте христианское благоискусство: от сердца благословлять проклинающих вас, да угодите тем Христу, рекшему: «Благословляйте клянущия вы». Люби врагов своих искренно, не обращая внимания на их вражду, но на образ Божий, по коему они сотворены, видя в них себя самого. Молись за творящих тебе напасть (протоиерей Иоанн Кронштадтский).

Если мы, как немощные, не можем долго поститься, молиться и совершать другие подвиги добродетелей, то восполним это любовию.

«Бог любы есть, и пребываяй в любви в Бозе пребывает, и Бог в нем» (1Ин.4:16).

Совершенная любовь изгоняет страх, вся уповает, вся терпит.

Истинная любовь состоит в делах милосердия.

Помоги нуждающемуся чем можешь. Господь многого не требует, а чтобы было от искреннего сердца. Накорми алчущего, напои жаждущего, не осуди согрешающего, а помолись за него, утешь скорбящего, посети болящего, помогай кому чем можешь. Кто обратит грешника на путь спасения с пути беззакония, тому простит Господь согрешения его. Но кто совратит кого-либо на путь нечестия, того ожидает геенна.

Выше всего в духовной жизни – научиться смирению и любви Христовой, чтобы никого не осуждать, но молиться за всех, как за самого себя. Никакие чудотворения: ни прозорливость, ни даже воскрешение мертвых – не могут сравниться с этим даром.

В христианской науке велико только одно: смирить себя, ибо гордость мешает любить.

Последователи Христа неизъяснимым образом уподобляются Ему через принятие на себя тяготы или немощи других.

Любовь только тогда есть любовь, когда она ко всем без исключения. Пока эта любовь только: кого «Я» люблю, – это не любовь, а эгоизм.

Каждодневный опыт убеждает нас, что даже люди, приемлющие душой заповедь Христа о любви к врагам, – в жизни ее не осуществляют. Почему? Прежде всего потому, что любить врагов без благодати мы не можем; но если бы люди, понимая, что это превосходит их естественные силы, искали бы от Бога благодатной помощи, то, несомненно, получили бы этот дар.

Вся наша внутренняя жизнь движется любовью к Богу. Но откуда взять эту любовь? Всякая наша любовь питается впечатлениями от любимого объекта: к миру, родным...

Наша любовь как может удержаться и не завянуть, а также и наша вера, если она не питается никакими впечатлениями? Но какие же впечатления от Бога, Которого «никто не виде нигде же»?

Мы имеем Христа. Размышления о Нем, молитва, чтение Евангелия – вот пища, питающая нашу к Нему любовь. Но бывает, и очень часто, что для этого сердце наше оказывается слишком грубым, невосприимчивым. Тогда надо пытаться обратиться к чтению житий святых, к писаниям отцов, – у них тот же Свет Христов, но в смягченном, ослабленном виде, уже прошедший сквозь призму хотя и святой, но человеческой души.

Все трудности от недостатка любви к Богу, и все трудности среди людей – от недостатка любви между ними. Если есть любовь – трудностей быть не может.

Опыт любви – единственный путь, верный и самоочевидный. До этого движения сердца человек глух и слеп ко всему, даже к чуду. После же ощущения Бога в себе ему не нужны и чудеса – чудо уже совершилось в нем самом.

О, несравненная сила любви! Нет ничего драгоценнее любви ни на небе, ни на земле!

Молитва по своей благотворности именуется царицею и ликоначальницею в лике добродетелей. Ни об одной добродетели так много не сказано, как о молитве. Она есть возвышение ума и сердца к Богу. Ею человек вступает в сонм Ангелов и делается участником их блаженства; озаряется мудростию. Молитва есть фимиам благоприятнейший Богу, мост для прохождения искушений, необоримая стена верующих, безопасное пристанище, Божественная одежда, облекающая душу в великое благообразие и красоту. Молитва есть дыхание души, ее пища и питие.

Молитва – мать всех добродетелей, хранительница целомудрия, печать девства, верная оборона против всех ухищрений исконного врага нашего диавола.

Поражай супостатов именем Христовым, то есть молитвою, ибо крепче сего оружия нет ни на небе, ни на земле.

Молитва – утверждение мира, умилостивление Бога о грехах, необуреваемая волнами пристань, просвещение ума, секира отчаянию, разрушение печали, рождение надежды, утишение гнева, заступница судимых, спасение погибающих: она и кита сделала домом Ионе, Иезекииля от врат смертных возвратила к жизни, отроком вавилонским пламень превратила в росу; молитвою святой Илия заключил небо: «Не одожди по земли лета три и месяц шесть» (Иак.5:17). Когда даже и самые святые апостолы не могли изгнать нечистых духов, то Господь сказал им: «Сей же род ничем не исходит, токмо молитвою и постом» (Мф.17:21).

В жизни человека нет ничего драгоценнее молитвы, она и невозможное делает возможным, трудное легким, неудобное удобным: молитва столько же необходима для человеческой души, сколько воздух для дыхания или вода для растения. Молитва – свет для души.

Кто не молится, тот лишается общения с Богом и уподобляется сухому бесплодному дереву, которое посекается и в огонь вметается (см.: Мф.7:19). Кто не молится, тот не получает благословения Божия на дела свои, по реченному: «Аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущии» (Пс.126:1).

Чтобы провести день весь совершенно, свято, мирно и безгрешно, для этого единственное средство – самая искренняя, горячая молитва утром, по восстании от сна. Она введет в сердце Христа со Отцом и Духом Святым и таким образом даст силу и крепость душе против приражений зла.

Несчастие для слепца не видеть света, но гораздо большее несчастие для христианина потерять расположение к молитве, лишить душу свою Божественного Света: в такой душе водворяется тьма, а по исходе из тела уделом ее будет тьма вечная.

Говорят: нет охоты, так не молись, – это лукавое мудрование плотское. Не стань только молиться, так и совсем отстанешь от молитвы; плоть того и хочет. Царствие Божие нудится; без самопринуждения к добру не спасешься.

Вот почему надобно не тогда только молиться, когда есть расположение к молитве, но молиться и тогда, когда не хочется молиться, когда лень, сон, заботы, суета и прочее удаляют нас от молитвы, и если, несмотря на все это, мы молимся, подвизаемся, принуждаем себя, боремся с собою, то такая молитва проникает небеса и предстает пред Престолом Господа.

Во время молитвы всезлобный враг с особой силой восстает на молящихся, подвергает их многим искушениям и напастям.

Искушения вражии во время молитвы бесчисленны: он в эти минуты приводит на память такие дела, исполнение которых представляется необходимым и неотложным – не слушай его, благодать Божия во всем поможет после молитвы.

Во время молитвы непременно должно отложить всякое земное попечение, – не внимая никаким помыслам, которые во время молитвы восстают с особою силою, а ты, как воин, отражай все.

Молитва – это не механическое делание, а предстояние перед Богом, беседа с Ним.

Молитесь же смиренно, со страхом Божиим, боясь, чтобы вместо молитвы не получилось бы у вас надругательство над молитвой. Блюдите ум от всякого любопытства.

После недостойного Причащения, как и после недостойной молитвы, бывает одинаково худо на душе. Это значит: Господь не входит в наше сердце, оскорбляемый нашим сердечным неверием и холодностью, и попускает возгнездиться в нашем сердце духам злобы.

Начало молитвы – отгонять помыслы при самом их появлении; средина – когда ум не расхищается помыслами, а совершенство ее состоит в восхищении к Богу всего нашего существа.

Во время молитвы надо иметь смирение и сокрушение о своих грехах, кто в своем сердце не сознает себя грешником, того Бог не услышит, это мы видим из молитвы фарисея и мытаря.

Молитва, растворенная слезами смирения и покаяния, непременно будет услышана – изливаясь из души, она отверзает небеса.

Не оставляй молитвы до тех пор, пока огнь ее и воды слез сами от тебя, смотрительно, не отойдут, ибо, может быть, другого такового времени к прощению грехов твоих во всю твою жизнь не получишь.

Если ты какими словами молитвы усладился, продолжай оные, ибо Ангел хранитель твой молится тогда вместе с тобой.

Хорошо молиться, когда Господь дарует слезы умиления, в подобные минуты всего лучше подражать жене-грешнице и мысленно припадать к стопам Распятого.

Нет выше блага, как прилепляться к Господу и пребывать в непрестанном единении с Ним.

Бесы усиленно стараются похитить час молитвы, отвлечь, чтобы ты занялся каким-либо делом – не слушай их, чтобы не быть от них поруганным.

Молясь о прощении грехов своих Богу, сам от всего сердца прощай все обиды ближним. Малейшее огорчение на ближнего лишает права молиться, ибо молитва с огорчением в сердце на ближнего – мерзость пред Богом. Как ты сам относишься к ближнему, так и Бог отнесется к тебе.

Не хочется тебе молиться за презираемого, ненавидимого тобой человека, но потому-то и молись, что не хочется, потому-то и прибегай к Врачу, что сам болен духовно. Молись о том, чтобы Господь научил тебя незлобию и терпению, чтобы Он научил и укрепил тебя любить врагов, а не доброжелателей только, чтобы Он научил тебя искренне молиться за недоброжелателей так же, как и за доброжелателей.

Если будешь молиться за врагов, то придет к тебе мир.

Отчего искренняя молитва наша друг за друга имеет великую силу на других? Оттого, что я прилепляюсь во время молитвы к Богу, делаюсь един дух с Ним, а тех, за которых я молюсь, соединяю с собою верою и любовию, потому что Дух Божий, действующий во мне, действует, в то же время, и в них, яко вся исполняяй.

Если в происшедшей с кем-либо ссоре себя правым считаешь, и тогда первым ищи примирения.

Многие в нуждах и скорбях ищут помощи во всем, кроме Бога, и когда ее не находят ни в чем – обращаются к Богу, но за скудость веры такие не всегда получают просимое.

Если хочешь молитвою испросить себе какоелибо благо у Бога, то прежде молитвы приготовь себя к несомненной, крепкой вере и приими заблаговременно средство против сомнения и неверия. Худо, если во время самой молитвы сердце твое изнеможет в вере и не устоит в ней. Тогда и не думай, чтобы ты получил το, о чем просил Бога сумняся.

Сомнение – хула на Бога, дерзкая ложь сердца.

В молитве требуется, чтобы предмет молитвы был высказан определенно и чтобы желание высказано было с чувством.

Необходимы и главные условия при молитве: совершенная преданность воле Божией, искреннее желание исправить греховную жизнь свою, а наипаче всего иметь незлобие. В молитве надо быть терпеливым и твердо верить, что все, чего мы просим полезного, получим.

Сколько б ни были велики грехи твои, молись, не отчаивайся.

Будем плакать о грехах наших: малые сии слезы утушат геенну огненную.

Не всегда молитва, как высший дар Божий, дается скоро – трудиться надо; что приобретается с трудом, то больше ценится и хранится.

В молитве прежде всего надо благодарить Господа за все, а особенно за скорби. Благодарение за скорби стократ приятнее Богу благодарения за благодеяния. Молись о прощении грехов. Можно молиться и об избавлении от скорбей, но исполнение прошений надо всецело предать Промыслу Божию, по примеру Искупителя: «Отче Мой, аще возможно есть, да мимоидет от Мене чаша сия: обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты» (Мф.26:39).

В случае особых нужд, также по примеру Спасителя, должно молиться до трех раз, как Он молился в Гефсиманском саду перед Своими страданиями.

И ты, как бы ни страдал, не ищи утешений человеческих, а прибегай только к Утешителю душ наших.

Молитесь Матери Божией, когда буря вражды и злобы восстанет в доме вашем. Она, Всеблагая и Всеблагомощная, удобно и преудобно может умирить сердца человеческие. Мир и любовь от Единого Бога происходят, как от своего Источника, а Владычица – в Боге, Едина с Богом, и, как Матерь Христа, ревнует и молится о мире всего мира, паче же – всех христиан.

Приступая молиться Царице Богородице, прежде молитвы будь твердо уверен, что не уйдешь ты от Ней, не получивши милости. Так мыслить и так быть уверенным относительно Ее – достойно и праведно. Она – Всемилостивая Матерь Всемилостивого Бога Слова, и о Ее милостях, неисчетно великих и бесчисленных, возглашают все века и все церкви христианские. Она точно есть «Бездна благостыни и щедрот», как говорится о Ней в каноне «Одигитрии».

Во время молитвы ограждай себя правильным крестным знамением – диавол трепещет Христа, не терпя взирать на силу его, опаляем им, как огнем.

Древние христиане, следуя апостольскому преданию, при каждом действии ограждали себя крестным знамением: одеваясь, обуваясь, умываясь, зажигая огонь, садясь, ложась, – словом, при всяком занятии, при входе и выходе из жилища и т. д.

Во всяком деле, а в молитве тем более, необходимо иметь духовного руководителя, чтобы по человеческой склонности к возношению вместо благодати не принять прелести духа злобы, преобразующегося в Ангела Света.

Лучше не читать духовных книг, только иметь молитву; лучше быть нищим духом, но наследовать Царствие Божие, ибо и Господь говорит: «Блажени нищии духом, яко тех есть Царство Небесное». Нищие духом, то есть обнищавшие умом ради спасения, ради непрестанной памяти о Боге. А кто непрестанно молится, того Господь наградит всем богатством Своей благодати.

«Когда я был студентом духовной академии, – рассказывает епископ Феофан, – мы отправились втроем в Киево-Печерскую Лавру, к иеросхимонаху Парфению, от которого желали получить наставление. Он вот что сказал: «Вы, монахи ученые, знаете много правил и законов, а не знаете одного правила, которое нужно нам особенно – это ум и сердце возносить всегда к Богу. Я с детства делал так и теперь ощущаю покой душевный». Так и мы должны поступать, отдавая все за молитву, ибо лучше молиться, чем читать что-нибудь или праздно проводить время».

Не пропускай случаев молиться за какого-либо человека по его прошению или прошению о нем его родственников, друзей или знакомых. Господь с благоговением презирает на молитву любви нашей и на дерзновение наше перед Ним.

Молись об умерших, чтоб и они, когда будут в блаженной жизни, молились за тебя.

Человек умерший есть существо живое: «Бог не есть Бог мертвых, но живых, вси бо тому живи суть». Душа его невидимо витает у тела и в местах, где любила пребывать. Ежели она отошла во грехах, не может помочь себе избавиться от уз их и крепко нуждается в молитвах живых людей, особенно Церкви – Святейшей Невесты Христовой. Итак, будем молиться за умерших искренне. Это великое благодеяние им, больше чем благодеяние живым.

Под предлогом болезни и усталости не оставляй молитвы даже на один день, пока есть в тебе дыхание.

Если есть у тебя недоумение, то сделай три поклона и скажи: «Господи, Ты видишь, Милостивый, что душа моя в недоумении, и я боюсь погрешить. Вразуми меня, Господи!» И первое, что родится в душе после молитвы, принимай за указание свыше.

После утренней и вечерней молитвы навыкайте с усердным вниманием постоять в безмолвии хотя несколько минут, ожидая сердцем своим ответа, вразумления. Эти несколько минут вас многому научат. Это усилит вашу постоянную молитву и отречение от своей воли и даст жажду получить (стяжать) в сердце Духа Святого.

Да не все чужими словами беседовать с Богом, не все быть детьми в вере и надежде, а надо показать и свой ум... И как приятен Господу этот наш собственный лепет, исходящий прямо от верующего, любящего и благодарного сердца – пересказать нельзя!

В житейских беседах надо в сердце держать молитву и помнить, что все видит Он, Отец наш Небесный, находясь здесь. Никогда нельзя забывать о вездеприсутствии Божием.

Без молитвы человек не живет, а умирает, хотя и не сознает этого.

Не спешите в молитве. Каждое слово святое – это великая творческая сила, каждое слово молитвы приближает нас к Богу. Мы опустошили наши слова, оторвав их от Господа.

При молитве держись такого правила, что лучше сказать пять слов от сердца, нежели тьмы слов языком. Когда замечаешь, что сердце твое хладно и молится неохотно, – остановись, согрей свое сердце каким-нибудь живым представлением, например: своего окаянства, своей духовной бедности, нищеты и слепоты, или представлением великих, ежеминутных благодеяний Божиих и тебе, и роду человеческому.

«Се стою при дверях и толку» – это значит, что Господь постоянно при дверях нашего сердца, запертого и запираемого для Него грехами и разными пристрастиями. Вы молитесь, а Он у самого сердца вашего стоит и внимает каждому вашему сердечному движению и чувству.

Старайтесь приобрести постоянную молитву, взывая ко Господу: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного – и дома, и в храме, и в пути, и за работой, и за трапезой, и сидя, и лежа, совершать ее с благоговейным вниманием, покаянным чувством, с великою простотою, не усиливаясь выжимать из своего сердца никаких особенных чувств. Иисусова молитва удобна ввиду ее краткости.

Иисусова молитва – самая важная, самая главная молитва!

Надо всегда иметь память о Боге, думу о Нем! – в любое время, в любом месте, за любым занятием в сердце своем всегда взывать к Нему, хотя бы и кратко: «Господи, помилуй! Господи, помоги!»

До обеда читайте Иисусову молитву, а после обеда с добавлением: «Молитвами Богородицы, помилуй нас».

Некоторые читают Иисусову молитву, сочетая с дыханием:

I. Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий,

(вдох, выдох, вдох, выдох, вдох) помилуй мя, грешного

(выдох, вдох, выдох) или:

II. Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, – вдох помилуй мя, грешного – выдох.

Это очень хорошо! Это значит дышать именем Иисусовым. Такая краткая молитва приучит вас к памяти о Боге, соберет ум от рассеивания, и сроднит сердце с Богом, и наложит как бы печать на нем, куда уже не могут попасть злые духи.

Трезвитесь и бодрствуйте, а особенно во время умно-сердечной молитвы. Никто так Богу не угоден, как тот, кто занимается правильно умно-сердечною молитвою.

Молитва Иисусова называется словесною, когда она произносится словами; умною, когда с нею неразрывно соединяется внимание ума; сердечною или умно-сердечною, когда начинает твориться в сердце.

Начинать надо со словесной молитвы, которая при постоянном, неспешном произношении с сокрушенным сердцем сама собою переходит в умную, а умная – в сердечную. Постепенно молитва овладевает душою и вносит состояние мира, спокойствия, чистоты, тишины, порядка и радости и постоянного внутреннего предстояния пред Богом.

Главным плодом молитвенного делания считается не теплота и сладость, а страх Божий и сокрушение о грехах.

От всякой ошибки, обмана и прелести спасает делателя Иисусовой молитвы покаяние и плач. Плач – есть дух сокрушен. Сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит, то есть не предаст на поругание демонам, как предается Им сердце гордое, исполненное самомнения, самонадеянности, тщеславия.

Чтобы стяжать дух молитвенный, просите крепко о том Неусыпающую за нас молитвенницу, Матерь Божию.

Для водворения в сердце постоянной молитвы требуется, чтобы молящийся не говорил ничего лишнего, праздного, а также не беспокоился необдуманно ни о чем, не делал ничего, что ему захочется, а старался бы во всем творить волю Божию.

Всякий христианин, чем больше держится за молитву Иисусову, тем больше озлобляет диавола, не терпящего имени Иисусова.

Враг поднимается на вас, а вы на него, и не уступайте. Как только начнете противиться ему, он убежит, только строго надо. Трудитесь усердно, но не думайте сами в чем-либо получить успех без помощи Божией. О ней и взывайте чаще.

Тому, кто навык молиться, молитва сделалась его дыханием – ему уже не страшен сатана, ибо его охраняет Божественная благодать. Такие люди чувствуют, что Господь с ними всегда, спасает, и покрывает, и избавляет от врага.

Будем и мы тянуться всегда к Господу и тогда поймем слова церковной песни: «Помощник и Покровитель бысть мне во спасение».

В молитве человек приобретает добрый нрав, учится добродетели. Будем с помощью благодати Божией стараться войти в себя, нудить на непрестанную молитву Иисусову. Христос сказал, что Царствие Божие нудится, и мы должны принуждать себя к приобретению молитвенного и сокрушенного состояния по молитве Ефрема Сирина: «Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любве даруй мне, рабу Твоему». Вот этого-то у нас и нет.

Поэтому будем принуждать себя стяжать эти добродетели, чаще причащаясь Святых Христовых Таин.

После Причащения особенно нужно заняться Иисусовой молитвой, чтоб оградить себя от потери благодати, предпочитая молитву сердца чтению разных, хотя и поучительных книг, тем более всяким беседам с людьми, которые приводят лишь к осуждению.

Ведущие духовную жизнь видят сердечными очами, как кознодействует диавол, как руководят Ангелы, как Господь державно попускает искушения и как утешает.

* * *

Подробное изложение о молитве Иисусовой см. в святоотеческих творениях и поучениях.

Основание всякой добродетели: познание человеческой немощи.

Добродетели суть средина между излишеством и недостатком. Поэтому и сказано в Писании: «Да не уклонишися ни направо, ни налево, но путем царским ходи» (Втор.5:32; 17:11).

Прав сердцем тот, чей помысл не уклоняется ни в излишество, ни в недостаток, но направляется только к середине добродетели.

Добрые плоды доброго дерева не древу самому, но семени доброму, от которого древо произошло, приписываются. Так и добрые дела, хотя и творит их добрый христианин, Благому и Человеколюбивому Богу должно восписывать. Без Бога и добрым быть и добро творить невозможно, по словеси Господни: «Без Мене не можете творити ничесоже» (Ин.15:5).

Блага настоящей жизни весьма чужды для человека; человеческая добродетель – вот что одно составляет жизнь.

Даже незначительное по размерам доброе дело бесконечно ценнее неисчерпаемого потока красноречивых фраз.

Старайся узнавать все поступки добродетельных.

У нас как-то вошло в обычай поучать, избегая всяких обличений, стараясь, чтобы все было мягко сказано, чтобы никого не задеть, но забывают при этом пример Самого Спасителя, Который, будучи Всесовершенною Любовью, давал, однако, место и праведному гневу, в особенности против лицемерия и показного доброделания.

Добродетельному стыдно быть защитником порочных: это почти то же, что собственной ногою стать на стезю порока.

Лучше наказание от праведника, нежели честь от порочного.

Если кто, быв раз или два обличен тобою, тебя не послушает: не спорь и не препирайся с ним, но предай все Богу, да будет Его воля и да прославится Он во всех Своих рабах: ибо Он может преложить и самое зло во благо.

Спеши стать совершенным; не угождай тем, кому всего лучше не угождать; тешить грех – самая бесславная слава.

Кто любопытствующих не любит – право делает.

Еже есть соль хлебу – сие любовь добродетели.

Каждому христианину нужнее всего христоподражательное блаженное смирение, а кто не имеет его, тот никогда не узрит Бога.

Смирение – есть основание всех добродетелей. Учитель смирения – Сам Господь: «Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем; и обрящете покой душам вашим» (Мф.11:29), и Матерь Божия возвеличена за смирение.

Чтобы приобрести смирение, должно постоянно укорять, порицать и обвинять себя во всем, считать себя не только грешнее всех, но даже хуже всякой бессловесной твари. Когда укоряют в чем-либо, то молчать или кротко объяснить истину; отсекать свою волю, терпеть поношения, оскорбления и уничижения, помнить всегда исход души из тела – вот путь к смирению.

Какие бы добродетели кто ни имел, а себя всегда должен считать грешнейшим в мире, по реченному: «Егда сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко раби неключими (то есть непотребны) есмы» (Лк.17:10).

Несомненный признак смирения – неверие своим помыслам, желание исправления, беспрекословное послушание.

Не сказал Давид, что он постился, бдел, на земле лежал, но «смирихся, и спасе мя Господь».

Покаяние падшего восставляет, плач о грехах во врата небесные ударяет, а смирение – оные открывает.

Без смирения все суетно и тщетно: одно только смирение прелести бесовской неприступно.

Кто считает себя смиренным, в том нет истинного смирения. Должно быть всегда готовым на всякое слово ответить: прости, грешен.

Смирение не стыдится признаваться в своих недостатках, свойственных немощи человеческой, тем самым и истребляются они.

Смирение рождает страх Божий, обуздывает многоречие, оно научает сознавать свое убожество, делает отвратительными похвалы человеческие, во всем внушает человеку обвинять и укорять себя, не верить своему рассуждению и своим чувствам, как порабощенным греху. Смирение учит презирать суетный мир и искать единого на потребу (см.: Лк.10:42). Ибо что высоко у людей, то мерзко пред Богом (см.: Лк.16:15). Смирение достигается усиленною молитвою, укорением себя во всем и терпением обид. Смирение делает человека праведным. Смиряющиеся грешники и без добрых дел оправдываются, а праведники за гордыню губят многие труды свои.

Лучше смиренный грешник, чем гордый праведник. Со смиренным Сам Христос пребывает. За смирение прощаются грехи, смирение преодолевает пороки, очищает сердце.

Смирение – путь к совершенству, на всякую высоту взойдешь смирением. Смирение состоит в том, чтобы делать добро тем, которые делают нам зло: простить брату, согрешившему против тебя, прежде, нежели он попросит у тебя прощения. Если кто, смиряясь, скажет: «Прости меня», – тот опаляет демонов-искусителей.

– Что мне делать, я боюсь стыда бесчестий (оскорблений)? – говорит ученик.

– Брат! Иисус сделался Человеком и перенес бесчестие, а разве ты больше Иисуса? Кто не понесет бесчестия, тот не может достигнуть смирения, – говорит старец.

– Что есть смирение?

– Смирение состоит в том, чтобы считать себя землею и пеплом на деле, а не на словах только, и чтобы говорить: «Кто я такой? И кто считает меня за что-либо?»

Уничижи себя – и узришь славу Божию. «Не сущу свету, вся мрачна» – так и без смирения ничего нет в человеке, как только одна тьма.

Когда нет смиренномудрия, все труды по Богу суетны и безплодны. Смиряйся во всем и считай себя хуже всех и знай: Господь всех негожих, но смиренных возьмет к Себе. К Нему вопияй и твердо надейся. Тщетны труды того, кто вне смирения постится много и несет тяжкие подвиги.

Лукавый не ест, не пьет, не спит, а все в бездне живет, потому что у него нет смирения.

Никакая добродетель так не приятна Богу, как смирение, и то знай, что ни о чем столько не скорбит сатана и ничем столько не прогоняется и обезоруживается, как тем, когда человек любит смирение и бесчестие. Смирение разрушает все козни вражии.

Приобучи язык твой говорить: «Прости меня», и вселится в тебя смирение.

Смиренный кроток, приветлив, милосерд, тих, благопокорлив, неленостен. Он не любопытствует о предметах непостижимых, в нем нет ни слова ненависти, ни вида прекословия, ни воли непокорства, разве только где дело касается веры.

Быть смиренным – значит считать себя достойным за грехи всякого унижения, оскорбления, гонения, побоев. А быть кротким – значит в незлобии сердца переносить неправды относительно нас, ругательства и пр. и молиться за врагов своих, а себя всегда осуждать, укорять, чтобы загладить невольные грехи свои.

Безгневие – есть нечувствительность к досадам.

Кротость – есть недвижное устроение души, когда она в бесчестиях и похвалах пребывает одинаковой.

Кротость – это чудная сила, она не только сама бывает тверда и непоколебима, но тихим и легким способом благотворного своего величия утверждает все и вокруг себя. Кротость тверда правильною своею уступчивостью, мягкостью и миролюбием, никогда не раздражает ближнего. Кротость чужда всяких притязаний на право других. Кротости чужды лицемерие и лесть. В сердце кроткого почивает мир и покой. Кротость привлекает к себе очи Господни. «На кого воззрю, токмо на кроткого», – вещает Господь.

Нередко Бог оставляет в духовных людях некоторые легчайшие страсти для того, чтобы они, взирая на сии легкие, почти безгрешные немощи, много себя укоряюще, приобретали чрез то некрадомое богатство смиренномудрия.

Любите простоту! Где просто, там Ангелов со сто, а где мудрено – там ни одного.

(Старец Амвросий Оптинский)

Мудрость без благодати есть безумие, а совершенное смирение просто!

Старайтесь дойти до младенческой простоты в обращении с людьми и в молитве к Богу. Простота – величайшее благо и достоинство человека. Бог совершенно прост, потому что совершенно благ. И твоя душа пусть не двоится на добро и зло. В простых сердцах почивает Дух Божий. Простота внутренняя должна изливаться и на все внешнее наше, – простота во всем: в речах, в наружности.

Не будь притворно благоговейным, а то хотя и с добрым намерением сочиняешь наружность свою, благодать отступит от тебя. Незлобие и простота паче всех добродетелей низводит на нас благодать и милость Божию.

Не хитри в деле спасения, не изыскивай особенных путей, не налагай на себя особенных подвигов, а как придется, как пошлет Господь силу, так – только непрестанно и нещадно – нудь себя на все благое.

И в молитве просто говорите с Господом, – ведь Он так близок к нам. Надо говорить Ему все, что у нас на душе: чувство ли покаянное придет, так и говори, как чувствуешь: «Господи! Грешник я пред Тобою, ничего не имею, но помилуй меня, по великой Твоей милости... Ими же веси судьбами, спаси». И как дети просят свою мать, просто, приступая к ней и желая получить просимое: «Мама, дай мне (то или другое), дай!» Так и мы должны просить Господа и всю душу вкладывать в слова молитвы.

Святитель Тихон Задонский так обращался к Богу и молился Ему: «Кормилец Ты мой, Батюшка!» Вот какую близость он чувствовал к Господу...

Того, кто непрямосердечен с людьми, Господь неудобно принимает на молитве, давая ему почувствовать, что он не искренен в отношении к людям, а потому не может быть совершенно искренен и в отношении к Богу, без душевного злострадания.

Будь, сколько возможно, кроток, смирен, прост в обращении со всеми, считая себя нелицемерно ниже всех по душевному состоянию, то есть грешнее и немощнее всех: «Из грешных я первый», – говори.

Насколько можно скрывайте свои дела по жизни духовной, и ни во взоре, ни в разговорах, ни в других отношениях не обнаруживайте, но действуйте просто... Только пустоболтания избегайте.

Не надо быть недоверчивым, подозрительным, а нужно стараться всем верить.

Все тела природы тяготеют к центру земли, а все души человеческие естественно стремятся к своему духовному Центру, или Первообразу, – Богу: только грех извратил это естественное направление.

В сердце человека происходит то приближение его к Богу, то отдаление от Бога, и вместе с этим – то покой и радость, то смущение, страх, теснота, то жизнь, то смерть духовная.

Приближение к Богу бывает в скорби. Задача нашей жизни – соединение с Богом, а грех совершенно препятствует этому. Поэтому избегай греха и приноси пред Богом чистосердечное раскаяние в содеянном зле – покаяние.

Покаяние, по учению Святой Православной Церкви, есть возвращение крещения, вторая благодать, очищение совести, обещание Богу нового жития, примирение с Богом посредством добрых дел, противоположных грехопадениям.

Но кто не знает, как трудно без особенной благодати Божией обратиться грешнику от любимого им пути греха на путь добродетели. Как глубоко грех пускает в сердце грешника, и во все существо его, корни свои, как он дает грешнику свое зрение, которое видит вещи совсем иначе. Потому мы видим, что грешники и не думают о своем обращении, и не считают себя великими грешниками, потому что самолюбие и гордость ослепляют им глаза, если же посчитают себя великими грешниками, то предаются отчаянию.

Беззакония как приходят, так и уходят при искреннем покаянии. Мечта – мечта и есть. Сознай, что они – мечта, нелепость, безумие; возымей намерение впредь вести себя исправно, и Бог очистит тебя чрез Своего служителя таинств.

Ближе всех следуют за Христом апостолы, девственники и жена-грешница, начавшая омывать ноги Его слезами, как о том говорит святой Златоуст: «Прежде жена была блудница, а ныне она девица, сестра Христова, невеста Слову». Да радуются же святые, ибо и грешники причисляются к ним; да радуются покаявшиеся грешники, ибо и им находится место между святыми.

Спастись кающемуся грешнику всегда можно за неизреченное милосердие Божие. Понуждай на добро себя, и будет с тебя!

Плохо, когда грешишь, а исправиться не спешишь. Не дай Бог отойти во грехах туда, где уже нельзя сложить с себя грехов. Не откладывай покаяния и исправления своей жизни на завтра: этому завтра не будет конца.

Страшная истина: нераскаянные грешники после смерти теряют всякую возможность измениться к лучшему, а значит, неизменно остаются преданными вечным мучениям.

Кто не притекает к спасительному Таинству покаяния, о таковых слышим страшное изречение Божие: «Аще не покаетеся, вси такожде погибнете» (Лк.13:3). Но и притекающие к Таинству покаяния не все очищаются, потому что не все соблюдают те условия, какие необходимы для истинного покаяния.

Начало покаяния есть сознание грехов своих, сокрушение о них: «Егда, возвратився от пути беззакония, воздохнеши, тогда спасешися».

Иные, по неведению или по невниманию к делу своего спасения, Таинство покаяния полагают в одной лишь исповеди: они думают, что устным исповеданием грехов духовному отцу они совершенно очищаются от них; но напрасна их надежда – не такого покаяния ожидает от нас Господь: Он хочет, чтобы мы, почувствовав всю тяжесть грехов своих, возболезновали о них, омыли их слезами сердечного сокрушения и дали в сердце своем твердое обещание исправить жизнь свою; тогда только покаяние наше действительно и Богу приятно.

Образцами такого покаяния служат нам: блудный сын, мытарь, Мария Египетская, апостол Павел, священномученик Киприан и другие. С глубокою скорбью должно сказать, что большая часть нынешних христиан не приносят должного покаяния, а оттого не исправляется жизнь их, грех обладает ими, страсти не укрощаются в них, и они, не очищенные от этих внутренних язв, не оставляют греховные навыки свои – не приносят плодов, достойных покаяния.

Исповедание грехов должно быть чистосердечное, без малейшего утаивания или оправдания себя, а кто что скроет на исповеди, тот сугубый, двойной грех примет на душу свою.

Если, имея нужду во враче своих немощей, скрываешь болезнь, то не спасешься от неисцельной гнилости.

Не надо стыдиться духовному отцу открывать свои грехи, хотя бы они были и очень великие.

Постоянно должно соболезновать о своих грехах и всегда иметь их перед своими глазами, по реченному Псалмопевцем: «Грех мой предо мною есть выну» (Пс.50:5).

Есть два недуга, или два рода болезни, которые служат причиною нераскаянности, неоставления некоторыми своих грехов: первый недуг – есть совершенное отчаяние в своем спасении, а второй – излишнее упование на милосердие Божие.

Отчаяние состоит в том, что человек, сознавая за собою множество грехов, уже не надеется получить в них прощение от Бога, более погружаясь в бездну беззаконий, а злые духи этим пользуются и доводят грешника до совершенной погибели. До падения нашего демоны представляют нам Бога человеколюбивым, а по падении – неумолимым. Не верь лжецу, не теряй надежды на милосердие Божие, имея в уме пророческое слово: «Не радуйся о мне, противник мой, яко падох, ибо снова восстану. Аще сяду во тьме, Господь озарит мя» (Мих.7:8).

Нет греха непростительного, кроме греха нераскаянного. Иуда-предатель был бы прощен, если бы покаялся.

Ничто не равняется Божиим щедротам, ничто не превышает их. Посему кто отчаивается, тот самоубийца.

Кто искренно приходит к Богу, тому не попускает Он вовсе пасть, но, видя его немощь, содействует и помогает явно и сокровенно, подавая ему свыше руку помощи.

Но не будем употреблять во зло, в поблажку своим грехам, бесконечное милосердие Божие к грешнику, Бог сколько милосерд, столько же и правосуден, а потому всем и каждому необходимо истинное покаяние: не кающихся Он не прощает.

Каяться должно немедля по согрешении, ибо пока язва еще свежа, легко исцеляется, застарелые – с большим трудом врачуются.

