Роль воображения в современном западном оккультизме

В статье рассматривается роль воображения в различные периоды жизни и деятельности Е. Блаватской, Р.Штайнера, С.Торопа (Виссариона), И. Береславского начиная с процесса их личностного становления еще до увлечения ими оккультизмом или построения ими собственных оккультных или сектантских доктрин. Особое внимание уделено влиянию и значению воображения в созданных ими доктринах и практиках, а также затрагиваются различные версии интерпретации ясновидения Блаватской, которые анализируются в контексте православного аскетического Предания.

* * *

В 1907 г. в открытии русского отделения Теософского общества в Смоленске принимали участие два архимандрита, и по этому поводу спиритический журнал «Ребус», приветствуя создание отделения, назвал устав Общества «интересным фактом преломления принципов теософии через призму российского христианского мистицизма»¹ . Теософия Е. Блаватской тогда соблазняла обещанием непосредственного постижения сверхъестественного через контакты и под руководством «махатм», а позже Р.Штайнер очаровывал тем же, но другим способом – методологией постижения сверхъестественного и духовного с точностью математического анализа… В конце XX – начале XXI в. оккультизм привлекает больше прикладными направлениями, например, диагностикой кармы или возможностью психологической коррекции подсознания. Поэтому у «Нового акрополя», продвигающего чисто теософские идеи о наступлении «шестой расы», последователей не так много, как у тех, кто предлагает услуги по конкретным жизненным ситуациям. Вместе с тем, несмотря на эти нюансы, у них имеется и общий базис, который заключается в провозглашении мнимой с точки зрения Православной веры идеи о единстве всех религий и вер, о тождестве учений на эзотерическом уровне или общности религиозного опыта верующих людей. Исходя из этого, разработанные в рамках оккультных доктрин прикладные направления или методологии некоторые ученые предлагают рассматривать как универсальные концепты, которые могут «выполняться независимо от религиозной и культурной принадлежности человека; к ним можно приобщиться независимо от возраста»² . К таким концептам относятся, например, «упражнения и рекомендации Р.Штайнера по развитию ясновидческих способностей»³ , использование методологии вальдорфской школы в педагогике и образовании, диагностика кармы Лазарева, метод психологической коррекции подсознания человека – «тета хилинг» Стайбл и другие, в основании которых лежат идеи теософии Блаватской. Помимо того, что ее теософия является теоретической базой для многих современных оккультных доктрин и практик и она оказала влияние на формирование учения некоторых русских сект, например, секты Виссариона и «Богородичного центра». Опровергнуть эти оккультные утверждения можно несколькими путями, например, сравнив вероучительные положения Православия и оккультизма или их принципы духовной жизни. В данной статье предлагается решение этой задачи по второму пути с акцентированием внимания на роли воображения и ясновидения в современном западном оккультизме и отношении к воображению в религиозной жизни православных подвижников. В ней будут рассмотрены взгляды тех оккультистов, чьи идеи актуальны для России и оказали влияние на формирование современного сектантства. Данная статья состоит из двух частей. В первой части рассматривается роль воображения в процессе личностного становления видных оккультистов еще до их увлечения эзотеризмом на примере Блаватской и Штайнера и находящихся под влиянием их идей Сергея Торопа (Виссариона) – основателя секты «Церковь последнего завета», и Иоанна Береславского – основателя «Богородичного центра». Во второй – исследуется проблема воображения и ясновидения в теософии и ее производных с точки зрения некоторых светских исследователей оккультизма и с позиций Православия.

Основательница теософии Е.П. Блаватская была крещена в Православной Церкви через несколько часов после рождения из-за боязни близкой смерти девочки от тифа, но, кроме этого факта, о ее церковной жизни почти ничего не известно до сообщения о венчании в семнадцатилетнем возрасте. Зато мемуарная литература сохранила много психологических черт ее характера, который, по словам ее родственницы, не менялся с семи до пятнадцати лет⁴ и, следует отметить, почти не изменился до конца ее жизни.

Блаватская была от природы наделена многими талантами и в то же время с детства «не признавала никакой дисциплины, не прислушивалась к наставлениям воспитателей, обо всём имела собственное мнение <…> была исключительно самоуверенной и отчаянной <…> учителя теряли с Еленой всякое терпение <…> была абсолютно равнодушной к указаниям старших»⁵.

Бабушка Блаватской, Надежда Фадеева, отмечала, что Елена отличалась от всех детей своеволием, беспокойным и очень нервным темпераментом, стремлением к независимости и свободе вплоть до того, что «малейшее противоречие вызывало в ней раздражение, доходящее часто до конвульсий»⁶. Она отличалась любопытством в отношении всего неизвестного и тяготением к умершим.

