Н. И. Любимову от 25 апреля 1854 г.

Срок нашего пребывания в Иерусалиме окончится с пятым днем мая. Долее оставаться здесь мы не можем. Ибо австрийское консульство по настоянию Порты уже не примет нас под свое покровительство по истечении сказанного срока, да и некоторые из здешних эфендиев начали поговаривать громко, будто мы соглядатаи настоящих событий в Турции, и будто к нам приплетаются греки и армяне в чаянии разных выгод в будущем. Поводом к такому говору послужило, между прочим, мое посещение отцов пеласгова и гайканского рода (и их ко мне) в дни светлые, посещение единое и единственное со времени настоящей войны между Россией и Турцией. Это обстоятельство показывает, что нас надзирают здесь не друзья наши. Надобно же избавить их от всяких подозрений и отдалить тень, набрасываемую нашим присутствием на монастыри греческий и армянский. Всему есть свое время и свой конец. Правда, грустно оставить возлюбленные святыни христианские и прервать благотворное влияние на единоверцев наших в св. Земле и ученые разыскания о христианском Востоке; но должно покориться грозным обстоятельствам и видеть в них волю Божию.

Прерывается священнослужение наше у Гроба Господня пред лицом всех племен христианских, – на время ли, навсегда ли, не знаю, – и мы возвращаемся в богоспасаемое отечество указанным нам путем. Послушание высшей воле увлекает нас под сень родных алтарей. Посему в сердцах наших есть надежда на справедливое и милостивое внимание начальства к обеспечению нас в будущем и особенно к успокоению моего старчества после усердной двадцатичетырехлетней слишком службы Богу и Государю, церкви и отечеству. Эта надежда высказывается нами не как напоминание начальству о долге его в отношении к подведомым ему лицам, – напоминают ли что-либо тем, которых твердая память и благость сердца совершенно известны, – а как отголосок уверенности в его самопроизвольной правде и милости ко всем разумным орудиям его воли. При сей уверенности мы чаем и того, что будет сообщено вами духовному начальству нашему как о нашем трудном пребывании в св. Граде с начала текущего года до 5-го дня мая, так и невольно-обстоятельственном возвращении нашем в отечество.

В последний раз пишу к вам, милостивый государь, из св. Града и в последний раз сообщаю вам кое-что в кратких выражениях, дабы не утомлять вашего внимания, поглощенного многими важнейшими занятиями.

Починка купола над Гробом Господним еще не начата. Бетжальские шехи (7) томятся в темнице. Латины обещают им свободу под условием принятия римского вероисповедания, но они пока предпочитают ей свои узы ради Христа. Греческий монастырь снабдевает сих узников и их семейства. Были взысканы они и нашим состраданием. Мы в дни светлые тайно посылали им красные яйца, хлеб пасхальный и деньги. Внутренняя великолепная отделка нового дома для нас почти кончена. Предстоящее у Гроба Господня духовенство, греческое и армянское, не сомневается в скором возвращении нашем в св. Град и возобновлении взаимных дружеских отношений. В Палестине и Сирии спокойно. Слышно, что в Египте возник народный ропот по случаю нового рекрутского набора, но я не ручаюсь за достоверность сего слуха. Об успехах нашего воинства по сю сторону Дуная мы не имеем никаких известий. Греческий монастырь принужден выслать из Иерусалима всех наших поклонниц; некоторых из них он снабдит деньгами, на проезд до Триеста, предполагая, что тамошнее консульство наше озаботится препровождением их в отечество.