Если мы желаем получить прощение, то и сами должны прощать: «Аще бо отпущаете человеком согрешения их, отпустит и вам Отец ваш Небесный» (Мф.6:14).

Грехи, не очищенные покаянием, – это черные пятна на душе, отмываются они только слезами сердечного покаяния. Признак оставления прежних грехов есть не только уклонение от них на самом деле, но и непрерывное противоборство пожеланиям их, соединенное со страхом, чтоб опять не впасть под власть греха и сатаны – совершенная ненависть к грехам. Мы должны грехи свои непрестанно помнить, дабы тем самым удерживать себя от повторения их, но не должно напоминать себе их подробность – это не полезно, а памятовать лишь то, что мы – великие грешники пред Богом.

Чтобы получить прощение грехов, не должно молиться два или три дня, надо произвести перемену во всей жизни и, оставив порок, постоянно пребывать в добрых делах.

Покаяние – есть война со грехом. Чтобы сохранять себя от грехов после покаяния, старайся – особенно на первых порах, когда ты еще не окреп нравственно, – избегать встреч с грехом, удаляться от тех лиц и тех мест, какие могут дать тебе случай согрешить.

Как можем надеяться, что Бог простит нам грехи, когда мы не загладим зла, которое произошло от наших грехов? Что Бог оставит нам наши неправды, когда мы все еще будем пользоваться тем, что приобрели неправдой? Что Бог забудет обиды, сделанные нами ближним, когда обиженные нами все еще будут терпеть от нас? Что Бог будет с нами милостив, когда от нашей жестокости все еще будут страдать другие?

Лучше получить за тяжкий грех эпитимию от священника, чем ожидать Божьего наказания.

Плотские грехи больше всего очищаются постом и смирением.

He приходи в удивление, что ежедневно согрешаешь. Только покаялся и тут же опять согрешил; вставай на молитву и говори: «Господи! Я пал, помоги мне, если Ты не поможешь, я окончательно погибну. Какими знаешь судьбами, спаси меня, я погибаю!»

Если ты каждый день впадаешь в грех и тут же каешься, если ты стремишься побороть греховные страсти, то Господь, ради твоего сердечного произволения, поможет тебе, и ты будешь победителем над диаволом. Если ты сегодня украл одну монету, потом две монеты, потом три монеты, и дойдешь до сребреника, то не унывай. Принимайся за тот же труд, как бы побороть грех, и ты непременно останешься победителем.

Не унывайте, хотя и без числа согрешаете, но тут же со смирением кайтесь пред Господом и стремитесь ко Господу с сокрушенным сердцем о грехах и плачьте, и рыдайте, умоляйте Господа, как бы побороть греховные страсти. И Господь, ради вашего смирения и произволения сердечного, победит греховные страсти и спасет вас.

Омыв слезами покаяния душу свою, убелив данную нам от Бога брачную одежду, со страхом Божиим, глубоким смирением и любовию приступим к Источнику Жизни, к Трапезе Бессмертной, да причастницы Жизни Вечныя будем, да не в суд или во осуждение будет нам Причастие Святых Христовых Таин, но во оставление грехов и жизнь вечную.

Покаяние, достигшее отпущения всех грехов, низводит на душу человека Пресвятого Духа Божия и в Нем дает верующему залог вечного спасения о Христе Иисусе.

1. Излишняя надежда на милосердие Божие при всей порочности жизни.

2. Отчаяние о своем спасении.

3. Явное противление утвержденной истине и отвержение Православной веры.

4. Зависть относительно тех духовных благ, которые ближние получают от Бога.

5. Пребывание в грехах и коснение в злобе.

6. Нерадение о покаянии до конца этой жизни.

Блажени плачущии, яко тии утешатся

(Мф.5:4)

Памятование смерти рождает плач о грехопадениях и о страшной участи, ожидающей грешника за гробом. Это не случайная скорбь сердца, изливающаяся в слезах, а непрестанное томление кающейся души, доходящее до самозабвения; это – доля падшего человека, неизбежная и неминуемая, если не в сей жизни, то за гробом – на целую вечность. Кто здесь не плачет о себе, тот будет вечно плакать там.

У новоначальных происхождение слез имеет много различных видов, а именно: бывают слезы от природы, от Бога, от скорби, и предосудительной и похвальной, от тщеславия, от блуда, от любви, памятования смерти, от многого другого.

Весьма утешительно, что всякие слезы, посредством страха Божия, можно обратить в слезы чисто духовные и спасительные.

Истинное умиление есть дар Божий, но Господь подает дары Свои только просящим и отверзает толкущим, и только усиленные искатели восхищают Царствие Божие (см.: Мф.7:7; 11:12).

Чтобы приобрести высокий дар слез, необходимо употреблять немалое усилие и всевозможные к этому средства, как-то: памятование смерти и вечных мук, поучение в Писании, терпение, самоотвержение, отсечение своей воли, необращение внимания на чужие грехи, хранение языка, воздержание во сне, пище и телесном покое.

Но нередко бывает, что никакие размышления, никакие прискорбные обстоятельства не могут исторгнуть спасительных слез из убитого и окаменелого сердца. И таковые, напрасно домогаясь слез, почитают себя несчастными, и сетуют, и унывают.

Все сие, хотя признается ими нимало не полезным, безопасно восполняют самые слезы. Ибо слезы нередко доводят до превозношения людей легкомысленных, потому и не даются иным.

Имея дарование плача, удерживай его всею своею силою, ибо он крайне легко отъемлется от забот телесных, от роскоши, особенно от многоречия и смехотворства.

Признаки отсутствия страха Божия и истинного сокрушения в сердце христианина: негодование при оскорблении; скорбь о похищенных вещах; возмущение при ложном обвинении; охотное слушание похвалы о себе; в разговорах с другими желание, чтобы слова твои взяли перевес; огорчение, когда слова твои пренебрегаются.

Надобно открыть очи ума, чтобы нам познать самих себя и понять, что тот враг Бога, кто следует своей воле. Человек, познав величие Божие и собственную немощь, должен покориться воле Божией и в притрепетном чувстве должен пребывать всегда в страхе и беспокойстве за свою загробную участь, не превозноситься, пока находится в теле.

Блажен, кто познал немощь свою и никогда не полагается на дела свои, оплакивает грехи свои, не судит других, но предоставляет суд Богу – Судии. Какие бы великие подвиги ни проходили мы, если не имеем болезнующего сердца, – они лживы и ни к чему не годны.

Ничем так не благоугождается Бог, как злостраданиями или телесными, ради Его, лишениями, и ничем так не привлекается человеколюбие Его, как слезами.

Как огонь потребляет тростие, так чистые слезы – всякую скверну мысленную и видимую.

Очень хорошо вставать ночью и молиться с сокрушением и плачем. Вот когда плач и слезы пригожи, а в церкви слезы подавляй и только дух сокрушен держи. Показывать их не надо – это маргариты духовные, но от показывания они тускнеют и теряют свой блеск и цену свою.

Когда во время молитвы своей изливаешь поток слез, отнюдь не возносись тем сам в себе, как будто ты выше многих. Это помощь свыше прияла молитва твоя, чтобы ты, усердно исповедав грехи свои, слезами умилостивил Владыку.

Бездна плача узрит утешение, а чистота сердца приимет озарение. На земле нет радости сладостнее той, какая бывает от умиления.

Итак, кто хочет искать святой радости и блаженства на земле, тот ищи их в молитвенных слезах!

Богу уподобляется тот, кто прощает обиды ближнему. Перенесшие без ропота обиды по смерти причитываются к лику мучеников и становятся настолько близки к Богу, что молитвы их могут спасти даже и самих оскорбителей.

Кто злодея помянет добром, тот великий человек пред Богом.

Терпи обиды, неприятности, несправедливости, не дерзай по гордости винить в них своего ближнего. Поверь, вина лежит не на нем, а на тебе: Господь желает очистить грехи твои, вот и посылает тебе как бы незаслуженную скорбь и обиду. Но опять напоминаю тебе: она заслужена тобою, твоими грехами разными, прежними, и приими скорбь с радостью, как лекарство от Самого Господа, а обидчика считай небесным другом, целителем твоей души; тогда никакая обида не потревожит тебя, а только будет звать тебя к покаянию, смирению, терпению и увеличивать здравие твоей души и делать тебя любезным Богу.

Если грехов у тебя мало, а обид много, то опять не беспокойся: за все получишь богатые возмездия от Бога. Сказано: «Блажени есте, егда поносят вам и ижденут и рекут всяк зол глагол на вы лжуще, Мене ради; радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на Небесех» (Мф.5:11–12).

Обиды, несправедливо претерпеваемые нами от кого бы то ни было, Бог вменяет нам или в отпущение грехов, или в награду.

Будь покоен за обидчика, и над ним есть Строгий Судия – Господь, Который будет судить и его и тебя нелицемерно. Но ты не радуйся, если обидчик впадет в беду, все же он твой целитель был, допущенный или прямо посланный Богом. Осуждая его или злорадствуя о его беде, ты сам становишься другом демонов. Поэтому по истине поступишь, если о всех будешь мнить только доброе, за всех молиться и всем благотворить, особенно обидчикам: они твои целители и духовные друзья.

Но скажешь: «Как стерпеть, когда близкий обижает, поступает несправедливо?»

Хорошо, а сам ты не оскорбляешь ежеминутно Бога? Не хулишь Его всесвятое имя своими беззакониями всяческими и маловерием? А Он, вместо казни, тебя щадит, о тебе заботится и необходимое посылает тебе в жизни, а за покаяние поставляет тебя в число Своих друзей; разве не должен поэтому и ты прощать ближнему от всего сердца все обиды? Если не простишь, и тебе Господь не простит.

Часто за одно приветствие ближнему душа чувствует в себе добрую перемену, напротив, за один косой взгляд на ближнего теряется благодать и любовь Божия. Опыт показал, что не надо плохо мыслить о человеке, потому что за это теряешь благодать Святого Духа.

Для мира душевного надо душу свою приучить, чтоб она любила оскорбившего и молилась за него. Мы страдаем до тех пор, пока не смиримся. Если кто тебя обидел, молись за него Богу, и тогда сохранишь мир в душе.

Не на ум рассчитывай и не на здоровье, а на благодать. Потеря благодати страшнее всех потерь: нет бедственнее состояния человека, потерявшего благодать. Весьма немногие возвращали ее великими подвигами. Надобно иметь непрестанную бдительность, чтобы сохранить ее.

В мире скорбни будете...

(Ин.16:33)

Скорби – лествица, возводящая на небо; туда иного пути, кроме крестного, нет, не было и не будет, в чем удостоверяет нас все Священное Писание. Господь, Пречистая Его Матерь, возлюбленные ученики и все святые скорбным путем шествовали, который и всем нам заповедан Господом, как подражание Ему, по слову Его: «Иже не приимет креста своего и вслед Мене грядет, несть Мене достоин». Богом определено, чтобы путь, вводящий в жизнь вечную, был со скорбью, с теснотою, со многими испытаниями, с самыми горькими искушениями. Как обетования Божии велики, неизглаголанны и неисповедимы, так потребны нам: вера, надежда, труды, великие подвиги, долговременное испытание. Божественный апостол, провидя духом небесное воздаяние, уготованное за скорби, сказал, что скорби сего века недостойны той небесной славы, которая явится в нас по переходе в вечность.

Ничто так не полезно в скорби, как благодарение, ибо оно ходатайствует пред Богом о помощи человеку, утоляет скорбь и умножает награду за нее, а кто ропщет в скорби, тот не только лишается награды за терпение, но подвергается осуждению, и самая скорбь чрез то увеличивается.

Сказано: «Многи скорби праведным», а также: «Аще приступаеши работати Господеви, уготови душу твою во искушение». A о проводящих жизнь без скорбей апостол Павел говорит, что горе им, ибо они забыты Богом и не чада Божии.

Бог никогда не допускает надеющейся на Него душе до того изнемогать в искушениях, чтоб дойти до отчаяния.

Скорби потому-то и скорбны, что больны – хватают за самое сердце. А чем больнее, тем целительнее.

Никто не может приобрести что-либо благое иначе, как с великим трудом и скорбями. От начала века скорби были знамением избрания Божия.

Скорби очищают сердце человека, как золото в горниле, соделывают его, по благодати Божией, достойным вечных благ небесных.

Душа, истинно любящая Бога, ни во что вменяет скорби, но ими наслаждается, и в злострадании цветет, провидя духом Небесную славу, уготованную за скорби.

Умножение скорбей – есть доказательство, что молитва наша услышана Господом.

Скорбь приближает человека к Богу и спасению по реченному: «Призови Мя в день скорби твоея, и изму тя, и прославиши Мя» (Пс.49:15). Не сказал Господь: «Призови Мя в день веселия твоего».

Скорбь, исповеданная духовному руководителю, утоляется тем самым.

Лукавый не в такой мере искушает душу и подавляет ее скорбию, в какой хочет, но в какой попущено ему Богом. Душа, перенося мужественно скорби, да уповает твердо на Бога, ожидая от Него помощи и заступления, и невозможно, чтоб она была оставлена. Чем более подвизается душа, прибегая к Богу с верою и надеждою, тем скорее избавит ее Господь от всякой скорби. Это целительный бальзам, небесное врачевство – упование на милость Божию.

Самоукорение или обвинение себя много способствует к благодушному перенесению скорбей. Несомненно должно веровать, что все бывает с нами по воле Божией и служит к нашему благу. Скорби служат очищением грехов, иногда таких, о коих мы даже забыли. «Судими же, от Господа наказуемся, да не с миром осудимся» (1Кор.11:32).

Нет ничего равного терпению. Терпение от волнения и злых духов освобождает и в тихое пристанище поставляет. Милостыню и многие другие добродетели превосходит – терпение скорбей.

Скорби есть дар Божий, и дар великий, ибо за временное терпение сподобляемся неизреченных и вечных небесных благ, о коих сказал сподобившийся видения их: «Око не виде, ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его» (1Кор.2:9).

Ожидай искушений до последнего издыхания, без них никто не войдет в Царство Небесное. Отчаяние, малодушие и уныние во искушении – погибель души, радость диаволу.

Не подумай, что можно приобрести доброе дело без скорбей. Если кто явно согрешил и не прибегает к покаянию, не подвергся никакой скорби до самого исхода из этой жизни, то понимай из этого, что его постигнет суд без милости.

Мудрость состоит не только в том, чтобы узнать истину, но и в том, чтобы терпеливо переносить злобу человеков, обижающих нас, принимать обиды их как свою принадлежность.

Все дела, которые делаются ради Бога, сопряжены со скорбями. Кого Господь возлюбил и кого восхощет избрать для блаженной вечности, тому посылает непрестанные скорби.

Если доброе дело сделано без скорбей, это знак, что оно отвержено Богом. Господь посылает скорби за наши грехи и тотчас милует душу в ее раскаянии.

Чрез скорби Господь воспитывает человека для вечной жизни. Когда Господь не наказывает за грехи, это страшное состояние: «Ревность бо Моя отступила от тебя».

Кто хочет спастись, тот всегда мученик, ибо он терпит нападение от мира, плоти и диавола.

Не унывай, борясь с врагом бесплотным, но прославляй в самой скорби и тесноте Господа, удостоившего тебя терпеть за Него борьбу с коварным змием и за Него уязвляться на всякий час; ибо если бы ты не стал благочестиво жить и усиливаться соединиться с Богом, то враг бы и не нападал бы на тебя и не мучил бы тебя.

Бывают в жизни христианина часы безотрадной скорби и болезни, в которой так и кажется, что Господь совершенно покинул тебя, ибо нет в душе ни малейшего чувства присутствия Божия. Это часы испытания веры, надежды, любви и терпения христианина. Скоро придут для него опять времена благоприятные от лица Господня, скоро Господь опять его возрадует, да не падет он под искушением.

Когда человек живет в просторе, изобилии и довольстве, тогда он растет в чрево свое и не возрастает духом, не приносит плодов добрых, а когда живет в тесноте, бедности, болезнях, напастях, скорбях, когда животная сторона его подавляется, тогда он духовно возрастает, произращает плоды добродетелей: зреет и приносит богатые плоды. Вот почему премудрость и благость Отца Небесного подвергает душу нашу тяжким болезням и скорбям.

Добродетели сопряжены со скорбями. Кто уходит от скорбей, тот несомненно разлучается и с добродетелью. Кто без скорби пребывает в добродетели, тому отверста дверь гордости.

Веселие вечное будет по мере скорбей – сколько кто понес их в этой жизни.

Чем больше скорбей, тем больше будет утешений.

В болезнях прежде врачей и лекарств пользуйся молитвою.

Не думай, что мир обитает в здоровом теле: там жабы и пиявицы. Нет, мир обитает лишь в мертвенной плоти нашей. И этот-то есть истинный мир, мир Иисусов, мир – всяк ум превосходящий. Скорби и болезни для нас – сокровище вечное. Обижающие нас – истинные лекари наши, притом безмездные, бескорыстные, исцеляющие застарелые наши душевные недуги, проказу неисцельную, – грехи и страсти наши.

Апостолы, услыхав о болезни Лазаря, стали горевать, то есть приняли по-человечески. А Вечная Истина рекла: «Сие не к смерти, но к Славе Божией!»

Служи с любовью больным. Иисус сказал: «Елика послужисте сим малым, Мне послужисте!»

Все хорошо в свое время: без зимы не было бы весны, не было бы лета. Так и в жизни духовной: немного утешения, а затем немножко поскорбеть, и составляется так мало-помалу путь спасения.

Скорби – это ладья, на которой мы плывем в Небесное наше Отечество.

Возлюби скорбь, не скорбящий не войдет в Царство Небесное, ибо врата его узки и не пускают утолстевших.

Великая мудрость и великий источник утешения – благодарить Бога за все земные скорби, как ниспосылаемые нам Самим Промыслом Божиим.

Нет ничего священнее того языка, который в несчастьях благодарит Бога. Такой человек ничем не хуже мучеников и получает равный с ними венец.

Одно только «слава Богу», произнесенное в несчастье, более значит, нежели тысяча благодарений, приносимых в счастии.

Бог не увеселяется никакою другою добродетелью столько, сколько терпеливым перенесением скорби с благодарением. Этим путем прошли все святые.

Для скорбей и болезней один рецепт – терпение, весь секрет в том только, чтоб терпеть, что Бог посылает. И не увидишь, как в рай попадешь.

Цена скорбей:

Скорби рождают терпение.

Чрез скорби приобретается духовное рассуждение.

В скорбях мы научаемся, что без Бога сами ничего не можем сделать. И это сознание беспомощности, ничтожества своего воспитывает в нас смирение пред Богом, отчего появляется смиренная молитва, которая и дает душевный покой. В сердце тогда входит сила Божия, «немощная врачующая и оскудевающая восполняющая».

В скорби мы узнаем, как Господь близок к нам: «Близ Господь сокрушенным сердцем», – слышим мы в псалмах Давида.

Истинно, Господь близок к нам и в наше время творит чудеса!

Какое Божественное ополчение окружает нас, членов Церкви Православной – собор святых, если только мы действительно члены, ибо мы одно тело духовное, одно воинство Божественное. Какой вам помощи искать, как не небесной? К кому прибегать в напастях, болезнях, скорбях, как не к святым – членам Церкви Божией, особенно к Самому Господу, Богоматери, Предтече и прочим святым?!

«В скорби распространил мя еси». А скорбь, говорят психологи, сжимает сердце. Да, скорбь сжимает чувственность, сжимает самолюбие; дух же и совесть распространяет, освобождает, изводит на беспредельность. В счастье, кажется, человек велик – горд, надменен, а на самом деле мал, ибо ограничен собою, удален от всего истинно великого.

В несчастье человек по-видимому мал, но если он растворяет несчастье верою, то, среди этой внешней малости, внутри себя он велик.

Не в скорби ли человек устремляется мыслью к Богу, к концу своей жизни и всего мира? А это – великое пространство! В скорби он холоден ко всему миру и отделяется от него, и становится вне времени и пространства. В скорби человек способен решиться на самые трудные подвиги, лишения, пожертвования. А что это, как не следствие распространения? Вообще, в скорби и несчастье с духом нашим бывает то, что с веществами, когда их кладут на огонь: они ширеют, мягчают, расплавляются и испаряются. Если душа добрая, то с нею бывает то же, что с благовонным веществом: воня смирения, преданности несется далеко. А если душа нечистая, злая, то от нее несется ропот, хула, ожесточение и гнев.

Не отбрасывай его, прежде сам испытай! Сколько людей пользуется с давних пор этим способом лечения своей души!

1. Если тоска одолевает тебя и ты покинут даже друзьями, читай Пс.23:27; Евангелие от Луки, гл. 15.

2. Если дела идут плохо – Пс.37; Евангелие от Иоанна, гл. 15.

3. Если теряешь мужество и находишься в беде – Пс.126; Евангелие от Иоанна, гл. 14.

4. Если чувствуешь совсем не по себе – Послание к Евреям, гл. 12.

5. Если окончательно начинаешь терять веру в людей – 1. Послание к Коринфянам, гл. 1.

6. Если все выходит не по-твоему – Послание Иакова, гл. 3.

7. Если колеблешься неверием – Евангелие от Иоанна, гл. 6; 7, 16–17; Послание к Филиппийцам, 2, 5–12.

8. Если ты совершенно утомлен, измучен грехом – Евангелие от Иоанна, гл. 8; от Луки 18, 9–14; 19, 1–9.

9. Если отчаиваешься – Евангелие от Луки, гл. 19; от Иоанна 3, 16.

10. Если все благополучно, возгревай себя – Пс.121; Евангелие от Матфея 6, 33–34; Послание к Римлянам 1, 12.

11. Если ищешь укрепления в надежде на Бога – Пс.26.

12. Злостраждет ли кто из вас, пусть молится. Весел ли кто, пусть поет псалмы. Послание Иакова 5, 13.

Вообще в горе, по совету святых отцов, следует читать Страстные Евангелия (то есть последние главы всех четырех евангелистов).

Вид страдающего ради нашего спасения Господа дает силу и нам для перенесения страданий.

В жизни христианской необходимы искушения – пробы для испытания нашего душевного состояния.

Искушения по большей части бывают:

1. для испытания веры и преданности;

2. иногда для исправления

3. и для наказания за грехи.

1. Примеры испытания: праведный Лот, Авраам, Иов и многие святые.

2. Для исправления – когда Господь, смиряя

Своих праведных за малые какие-нибудь и легкие грехи или за превозношение своею праведностью, предает их разным искушениям, чтоб здесь еще, в настоящей жизни, очистить их от всякой скверны помыслов и, выжегши всякую, какую видит, нечистоту, не позволяет оставаться в них ничему нечистому. В этом смысле и сказано: «Многи скорби праведным» (Пс.33:20) или: «Сыне, не пренебрегай наказанием Господним, ниже ослабевай от Него обличаем. егоже бо любит Господь, наказует: биет же всякаго сына, егоже приемлет. Аще наказание терпите, якоже сыновом, обретается вам Бог» (Притч.3:11–12).

3. Посылаются удары искушений и по грехам нашим.

Часто мы не знаем сил своих – искушение открывает их меру.

Душа наша, по подобию вещей, находящихся в доме, покрывается пылью и всякою нечистотою, то и необходимо очищать ее. Как огонь очищает золото, так искушение очищает праведного. Для испытания души человека нужны люди, которые своими поступками делали бы явным, покорны ли мы Божиим повелениям.

Господь и посещает нас скорбями и теснотами, уничижением и посрамлением, чтобы очистить сердце наше, смягчить, истончить его, смирить его и сделать его достойным храмом Своим.

Доколе мы на земле, мы не можем быть без смущения и искушения. Но сколь ни трудны и ни прискорбны искушения, часто они бывают весьма полезны человеку, они смиряют его, очищают и научают.

Не унывай при сильных искушениях, скорбях или болезнях, – все это есть обличение и наказание праведное испытывающего сердца и утробы Господа к очищению, пробуждению и исправлению твоему, к выжиганию терния плотских страстей, и потому не посетуй, если иногда бывает тебе очень больно.

Взирай не на боль, а на благие последствия этого наказания и на здравие души... Надо все терпеть!

Не бойся борьбы и не бегай ее: где нет борьбы, там нет и добродетели; где нет искушения верности и любви, там неизвестно, есть ли верность и любовь ко Господу, но скорей молись, взывая:

«Дай мне, Господи, благодушно переносить испытания и скорби. Они нужны для моей многострастной плоти, для моего ветхого человека».

И часто открывай искушения отцу своему духовному или богобоязненному другу своему, и сам не будь строг к искушаемым, но старайся утешать их, как бы желал утешения себе.

Без искушения и железо обыкновенно кажется сталью, и жесть – серебром, и бронза – золотом, но испытание показывает настоящее их достоинство. Так и с людьми бывает.

По виду многие кажутся кроткими и смиренными, милостивыми, добрыми, простыми, целомудренными, верующими и т. п., а испытание показывает нередко, что они и злы, и горды, и жестокосердны, и нечисты, скупы, жадны, завистливы, злопамятны, ленивы и т. д.

Искушения бывают чрез лишения и потери, скорби, болезни, бесчестие, и выдержавший искушения надежен для Царствия Божия, а не выдержавший искушение – не надежен, потому что в нем остается большая примесь зла.

Будь благонадежен в скорби – и Господь верно пошлет тебе и отраду и, соответственно твоим страданиям, подаст тебе потом благодать мира, силы и радости. Ибо «щедр и милостив Господь, долготерпелив и многомилостив, не до конца прогневается, не по беззакониям нашим сотворил есть нам, ниже по грехом нашим воздал есть нам» (Пс.102:8–10).

Для сего-то мы не должны отчаиваться, когда впадаем в искушение, но тем прилежнее молить Бога, да поможет нам во всех напастях.

Есть люди, кои подвергаются сильнейшим искушениям в начале их обращения к Богу, другие под конец. Некоторые же терпят их всю жизнь.

Чтобы точно понять слова молитвы Господней: «Не введи нас во искушение», надо помнить, что эта молитва дана апостолам, которые просили научить их молиться, дана она прежде сошествия на них Святого Духа, когда сатана просил их у Господа, «дабы сеять их, как пшеницу». Тогда апостолы были еще слабы и удобно могли пасть под искушением (как Петр), поэтому и влагает им Спаситель в уста сие: «не введи нас во искушение». А без искушений нашей веры, надежды и любви жить нельзя; испытания сокровенностей сердечных необходимы для самого человека, чтобы он сам мог видеть, каков он, и исправиться.

Да, искушения нужны! «Да откроются от многих сердец помышления» (Лк.2:35), да откроется твердость или слабость наша в вере, знание или невежество, порочность или чистота нашего сердца, надеяние его на Бога или на земное, любовь к себе и к тленному или паче всего к Богу.

Когда найдет искушение, не ищи – отчего и для чего оно нашло, но о том заботься, чтобы благодарно и беззлопамятно перенести его.

Человек, хотя бы и все добродетели исправил, искушения же не имел, не имеет еще никакого прибытка, ибо искушение есть возглавие добродетелей.

Если нет человека, который бы благоугодил Богу без искушений, то должно благодарить Бога за всякий скорбный случай.

Блажен имеющий терпение (в перенесении скорбей), не побеждаемый теми соблазнами, которыми его соблазняют, и побеждающий злого, который вводит в искушение ближнего. Но тот, который вводит в соблазн, тот уподобляется искусителю.

Не ищи покоя на земле и человеческих утешений: кто ищет покоя, в том не может пребывать Дух

Божий, а к кому приближается Господь, там умножаются искушения. Путь Божий – есть ежедневный крест, и никто не восходит на небо, живя прохладно.

Не смущайся, когда враг мечет свои стрелы в тебя и когда тебя одолевает злоба, раздражение, уныние, нечувствие, пристрастие к земному. Подобное этому не считай своим, не соглашайся с грешными помыслами и за грех их не считай, а поступай по-доброму, этим победишь врага и получишь венец мученика.

Всякое духовное усилие, всякое добровольное (и даже недобровольное) лишение, отказ, жертва, страдание обмениваются немедленно на духовные богатства внутри нас. Чем больше теряешь, тем больше приобретаешь. Мужественная душа инстинктивно ищет жертвы, случая пострадать и духовно крепнет в испытаниях. Мы должны просить Бога, чтобы Он дал нам испытания, и почти печалиться, когда живем благополучно.

Пока мы проводим плотскую жизнь и не приступаем сердечно к Богу, до тех пор бесы таятся в нас, скрываясь под разными страстями: жадности к пище и питию, блудным разжжением, гордостью и гордым вольномыслием о вере, о Церкви; злобою, завистью, – так что мы живем по их воле. Но когда приступим искренно работать Господу и заденем за живое гнездящихся в нас демонов, наших страстей, тогда-то они на нас вооружаются всею своею адскою злобою, сильными жгучими пристрастиями к земным благам, пока не выгоним их из себя усердною молитвою или причастием Святых Таинств. Так бесноватые бывают покойны до тех пор, пока их не подведут к Святыне.

Многочисленны и многообразны пути, которыми диавол входит в нашу душу и удаляет ее от Бога, налегает на нее всем существом своим – мрачным, ненавистным, убивающим. Что ни движение страсти, то путь для него, и он не пропускает ни малейшего случая войти в нее.

Он в каждого вливает свои отравы и кознями своими запинает каждого.

Иной соблюл посты, но отдает себя под власть соперничеству и зависти. Иной опять воздержался от срамного пожелания, но связан тщеславием. Другой преуспел в бдении, но запутался в сетях осуждения. Иной удаляется от осуждения, но исполнен неподчинения и прекословия. Иной воздерживается от снедей, но тонет в гордости и высокомерии. Иной неутомим в молитвах, но уступает над собой верх раздражительности и гневу. Иной успел в чем-нибудь в малом и превозносится уже над теми, которые нерадивее его.

Когда диавол в нашем сердце, тогда чувствуется необыкновенная, убивающая тягость и огонь в груди и в сердце. Душа чрезвычайно стесняется и помрачается; все ее раздражает, ко всякому доброму делу чувствует отвращение; слова и поступки других в отношении к себе криво толкует и видит в них злоумышление против себя, против своей чести и потому чувствует к ним глубокую, убийственную ненависть, ярится и порывается к мщению.

Если бы Ангелы хранители не охраняли нас от козней злых демонов, о, как часто бы тогда мы падали из греха в грех, как бы мучили нас тогда бесы, услаждающиеся мучением людей, что и бывает, когда Господь попускает на время отступать от нас Ангелу хранителю и кознодействовать над нами бесам.

Рассуждение в том состоит, чтобы точно и верно постигать Божественную волю во всякое время, во всяком месте и во всяком деле.

Не должно рассказывать другим о своих подвигах и молитвенном правиле, хотя бы это было и не из тщеславия, но у тебя отнимется дар, который ты обнаружил.

Рассуждение – дар бесценный, чрез него душа противится страстям, согласуясь с волей Божией, со страхом Божиим.

Есть такие горячие, но нерассудительные люди, которые хотят сразу стать вполне добродетельными. Им могут помочь простые слова нашего русского угодника преподобного Серафима, который жил в XIX веке, совсем недавно, и знал условия почти современной нам жизни:

– Все делай потихоньку, полегоньку, а не вдруг: добродетель – не груша, ее вдруг не съешь.... Иди средним путем – выше сил не берись, упадешь... Царство Божие не брашно и питие, но правда, мир и радость о Дусе Святе, только не надо ничего суетного желать, а все Божие хорошо. И девство славно, и посты нужны для побеждения врагов телесных и душевных, и брак благословен Богом, только враг смущает все.

Многие яды исцеляют болезни и хорошее может вредить. Нож, например, для обихода необходим, но ножом можно зарезать ближнего.

Даже от Библии с ума сходят.

Главное, чтобы мы, перешедшие огнь и воду, сделались искусны. Лучше не передавать укорных слов, посылаемых к нам от кого-либо, а умолчать об них или передать, хотя ложно, слова любви и благорасположения, тогда дух наш пребудет спокоен.

Рассуждение – выше всего.

Терпение и смирение – нужнее всего.

Молчание – лучше всего.

Любовь – необходима для всех!

Кто о смерти не памятует, тот муки не минует.

Памятование смерти – драгоценнейший из всех духовных подвигов, оно отторгает человека от сует века сего, делает его мертвым миру, уничтожает все греховные страсти, очищает сердце, привлекает благодать Святого Духа.

Сатана ненавидит сей помысл и всеми своими силами нападает, чтоб истребить его в человеке, ибо знает, коварный, что если помысл сей пребывает в человеке, то ум его стоит уже не на этой земле оболбщения, и козни его к человеку не приближаются.

Если бы можно было, сатана отдал бы человеку царство целого мира, только бы развлечением изгладить в уме его таковой помысл. И если б мог, то сделал бы это охотно.

Под памятью смерти разумеется не частная мысль о смерти и ее последствиях, мысль, которая нередко тревожит всякого грешника и от которой он старается как можно скорее избавиться, не разумеется даже и несомненная уверенность в смерти, как неизбежной участи всякого человека, не разумеется и самое чаяние близкой смерти, наводящее ужас на нашего телесного человека. Нет! Разумеется особенное духовное созерцание, которое можно чувствовать, но невозможно определить и выразить словами. Непрестанным помышлением о смерти человек поставляется в состояние непрестанного удивления. Это есть духовное созерцание и дивная благодать.

Как хлеб необходимее всякой пищи, так мысль о смерти нужнее другого делания.

Невозможно день провести благочестиво, если не почитаем его последним днем нашей жизни.

Боязнь смерти – есть свойство, полученное естеством нашим вследствие преслушания, а трепет смертный есть признак неочищенных покаянием грехопадений.

Мы должны употреблять всевозможные средства не к тому, чтобы удалить от себя мысль о смерти, но чтобы удержать ее, свыкнуться с нею, то есть всецело проникнуться ею.

Памятование смерти – есть ежедневная смерть, ежедневное воздыхание.

Вот в чем сущность этого высокого подвига!

Мысль о роковой минуте смерти наводит невольный страх на грехолюбивую душу, а представление Страшного Суда по смерти приводит в трепет и душу, и тело.

Какой увидим мы страх, трепет и какую нужду, когда душа будет разлучаться с телом!..

Тогда придет к нам сильное воинство противных сил князя тьмы, злобные миродержатели, начальства, власти, духи злобы и некоторым образом по праву овладеют душою, представляя ей все грехи, соделанные в ведении и неведении, от юности до конца жизни. Предстанут и обличат все дела ее.

Лицом к лицу с силами противными предстанут Силы Божественные и с своей стороны представят благая дела ее.

Какой страх и трепет будет мучить душу, находящуюся среди этих сил, пока суд над нею не будет решен Праведным Судиею!

Эта страшная картина борьбы демонов с Ангелами за исходящую из тела душу, на глазах и при живейшем сознании самой души умирающего человека, есть несомненная истина загробной жизни, дознанная многими опытами в христианстве лиц, которые, как обычно говорят, – обмирали на некоторое время и потом опять возвращались к жизни.

Вот мытарства, которые встретит душа по смерти:

Мытарство празднословия и срамословия (смех, насмешки, слова гнева, черные, скверные слова).

Мытарство лжи и клятвопреступления.

Мытарство осуждения и клеветы.

Мытарство чревоугодия и пьянства (несоблюдение постов, объедение, ядение раньше времени, услаждение вкусной пищей).

Мытарство лености и тунеядства.

Мытарство воровства (обвешивание, обсчитывание, обмеривание, утаивание, неуплата долгов и т. п.).

Мытарство скупости, деньголюбия.

Мытарство лихоимства.

Мытарство обмана.

Мытарство ненависти и зависти.

Мытарство гордости и дерзкого непокорства.

Мытарство гнева и ярости.

Мытарство злопамятования и мстительности.

Мытарство убийства.

Мытарство чародейства и призывания демонов (колдовство, гадание, ворожба).

