Архимандриту Софронию от 8 апреля 1851 г.

И я пожалел о том, что не маловременное пребывание мое в прекрасных пустынях Египта, Синая и Идумеи не позволило мне видеться с вами в Иерусалиме и беседовать, как бывало, далеко за полночь. Рассказ других о вашем путешествии и поклонении Богочеловеку у Его живоносного Гроба был для меня то же, что сновидение. Я понял, что вы были в святом Граде, но понятие не то, что зрение лица и слышание голоса дружеского. Быть так. Гулянье же мое по пустыням было весьма приятно мне. И я возвратился оттуда с запасом новеньких познаний. Вы увидите этот запас, хоть и не весь, у г. посланника. Итак, нет надобности выставлять его вам в этом письме. Лучше поговорить с вами о чем-нибудь другом. Накануне нового года я чуть не помер от нервического удара. Бог помиловал меня. Но все еще я слаб. Срок моего пребывания в Иерусалиме кончился, а из Петербурга ни слуху ни духу, ни об отзыве назад, ни о новом сроке. Такое состояние премучительно тем более, что при мне живут иностранцы на моем иждивении, с которыми я не знаю, как поступить теперь, удержать ли их, или отослать. Не могу понять такой невнимательности начальства не к моей особе, а к целому духовному посольству; впрочем, я не теряю отваги действовать по внушению собственного сердца до получения новых предписаний. Иерусалимский патриарх загостился у вас со своими коконами. Для чего держать его в Константинополе? Почему не отсылают пастыря к пастве его? Или нет вразумляющего? И ужели все равнодушны к явному соблазну, причиненному гласным приездом Евфимии и Александры к представителю Гроба Господня? Ах, это равнодушие есть ужасающее свидетельство глубокой порчи сынов века сего, да и соль земли обуяла. Не быть добру!

Четыре ветра принесли нам весть, что в Стамбуле затевают дать жалованье владыкам. Если даст его христоименитый народ в известном количестве, утвержденном властью, это хорошо! Если же магометанское правительство примет на свое попечение содержание архиерейских кафедр, то быть беде и не одной. В последнем случае мы увидим, что некоторые из сих кафедр будут упразднены, многие будут оставаться не занятыми; лжеапостолы начнут сеять плевелы там, где некому исторгать их; монастырям также назначат жалованье взамен их недвижимых имений, и эти оплоты православия рушатся. Впрочем, чему быть, того не миновать. Повсеместные нападки гражданской власти на церковь Христову совершаются не без Божия попущения. Бог предает эту власть собственным ее страстям для того, чтобы народы, утомившись недальней мудростью, нечестием и безуспешностью в делах своих представителей и правителей, сокрушили их, как скудельные сосуды, и снова обратились бы к богоправлению, в чаянии лучшего быта под руководством священников Бога вышняго, образованнейших, мудрейших и святейших. Вот какое новое преображение последует в роде человеческом, конечно, не скоро, но здорово!

Вы просите меня заказать для вас такой же образ перламутровый, какой вы видели у нас. Хорошо. Теперь, после Пасхи резчик образов будет свободен, и я закажу ему то, что вы желаете, но наперед напишите мне, согласны ли вы дать за работу от 400 до 500 пиастров без рам и средоточную икону положить на черном поле, что, по моему мнению, придаст всему образу лучший оттенок. В ожидании ответа остаюсь с отменным уважением и братской любовью к вам и готов подписываться и быть вашего высокопреподобия покорнейшим слугою.

P. S. Прошу вас поблагодарить А. Я. Новикова за доставку нам чая. Оказался вкусен и сладок гортани. Но дабы его честное купечество не превознеслось от похвалы, пусть он знает, что у нас вода для чая льется с неба. Однако вода водой, а спасибо само по себе.