В. П. Титову от 10 апреля 1845 г.³⁹

Спешу известить вас, что я отплыл из Александрии в Каир 2 февраля и прибыл туда на другой день вечером. Три дня провел я здесь в свиданиях и собеседованиях с александрийским патриархом Иерофеем и с братией Синайской горы и потом отправился в верхний Египет по Нилу. Туда увлекло меня неодолимое желание видеть дивные остатки древней образованности египтян, посетить монастыри и пещеры, в которых спасались первые христианские отшельники, и приобрести сведения о состоянии коптской церкви, этой старой и отдельной отрасли церкви восточной. Желание мое исполнилось. Я видел чудеса искусства человеческого, посетил 30 монастырей по правую и левую сторону Нила, начиная от Эсне до Каира, и снял планы древнейших и замечательнейших обителей, беседовал с шестью епархиальными архиереями коптскими и приобрел точные понятия о внутреннем и внешнем состоянии их церкви. Епископы, монахи, священники и миряне, по поручительному письму коптского патриарха, везде принимали меня с братской любовью, а в двух епархиальных городах и в одном общежительном монастыре, против чаяния моего и не смотря на мои просьбы и отговорки, воздали мне священные почести по их обряду. Коптская церковь весьма близка к нашей православной по уставам, обрядам и даже по догматам, исключая некоторые члены веры. Она подобна небольшой житнице, в которой пшеница смешана с плевелами. Одному Богу известно, кто и когда очистит сию пшеницу и положит ее на гумно церкви истинной. Римская пропаганда со времени покорения Египта турками содержит свои монастыри и своих миссионеров под покровительством Австрии и Франции, но успехи их доселе ограничились унией немногих семейств коптских в городах; в деревни уния не проникла.

Совершив любознательное и весьма многотрудное путешествие по Египту от 7 февраля по 2 апреля, я остановился в Каирской патриархии, где и намерен провести страстную седмицу и первые дни Пасхи. Синайские отцы приглашали меня жить в их подворье; но я предпочел патриархию, потому что в ней есть церковь, а там нет ее, ходить же к богослужению из подворья в патриархию и далеко и весьма неприятно в городе, наполненном изуверными мусульманами. Впрочем, я имею сношения с синайским братством. Здесь и на Синае мне нужно не малое время для наблюдений; ибо завеса, скрывающая прошедший и настоящий быт тамошнего монастыря, весьма медленно и трудно приподнимается, да и из-за нее выказываются некоторые странные явления, требуется поверка слухов и оправданий, осторожность и искусство в речах и в направлении разговоров; оказывается, что некоторые сведения о Синае можно получить только на Афоне и наоборот, потому что иноки (случается) перемещаются с одной горы на другую. Посему я решился оставить поездку в Иерусалим, Дамаск и в прочие города Сирии и провести весь настоящий год на Синае и Афоне.

Монастырские дела в Молдавии и Валахии волнуют умы всех тех, которых касаются сии дела. Здесь мне читаны письма архиепископа Синайской горы к патриарху александрийскому и к синайским отцам. Он пишет, что «в Валахии воздвигнуто великое гонение на монастыри и на игуменов… в Молдавии выжидают конца сего гонения, дабы предпринять то же самое в случае удачи г. Бибеско… Ужели все это делается по попущению Севера? Почему русский генеральный консул, в глазах которого гонение совершается, молчит? Он подкуплен и потому писал в Петербург, что все распоряжения Бибеска касательно монастырей и игуменов очень хороши?!»⁴⁰ Слушая это, слушая вопли и просьбы, я не знаю, что отвечать докучающим, и только в общих выражениях утешаю их благочестивым соучастием Севера, намекая, впрочем, слегка, что ежели есть злоупотребления по имениям монастырским, то надобно прекратить их, дабы не вооружить против себя правительства молдаво-влахийского. Синайские отцы показывали мне грамоту блаженной памяти государя Петра Великого, по которой Синайская гора принята под покровительство Российской империи, и наотрез сказали мне, что они просят единственной помощи от России, оставления имений в княжествах за их монастырем на старых правах. Подобное волнение по подобным письмам, без всякого сомнения, происходит и в Иерусалиме, и в Дамаске, и на Афонской горе. Не мое дело судить о нем и о последствиях его, но я желал бы получить наставление, что мне надобно говорить в том случае, когда на мое предложение о благочестивом соучастии российской церкви в положении такого или другого монастыря или престола патриаршего отвечают: «Не лишайте нас имений наших и прав наших законных».