Мытарство блудодеяния и всякой нечистоты (незаконная связь без церковного венчания и все то, что возбуждает блудную страсть).

Мытарство прелюбодеяния.

Мытарство содомских грехов и кровосмешения.

Мытарство ересей и отступничества.

Мытарство немилосердия и жестокости.

Во время исхода души из тела Ангелы будут показывать все добрые дела, посты, бдение, безмолвие, молчание, непрестанную молитву, частые поклоны и даже рогозину, истертую от поклонов, во свидетельство против демонов.

Когда приближается последний час, посылаются Ангелы – изъятели душ, чтоб взять отходящую душу и представить ее Судилишу Божию.

Увидев их приближающихся, бедный человек, хотя бы был царь, или властелин, или миродержец, весь приходит в смятение, как от землетрясения, – весь трепещет, как лист, колеблемый ветром, бьется, как птичка в руках ловца; весь оцепеневает и изумевает, видя страшные силы, видя новые для себя и великие зраки, видя грозные и суровые лица, видя чин вещей, которых не видел прежде. Все это видит тогда один поемлемый от нас, и на нас уже не обращает внимания.

Только сам в себе говорит он молитвы, сколько позволяют силы. Из положения его мы заключаем, что он видит вышние силы, а друг другу говорим: «Умолчите и не тревожьте более лежащего, чтоб не приводить его в смятение. Будем лучше молиться, чтоб с миром отошла душа его и он обрел Судию снисходительным».

Как среди ночи, когда род человеческий погружен в сон, внезапно бывают иногда с неба великий шум и ужасные громы, и страшные молнии с землетрясением, и спящие приходят вдруг в ужас: так в оный час, подобно самой быстрой молнии, внезапно ужасающей всю землю, страшно вострубит с неба труба, пробудит спящих, восставит от сна усопших от века: небеса сии и «силы небесные подвигнутся» (Мф.24, 29), а вся земля, как вода в море, восколеблется от лица Славы Его; потому что страшный огнь предыдет пред Лицем Его, очищая землю от оскверняющих ее беззаконий: ад отверзет вечные врата свои, смерть упразднится, а согнившая персть естества человеческого, услышав трубный глас, оживотворится. Тогда праведные возрадуются, а преподобные возвеселятся, совершенные подвижники утешены будут за труд подвига своего: мученики, апостолы и пророки увенчаются.

Блажен, кто сподобится в оный час со славою восхищен быти на облацех в сретение Бессмертного Жениха. Как здесь каждый возрастит крылья свои, так там воспарит в горняя; как здесь очистил каждый ум свой, так там увидит Славу Его; в какой мере возлюбил Его каждый, в такой там насытится любовью Его.

Убоимся смерти без покаяния. Беда тому, кто думает пройти мытарства без добрых дел.

Истина бессмертия не противоречит ни одной истине.

Кто отвергает бессмертие, тот отвергает Бога.

Слово Божие открывает нам, что истина бессмертия затемнилась случайно, по причине падения человеческого. До падения бессмертие было предметом не веры, а чувства; человек обладал им подобно тому, как будет обладать по воскресении.

Бог истинен. Он не вложил бы в нашу душу жажду жизни вечной, если бы не было бессмертия.

Если нет бессмертия, то смерть наша есть вещь естественная. Почему же мы от нее так отвращаемся? От вещей естественных мы не отвращаемся: от пищи, от сна, от дыхания, от различных видов деятельности. Отвращаемся только от неестественного: от голода, от болезни, от жестокости, пьянства и проч.

Значит, и смерть, поскольку мы отвращаемся от нее, принадлежат к вещам неестественным. Природе нашей следовало быть без нее.

Чувство бессмертия, как и все прочие чувства в нашей душе, может усиливаться и ослабевать. Если берет верх чувство смертности, то чувство бессмертия слабеет, и наоборот.

Зависит же это от того, чем наиболее человек начинает жить и действовать. Если он живет более тем, что есть в ней истинно бессмертного, – духом, совестью, законом, то усиливается чувство бессмертия. А если предается сильно тому, что в ней есть смертного, – плоти и крови, то усиливается чувство смертности.

Чем наиболее он живет, то наиболее и чувствует. Вот причина, почему в миролюбцах сильно чувство смертности и они боятся смерти.

Уверенность в бессмертии выходит из природы, из внутреннего чувства, из совести.

Мы не можем представить душу материальною: не можем представить, как она может разрушиться, тлеть. Мысль нетленна, а душа есть мысль; желание нетленно, а душа есть желание; воля нетленна, а душа есть воля; вообще, сознание нетленно, а душа есть сознание.

И вся ли телесность исчезает? Нет ли чего неразрушимого? Что оно невидимо – это не доказательство, что его нет. Мало ли чего есть в воздухе, что обыкновенно невидимо, а стеклом увеличительным видимо.

Душа бессмертна. Грех не мог убить ее или, говоря точнее, уничтожить: он мог только отнять у нее тело и блаженство.

Иисус Христос Своими Крестными Страданиями возвращает душе тело, теряемое чрез смерть, и возвращает блаженство, потерянное чрез ослушание прародителей наших Адама и Евы. Без Христа человек, нисходя в гроб, уже никогда не вышел бы из него.

Смерть тела остается, но как временное, преходящее бедствие, – притом такое, которое, вследствие особенного распоряжения, обращается во благо человеку, служа к очищению его существа от всего, что произошло в нем зловредного от греха.

Один благочестивый иерей, современник святителя Василия Великого, по разным обстоятельствам вошел в долги, и долги эти со временем нарастали, а кредиторы начинали беспокоить иерея за долг, что заставило его обратиться и просить помощи у одного ближнего знакомого купца, который, выслушав его просьбу, вручает иерею 500 золотых монет, которыми он уплатил свой долг, а в удовлетворение купца иерей обещался поминать его имя и сродников о здравии и о упокоении на проскомидии во всю жизнь.

Купец рассчитывал, что иерей долго будет жить и молиться о нем и его сродниках за каждой литургией и тем удовлетворит за деньги.

Иерей же успел отслужить только одну литургию, на которой поминал своего благодетеля и сродников его. И вскоре после сего заболел и, после продолжительной болезни, умер. Купец, узнавши о кончине иерея, весьма опечалился и скорбел о пропаже денег, ибо одна только литургия была совершена иереем, чего купец не ожидал, ибо рассчитывал на многолетнюю жизнь иерея и его молитвы, для чего и вручил ему 500 золотых. Купец стал беспокоить матушку покойного иерея возвратить ему деньги, оставив себе за одну литургию.

Матушка ответила, что денег у нее нет, а коли что и было, то потратила во время болезни иерея и ничего теперь не осталось. Купец, не внимая словам матушки, настойчиво требовал деньги и грозил судом. Она обратилась к Василию Великому и рассказала святителю о случившемся. Выслушав ее, Василий Великий сказал: «Я буду завтра служить литургию, придите ко мне вместе с купцом и весами, взвесим одну частицу, вынутую из просфоры о здравии и спасении его сродников. Сколько будет весить частица на весах, столько золота доложит купец на другую половину доски весов и тем золотом уплатит тебе за одну литургию, совершенную покойным иереем».

Матушка пошла к купцу и передала слова святителя Василия. Купец обрадовался и наутро пошел в храм, взяв с собой весы и золото.

Святой Василий, совершая проскомидию, вынул одну частицу о здравии и спасении рабов Божиих... и положил на весы, а купцу приказал класть золото на другую половину весов. Сколько ни клал золота купец, одна малая частица все перевешивала, и чем больше купец клал золота на весы, тем ниже и ниже опускалась половина, на которой была положена вынутая частица Василием Великим из просфоры на проскомидии.

Купец, видя великое и благодатное чудо, пришел в страх и умиление и затем просил прощения у святого Василия и у матушки в Бозе почившего иерея, и уже не требовал долга.

Церковь есть земное небо, совершающееся в ней богослужение – дело ангельское, поэтому в церковь надо входить со страхом Божиим и в ней не говорить и не помышлять ни о чем земном.

Священнослужители изображают Самого Христа, Ангелов, Херувимов, Серафимов и апостолов.

В храме особенно совершается Таина очищения грехов. Благоговей же к месту, где совершается очищение твоих душевных скверн, где ты примиряешься с Богом, где получаешь истинную жизнь духа.

Церковное богослужение не может заменить никакое молитвенное правило, совершаемое вне храма, по сказанному Господом: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф.18:20).

Кроме сугубо уважительных причин, не должно христианину пропускать церковной службы, приходя к самому началу и уходя по отпусте.

Идя в храм Божий, не должно останавливаться и беседовать. Стоять в храме надо благоговейно, внимая тому, что читают и поют. Без крайней нужды из храма не выходить, чтобы не смущать молящихся.

Находясь в храме, не смотреть по сторонам, не шептаться, не переглядываться, а стоять и смотреть более вниз, Божий страх имея в себе, и помнить, зачем ты в храме. Сам Господь рассматривает твой ум, помышления и движения мыслей, назирает, как ищешь Его, от всей ли души или с леностью и нерадением. Если увидит рачительность твою в искании Его – явится и откроется тебе, подаст помощь Свою и уготовит тебе победу, избавляя от врагов.

Святые Ангелы и святые Божии человеки – лучшие, добрейшие, верные наша братья и друзья, столь часто помогающие нам в разных обстоятельствах, в которых никто из людей помочь не может.

Потребны труд, рачительность, трезвенность, великая внимательность, быстрота и неотступность в прошениях ко Господу. И если ныне с многим молением, прошением, верою, молитвою, с отвращением от мира не примем в себя оной небесной любви Духа и естество наше, оскверненное пороком, не прилепится к Любви, то есть ко Господу, не будет освящено оною любовью Духа, то не возможем улучить Небесное Царство.

О, как высок дух Церкви! О, если бы мы возвысились до этого духа! Вникайте в дух христианского богослужения, в дух ектений, молитв, таинств, обрядов и проникайтесь ими. Горе удаляющимся от церкви: их совсем обуяет дух мира, дух злобы.

Очень немного таких, которые с добрым началом соединили добрый конец, непреткновенно дошли до цели, имеют единую любовь к Единому Богу. Многие приходят в умиление, многие делаются причастниками небесной благодати, уязвляются небесною любовью. Но не выдерживают на пути различных борений, подвигов, трудов и многообразных искушений от лукавого, по слабости и ненадеянности или по боязливости собственной своей воли, или по любви к чему-либо земному, а потому остаются в мире и погрязают в глубине его. Обетования Божии велики, неизглаголанны и неисповедимы.

Потребна нам вера, надежда, труды – потребна борьба против греха, живущего в нас, потребно усилие в исполнении заповедей Христовых, а без сего никто ни в чем благом не преуспеет.

Святые апостолы, помышляя о трудности спасения, вопросили Господа: «Кто может спастись?» Господь ответил им: «От человека невозможно, а от Бога все возможно».

Никого не может низложить диавол: он не имеет более никакой силы после того, как Господь восприял человеческое естество и сокрушил его власть. Но человек сам от себя падает, когда предается нерадению и поблажает своим похотям и страстям. Будем же ревновать о спасении своем, отгоняя всякое нерадение.

Если захочется подремать во время службы, проси Господа о помощи: «Избави мя, Господи, от сатаны, открой мои очи душевные и телесные», и сокрушайся со слезами, и Господь покроет нас благодатью Своею, и сон отбежит, и молитва польется.

Любите храм Божий, не опускайте церковных служб, ибо все удалившиеся от Бога и святого храма Его – погибнут.

Святая Церковь – верная хранительница заповедей Господа своего, всего учения Его и всех дел Его. Сам Христос учредил Святую Церковь.

В праздничные дни, кроме самых необходимых дел, никакою работою заниматься не должно, помня заповедь Господню: «День же седьмый Господу Богу твоему посвящай».

Праздники праздновать надо достойно, то есть чисто, свято, мирно – очистив чувства, чтобы и видеть, и слышать, и осязать все величие праздника.

Эти святые дни должно проводить в молитве, богомыслии и чтении душеполезных книг, размышлять о великих благодеяниях Божиих к нам и радостно Его благодарить за дела, которые изрядно описаны и изъяснены в церковных стихирах и в песнопениях, в те праздники воспеваемых.

Если мы не будем чтить праздничные дни, то осудимся, как нарушители заповеди Господней, как святотатцы.

(Из сочинений Афонского иеромонаха Арсения о том, как полезно и необходимо для христианина частое причащение Пречистых Таин Христовых)

«Ядый Мою плоть и пияй Мою кровь во Мне пребывает, и Аз в нем». Что может быть выше и желательнее подобных утешительных слов Спасителя нашего, в коих выражается вся Его любовь, вся беспредельная бездна щедрот Его, подаваемых человеку в Таинстве причащения! С чем может сравниться состояние человека, соединяющегося с Самим Господом? Это тайна тайн, столь возвышенная, что умом человеческим, как ограниченным, лишь отчасти постигаемая. Довольно с нас знать, что в Таинстве причащения мы сподобляемся величайших даров Божиих, а потому и должны всеми мерами стараться так жить, чтобы чаще приступать к сему святейшему таинству, коего древние христиане сподоблялись ежедневно.

Святое Приобщение, укрепляя наши телесные и душевные силы, служит для нас также непобедимым орудием для поражения невидимого врага нашего спасения – диавола. Враг этот – самый опаснейший для нас; сколько сетей расставляет он к нашей погибели, в которые всеми силами старается уловить нас; куда ни пойдем, на каждом почти шагу этот злой дух старается уловить нас; везде он прелыцает, везде соблазняет нас; мы хотим сделать добро, а он влечет нас ко злу; мы хотим молиться, а он наводит на нас скверные помыслы, леность, тяготу и проч., пользуясь нашими немощами и нашею склонностью ко греху... Сколько требуется с нашей стороны осторожности, внимания к себе, понуждения себя, чтоб этот лютый дух злобы не возобладал нами. Он тем более опасен, что нами невидим и чрезмерно хитер и лукав. Против такого опасного врага должно употреблять и оружие крепкое; но что же может быть могущественнее святейшего Таинства причащения? Оно и само в себе есть Всемогущая Сила, ибо, причащаясь Тела и Крови Христовых, мы принимаем в себя Владыку Неба и земли, Которого могущество беспредельно. С другой стороны, оно совмещает в себе всю силу великого нашего искупления, совершенного Спасителем, плодом которого было победоносное торжество над темным царством диавола.

Кто редко приступает к сему спасательному Таинству, тот удаляется от спасения. Истину этого уясняет даже простое соображение. Тот, кто приобщается часто, часто очищает и совесть свою Таинством покаяния; а, возобновляя при этом скорбь и сокрушение о содеянных грехах, он напечатлевает в душе своей спасительный страх Божий, удерживающий его от греха, для достижения чего ему приходится чаще вооружаться благими мыслями и добрыми делами, удаляющими от греха и приближающими к Богу. Затем, по мере частого приобщения, добрые расположения и добродетели приобретают большую силу и становятся потребностью души. Всякий из нас знает по опыту, что частое повторение чего-либо производит в нас к тому привычку. Кто часто повторяет грех, тот делается рабом греха; кто стремится к добродетели, тот делается подвижником благочестия. Таким образом, частый причастник необходимо приобретает расположение служить Господу с усердием, потому что истинно верует в силу Божественного таинства; славит Его с веселием и надеждою, потому что истинно надеется, что помощник и защитник его есть Господь; покоряется Ему со смирением и любовию, потому что истинно любит Господа, возлюбившего и облагодетельствовавшего нас всеми небесными дарами.

Нынешние христиане большею частью единожды в год прибегают к спасительным Таинствам покаяния и Святого Причащения, но христиане первых веков ежедневно сподоблялись сего дара, а из этого видно, как умалилось ныне благочестие и что будет далее. Случалось слышать от иных, что они не решаются приступать к сему Таинству, считая себя недостойными, но кто сего достоин? Достойных нет на земле; но кто с сокрушением сердечным исповедует грехи свои и сознанием своего недостоинства приступает к Чаше Христовой, того не отринет Господь, по слову Его: «Грядущего ко Мне не изжену вон». Иные так осуетились, что не находят времени поговеть или кое-как исполняют этот святейший христианский долг. Какое небрежение о столь высочайшем даре Божием, какое нерадение о спасении души своей! В продолжение целого года не хотят и несколько дней уделить для спасения души, тогда как в глазах их почти ежедневные примеры внезапной смерти.

Не умолчим и о том, кто поистине недостойно приступает к Чаше Христовой; о таковых говорит слово Божие: «Ядый и пияй недостойне, суд себе яст и пиет, не рассуждая Тела Господня». Приступая к сему Страшному Таинству, мы произносим: ни лобзания Ти дам, яко Иуда, и проч. Кто же это – дающие Господу лобзание Иудино? Это, без сомнения, те, которые, не очистив совесть свою сердечным покаянием, не поболезновав о грехах своих, без страха Божия приступают к Чаше Христовой, или те, которые, соединившись с Господом, освятившись Святейшим Его Даром и очистившись туне от бесчисленных своих согрешений, исчадий духа злобы, снова обращаются на скверные дела свои, снова порабощаются сатане. Еоре, вечное горе таковым!

Заключим беседу нашу о приобщении Святых Христовых Таин показанием некоторых из тех неисчислимых благ, какие доставляет оно достойно причащающимся. По учению Церкви (см. Последование ко Причащению и после Причащения), сие Святейшее Таинство Тела и Крови Христовых достойно причащающимся оных подает укрепление составов с костьми вкупе, исцеление многообразных недугов, здравие, крепость, сохранение, спасение и освящение души и тела, отчуждение, то есть отгнание скорбей, радость и веселие, оставление грехов, умерщвление страстей, просвещение и очищение оскверненной души, сохранение от всякого дела и слова душетленного, соблюдение от всякого диавольского действа, стену и помощь и удаление сопротивных, то есть злых духов, отгнание всякого мечтания и лукавого деяния и действа диавольского, мысленне во удесех действуемого, потребление и всесовершенное погубление лукавых помыслов и предприятий и нощных мечтаний, темных и лукавых духов, исправление жития и утверждение в святости жизни, соблюдение заповедей, умножение добродетели и совершенства, просвещение чувств, мир душевных сил, веру непостыдну, исполнение мудрости, просвещение очес сердца, дерзновение и любовь к Богу, подаяние Духа Святаго, умножение Божественной благодати, вселение в души наши Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого, утверждение живота, обручение будущей жизни и Царствия, напутие живота вечного, благоприятен ответ на Страшном Судище Христовом, общение небесных благ.

С совестью, очищенною Таинством покаяния, с искренним желанием исправить жизнь свою, будем чаще и чаще приступать ко вкушению Трапезы Небесной, подаваемой нам в Таинстве Тела и Крови Христовых, чтобы достойным принятием этого высокого дара принять в себя и те неисчислимые дары, какие подаются нам чрез это великое Таинство, чтобы, достойно вкушая Святейший Хлеб сей здесь, на земле, мы сподобились бы истее причащаться Христа и там, на небе, и вечно пребывать в общении и лицезрении Его, нашего Творца, Владыки и Искупителя Иисуса Христа, чего и да сподобимся все мы изволением и благостию Его.

Тщательно прилежи к чтению Священного Писания, это извлечет тебя из порочной жизни, так как Евангелием и учением Православной Церкви совесть изощряется наподобие острого ножа. Она начинает примечать в нас и самые малые погрешности. Где есть Святая Библия, оттуда изгоняется всякая диавольская сила.

Незнание Священного Писания – великая стремнина и глубокая пропасть. Незнание Божественных законов – великое предательство своего спасения. Чтение Писания – великая защита от греха, это духовная пища для души. Чтение Евангелия дает человеку спасительное зрение грехов своих и путей спасения.

Святитель Тихон Задонский знал на память Евангелие и Псалтирь.

Святое Евангелие неисчерпаемо! И всегда ново в назидании, потому что его начертала не рука человеческая, а Дух Святой, Который водил и управлял этой рукой.

Поскольку Сей Дух знает все, испытует самые «глубины Божии», – то, несмотря на крайнюю простоту и безыскусственность речи Евангелия, она устроена так премудро, что никогда не теряет силы и сладости, а, напротив, становится тем поучительнее, чем более роднится с нею наше сердце.

Чтение Псалтири укрощает страсти, а чтение Евангелия попаляет терние грехов наших, ибо слово Божие – «огнь поядаяй есть».

Священное Писание – вот область Ума, Слова и Духа – Бога Троицы: в нем Он проявляется явно: «Глаголы, яже Аз глаголах вам, Дух суть и Живот», – сказал Господь.

Писания святых отцов – вот опять выражение Мысли, Слова и Духа Ипостасных, с большим уже участием самого человеческого духа.

В слове Божием мы видим лицом к лицу Бога и себя, каковы мы. Узнайте же в нем себя, людие! Но не дерзайте сами истолковывать Евангелие и книги Священного Писания, а обращайтесь к святым отцам Церкви, которые истолковали его.

Велика сила Божественного Писания и велико богатство мыслей, сокровенных в словах его... Ибо таково свойство Писания – в немногих словах его часто можно найти великое множество мыслей.

Божественное Писание показывает нам, как праведники часто падали и грешники являли великое исправление, чтобы от того и другого мы получали достаточное вразумление, чтобы стоящий (в добре) не предавался беспечности, видя, что и праведники падали, а пребывающий во грехах не отчаивался, зная, как многие (грешники) раскаялись и успели достигнуть самой высокой степени (добродетели).

Никогда невозможно исчерпать смысла Писаний. Это – источник, не имеющий предела.

Великая польза бывает от чтения Божественного Писания: душа окрыляется, делается возвышенною, освобождается от нечистых, порочных помыслов и наслаждается великим миром и спокойствием.

Любите слушать и читать слово Божие, жития и поучения святых: в них найдете правила и примеры святой, угодной Господу Богу жизни.

Сразу много не читайте затем, чтобы только прочитать, а чтобы освежить и попитать душу. Питается же она тем, что чрез внимание пройдет в сердце и его займет.

Если во время чтения или размышления какаялибо мысль вас принесет пред лице Господа, закройте книгу и оставайтесь с этой мыслью день и более. Тайная мысль есть один из поворотов ключа в душе.

Читайте до тех пор, пока сердце ваше придет в умиление.

Когда читаете духовные книги, то читаемое надо относить к себе, всегда иметь себя на переднем плане, а не рассуждать о других, об их грехах.

Где найти священные книги, которых нет в продаже? Священные книги надо переписывать, как это делали все истинные христиане.

Но неполезно набирать много книг. Книгомания – тоже страсть неполезная.

Чтение священных книг очень полезно, чтобы просветить наш ум и собрать его в себе самом, но ищите спасения более в творении добрых дел, чем в чтении книг.

Небрежение или нежелание чтения Божественных книг – есть голод для души. Желудок без аппетита – знак серьезной болезни. Если вы имеете отвращение к слову Божьему то ваша душа подвержена тяжкой болезни.

Любовь к Богу рождается от беседы с Ним.

Какие терния по преимуществу заглушают доброе семя слова Божия? Житейские заботы, мирские удовольствия, привязанность к богатству.

Люди, испортившие свой вкус от чтения худых, душетленных книг, читают Евангелие с принуждением и скукою. И чтение Евангелия в этом случае, как лекарство, может показаться даже весьма неприятным. Но когда, несмотря на это, продолжают читать, то неприятность постепенно исчезает.

Отчего вам часто тяжело и не хочется слушать слова о спасении души, и мы больше болтаем о суете житейской? Это значит, что не только присутствие Божие, но и мысль о Боге тяготит и давит нас, как тяготило гадаринцев присутствие Иисуса Христа. Отчего тяготят нас сознание или напоминание о том, что христианин должен быть чужд рассеянной, шумной жизни, что он должен вести жизнь скромную, богобоязненную, честную, что он должен быть настолько милосерд, чтобы для блага души забывать себя? Огчего большая часть христиан только однажды в год приступает к принятию Святых Таин? Оттого, что нам тяжело быть в присутствии Господа, Он как будто мешает нам. Исполнилось желание гадаринцев, тяготившихся Его присутствием. Но с чем они остались? Уйдет и от нас Христос, если Его присутствие тяготит нас. Тогда совсем покроет нас тьма греховная, кромешная.

Писание обыкновенных светских людей – большей частью проявление падшего человеческого духа, с его греховными привязанностями, привычками и страстями.

Читаешь светский журнал: легко, приятно читается, легко всему верится. Но возьмешь духовную книгу, станет тяжело на сердце и берет сомнение, многие в этом признаются. Отчего это бывает? Не от свойства книг это бывает, а от свойства читающих, от качества их сердца, и главное – от диавола, врага человеческого, врага всего священного.

Когда читаем светские сочинения, мы не трогаем его, и он нас не трогает. Как примемся за священные книги, начнем думать о своем исправлении и спасении, тогда мы идем против него, раздражаем его, мучим его злобу, и вот, он нападает на нас и взаимно мучит нас. Что делать? Не бросать же доброго дела, а надо терпеть и в терпении спасать свою душу. «В терпении вашем стяжите души ваша», – говорит Господь.

Когда садишься читать или слушать читающего, помолись прежде Богу, прося:

«Господи, Иисусе Христе! Отверзи уши и очи сердца моего, чтоб услышать или прочесть мне Словеса Твои, и исполнить волю Твою; открой очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего (Пс.118:18); уповаю, Боже мой, что Ты просветишь сердце мое!»

Всегда так моли Бога, чтоб просветил ум твой и открыл тебе силу слов Своих.

Гордость есть отступление от Бога, бесовское изобретение, погубившее изобретателя, отгнание Божией помощи, источник гнева, дверь лицемерия, грехов хранительница, хулы корень, упорство в своих мнениях.

Кто превозносится и надмевается тем, что он причастник благодати, то хотя бы он и мертвых воскрешал, но если не признает души своей бесчестною и уничиженною и себя нищим по духу и мерзким, окрадывается он злобою, и сам не зная того.

Противится гордости сокрушение сердечное, а наипаче самоукорение. Безумие крайнее – кичиться Божиими дарованиями, таковые, как недостойные, лишаются их.

Гордый подобен яблоку, снаружи красотою блестящему, а внутри согнившему.

Диавол не имеет нужды искушать гордого, потому что он сам себя сделал врагом и супостатом.

Иные, ослепленные гордостью, считают себя святыми и только в час смертный, несчастные, познают свою погибель.

Блудных исправляют люди, лукавых – Ангелы, гордых – один Бог.

Ищущий земной славы – небесной наслаждаться не будет.

Кто исполнен гордости, в том водворяется лукавый.

Не допускай в себя недуга гордыни, чтобы враг внезапно не похитил у тебя рассудка. Смиренномудрием очисти ум свой от этого смертоносного яда.

Начало и конец худого – высокоумие.

Гордость – потеря любви к Богу и ближним, богоотступничество, омрачение ума, лжеименная философия, смерть души.

Если ты приемлешь Сына Божия за Спасителя, Искупителя, Наставника и Учителя твоего, то приемли и учение Его: «Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем» (Мф.11:29).

Не стыдно ли тебе, рабу, гордиться, когда Господь твой смиряется? Как наречешься Его рабом, не повинуясь Ему? Назовешься как учеником Его, когда не слушаешься Его учения? Не признает и Он тебя за Своего, когда увидит на челе твоем печать бесовской гордыни, не признает тебя за Своего раба, когда не увидит в тебе смирения и послушания.

Нет ничего труднее, как избавиться от гордости, потребна особенная помощь Божия и великие подвиги для победы над нею, ибо внутрь себя носим зло сие.

В благополучии ли находимся? Она с величанием и пышностью, презрением и уничижением ближних приседит нам. В злополучие ли впадаем? Чрез негодование, роптание и хуление показывает себя змея эта. Терпению ли, кротости и прочим добродетелям обучиться хотим? Кичением фарисейским восстает она на нас. Нигде и никак от нее избавиться не можем; всегда с нами ходит, всегда хочет господствовать и властвовать нами.

Господь для победы над гордостью дал нам смиренномудрие, состоящее в том, что бы мы ни сделали, считать себя рабами непотребными. «Яко всяк возносяйся смирится, смиряяй же себе вознесется» (Лк.18:14).

Гордость препятствует человеку видеть свои недостатки. Диавол в самых добродетелях наших тщится посеять плевелы гордости, искушая кого как и чем может, посевая в каждом помыслы самомнения. Он не мешает делать «добрые» дела тому, кто делает их с гордостью.

Самолюбие и гордость наши проявляются незаметно, особенно в огорчении, малейшей неприятности, причиненной нам другими, намеренно или ненамеренно, а также в нетерпении и раздражительности из-за самых маловажных причин.

Самолюбие и гордость наши все хотели бы поставить на своем, окружить себя всеми почестями, удобствами жизни временной.

От гордости происходит напыщенность, холодное, без всякой искренности, обращение с теми, которые ниже нас или от которых мы не надеемся получить пользы.

Не возвышайся мыслью в порывах своих, уносясь за облака. Часто падшие поднимались с земли в высоту, а возвышающиеся низлагались на землю.

У Бога положен такой закон: благоволит к плачущим и обсекает крылья высокомерным.

Гордость страшна, когда не замечаем ее; а если замечаем и каемся и сокрушаемся, то Господь не поставит в грех.

Гордость нужно побеждать внушением себе: «Куда я...»

При чтении известных истин не говори: «Это не новое», «Это я знаю», «Это я так же сказал». Все это – гордость диавольская. Избави нас, Господи!

Если хочешь исправить кого от его недостатков, не думай исправить его одними своими средствами; сами мы больше портим дело своими собственными страстями: гордостью и происходящей оттуда раздражительностью, но возверзи печаль на Господа и помолись Ему, испытующему наши сердца и утробы, от всего сердца, чтобы Он Сам просветил ум и сердце человека. Если Он увидит, что молитва твоя дышит любовью и исходит от всего сердца, то непременно исполнит желание твоего сердца, и ты вскоре же скажешь, увидевши перемену в том, за кого молишься: сия измена десницы Вышнего.

«Корень бо всем злым сребролюбие есть» (1Тим.6:10). Оно заключается в пристрастии не к одним деньгам, но и ко всякому земному стяжанию.

Не тот только сребролюбец, кто много имеет и не делится с неимущими, но и тот, кто хотя и не имеет излишнего, но ненасытно желает его и о сем всегда помышляет.

Сребролюбие – смертный грех. «Кая бо польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит» (Мф.16:26). Раб денег не может быть истинным рабом Христовым. Сребролюбие – Иудин грех.

Кто угождает Господу, тому Господь поможет в случае нужды и чрез неверного, а кто надеется на свои богатства, тот вместе с ними погибнет.

Сребролюбец по имени лишь христианин, а в сущности он идолослужитель. Хочешь быть богатым, имей другом себе Бога.

Сохрани тебя Бог от того, чтобы пожалеть вещественного твоего достояния в жертву Господу, или Пречистой Его Матери, или другим святым Божиим и, таким образом, предпочесть вещество духу; смотри, чтобы достояние твое не было тебе в погибель. С радостью расточай стяжания свои в жертву Господу и святым Его.

Когда сердце твое поразится скупостью, скажи себе: «Жизнь моя – Христос, Любовь всех – мое неистощимое богатство, неистощимая пища, неистощимое питие». Будь твердо уверен, что не деньги и пища – жизнь, а любовь взаимная, ради любви к Богу. Помни, что Бог есть – Любовь!

Полно давать место самолюбию, эгоизму, стараться жить только для себя!

Богатство, если имеешь, расточай, а если не имеешь, не собирай. Господь, как Сердцеведец, зная нашу скупость и мелочную корыстную расчетливость в том случае, когда нам предстоит гостеприимство и милость к людям, от которых мы не чаем восприять равное, обещал воздать в день Суда не только за то, что мы накормили голодного, напоили жаждущего, одели нагого, посетили больного и находящегося в темнице, но обещал награду даже за чашку студеной воды, поданной христианину или, во имя Его, неверному.

О, благоутробие Христово! Как после этого не устыдиться своей жестокости сердечной и скупости постыдной!

Моль все поедает; и на гроб не оставляй своего достояния. Лучшая погребальная почесть – доброе имя!

Мамон стал человеку вместо Бога. Трудиться трудись, а заботою злою себя не томи. Жди успеха всякого от Бога и в Его руки предай участь свою.

Не должно также христианину желать хорошей одежды и обуви; кто занимается нарядами, тот впадает в гордость, тщеславие и самолюбие.

Бог глядит на сердце, а не на наряд.

Милосердие выше поста и девства! Милостыня введена не для принимающих, а для подающих, ибо последние приобретают от этого великую пользу.

Милостыня, зараженная тщеславием, не есть уже дело милосердия, но хвастовство и жестокосердие. Надо подавать добровольно и охотно, искренно, радушно, с непритворною любовью к бедным, без всякого негодования, досады, презрения.

Леность – мать всех пороков, она расслабляет человека и делает его несносным даже для самого себя. Все скверные грехи и страсти рождаются от лености и праздности. Кто в праздности живет, тот непрестанно грешит.

Не жалей себя для молитвы даже тогда, когда ты весь день провел в трудах. Выше Бога плоти своей не ставь, а пренебреги для Него и покоем телесным.

Верь слову: «Поторопишься на молитве для покоя телесного, чтобы отдохнуть скорее, а потеряешь телесный покой и душевный».

Душу надо разделить на дела и молитву, то есть чтоб она была то за делом, то на молитве, тогда не будет праздности и немного входов найдет к нам диавол.

Будем уязвлять сердце свое жалом Писаний, чтобы в сокрушении восприять ревность о спасении и пресечь противную нерадивость.

Бойся небрежения во всяком деле. Все надо исполнять честно и любовно.

Не спи много, чтобы не проспать своего Жениха, потому что не знаешь, когда Он придет к нам. Многоспание происходит иногда от насыщения, иногда от поста, когда постящиеся возносятся, иногда от уныния, а иногда от естества.

Где есть ревность о спасении и страх Божий, там не может быть лености: места ей там нет.

Скажите: кто видит, что в доме пожар, тот будет ли лежать развалившись на печи? Этим и прогоняется леность!

Не побежден бывай от зла, но побеждай благим злое.

(Рим. 12:21)

Согласись лучше идти на меч, нежели отдаться гневу. Начало гнева – самолюбие. Гнев обращается в злобу и памятозлобие, когда долго удерживается в сердце.

Всевозможно подавляй порывы самолюбия, злобы и раздражительности.

Знай, что если от тебя выйдет огонь и пожжет других, то Бог от руки твоей взыщет души, жегомые огнем твоим. Если не ты ввергаешь в огонь, но соглашаешься с повергающими и услаждаешься тем, то на Суде будешь в числе сообщников его. Кто скрывает в сердце своем памятозлобие, тот подобен откармливающему змею в груди своей. Злоба делает людей безумными. Имеющий в сердце злобу лишает себя права читать молитву «Отче наш».

Многие из злобных посты хранят, но подобного себе готовы живого поглотить. Тяжко умереть, имея в себе чувство злобы: душа такового не узрит Бога.

Что может быть ужаснее злобы? Ибо диавол именуется духом злобы. Злобный носит на себе адскую печать сию. Люди злобные темнеют и иссыхают.

В Святом Евангелии сказано, что кто назовет брата своего безумным, повинен геенне огненной (см.: Мф.5:22), что же остается сказать о злобствующих на ближних своих? Сердце, исполненное гнева, подобно котлу кипящему; очи, как искры, краснеют и сверкают, жилы напруживаются, подымаются брови и волосы, зубы скрежешут; в гневе весь человек изменяется, весь вид его бывает подобен бесовскому.

Еоре миру от злобы, но большее горе самому злобствующему, ибо «всяк ненавидяй брата своего человекоубийца есть» (1Ин.3:15). А имеющие взаимную любовь наименованы возлюбленными учениками Христовыми.

Енев – небезопасен для всякого советника: что предпринято в гневе или злобе, то никогда не бывает благоразумно.

