Е. Л. Ширман от 30 мая 1859 г.

Драгоценное письмо ваше от 23 января получено было мною перед отъездом с Афона в Фессалию. Тогда я не успел отплатить вам за слово словом и расплачиваюсь теперь.

Весьма приятно мне было узнать о продолжении вашего искреннего расположения ко мне. Я ценю оное высоко, как чувство, появившееся в душе вашей у святынь иерусалимских, где сменялись наши слезы, сливались наши молитвы и длились наши беседы. Воспоминания о мне ваших наперсниц вызвали молитвы мои о них. Я молился о всех вас в заоблачной пустыне Олимпийской и на высочайших нерукотворенных столпах Метеорских, у подножия алтарей, кои поставлены там крепкой верой и крепким самоотвержением древних отшельников.

Путешествие мое в Фессалии походило более на торжественное шествие, нежели на скромное странствие. Епископы, монахи и христиане везде там принимали меня искренно, почтительно и доверчиво. Мне открыты были все тайники, в коих хранятся святые мощи, священные утвари, редкие рукописи, царские и патриаршие грамоты и разные дела минувших дней. Я возвратился оттуда с медовым сотом.

Меня уведомили из Петербурга, что св. синод отсрочил мое пребывание на Востоке на пять месяцев. Радуюсь и еду отсюда на Афон, где мне надобно докончить свое дело. Однако недолго пробуду там и отправлюсь в Иерусалим за своими пожитками и книгами, а оттуда домой.

Пора мне домой! Восток уже не занимает меня. Я изучил его.

Пора мне расснастить восточный корабль мой и возложить на алтарь отечества те перлы, цветы, снопы, грозды, кои собрал я в отдаленных странах.

С недавнего времени я необыкновенно спокоен; думаю, оттого, что благодать Божия посетила мою душу и крепко сочетала волю ее с волей Отца щедрот и всякой утехи.

Пишите ко мне. Говорите со мною. Я люблю слушать вас.