Все эти качества Блаватской были соединены, по мнению Н. Фадеевой, «с необычайно богатым воображением и исключительной чувствительностью»⁷ : именно воображение и мечтательность были центром ее странной душевной жизни. Блаватская с детского возраста «могла часами, а иногда и днями спокойно сидеть и что-то сама себе, как полагали люди, шептать и одна, в темном углу»⁸. По рассказам самой Блаватской, с шести лет к ней «каждый вечер приходил какой-то старый дух, чтобы через мою руку письменно передавать различные сообщения»⁹. Сестра Блаватской Вера Желиховская отмечала, что в детстве Блаватская любила играть в подвале старого здания в обществе некоего духовного существа, названного «маленьким горбуном», и, «когда ей было 12 лет, ее нашли <…> в одном из подземных коридоров, разговаривающей с каким-то невидимым существом»¹⁰.

Позже Блаватская уверяла, что с детства «видела какого-то величественного индуса в белом тюрбане», и называла его своим Хранителем, спасавшим ее «во всех бедах»¹¹. Со временем Блаватская попала в полную зависимость от духов, которые являлись ей в воображении, проявлялись помимо ее воли и редко ей подчинялись¹². Их действие сопровождалось стуками, постоянными передвижениями предметов даже в присутствии церковного духовенства. Неудивительно, что в молодости она проявляла непостоянство

во всем: «бросалась из места в место, от одного дела к другому, не находя занятия по душе»¹³.

Иногда с ней случались странные болезни, во время которых когда она закрывала глаза, то ощущала, что меняла свою идентичность, становясь другим, неизвестным ей человеком¹⁴. В поздние годы Блаватская оставалась такой же, и если что появилось у нее нового, так это способность скрывать свои недостатки и страсти. Ее критики отмечали, что она «находила удовольствие в демонстрации собственного интеллектуального превосходства любого рода над теми, кто ее окружал, в частности над мужчинами»¹⁵.

Отношение ее к Церкви и Христу было кощунственным и богохульным. Церковную веру она рассматривала как созданную для примитивного мышления, не верила в бытие Бога, отрицала Божество

Христа, но признавала существование «всемогущего духа Сатаниила». Схожие черты душевной жизни были присущи основателю антропософии Рудольфу Штайнеру, происходившему из католической семьи и до десятилетнего возраста принимавшему «активное участие в церковной службе»¹⁶. В ранние детские годы он, как и Блаватская, уже обладал религиозным опытом; например в сумерках ему явилась тень самоубийцы¹⁷.

Одновременно Штайнер проявлял с детства чрезмерное любопытство ко всему до такой степени, что желал перейти границы познания материального мира, что в его биографами будет представлено как неотрефлексированное стремление увидеть лежавшие в основании мира идеи живыми существами¹⁸.

В студенческие годы Штайнер, будучи очарован естественнонаучными дисциплинами, решил применить их методологию для достоверного познания духовного мира и уже в двадцать два года сравнивал духовное созерцание в своей душе по «отчетливости и прозрачности <…> с математическим мышлением»¹⁹.

На самом деле разработанная им теория познания сверхъестественного оказалась лишь внешне схожей с научной методологией в том, что в ней четко была прописана последовательность шагов для достижения результата, а в главном – в возможности воспроизводимости результата и его объективности – оказалась антинаучной. В самом общем виде задача Штайнеровского пути познания сводилась к тому, чтобы угасить в себе всякую мыслительную деятельность, добиваясь «полной внутренней тишины»²⁰, сделать мышление «пустым», затем создать из мыслей и чувств «органы ясновидения»²¹–духовные глаза, позволяющие оккультисту «видеть вещи, не имеющие никакого физического существования и остающиеся <…> скрытыми (оккультными) для того, кто не прошел духовного обучения»²², и различать астральные и ментальные цвета²³, а также видеть духовные существа высшего и низшего порядка²⁴, подавляя критическое мышление в себе и открываясь картинам, появляющимся в воображении²⁵. С помощью концентрации внимания, контролирования мыслей и чувств оккультисту надо развивать свое воображение до такой степени, чтобы созерцаемый предмет ощущать по цвету, и по виду, и по другим качествам так, если бы он на самом деле реально существовал как «духовная действительность»²⁶, а не в виде чистой (абстрактной) идеи в уме.