Если чувствуешь в сердце убийственное зло на ближнего, тебя мучат злые думы об обидах, причиненных тебе от него, – вот тебе средство избавиться от внутренней тесноты: представь множество своих грехов неисчислимых и живо вообрази, как на тебе терпит их Владыка живота твоего, как Он ежедневно и без числа отпускает тебе, если ты молишь Его о том. А ты не хочешь простить ближнему нескольких вспышек страсти.

Не смущайся и не озлобляйся, когда кто-либо говорит тебе в лицо неправду, или выражает какое-либо несправедливое притязание, или говорит обидные слова, или смело обличает какую-либо в тебе слабость, несправедливость, коих ты по самолюбию не замечаешь в себе. Отложи самолюбие и гордость, размысли хладнокровно о том и скорее проси извинения в вине своей и на будущее время постарайся исправиться. Даже со скромностью покажи улыбку на лице и перемени злобу на мир. Огонь не гасится огнем, а любовью, благодушием утолишь злобу раздраженного. Если он не вразумится этим, то другие меры постарайся употребить, чтоб уврачевать его, чтобы окончательно не овладела им злоба и гнев и не сделала всякую нашу жертву не богоприятною.

Главное же – сердце сделать чистым. Нечисто оно от самолюбия, в коем живут и действуют все страсти.

Все внимание и усилие обратите на погашение вспыльчивости, учитесь не давать ей ходу, а как только покажется, подавлять ее. Вспыльчивость будто ничего, но тут весь эгоизм, или грешный человек.

Не смущайся неудачами и непокорностью сердца, которое сейчас тихо и тотчас вспылит. Ломайте себя, и Господа просите сломать... Молитесь и сами собирайте мысли, которые были бы водою против сего огня.

Имейте память Божию и память смертную. Это два помышления – суть держава всего доброго и прогнание всего недоброго.

Итак, удаляйтесь от гнева, раздражительности и памятозлобия, как от смертоносного яда, губящего наши сердца!

Добродетель, противоположная гневу и памятозлобию, – незлобие.

Ничто не делает человека так духовно родственным Христу, как незлобие. Любящий врага своего есть чудотворец, просвещающий слепого.

Отличительная черта незлобивого: простота, благородство, безыскусственность нрава.

Высоко цени и храни всегда христианскую кротость и незлобие, мир и любовь взаимную!

Мерзость Господеви уста лживы.

(Притч.12:22)

Погубиши вся глаголющия лжу: мужа кровей и льстива гнушается Господь.

(Пс.5:7)

Злополучен и жалок, кто пребывает во лжи, потому что диавол – искони ложь есть (см.: Ин.8:44).

Лживый человек тщится низлагать языком своим и тех, которые твердо стоят в добре; говорит с клятвой, стараясь убедить многоглаголанием. Лжец многоизобретателен и изворотлив. Если говорит с тобою лжец, а ты приклоняешь к нему слух свой, то из уст его смертоносный яд говорящего сообщается слушающему, подобно тому, как перешла смерть от змия, говорившего с Евою.

Лживым людям не верят, когда они и правду говорят, посему говори всегда правду.

Поэтому никогда не лги – это тяжкий грех. Ложь от сатаны – он отец лжи. Говоря ложь – ты становишься его сообщником.

Как ржа изъедает даже металлы, так и ропот губит все, что есть у нас доброго. Кто ропщет на кого-либо, хотя бы даже и на себя, тот малодушествует.

Господу не угоден ропот. Нужно всегда держать себя в чувстве готовности к скорбям и пронести крест скорбей без ропота, когда жезл скорбей проходит в самое сердце. Следует помнить, что ропот не избавляет от беды, а еще больше усугубляет. Молись, и Господь подаст крепость духа, так что тебе будет казаться, что и терпеть-то нечего.

Господи! Даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего.

(Прп. Ефрем Сирин)

Начало спасения – есть самоукорение! Себя считай хуже всех, немощнее в духовном отношении, и себя презирай, ненавидь за грехи, – это благочестиво и справедливо, а к другим снисходи, других уважай и люби, хотя они и язвы прегрешений носят, но ради того, что они по образу Божию сотворены и суть члены Иисуса Христа.

Каждого человека уважай и не оскорбляй. Не суди того, кто тебе противоречит.

Не суди никого, и тебя Бог не осудит.

Бог показал апостолу Павлу, что ни одного человека не должно признавать скверным и нечистым.

Суд принадлежит Единому Господу, Судии живых и мертвых. Кто осуждает других, тот пусть знает, что он уже осужден Богом. Осуждая кого-либо, берем на себя его грех. Кто в грехе, тот и в ответе.

«Не судите, да не судимы будете», – говорит Господь (Мф.7:1).

Не должны мы озлобляться на тех, которые нас утесняют и клевещут на нас, но мы должны все терпеливо сносить, зная, что Господь не презрит нас, по реченному Им: «Мне отмщение, Аз воздам» (Рим.12:9). «Аще же друг друга угрызаете и снедаете, блюдитеся, да не друг от друга истреблени будете» (Гал.5:15).

Хотя бы и за известное дело кого порочил, и за то не избежишь наказания, ибо не по делом его, но по словам твоим будет судить тебя Бог. Глаголет бо Он: «От слов твоих осудишися».

«Имже бо судом судите, судят вам: и в нюже меру мерите, возмерится вам» (Мф.7:2).

Береги сам себя, а над падением другого не смейся.

Кто ближнего осуждает, тот грехи его на себя возлагает и даст ответ в день Страшного Суда Божия, а наипаче осуждающие священнический сан.

Кто осуждает ближнего, порицает, унижает его в сердце, обличает с гневом, говорит о нем худое другим, тот отстраняет от себя милость и губит все добрые плоды свои. У такого Бог отнимает истинное покаяние.

Кто любит клевету, тот служит диаволу. Не услаждайся насмешками и не соучаствуй с пересудницами, потому что их оставит Господь.

Не суди прежде времени, пока не придет Господь, Который осветит сокрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения, и тогда каждому будет похвала от Бога. Суди сам себя и не подавай повода к осуждению ближнего.

Осуждение происходит больше от гордости. Осуждающий никогда не будет смиренным, и такому человеку не дается Иисусова молитва. Молитва – дар Божий и дается за добродетельную жизнь.

Злословие – есть смерть души. Злоречивого молитва, пост и милостыня – мерзость пред Богом.

Злоречивых апостол предал одному осуждению с убийцами (см.: 1Кор. 6:9–10).

Молю вас, братие, да не осуждаем не только священника, но и всякого человека, чтобы сподобиться нам прощения грехов, ибо когда ты видишь кого-либо согрешающим, то не знаешь, какими делами он окончит свою жизнь.

Разбойник оный, со Христом распятый, был человекоубийца, а Иуда был ученик Христов и апостол, и в краткое время с обоими ими совершилась перемена: разбойник вошел в Царство Небесное, а ученик в погибель.

Посему не должно осуждать человека, хотя он и грешник, ибо он брат твой, да и откуда ты знаешь добрые или злые дела его.

Многие часто грешили явно, а потом тайно принесли прилежное покаяние; мы грехи их видели, а покаяние и обращение их не знаем. Мы осуждаем их как грешников, а Бог дарует им оправдание.

Итак, умоляю вас, не будем иметь зла ни на кого, не будем осуждать никого, пока не придет Правосудный Судия, Иже во свет приведет тайную тьму и объявит советы сердечные.

А наипаче не осуждай священника Божия за тайные и явные грехи его, какие слышишь о нем. Не говори о нем: «Он грешен и приступает к Таинам, а потому не приходит дар Духа Святого». Ничего подобного не помышляй, а предоставь суд Сердцеведцу Богу. Он есть Судия, Испытатель тайных!

Помни, что священник выше тебя. Если священник и согрешил, то согрешил против Божественных заповедей, а ты не поставлен судиею и испытателем других. Знай же свою меру.

Итак, не осуждай никого, а наипаче святителя Божия, но с верою, с великим страхом, с истинным покаянием и с чистою совестью приступай к Божественным Таинам, ибо если бы Ангел Божий приносил Святую Бескровную Жертву, ты же причастился недостойно, то и Ангел не очистит тебя от греха.

Иуда принял Хлеб Божий от Самого Владыки Христа, а «поскольку недостойно Сего причастился, абие вниде в онь сатана». Отчего да избавит нас Господь Бог, Емуже слава во веки веков. Аминь.

«Не будьте беспощадными судьями людей, работающих Богу и впадающих в жизни в противоречие самим себе, то есть своему благочестию; их поставляет в противоречие самим себе диавол, злой сопротивник их; он сильно хватается зубами своими за их сердце, нудит их делать противное». (Протоиерей Иоанн Кронштадтский)

«От клириков или мирян, доносящих на епископов или на клириков, не принимати доноса просто и без изследования, но прежде изследовати общественное о них мнение».

Бойся тщеславия – тщеславие страшнее гордости.

Бойся похвалы; молчи и не отвечай в эту минуту, лишь в себе сознавай, что хвалят больше, чем того стою. А если начнешь противоречить, родится лицемерие. Тщеславие ведь тонкое чувство: удовольствие от похвалы все-таки есть у каждого.

Что это написано: «Ему же похвала не от человек, но от Бога!»

Кому похвала? Тому, кто внутренне, в сердце работает Богу, кто по совести все дела свои творит и не заботится о мнении людском или о славе человеческой.

А мы ищем похвалы от людей, а не от Бога, Который есть Бог Славы. Мы ищем земных наград и орденов.

Когда придет в голову безрассудная мысль – сосчитать какие-либо добрые дела свои, тотчас же поправься в этой ошибке и скорей считай свои грехи, свои непрерывные бесчисленные оскорбления Всеблагого и Праведного Владыки, и поймешь, что их у тебя, как песка морского, а добродетелей, сравнительно с ними, все равно что нет.

Смотри, чтоб не уловила тебя в обман суетная слава – это западня для людей, недалеких умом.

Страшная беда, когда человек прелыцается собой, гордится своими способностями, дарованиями и природными качествами. Господь отнимет их в наказание за гордость.

Тщеславие приражается ко всем видам добродетелей. Это по вражией части. Тщеславие – его поля ягода. И оно таково, что за него отходит благодать.

Даже слезы покаяния бывают тщеславны; эти вражии слезы любят показать себя, но долго не могут продолжаться, они мимолетны, как и враг непостоянен. Тщеславие прогоняйте и на место его вызывайте смиренные и сокрушенные чувства.

Христианин не должен пристращаться душою к славе человеческой и привыкать к незаслуженной чести, но обязан исправлять тех, которые оказывают ему такую честь или думают о нем более, чем следует (см.: Лк.11:43).

Зане лукавнующии потребятся.

(Пс.36:9)

Страшен демон лукавства. Многие волки в овчих кожах ходят: «от плодов их познаем их».

(Мф.7:16)

Нет жесточайшего искушения, как попасть на человека льстивого; льстивый человек страшнее всякого зверя: зверь, каков он есть, таким себя и показывает, а льстивый часто под видом смирения и добродетели яд свой скрывает. Так что весьма трудно узнать и уберечься коварства его.

Коварный человек – волк в одежде овчей: злобствуя и враждуя, показывается другом; ласкательствуя, хвалит то, что служит пагубою; всегда пребывая в беспокойствии, вид святости показывает; гордость смирением, а зависть почтением покрывает. Горе лукавым, они отвратительны пред очами Правды Божией.

Произносим мы ежедневно в молитве Господней: «избави нас от лукавого», потому бежать должно от лукавых, как единомысленных с бесами.

Льстецы – большие враги наши; они ослепляют нам глаза, не дают нам видеть свои недостатки и потому загораживают нам путь к совершенству, особенно если мы самолюбивы и недальновидны. Потому надо всегда останавливать льстецов, говорящих нам льстивые речи, или уклоняться от них.

Горе тому, кто окружен льстецами; благо тому, кто окружен простецами, не скрывающими правду, хотя и неприятную, обличающими наши слабости, погрешности, промахи, страсти.

Лучше горькая правда, чем подслащенная ложь.

Старайся всегда быть простосердечным и искренним и не держи одно на сердце, другое в устах: потому что это лукавство.

Потребность в пище и питии врожденна телесной природе нашей, и умеренное удовлетворение этой потребности законно и необходимо. Преступая пределы умеренности, чревоугодие обращается в страшный и унизительный порок под следующими видами (по Иоанну Лествичнику):

1. Ничем не насыщаемое обжорство.

2. Прихотливое многоизобретательное сластолюбие.

3. Неудержимая и завистливая жадность к любимой пище.

4. Неукротимое, более и более свирепеющее чревоизлишество.

Началом всему худому служат упокоение чрева и расслабление себя сном, возжигающие блудную похоть.

Вот перечисление пороков, вытекающих из этой страсти: блуд, жестокосердие, сонливость, море помыслов, волны скверн, бездна неведанных нечистот, леность, многословие, вольность в речах, смехотворство, острословие, жестоковыйность, упрямство, бесчувственность, пленение, высокомерие, дерзость, щегольство, за которыми следует нечистая молитва, кружение помыслов.

Чем легче и меньше употреблять пищи и пития, тем тоньше и легче делается дух. Объедение и сластолюбие пригвождает нас к земле и отсекает у души ее крылья.

От чревоугодия возникает лютая брань плотской похоти, от постов – целомудрие, от сытости – распутство и от пресыщения – нечистота.

Хлеб и вода не приносят вреда!

Пост был первой заповедью нашим прародителям, и нарушение поста явилось причиной их падения, в чем состояло первое уничижение, с того начинают подвижники преуспевать в страхе Божием. С сего начал и Спаситель, потому что пост есть орудие на диавола, им Он сразил диавола в пустыне.

Облеченный в оружие поста во всякое время распаляется ревностью. Кто пребывает в нем, у того ум непоколебим и готов сразить и отразить все лютые страсти. Кто отвергает посты, тот забывает, отчего произошло грехопадение первых людей (от невоздержания) и какое оружие против греха и искусителя указал Спаситель, когда пребывал в пустыне, постясь 40 дней и ночей; тот не знает или не хочет знать, что человек отпадает от Бога чаще всего через невоздержание, как это было с жителями Содома и Гоморры и современниками Ноя, ибо от невоздержания происходит всякий грех в людях.

Кто отвергает посты, тот отнимает у себя и у других оружие против многострастной плоти своей и против диавола. Тот не воин Христов, кто бросает оружие и отдается добровольно в плен своей сластолюбивой и грехолюбивой плоти, тот, наконец, слеп и не видит отношения между причинами и последствиями дел.

Пост, как умерщвление плоти, умерщвление в себе ветхого человека, имеет заслугу бескровного мученичества.

В чем именно состоит пост и какими способами приучить себя к нему?

Пост есть принуждение естеству и отсечение услаждающего гортань. Надлежащий пост есть то, когда едим мало, употребляем простую пищу и удаляемся чревоугодия.

Будем устранять от себя сперва утучняющие, потом разжигающие, а после и услаждающие снеди.

За обедом ешь довольно, за ужином повоздержись. Принимать пиіду надо благочинно, со страхом

Божиим и ничего не должно вкушать по похотению, но когда имеешь нужду в том, чего требует естество, и притом так, чтобы после пищи и пития чувствовать позыв на пищу. Это довольство без излишества – начало святого поста.

Постные дни – среду и пятницу – соблюдайте неотложно.

Воздержание для каждого должно быть определено по его телесной силе. Надо избегать чрезмерного, расслабляющего поста, – даже во время плотской брани.

При случайных излишествах и неосторожном невоздержании не скорбеть о нарушении поста, а стараться вознаградить его.

При расслаблении тела от подвигов либо от болезни, вовсе не держать поста. Тело, изможденное подвигами или болезнями, должно подкреплять умеренным сном, пищею и питием, не наблюдая даже времени. Иисус Христос, по воскресении дщери Иаировой от смерти, тут же повелел «дати ей ясти» (Лк.8:55).

Истинный пост полагает свою печать на все внешнее и внутреннее поведение подвижника. Мера воздержания не ограничивается только пищею и питием, но простирается и на разговоры, и на сон, и на одежду, и на все чувства, – во всем этом должна быть мера воздержания.

Правильный пост совершенно чужд тщеславия и расслабления. В посте должно мужественно и благоразумно удаляться от всякого человекоугодия, избегать осуждения непостящихся, равно как и вкушающие не должны порицать постящихся.

Телесный пост облегчается постепенным навыком к воздержанию, но он не имеет никакой заслуги без поста внутреннего – духовного. Пост духовный – это период духовных усилий: усилить молитву, умножить милосердие, укротить страсти, примириться с врагами. Пост – духовная пища для души, это точно оазис в пустыне для утомленного путника, у которого кончился запас воды.

С радостью встречайте пост: «Се ныне время благоприятно, се ныне день спасения».

Сад без ограды будет потоптан и опустеет; кто не хранит уст своих, тот погубит плоды. Многоглаголание помрачает ум; помраченный же ум ведет к бесстыдству; а бесстыдство есть матерь сладострастия. Кто любит молчать, тот и сам остается безмятежным, и не огорчает ближнего.

Люби молчание, чтобы пребывало в тебе благоговение, храни благоговение, чтобы соблюдало оно тебя от сладострастия.

Многоречивые не только достойны порицания, но даже производят отвращение в желающих провести с ними время и сблизиться.

Уста, из которых выходит и доброе и лукавое, – необузданный конь, поэтому нужна для них узда, иначе стремление их увлечет в пропасть, потому что путь их среди пропастей.

Бойся празднословия, ибо за всякое праздное слово дашь Богу ответ в День Судный: не приемли имени Божия всуе, да не разорится заповедь Господня; не клянись, не кощунствуй, да не поразит тебя гнев Божий.

Враг наш диавол вредит нам всеми способами, но особенно посредством языка и уст, ибо никакой другой член так не пригоден ему для оболыцения и погибели людей, как невоздержный язык и незагражденные уста.

Когда бывает нужно уверить в истине кого-либо, то нельзя говорить: «ей-Богу», и уверять с клятвою, а надо сказать: «да, да» или «нет, нет», и этого достаточно.

Тяжек, весьма тяжек грех – клеветы.

Празднословие рождает вольность в обращении, смех, шутки и кощунство, эту смертоносную язву; сердца таких людей делаются пристанищем нечистых духов. Как пчелы не терпят дыма, отлетают, так и Ангелов хранителей празднословцы и кощунники отгоняют от себя.

Молчаливый близок к Богу и Ангелам. Малый уд – язык, но большой вред приносит, подобно тому, как моль, малое насекомое, а болыпие вещи повреждает и даже уничтожает. От болтливости произошло бесчисленное множество зол: расстраивались семейства, разрывались узы дружбы, происходили тысячи и других бедствий. Худое слово вреднее всякого яда. Не позволяй себе ни слушать, ни говорить о чем-либо неполезном для души твоей.

Если будешь хранить слух, то не согрешишь языком.

Люби более молчать, нежели говорить: от молчания ум сосредоточивается в себе, от многословия он впадает в рассеянность.

У человека, занятого непрестанным созерцанием грехов своих, нет языка для пустых и многих бесед.

За обедом и в церкви ничего не говори, кроме как по требованию совершенной необходимости.

Если часто открываются двери в бане, то удобно выходит из нее теплота. Так и душа, когда много говорит, теряет теплоту, ибо молчание собирает, а глаголание расточает.

Одна добродетель – воздержание языка от суетного и мирского – может возвести человека на высокую ступень духовного совершенства.

Хранящий молчание – искусен во всякой добродетели и честен пред Богом. Таковой без труда достигает Царствия Божия.

Надобно избегать бесполезных бесед и не иметь общения с небрегущими о страхе Божием.

Лучше вовсе не учить или учить доброю жизнью.

Благодать дается не тому, кто хорошо говорит, но тому, кто хорошо делает, кто хорошо живет. Безгласное дело лучше неисполнимого слова.

Меныне потребуется слов, если делаешь что должно. Живописец лучше учит своими картинами.

Непристойно смеяться христианину. Иисуса Христа и Матерь Божию никогда на земле не видели смеющимися.

Занятый смехотворством работает демонам.

Смех и дерзость – начало развращения души, это козни беса блуда.

Смех – слезы истребляет, Духа Святого палит, тело растлевает, добродетели прогоняет.

Благоразумное молчание – есть матерь молитвы, воззвание из пленения мысленного, хранилище Божественного огня, надзиратель над помыслами, соглядатель врагов, темница плача, друг слез, делатель памяти о смерти, живописец муки в будущем веке, любоиспытатель грядущего суда, споспешник спасительной печали, враг дерзости, противник любоучительства, приращение разума, соделатель видений, неприметное преуспеяние, тайное восхождение.

Не только за грехи, сделанные на самом деле, Господь будет судить, но и за греховные помыслы, которые пожелает человек исполнить, как сказано во Святом Евангелии: «Всяк, иже воззрит на жену ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердце своем» (Мф.5:28). А равно, если кто на кого имеет злобу, хотя б он и не привел оную в исполнение на деле, будет осужден за злое намерение свое, и не только за всякую злую мысль, но даже за всякое праздное слово воздаст человек ответ в день Суда Божия (см.: Мф.12:36).

Как за злые мысли человек будет осужден, так за добрые будет награжден. Если кто, видя другого в несчастии или в бедности, пожалел о нем, но, по недостатку своему, не мог оказать ему помощи, то и доброе желание вменит Господь за самое дело, или, если кто желал бы идти к службе в храм Божий, но по нездоровью или по иным обстоятельствам не мог, то желание его Господь приемлет за самое дело.

Так, должно знать, что злые греховные помыслы приносит человеку враг его диавол, и если человек не приемлет их, то за сие награждается от Бога.

Помысел, коему не предшествует тишина и смирение, не от Бога.

Не мысли ни о ком зла, иначе сам сделаешься злым.

Требуется подвиг и всякая бдительность, чтобы во время псалмопения ум наш соглашался с сердцем и устами, дабы в молитве нашей к фимиаму не примешивалось зловоние. Ибо Господь гнушается сердцем с нечистыми помыслами.

Если мы не согласны с влагаемыми от диавола злыми помыслами, то мы добро поступаем. Нечистый дух только на страстных имеет сильное влияние, а к очистившимся от страстей приражается лишь со стороны или внешне.

У людей, старающихся провождать духовную жизнь, бывает самая тонкая и самая трудная война чрез помыслы. Каждое мгновение жизни – война духовная, в каждое мгновение надо замечать втекающие в душу помыслы от лукавого и отражать их. Сердце свое такие люди должны иметь всегда горящим верою и смирением, в противном случае в нем легко послышится лукавство диавольское, за лукавством – маловерие, а затем всякое зло, от которого скоро не отмоешься и слезами.

Молись да и крепись, сердце свое крепи.

Не допускайте, чтоб язык молитву читал, а мысли шатались, всегда гоните их и молитесь. Трудиться надо и Господа молить, чтоб помог сладить с мыслями.

Во время молитв, домашних и церковных, против лукавства диавольского и рассеяния мыслей напоминай себе о простоте истины и говори себе просто, то есть я верую во все просимое в простоте сердца и прошу все просто, а твое, враже, лукавство, твои хулы, мерзость и мечты – отвергаю.

Помни два помысла и бойся их. Один говорит – ты святой, другой – ты не спасешься. Оба эти помысла от диавола, и нет в них истины.

Без помыслов не проживешь, все равно как без навоза хлебушка не вырастишь. Премудрому они венец сплетают.

Как согреваемые под крыльями яйца оживотворяются, так и не открываемые (отцу духовному) помыслы в дело происходят.

Много не копайся в себе и в своих грехах, а то забудешь тогда и о делах Божиих, и враг запутает тебя помыслами. Сказано: отвергай себя и не носись с собой, как курица с яйцом, забывая о ближних.

Все помыслы отгоняй молитвой Иисусовой, а когда они очень будут докучать тебе, то ты, незаметно для других, даже плюнь на них. Ведь когда христианин при крещении сочетается со Христом – он на диавола и на дела его дует и плюет влево, – так и ты делай. Гони от себя помыслы, серчай на них.

Диавол, как дух, как простое существо, может запнуть и уязвить душу одним мгновенным движением, помыслом лукавства, сомнения, хулы, нетерпения, раздражения, злобы, мгновенным движением пристрастия сердца к чему-либо земному, движением лицезрения, любодеяния и прочей страсти – может искру греха раздуть, со свойственною ему хитростью и злобою, в пламя, свирепеющее с адскою силою во внутренностях человека.

Надо держаться и всеми силами крепиться в истине Божией, отвергая ложь, и мечту, и злобу в самом их начале. Тут человек весь должен быть внимание – весь око, весь адамант несокрушимый.

О, слава, слава победе Твоей, Господи!

Многие страдают от злых помыслов, бываемых по действию вражескому. Помыслы эти трех родов: о блудной нечистоте, о неверии в Бога, а наипаче о хуле на Бога, Пресвятую Богородицу и угодников Божиих, на святые иконы, святые таинства и все священное.

В помыслах этих нет греха, если человек не хочет их, ненавидит их и отвращается от них; но если кто охотно их приемлет, тот смертно согрешает. Согрешает также и тот, кто по неведению и малодушию думает, что эти помыслы от него происходят: ибо они есть порождение бесовское, к нему и должно относить их, а не к себе. Когда человек отвергает хульные помыслы, то не только не бывает в них виновен, но и сподобляется умножения небесной мзды.

Случается, что человек, как бы в каком-то забвении, на малое время примет помыслы, но, опомнившись, прогоняет их. В таком случае должно из глубины сердца воздохнуть ко Господу и покаяться – и Господь простит. Непременно должно исповедовать духовным отцам эти помыслы, но не объяснять в подробности хульных слов, ибо сие невозможно. Кто смущается этими помыслами, у того враг усиливает их, а кто пренебрегает ими, от того враг отходит посрамлен. Во время нападения сих помыслов, ни в какое рассуждение и спор с ними входить не должно, а творить непрестанно Иисусову молитву. Сей род изгоняется ничем иным, токмо молитвою и постом.

Помыслы хульные усиливаются во время молитвы и прочих добрых дел, кто живет в небрежении о спасении, на тех враг не нападает хульными помыслами.

Святитель Нифонт несколько лет мужественно боролся с помыслами неверия, за что был увенчан от Самого Господа. Никогда не надо отчаиваться при нападении хульных помыслов, а обращаться к духовному отцу.

При ослаблении сил и сопротивлении одолевающим злым помыслам и вожделениям, смотри, не виноват ли ты сам в этом. Не способствовал ли этому сам своим расслаблением. Не ослабел ли в усердии к молитве и Богомыслии – этим самым действенным средством старайся побороть грех и вернуть себе страх Божий и сладость Богоугождения.

Что касается до смущения твоего от помыслов, то средство одно: терпение со смирением.

Когда сердца твоего коснется помысл блудный, скверный, лукавый или хульный помысл злобы, зависти, скупости, любостяжания, чревоугодия и омрачит тебя, то скажи себе с твердым убеждением сердца, что это мечта диавола, и вдруг помысл или помыслы исчезнут.

Восстание плоти бывает от нерадения о молитве, воздержании и добром безмолвии.

Страсть блудная восстает в человеке от многоядения, от многословия, от многого сна, от превозношения и величания, когда кто думает о себе, что он лучше других, что благоговейно служит Богу, что проводит целомудренную жизнь, когда осуждает других и считает их грешными.

Как геенского огня, надо бояться сладострастных влечений к кому бы то ни было. Необходимо убегать и не говорить с теми, к кому ощущаешь страсть, а также бояться каких-либо и собственных страстных услаждений. Всякую мысль о сем гнать от себя в самом ее начале, как порождение диавольское, как смертоносный змеиный яд, который, разливаясь по всем составам человеческого тела, умерщвляет и тело, и душу. Кто не удерживается от этого греха, гибель тому неизбежна.

Блудная страсть более всего убивает в человеке страх Божий и делает безбожником.

Склонные к сладострастному греху бывают сострадательны, ласковы и скоры на слезы, но все это действие бесовское, чтобы обманом чувств глубже утопить несчастных. Также враг внушает им излишнее упование на милосердие Божие. Господь действительно милосерд, но и правосуден.

У человека нечестивого и страстного и вещи его заражены страстями; не прикасайся к ним, не употребляй их.

Невольно вовлекаемый в грех сладострастия должен знать о себе, что им обладает другой, предшествовавший грех, которому он добровольно служит и чрез него он впадает и в другие грехи, в какие бы не хотел впадать.

Следует удаляться от предмета соблазна, ибо чего не видит глаз, то не приходит на мысль, а чего нет в мысли, то не трогает воображение и не возбуждает страсти.

Плотская любовь, пьянство, ревность и бес – равны между собой. К кому пришли они, у того погублен ум и сердце.

Над умерщвлением нечистой похоти надо потрудиться, ибо она имеет свою основу в естестве человека, потому и живуча очень.

Пост сильный, власяница, всенощное стояние, жажда палящая, а паче всего смирение сердца и отец духовный – скорый помощник, которому должно открывать дела и помыслы, ибо почитаю за чудо, чтобы кто-нибудь мог один, сам собою, спасти корабль свой от сей пучины, – вот главное в противоборстве с этой страстью!

Нужно чаще повторять слова ирмоса 8-го гласа: «Вскую мя отринул еси от лица Твоего, Свете Незаходимый, и покрыла мя есть чуждая тьма окаяннаго, но обрати мя и к свету заповедей Твоих, пути моя направи, молюся».

Погашение страстных помышлений и движений до совершенного их исчезновения и есть цель подвижничества.

Движения и увлечения плотские, как уже прошедшие, слегка вспоминайте вообще, без подробностей, только для того, чтобы смирять свой помысл, а то они тотчас оживут.

На человека смотри, как на Ангела. Прочитайте житие преподобной Марии Египетской, преподобного Мартиниана, Иоанна Многострадального, Моисея Угрина, Моисея Мурина, святого мученика Философа, святой мученицы Фомаиды, за целомудрие пострадавшей, и призывайте их на помощь в молитвах ваших. Чего стоило святым Божиим побороть эту греховную склонность?! Но чем труднее борьба, тем выше подвиг, тем ближе к человеку всемогущая благодать Божия.

Вот что рассказывает о себе семидесятилетний старец-подвижник, преподобный Пахомий в утешение брату, боримому похотью блудною:

«Ты видишь, что я уже стар и хил, сорок лет я прожил в одной этой келье, но и в самой старости не совсем еще оставил меня демон; а когда был я в твои годы, мысли и страсти, подобные твоим, до того меня обуревали, до того обессиливали, что я приходил в отчаяние. Даже думал, что Бог меня совсем оставил. В течение 10 лет страдал я так днем и ночью. При всем том я лучше решался умереть, чем растлить чистоту моего девства. Дело до того доходило, что раз я бросился из кельи и убежал в самую глушь пустыни. Там мне попалась пещера. Я спустился в нее в надежде найти диких зверей, которые бы разорвали меня и тем прекратили мои страдания. Я не обманулся. Пещера была занята зверями. Я бросился на них, дразнил, сердил их, стараясь привести их в ярость и бешенство, но они вместо того, чтобы разорвать меня, валялись при ногах моих, играли, как ягнята, облизывали мои руки и ноги, наконец, удалились из пещеры. Это меня удивило: «Верно, – подумал я, – Бог помнит и хранит меня!» Мне сделалось тогда же легче: страсти утихли и я весело возвратился в свою келью. Я был спокоен, мысль моя была невозмутима, страсти спали, но демон не дремал.

Немного прошло времени, как брань, упорнее прежней, возникла на меня от демона в движениях моей собственной плоти. Он пустился на хитрости и, видя, что я не сдаюсь на влечение мысли, предстал предо мною в виде девицы, которую знал я и с которой был во взаимности чувств во дни моей беспечной юности, без всякой, впрочем, преступной связи с ней.

Это видение, признаюсь, меня очаровало, минувшее воскресло предо мною; я совершенно растерялся, сам был не свой и близок был к падению...

Едва мог я, наконец, прийти в себя; хотел вырваться от искусительницы, но она прильнула ко мне... В досаде я замахнулся и так ударил ее по щеке, что она, как дым, исчезла предо мною. Не поверишь: от руки, которой нанес я демону пощечину, такой гадкий, такой мерзкий происходил запах, что я в течение двух лет не мог его заглушить.

Но и этим не отделался я от демона. Он снова довел меня до того, что я, как помешанный, бросился в пустыню и искал дикого зверя, чтобы идти к нему навстречу и сделаться жертвою лютости его. Долго бродил я по пустыне; нестерпимый жар солнца палил меня. Случайно наткнулся я на аспида (змея), схватил его, положил на мое тело, в чаянии его угрызения, и ждал последних минут жизни.

Но и здесь совершилось чудо благодати!

Аспид издох прежде, нежели успел повредить или уязвить меня. Это поразило меня до крайности, и я с чувством благодарности заплакал пред Богом, так дивно сохранившим меня от язвительных, самых ядовитых его творений.

Тогда-то послышался мне таинственный голос свыше: «Мир тебе, Пахомий! Мужайся и крепись – Я с тобой! Ты был силен в подвигах, и если бы не оставить тебя на борьбу с плотскими страстями, ты мог бы погубить себя гордостью, которая ненавистна Мне. Твое смирение, твои слезы и страдальческий подвиг привлекли на тебя благодать Мою – Я с тобой!»

Действительно, с той поры я спокоен и не чувствую уже в плоти моей действия прежних дурных страстей, но демон все-таки не спит в некоторых случаях, да без этого нельзя и обойтись истинному подвижнику, то есть без демонских, в большей или меньшей мере, искушений...»

Вот как боролись со своими похотениями святые подвижники! Боролись и, при помощи благодати Христовой, побеждали! У кого же, как не у них, учиться и нам сей великой науке – побеждать страсти свои?!

«Когда стужают тебе блудные помыслы, – говорит преподобный Нил Сорский, – тогда наиболее ограждай себя страхом Божиим и напоминай себе, что от Бога ничего нельзя утаить, даже самого сокровенного помышления, что Он есть Судия и Истязатель всех тайн сердечных. Помни, что истинно целомудрен только тот, кто чист бывает от скверных помыслов, – вот что пред Богом многоценно и вселюбезно!

А кто предается нечистым помыслам, тот любодействует в сердце своем, как сказали святые отцы. Таковой от помыслов легко доходит до дела. А как тяжек грех блудный, сие видно уже из того, что никакой другой грех у святых отцов не называется падением, кроме сего греха. И это потому, что впадший в сей грех лишается дерзновения пред Богом и сильно влечется к отчаянию.

Наблюдай за главой змия – гони от себя прочь самые первые блудные помыслы, и гони их прежде всего прилежною сердечною молитвою. Полезно в этом случае призывать на помощь тех святых, которые подвизались особенно за целомудрие и чистоту.

Чаще вспоминай то, что говорил Лествичник от лица плоти нашей:

«Если познаешь, – говорит она, – глубокую твою и мою немощь, то тем свяжешь мне руки; если гортань умучишь постом и воздержанием, то свяжешь мои ноги; если отречешься от своей воли в деле спасения, то освободишься от меня; а если приобретешь смирение, то отсечешь мне главу».

Монахам и всем ищущим спасения никак нельзя прожить, чтоб не нападала никогда скука и уныние, а изредка даже и легкое отчаяние.

И святыми Божиими овладевало диавольское отчаяние и уныние. Что же с нами, грешными?

Нужно постоянно обращаться ко Господу и быть с Ним каждую минуту. Враг духом уныния многих согнал с тесного и спасительного пути на широкий и гладкий, но гибельный путь.

Унылый теряет молитву и умирает для подвигов. Уныние – это предлверие ада, оно убивает волю, чувство, разум.

Уныние – это бич, который убивает энергию, необходимую для получения в сердце Духа Святого.

Уныние – дело бесовское. Уныние – один из смертных грехов.

Поэтому никогда, ни при каких обстоятельствах не следует унывать. Нет такого греха, который бы превзошел милосердие Божие, и нет такого горя, такой болезни, которую нельзя уничтожить святою верою, твердым упованием на помощь Всемогущего Бога. И не говори попусту: «Лучше бы мне умереть». А говори: «Как бы мне приготовиться к смерти». Умереть легко, недолго, но готов ли ты к смерти? Ведь за смертью следует суд всей твоей жизни. Ты не готов к смерти, и если бы пришла она к тебе, ты затрепетал бы всем телом.

Не унывай, борясь с врагом бесплотным, но прославляй в самой скорби и тесноте Господа, удостоившего тебя за Него терпеть борьбу с коварным змием и за Него уязвляться на всякий час: ибо если бы ты не стал благочестиво жить и усиливаться соединиться с Богом, то враг бы и не нападал на тебя, и не мучил бы тебя.

Пал – восстань, постарайся исправиться. Отнюдь нельзя отчаиваться. Не малодушествуй, не унывай, когда ненавидят тебя человеки за обличение путей их, но паче радуйся, помня слова Спасителя: «Блажени будете, егда возненавидят вас человецы».

И верьте в заступление Матери Божией. Верьте!

Надо опасаться верить снам. Святой Иоанн Лествичник так пишет: «Есть бес, который, как скоро мы на одр возляжем, к нам приходит и стрелы лукавых и нечистых помыслов на нас напускает, чтоб мы по лености молитвенно против него в то время не вооружились, в скверных тех помыслах заснули и потом имели скверные сновидения.

Какую жизнь мы проводим наяву, такие обычно нам и сны снятся – добрые или худые.

Есть еще из духов злых предварительным называемый, который восставших от сна тотчас встречает и первые наши мысли старается осквернить. Посвящай Господу начатки дня твоего, ибо кому прежде принесешь их, того они в этот день и будут. Никаким предугадываниям, встречам, тяжелым дням и всякого рода приметам и предрассудкам верить не должно, все это вражии сети к вовлечению человека в суеверие. Иные, как пишет святитель Златоуст, дерзают на ворожбах призывать имя Божией Матери и святых угодников и крестное знамение творят, но бежать от них должно. Также должно опасаться юродствующих, ходящих босыми ногами в зимнее время, носящих тяжелые вериги, шапки железные и прочее. Истинные Христа ради юродивые ныне очень редко встречаются, а по большей части – прелыценные врагом и других прелыцающие, обличающие в тайных грехах по действию духа злобы (ибо он знает прошедшее и настоящее) и наугад предсказывающие будущее. Не должно стараться узнавать будущее, ибо что действительно нам нужно знать, все это открыто в Священном Писании.

Не дозволяй себе днем помышлять о бывших во сне мечтаниях: ибо у бесов и то есть в намерении, чтоб сновидениями осквернять бодрствующих».

В монахах сохранится остаток благочестия до кончины мира.

По великому милосердию Божию достигли вы, чада духовные, высоты и глубины монашеского звания. Высоты – так как чин монашеский есть чин ангельский, и может ли быть на земле что выше сего? Ілубины – так как основание монашества есть: самоуничижение, вменение себя ни во что, постоянное мысленное лежание долу и покаяние до последнего издыхания.

«Аз же есмь червь, а не человек, поношение человеков и уничижение людей» (Пс.21:7), – вот какое мнение о себе должен усвоить воспринявший монашество; вот какие слова должен он запечатлеть в уме своем, внедрить в сердце свое, воплотить во всем существе своем.

Не подневольно, а добровольно пришли вы на подвиг сей, на служение ангельское. Добровольно, с великим усердием вступили вы в ряды воинствующих под знаменем Христова Креста, принесли свои обеты Богу – пребыть верными Ему до конца, все терпеть из любви к Нему: всякую злобу, всякое озлобление, всякое поношение, клевету, напраслину. Сдержите же слово свое, исполните обеты и не падайте духом от приключающихся искушений и скорбей, которыми душа очищается, как золото в горниле.

Если же смущение закралось в сердце и скорбь и уныние овладели душой, то знайте, что в предыдущем поведении вашем случилось какое-нибудь немалое упущение, какая-нибудь внутренняя неисправность, подготовившие место настоящему обуреванию, так как, по мнению святых отцов, «всякому падению предшествует гордыня» или какая-нибудь другая страсть.

Часто, по принятии великого пострига, вместо уничтожения своего собственного «Я», появляются помыслы самомнения и гордыни. Вместо напоминания о том, что, повергаясь на землю и распинаясь, обещались смирить себя даже до смерти, сознавать себя как нижайшую и последнюю тварь, недостойную воззреть на высоту небесную, поддаемся помыслам превозношения и смиренную ангельскую одежду представляем хитоном величия и гордыни.

Приняв постриг, должно размышлять так:

«Господь мой туне помиловал меня, недостойного, туне даровал мне, обнаженному от дел благих, Свою одежду оправдания, и ею прикрыл всю наготу души моей: чем же мне за это воздать Ему? Буду же, при помощи Божией, помнить свое ничтожество и всю неисправность свою и, не смея поднимать очей не только на небо, но и на людей, буду все более и более смиряться и доказывать благодарность и смирение мое всяким могущим появиться к этому поводом».

А поводов будет немало: всякому надо уступить, всякому покориться, пред всяким смолчать, на всякое послушание быть готовым – все это нужно делать с любовью в сердце. Что бы ни говорил вам помысл в самооправдание и самозащиту, нужно отгонять его воспоминанием о своем добровольном распятии и о том ничтожестве, из которого это распятие воздвигло вас. На каждую укоризну отвечайте в сердце своем: «Воистину я достоин сего по грехам моим».

Таким образом, при помощи Божией, вы отразите приступы первейшего искушения новопостриженных: помыслов тщеславия и величания своим постригом, и ложного мнения, будто этот постриг служит не ступенью к усовершенствованию себя и обучению в глубочайшем смирении, а причиною самолюбия и самохвальства.

После первоначального ревностного горения духа и усердия к выполнению нового молитвенного правила, возлагаемого по принятии великого пострига, и неотступного хождения на все церковные службы, является иногда некоторое охлаждение или разленение. Помысл начинает побуждать дать себе некоторые льготы: отдохнуть, повидать людей, побеседовать с ними, иначе говоря – поразвлечься.

Бойтесь этого, чада возлюбленные, ибо это редко проходит даром, не оставляя за собою следа – горького осадка в уме и сердце всего виденного и слышанного. Держитесь своей кельи, в которую монах никогда не войдет таким, каким из нее вышел. Бойтесь дать себе поблажку опущением или сокращением молитвенного правила, держитесь за него, как за якорь, который один в силах удержать от конечного расслабления обуреваемую душу. Держитесь за него крепко, молитесь, хотя с трудом и против желания, – как можете, – и Господь, всегда готовый прийти на помощь обуреваемым, вскоре явит и вам Свою всесильную помощь. Пусть ваша молитва будет подневольная, холодная и даже рассеянная, – не переставайте неуклонно исправлять свое молитвенное правило, которое, впрочем, не должно превышать меру, так как малое правило, постоянно выполняемое, лучше большого или продолжительного, но прерываемого. В храм Божий продолжайте ходить неопустительно (кроме случаев истинной болезненности или исполнения возложенного послушания), и увидите, как не нужен окажется вам отдых, как снова окрылится дух ваш и возгорится жар ревности к молитве. Тогда как, если не поостережетесь, – по возвращении в келью она покажется вам затвором, а на душе почувствуете так много тяготящего, а в памяти и воображении так много лишнего, а иногда и нечистого, что на очищение, обновление и приведение в порядок своего внутреннего потребуется гораздо более времени и труда, нежели на исполнение обычного правила.

Молитесь же неленостно, чада мои, взывая из глубины души к Сладчайшему Господу Иисусу, да отженет Он от вас «уныние, забвение и окамененное нечувствие» и да утвердит на пути спасительном стопы ваша.

Как сначала первым грехом падшего ангела была гордыня, за которою непосредственно последовало охлаждение или отвращение от Бога и нехотение исполнять волю Его, а вслед за этим и озлобление на все живущее и зависть к оставшимся верными Творцу и Богу своему и не лишенным Его благоволения и вечного блаженства, – так и по восприятии иноческого, ангельского чина после первых двух упомянутых страстей (гордость, леность) начинает чаще всего бороть душу третья и самая мучительная страсть из страстей – зависть.

В сердце приявшего постриг закрадывается неприязненное, враждебное чувство к окружающим, оказавшим предпочтение не ему, а другим, душу его начинает томить неестественная, непонятная, но, тем не менее, трудно подавляемая печаль о благополучии другого. В помыслах начинается сравнение себя с другими, приравнивание своих заслуг и трудов к заслугам и трудам предпочтенных, является жалость к самому себе, и раздаются сперва тихие, а потом во услышание всех громкие жалобы на несправедливость и пристрастие окружающих – жалобы, вкрадывающиеся даже и в молитвенные к Богу воззвания.

Что тут делать? Чем удержать развитие страшной и душепагубной болезни?

Прежде всего необходимо приневолить себя помолиться за тех, которые возбуждают чувство зависти, и положить три поклона с молитвой:

«Господи, помилуй и спаси раба Твоего (имя) и меня, грешного, за святые его молитвы!» Потом припасть усердно к Богу с горячею молитвою об избавлении от мучительного недоброжелательного чувства и о насаждении, на место его, чувств любви и благожелательства. И сделать это не раз и не два, а продолжать так делать, пока не умилосердится Господь, всегда готовый утишить всякую бурю, и пока чувство не изменится.

Должно помогать излечению своему размышлением о том, насколько неразумно чувство зависти к существу себе подобному, себе сродному, соединенному с тобою и святыми таинствами, и обетами, и сослужением Единому Владыке, и с которым за одно искуплены вы Животворящею Кровию, волею закланного за нас Безгрешного и Пречистого Агнца – Христа.

Притом рассудите: есть ли основание завидовать кому-нибудь другому, во-первых, потому, что благополучие другого ничего не может отнять или убавить от определенной человеку от Бога доли, так как у Него щедрот бездна, яко море, а от моря сколько ни черпай, ничего не убавится; а во-вторых, кто может знать, что именно для человека лучше, и что обратится ему на пользу и на радость, и что на вред или печаль?

Главное же средство против зависти, после искренней молитвы, – это смиренное о себе мудрование, самоуничижение и избежание «приравнивания» себя к другим, которое на первых же порах должно быть пресекаемо вопросом, задаваемым самому себе: «Кто я, ничтожнейший из тварей и недостойнейший, чтобы мне дерзать сравниваться с кем бы то ни было? Один Сердцеведец Господь мой знает меня, и чего я стою, и ведает всю греховность мою; я же по ослеплению своему не могу рассмотреть ее всю! От тайных моих очисти мя и от чуждих пощади раба Твоего».

За получением мантии обычно следует назначение высшего и более ответственного послушания.

Принимайте его с покорностью и благодарением, но без особой радости, а, напротив, с некоторым сожалением и опасением; чем выше дерево, тем более оно подвергается насилию ветра и непогоды. Чем более у начальствующего подчиненных, тем менее у него покоя и свободы; чем более власти, тем более трудов, соблазнов и огорчений.

Тут прежде всего старайтесь о том, чтобы забыть себя и свое собственное «Я», то есть заботу о своем покое и благосостоянии. На первом плане у вас должно быть то дело, которое вам поручено.

Забыть себя надо настолько, чтобы не только ничем не воспользоваться лично из врученного вам, но и того, что есть у вас своего, то есть Богом данного: здоровья, сил, способностей или вещественного имущества, – не жалеть для общей пользы и общего блага. На подчиненных влияйте более примером, нежели словами. Покрывайте их немощи любовью, но слабостям не потакайте из человекоугодия, а когда нужно – с благоразумием употребите и некоторую строгость. Заботьтесь об исправлении вверенных вашему попечению, обличайте, запрещайте, умоляйте со всяким долготерпением и учением, особенно слабых, и всеми мерами старайтесь удержать их в обители, не допуская изгнания или выхода из нее. Разделяйте с ними их заботы, радости и скорби; выслушивайте их жалобы на себя и на свои личные печали, но не допускайте жалоб на других и не выспрашивайте о действиях или словах прочих братьев или сестер.

Лучше, чтоб подчиненные любили вас, нежели боялись, потому что от боязни рождается ложь и лицемерие, а от любви – истина и усердие.

Вещественное имущество монастырское берегите сами и не допускайте небрежного или недобросовестного отношения к нему и других: за все, за все, до малейшего, придется давать Богу ответ, а Он – близ.

Не стыдитесь спросить совета у опытнейших, если сами чего не знаете или не умеете, и без ложного стыда выслушивайте мнение других. Этим не унизите себя.

Помните час смертный! Думайте, что он так близок: вот вы лежите трупом, жалким, бездыханным, холодным, страшным для всех! Недвижимы руки на спокойной груди... закрыты глаза! На всем ужасная печать таинства смерти! Позаботьтесь, где будет тогда душа ваша? Не пожалеете ли о загубленном напрасно времени, о силах, затраченных на пустое и неполезное, о небрежении и лености в подвиге стяжания неосужденного предстатия у страшного Престола Господа Славы?

К сказанному о молитвенном правиле прибавлю лишь напоминание заповеди премудрого сына Сирахова: «Сыне, даждь Богу сердце свое», и молитва ваша усовершится сама собою. Произнося в молитве страшное и пресладкое имя Господа нашего

Иисуса Христа, взирайте мысленным оком на волею Распеншагося за вас на Кресте и на грехи свои – и бойтесь произносить Святейшее имя Его без участия ума и сердца, и, призывая Пресвятую и Пренепорочную Матерь Господню, смотрите на Нее как на Единую свою непостыдную надежду и упование и мысленно простирайте к Ней руки за помощью, окормлением и заступлением; а призывая на помощь святых угодников, вспоминайте об их подвигах, искушениях и страданиях и примером их воодушевляйте себя к подражанию им и к терпению в молитве. Таким образом, каждое свое славословие, каждое моление, каждое слово, произносимое в молитве, одушевляйте, оживляйте, одухотворяйте глубочайшим проникновением, стараясь не только обнять умом, но и почувствовать сердцем, что вы говорите Богу или Его угодникам; иначе как услышит вас Бог, если вы сами не слышите того, что говорите Ему?

Сразу ничего не делается, а тем более совершенная молитва. Трудитесь, терпите в молитве, и, быть может, трудиться придется не малое время, но Подвигоположник наш Христос будет взирать на труд ваш и не оставит его втуне (без награды), и в свое время, «даяй молитву молящемуся», даст и вам настоящую, Ему угодную, благодатную молитву излиянием Пресвятого Своего Духа, Который научит вас и миром наполнит ваше, посвященное Ему, сердце.

Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный.

(Мф.5:48)

Девство, нестяжание, пост, труд, деятельная любовь – это орудия, средства, но не само совершенство.

Христианское совершенство не заключено в тварной природе человека и потому не может быть достигнуто простым развитием возможностей природы в самой себе, в своей ограниченности.

Совершенство наше лишь в самом Боге и есть дар Святого Духа. Страдания человеческие растут – это следствие греха. Все неизбежно страдают. Одни в отрицательном смысле, включаясь в общий поток страстей мира сего; другие – в положительном, то есть в силу любви своей к человечеству. Смысл нашего бытия не в страданиях, а в преодолении их.

Православный христианин лишь тот, кто принимает Христа как абсолютную Истину и Правду, кто следует Его учению и идет по Его стопам. «Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть» (Мф.11:27), или: «Никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня» (Ин.14:6), или: «Если не уверуете, что это Я, то умрете во грехах своих» (Ин.8:24) и др.

Заповеди Христа суть отражение в нашем мире Вечной Божественной Жизни – путь к ней.

Первая заповедь – «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею...» Вторая, подобная ей, – «возлюби ближнего твоего, как самого себя...» (Мф.22:37–39).

Мужество, долготерпение и смирение, сострадание и милостыня – как выражение любви к Богу и ближнему, вера, как тот же подвиг любви, – все это должно быть разумно свободным подвигом человека, но, доколе не придет всеутверждающее действие Божественной благодати, все это остается лишь человеческим действием и, следовательно, – тленным.

В силу этого все в нашем подвиге сводится к исканию слияния нашей воли и нашей жизни с волею и жизнью Самого Бога.

Выражается это и достигается, главным образом, в молитве, и потому молитва есть вершина всех деланий; она есть центр, от которого всякое иное действие черпает свою силу и утверждение.

Чрез истинную молитву совершается наше вхождение в Божественное бытие силою Духа Святого.

Молитва очень разнообразна как по форме, так и по достоинству. Наиболее совершенной является так называемая чистая молитва.

Ради достижения этой чистой молитвы христианин-подвижник оставляет все прочее как бы позади себя. Отрекается от мира.

Отречение от мира – это монашество. Монашество не есть иная вера, чем у прочих христиан. Монашество есть лишь иной образ жизни, вытекающий из тех же заповедей Христа, соблюдение которых – является подвиг. Нет христианина – нет подвижника.

Отречение от мира многие, и особенно современные люди, понимают как нечто отрицательное – отречение от деятельной жизни, что-то скорбное, тяжелое, мрачное. Не так смотрели и смотрят те, кто избрал этот путь. Монашествующие считают отречение от мира – отречением от страстей, от обычаев, противных заповедям Христа.

«Мир во зле лежит», – говорит Писание (1Ин.5:19). Дело в том, что человек стал рабом греха.

Вследствие падения человека в нас действует «закон греховный». Освобождение – возрождение человека к вечной Божественной Жизни. Преображение его бытия – обожение – происходит чрез соединение Божественного и человеческого. Именно это сочетание – есть монашеская жизнь.

Феодор Студит, будучи в восторге от этого образа жизни, назвал его «третьей благодатью». Первая благодать – это закон Моисея. Вторая – «благодать на благодать», которую все мы приняли от полноты Христа, по слову Иоанна Богослова (см.: Ин.1:16). И, наконец, третья – монашеский образ жизни, как сведение ангельского чина на землю.

Епископ Игнатий Брянчанинов так говорит о монашестве: совершенство христианское состоит в чистоте сердечной. Достигший сего совершенства есть светильник, не телесным служением, но служением Духа исполняющий заповедь любви к ближнему, руководящий спасающихся, восставляющий от падений, целящий их духовные раны.

Монашеский лик доставил Церкви Христовой пастырей, которые не словесами человеческой мудрости, но словесами Духа, споспешествуя учению чудесами, пасли и утверждали Церковь. Кто были Иоанн Златоуст, Василий Великий, Епифаний, Алексий и Филипп митрополиты, – словом, все святые пастыри. Но и не в чине архиерейском, а в простом монашестве есть много светильников от Антония Великого, Иоанна Дамаскина – до Сергия Радонежского и Ееоргия Затворника, которые веру утверждали, ереси обличали и попрали. Без монахов пропало бы христианство в мирянах.

Вот сколь необходимо в Церкви Христовой совершенство, без коего и спасение с самою верою легко может утратиться, ибо нужны чувства, обученные долгим временем, в различии добра от зла.

Есть три образа призвания к монашеству: первое призвание – непосредственно от Бога; второе – чрез людей и, наконец, третье – по нужде.

Для первого призвания характерно некое вдохновение, которое исполняет сердце человека даже во сне – неудержимо влечет его к любви Божией, к заповедям Христа. Второе призвание – чрез людей, когда кто воспламеняется желанием Божественным посредством слова человеческого или влияния святых людей. Третье – по нужде, в силу постигающих нас бедствий, несчастий, потери близких родных, что толкает человека обратиться к Богу.

Некоторые люди, воспитывающиеся в Церкви и как бы питающиеся от Божественной Трапезы, без бурных надломов, как бы естественно, приходят к монашеству.

Совершенно другое с теми, которые теряли Бога, далеко уходили от Него или даже боролись с Ним. Их обращение обычно принимает форму острого внутреннего кризиса. Духовное обращение таких людей происходит под действием благодати.

Благодать вводит человека в мир Божественного Света; при всей своей влекущей силе, не лишает свободы воли и не совершенно освобождает от дальнейшей брани и даже колебаний. И познавшие благодать подвергаются искушениям.

Иногда излияние благодати бывает настолько обильно, что душа в глубоком чувстве явно ощущает свое воскресение.

Тогда внутреннее свидетельство Духа об Истине бывает столь очевидно, что в душе не остается места для сомнений или колебаний. Любовь к Богу заполняет все существо и влечет к Нему, преобладая над всем прочим. В таких случаях душа бывает утвержденною на всю последующую жизнь и получает свободу от сомнений – нет в ней мучительных исканий истины.

Святые отцы никогда не умаляли никакого рода призвания. История Церкви знает немало случаев, когда призванные по нужде достигали большего совершенства, чем призванные непосредственно Богом.

Итак, не на начало пути, а на конец и завершение его смотрели святые отцы.

В некотором соответствии трем родам призвания находятся и три отречения – три ступени монашеского посвящения.

По святому Пафнутию, эти три отречения идут в таком порядке:

первое, когда мы телесно оставляем стяжание мира сего;

второе, когда оставляем прежние нравы и страсти, телесные и душевные;

третье, когда отвлекаем ум от всего видимого и временного и погружаемся духом в созерцание невидимого и вечного.

Авва Пафнутий говорит: «Каждое отречение – есть восприятие креста».

По слову епископа Феофана Затворника, первый вид креста – беды и скорби, постигающие человека в земной жизни. Второй крест – это внутренняя борьба со страстями и похотями. И третий: предание себя на волю Божию.

Последний крест есть следствие духовных благодатных дарований и свойственен лишь совершенным.

Первый постриг совершается без произнесения обетов. В этом чине дается новоначальному монаху право носить рясу, откуда и название «рясофор», то есть рясоношение. Перед совершением этого пострига дается наставление о смысле монашества и о необходимости отречения от мира и родных. Обетов вступающий не произносит, и, таким образом, эта степень есть, по существу, еще период испытания в подвижничестве.

Второй постриг – «малая схима», или «мантия». При постриге в мантию уже произносят обеты. При постриге в высшую степень монашества, в «великую схиму», обычно именуемую просто «схима», те же обеты повторяются, в несколько измененной форме.

Три обета связаны единством цели, как и три отречения, а именно: послушание, целомудрие и нестяжание.

Мы заповедь имеем от Христа уподобиться Богу, и жизнь эта у святых отцов именуется «наука из наук» и «искусство из искусств». И познается она не иначе, как из опыта.

Трудно определить по одному названию всю сущность содержания.

Так, например, многие кротость понимают как естественный «тихий нрав». Иначе определяет ее Иоанн Лествичник. Он говорит: «Кротость есть такое состояние ума, когда он непоколебимым пребывает и в чести, и в бесчестии, кротость есть неподвижная скала, возвышающаяся над морем раздражительности... утверждение терпения; дверь и даже матерь любви, дерзновение в молитве, вместилище Святого Духа, узда неистовства, подательница радости, подражание Христу...»; это есть мужество, берущее на себя тяготы и немощи других. Это есть постоянная готовность терпеть поношения или не поколебаться внутренне при прославлении. Кротость есть спокойная решимость на всякую скорбь и даже смерть. В ней заключена великая сила и победа над миром.

Христос говорит: «Блажени кротцыи, яко тии наследят землю», то есть победят и овладеют миром в высшем смысле этого слова.

В душе человека порождаются всякие бури, и всякий, кто не имеет за собой надлежащего руководства, истекающего из тысячелетнего опыта Церкви, может не только недоумевать, но и потеряться.

Святой Иоанн, игумен Синайский, в своем творении «Лествица» говорит: «Необходимо, чтобы море сие (жизнь души нашей) задвигалось, возмутилось и рассвирепело, дабы посредством этой бури извергнуть на землю... все то гнилое, что реки страстей внесли в него. Рассмотрим внимательно и увидим, что после бури на море бывает глубокая тишина».

Трудно найти слова, которые пояснили бы необходимость доведения внутреннего состояния до возможно последней степени с тем, чтобы раскрылись глубины души. Как покажешь в словах необходимость совмещения в нашей душе одновременного пребывания и во аде, и в Боге? Как объяснить, что только при этом условии достигается полнота человеческой жизни и вместе та устойчивость подлинно здорового духа, которая устраняет внутренние колебания? Кто из нас не знает болезненность смены духовных «восхождений» и «падений»? И вот, когда человек нисходит во ад внутренней борьбы, нося в себе Бога, тогда избегает он колебаний и бурь.

Слияние всех трех обетов в единое целое создает условия, благоприятствующие достижению главной цели подвижника – бесстрастия и чистой молитвы.

Послушание – есть тайна, которая открывается только Духом Святым.

Послушание, как отречение от своей воли и разума, потеря своей личности, может на первый взгляд показаться каким-то рабством, самоуничтожением, как бы противным замыслу Божию о человеке, который наделен свободной волей. Но тем, которые последовали с верою учению Православной Церкви и совершили такое отречение в духе этого учения, – послушание открылось как невыразимо великий дар свыше.

Послушник – это орел, на своих крыльях поднявшийся в высоту. Он чувствует свою безопасность, господство, которое другим недоступно и страшно. С доверием, с готовностью, с любовью, с радостью отдавай свою волю и всякий суд над собою духовному отцу, тем самым ты сбросишь тяжелый груз земной заботы и познаешь то, чему невозможно определить цену – чистоту ума в Боге.

Монашество – это чистота ума, что не достигается без послушания. Без послушания нет монашества. Вне монашества возможны достижения великих дарований Божиих, вплоть до мученического совершенства, но чистота ума есть особый дар монашеству, неведомый на иных путях, и познает монах это состояние не иначе, как чрез подвиг послушания.

Послушник уклонением от мира и отвержением своей воли, как златыми крыльями, восходит на небо бесстрастия.

Отношения между старцем и послушником имеют священный характер.

Послушник поучается творить волю Божию и тем приобщается Божественной жизни; старец молитвою и подвигом своей жизни приводит послушника к познанию этого пути, воспитывает в нем истинную свободу, без которой невозможно спасение.

Истинная свобода там, где Дух Господень. Цель послушания, как и вообще христианской жизни, – стяжание Духа Святого.

Старец не порабощает волю послушника своей «человеческой» воле, а поэтому старайтесь не доводить старца до необходимости приказывать.

Подвиг старца тяжелее подвига послушника в силу великой ответственности его перед Богом. Но ответственность перед Богом падает на старца только в том случае, когда ученик творит послушание старцу; если же нет послушания, то всю тяжесть ответственности за свои действия несет сам послушник, теряя все, что достигается послушанием. Цель старца, однако, не в том, чтобы освободить ученика от ответственности, но в том, чтобы научить послушника подлинной христианской жизни и подлинной христианской свободе.

Послушание освобождает от страсти любоначалия и властолюбия.

Одно из главнейших препятствий к достижению того состояния, к которому зовут нас заповеди Христовы, есть – наша самость, эгоизм.

Послушание – путь к победе над этим последствием первородного в нас греха.

Отсекая свою волю пред Богом, предаваясь в волю Божию, становимся способными вместить и носить в себе действие Божественной воли.

Совершенствуясь в послушании и Богу и ближнему, мы совершенствуемся в любви.

Современный интеллигентный человек, со своим критическим подходом ко всему, – к подвигу монашеского послушания несравненно менее способен, чем простой человек, неискушенный любопытством ума.

Образованному человеку, полюбившему свой критический ум, привыкшему смотреть на него как на свое главное достоинство, прежде чем стать послушником, нужно отречься от этого своего «богатства».

«Как отречься? Пред кем отсекать волю, пред тем, кто даже ниже меня? – начинает рассуждать такой монах. – Да что же, старец – оракул? Откуда он знает волю Божию? Нам дан от Бога разум, мы должны сами рассуждать. Вот, например, то, что мне теперь сказал старец, совсем неблагоразумно», – и подобное. Он судит по внешности, как свойственно судить «рассудочному» человеку, и потому не находит пути живой веры.

Кто добровольно вручил свою волю и рассуждения духовному отцу, тот опытно познает несовершенство своего ума – рассудка – и с радостью убеждается, что пришел к источнику воды, текущей в жизнь вечную.

Послушник, продающий себя в добровольное рабство, взамен получает истинную свободу.

Добрый послушник ощущает присутствие Духа Божия, Который дает душе не только глубокий мир, но и несомненное чувство «перехода от смерти в жизнь».

Второй основной обет монашества – девство и целомудрие.

Понятие о девстве, как о жизни по образу Иисуса Христа, «образ бо дах вам» (Ин.13:15), настолько мало усвоено современным миром, даже христианской частью, что не прекращаются извращенные толкования монашеского целомудрия и даже сопротивления ему как явлению, якобы патологически противоестественному.

Это извращенное толкование не имеет никакой обоснованности, тогда как тысячелетний опыт Церкви с неоспоримой достоверностью показал, что сохранение девства не только не влечет за собой вреда, но правильное прохождение этого подвига повышает физическую выносливость, и долговременность жизни, и психическое здоровье, и духовное развитие.

Святой Варсонофий Великий говорит о послушании, что оно «возводит на небо, а приобретших его делает подобными Сыну Божию». То же должно сказать и о девстве, и о целомудрии.

Утроба святого девства носила Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия, и в тело, которое восприял Господь наш, Он облекся от Святой Девы.

Познайте же в этом величие и славу девства.

Пророк и Креститель Господень Иоанн и другой Иоанн, любимый ученик Господа, который возлежал на персях Его, были святыми девственниками. Затем идут Павел, Варнава, Тимофей и другие, имена коих написаны в Книге Жизни.

Девство – радость Матери-Церкви.

Если брак есть таинство, то и девство также есть таинство Церкви.

Девство и целомудрие близки по существу, но это не одно и то же.

При постриге лицами, пришедшими к монашеству после брака или незаконной связи, дается обет целомудрия, то есть дальнейшего полного воздержания; для девственников – обет девства.

Целомудрие, как показывает самое слово, понимается как целостность или полнота мудрости. Целомудрие есть не только преодоление плотского влечения, – это есть чистота ума и сердца.

Девство же подлинное святыми отцами определяется как состояние вышеестественное.

В своей совершенной форме оно понимается как непрерывное пребывание в Божественной любви, как осуществление заповеди Христа – «любите Бога всем сердцем, всем умом, всей душой, всею крепостию».

Всякое отступление ума и сердца от любви Божией рассматривается как духовное «прелюбодеяние», то есть преступление против любви.

Девство не есть наивное неведение, как это видно из жизни Приснодевы Марии, Которая на благовестие Ангела о рождении от Нее Сына ответила вопросом: «Как будет это, когда Я мужа не знаю?» И тем показала Свою ненаивность (Лк.1:34).

Нравственность по плоти – не есть еще девство. Один из величайших святых нашей Православной Церкви, Василий Великий, с горечью говорил о себе: «Хоть жены я не познал, но я не девственник», то есть в более совершенном смысле этого слова.

По церковному представлению есть три степени духовного состояния человека: вышеестественное, естественное и, наконец, ниже-, или противоестественное.

К первому относится девство и монашеское целомудрие, понимаемое как дар благодати; всякая же иная форма плотской жизни – духовно будет или ниже, или даже противоестественною.

Сказано у святых отцов: «Не посягай на вышеестественное, чтобы не попасть в противоестественное».

Отсюда правило: никого не должно допускать к монашеству без предварительного испытания.

Монах, не хранящий целомудрие, в деле спасения стоит много ниже благочестного брака, почитаемого Православной Церковью спасительным путем.

Принявший обет монашества лишается права на освященный церковью брак, а всякое нарушение монахом целомудрия рассматривается как падение, и притом падение в нижеестественное.

Нормальный неизвращенный брак сохраняет человека и физически и нравственно, тогда как всякое извращение, даже мечтание о грехе, разлагающе действует на всего человека, то есть и на психику, и на телесное здоровье.

Это разрушительное действие особенно усиливается, когда преткновению подвергается монах, нарушающий тем самым данный пред Богом обет, что влечет за собой потерю благодати, – а мучительные угрызения совести могут довести его до мрачного отчаяния.

Подвиг девства есть некое искусство и сила Божественной жизни, научающая живущих во плоти уподобиться бесплотному естеству.

Самым существенным моментом в этом «искусстве» является «хранение ума». Важнейшее правило в этом подвиге – не отдать ума. Без этого никакие телесные подвиги не достигают цели. Аскетически воспитанный ум может сохранить не только свою чистоту и свободу, но и покой тела, и даже в таких условиях, при которых другим это дело покажется невозможным. «Не все вмещают слово сие» (Мф.19, 11).

Святой Пимен Великий сказал: «Мы – не телоубийцы, а страстеубийцы», ибо от Бога нас удаляет не тело, призванное быть сосудом или храмом живущего в нас Духа Святого, а сладострастие, то есть страсти с их услаждениями.

Великий Иоанн Лествичник говорит: «Кто, будучи во плоти, получил и здесь победную почесть, тот умер и воскрес и еще здесь познал начало будущего нетления».

Для достижения совершенной чистоты не имей привязанности, даже духовной, ни к человеку, ниже к вещи; люби всякого любовью совершенною, как самого себя, но без пристрастия, то есть не пожелай присутствия или видения любимого человека и не услаждайся мыслью о нем.

Чистое супружество – похвально, но выше супружества – нерастленность. Супружество – уступка немощи, а чистота – светлость жизни!

Сколько девство предпочтительнее супружества, столько непорочный брак предпочтительнее сомнительного девства.

Посему и ты, ревнитель совершенства, или вполне возлюби чистое девство, если имеешь к тому и силу и расположение, или избери супружество.

Нестяжание – третье из основных обетов монашества, является естественным дополнением первых двух, составляя с ними неразрывное единство в целях достижения чистой молитвы и наибольшего уподобления Богу, чрез уподобление Иисусу Христу, настолько не искавшему стяжаний на земле, что не имел, где «приклонити главу» (Мф.8:20).

Опыт показал, что для чистой молитвы необходимо ум освободить от отягощающих его образов вещества.

В монашеском обете нестяжания ударение падает на борьбу со страстью «любостяжания» или «сребролюбия» и «вещелюбия».

При этом монах обещает не столько жить в нищете, сколько освободить свой дух от желания «иметь», знаком достижения чего является сильное желание «не иметь» до такой степени, что истинный подвижник нестяжания перестает щадить и самое тело свое. Только при этом условии и возможна подлинно царственная жизнь духа.

Вначале это покажется непонятным, как можно освободиться совсем от вещей – они необходимы. Не об этом и речь идет, чтобы упразднить абсолютно всякую вещь, но чтобы ограничить себя в вещах и иметь только самые необходимые, без которых жизнь стала бы уже невозможною. Причем мера этой возможности различная у каждого. Современный мир не мог построить свою жизнь так, чтобы иметь достаточно свободного времени на молитву и на духовное созерцание Божественного бытия.

Причина этому – алчная страсть «иметь». Эту страсть любостяжания апостол Павел назвал идолослужением (см.: Кол.3:5), а Иоанн Лествичник– «дщерью неверия», «хулою на Евангелие, отступлением от Бога» (Слово 16).

Подлинное христианское нестяжание миру неведомо, непонятно, а оно – подлинное и несравненное богатство, приносящее великий покой.

Любовь к стяжанию изгоняет любовь к Богу и человеку.

Сребролюбие, то есть любостяжание, есть и называется «корень всех зол» (1Тим.6:10), и действительно оно таково, ибо порождает хищения, зависть, разлучения, вражды, жестокость, ненависть, убийства, войны.

Итак, чтобы вырваться из плена низменных забот, очистить свой ум и дать духу наслаждаться богоподобною свободою, вкусить высшие блага, легко презирать земное... иметь беспристрастие – все, что имеется, считать за ничто и, не имея, не печалиться, но жить так же, как бы имел, молиться чистою молитвою – конечная цель нестяжания.

1. Люби слушать или читать слово Божие, жития и поучения святых: в них найдешь правила и примеры святой, угодной Господу Богу жизни.