На более высоком уровне развития оккультных способностей одна мысль о предмете или его идея должна была наполнять человека такими ощущениями, как будто бы он имел реальный контакт с этим предметом, хотя на самом деле он его не имел. При использовании этой методологии к познанию людей в поле зрения оккультиста должен возникнуть образ душевного мира человека, который ощущается им похожим на пламя: «В середине оно [пламя] ощущается как бы желто-красным, а по краям – красновато-голубым или лиловым»²⁷.

Наконец, на последнем этапе познания «посвящаемому должны открыться некоторые вещи и факты, принадлежащие к высшим мирам. Но он может увидеть и услышать их только в том случае, если он способен ощущать духовные восприятия в виде образов, красок, звуков и т.п.»²⁸. И только тогда, «как ты читаешь книгу, возникшую из действительного внутреннего опыта, в твоей душе деятельны силы (здесь и далее курсив Р.Ш.), делающие тебя ясновидящим, подобно тому как силы природы из живого вещества образовали твои глаза и уши»²⁹.

Цель познания состояла в том, чтобы через знание высших миров посвящаемый приобрел большее доверие к себе³⁰. Штайнеровская теория познания не предполагала объективного критерия достоверности внутреннего опыта, поэтому доверие к себе – это в соответствии со святоотеческой аскетикой есть укрепление в самомнении. В продолжение темы о роли воображения в формировании психологических портретов будут упомянуты пребывавшие под влиянием идей теософии Блаватской Сергей Тороп, или Виссарион, основатель секты «Церковь последнего завета», и Иоанн Береславский – основатель «Богородичного центра».

Сергей Тороп, будущий лжехристос, родился в неверующей семье. Школьные годы С.Торопа не были отмечены знаменательными событиями, и, видимо, у него в жизни мало что получалось³¹, поэтому он часто предавался мечтательности, т.е. уходил «в тот мир, который по-прежнему озарялся вспышками удивительных фантазий и мечтаний, где подолгу купался юный Сергей»³².

После школы эта привычка осталась, и, когда «наступали сумерки, Сергей погружался в таинственный мир свой»³³.

Однажды, пребывая в гневе на православного священника и проведя в этом борении всю ночь, он под утро получил откровение, будто наречен он Виссарионом-Христом и «с этого момента должен исполнять Последний Завет Всевышнего, который призывает все народы и все мировые религии к единению»³⁴. Впоследствии призывы воображать и мечтать стали составной частью его доктрины. Воображение, наставлял Виссарион, «могучий источник истинного познания Бытия»³⁵, поэтому он призывал своих последователей мечтать³⁶ и издал наказ «прорабатывать всё сказанное [Виссарионом] через свое воображение»³⁷, чтобы через образы постигать его учение: «Я надеюсь, вы стараетесь всё это понять, пропустив через свое воображение, выстраивая нужные образы, пробуя прожить правильно тот или иной момент воображайте и пробуйте отреагировать так, как написано в истине. И повторяйте это много раз до тех пор, пока создаваемый вами образ не будет вызывать у вас правильной реакции»³⁸. Мечтания он уравнивал с опытом «прожитых много жизней»³⁹, а через воображение образа в ходе молитвы⁴⁰ якобы происходило единение с ним. Дело дошло до того, что одобрял сексуальное соитие через воображение. Виссарион по своим убеждениям – это настоящий антихрист, поскольку именует себя второй раз пришедшим Христом.

Иоанн Береславский, основатель «Богородичного центра», в молодости также не преуспел ни в чем и занялся поиском истины. По еговоспоминаниям, он искал «прозрений, озарений, иллюминативных вспышек»⁴¹, «ботхисаттствовал как учитель на подмосковной даче», открывал у себя «третий глаз»⁴² и в итоге «переменил девять вер»⁴³. Затем он обратился в Православие и предался экзальтированному образу жизни, о чем позже сам вспоминал: «Строгая аскетика, постоянная внутренняя молитва, ночью – следованная Псалтирь, пятисотница поклонов, купание на святых источниках, затвор келейный при свечах, горящие лампадки и воздевание рук горе в многослезной молитве»⁴⁴.

В обзоре религиозной жизни оккультистов обращает на себя внимание на то, что` является для этих лиц общим, а именно: а) весьма сильно развитое воображение и мечтательность в области религиозной жизни; б) претензии на то, что они владели способностью, именуемой оккультистами ясновидением⁴⁵, которое они рассматривали как инструмент познания духовного мира и людей. Причем, при всём разнообразии видений, в) почти у всех видения и общение с духами начинались еще с детства и г) у всех они встречаются в сумерках или ночью. Важной чертой их характера было: д) своеволие в обычной жизни, которое проявлялось и в области религиозной; е) чрезмерный интерес к всему таинственному; ж) превозношение над другими людьми своими способностями и тщеславие. Все они, з) не имея никакого опыта в религиозной жизни, воспринимали данные душевной жизни за явления сверхъестественного порядка. Наконец, и) все отвергали догматическое учение Церкви. Штайнер видел свою задачу в противодействии Второму Пришествию Христа, а Виссарион выдает себя за Христа, т.е. является очередным современным антихристом.