2. Непрестанно смотри за собою, каждый вечер рассматривай свои мысли и желания, какие в тебе возникли, слова, какие ты сказал, и дела, какие ты сделал в продолжение дня, и усердно молись Богу о прощении всего, что сделано против Его заповедей, и всячески спеши исправиться.

Каждое утро, после молитвы, прилежно обдумывай свое положение в наступающий день и бери надежные меры, чтобы не согрешить.

3. Как можно чаще, внимательнее и долбше размышляй о смерти, о том, что она неизбежна, неожиданна, что земныя блага не годны для будущей жизни; размышляй о Втором пришествии Господа на Суд миру, о мучении грешных и о блаженстве праведных.

4. Люби молитву и постоянно ею занимайся.

5. Люби пост, потому что без него нельзя избежать худых помыслов, а за помыслами и худых дел.

6. Где бы ты ни был, что бы ни делал, всегда твердо помни, что ты думаешь, чего желаешь, что делаешь.

7. Сообразуй (согласуй) все свои мысли и желания, слова и дела с Христовым Евангелием; строжайше исполняй все заповеди Христовы и будь весь Христов.

Чтобы возлюбить Бога, чаще размышляй о величии Божием, о Его благости, о своем ничтожестве и греховности.

Святую память о Боге носи всюду с собою, как неизгладимую печать.

Если бы в миру знали, как трудно жить в монастыре, то хотя бы их палкой били, не пошли бы в монастырь. А если бы знали, какая награда монашествующим на небе, все бы бросили и ушли в монастырь.

Монашеский подвиг и святым отцам казался трудным, а нам, страстным, и подавно. Но дело в том, что труд не напрасный, не то, что скорби мирских.

Монах должен жить по-ангельски: чисто, свято, во смирении, послушании и молитве непрестанной, в незлобии и любви к ближним. Доля монашеская высока, оттого она и тяжела здесь.

Сердце инока должно гореть, пламенеть любовию ко Господу. Теплохладность – порок для монаха, с нею никогда не сделаешься истинным монахом.

Монах должен быть один – «монус», а другой с ним – Господь. Монах любит всех людей, но скучает с ними, потому что они отлучают его от Бога.

Не монашеское дело думать и заботиться о мирских, хотя бы и родственниках.

Блажен, кто ненавидит плотскую жизнь и с Богом Одним беседует!

Блажен, кто на земле живет, как Ангел, и, подобно Серафиму, имеет чистый помысл всегда.

Блажен, кто помышляет о Дне Судном и омывает грехи свои слезами покаянными!

Блажен, кто, ради угождения Господу, становится свободным от суетных мирских вещей!

Блажен, кто преуспевает в воздержании и делании иноческом!

Блажен, кто устам положил хранение!

Блажен, кто ненавидит грех и возлюбит добродетель!

Блажен, кто Бога больше всего возлюбит!

Блажен, кто слезами победит в себе страсти!

Блажен, кто имение свое продаст и купит Небесный Бисер – Христа!

Ему же слава ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Мир находится в состоянии дремоты, греховного сна, спит. Будит его Бог войнами, моровыми поветриями, пожарами, бурями сокрушительными, землетрясениями, наводнениями, неурожаями... Увы! Не слышит он гласа Божия!

Люди почивают на одре лени самообольщения, а о спасении и думать забыли. Некогда: надо то пороптать, то поспать, то посудить других, а других-то много, ну и некогда подумать о душе своей и о вечности!

Люди в продолжение всей земной жизни всего ищут, кроме Христа Жизнодавца, оттого и преданы всяким страстям: безверию, маловерию, корыстолюбию, зависти, ненависти, честолюбию, удовольствиям в пище и питии, и другим страстям.

Только при конце своей жизни ищут Христа в Причащении, и то по вопиющей необходимости, и то как бы по принятому другими обычаю.

Странно и жалко видеть, из-за каких пустых причин диавол лишает нас любви к Богу и ближнему; из-за земного праха, из-за денег, из-за пищи и пития, одежды, жилища. Стремящийся ко спасению не должен иметь пристрастия не только к пище и питию, к одежде, к просторному и благоукрашенному жилишу, к богатой утвари домашней, но к своему здоровью, даже к своей жизни не должен иметь ни малейшего пристрастия, предав всю жизнь свою в волю Господню.

Пристрастие ко временной жизни, к здоровью ведет ко многим уклонениям от заповедей Божиих, к потворству плоти, к нарушению постов, к унынию, нетерпению, раздражительности.

Злополучен, кто любит чрез меру удобства в жизни. Обставив себя всевозможными удобствами, он будет чуждаться всякого неудобства, изнежится и не привыкнет к терпению. Между тем жизнь христианина вся есть неудобство, путь узкий и шероховатый, есть крест, требующий неудобства и великого терпения.

Его сердце полюбит удобства мира cего, а не Христа Крестоносца. Терпи неудобства, привыкай к неудобствам. «Навыкох, в них же есмь, доволен быти», – говорит апостол.

Злополучен, кто любит украшения для тела своего и ищет почестей: он сделает из себя постыдный кумир.

Завидовать почестям, богатству, одежде – есть безумие.

Богатство – самый проворный приспешник в худом, потому что при могуществе всего сподручнее сделать зло.

Подарок заставляет и мудрецов видя не видеть. Золото – такая ловушка для людей, как сеть для птиц.

Ум озабоченный – это моль, которая точит кости. Ослепляется ум тремя страстями: сребролюбием, тщеславием и сластолюбием.

Не питай пристрастно плоть свою, не ласкай ее, не угождай ей и не усиливай ее тем против духа. Невольником будет дух у плоти.

Ничто так скоро не погашает в нас духа веры, как невоздержание, лакомство и пресыщение, рассеянная, разгульная жизнь.

Отказывай себе в чувственных удовольствиях в той надежде, что вместо них получишь удовольствия высшие, духовные, Божественные.

Всякое пристрастие к земному – мечта диавола и мечта нашего самолюбия. Эгоистическое веление чего-либо для других и смущение, порыв к велению – от диавола.

Ревнующий о благочестии! Тебе придется слышать, и, может быть, нередко, более от своих домашних, что ты тяжелый, невыносимый человек. Ты увидишь к себе сильное нерасположение, вражду за свое благочестие, хотя враждующие и не будут выражать, что именно за благочестие они враждуют против тебя, – не возмущайся этим и не приходи в отчаяние, потому что диавол в самом деле может преувеличивать до огромных размеров некоторые слабости твои, от которых и ты не свободен, как человек, но припомни слова Спасителя: «Враги человеку – домашние его» (Мф.10:36), и от недостатков исправляйся, а благочестие держи твердо.

Смотри на себя беспристрастно. В самом деле, не тяжел ли ты по своему характеру, особенно для домашних своих?

Может быть, ты угрюм, неласков, необщителен, неразговорчив? Распространи свое сердце для общительности и ласки, но не для потворства.

Будь кроток, нераздражителен. Будь терпелив. Только спокойные и кроткие обличения вразумляют людей. Жестокие более раздражают, нежели пользуют.

Дар прощать выше дара исправлять наказанием. Не за все выговаривай – иное сноси, проходя молчанием, и смотри на то сквозь пальцы: «Любы все покрывает и все терпит».

Мы всюду окружены соблазнами, но можно жить среди грешных, а самому не грешить. Надо поддерживать всегда и везде горение души, и тогда легко будет переносить все обиды.

Когда у нас есть Христос в сердце, то мы всем довольны бываем: и неудобство для нас – как лучшее удобство, и горькое – как сладкое, и бедность – как богатство, и голод – как сытость, и скорбь – как радость!

Душа человеческая есть свободная сила, ибо она может сделаться или доброю, или злою силою, смотря по тому, какое ты сам даешь ей направление.

Злая сила заставляет гордого человека в других видеть только плохое, и он радуется, когда говорят о них худо, а ты иначе поступай: ревнуй о взаимной любви и никого не осуждай. Каждый за себя даст Богу ответ, а ты в себя смотри! Злобы берегись! Отыщи в злом человеке что-либо доброе и порадуйся об этом добре и с радостью говори о его добрых качествах.

Нет человека, в котором не было бы какого-нибудь добра. Зло же, находящееся в нем, покрывай любовью и молись за него Богу.

Живи со всеми в мире, согласии, любви, тишине, уважая других, снисходи к их слабостям, не гордись, не завидуй, не враждуй, плотские похоти обуздывай, целомудрствуй, воздерживайся от всякого излишества, делись с неимущим, за всех молись, как за себя, особенно за тех, кто тебе в тягость, кто унижает, огорчает, оскорбляет тебя, возводит напраслину. Они тебе зло, а ты им добро делай. Никому не желай и не делай зла.

Врагов надо любить: ведь их диавол учит и подстрекает враждовать, чтобы тебя испытать, любишь ли ты ближнего по Евангелию. Обращай на себя внимание в то время, когда люди обижают тебя, ругают, смеются над тобою. Если ты в это время спокоен, не исполняешься духом вражды, ненависти, нетерпения, если продолжаешь любить этих людей так же, как и прежде, то ты любишь ближнего по Евангелию, а если раздражаешься, то не любишь. «Аще любите други ваши токмо, кая вам благодать есть?»

Ничто так не уподобляет нас Богу, как то, когда мы прощаем людей злых, которые обижают нас.

Молитва за врагов – это милость (милостыня) выше всякой милостыни, подаваемой неимущим.

Если нищие ежедневно преследуют тебя, это значит – милость Божия непрестанно преследует тебя:

«Блажени милостивии, яко тии помиловани будут» (Мф.5:7). Кто же будет убегать от милости Божией? Все жертвы и милостыни нищим не заменяют любви к ближнему, если нет ее в сердце, поэтому при подаянии милостыни всегда нужно заботиться о том, чтобы она подаваема была с любовью, от искреннего сердца, охотно, а не с досадой и огорчением. Самое слово «милостыня» показывает, что она должна быть делом и жертвою сердца и подаваема с умилением или сожалением о бедственном состоянии нищего и с сокрушением о своих грехах, в очищение которых подается милостыня, ибо милостыня очищает всяк грех.

Кто подает милостыню неохотно и с досадою, скупо, тот не познал своих грехов, не познал самого себя.

Милостыня есть благодеяние прежде всего тому, кто ее подает. Милостыни заглаждают грехи, умерщвляют смерть, угашают вечный огонь мучений.

Когда подаешь милостыню, подавай с великодушием, с ласковостью в лице, снабди в большей мере, нежели сколько просят. Не старайся распознать достойного от недостойного: пусть все люди будут у тебя равны для доброго дела. Ибо сим способом можешь и недостойных привлечь к добру, потому что душа, посредством телесного, скоро привлекается в страх Божий.

Сохрани тебя Бог от того, чтобы пожалеть вещественного твоего достояния в жертву Господу или Пречистой Его Матери, или другим святым Божиим и, таким образом, предпочесть вещество духу. Смотри, чтобы достояние твое не было тебе в погибель.

Ты должен твердо верить, что вместо тленных благ Господь или святые Его воздадут тебе нетленными благами, вместо временных благ – вечными. А блага духовные: свет духовный, прощение грехов, дар живой веры, надежды крепкой и любви нелицемерной, мира и радости в Духе Святом, – бесконечно выше вещественных даров.

С радостью расточай стяжания свои в жертву Господу и святым Его.

Если чрез чьи-либо руки пересылаешь их, верь, что они дойдут до принадлежности, и если люди утаят жертву Господню, Сам Господь взыщет с них, и ни едина лепта не пропадет туне, но принесет тебе соразмерный вере и расположению сердца твоего дар от Господа.

Доброхотное даяние предполагает в даятеле душу чувствительную, сердце нежное и открытое для всего доброго, а потому и способную для вмещения даров благодатных. Можно ли не любить такую душу и такое сердце?

Как тяжело в час кончины бывает человеку, который не давал милостыню и который в этой жизни имел идолом деньги, или пишу, или питие, или земные почести.

Сласти, деньги – хуже обыкновенного праха, сора, потому что они засоряют душу, тогда как обыкновенный сор засоряет только тело, одежду, жилище.

Теперь это все ему не нужно, а между тем сердце крепко привязано к ним. Истинного же сокровища, дающего жизнь вечную, то есть добродетелей нестяжания и милосердия, он не имеет. Может ли он надеяться на милость Божию, не оказавши сам милость ближнему? «Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф.7:2).

Итак, чтобы легче было умирать – а умирать надо всем, – не должно иметь пристрастия ни к чему в мире, надо обуздывать страсти, иметь во всем воздержание, проявлять милосердие к ближним.

Когда видишь болезненное разрушение тела, не ропщи на Господа, а говори: «Господь даде, Господь отъят. Буди имя Господне благословенно». Вы привыкли смотреть на тело свое как на неотъемлемую собственность, но это крайне несправедливо, потому что ваше тело – Божие здание.

Много есть у человека вредных для тела и пагубных для души привычек. Из этих греховных привычек едва ли не самые отвратительные – пьянство и курение табака.

Вид до безобразия напившегося человека вызывает в нас невольное отвращение, и если мы не презираем его, несчастного, а сожалеем о нем, то делаем это только потому, что Любвеобильнейший Господь наш Иисус Христос заповедал нам любить ближнего.

Курение табака так же грешно и вредно для здоровья, как и пьянство, однако многие называют это невинной забавой. Разве можно назвать невинной забавой страсть к табаку, когда от него страдает не только тот, кто курит, но и тот, кто принужден бывает дышать смрадным воздухом, отравленным табачным дымом? Печальнее же всего то, что курящий табак подает дурной пример детям.

Еще одна из скверных привычек – ругательство матерным словом. Во время ругательства у сквернословца уста кровью закапаются, горят веною, и паром скверным смрад исходит из уст его: такому человеку, если не раскается, нельзя в церковь Божию входить и прикасаться к святыне. Ангел Хранитель такого человека плачет, а диавол радуется. От такого человека Матерь Божия молитвенный покров Свой отнимает и Сама отступает от него. Такой человек проклятью себя подвергает. С таким человеком нельзя нам есть и пить, пока не перестанет браниться матерным словом.

За срамословие Бог попускает на человека беды, болезни и многие напасти. Поэтому отстанем от обычая нечестивых людей и послушаем апостола Павла, увещевающего: «Всяко слово гнило да не исходит из уст ваших» (Еф.4:29), но лучше Иисусову молитву восприимем в уста свои и в сердце и тем избавлены будем вечной муки во веки веков. Аминь.

Не засматривайся на красоту лица человеческого, а смотри на душу его.

Накрашенное лицо – безмолвный обвинитель внутренних пороков.

Не смотри на женские лица (женщина – на лица мужские), избегай воспоминания о них, – гони и отсекай тотчас же всякий нечистый помысл, лишь только он появится в душе твоей. Бегай непристойных шуток, разговоров, не читай книг, в которых описывается нечистая любовь.

Неприлично женщинам показывать в себе мужеский нрав, всякое другое правило, кроме стыдливости, чуждо благонравной женщине.

А вы, на кого в этой жизни наложил свои узы честный брак, приложите ума, как бы вам больше плодов внести в небесные точила!

Человек есть дом Божий, но мы своею похотью превращаем свой дом в жилище страстей, за что и получаем в наказание мертвые плоды при родах жен.

Родители должны хранить себя в чистоте еще прежде зачатия во утробе матерней младенца, должны удаляться неумеренного плотского общения, должны иметь раздельное ложе друг от друга в ночи, предваряющие праздники и воскресные дни, под среды и под пятки и во все четыре поста, установленные Святою Церковью, наипаче же в Великий пост, и неотложно по зачатии плода, во все время беременности до самого рождения и даже до вскармливания младенца матерним молоком, жить в чистоте, решительно не имея сожития.

Во время беременности мать должна все внимание свое сосредоточить на том, как бы сохранить во чреве младенца, вспоминая, что он – будущий храм Божий и жилище Духа Святого.

Мать-христианка должна беречь не только физическую жизнь и здоровье, но особенно духовно-нравственную жизнь, помня, что во время утробной жизни младенец воспринимает духовно-нравственные качества своей матери. Питаясь ее физическими соками, он питается и ее духовною природою, живя ее жизнью. Вот почему христианка во время ношения должна как можно чаще и усерднее Богу молиться, почаще и подольше размышлять о премудрых свойствах и делах Божиих, а также непременно должна вести жизнь умеренную и строго воздержную, помня, что от всего этого зависит характер и нравственно-духовный облик ее младенца.

Родители должны крестить своих детей по возможности сейчас же по рождении.

Святейшее Таинство крещения – есть главнейший дар человечеству нашего Искупителя. Таинство крещения уничтожает первородный грех, то есть ту нравственную порчу нашей природы, которая переходит через естественное рождение от предков к потомкам и которая препятствует человеку нравственно развиваться и совершенствоваться в добре.

Некрещеные дети должны быть рассматриваемы наравне с мертворожденными. Давать им христианские имена и поминать их на церковных богослужениях также не следует; судьба их такова же, как и мертворожденных, то есть они не будут наказаны, так как не сотворили еще по малолетству грехов, но и полного блаженства не могут быть удостоены, как не очищенные от первородного греха.

Велик грех родителей, если по их вине, особенно по небрежности, дети умирают некрещеными. Если нет поблизости священника, а новорожденное дитя слабо и можно ожидать его смерти, то пусть совершит над ним крещение кто-нибудь из присутствующих здесь православных христиан – мирянин или монах.

Крещение совершается так: погружают, а если младенец больной, то окропляют его священною (крещенскою) водой троекратно, произнося: «Крещается раб (или раба Божия – дается христианское имя) во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь».

Если после этого младенец останется живым, то его нужно представить священнику и заявить о том, что над ним такой-то совершил святое крещение. Священник не повторяет, а только дополняет крещение и совершает над младенцем святое таинство миропомазания.

За нарушение чистоты супружеской жизни родителями родятся дети не на утешение, а на скорбь и слезы им и во вред отечеству своему: они бывают растленны нравом, способны воспринять всякое зло от юности своей, также часто родятся мертвыми. Нередко же в родах с ними и сама мать умирает в тяжких страданиях.

Таковы плоды за нарушение супружеских правил, за несоблюдение постов и всякое невоздержание, ибо чадородие есть дар Божий, а не человеческое изобретение.

Господь дал жену мужу в помощницу для взаимного сожития, благословив их, рече им: «Растите и множитесь» по естественному закону природы, для всех тварей Богом данному, а не ради похотного сладострастия, не ведущего ни времени, ни меры. Бессловесные животные поднесь строго соблюдают сей закон, ибо по зачатии плода до времени исхода его, и даже до вскармливания млеком, решительно не допускают сожития.

Человек же бывает иногда хуже скота несмысленного, увлекаясь страстным похотением, забывая свое достоинство, данное ему от Бога, создавшего человека по образу и подобию Своему. Злоупотребляя природою в оскорбление чести своей, человек вызывает на весь род свой (до четвертого колена) праведный гнев Божий.

Каким страшным бедствиям подвергается семейство, нарушившее правило и чистоту супружества! Предает их Господь в неискусен ум творити неподобная: является неверность супругов, нестроения и всякие беды. Детей постигают неисцелимые болезни, затем преждевременная смерть мужа или жены, а также чад их возлюбленных.

Посему умоляю вас, покайтесь от всего сердца вашего, исповедуйте свои грехи отцу духовному, исправьте житие свое во всем и храните свято супружество во всякой чистоте и правде Божией, ходя по заповедям Божиим, тогда узрите на себе и на чадах ваших благословение свыше в род и род, по неложному обещанию Господа нашего Иисуса Христа.

Из видения Григория, ученика святого Василия Нового, о Страшном Суде видно, что младенцам, не просвещенным святым крещением, Господь в будущей жизни дает покойное место и участь наслаждений вечной жизни в небесных селениях. Эти свидетельства дают некоторое утешение для родителей, скорбящих о загробной участи умерших младенцев, не просвещенных святым крещением.

С другой стороны, такая смерть младенцев попущена Богом не иначе, как за грехи их родителей, а потому родители должны принести чистосердечное покаяние свое пред Богом в грехах, исправить свою жизнь частыми и усердными молитвами в церкви и дома, соблюдением постов, любовью к ближним, подаянием милостыни.

«Боже Милосердный, помилуй чадо мое, умершее во утробе моей, и за веру и слезы мои, не лиши его Света Твоего Божественного».

Младенец, мать которого умерла вместе с ним во время чревоношения, при воскресении предстанет совершенным мужем и узнает матерь свою, а она – детище свое. Не видевшие здесь друг друга, увидятся там. В воскресении не будет ни старых, ни малых. Преждевременно родившиеся предстанут такими же, как и совершеннолетние.

Любодейца, которая извела зачатый ею во чреве плод, чтобы не видел он здешнего мира, и сама не увидит будущий век. Как она не дозволила ему насладиться жизнью и светом в этом веке, так и он лишит ее жизни и света в оном веке. Поскольку она решилась погубить плод свой во чреве преждевременно, чтобы сокрыть его во мраке земли, то и сама, как мертвый плод, извергнута будет во тьму кромешную. Таково воздаяние любодейцам, которые посягают на жизнь детей своих. Судия накажет их вечною смертию и низринет в бездну мучения, полную зловонного тления.

Родители и воспитатели!

Со всею заботливостью остерегайте детей своих от капризов, иначе дети скоро забудут цену вашей любви, заразят сердце свое злобою, заглушат совесть, рано потеряют святую, искреннюю, горячую любовь сердца, а по достижении совершенного возраста горько будут жаловаться на то, что в юности слишком много лелеяли их, потворствовали капризам их сердца.

Каприз – зародыш сердечной порчи, ржа сердца, моль любви, семя злобы, мерзость Господу.

Родители не только за грехи свои будут наказаны, но и за детей своих, если не воспитали их в благочестии.

Обращайте особое внимание на сохранение чистоты совести ваших детей и воспитанников. Совесть для них должна быть добрым руководителем и судией в продолжение всей их жизни. Следите, чтобы они не возросли бессовестными и не сделались язвою общества и причиною ваших слез.

Человек бессовестный (в смысле заглушения ее голоса нерадением и увлечением греховным) есть самый лукавый и потому самый страшный для других и самый несчастный для себя.

Дивная сила в человеке – совесть!

От нее никуда не уйдешь, нигде не скроешься – она везде с нами, все видит, все: не только дела, но и мысли и намерения наши – знает; для нее нет ничего тайного, у нее и ночь и день – как день. Вот какой чудный страж поставлен над человеком от Творца.

Совесть – есть зеркало, пред которым нельзя скрыть ни одного порока; обвинитель, который не дает покоя; свидетель, которому нельзя противоречить; судья, пред которым нельзя устоять. Совесть, по словам Иоанна Златоуста, есть не умолкающий в нас обличитель, которого ни обмануть, ни обольстить нельзя.

Человек, учинивший грех и совершивший беззаконное дело, успеет скрыться от всех людей, но от этого судии укрыться он не может, напротив, всегда носит в себе этого обличителя, который беспокоит его, мучит и никогда не утихает. Как усердный врач, она не перестает прилагать свои врачевства, и пусть не послушают ее, она и тогда не отстает, но продолжает постоянно заботиться, непрерывно напоминая о грехе, не давая грешнику дойти до забвения, чтобы хотя чрез это сделать нас не столь склонными к прежним грехам.

Человек с чистой совестью, даже и необразованный, выше всякого образованного, заглушившего свою совесть.

В необразованном человеке простота сердца, кротость, незлобие, молчаливость, терпение – дороже пред Богом всех наших познаний, всего внешнего лоска, всех заученных выражений, всех приторных учтивостей, всех хитросплетенных речей, даже самые грехи их, как грехи неведения, извинительнее. Потому уважай простую необразованность и учись у ней простоте, незлобию, терпению и прочим добродетелям.

Необразованные – младенцы о Христе, которым иногда Господь открывает тайны Свои.

Когда Спаситель мира восхотел, по бесконечной благости Своей, исполнить в кончину веков Предвечный Совет о спасении погибающего грехом рода человеческого и найти пропавшую царскую драхму, взыскать погибшую овцу Своего словесного стада, тогда, приняв на Себя человеческий образ и облекшисъ во всего человека от Духа Святого и Марии Девы, Он избрал в помощники Себе, Своему великому делу, простых учеников и апостолов, рыбарей по занятию, и через них на деле показал, что дело спасения нашего не зависит от мирской знатности, учености или от земной мудрости, а что оно есть единственно дело Божие, дело Его благости, премудрости, силы, милосердия.

Напрасно мы привыкли представлять себе святых не иначе, как окруженных разными знамениями и чудесами небесными, ничего не ядущими, никогда не спящими, ходящими по водам и пр. Не все святые были чудотворцами, как и не все прославившиеся в жизни чудотворениями были святыми. Бог только того и хочет и требует от нас, чтобы мы были святыми. Святыми можно быть не удаляясь от общества и не бросая мир. Веруй от души всему тому, чему учит Святая Церковь, и живи так, как она требует; иначе – будь истинным христианином, и ты будешь святым.

Безмолвие, конечно, вещь хорошая, но кто призван послужить в обществе, не должен уходить от сего без особенного указания от Провидения Божия.

(Георгия, затворника Задонского)

Девица, благоразумная христианка, желающая спастись, имеет в сердце своем только Бога и к Нему Единому прилепляется.

Она Его только любит и Ему Единому желает угодить.

Она сохраняет свой дух, сердце и тело, очи и все свои чувства в чистоте.

Она почитает свое тело, как храм Божий. Скромность видна в ее одежде и во всем ее виде. Все показывает в ней целомудрие: ее очи, ее слова. Она всего порочного страшится. Страшится даже вида зла. Она всюду видит пред собою Бога.

Она приобщается Святых Христовых Таин с благоговением и должным приготовлением. Здесь-то находит она свою радость, утешение, силу. Она со всем усердием молится Богу, Божией Матери, своему Ангелу хранителю и всем святым и святым девам.

Она верна и в самых малых вещах, однако же не полагается на себя.

Она противится и малейшим искушениям.

Она всегда удаляется от того, что имеет или может иметь хотя малейший вид зла. Она убегает собраний, мирских игр, веселостей зрения.

Она всюду смотрит за собою с великим вниманием и соблюдает осторожность, вставая с постели или ложась; и при одевании – ее зеркало есть Распятый Иисус Христос, на Которого она часто взирает.

Она любит молитву, размышление, чтение душеполезных книг, богослужение и во всем этом полагает свое удовольствие.

Она всегда занята и никогда не бывает праздною.

Она тщательна в исполнении своих обязанностей и исполнении всего того, что Бог от нее требует в том состоянии, в которое Он ее призвал.

Жизнь девицы-христианки есть жизнь сокровенная в Боге, духовная, внутренняя, смиренная, простая, кающаяся, примерная, назидательная, уединенная, не любящая показать себя.

Девица-христианка никогда туда не ходит, где ее целомудрие было бы в опасности, и избегает всех случаев к тому.

Она занимается Богом, вознося часто к Нему свой дух и свое сердце, поя или читая псалмы и прочие духовные песни.

Она отвращает свои очи от всех изображений и картин бесчестных, соблазнительных, неблагопристойных и от всего того, что противно целомудрию.

Она закрывает очи свои от сует мирских, ее речи и разговоры чисты, все в ней показывает на целомудрие. Она не знает шуточных слов.

Она умерщвляет свое тело, свои чувства, свои страсти и обращает свои очи только на такие предметы, которые соблазнить и искусить не могут.

Она умеренна в пище и питии, она мирна и согласна со всеми.

Она каждому внушает любовь к целомудрию своею кротостью, своими словами.

Она покрывает свое тело с величайшею скромностью, дабы ничто не показывало противного христианской кротости и благопристойности.

Она не ходит гордо, не делает знаков глазами и телодвижениями, не озирается во все стороны, но всегда ходит скромно.

Она воздыхает о грехах своих, соделывающихся против целомудрия.

Она не привязана к миру, к чести, богатству, удовольствиям.

Она часто молится Богу о том, чтобы все жили целомудренно, в мире и любви.

Она любит уединение, безмолвие, тишину.

Она беспрестанно бдит над своим сердцем, словами, разговорами и всеми своими чувствами.

Она не допускает и сразу отгоняет нечистые греховные мысли и пожелания. Она стремится везде и всегда послужить и помочь родным, слабым, старикам, страждущим и обездоленным чем только может – материально, и трудом, и добрым словом, и молитвою за них.

Мудрая девица всегда имеет елей в своем сердце. Она ждет Небесного Жениха, бодрствует и исходит в сретение Ему своим воздержанием и желанием.

* * *

Отыми у Ангела крылья, и он будет девица. И дай девице крылья, и она будет Ангел.

Все счастье и удовлетворение заключается в самом человеке, а не во внешнем мире.

Истина на стороне малых, а не многих. Потому Господь и сказал возлюбленным ученикам: не бойся, малое стадо! Кого мир ненавидит, того любит Бог. Кому приятен Христос, тому ненавистен мир.

Удалиться от мира – это значит: оставить нравы, обычаи, привычки, требования, совершенно противоположные духу Христову.

Как на войне целят в живых солдат, так и мир нападает на живых христиан. Мир не нападает на нас так дружно и горячо, если не увидит в нас полную противоположность себе.

Душа – великая тайна, и жизнь ее у подвижников благочестия вся сокрыта в Боге.

Юродивые Христа ради своим странным поведением и отношением к ближним становились посмешищем всему миру, но дела их были таковы, что их недостоин мир.

Делай то, что достойно награды, но не ищи оной.

Подвиги, добродетели зависят не от возраста, не от телесных сил, но от одной души и крепкой воли. Вот почему в этих подвигах и жены венчались победою, и мужи, напротив, падали низверженные, дети приобретали славу, а люди старые покрывались стыдом.

Дерзновение – великий дар Божий, великое сокровище души. В земной брани или на войне смелость и храбрость воинов творит просто чудеса, а в духовной жизни и тем паче.

Старайся быть терпеливым в перенесении недостатков и всяких немощей в ближнем: ибо ты сам много такого имеешь, что другим переносить должно. Если ты не можешь сделаться таковым, каковым хочешь, то как же требуешь, чтобы другие были таковы, как тебе хочется?

Не нападай на брата своего в день скорби его и к душевной скорби его не прилагай новой скорби.

Когда кругом тебя бури и непорядки, то не ужасайся, а радуйся благоприятному моменту в короткое время получить много венцов за терпение и за помощь всем окружающим по своей силе и умению, забывая себя и свой покой.

Соблюдая закон, изгонишь вон страх, потому что всякий исполнитель законов – вне страха.

Страшись более Бога и мук вечных, нежели людей и кратковременного озлобления.

Прежде всего бойся Бога, чти родителей и имей уважение к старцам. Закон повелевает: сыну никогда не входить в спор с отцом; об иереях говори похвально.

Иго и бремя Христово – Евангельские заповеди, они требуют самоотвержения и потому названы игом, но они же освобождают и оживляют душу и потому названы игом благим и легким. Благодарите Бога, когда начинаете замечать свои недостатки.

Кто сам не достиг в меру совершенства и начинает учить других, тот погубляет и то, что имел.

При неотложных делах по должности и положению своему в семье или в обществе нужно сокращать подвиги поста, молитвы и посещения храма: послушание выше поста и молитвы. Кротко служить ближним выше вычитывания молитвенного правила и посещения храма с надрывом, сверх сил – Господь этого не требует.

Душа наша окована со всех сторон воображением: образ за образом. Эти образы составляют из себя мир воображения. Мир этот крайне много значит для души... Как важно пополнять душу воображениями чистыми. Это все равно, как бы кто созидал для себя дом, готовил кушанье, шил платье, собирал библиотеку, – всякий, конечно, старается устроить все эти вещи как можно лучше.

Думаем ли мы об этом?.. И как жалко не думать об этом! Кто день провел в сценах ужасных, отвратительных, тому какие чудовищные видятся сны? Кто жизнь провел в этих сценах, тому что будет видеться по смерти?

Но вот еще замечание: некоторые образы до того овладевают душою, что занимают ее всю – всю ее жизнь. На такие образы крайне нужно обращать внимание. Беда связаться, таким образом, с образом худым.

От такого пленения в воображении душа лишается самостоятельности все более и более. «Я сам не свой», – говорят в таких случаях. Этого мало: образ может отнять всю самостоятельность, вывести человека из себя, лишить его сознания. Сколько людей помешалось именно таким образом!

И этого мало. Лишив самостоятельности, образ может вообразиться в человеке, заставить его принять свою личность. Помешанный, вообразив себя собакою, лает, кусает и проч.

Предел ли тут метаморфозе? Очевидно, нет – он может идти далее. До чего? В Сарданапале – до оскотинения... Стоит об этом подумать!

Магнетизер приходит в особенное соотношение с душою магнетизируемого и командует ею. Последняя теряет самостоятельность и живет магнетизером. С человеком ли только у человека может быть такое общение? Не может ли быть и с духами, добрыми и злыми? Добрые, конечно, не злоупотребляют этим, и как это противно порядку вещей, то они и не пользуются этою возможностью. А злые? На что они не могут покуситься? И как бедной душе надобно быть осторожной, чтобы не подпасть влиянию духа тьмы?

Я сравниваю природу, в отношении к познанию, с высокою горою. Кои живут у подошвы ее, – те пользуются всеми житейскими выгодами местоположения: тут пристани, рыболовья, пастбища, поля и пр.

Ученые восходят выше – до средины горы: тут прелестные виды, но все еще удобность жизни.

Горе тем, кои, не удовлетворяясь срединными познаниями, взошли на верх горы или, по крайней мере, подошли к ее вершине, то есть вступили в область метафизики. – Тут все сухо, голо или покрыто льдом. С горы чувственной можно воротиться назад, с высоты же метафизической, если на нее сделан действительный восход, нет возврата.

Правда Божия в природе видимой.

Апостол замечает, что видимые совершенства Божии, обнаруживаясь в творении, становятся видимыми до того, что внимательный зритель может видеть в природе самую присносущную силу творческую и Божество. О некоторых совершенствах Божиих это так ясно, что не может подлежать никакому сомнению, например: всемогущество, премудрость, благость – видны в природе на каждом шагу. Но некоторые совершенства составляют в сем отношении как бы исключение – такова особенно

Правда Божия. Кто думает ее видеть в творении, вне себя? И однако же она, будучи одним из основных совершенств Божественных, должна по сему самому отражаться в природе видимой не менее других совершенств. Почему же не замечают ее, или не столько, как другие совершенства? Уже потому, что человекугрешнику замечание сего совершенства не так приятно, как других, например: благости и премудрости; а известно, что менее любимое менее и замечается. Притом, для открытия правды, нужен праведный взгляд, а в нем тоже небольшой избыток у людей грешных.

И, наконец, в самой природе Правда Божия открывается менее, нежели другие совершенства. Открываясь во всей силе, она устремилась бы всего более против человека – а он под кровом милосердия. Посему обнаружение Правды приостановлено до великого дня Суда, и правды, и воздаяния. Однако же открывается!

Человека, буквально, можно кормить секретами. Знающий секрет уже почитает себя выше других и готов лишиться многого. Поэтому должность секретаря по секретной части приятнее других должностей. Ничем вы так не привяжете человека к себе, как допустив его в свой секрет.

Самое большое несчастье Наполеона во время последней его кампании, мне кажется, состоит в том, что ему было хорошо, лучше, нежели каждому из его армии, в физическом отношении. Потерпи он день-два то, что терпит бедный солдат, или будь покрепче ранен и пострадай от раны хотя неделю, – небось, мир был бы заключен тотчас, и все честолюбивые помыслы ушли бы, как мыши в нору при появлении кота. Великое дело – нужда физическая!

«Что воздам Господеви о всех, яже воздаде ми?»

Ко всякому ли идет вопрос сей? Ко всякому, и самому, по-видимому, несчастному. Ибо если есть какие несчастья, то они не от Господа, а или от самого человека, или от людей других. Притом несчастия, какие есть или бывают, касаются только поверхности нашего бытия, а фонд – то, что от Господа, – всегда благо и хорошо. Всякая душа одарена образом Божиим, искуплена Кровью Сына Божия, освящена благодатью Святого Духа, предназначена к вечному блаженству и поставлена среди мира Божия.

И что же в самом деле можно воздать Ему? Благих наших Он не требует. Чего же хочет? Сердца твоего: «Сыне, даждь Ми сердце твое. У тебя все Мое, но сердце – твое. Я не могу им располагать. Если в самом деле хочешь возблагодарить Меня, то дай Мне сердце. Таким образом, мы составим одно. А то, что дано тебе, получит чрез сие правильное употребление».

«Помянух Бога и – возвеселихся» (Пс.76).

Одно воспоминание о Боге наполняет душу отрадою и веселием. Ибо с именем Божиим соединено все, что только можно представить великого, премудрого, благого и любвеобильного.

Отрадно вспомнить среди горя об отце, о наставнике мудром, о друге неизменном, о покровителе могущественном, о враче искусном: Бог есть и Отец, и Наставник, и Друг, и Покровитель, и Врач, пред Коим все земные и наставники, и отцы, и врачи – малы и слабы.

Но чтобы одно воспоминание о Боге уже веселило нас, надобно, чтобы у нас была связь с Богом, чтобы мы были – Его и Он – наш. Чужое не веселит. Тем более не веселит чужое противное.

Посему на человека нечестивого воспоминание о Боге производит другое действие: «Помянух Бога и убояхся». Ибо с именем Бога соединяется понятие Обличителя, Судии, Наказателя.

Какое горькое состояние, что мысль о Боге производит уныние и страх!

He все ли это равно, как и луч света леденит? Так грех извращает порядок вещей!

Бежим сего состояния. Будем и среди грехов не терять духа покаяния, – и тогда всякая мысль о Боге будет сопровождаться радостью духовною: «Помянух Бога и возвеселихся!», ибо с именем Бога пробуждается мысль об Отце, приемлющем кающихся с распростертыми объятиями.

«Вера без дел мертва» (Иак.2:20).

А дела без веры? И дела без веры мертвы: это не добродетели, а, можно сказать, струп добродетелей или вид, картина добродетелей, а не самая добродетель. Дела без веры, по внушению страстей самолюбия и тщеславия, с расчетами, не проникнуты чувством добра. Этот ветер переменчив и непостоянен. Он иногда рвет паруса порывами, а иногда веет в противоположную сторону, – посему и дела без веры мертвы.

«Аще кто не хощет делати, ниже да яст» (2Сол.3:10).

Так говорит государственное хозяйство; так учит и слово Божие. Если набожность служила иногда покровом для тунеядства, то эта набожность ложная, отвергаемая верою христианскою. Истинно набожный трудолюбив. Он почитает за грех жить трудом другого, когда сам может снискивать себе пропитание.

После телесного труда дух тем охотнее парит туда, где нет печали и воздыхания. Напротив, праздность тотчас ослабляла и, наконец, убивала дух подвижничества.

Поэтому великие из подвижников ничем лучше не считали начать свою покаянную молитву, как прошением: «Духа праздности не даждь ми».

«Вем избыточествовати, вем и лишатися».

Вот истинная мера совершенства и умеренности! Уметь лишаться значит немало. Но сколь многие, умея лишаться, не умеют избыточествовать. А уметь избыточествовать так же нужно, как и уметь лишаться. Ибо человек идет к тому состоянию, что надобно будет только уметь избыточествовать, а лишений никаких уже не будет. Как приобретается это великое ведение избыточествовать? Бесстрастием. А бесстрастие? Самоотвержением. А самоотвержение? Умением лишаться.

Умение избыточествовать, подобно умению лишаться, имеет свой корень, простирает свои ветви, цветет и плодоносит в душе. Но в высшей степени самое бренное тело, качествуясь по душе, приобретает умение не только лишаться, но и избыточествовать.

С возвышением по званию человек делается пространнее, ему подчиняется многое, – но зато характером, душою, чувством, личностью – пустеет. На языке у него формулы более общие; поступки его тянутся столбовою дорогою, в шестерку; чувства сердца непрестанно подавляются отношениями, приличиями, наконец, избытком.

По плоти рождаются мертвые; не рождаются ли и по духу мертвые, то есть не бывает ли и духовных рождений таких несчастных, как и плотских? Мне кажется, бывает.

Отчего нераскаян диавол? От того, что он не знает болезни и смерти. Почему не знает? Потому что у него нет тела. Боль дает знать скорее, вернее и сильнее всего, что значит грех.

Изгнание Златоуста есть пример разительный столкновения ревности пастырской с духом мира.

«Восстанут бо лжехристы и лжепророцы и дадят знамения велия и чудеса, якоже прельстити, аще возможно, и избранныя» (Мф.24:24).

Сила сих слов та: много знамений, и число чудес будет так велико, что по всем правилам рассудка надобно поверить им, прельститься ими. Почему же избранные не прельстятся? Потому что они следуют не одному рассудку: у них есть нечто высшее рассудка. Что такое? Совесть, чувство внутреннее и истинно духовное – Дух Святой. Беда без рассудка, беда и с одним рассудком...

«Чадо Тимофее, трезвися о всем» (2Тим.4:5).

О всем, а не об едином. У нас трезвость обыкновенно сводится на воздержание от охмеляющих напитков, – много, если и от излишних яств; но у истинного христианина должно быть не так.

Он трезвится во всем!

Что это за трезвение?

Душа, подобно телу, имеет своего рода пития и яства, при употреблении коих потребна умеренность; иначе можно упиться или пресытиться и чрез то подвергнуться духовной болезни – сделаться, подобно нетрезвому, неспособным к действованию правильным образом, – допустить или произвести беспорядок, подать соблазн, впасть даже в какоелибо преступление. Нужен пример в пояснение дела? Посмотрите на упившегося ревностью не по разуму: он готов убивать за веру, за то, что другие не так думают, как он, и, убивая, будет думать, что он тем служит Богу.

Человек самый обыкновенный любит, чтобы верили ему на слово, и обижается знаком недоверия, неохотно опирается на доказательства, хотя не имеет в них недостатка. Как же Творцу не требовать веры от Своей твари? Отцу и матери верят, друзьям и товарищам верят, а Богу не хотят верить и требуют доказательств!

В болезни обнаруживаются сочувствия членов тех, кои состоят в особенной связи дружества или противоположности. То же бывает в несчастии: тут видно – кто истинный приятель и кто враг.

Если на Суде Божием будут испытаны не только дела, но и самые слова и мысли худые, то тем паче не будут забыты слова и мысли добрые. Поэтому немало значит то, чтобы при недостатке добрых дел как можно более думать о добром. Трудно ли это?..

Христианин не должен быть «ни холоден, ни горяч», но должен быть «холоден или горяч». Тебя обижают? Но ты не обижайся...

На злого, заносчивого человека смотри как на ветер, и не обижайся его злобою и гордостью, заносчивостью, но будь сам в себе покоен. Враг намеренно раздражает тебя, раздувая страсти человеческие или возбуждая в сердце твоем различные подозрения злого свойства и мечты, воображения...

Весьма часто мгла духа злобы окружает наше сердце и не дает нам мирно говорить с нашими ближними, которые раз или несколько раз обидели или высказали к нам свое недоброжелательство. Надо молить усердно Бога, чтобы Он разогнал эту мглу злобы и наполнил сердце наше благостию и любовию даже и к врагам нашим...

Пред тобою превозносятся? Ты не превозносись.

Не огорчайся на людей, выражающих свою гордость, спесь или злобу, изнеженность и нетерпение в отношении к тебе или другим, но вспомнив, что и сам ты подвержен тем же и большим грехам и страстям, помолись за них и кротко обойдись с ними...

Тебя осыпают ругательствами? Не отвечай виновным против тебя. Страсть горяча, смутна, необдуманна, зла, стремительна и потому человек в страсти (в гневе) говорит много необдуманного, неверного, вымышленного, злого, чего не сказал бы в спокойном состоянии. Поэтому, зная сам по опыту такое свойство страстей, извиняй горячих и раздражительных людей, когда они сыплют ругательствами и укоризнами несправедливыми или справедливыми.

Тебя смущают недостатки ближнего твоего, но ты не смущайся. Ты озлобляешься на ближнего, презираешь его, говорить мирно с ним не хочешь за то, что он имеет нечто грубое, небрежное, неприятное тебе в своем характере, в своей речи, в своих манерах, за то, что он сознает свое достоинство, быть может и больше надлежащего, или что он несколько горд и непочтителен. Но ты виновнее его, врач и учитель ближнего: «Врачу, исцелися сам», «Учитель, научися сам». Злоба твоя есть горшее зло всякого зла; злобою разве можно исправить зло? Имея бревно, разве можно вынимать у других спицу? Зло, недостатки исправляются любовью, ласкою, смирением, кротостью, терпением.

Признай себя первым из грешников, которые тебе кажутся грешниками или на самом деле грешники, считай себя хуже и ниже всех; исторгни из сердца всякую гордость и злобу на ближнего, нетерпение и ярость, и тогда врачуй других и покрывай снисходительною любовью грехи других. «Аще все беззакония назриши» в ближнем, что будет? Вечная вражда и нестроение, ибо кто без греха? За то и повелено нам оставлять должником нашим.

Когда видишь в ближнем недостатки и страсти, молись о нем; молись о каждом, даже о враге своем.

Если видишь горделивого, молись о нем: «Господи, научи раба Твоего, в диавольскую гордость впадшего, кротости и смирению и отжени от сердца его мрак и бремя сатанинской гордыни!» Если видишь злобного, молись:

«Господи! Блага сотвори раба Твоего сего благодатию Твоею!»

Если видишь сребролюбивого и жадного, говори: «Сокровище наше нетленное и Богатство неистощимое, даруй рабу Твоему сему (имя), сотворенному по образу и подобию Твоему, познать лесть богатства и яко вся земная суета – сень и соние. Ты – Един богатство, покой и радость наша».

Когда видишь завистливого, молись:

«Господи, просвети ум и сердце раба Твоего сего (имя) к познанию великих, бесчисленных и неисследимых даров Твоих, их же прият от неисчетных щедрот Твоих, во ослеплении бо страсти своея забы Тебе и дары Твои богатые, и нища себе быти вмени, богат сый благами Твоими, и сего ради зрит прелестно на благая рабов Твоих. Отыми, Всеблагий Владыко, покрывало диавола от очию сердца раба Твоего, даруй ему сердечное сокрушение и слезы покаяния и благодарения, да не возрадуется враг о нем, заживо уловленном от него в свою его волю, и да не отторгнет его от руки Твоея».

Когда видишь пьяного, говори сердцем: «Господи, призри милостиво на раба Твоего, прельщенного лестью чрева и плотского веселия, даруй ему познать сладость воздержания и поста и проистекающих от него плодов духа».

Когда видишь страстного к брашнам, говори: «Господи, Сладчайшее Брашно наше, никогда же гиблющее, но пребывающее в живот вечный, очисти раба Твоего сего (имя) от скверны чревообъядения, всего себя плоть сотворившего и чуждого Духа Твоего, и даруй ему познать сладость Твоего Животворящего духовного Брашна, еже есть Плоть и Кровь Твоя и святое живое и действенное слово Твое».

Так или подобным образом молись о всех согрешающих и не дерзай никого презирать за грех его или мстить ему, ибо этим увеличились бы только язвы согрешающих.

Ближнего надо еще более любить тогда, когда он согрешает против Бога или против нас, ибо он тогда болен, тогда он в беде душевной, в опасности, тогда-то и надо помилосердствовать и помолиться о нем, и приложить к сердцу целительный бальзам, пластырь – слово ласки, вразумления, обличения, утешения, прощения, любви.

Все грехи и страсти, брани и свары суть истинно болезни душевные, так и надо смотреть на них.

Все страсти – пожар души, великий огонь, выходящий из адской бездны. Его надо тушить водою любви, которая сильна потушить всякий адский пламень злобы и других страстей. Но горе и беда нам и нашему самолюбию, когда мы будем увеличивать этот пламень новым адским пламенем – своею злобою и раздражительностью.

Мы сами себе снискиваем геенский огонь, если не раскаемся и не будем впредь мудры на добро и просты на зло, то осудимся вместе с диаволом на мучение в озере огненном.

Итак, не позволим побеждать себя злу, но будем побеждать благим злое.

Постоянно наблюдайте за собою, каковы вы нравственно. Каково ваше сердце: угодно или противно Богу? И вы сейчас узнаете свое сердечное состояние: христианин вы или низкий самолюбец, эгоист, поклонник своего «Я», своего чрева, корысти, самости, и чего вы достойны: награды или ада?

Бывающие с нами искушения, столкновения с людьми в различных обстоятельствах житейских показывают крайнюю несостоятельность нашей души, ее низкий уровень духовной жизни. Иногда мы негодуем неприязнью, озлоблением и завистью к человеку, лучшему нас во время самого исполнения правильного, искусного дела, негодуем только потому, что он лучше нас делает это дело или вообще хорошо. Это уже от зависти и низости нашей души самолюбивой и тщеславной.

В самом деле, иногда, оставаясь наедине сами с собою, мы готовы обнять весь мир в своих объятиях. Самые злейшие враги наши кажутся нам тогда нашими друзьями.

Но вот, мы перешли от золотых грез к действительности и оказываемся людьми, полными бессилия, жалкими, бедными, мы не только не можем по-христиански посмотреть на своего врага, а даже и на того, кто больше нас успевает в жизни и по своим заслугам пользуется большим почетом сравнительно с нами.

Как часто наше сердце наполняется внутреннею тайною радостью, когда мы видим своего сослуживца, не говорю даже врага, падающим... Как мы часто бываем невнимательны к людям, находящимся в самом безысходном плачевном состоянии.

Жизнь посещает человека нередко самыми тяжелыми невзгодами и испытаниями... Добрый труд часто не увенчивается благими плодами. И во всех этих случаях необходимо непоколебимое терпение.

Приими от меня искренний совет: терпи великодушно свою болезнь и не только не унывай, а, если можешь, радуйся своей болезни. Радуйся тому, что Господь взыскал тебя временным наказанием, да очистит душу твою от грехов: «Его же бо любит Господь, наказует».

Радуйся о том, что ты теперь не удовлетворяешь тем страстям, которым удовлетворял бы, будучи здоровым; радуйся, что несешь крест болезни и, значит, идешь узким и скорбным путем, ведущим к Царствию Небесному.

Любовь все терпит и переносит с ущербом для себя, для своей материальной и телесной жизни, ибо где любовь, там и благодать Божия и всякое добро, там спокойствие, там довольство.

Христианин претерпевает все, только бы не лишиться благодати Божией, которая для него величайшее из благ.

Всякий из нас обязан привести себя в такое состояние, чтобы дух наш ничем не возмущался. Надобно быть подобным мертвому или совершенно глухому и слепому при всех скорбях, клеветах, поношениях, лишениях, которые неминуемо бывают со всеми желающими идти по спасительным стезям Христовым.

Для чего Господь прилагает нам день ко дню, год к году, десятилетие к десятилетию?

Чтобы мы постепенно отъяли, отбросили лукавство от душ своих, каждый свое, и усвоили бы блаженную простоту, чтобы сделались, как агнцы незлобивые, как младенцы просты, чтобы научились не иметь ни малейшего пристрастия к вещам земным, как дети, любящие и простые, прилепились бы всем сердцем к Единому Богу и возлюбили бы Его всем сердцем своим, всею душою своею, всею крепостию своею и всем помышлением своим, а ближнего, как самого себя.

Поспешим же сердечною и слезною молитвою испросить себе у Господа простоту сердечную и поревнуем, попечемся всеми мерами отбросить лукавство душ наших: злую подозрительность, зложелательство, злорадство, гордость, надменность, самохвальство, презорство, нетерпение, уныние, отчаяние, обидчивость и раздражительность, боязливость и малодушие, зависть, скупость, чревоугодие и пресыщение, блуд мысленный и сердечный, блуд действительный, сребролюбие и вообще страсть к приобретению, леность, непослушание и все темное полчище грехов.

– Господи! Без Тебя не можем творити ничесоже. Сам благослови нас на дела сии, и Сам даруй победу на враги наши и на страсти наши. Аминь.

Тяжел жизненный путь христианина, но от него никто никогда не должен отказываться. Настоящая жизнь есть изгнанничество – тесный путь, путь скорбей, лишений, болезней.

Настоящая жизнь есть ежедневная война с врагами нашего спасения, с невидимыми духами злобы поднебесными, не оставляющими нас ни на один день в покое. Поэтому помни, что не время покоиться, веселиться и развлекаться в этой жизни...

Все делай против того, что враг внушает тебе. Он внушает ненавидеть обидящих нас, – ты люби их; ругающих – благословляй и взимающих твое не истязуй и с охотой сам отдавай; когда хочешь смеяться – плачь, когда находит уныние – радуйся чужому благополучию; когда берет противоречие, непокорность – немедленно покорись, согласись; когда придут блудные помыслы – поревнуй о чистоте сердца, представь высокое достоинство христианина, обоженного во Христе Иисусе, что члены наши – члены Христовы; когда внушает гордость – смирись, когда злобу – будь особенно бодр, когда раздражительность – сохрани спокойствие, когда скупость – будь щедр, когда рассеянность – немедленно запри чувства от всего внешнего и размышляй о едином на потребу; когда сомнение, маловерие, неверие – призови на помощь особенно сильную веру, припомни примеры веры или верующих Ветхого и Нового Завета и чудеса, совершенные верою.

Делай так и не поддавайся врагу-мечтателю: ибо все страсти, пристрастия, прихоти – его мечта...

Что было бы с нами без Тебя?

Мы были бы истые звери и истребили бы друг друга. Что с отдельными личностями было бы, то и с отдельными народами. Если бы отдельные лица и народы жили по Евангелию Твоему, не было бы тогда вражды, междоусобных войн. Когда мы сознаем необходимость для нашего блага временного – жить по Евангелию? А теперь как мало и читающих Евангелие!

Сколько благодеяний доставила мне доселе вера Христова! Не говоря о бесчисленных других благодеяниях, скажу об одном: сколько душевных возмущений, страстей она прогоняла и как умиротворяла меня! Сколько исправляла кривых стремлений сердца! Сколько раз грехи очищены и душа спасена была от духовной смерти! О, как близок Господь наш к верующему! Он, как воздух, как дыхание уст наших, дыхание сердца нашего, нашей души! Каждый день изменяю я Господу Богу моему и бываю неверен Ему в помыслах, чувствах, вожделениях, словах и делах. Еде уважение, благоговение к закону

Божиему? Где соблюдение святости сердца своего? О, кто даст очесем моим источник слез, да плачу день и ночь о грехах моих?!

Какая разбойничья ватага страстей лукавых во мне действует рано и поздно, утром и вечером, днем, да и ночью еще в разных грезах!

Какой вертеп мысленных разбойников – душа моя! О, как неусыпны в своей злобе эти мои мысленные разбойники! Как растленно мое сердце! Как искажен во мне образ Божий! Сколько мне предстоит труда с самоуправлением! Сколько борьбы упорной, постоянной! Какая борьба мне предстоит со своими страстями!

Господи, Сердцеведче, Ты мне помоги в сей войне, Всесильный Вождь Своих воинов! Грех ставит всю нашу жизнь вверх дном, наизнанку, всего человека извращает, искажает, омрачает, дурачит, гадит, позорит, мучит – жизнь одиночную, общественную, семейную. Ух, как все уродливо и наизнанку стало!

...Так я глубоко пал, растлел и изнемог. Не могу я без Спасителя моего творить ничего по слову Его и по опытам моим бесчисленным. Творче мой и Избавителю мой! Ты сотворил меня, я – Твое создание, Твой раб. Ты – управляй мною. Ты и твори чрез меня волю Твою, даждь мне благодать – волю мою совершенно покорить Твоей воле, ибо этого без Твоей благодати не могу сделать. Ты – Пастырь мой, упаси меня! Ты – Спаситель мой, спаси меня! Ты – Свет мой, просвети меня! Ты – Сила моя, укрепи меня!

...А сколько во мне безобразных нелепых грехов: лености, самолюбия, саможаления, плотоугодия, чревоугодия, сладострастия, нечистых помыслов, зависти, корыстолюбия, тщеславия, гордости, кичения, лукавства, раздражения, малодушия, уныния и пр. и пр.

Эти и многочисленные страсти не оскудели от меня, как говорится в молитве Метафраста. Вот какое я чудовище нравственное! Какой я отвратительный и скверный человек!

Правда, я плачу, часто плачу о грехах моих и примиряюсь с Богом и со своею совестью, и нога моя нередко стоит на правоте, но надолго ли? До случая, до искушения, – и я опять согрешаю теми же грехами.

Сколько велико и глубоко растление нашей природы грехом в бесчисленных его видах и направлениях! Это я сознаю и чувствую каждый день, всякий час. Как ураган, он готов охватить и, всколебав, возмутить ее внезапно при малейшем невнимании и поблажке своей чувственности, поколебать меня то гневом, раздражительностью, озлоблением на ближнего, особенно низкого и бедного, надоедающего попрошайничеством ежедневным, то блудными помыслами и похотями, льстивым воспоминанием и воображением сладости греха, то завистью в самых пустых и маловажных вещах, то лицеприятием и человекоугодничеством, то корыстолюбием, то тщеславием и суетностью, то непослушанием и упорством, то леностью и сонливостью и зевотой, то малодушием и гордостью, унынием и расслаблением души и тела усиливается оттолкнуть от Бога – источника нашей жизни, света мира и блаженства.

Не достиг я еще целости нравственной, правоты и чистоты сердца. Раны наносит душе моей супостат всякий день, которые исцеляет непрестанно Врач мой Христос. Чувствую, что растление мое велико, по причине воюющих во мне страстей, стремлюсь достигнуть нетления во Христе. Об этом моя молитва и старание. Для этого я совершаю ежедневно служение – Нетления и Бессмертия – Божественную литургию и вкушаю Нетленную Пищу – Хлеб Жизни – Тело и Кровь Христовы!

Вот с каким необыкновенным вниманием следил приснопамятный батюшка о. Иоанн за своим душевным миром, как отмечал он самые малейшие греховные движения своего сердца, как исповедовал свои грехи везде и всюду, можно сказать, почти день и ночь, непрестанно!

Поревнуем, возлюбленные, и мы этому!

С первых же дней своего служения мое сердце стало болеть при виде такой нехорошей и греховной жизни и, естественно, явилось твердое намерение как-нибудь исправить этот пьяный, но хороший, по своей душе, народ. Особенно тяжело было видеть пьяных при возвращении домой после литургии. Поэтому я начал как можно чаще обращаться к ним со словами обличения, увещания и вразумления, убеждая их бороться со своею страстью, и для этого, как можно чаще, посещать храм Божий, чтобы хотя утро проводить в трезвости.

На первых порах, конечно, пришлось переносить мне много горя и неприятностей, но это не приводило в упадок мой дух, а, напротив, еще сильнее укрепляло и закаляло для новой борьбы со злом.

В это время я боролся со злом обычными в пастырском делании мерами, и не только не выступал, как общий молитвенник и предстатель пред Богом, но даже и в глубине своей души такого желания и намерения не имел.

В это время я боролся со злом.

Господу Богу угодно было поставить меня на другой путь. Случилось это таким образом. В нашем городе жила благочестивая, прекрасной души, раба Божия П., отдавшая себя на служение ближним. Она стала убедительно просить меня помолиться за того или иного страждущего, уверяя меня, что молитва моя за них будет действенна и для них полезна.

Я же все время отказывался, совершенно не считая себя достойным быть особенным посредником между людьми, нуждающимися в помощи Божией, и Богом. Но неотступные просьбы и уверения рабы Божией П. в помощи Божией, наконец, победили меня, и я с твердым упованием и надеждой стал обращаться с мольбой к Богу об исцелении болящих и расслабленных душой и телом. Господь слышал мои, хотя и недостойные, молитвы и исполнял их: больные и расслабленные исцелялись. Это меня ободряло и укрепляло. Я все чаще стал обращаться к Богу по просьбе тех или других лиц, и Господь за молитвы наши общие творил и творит доселе многие дивные дела.

Много чудес очевидных совершилось и ныне совершается. В этом я вижу указание Божие, особое послушание от Бога – молиться за всех, просящих себе от Бога милости.

Поэтому я никому не отказываю в своей молитве и для посещения больных езжу по просьбам и в другие города и селения.

Бывали случаи, когда просили меня изгонять бесов, и бесы повиновались и выходили из людей по моей молитве. Но были и такие случаи, когда мои старания не увенчивались успехом, бесы не выходили. Правда, бесы эти заявляли о себе, что они самые жестокие, самые упорные...

И мои усилия в этих случаях потому не увенчивались успехом, что я сам недостаточно был подготовлен, не держал строгого поста, а по словам Самого Иисуса Христа, «сей род ничим же исходит, токмо молитвою и постом», или недостаточно времени уделял данному лицу, так как ожидающих моей молитвы и благословения было всегда множество. А так как в настоящей моей жизни мне постоянно приходилось быть в мире, посещая дома людей всякого звания и состояния, где предлагается угощение, которое мне часто приходится принимать, чтобы отказом не огорчить предлагающих с любовью, то, естественно, мне не представляется возможности держать строгий пост.

Вообще, в своей жизни я не брал на себя никаких особенных подвигов, не потому, конечно, что считаю их ненужными, а потому, что условия моей жизни не позволяют мне этого, и я никогда не показывал себя ни постником, ни подвижником ит.д., хотя ем и пью я умеренно и живу воздержанно.

С тех пор, как случаи исцелений чрез меня стали умножаться, свидетели и очевидцы этого или же сами лица, испытавшие на себе благодать Божию, не желая оставаться неблагодарными перед Богом, объявляли о происшедшем. Чрез это случаи исцелений делались известны многим и привлекали ко мне новые массы людей, жаждущих Христова утешения и милости Божией...

Излишне говорить, что все случаи чудесных исцелений распространялись не мною, а самими испытавшими, и я не считаю себя сколько-нибудь лучше других иереев Православной Церкви, потому что все, что есть во мне доброго, это от благодати Божией, а все, что несовершенно и худое, все мое; и если бы богатство благодати Божией, данной мне Богом, было бы у кого-нибудь другого, достойнейшего, он сделал бы добра больше, чем я.

Враг рода человеческого с первых же дней моего пастырского служения стал подвергать меня разного рода искушениям. Прежде всего, он стал внушать мне какой-то безотчетный страх при совершении Таинства крещения и Божественной литургии, а потом стал колебать меня борьбою мыслей. Тогда я понял, что лишь постоянным и непрестанным наблюдением за собой и непрестанной молитвой я могу бороться с этим тайным и неусыпающим врагом.

Я стал стараться сколько можно глубже познать самого себя, то есть познать свою душу, свою природу, свои немощи и недостатки. Чтобы это наблюдение за собой было постоянным, я с первых же дней моего служения начал вести дневник. До сего времени я поставляю себе за правило записывать все выдающееся в моей духовной жизни: и ту внутреннюю борьбу, которую я веду с собою, и горечь поражения со стороны князя власти воздушной, и сладость победы, и ту благодатную помощь, которую подает мне Господь в борьбе.

По временам, перечитывая свой дневник и как бы оглядываясь назад на себя, видишь отчетливо, вперед ли идешь, или же остановился в своем движении, или даже назад подался.

Поэтому ведение дневника я считаю настолько важным, что стараюсь ни одного дня не пропускать без записи, хотя бы самой краткой заметки.

Всегда следя за собой и все более познавая себя, познаешь и свою беспомощность во всех отношениях, без помощи и благодати Божией, особенно в побеждении зла, а чрез это приходишь к смирению, покорности воли Божией, всегда и во всем благой и совершенной, а также поучаешься смотреть и на других людей с любовью, сочувственно, с готовностью всегда и во всем помочь им.

Чтобы подавить в себе все нечистое, худое и быть всегда готовым обращаться к Богу, я стараюсь всегда усиленно следить за своим сердцем и подавлять все нечистые желания сейчас же, как только замечу их.

Главное здесь не давать греховному помыслу или чувству укрепиться в душе, овладеть умом, сердцем, всем существом своим и поставить их на камне веры и заповедей Божиих.

Когда нечистое желание или чувство только зарождается, тогда гораздо легче вырвать его и победить в себе, чем после того, когда оно глубоко укоренится.

Дело непрестанной внутренней борьбы с собой вначале крайне трудно, так как это борьба с хитрым, коварным и опытным врагом – диаволом. Он употребляет всевозможные способы овладеть человеком и, пораженный в одном случае, сейчас же употребляет другой способ, более тонкий.

Вот почему нужно непрестанно и весьма внимательно бодрствовать над собой...

Здесь речь отца Иоанна была прервана одним из слушателей-пастырей:

– Научите нас, многоуважаемый батюшка, как поступать в тех случаях, когда все усилия отогнать от себя врага, победить его в себе, не приводят ни к чему. Тогда невольно рождается уныние, воля слабеет и руки опускаются при работе. Верный ли будет способ борьбы в этом случае, если стараться не обращать внимания на внушения врага, так сказать, плевать на него?

Отец Иоанн с живостью сказал:

– Да, да, так и следует поступать. Именно, нужно усердным призванием имени Иисуса Христа с тайным, глубоким покаянием низлагать тайных врагов, не обращать на них внимания; не заниматься ими и все, внушенное ими, считать за вредную мечту.

Унывать же при сильных искушениях никогда не следует. Господь всегда близок к нам и готов по первому же призыванию имени Его защищать и прогонять борющих нас врагов невидимых. «Призови Мя в день скорби твоея, – говорит Он чрез пророка, – и Я избавлю тебя, и ты прославишь Меня».

– Позвольте еще спросить вас, батюшка, часто приходится переживать чрезвычайно тяжкое чувство при виде торжествующего зла. Как и чем побеждать в себе этого рода уныние?

– Действительно, чрезвычайно тяжелое чувство испытываешь при виде торжествующего зла. Подобное состояние и мне приходилось переживать часто. И всего больнее сознание, что пастырская ревность здесь бессильна, и часто приходится с этим мириться.

Утешение себе в этих случаях можно найти в сознании, что это явление лишь временное, допускаемое Промыслом Божиим с особыми, известными лишь Богу целями, и что рано или поздно зло будет побеждено и будет торжествовать добро. В этих случаях нужно подкреплять себя молитвою. Но ни на одну минуту не забывайте, что Господь многомилостив и скоропослушлив, что Он всегда приклоняет ухо Свое к молитве нашей и весьма быстро исполняет просьбы наши и помогает нам, если мы всецело предаемся Его Святой и совершенной воле.

Обратившись к слушателям, отец Иоанн продолжал свою беседу:

– Скажу вам всем, возлюбленные отцы, что молитва должна быть постоянным спутником нашим. И я всегда поддерживаю в себе постоянное молитвенное настроение: благодарю, хвалю и прославляю Благодетеля Бога на всяком месте Владычества Его.

Молитва – это жизнь моей души. Без молитвы я не могу быть. Для поддержания в себе постоянного молитвенного настроения и общения с благодатию Божиею я стараюсь как можно чаще служить, по возможности, ежедневно, и причащаться Святого Тела и Крови Христовой, каждый раз почерпывая в этом Святейшем Источнике богатые и могучие силы для разнообразных пастырских трудов.

При своих молитвенных обращениях к Богу я употребляю молитвы, положенные в Требнике. Эта книга – такое богатство, из которого каждый человек может почерпнуть все нужное при своих многоразличных нуждах и молитвенных воздыханиях к Богу. Здесь Святая Церковь, как человеколюбивая мать, старательно собрала все, что необходимо нам в различных случаях жизни.

Во время, свободное от богослужений и пастырской деятельности, я читаю Священное Писание Ветхого и Нового Заветов, особенно же Святое Евангелие – это драгоценнейшее для нас благовестие о нашем спасении.

При чтении я стараюсь вдумываться в каждый стих, в каждую фразу, даже в отдельные слова и выражения; и тогда, при таком внимательном отношении к Святой Книге, как бы приподнимается богатство мыслей, богатство основоположений для проповедей, что никакому проповеднику не исчерпать этой глубины Божией. И когда приходится говорить проповедь, например, на дневное чтение Священного Писания, то иногда не знаешь, какую мысль выбрать, которую предпочесть, так они назидательны! А как дивно раскрыта в Писании душа человеческая, кажется, нет ни одного душевного состояния, которое бы не нашло здесь себе отклика. При беглом же и недостаточно вдумчивом чтении Священного Писания это необъятное богатство его ускользает.

Чтобы не отставать от текущей жизни, я в свободные минуты прочитываю по выбору последние периодические издания.

Один из присутствующих обратился к о. Иоанну:

– Вам, батюшка, при ваших постоянных разъездах, почти постоянно приходится служить все с новыми лицами, причем случаются часто ошибки, замешательства среди сослужащих вам, и вы как будто не замечаете их. Посмотришь, через минуту вы уже снова в глубокой сосредоточенной молитве. Скажите, пожалуйста, как и чем достигли вы этого?

– Только привычкою, – ответил отец Иоанн, – привычкою всегда молиться. Когда какое-нибудь состояние человека делается для него обычным, он очень быстро переходит в это состояние. Так и я усвоил в себе привычку быть в постоянном молитвенном настроении, могу очень быстро сосредоточиться в молитве.

Собеседник продолжал:

– Скажите, батюшка, какое молитвенное правило исполняете вы пред совершением литургии при своих многоразличных трудах, требующих от вас времени и большого напряжения сил?

– В данном случае я выполняю обыкновенное молитвенное правило, положенное Церковью для приступающих к Святому Причащению, в случае же совершенной невозможности выполнить правило, по недостатку ли времени или по другим причинам, я правило сокращаю, но молитвы пред Святым Причащением прочитываю всегда неизменно. При этом я руководствуюсь тем соображением, что Богу от нас нужны и приятны не многочисленные слова и молитвы, а внимательное моление.

Поэтому лучше малое количество молитв прочесть с полным вниманием и сердечным умилением, чем множество молитв с поспешностью и рассеянностью. Но особенно сильно возвышает меня и молитвенно настраивает пред совершением Божественной литургии чтение канонов на утрени. Каноны на утрени я всегда читаю сам. Какое богатство содержится здесь, какое глубокое содержание, какие чудные примеры горячей веры в Бога, терпения в скорбях, верности долгу в самых лютых мучениях предлагает нам здесь Церковь ежедневно! Чрез чтение канонов душа мало-помалу сама проникается высокими чувствами и настроением тех праведников, которых прославляет Церковь, живет среди церковных воспоминаний и чрез то привыкает к церковной жизни. И я, можно сказать, воспитался в церковной жизни на этом чтении, почему и другим, кто искренне желает приобрести духовное богатство, советую обращать серьезное внимание на чтение канонов по «Октоиху», «Минее» или «Триоди». И вам, дорогие отцы, скажу: стоит кому-нибудь из вас положить за правило ежедневное чтение канона, как он на себе испытает все, что я сказал. При внимательном отношении к сему чтению он будет ежедневно подниматься в духовной жизни и расположит себя к подражанию тому угоднику или великому сонму угодников Божиих, которые будут ежедневно проходить пред его духовным взором. Вот, дорогие отцы и братия, я раскрыл перед вами свою душу, так сказать, показал физиономию своей души, чтобы вы видели, каким способом я достиг того, что вы во мне видите.

Жизнь моя – это долгая, упорная и непрестанная борьба с самим собою, борьба, которую я веду в настоящее время при постоянном подкреплении благодати Божией. И каждый из вас может достигнуть таких же результатов, если постоянно и упорно будет следить за собой, с целью борьбы со своим ветхим человеком и с духами злобы, чтобы при помощи благодати Божией быть светильником, горящим не под спудом, но на свещнице. Искренне, от всей души желаю вам этого.