Поскольку ясновидение в теософии Блаватской является одним из центральных элементов оккультизма, то надо рассмотреть вопрос о достоверности этого ее опыта и его природы. Некоторые современные ученые – исследователи эзотеризма сомневаются в реальности владения Блаватской ясновидением. Так, известный специалист по оккультизму Ханеграаф ставит под сомнение приписываемое Блаватской знание сверхъестественных вещей благодаря ясновидению и телепатическим контактам с махатмами, во время которых она была способна «оставаться во время видений в полном сознании и в полном контроле над своей волей». Ханеграаф считает, что такое знание «скорее уместно в контексте месмерического сомнамбулизма и спиритуализма, чем теософии». В месмеризме медиум погружался в транс, и считается, что в этом состоянии он входит в контакт с духами и они открывали ему некие знания. «По контрасту с месмерическим и спиритуалистическим пониманием ясновидения в теософии, – считает Ханнаргаф, – оно было настолько тесно связано со способностью к воображению, что не казался неуместным вопрос»⁴⁶, можно ли вообще разделять ясновидение и воображение.

Ясновидение Блаватской Ханеграаф рассматривает как результат использования ложной теории психометрии, поэтому ее ясновидение он считает плодом умственной деятельности, вымысла, грез и мечтаний, воображения на основании сведений, почерпнутых из прочитанной ею оккультной литературы, хранящихся в человеческой памяти, и ничего более. Кроме того, он утверждает, что фантазии Блаватской

были усилены воздействием табака и гашиша⁴⁷. Отсюда Ханеграаф заключает, что ей не нужна была сверхъестественная помощь от духовных существ или телепатические контакты с архатами или махатмами, т.е. ее учителями, для написания книг ясновидческим путем в состоянии бодрствования⁴⁸. Обвинения против Блаватской и Штайнера вполне заслуживают внимания, однако Ханеграаф не рассматривает источником так называемого ясновидения наряду с психометрией спиритический опыт Блаватской, что снижает остроту его критики, поскольку спиритизм предполагал разные варианты медиумизма, в том числе и полное погружения в транс с контактом в нем с духовными существами, и, кроме того, Блаватская иногда испытывала странные болезни, в ходе которых она теряла свою идентичность.

Сведя ясновидение к игре человеческого воображения, Ханеграаф выставляет Блаватскую простой фантазеркой. Однако взгляд на роль воображения и мечтательности с точки зрения православной аскетики на душевную жизнь Блаватской дает иную картину. Православная аскетика допускает разные способы воздействия демонов на человека в состоянии бодрствования и во сне. В одних случаях демоны просто являются человеку в состоянии бодрствования или сна, а в других – они воздействуют через тело⁴⁹ и душевные чувства, и результат этого воздействия служит «материалом, из которого ум образует помыслы, которые только кажутся происходящими из сердца»⁵⁰, а на деле их источником являются демоны. Самыми распространенными способами воздействия бесов на ум являются воображение и мечтательность, и человек, не имеющий рассудительности в этой области, легко уловляется демонами⁵¹.

Действия демонов могут простираться даже до изменения восприятия умом человека вещей и предметов. Например, когда человек видит какую-то вещь, то демоны могут вложить ему мысль, что это совершенно иная вещь, и его ум будет воспринимать ее иной по форме, виду, качеству и пр. Или когда человек слышит какие-то слова, то демоны могут воздействовать на ум таким образом, что он в этих словах услышит совершенно другое по содержанию. Всё это происходит потому, что «Бог попустил ему [демону] овладеть мыслительною силою вашею [человека]»⁵². Притом что действия демонов для человека незаметны, сам человек принимает их внушения на уровне мысли и чувства за свои. Только ум, просвещенный благодатью, знает, откуда происходит это возбуждение и движение⁵³.

Кроме того, надо отметить, что опыт Штайнера в постижении душевной жизни в виде пламени желто-красных, лиловых и зеленоватых оттенков в православной аскезе рассматривается признаком явления демонов, «носящих в себе начаток и образ адского огня»⁵⁴, в противовес которому свет благодати чист, т.е. не имеет цвета⁵⁵.