Все, что я сказал вам, сказал не приготовившись заранее, а говорил лишь то, что мне Господь на душу положил.

Благодарю вас за любовное отношение ко мне, которое вы проявили во время кратковременного пребывания моего здесь, в вашем городе. Я очень доволен, что мне представилась возможность побеседовать с вами.

Кто может собороваться? Больные и дряхлые старцы и старицы.

Какую пользу получают христиане от соборования? Отпущение позабытых грехов на исповеди и исцеление или облегчение телесной болезни.

Таинство Святого Причащения установил Сам Господь наш Иисус Христос. Он называет Свое Тело Хлебом Жизни. «Плоть Моя истинно есть пища и Кровь Моя истинно есть питие». И Господь предупреждает нас: «Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни».

Готовящийся ко причащению Святых Христовых Таин должен быть свободен от упреков совести, от вражды, гнева, рассеянности, смущения, лености, но в глубоком сокрушении духа и в полном сознании своего недостоинства, со страхом и верою должен приступать к Святой Чаше.

Святитель Феофан Затворник говорит о Пресвятом Таинстве Евхаристии как о самом сильном и врагопоразительном: «Внемли же сему и Святых Христовых Таин причащайся сколько можно чаще, как только имеешь разрешение от духовного отца своего».

Святой Василий Великий (IV век): «Хорошо и преполезно приобщаться и принимать Святое Тело и Кровь Христову... Впрочем, приобщаемся четыре раза каждую седмицу: в день Господень (воскресенье), в среду, в пяток (пятницу) и в субботу, также и в иные дни, если бывает память святого...»

Когда преподобного Серафима Саровского спросили: «Как часто надобно приступать к Пренебесному Таинству Приобщения?» – он отвечал: «Чем чаще, тем лучше. Кто приобщается Святых Таин – спасется, а кто не приобщается – не думаю. Благодать, даруемая Приобщением, так велика, что как бы ни недостоин и как бы ни грешен был человек, но лишь бы в смиренном токмо сознании всегреховности своей приступил к Господу, Искупляющему всех нас, хотя бы от головы до ног покрыт был язвами грехов, – и будет очищаться благодатию Христовою, все более и более светлеет, совсем просветлеет и спасется».

Святой праведный Иоанн Кронштадгский: «Чудно обновляюсь я Божественными Таинами Тела и Крови Христовых всякий день, даже доселе, до 70-го года моей жизни, и как бы не стареюся, сохраняясь благодатию свежим и бодрым в душе и теле! Я ежедневно с благоговением совершаю литургию и причащаюсь Святых Таин: вот плоды этого причащения: очищение, освящение, обновление, победа над страстями, мир душевный...

Не огорчайся на тех, которые желают чаще приобщаться Святых Таин Тела и Крови Христовых, но люби их и радуйся за них пред Богом, ибо Господь влечет их сердца, испытавшия сладость общения с Ним в сих Таинах.

...Диавол всеми адскими кознями своими старается отвращать христиан от Чаши Жизни, наводя на них маловерие, холодность и нерадение к этому величайшему Таинству христианской веры, чтоб держать людей в узах греха и смерти».

Причащение Святых Животворящих Христовых Таин приносит свой плод при условии приготовления и хранения полученного: хранить мир с ближними, пребывать в молитве, воздерживаться от пресыщения, беречь язык от празднословия, постоянно стремиться к чистоте жизни чрез непрерывное покаяние; не надеяться на себя, а иметь твердую надежду на Бога и Его милость.

В противном случае причастие бывает в суд и осуждение.

Нельзя принимать Тело и Кровь Христовы при сомнении, что в Святой Чаше – истинное Тело и истинная Кровь Христовы, при явном пренебрежении в приготовлении ко причащению, при нарушении поста, при вкушении пищи после полунощи, при нечистоте женщины, при супружеском общении накануне.

Святой праведный Иоанн Кронштадтский о сроках Святого Причащения:

«Иисус же сказал им: „Я есть Хлеб Жизни, приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда; но Я сказал вам, что вы и видели Меня – и не веруете. Все, что дает Мне Отец, ко Мне придет, и приходящего ко Мне не изгоню вон“ (Ин.6:35–37).

Из приведенных слов Спасителя очевидно, что Он заповедует верующим и ревнующим о христианском желании причащаться часто Пречистого Тела и Крови Его – ежедневно, если кто может по условиям жизни своей, быть готовым приступать к Чаше Жизни. Если мы ежедневно стремимся к пище и питию тленным, земным, то тем более должны алкать и жаждать Пищи нетленной и Пития нетленного, которые суть Тело и Кровь Начальника жизни – Господа нашего Иисуса Христа.

Вместе с тем есть много невежд и между образованными, и между неучеными, и даже между учеными монахами и священниками, которые считают неуместным и даже грешным делом – причащаться благочестивым мирянам каждую неделю и каждый день. Это противно заповеди любвеобильного Господа, Который желает, чтобы верные заботились о возможно частом причащении Его Пречистого Тела и Крови. Аминь».

Душа, вкусившая сладость Любови Божией, вся перерождается и делается совсем другой и любит Господа своего и всею силою влечется к Нему день и ночь.

«Тело Христово приимите, источника Безсмертнаго вкусите!»

Для спасения души необходимо в памяти постоянно иметь следующее:

1. Бог – все, а я ничто.

2. Господь владеет всем, а мой удел есть бедность.

3. Господь Всемогущ, а я без Его помощи не могу сделать ничего.

По слову апостола Павла, мы можем хвалиться только немощами да скорбями. Если и есть в нас какое-либо добро, то это не что иное, как действие благодати Божией. Сам Господь силою Своей благодати подвигает нас на добро.

Поэтому, возлюбленные, не будем превозноситься, имея какие-либо добродетели. Будем все добро относить ко Господу, говоря: «Ты Сам добро делаешь, а я лишь орудие в Твоих руках».

Ничто для Бога так не дорого, как душа человека. Она является невестой Христовой, и Господь любит ее. Душа – это самое дорогое сокровище, потому что она искуплена самой дорогой ценой – Кровию Господа нашего Иисуса Христа. А мы, возлюбленные, имея такое драгоценное сокровище, не умеем ценить его.

Если мы заглянем каждый в свою душу, то найдем там прародительскую гордость, неверие и неблагодарность. Ведь после Таинства крещения душа человека делается светлой, красивой, любвеобильной, но мы своими пороками омрачаем ее, покрываем ее мраком и смрадом. И тогда душа находится во власти злой силы, и Ангел хранитель отступает от такой души. Скорбит и Матерь Божия, видя нашу нераскаянность. А враг все больше навевает ей всякие пороки: гнев, осуждение, блуд, гордость и другие.

Пощадим, возлюбленные, свою душу! Не дадим ей погибнуть в вечных муках. Будем нудить себя на борьбу с грехом, на борьбу с темной силой, чтобы наша душа обрела вечную радость и блаженство.

Возлюбленные! Пути Господни неисповедимы. Много есть путей спасения. Одни спасаются тем, что постоянно укоряют, осуждают себя и плачут о грехах своих, тем, что лишают себя здесь видимой радости, уготовляя себе радость вечную в обителях райских.

Другие идут спасительным путем строгого поста и умерщвления плоти своей. Смиряют себя постом и молитвою, надеясь с избытком вкушать ту же вечную неисчерпаемую радость.

Иные идут путем радости и благодарения, путем непрестанного богомыслия и славословия. Взирают такие на красивый цвет и говорят: «Слава Тебе, Сотворившему все прекрасное, веселящее нас!» Увидев красивое лицо, повторяют: «Если так прекрасно творение рук Твоих, то сколь же прекраснейший Ты, Творец всяческих!»

Иные идут спасительным путем всесовершенного неосуждения, путем милости и милосердия.

Будем и мы идти каждый своим спасительным путем к вечной радости и блаженству.

«В бездне греховней валяяся, неисследную милосердия Твоего призываю бездну», – просим мы Господа, веря и надеясь, что милости Господни превышают все наши грехи.

За отступление от Божиих заповедей и за неисполнение их гнев Божий продолжается и увеличивается над каждым из нас до тех пор, пока мы не осознаем всей глубины нашего падения, нашей вины пред Богом и пока мы не принесем достойного, истинного покаяния во всех наших преступлениях и нечестивых делах, пока мы не возрыдаем и не возопием к Богу из глубины сердца о прощении и помиловании.

Что же называется достойным, истинным покаянием? Истинным покаянием называется такое покаяние, при котором мы каемся не только словами, но и сердцем болезнуем о содеянных прегрешениях и сокрушаемся о них. Когда мы имеем твердое намерение исправиться, перестать грешить и загладить свои грехи добрыми делами.

Возлюбленные! Мы, как евангельский мытарь, должны воздавать каждому обиженному нами – вдвое. Иначе как загладить то зло, которое произошло от наших грехов? Разве простит нам обиженный нами, если не увидит наше искреннее раскаяние и благую перемену? А если жестокость наша продолжает вызывать страдания других, то как мы можем надеяться, что Господь будет к нам милостив?

Душа наша в ранах и язвах, и эту болезнь души будем лечить Таинством покаяния. Таинство покаяния – это тайна, которую нельзя постичь умом, а постигается она только верою.

Много препятствий бывает на пути спасения, если мы не приносим плодов покаяния, то есть не исправляемся. Не будем откладывать покаяние на будущее, потому что чем более мы откладываем обращение ко Господу, тем более душа наша грубеет. Грех от повторения переходит в привычку, затем в порок, от которого уже трудно бывает избавиться.

Многие по легкомыслию своему считают, что покаяние заключается лишь в перечислении грехов на исповеди. Такое машинальное перечисление грехов, без глубокого, болезненного сокрушения о них, без сердечного плача, без намерения больше не грешить и без дальнейшего исправления не есть покаяние, а есть лицемерие и кощунство.

Возлюбленные! Будем приступать к Таинству исповеди с сокрушенным сердцем и с покаянными слезами. Слезы сокрушения смягчают нашу окаменелость, потрясают душу, отстраняют от нас гордость и самолюбие. «Плачьте, – говорят святые отцы, – ибо это один из многих путей в Царство Небесное».

Сокрушаться о грехах нужно не только на исповеди, а каждый день. Становясь на молитву, надо вспоминать всю прошедшую жизнь: сколько совершено преступлений закона, сколько нанесено обид ближним и т. д. И если мы будем постоянно так мыслить, сожалеть о грехах и каяться, то Господь пошлет обильные слезы, которые явятся бальзамом для больной души. Христос придет в наше плачущее сердце по неложному обетованию Своему: «Блажени плачущии, яко тии утешатся».

Таинство покаяния очищает сердце. Изгладить грех – значит насадить в сердце противоположные греху добродетели. Будем сознавать свое убожество; будем благодушно переносить клевету, укоризны, напраслины. Убоимся фарисейского превозношения себя, потому что только смирение и сознание себя грешником привлекают благословение Божие.

Возлюбленные! Будем просить Господа, чтобы Он помог нам раскаяться, будем взывать к Нему: «Рассеянный ум мой собери, Господи, и оледеневшее сердце мое очисти: яко Петру, дай мне покаяние; яко мытарю – воздыхание, и яко блуднице – слезы». Принесем Господу истинное покаяние и научимся добру, чтобы наследовать нам Царство Небесное! Аминь.

Возлюбленные! Вся земная жизнь человека – это борьба. А полем битвы является сердце человека. Борется добро со злом, борется постоянно, каждый день и каждый час. Поэтому не будем отчаиваться, если мы пали.

Все святые, достигшие Царства Небесного, жили на этой же грешной земле и тоже грешили, но принесли Богу истинное покаяние, и Господь помиловал их. Сонм святых разделяется между собой на помилованных и освященных. Они разными путями пришли в Царство Небесное. Помилованные пришли путем покаяния, а освященные, пребывая в непрестанном молитвенном общении с Богом, уже тогда, в земной жизни, были освящены благодатию Святого Духа.

Так и мы, грешники, не будем отчаиваться. Человеку свойственно согрешать и каяться. Бывает, что человек после причастия сразу идет исповедоваться. В этом нет ничего предосудительного. Господу нужна не форма исповеди, а ее существо. Благодать Божия, сознание снова допущенного падения, ведет этого человека на исповедь. Это даже похвально, потому что, сколько раз упал ты, столько же должен подняться, не унывая и не отчаиваясь.

Возложим все упование на Господа и Матерь Божию, будем усердно просить их помощи, и они преобразуют наши сердца.

Господь простит нас за наше покаяние. И, может быть, среди нас, грешников, много будет помилованных святых.

Дай Бог нам всем спастись и в разум истины прийти! Аминь.

«Повинуйтесь наставникам вашим, – призывает нас Святая Церковь, – ибо они бдят о душах ваших».

Возлюбленные! Коль скоро вы избрали себе наставника, духовного отца, то покажите ему совершенное послушание во всем, послушание до полного самоотречения и самопожертвования. Ни словом, ни делом, ни даже помыслом противоречивым не оскорбляйте его чуткую душу. Пусть не совсем понятно и приемлемо сказанное отцом вашим духовным, все же вы будьте беспрекословны, Господь умудрит вас, и в конце концов вы поймете, что духовник все-таки прав.

Отбросьте своеволие, стремитесь только к одному – радовать своего духовного отца детской доверчивостью, простотою сердца и всесовершенным послушанием. И Господь молитвами отца вашего духовного не лишит вас небесной радости в селениях райских. Аминь.

Некоторые путают гнев с горячностью. Гнев, раздражение, злоба – это одно. А бывает еще горячность. Это когда горячо служат Господу, горячо работают Ему ради того, чтобы спасти человека. Иногда приходится вразумлять человека самыми строгими словами. Не сердитыми, а именно строгими. В этом и проявляется горячность, то есть ревность о спасении ближнего.

И мне, как пастырю вашему, иногда приходится поступать с вами строго. Но лучше пусть человек обидится, нежели потерять благодать священства. Многие по неведению или же по небрежению своему подходят к духовному отцу запросто, как к приятелю или просто знакомому человеку. А следует помолиться, прежде чем приступить к отцу духовному, чтобы Господь открыл через него волю Свою. Подходить к нему надо с благоговением и с твердою верою, что Господь через батюшку укажет вам единственно верный и правильный путь.

Некоторые, не имея рассуждения, часто впадают в уныние. Ропщут, когда получают от духовника какое-либо замечание. Избави нас, Господи, от этого! Совесть наша грязная и душа грязная. Поэтому нужно благодушно принимать всякого рода замечания, сделанные духовником: не огорчаться, не отчаиваться, а наоборот – радоваться и благодарить Бога.

В пастырском Богословии сказано, что отец духовный дается не для дружбы, а для спасения.

Святитель Иоанн Златоуст, святитель Николай Чудотворец и даже всегда ласковый преподобный Серафим Саровский тоже были строги и проявляли горячность. Они не могли терпеть неправды.

Подражая этим великим светильникам, и я горячо стараюсь насаждать добродетели в сердцах ваших. Собственно, это не я, а Церковь так рекомендует и Господь повелевает так делать: увещевай, обличай строго, строго наказывай, но спасай! Для того и дается сан священства.

Приходится иногда проявлять горячность и к своим духовным детям, потому что надо собрать всех их, всех своих овец, чтобы ни одна из них не пропала. А духовные чада должны помогать своему духовному отцу, должны оправдывать свое назначение, чтобы, явившись пред Престолом Судии в день последний, я мог бы дерзновенно сказать: «Аз есмь и овцы моя!»

Молитва есть пища для души. Молитвою очищается ум, освящается сердце, кротким становится нрав. Если день начат без молитвы, он непременно проходит в суете бесполезной. У человека же, начинающего свой день молитвою, все устрояется во благо.

Для тех, кто не имеет времени выполнить положенные утренние или вечерние молитвы, предлагается правило Серафима Саровского:

Царю Небесный – 1 раз.

Отче наш – 3 раза.

Богородице Дево – 3 раза.

Верую – 1 раз.

Однако это правило не исключает совершенно чтения Евангелия, Псалтири, полных утренних и вечерних молитв. Молиться следует непрестанно, освящать молитвою даже дыхание. Наглядно молитву на вдох и выдох можно изобразить следующим образом:

1. Господи (вдох) помилуй (выдох)

2. (Вдох) Господи (выдох) Иисусе (вдох) Христе (выдох) Сыне (вдох) Божий (выдох) помилуй (вдох) мя (выдох) грешнаго

3. (вдох) Пресвятая (выдох)

Богородице (вдох) спаси (выдох) нас.

Молиться следует нерассеянно, потому что когда мы молимся рассеянно, то мы тем прогневляем Бога. Рассеянная молитва и дремота в церкви бывают от маловерия и слабой любви к Богу. Стоять в храме следует со страхом Божиим и смирением, чувствуя благодатную силу, в нем пребывающую. Молитва наша не должна быть голословною. Ум и сердце наши должны участвовать в этой беседе с Богом. Соберем рассеянный свой ум, опустим его в сердце, пусть священнодействует в нем, как на престоле. Таким образом, молитва становится умносердечной.

Кто пребывает в постоянной молитве и богомыслии, с тем всегда Господь. И, говоря словами Священного Писания: «Аще и во ад спадет – не убоится сердце его!» Где бы ни был такой человек – с ним Господь, он не теряет молитву и поэтому не страшны ему ни колдуны, ни чародеи. Господь хранит горячо призывающих Его вовеки.

Возлюбленные! Святая Церковь призывает нас молиться друг за друга. Приходя в алтарь, я, как пастырь, поминаю вас. Прошу Господа даровать вам благодать содействующую и укрепляющую, которая поведет вас от силы к силе, к благочестию и которая отгонит от вас нечестие. В своих молитвах о вас призываю покров и заступление Царицы Небесной. Прошу и молю Ее, да поможет Она вам жить в мире, с миром Божиим, жить в радости Святого Духа, жить по правде Божией и славить Господа устами и сердцем.

Вынимая частицы, опять молюсь за вас: «Не мене ради, но ради благодати священства, на мне лежащей и во мне пребывающей, помяни их! Духом Святым помоги им хранить себя в терпении и смирении. Удали от них всякое нечестие; примири их; помоги им благодушно нести свой крест. Помоги им в скорбях и в болезнях, разреши все их вопросы Духом Твоим Святым! Подаждь им все просимое, если то сообразно воле Твоей Святой».

Возлюбленные! Пастырская любовь и молитвы за вас пребывают во мне постоянно. Сроднив меня с вами, они пребудут во мне до конца дней моих и пойдут со мною даже за пределы гроба.

Взаимно и вас прошу: поминайте меня в молитвах ваших. Как духовного отца поминайте меня, потому что духовный отец возродил вас для жизни непрестающей, радостной, вечной, потому что он, желая вам спасения, берет на себя немощи ваши; потому что в последний страшный час он явится ходатаем и заступником вашим пред Господом.

Как спасительны молитвы, когда они взаимны! Будем взаимно молитвенно желать друг другу вечной радости в селениях райских, и Господь, видя наше расположение сердечное, будет хранить нас на нашем крестоносном пути к вечной радости. Аминь.

Господи, оружие на диавола – Крест Твой дал еси нам!

Крест – это не только знак христианина, это оружие, отгоняющее злую силу. Господь во время крестных страданий оставил на Кресте свет и любовь, поэтому от Креста излучаются лучи благодатного света и Божественной любви. Благодатный свет, от Креста исходящий, жжет злобную темную силу, а любовь всех объемлет. Поэтому когда мы носим крест на груди и лобызаем его с любовию, то освящаем себя и наружно, и внутренне.

Когда мы лобызаем свой крестик, то лучи благодатного света и Божественной любви проникают в наш характер, в нашу совесть, в нашу душу и сердце. Крест нам дан при крещении, и мы никогда не должны расставаться с ним и забывать о нем.

Возлюбленные! Будем целовать крестик по 5 раз в честь пяти язв Господа; будем целовать его, исповедуя пред ним грехи свои, как Мария Египетская в пустыне. Будем целовать крестик за родных и близких; будем и себя освящать, лобызая свой крестик с молитвою: «Пролей, Господи, каплю Святейшей Твоей Крови в мое сердце, иссохшее от страстей и грехов и нечистот душевных и телесных. Аминь».

Во время пения «Херувимской» совершается великий вход. Символически это означает, что Господь Иисус Христос идет на вольные страдания, на Распятие. Идет за нас, потому что своими грехами мы и сейчас распинаем Его. Распинаем Его ропотом, маловерием, осуждением ближних, завистью, гневом и многими другими беззакониями. Вновь и вновь мы повторяем Своему Спасителю кровавую Голгофу.

Ты думаешь, Голгофа миновала,

При Понтии Пилате пробил час

И жизнь с тех пор уже не повторяла

Того, что быть могло единый раз?

Иль ты забыл? Недавно мы с тобою

По площади бежали второпях,

К судилищу, где двое пред толпою

Стояли на высоких ступенях.

Испрашивал один... и сомневался.

Другой молчал, как и в былые дни;

Ты все вперед к ступеням порывался,

Кричали мы: «Распни Его, распни!»

Шел в гору Он, ты помнишь, без сандалий,

И ждал Его народ из ближних мест;

С Молчавшего мы там одежды сняли

И на веревках подняли на Крест.

Ты, помню, был на лестнице направо,

К ладони узкой я приставил гвоздь...

Ты стукнул молотком по шляпке ржавой,

И вникло острие, не тронув кость.

Мы о хитоне спорили с тобою,

В сторонке сидя, у костра, вдвоем;

Не на тебя ль упала Кровь с водою,

Когда ударил я его копьем?

И не с тобою ли у двери гроба

Мы тело сторожили по ночам?

Вчера, и завтра, и до века оба

Мы повторяем казнь Ему и нам.

Возлюбленные, слушая пение «Херувимской» и сознавая себя сообщниками распинателей, будем слезно молить Идущего на страдания пощадить и помиловать нас. Будем обращаться к Нему в простоте сердца: «Господи, я опять осуждаю, гневаюсь, раздражаюсь, завидую, опять распинаю Тебя грехами моими, но Ты меня опять прости, как простил Своих распинателей!»

«Тебе поем...»

Когда поют «Тебе поем. Тебе благословим. Тебе благодарим, Господи, и молим Ти ся, Боже наш», в это время на престоле совершается пресуществление Даров: хлеб-просфора Духом Святым претворяется в Тело Христово, а вино – в Кровь Христову. Эга тайна постигается только верою.

В это время и мы, возлюбленные, должны молиться о перерождении самих себя, своих родственниках и близких. Все мы грешные, нечестивые и нерадивые, поэтому будем прибегать ко Господу с молитвою:

– Господи, помоги нам исправиться, обнови нас! Из нечестивых соделай нас благочестивыми; из нерадивых соделай усердными к исполнению заповедей Твоих!

«К кому возопию, Владычице?..»

Такими словами от лица всех верующих обращается Святая Церковь к Царице Небесной. И действительно, к кому, как не к Ней, обращаемся мы за помощью? Во все времена православные люди прибегали к покрову Царицы Небесной, слезно умоляя Ее быть им Заступницей и Ходатаицей пред Сыном Своим.

Сколько чудесных исцелений от икон Своих посылала Она для вразумления, поддержки и прославления верных рабов Своих!

И в наши дни мы прибегаем к Ее Милостивому заступлению, потому что «не имамы иныя помощи». И в наши дни она обращается ко Господу: «Сыне Мой, пощади и помилуй создание Твое! Пощади его ради Меня, потому что он всегда прибегал ко Мне и просил быть ему Заступницей».

Предстательством и заступлением Царицы Небесной мы дерзаем приступать к Таинству причащения, аще и недостойны.

Чем воздадим мы нашей Ходатаице за такое любвеобильное попечение о наших грешных душах? Потщимся, возлюбленные, выполнять το, о чем говорила Она Сама.

«На земле Я прошла 15 этапов земной жизни. И кто будет их вспоминать с десятком «Богородице...», тому Я помогу во всем».

Исполняя этот завет Царицы Небесной, станем читать Богородичное правило, то есть 150 раз в сутки молитву «Богородице Дево, радуйся...». Какую великую силу и помощь в борьбе со злой силой являет собой это правило!

И Царица Небесная всегда будет помогать нам по неложному обещанию Своему.

По достоинству своему девство приравнивается к монашеству. «В миру монах» – так говорят о девственниках. Девство, если кто избрал этот путь, должно быть безукоризненным и несомнительным.

Девицы благочестивые призваны подражать Божией Матери, Ее кротости и крайнему смирению. Чистота, как нежный цветок, боится малейшего дыхания. Один взор, одно слово смущает ее. Дева, разумеющая цену этой добродетели, избегает случаев, даже самых отдаленных, самых незначительных, чтобы не оскорбить ее (чистоту).

А ведь есть девицы христианские, беседующие без осторожности с людьми, которые не суть ангелы. Дева, особенно любящая похвалы, недолго остается равнодушною к тому, кто ее хвалит...

Хочу пожелать всем девам: будьте бодры во избежание вседневных случаев падения, умножаемых врагом вашим диаволом, тогда Господь ниспошлет вам силу и в тех случаях, которых вы предвидеть не могли.

Идеже не бе страх – тамо убояшася...

– Возлюбленные! Ко многим, именующим себя верующими, можно отнести эти слова. Таковые боятся показать, что они верующие, стыдятся пойти в храм. Это страх и ложный стыд. Мы называемся христианами, то есть последователями Христа. Христос за нас пострадал даже до смерти, и мы должны идти таким же путем. Если нам будут какие-либо принуждения делать, насмешки и притеснения – все равно мы не должны отказываться от Христа. Надо отбросить ложный стыд, ложный страх и исповедовать христианскую веру до смерти. Носить крест на груди своей, потому что выше всего – исповедовать Христа Сыном Божиим и носить крестик не боясь, не стесняясь.

Возлюбленные! Верующие люди должны вести себя так, чтобы отличаться от неверующих и поведением, и походкой, и тихим, кротким нравом, чтобы верующие были поистине солью земли и светильниками миру.

Мы, верующие, должны быть примером для других только с хорошей стороны; во всех случаях жизни владеть собой разумно.

Да поможет нам Господь исповедовать Православную веру, своею благочестивою жизнью насаждать ее среди неверных. Аминь.

Возлюбленные! Все мы верим в Бога, а вот в Промысл Божий твердо верить не можем. Доказательством тому наш ропот, уныние и отчаяние, когда нам приходится переживать скорби, болезни, напраслины и клеветы. А ведь все эти видимые невзгоды являются очищением для души.

Господь, любя нас, посылает скорби, болезни и напраслины – этот крест внутренний, и мы должны нести его благодушно, потому что Господь сказал: «Кто хочет идти за Мной, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мной» (Мф.16:24). И еще: «Кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Мф.10:38).

Возлюбленные! Что бы ни случилось с нами скорбное, всегда будем повторять: «Не от Тебя ли это было?» Будем твердо верить, что Господь Милосердный не попустит нам испытания выше сил наших.

Промыслительная десница Господа ведет нас спасительным путем. Узкий путь сей, тернистый и скорбный, но ведет он к вечной радости и блаженству. Поэтому не будем смущаться и роптать, если Господу будет угодно испытывать нашу веру в Его Святой Промысл. В трудные минуты обид и огорчений будем с надеждой обращаться к Нему: «Верую, Господи, помоги моему неверию!» Аминь.

«Вера без дел мертва есть» – возвещает нам Святая Церковь.

Как часто думаем мы, что добрые дела – это подаяние милостыни больным и неимущим – это устроение только внешнего, видимого благополучия наших ближних. Наша мысль не простирается глубже, к тому невещественному добру, которое мы призваны оказывать окружающим нас. А ведь добрые дела – это и прощение всяких обид, и терпение напраслин, и молитва о тех, кто нам в тягость – то есть молитва за врагов.

«Благословляйте клянущих вас!» Послушны ли мы сему повелению? Ведь и Господу причиняли страшные муки, распяли Его, а Он со Креста говорил: «Отче, не вмени им это во грех, не ведают, что творят».

Если мы христиане, то должны идти теми же путями, которыми шел Христос. Больше зла у нас, чем добрых дел. Но не будем отчаиваться. И вместе с подаянием милостыни видимой будем милосердны к людям. Не будем жестокосердными, как Ирод. Не станем убивать в ближних добро своими жестокими и гордыми поступками. Со всяким смиренномудрием, терпением и кротостию будем снисходить друг к другу любовью, будем оказывать благодеяния недругам нашим, молитвенно обращаясь ко Господу: «Господи, умягчи сердца злых человек! Имиже веси судьбами спаси души восстающих на мя!»

Смирение не осуждает, не завидует, не огорчается, но все приемлет благодушно. Блажен человек, стяжавший этот чудный дар – смирение! Потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать.

Еордость в человеке начинается с зависти и огорчения. Гордость замечает пороки других и осуждает их. Напротив, смирение видит в ближних только хорошие стороны, не завидует, а искренне радуется успехам ближних.

Возлюбленные! Удаляйтесь гордости! Вместо того, чтобы завидовать и осуждать, старайтесь как можно больше служить ближним. Радуйтесь благополучию и дарованию ближних, в этом и проявится великая христианская добродетель – смирение.

Святая Церковь просит и предостерегает нас: «Не судите, да не судимы будете!» Особенно ни в коем случае нельзя осуждать священников. 21-е правило IV Вселенского Собора гласит: «От клириков или мирян, доносящих на епископов или на клириков, не принимати доноса просто и без изследования, но прежде изследовати общественное о них мнение».

За один порок осуждения человек может сделаться пьяницей, блудником и даже разбойником, потому что тот грех, который мы замечаем и осуждаем в ближних, в будущем непременно увлечет и нас.

Возлюбленные! Бегайте осуждения. Осуждая кого-либо, мы вторично распинаем Господа и Духа Святого от себя отгоняем.

Да и кто ты, дерзнувший осудить ближнего своего? Если Господь видит беззакония падшего и не наказывает его, но терпит, то кто дал нам право судить такого? Ведь, похитив у Господа сан Судии, мы становимся антихристами, то есть противниками Богу.

Убоимся осуждения! Будем милостиво снисходить к немощам окружающих нас, чтобы исполнились на нас слова: «Блажени милостивии, яко тии помилованы будут».

Возлюбленные! Удержимся от разбора чужих поступков, успокаивая себя тем, что это не осуждение, а лишь рассуждение. А если случится допустить подобного рода «рассуждения», то будем разбирать ближних только через свое собственное падение, то есть с полным сознанием своего негожества, будем говорить так:

– Я не могу осудить падшего за пьянство и разврат, потому что сам я убиваю людей злыми поступками и словами. А ведь все заповеди даны Одним Законодавцем. Сказавший «Не упивайтеся вином» сказал также: «Не убий». Значит, я тоже являюсь преступником закона, потому как могу осудить падшего?

Рассуждая таким образом, мы будем смягчать вину ближнего и видеть свою собственную.

Потщимся, возлюбленные, непрестанно отгонять мысли осуждения и просить Господа: «Даждь ми зрети моя согрешения и не осуждати брата моего!»

«Господи, Ты видишь мою болезнь. Ты знаешь, как я грешен и немощен; помоги мне терпеть и благодарить Твою благость».

Возлюбленные! Эта сильная молитва составлена великим подвижником, старцем Силуаном. Благодарить Его благость – это благодарить Бога за все скорби, болезни, напраслины и клеветы.

Нужно всегда прислушиваться к голосу совести, а если ослушались совести, то нападает тоска, уныние. Иногда Господь попускает, за наше нерадение и ропот, такую болезнь – «одержимость», когда злая сила проникает в нашу совесть. А некоторым попускает это, чтобы укрепилась в них вера. Поэтому надо просить Господа, чтобы Он помог нам избавиться от нерадения и небрежения к делу спасения; в бедах и искушениях одерживать победу; не возмущаться и не роптать на людей за напраслины. Научимся любить своих обидчиков – благодетелей; будем иметь благую снисходительность к людям.

Возлюбленные! Когда станем просить у Бога духовных дарований, например: премудрости, веры, надежды, любви, кротости и смирения, тогда вспомним, что мы образ и подобие Божие, что душа наша есть как бы некий отпечаток Божества и все богатство души заключается в Боге, как в сокровищнице, откуда мы можем черпать всякое духовное благо.

Будем удерживаться от падений, чтобы не осквернить в себе образ Божий. Вручая себя милостивому попечению Творца всех, со всяким смиренномудрием будем обращаться к Нему, говоря: «Мой ограниченный дух изошел от Твоего беспредельного, Всесовершенного Духа; вот, я беден, Владыка мой, премудростию и разумом или верою, надеждою и любовию, кротостию и смирением; призри на желание сердца моего и даруй мне Твою премудрость, веру непостьщну, надежду тверду, любовь нелицемерну!» Аминь.

«Марфа, Марфа, печешися и молвиши о мнозе...» – и в наше время звучат эти слова Христа Спасителя. Кто из нас не уподобляется Марфе, суетящейся и заботящейся только о земном? Даже посещая святые места, наслаждаясь чудным церковным песнопением и чтением, мы не перестаем держать в уме своем мирское, временное, житейское. Порою не трогают оледеневших сердец наших слова, слышанные нами в церкви: «Всякое ныне житейское отложим попечение» – и уходим мы из храма неисцеленными.

Возлюбленные! Входя в храм, оставим за порогом его все свои заботы и тревоги о земном, вознесем ум свой горе, чтобы благодать Божия коснулась наших сердец, чтобы уйти нам из храма обновленными.

Оставим суетность Марфы и изберем благую часть Марии, то есть стремление к слышанию слова Божия и исполнению (хранению) его.

Возлюбленные! Во всех случаях жизни будьте благочестивыми христианами. Входя в дом, несите с собою благочестие и благодать, приветствуйте встречающих со словами: «Мир дому сему». Беседуйте скромно, поучайте кротко, поучайтесь со смирением. Пусть благочестивая жизнь ваша будет добрым примером для неверных, чтобы всею вашею жизнью прославлялся Господь. Проповедуйте и насаждайте благочестие своими добрыми делами.

Я не знаю, предопределен ли я ко спасению или обречен на вечные мучения... Но – страшиться ли мне этой неизвестности, отчаиваясь в своем спасении?.. Да простит мне Судия мой и Бог, если я успокою себя верою, что Он, если я сам тому не помешаю, может и отменить о мне Свое предопределение, вняв слезному раскаянию и молению моему, и преложит о мне суд Свой на милость.

Наша любовь к Богу измеряется нашей готовностью принять посылаемые нам страдания и несчастия, и видеть в них руку Божию. Поддержкой нам может быть то, что страдания эти есть также мера любви Божией к нам.

Нельзя жить истинной и достойной жизнью здесь, не готовясь к смерти, то есть не имея постоянно мысли о смерти, о жизни вечной.

По собственному опыту знаю, как страшно допустить забвение о смерти.

Господи, спаси меня! Не остави меня в час смертный! Услыши меня и ныне, из глубины души взывающего:

В час полночный, когда засыпает обитель,

Пред Распятием низко склонясь,

Я молю Тебя, мой Искупитель:

В смертный час Ты меня не оставь!

Вас прошу я, мои дорогие,

Во Христе отцы, братья, сестры и друзья,

Как умру, схороните в пещерной могиле

Под Распятием Крестным меня.

Чтобы Крест Всесвятой, мой любимый,

Своей славой всегда украшал

Мой телесный прах и могилу,

Мою душу чтоб там утешал.

И к Тебе, мой Господь, я взываю:

Ты меня под Крестом упокой,

На Котором висел Ты, страдая;

Чтоб Он там охранял мой покой...

И, как Богу, Тебе перед смертью моею

Приложу я молитву свою:

У подножья Креста, в любви пламенея,

Дай окончить Ты мне жизнь мою!

Будь всегда, Святой Крест, над могилой,

Где покоиться прах будет мой, –

Мою душу, Иисусе Сладчайший, помилуй,

Со святыми ее упокой!!!