Исходя из этого можно заключить, что мнение Ханеграафа в отношении Блаватской может быть принято частично, и источником ее воображения в бодрствующем состоянии могли быть и знания, почерпнутые из памяти, хранившей многое из прочитанной оккультной литературы, но и сердце, в котором отпечатлелись бесовские прилоги. Наконец, надо отметить, что демоны могут открывать минувшее, настоящее и предсказывать будущее без погружения оккультиста в транс, но делают они это используя возможности своей природы, а не потому, что Бог им это открывает.

Таким образом, душевный мир оккультиста завязан на воображение и мечтательность, сплетенные разными способами со многими страстями, особенно со своеволием и тщеславием, через которые демоны влияют на человека, оставаясь незамеченными для людей, воспринимающих их действия за свои. Уповая на самого себя, на свои силы и возможности, оккультист испытывает сильное внутреннее напряжение, изнемогающе воздействующее на его ум. По меткому слову Н. Бердяева, в теософии нет ничего по благодати, а всё с надрывом и через силу. Противоположная картина душевной жизни наблюдается в православном подвижничестве, основанном на идее отказа от своей греховной воли, лишая страсти силы и демонов их мощного орудия – воображения, мечтательности и чувственности или эмоциональности, пленяющих ум человека. В отличие от оккультистов, видения не утверждали святых в самости и самодостаточности, а, наоборот, через них они сознавали свою немощь и величие Бога как источника этих благ.

В заключение следует отметить, что отношение к воображению в православной аскезе применимо только к области религиозной жизни, но его задействование в области естественнонаучной и в культуре вполне допустимо и необходимо.

Антоний Великий, прп. Житие и послания: Духовно-просветительское издание. М: ООО «Синтагма», 2010. 256 с.

Береславский В.Я. Голгофские Таинства. М.: «Богородичный центр», 1992.

Береславский В.Я. Записки монаха в миру: Духовный дневник. М.: «Богородичный центр», 1992.

Береславский В.Я. Масличная ветвь. М.: «Богородичный центр», 1991.

Желиховская В. П. Моя сестра – Елена Блаватская. Правда о мадам Радда-Бай. М.: Алгоритм, 2017.

Каллист и Игнатий Ксанфопулы, прпп. Наставление безмолствующим // Добротолюбие. 2-е изд. Т. 5. М.: Типо-Литография И. Ефимова, 1900. С. 305–424.

Макарий Оптинский (Иванов), прп. Письма к мирским особам. М. Типография В. Готье, 1862. Нэф М. Личные мемуары Е. П. Блаватской. М.: Сфера, 1993.

Последний завет. Повествование от Вадима. Ч. 1. (Электронный ресурс) https://slovo.vissarion.ru/slovo/vadim/vadim-1/

Тороп С. (Виссарион). Книга обращений. (Электронный ресурс) https://slovo.vissarion.ru/slovo/appeals/

Штайнер Р. Как достигнуть познания высших миров. Ереван: «Ной», 1992.

Штайнер Р. Практическая эзотерика. 2-е изд. Ереван: Лонгин, 2012.

Яковлев В. (Береславский В. Я.). Лукавна и Сосипатр: Христианские сказки. М., 1997

Ах ты, Господи!.. // Комсомольская правда. 1992. 19 марта.

Василий (Кривошеин), архиеп. Богословские труды / Сост., авт. биограф. вступлений диакон Александр Мусин. Н. Новгород: Издательство «Христианская библиотека», 2011. 752 с.

Осипов А. А. «Путь к посвящению, или Как достичь познания высших миров»

Рудольфа Штайнера как практическое руководство в духовном совершенствовании личности // Наукові праці [Чорноморського державного університету імені Петра Могили комплексу «Києво-Могилянська

академія»]. Серія: Філософія. Миколаїв, 2015. Філософія. Вип. 288. Т. 300. С. 77–82.

Попов К. Блаженный Диадох (V-го века), епископ Фотики древнего Эпира, и его творения. Т. 1. Киев: Типография И.И, Горбунова, 1903.

Риуэ-Короз С.Эпопея ДухаXX-го века. Биография Рудольфа Штейнера. (Электронный ресурс) https://docplayer.ru/52083138-S-riue-koroz-epopeya-duha-xx-goveka-biografiya-rudolfa-shteynera.html (Доступно 30.11.2019).

Розенбах П.Я. Ясновидение // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Т. 41. СПб., 1904. С. 846–847.

Ханеграаф В.Я.Теософское воображение //Aliter. 2018. № 9. С. 3–37.

Carlson M. No religion higher than truth: a history of the theosophical movenment

in Russia, 1875–1922. Princeton (New Jersey): Princeton University Press, 1993. 298 p.